Текст книги "Альманах «Истоки». Выпуск 9"

Эпилог

В понедельник в десять часов утра на площади Советов собралось около пятидесяти тысяч митингующих, была принята резолюция с требованием досрочных выборов заксобрания и губернатора, одобрено обращение к президенту о введении прямого президентского правления в регионе вплоть до выборов нового главы администрации и законодателей.

Однако значительные перемены в жизни простых граждан наступили только три года спустя. В связи с провалом на очередных выборах в Государственную думу партия «Народ и воля» самораспустилась, Лев Моисеевич Березуцкий уехал за границу, где через несколько лет при странных обстоятельствах обрёл вечный покой.

Марина уехала в Астрахань, где открыла небольшой заводик по производству катеров на подводных крыльях и заложила первую яхту для казахстанского предпринимателя. Николай Мохов вернулся в университет, где продолжил научные изыскания и через два года защитил кандидатскую диссертацию. Алексей Быданов и Аня Кущеева сыграли свадьбу и поселились в Нижнегорске, через девять месяцев накануне рождения ребенка рано утром во дворе собственного дома Алексей был застрелен неизвестным киллером, которого так и не нашли, поговаривали, что он скрылся в горах Кавказа. Павел Одинцов и Даша поженились, продали часть участка и на вырученные деньги построили новый дом, вскоре у них появился наследник, а ещё через год дочка. В связи с недостатками в работе, проявлением сепаратизма губернатор указом президента был отправлен в отставку, но вскоре получил должность представителя региона в Совете федерации. После самороспуска партии «Народ и воля» Векслер прикупил местный пивной завод и организовал региональную партию любителей пива, членам которой разрешалось раз в неделю дегустировать пиво десяти наименований.

Клин 2013–2014 г.

Голоса калужской земли

Игорь Красовский (г. Калуга)

 
Слова смешные дразнятся из детства.
В годины бабушек, садов и детских бедствий
Меня несет.
«Калоши», «абажур», ручная сетка,
которая – «авоська», и «пипетка»…
Пожалуй всё.
Нет!
Туфель маминых блестящие «набойки»,
Ещё из детства слово – «перестройка»,
«Тахты» продавленной, свезённой на помойку
Протяжный стон.
Скончалась тихо старая соседка.
И в «Правде» выйдет грустная заметка
О том, что «иностранцу с табуреткой»
Уже не нужен полосатый слон.
 

 
В моей Калуге на исходе
Трёхмесячного октября
Я одеваюсь по погоде,
Но, впрочем, «по погоде» – зря.
По прихоти сиюминутной –
Обильный плотный снегопад.
Зима намолена прилюдно.
А мне «экспрессом» – в Москваград.
Перемещаться повагонно,
Трястись зажатому меж двух
Седых старушек полусонных,
Считать в окошке снежных мух…
 

 
Моя зима не закончится никогда
Под ногами истоптанный серый лёд.
Этот город вымерз, а прочие города
Отогреет кто-нибудь и спасёт
Если только захочет…А я хочу
Вместе с мелким снегом идти… идти
Самому бы согреться. Ну хоть чуть-чуть…
К сожаленью, не тают в моей горсти
Снежинки.
 

А.Г.

 
Это проводы: прощальный разговор,
Сумки веские твои – да, я навьючен.
А потом – в метро. Ты знаешь, до сих пор
По Москве ходить я не обучен.
Ты в Казань с Казанского вокзала,
Мне на Киевский, да только не туда.
Что-то на прощание сказала,
Помолчали…
Впрочем, как всегда.
 

 
Листики пыльные, личики пыльные.
Тянется вверх на термометре ртуть.
Выходят на улицы люди:
стильные,
Активные, потные…
Где?
Не суть.
Приятно глядят,
как благоустроенный
Фонтанами
город
расплылся весь,
Некрепко сшит, на любителя скроен.
Ведь только любитель останется здесь
Ценить неказистые окаменелости,
Опрощаться невольно, затем дичать,
С каждым прожитым днем набираться смелости,
Надеяться, верить
и не замечать,
Как по конским каштанам кобылы и мерины
Детишек возят, а те молчат.
 
 
Часы на площади – они проверены,
Они проверены, они – стоят.
 

Игорь Красовский родился в 1984 г. в г. Калуга. Закончил Калужский колледж культуры в 2004 г., Московский литературный институт им. Горького. Автор книг: «Пьесы»; «Условно»; «КаШа». Публиковался в местной прессе – «Меценаты», «Изящная словесность» (СПБ), альманахах: «Зерно», «Синие мосты» (г. Калуга).

Татьяна Баклашкина (1984–2011)
Прикосновение любви

 
Встречаю эту ночь в пылинках звёздных,
Гадая на упавшую звезду.
Ведь есть же где-то тот,
с кем просто-просто,
И я к нему уже иду, иду!
 
 
Ничуть не усомнившись –
взять, не взять ли
Того, кого сама себе звала,
Упала бы в тепло его объятья,
В распахнутых навстречу два крыла.
 
 
И ни о чём его бы не спросила,
Ведь сразу было ясно: мы – свои,
Так крепко в нас сердца соединило
Живым прикосновением любви!
 

29 июня 2008 г.

 
Так странно, что другую выбрал ты,
Чьи речи томны, а глаза пусты.
Пусть нежны поцелуи, но когда
Они застынут капельками льда
На коже, ты, дрожа от них,
Как будто от ожогов ледяных,
Вдруг вспомнишь, как помог
тебе согреться
Мой поцелуй горячий, прямо в сердце!
 

19 октября 2005 г.

 
Тебя ждала, хотя и знала –
Ты вихрь и дым,
Тебя комета пеленала
Огнём своим!
 
 
Подобен звёздам и кометам
Ты сам теперь,
Весёлым и жестоким ветром
Стучишься в дверь.
 
 
Спокойно дверь тебе открою –
Ведь я светла!
Гляди – сияют за спиною
Мои крыла,
 
 
И над челом, столь безмятежным
Ты видишь – свет!
Ты ослеплён, и ты повержен,
О, сын комет!
 
 
Застывший скорбно на пороге –
Уже не враг,
Лишь обесславленные боги
Прекрасны – так,
 
 
Печальны так,
Что даже жалость
Не оскорбит.
И я смиряю света ярость,
И гнев забыт.
 
 
В глаза взгляни – я нарекаю
Себя твоей!
Стоящий на пороге рая
Благоговей.
 

5 мая 2006 г.

 
В испепеляющую нежность
Моя невинная игра,
В беспечность или безмятежность,
Игра в слова
 
 
Несказанные – как осмелюсь?
– И вот теперь игра в стихи.
Ещё: коснуться так хотелось
Твоей щеки
 
 
Рукой. А может, губ губами?!
Скажи, наверно, мы могли…
Как ты не видишь, между нами –
Шаг до любви.
 

29 сентября 2007 г.

 
Осторожно, как будто иду по стеклу,
Я к тебе подбираюсь всё ближе и ближе,
Я слежу за собой, я играю в игру,
Я немножко люблю
и чуть-чуть ненавижу.
 
 
Я спокойна, ведь знаю: пока я жива,
Ты в дыханье горячем успеешь согреться,
Но сейчас вдох мой лёгок и слышен едва.
Я крадусь и вот-вот постучусь
к тебе в сердце.
 
 
Пусть наполнен страданием шаг мой любой,
Но улыбка нежна, лучезарна, беспечна!
В твоё сердце войду и останусь с тобой
Столько, сколько захочешь,
а значит – навечно.
 

20 января 2008 г.

 
Мы встретимся. Но не прервем разлуки,
Ведь даже в эпицентре урагана –
В объятья не сомкнуться наши руки,
И губы будут немы и упрямы.
 
 
Мы лишь срастёмся взглядами
друг с другом,
Застынем на краю оцепененья,
А всё вокруг – машины, звери, люди –
Завертится безумной каруселью.
 
 
В порыве ураганного дыханья,
В водовороте едкой чёрной пыли
Исчезнет мир. А мы, два изваянья,
Останемся в бессмысленной гордыне.
 

Конец декабря 2008 г.

 
Такие злые опыты апреля
Над нашими бесстрашными сердцами.
Ты слышишь – там вверху уже запели
Какими-то смешными голосами.
 
 
Нарушен вновь привычный ритм пульса,
Похоже, что испортились настройки,
Но это так и надо, не волнуйся,
Весна и в этот раз не будет долгой.
 
 
И сотню дней, пока она продлится,
Так хочется не думать о разлуке,
Забыть, что мы лишь сон, который
снится,
И падать в небеса, раскинув руки.
 

9 апреля 2010 г.

Станислав Колчин

 
Я в очи синие гляжусь
И вижу дремлющую Русь.
Проснись, славяночка! Проснись!
Нас ждёт невиданная высь,
 
 
Восход к всезвёздным берегам,
Где вера в чувства так крепка,
Что в сердце русском отдалось
Единым словом, словом Рось.
 
 
Она во мне, она вокруг:
И летний зной, и стужа вьюг.
Так многолика, так пестра:
Россия мать, жена, сестра.
 
 
Все лица близкие – родные
Слились в тебе, моя Россия.
Священен, выстрадан язык,
Которым твой народ велик;
 
 
Былых побед мотив простой
Хранит распахнутый простор,
Где мира и шестая часть
Без крови в руки не далась.
 
 
Что схоронили, не забыто –
Оно грядущему открыто.
Встречая алую зарю,
Я гимны новые пою.
 
 
Воздвигнут россы дивный храм.
Там места нет ничьим богам.
Но всё же пред одной склонюсь
Богиней, наречённой – Русь.
 

Людмила Филатова (г. Калуга)

Ангелы не обижаются, они всё равно приближаются, крылья на плечи кладут, и ждут…

 
Ну, как в разорённом,
разграбленном мире
себя по крупицам собрать?..
Полночная птица, мой коршун,
мой сирин,
жалеть нам черёд
иль карать
предавших, убивших,
признавших бессилье,
попавших на праведный нож?..
Когтистою лапкой играя на лире,
кому отходную споёшь?..
Не старому миру, так новому миру,
провисшим без цели и дат…
Полночная птица, мой коршун,
мой сирин,
никто не вернётся назад…
 

 
Всё было. Всё будет…
Что ново, то старо.
Что – в пламень,
сторицей воскреснет в огне.
Россия молчит, одурев от угара,
ещё не винясь в неизжитой вине.
А тех, что нажива чахоткою душит…
Ей богу, российских церквей образа
ещё призовут их заблудшие души
и светом наполнят глаза.
 

 
Несло сквозь мглу,
плечом к плечу качало…
Рука чужая на поле лежала
расстёгнутого – невзначай? – пальто.
И лепестки оброненных цветов
саднили горько, сладостно и вяло.
Хотелось выйти в ночь,
ту, что уже постелью
постелена, и жарко под метелью
и отлюбить,
и тут же умереть!
Но было странно и бессмысленно
хотеть…
 

 
Белые – что хлопья в снегопад –
на столе моём опять гвоздики…
Ничего не повернуть назад,
и судьбой отвергнутые лики
вянут и уходят, как цветы –
ты, она… и я,
и снова ты.
 

Людмила Николаевна Филатова живет и работает в Калуге, член СП России, автор ряда поэтических книг, пишет прозу и пьесы. Сотрудничает с Калужским народным литературно-поэтическим театром.

Евгений М’арт

 
«Когда же и сознанье внутри себя
ты сможешь погасить
Тогда
Из глубины молчания родится
Слово»
 

«Подмастерье» М. Волошин

 
«Я читаю Пушкина» – этим даже не похвастаешься
«Я читаю Хлебникова» – пытаюсь найти общий язык
с птицами
«Я читаю Айги» – и не знаю, что лучше:
быть непОнятым или непонЯтным.
…«Я читаю Чтиво» – но обнаруживаю,
как ростом своего количества
оно стало пропорционально уменьшать качество
отдельно взятого меня.
 
 
Сегодня не прочитаю никого!
Готовлюсь к Пустоте…
 

 
бывает, подносишь рюмку к губам,
а рука дрожит
к микрофону подходишь из души почитать,
а всего трясёт
 
 
«Всё, я больше не пишу» – говорю себе,
а не выпить не могу…
 
 
Что там у вас сегодня в меню из знаменитого? Коктейли:
«по-пушкински», «по-лермонтовски»,
«по-маяковскому», «по ком там ещё колокол»?..
нет, мне, пожалуйста, просто яду
до дозы
без закуски,
за закуску мне нечем платить
да не смотрите на меня так!
давеча я растерял все метры,
я анонимный графоман без рифмы
словно крещённый без веры,
но я в меру, я в меру
в меру по мере, в меру по мере
я почти за-вя-зал
просто иногда вырывается это предательское из горла:
«Эх, сейчас бы из горла!»
но это же текила вер
                            либ
                                 рА
 

 
«Есть на свете птица, у которой нет ног…»
она не умеет танцевать.
Есть на свете птица, у которой нет крыльев,
она не умеет летать.
Есть на свете птица, у которой нет клюва,
она не умеет клевать.
Впрочем, это вовсе уже и не птица.
 
 
Когда ты не слышала моего сердца,
мне казалось, что я – не человек.
 
 
…Есть на свете не человек
 

Марина Улыбышева

 
Над Сибирской равниной плывут облака.
Роет жёлтую глину стальная река.
Сеют кварц и слюду берега из песка.
Далека ты, Сибирь, далека.
 
 
Там мой пращур на чёрном коне не скакал
И равнинные земли её не пахал,
и луны круглолицей мертвецкий оскал
в чёрном небе с тоской не искал.
Но и я на суглинок её и песок,
на черлакскую пыль нижнеомских дорог,
на её азиатский, ковыльный восток
угодила, как беглый в острог.
 
 
Я ныряла в реки её радужный плен
и мазутные пятна стирала с колен.
но оскомина диких ирги и малин
средь иных мне приснится равнин.
 
 
Моя родина! Сосен янтарь и смола.
Ты зачем мою душу измором взяла,
ветром выдула всю, лебедой иссекла,
солнцем выбелила добела?!
 
 
Я люблю тебя словно добыча стрелу,
как лихой человек ночи горклую мглу,
потому и храню в самом дальнем углу
твоих призраков прах и золу.
 

В 2015 году Марина Улыбышева стала лауреатом Специальной премии СРП «За сохранение традиций русской поэзии»:

Традиции и современность

Ирина Егорова-Нерли
Под сенью радужных вершин

«Как сладкую песню отчизны моей,

люблю я Кавказ»

М.Ю. Лермонтов

Моё обращение к искусству народов Кавказа – дань уважения, сочувствия и высокого откровения, которое доступно в космическом величии первозданной природы, наполненной древними знаками и памятниками, мистическим дыханием гор и ущелий, бурных рек и водопадов, башен и руин. Суровый и романтический пейзаж обрамляет и подчёркивает самобытный уклад жизни, традиции и художественные особенности многонационального быта и Бытия.

Здесь – необъяснимым образом охватывает заряд неисчерпаемой любви и веры. Только здесь – вслед за М.Ю. Лермонтовым можно услышать, как «звезда с звездою говорит», как звучит земля в общем хоре разных народов и цивилизаций. Именно здесь мужчины, танцуя лезгинку, повисают в воздухе, как орлы, а женщины в белых одеждах распускаются, как цветы, и летят рядом, сохраняя дистанцию неприкосновенности. Здесь мы, поднимаясь к вершинам, испытываем на прочность свой характер, на верность и благородство – свое сердце и чувствуем ответную силу соучастия. Горы – как живые свидетели – встречают и провожают, наблюдают и помогают, приветствуют и спасают. Всегда – близко и на расстоянии. На Кавказе яркое Я перерастает в могучее МЫ: достоинство и товарищество объединяет людей. Здесь – между небом и землей – чтоб сохраниться вопреки и действовать наперекор, не смотря на стихийные бедствия и войны, мы выбираем крутые маршруты жизни. Здесь – ощущаешь присутствие небесного Творца и возможен диалог с Богом… Так рождаются художники, поэты не узнают неслышимое и голосом в защиту справедливости, мира и красоты побеждают преграды и пропасти нашего земного существования.

В поэтическом цикле «Под сенью радужных вершин» я хотела создать свой образ Кавказа – поделиться с моим читателем счастьем преодоления, постижения, сотворчества и вернуть уникальной и благословенной горной стране то, что приоткрылось мне и завещано предками.

Хамиду Савкуеву

 
В ладони камешек сожму,
Прислушаюсь к его дыханью
И что-то главное пойму,
Во всём доверившись сознанью.
 
 
– О камни, брошенные вниз
И высь взмывающие камни!
Не для того ль мы родились,
Чтобы им вслед взмахнуть
крылами?
 
 
Не потому ль за холодком
В снегах уснувшего желанья
Вдруг пробудится гулкий гром
Из жарких бездн воспоминанья.
 
 
Внезапно в звуке оживёт
Огонь из недр земного лона,
И можно встретить небосвод
В осколках рухнувшего склона –
 
 
Взглянуть на звёздные поля,
Где камни канули в забвенье
И загорается земля
От своего сердцебиенья…
 

Июль 2014 года

После выставки

«Возделанная земля» РАХ

З.К. Церетели

 
Как, поспешив за долгим эхом,
Услышать завтра сквозь вчера:
Поспорить с временем и веком
Посредством кисти и пера?
 
 
Понять, что губит нас – что греет
На час, на год иль навсегда?
Иль незаметно чудо зреет,
Спасая страны и лета?
 
 
О время! – Опытный садовник,
Не торопись, на миг постой!
Скажи: «Кто радости виновник?
И эта роскошь нам – за что?»…
 

4 июля 2000 года

Н.Б. Никогосяну

 
Когда любви безмерной
Душа хлебнёт до дна –
Спеши к отдаче верной
Рисующего сна.
 
 
В той бескорыстной трате
В себе рождая цветь,
Ты, чуя Благодати,
Всё можешь разглядеть.
 
 
Пусть день, спеша, проходит,
Пусть ночь бросает в дрожь –
При солнечной погоде
Ты снова оживёшь.
 
 
И в новый поиск цвета
Потянет ясность форм,
И будет жажда эта
Восполнена холстом.
 
 
Ударит силой света
Свечение вразброс:
Ведь живопись – планета,
Цветущая насквозь.
 

1 марта 2009 года

Малый Манеж

В.Б. Соскиеву

 
За утром красивым и нежным
Крадётся коварная ночь,
И нет безмятежности прежней,
И горе не выгонишь прочь.
 
 
Вновь сердце в беде вездесущей
Болит от утра до утра.
И руки находят оружье –
И образы льют скульптора.
 
 
Что вдруг прочный мир подкосило?
Кто снова вернёт тишину?
Когда справедливости сила
Поможет окончит войну?..
 
 
Ведь где-то есть домик и садик,
Семья, что нельзя не спасти.
И движется бронзовый всадник
По горным уступам пути…
 

30 августа 2008 года

Резо Габриадзе

 
Торопит день. В соборном токе
Работа спорится живей…
Не сомневаясь в проке
Всё жив трудяга-муравей.
 
 
Как сотни лет – всё тянет ношу
В своей положенной узде,
От человеческого безбожья
На изувеченной страде.
 
 
Вдруг восклицает в общем стоне,
Что столько выжжено во зле,
И, содрогаясь в новой бойне,
Ползёт тихонько по земле.
 
 
Под ворох трав – не просит песен,
Не ищет смысла и суда,
И малый путь его полезен
Отдачей вечного труда.
 
 
И дом ему – лист подорожник…
И, сострадая всем в себе,
Не так ли трудится художник
В живописующей мольбе?..
 

2 октября 2003 года

Илесу Татаеву

 
Не иссушаясь горным ветром,
Не превращаясь в прах и тын –
Как плод любви к надмирным сферам –
Растут деревья близ вершин.
 
 
Как будто ищут ту планету,
Где можно жить вдали от бед.
О сколько лет терзают беды –
От тягот войн спасенья нет.
 
 
В плену убийственной разлуки
Как время смерти одолеть?
Но человек как древо муки,
Как бурый кап, забыл про смерть.
 
 
В нём каждой клеточки посланье
Столетним опытом разит,
В нём радость крепнет
состраданьем –
Печаль надеждой голосит.
 
 
Дни напролёт с горы бесплодной
Он тянет руки к синеве
И мысль звездою путеводной
Свербит в бесстрашной голове.
 

29 октября 2007 года

Рудольфу Хачатряну

 
Снова в божественной оде
Слышится отзвук победный
И оживает в народе
Память годин незабвенных.
 
 
Чтобы рождались мы дважды
Мерой былых кровоточий,
От созидающей жажды
Слово звало в многоточьях,
 
 
Слово звало торжествуя,
Ставя в сознанье пометки,
И размыкало вслепую
Рам недвижимые клетки.
 
 
Чтоб в негасимой молитве
Правили силы земные:
Каждый – в покое и битве –
Помнил часы огевые.
 
 
Так ли, как встарь, атакуя
Полчища вражьих набегов,
Смелые вздрогнут – почуя
Помощь невидимых предков.
 

2 апреля 2002 года.

Мухадину Кишеву

 
Нам Родина весной дарящей
Вновь возвращает прежний лад:
Путь в завтра с удалью вчерашней
Не разлучит мирской набат.
 
 
Здесь рядом вольные
просторы,
Горы незыблемый хребет –
То бойкой зелени узоры,
То кипарисов минарет.
 
 
Средь пашен дикие ветлуги
И придорожный дым борозд,
То конских грив крутые дуги,
То одуванчик выше звёзд.
 
 
В дни нерушимого зарока
Спокоен истовый Коран,
И не любить закон востока
Уже нельзя, куда ни глянь.
 
 
Нельзя не помнить слов поруку
При гостевании мужчин,
Застолий дружную округу
Под сенью радужных вершин.
 
 
За вековые потрясенья
Мстит красок злая острота –
Зрит безутешный долг служенья
В скупой символике листа.
 

8 мая 2000 года

ЦДХ

Муртузу Магометову

 
Чёрным днём, когда гнев трясёт
И обида разит навылет,
Пусть работа покой вернёт
И резец ту напасть осилит.
 
 
Вглубь врезаясь он будет брать
В плоских досках границы формы
И штрихами посмеет рвать
Обретённых кусков объёмы.
 
 
С этой мощью, что манит петь
И ваяет в тебя поверяя, –
Ты узнаешь: какая честь –
Выпускать на свободу зверя!
 
 
Как волшебно клыки блестят
И взмывают усы лучами!
Так ли кружится звездопад?
Иль кометы горят хвостами?
 
 
Будто бездна зияет пасть,
Лепят морду полоски-пятна.
О, откуда такая власть –
Ярость сбить и вернуть обратно?..
 
 
Ведь на каждый сигнал такой –
На ответную страсть в полмира –
Страх споткнётся и стихнет бой
Красным бликом в глазницах тигра.
 

Октябрь 2005 года

Сосланбеку Едзиеву

 
Когда художник одинок –
То слышит голос изначальный…
И наступает диалог,
Творящей образы и тайны:
 
 
Огонь, направленный во тьму
В час грозового камнепада,
Как дар, неведомый уму,
Иль мысль безмерного заряда.
 
 
Она царит в садах души,
Не зная голода и стужи.
Всегда зовёт: Согреть спеши
Тех, кто участьем не разбужен.
 
 
Всех дум стена, всех снов луна –
Дитя прозрений и пророчеств.
Не спи, пока гудит весна
Над болью бед и одиночеств!
 
 
Над той – указанной – тропой
С тобой небесный Ангел встанет,
И в каждом дереве слепой
Воспрянет взор и зорко глянет.
 
 
Взметнутся люди косяком,
Как наяву, в твоём сознании.
И не сгорит родимый дом,
Младенец вскрикнет в спящей рани.
 
 
Вода забродит в кувшине,
В стволах проявятся виденья…
И вспыхнут в горней вышине
Их неземные отраженья.
 

28 июня 2012 года

«Вершины в ладонях Неба» ЦДХ

М.С. Сарьяну

 
Ты устремишь на небо очи
И поведёшь волною губ –
И вскрикнет память, что есть мочи:
Не поселяй в душе тоску!
 
 
Пускай всегда удары пятен
Удержит судеб караван
И зов любви, что к жизни жаден,
Озвучит вечный Ереван.
 
 
Ведь под отеческим покровом
Не обрастает путь быльём,
В своём познании терновом
Всегда молились вы вдвоём.
 
 
И снова очи, в дне суровом
Всё рассмотревшие уже,
Увидят древнее за новым –
Узнают Образ в мираже.
 

5 мая 2006 года