Текст книги "Предсказанная судьба"

Глава 3

Джонатан приглашающим жестом указал на кресло. Его поведение ничуть не выдавало в нём гостя: казалось, это я заявилась к нему в спальню, и он по-джентельменски не замечает моего проступка, порицаемого в приличном обществе.

Хотя где Джонатан, а где – приличное общество… Титул ему пожаловали уже во время королевской службы. Ему пришлось пробиваться с самых низов, поэтому, как рассказывал Майкл, раньше его презрительно клеймили «уличным босяком». Впрочем, все разговоры стихли, стоило Джонатану стать главой Тайной канцелярии. Свою репутацию опасного противника, которому лучше не переходить дорогу, он заработал вполне заслуженно.

– Прошу прощения за беспокойство, – невозмутимо проговорил Джонатан, пока я устраивалась в кресле. – У меня были дела в академии, и я решил зайти к вам.

– Вы могли бы прислать мне мальчика с запиской, – заметила я. – Вам бы не пришлось меня ждать.

Джонатан, поправив манжет на серой, в тон жилету рубашке, тоже сел. Мы оказались друг напротив друга, и я немного расслабилась. Джонатан был выше всех моих знакомых, и мне, с моим весьма скромным ростом, приходилось всё время задирать голову, чтобы видеть его лицо.

– Мне бы не хотелось, чтобы о нашем разговоре кто-нибудь узнал, – ответил он. – А если задействовать кого-то из слуг, это непременно случится. Слухи расползаются быстро.

Джонатан покосился на Бреда, упорно прикидывающегося ещё одной свечкой в рожке люстры. На мгновение мне показалось, что дракончика сейчас попросят удалиться (что было бы странно, ведь он всегда присутствовал при наших «планёрках» в кабинете Джонатана), но этого не случилось. Мой неожиданный гость закинул ногу на ногу, продемонстрировав мне подошву тщательно натёртых кожаных ботинок, и вновь перевёл взгляд на меня.

– К счастью, ожидание не затянулось, – продолжил он. – Как я, собственно, и рассчитывал.

Мне потребовалось усилие, чтобы не обернуться на стоящие за спиной часы на каминной полке. Действительно, в это время у студентов заканчивались последние пары. Конечно, по дороге я могла зайти в библиотеку, но вряд ли надолго. Привычки же навещать друзей или кутить в весёлых компаниях у меня не наблюдалось.

– О чём вы хотели поговорить, рин Эйвери?

– Можете называть меня Джонатаном.

Я насторожилась ещё больше. Если глава Тайной канцелярии предлагает вам звать себя по имени, дело дрянь.

– Благодарю, – пробормотала я, раздумывая, за что удостоена такой чести. – Я польщена.

Бред с люстры громко хмыкнул и тут же снова нахохлился, а затем замер, пародируя скульптуру среди свечей – эдакое оригинальное украшение интерьера.

– Что ж, – проговорил Джонатан и, положив руки на подлокотники, внимательно на меня взглянул. – Тогда вернёмся к сути. Вам не кажется, что Оуэн ведёт себя несколько странно?

В его голосе прорезался холодный металл. Уверена, примерно с такой же интонацией он вёл допросы в своём ведомстве. Спина под плотной тканью тяжёлого платья вспотела.

– Возможно, – согласилась я и попыталась перевести стрелки. – А вы спрашивали у него о причинах?

Джонатан едва ли не впервые за наш разговор проявил эмоции – досадливо поморщился.

– Естественно, но, судя по его увиливаниям, он опасается что-либо говорить. Я предполагаю, что дело связано с видениями.

– Это вопрос или утверждение? – на всякий случай уточнила я.

– Последнее, – серьёзно ответил Джонатан. – Именно поэтому я решил побеседовать с вами.

В этом «побеседовать» мне послышались нотки, присущие представителям правоохранительных органов. Забавно. Впрочем, формально Джонатан и выполнял работу этих структур. Частично, но всё же.

– Я вас слушаю, – выдавила я.

Джонатан вернул мне вежливую улыбку.

– Странно, но я хотел сказать то же самое. Аурелия, вы уверены, что ни о чём не хотите со мной поговорить?

Вообще-то, очень даже хотела. Я на мгновение заколебалась. Может быть, ввести Джонатана в курс дела? С его опытом он точно сможет помочь! Возможно, мне вовсе не придётся подбирать шпагу и отвлекать наёмника. Что, если с этим прекрасно справится кто-нибудь из людей Тайной канцелярии?

– Аурелия? – сухо позвал Джонатан. – Что скажете?

Я потрясла головой, отгоняя такую привлекательную картинку, где мне ничего не придётся делать самой – лишь намекнуть Джонатану, что нужно предпринять. Я бы рискнула, если бы дело касалось только моей жизни и (даже!) жизни Джейсона, но Оуэн… Как я буду смотреть ему в глаза, если из-за меня и моего длинного языка погибнут его сёстры?

Ведь Оуэн говорил, что видел вероятность, где Джонатан нам помог. Ничем хорошим это не закончилось. Интересно почему? Прежде осечек не случалось.

– Оуэну пришло довольно запутанное предсказание, – медленно ответила я. – Мы пытаемся его расшифровать.

На лице Джонатана не дрогнул ни один мускул, но он резким движением сплёл пальцы в замок.

– Вот как? Полагаю, чрезвычайно болезненный вид Оуэна обусловлен именно этим, а не переживаниями из-за семейных проблем?

Я сглотнула, выдерживая его взгляд. Исчезли холодность и отстранённость, присущие Джонатану. Сейчас он напоминал готовящегося к прыжку хищника – та же обманчивая скупость движений.

– Мне сложно сказать наверняка, но работа с пророчествами отнимает немало сил, – выдавила я. – Иногда не остаётся времени на сон и отдых.

Может быть, всё-таки довериться ему? Блеск серебряной цепочки часов, выглядывающих из кармана Джонатана, буквально гипнотизировал меня.

– Вы уверены? Раньше такого не было, – заметил он.

Его напор снова поколебал мою решимость. А если?..

– Всё случается впервые.

Джонатан тягучим плавным движением подался вперёд. Его острые (почему-то я была уверена, что при таком росте и худобе непременно острые) локти упёрлись в коленки.

– Аурелия, возможно, по мне этого не скажешь, но я ценю в людях откровенность. Особенно в такие сложные моменты.

Я ухватилась за его оговорку. Оговорку ли? Джонатан всегда умел себя контролировать.

– В какие именно?

Джонатан выдержал небольшую паузу. Он склонил голову, рассматривая меня, словно амёбу под микроскопом, а затем обронил:

– У меня есть основания считать, что заговорщики готовят что-то грандиозное. Если это так, я должен быть в курсе.

Я облизнула сухие губы и, чтобы потянуть время, спросила:

– Они и правда стали так сильны, как об этом говорят?

На мгновение, всего на мгновение на лице Джонатана промелькнула какая-то непонятная мне эмоция или её тень. Это не было ни страхом, ни предвкушением, скорее… Боже, неужели сомнением?

Джонатан Эйверли был в чём-то не уверен? Мир точно сошёл с ума…

– Нет, но мы должны проявить необходимую осторожность.

Его слова прозвучали убедительно. Настолько убедительно, что я, поддавшись порыву, даже распахнула рот, чтобы поделиться всем, что происходит со мной и Оуэном (в общих чертах, конечно), но… вдруг замерла.

У магов-предсказателей всегда хорошо развита интуиция. Я бы сказала, она у нас обострена – побочное явление из-за вращения в тонких мирах хрупкого будущего.

И вот сейчас я вполне отчётливо поняла, что, если хочу сохранить жизнь не только Оуэну, но и его сёстрам, мне лучше молчать.

Понятия не имею, откуда это пришло.

– Да, вы правы, – пробормотала я, всё ещё думая о своём. – Нельзя недооценивать врага.

Джонатан поощрительно улыбнулся – только уголками губ – и выжидающе на меня посмотрел.

Под его взглядом у меня задрожали коленки, и я невольно порадовалась, что здешняя мода на длинные юбки позволяет скрыть столь явное проявление чувств. Ни к чему демонстрировать страх или волнение.

Интересно, дома Джонатан такой же невозмутимый и несгибаемый? Или Ариана с Эммой из него верёвки вьют? Забавно, но я за три года ни разу не наблюдала его в семейной обстановке.

– К сожалению, мне нечего добавить. Я уже поделилась с вами всем, что знаю: к Оуэну пришло видение, и мы пытаемся найти верное толкование туманному пророчеству.

Джонатан не изменился в лице, да и вообще никак не дал мне понять, что мои слова вызвали у него досаду, но я интуитивно уловила его разочарование.

– Вы уверены? – так же, с нажимом, поинтересовался он.

Я молча кивнула, спрятав сцепленные в замок пальцы в складках юбки.

Он выдержал паузу, а затем решительно поднялся на ноги.

– Ну что ж, – проговорил он, – полагаю, мне больше нет смысла здесь задерживаться.

Я тоже встала с кресла, чтобы проводить гостя. Он не попытался воспользоваться дверью, а вместо этого потянулся к артефакту-порталу.

– Передавайте привет Ариане, – вставила я просто из желания сказать хоть что-то. – Мы с ней виделись не так давно.

– Да, я слышал об этом, – ответил Джонатан, чуть медленнее, чем обычно, задавая координаты для перемещения. – Вы ведь встречались в том экстравагантном месте, что держит Марта?

Его вопрос прозвучал совершенно естественно, будто заданный мельком, но я напряглась. Мне показалось, что меня хотят подловить.

– Верно, – протянула я и вдруг смело выпалила: – А вы против таких вылазок?

Джонатан ненадолго отвёл взгляд от крышки часов, на которых уверенно выводил руну с нужными координатами.

– Скажем так, они каждый раз заставляют меня нервничать.

Не нужно было обладать каким-то чутьём, чтобы понять, как многое стоит за этими тщательно выверенными словами. Джонатан действительно волновался за жену. Он не был в восторге от её работы и умения находить неприятности, но не запрещал заниматься тем, что ей нравилась. А Ариана не мыслила свою жизнь без газеты и журналистских расследований.

Мне было даже сложно представить, как часто Джонатану приходилось идти на компромиссы с собой, чтобы защитить жену, успевшую стать той ещё занозой в глазах короля.

– Вы ведь на многое пойдёте ради неё, так?

Стоило нетактичному и вообще несвоевременному вопросу слететь с языка, как я торопливо захлопнула рот. Меня, определённо, потянуло куда-то не в ту сторону.

Джонатан окинул меня долгим взглядом, но, к моему удивлению, ответил:

– Пожалуй, так.

Повисшее молчание показалось мне неким приглашением к другому, более сложному разговору. Будто Джонатан, сделав шаг мне навстречу, ждёт ответного, но я не понимала, что именно от меня требуется.

Не зря на всех светских мероприятиях я вцеплялась в Оуэна мёртвой хваткой. Только с его помощью я могла перевести завуалированные намёки на человеческий язык. Джонатан Эйверли, не обладающий благородным происхождением, идеально усвоил столь изящную манеру общения. Видимо, это был тот случай, когда, желая нагнать, человек в итоге перегонял своих конкурентов.

Мысли в очередной раз лихорадочно заметались, но я не успела ничего сказать. Комнату снова ослепила вспышка света, и из круга портала шагнул Джейсон.

При виде него на лице Джонатана промелькнула лёгкая заинтересованность, как у карточного игрока, узревшего возможность сыграть по-крупному. Бред с люстры досадливо крякнул.

– При-и-ивет! – с трудом выдавила я, стараясь улыбнуться как можно непринуждённее. – Я думала, ты зайдёшь за докладом позже.

Джейсон, к его чести, быстро сориентировался.

– Добрый вечер, рин Эйверли.

– Добрый, рин Маверик.

Мужчины кивнули друг другу с такой обыденностью, словно каждый вечер сталкивались в моей спальне. Я не могла похвастаться такой выдержкой, поэтому, подозреваю, то краснела, то бледнела.

– Как ваши дела, рин Маверик? Слышал, вы быстро пришли в себя после ранения.

– Да, благодаря вашим целителям, – в том ему откликнулся Джейсон и вдруг прищурился. – Я ещё долго буду вспоминать их заботу.

В воздухе запахло опасностью. Слова Джейсона можно было бы трактовать как пустую любезность, если бы не прорезавшиеся в его голосе угрожающие нотки. Я поспешила вмешаться:

– Рин Эйверли, прошу нас простить. Мы готовимся к общему докладу, поэтому…

Джонатан тут же с пониманием склонил голову.

– Конечно, я удаляюсь. Не стану вам мешать. К тому же изучение…

Он сделал паузу, и мы с Джейсоном одновременно выпалили:

– Ботаники.

– Иллюзий.

– …требует особой внимательности, – невозмутимо закончил Джонатан. – Что ж, всего хорошо. Рина Терренс, непременно передам ваш привет жене.

В глаза ударила вспышка света. Джонатан исчез в портале.

– Ну вы и дурни, – выдал Бред, головой вниз свесившийся с люстры. – Заранее не могли продумать легенду?

– Если бы я знал, что столкнусь с главой Тайной канцелярии, непременно бы позаботился о достойном поводе навестить твою спальню, – проговорил Джейсон и без перехода уточнил: – Он ведь не в курсе твоей инициативы?

– Нет. – Я покачала головой и нервным движением расправила складки юбки. – Неловко вышло.

Чёрт, вот что подумал Джонатан, застукав в моей спальне Джейсона? Хорошо, если счёл, что я просто закрутила роман. Потому что если он догадался, зачем я связалась с Джейсоном… Вряд ли главе Тайной канцелярии понравится работник, утаивающий от него важную информацию о покушении на короля.

– Он расскажет твоему жениху? Я слышал, они знакомы.

– Вряд ли у Джонатана есть время на сплетни, – рассеянно заметила я. – Да и Майкл…

Я оборвала себя, не успев закончить фразу. Не хватало только ещё подставить Майкла, сболтнув лишнего! Я решила, что безопаснее всего будет сменить тему:

– Почему ты пришёл так рано? Я ждала тебя позже.

Джейсон чуть пожал плечами.

– До меня дошло, что мы не обговорили время. Ночь – понятие растяжимое.

Я досадливо цокнула языком, признавая его правоту.

– Ясно.

– Я не хотел слать записок, их легко отследить. Решил, что навестить тебя будет безопаснее. Не думал, что у тебя будут гости.

Я вздохнула и, подойдя к окну, распахнула его. Вечерний свежий воздух ворвался в комнату и немного остудил лицо. Я устало потёрла затёкшую после лекций шею.

– На самом деле гостей у меня почти не бывает.

Бред спикировал в открытое окно и растворился в зелёной кроне дерева. Из-за его тени в спальне всегда было темновато, но меня это не смущало.

– Значит, мне не нужно опасаться, что я могу столкнуться здесь с Оуэном или Майклом?

Я, стоя спиной к письменному столу, опёрлась ладонями на его край и искоса взглянула на Джейсона. Это чисто деловой вопрос или?..

Джейсон шагнул ко мне и, склонившись, тоже опёрся руками на крышку стола. Его ладони почти касались моих, а сам он оказался так близко, что я могла рассмотреть каждую чёрточку его лица с решительно сжатыми челюстями.

Но привлекли моё внимание не они, а его мягкие, как я помнила, губы. Которые как раз приоткрылись, чтобы опалить мою щёку тёплым дыханием и провокационным вопросом:

– Придётся ли мне прятаться в шкафу от твоего жениха или любовника?

Оглушённая таким напором, я чуть дёрнулась. Мои пальцы коснулись его запястья. Даже такое мимолётное прикосновение послало по спине волну мурашек. Пожалуй, ситуация немного выходит из-под контроля.

Ладно, вообще-то она вышла в тот момент, когда я решила поцеловать Джейсона на тренировочном поле! Или даже раньше? Чёрт его теперь разберёт!

– Только если ты обожаешь прятки, – ответила я и, подумав (под таким пристальным взглядом мысли так и норовили убежать, но одну я всё-таки поймала за хвост), добавила: – Но лучше бы тебе не сталкиваться ни с Оуэном, ни с Майклом.

В глазах Джейсона на мгновение мелькнуло разочарование, а затем он быстрым пружинистым движением отстранился от меня.

– Нет, к пряткам я равнодушен, – сказал он, чуть усмехаясь. – Да и в принципе не люблю игры.

– Кто бы мог подумать, – пробормотала я и нервно заправила прядь волос за ухо, пытаясь успокоиться и не показать, как меня взволновала эта короткая мимолётная сцена, – что ты настолько скучный тип.

Я едва не прикусила язык. Последние слова прозвучали слегка дразняще. Мира, ты что, флиртуешь?

На лице Джейсона появилась кривая улыбка.

– Мне показалось, или ты действительно разочарована?

Я покачала головой и рассеянно покосилась на часы. Следовало сосредоточиться на деле, а не на обмене любезностями. Пожалуй, работать с Джейсоном будет сложнее, чем с Оуэном. Тот никогда не выбивал меня из равновесия провокационными вопросами.

– Я предлагаю сейчас разойтись и подготовиться к бессонной ночи. Встретимся снова в десять часов вечера.

Джейсон не выразил недовольства из-за моего делового тона, и я слегка расслабилась. Не все местные мужчины позволяли женщине руководить. За примером далеко ходить было не нужно. Взять хотя бы моих одногруппников, которые даже в совместных лабораторных работах пытались прочно завладеть инициативой.

– Хорошо.

Он уже потянулся к кольцу-порталу, когда я, помявшись, всё-таки выпалила:

– К слову, Оуэн не мой любовник.

Пальцы Джейсона чуть вздрогнули. Кончики аккуратно подстриженных ногтей прошлись по тонкому золотому ободку, чуть царапнув его.

– Вот как?

Он, вскинув взгляд, с интересом рассматривал меня.

– Да, – мрачно ответила я. – О нас ходят сплетни, но это лишь… сплетни.

Я готова была поклясться, что на лице Джейсона промелькнуло облегчение, но почти тут же его плечи снова напряглись. Он с подозрением прищурился.

– То есть ты хочешь сказать, что поцеловала меня на тренировочном поле просто так? А Оуэн случайно мимо пробегал?

«Пробегал мимо» – формулировка, буквально отображающая реальное положение дел. Это я отметила мельком, как и интонацию Джейсона – не вкрадчивую, не кошачью, но настороженную.

Женская гордость во мне взбунтовалась. Не так, точно не так должен реагировать мужчина на слова женщины, что она поцеловала его без далеко идущих хитроумных планов.

Хотя о чём это я? Я поцеловала именно с этой целью.

Правда же?

– Нет, не совсем так, – нахмурившись, призналась я.

Вдаваться в подробности мне тоже не хотелось, и я уже пожалела, что вообще затронула эту тему. Пускай бы и дальше думал, что мы с Оуэном спим вместе.

Джейсон выждал ещё немного, видимо рассчитывая на продолжение, но, так и не дождавшись пояснений, надел кольцо на большой палец и задал координаты.

– Хорошо. До встречи.

Он растворился во вспышке синего света, и только тогда я перевела дух. Дойдя до кровати, я рухнула на неё лицом в подушки. Нет, определённо, чтобы чувствовать себя измотанной мне бы хватило и разговора с Джонатаном. Диалог с Джейсоном же добил окончательно. А ведь вечер только начинается…

Глава 4

Мне повезло. Я успела застать ректора на пороге. В буквальном смысле, потому что дядя Майкла, насвистывая себе что-то под нос, как раз закрывал дверь на ключ.

– Рин Абрамс! – воскликнула я, изображая радость.

При виде меня ректор едва не выпустил из-под мышки свёрнутый в рулон холст. Что ж, я могла понять удивление будущего родственника. Несмотря на почти семейные узы, я редко обращалась к нему за помощью. Вообще-то, если быть честной, ещё ни разу.

– Аурелия! – в тон мне отозвался ректор: доброжелательно, но с ноткой напряжения. Как клиент, приветствующий любимого дантиста. Вроде и неплохо встретить этого милого человека, но можно было бы обойтись и без столь неожиданного сюрприза, будящего в душе слишком много волнительных воспоминаний.

– С Майклом всё в порядке? – встревожился он и тут же одёрнул себя. – Хотя в случае беды связались бы сначала со мной, а только потом с вами.

Я чуть досадливо поморщилась из-за напоминания о положении женщины в этом мире. Даже будь я женой Майкла, если бы что-то пошло не так, об этом бы сообщили кому-нибудь по мужской линии и лишь затем – мне.

– Я не так давно получила от него весточку, – проговорила я, стараясь, чтобы эмоции не отразились на лице. – Думаю, у него всё хорошо. Я к вам по другому вопросу.

Ректор заметно расслабился, достал из кармана пиджака носовой платок и быстро прошёлся им по вспотевшему лбу. Затем с сожалением покосился на рулон под мышкой и, вздохнув, толкнул дверь кабинета.

– Надеюсь, это не займёт много времени? Признаться, у меня сегодня партия в карты в салоне рина Тойшди. И я уже слегка опаздываю…

Я оценила мимолётный, но многозначительный взгляд, брошенный на стоящие на каминной полке часы, и вежливо улыбнулась. На стене позади ректора белело пустое место в ряду портретов. Их было так много, что глаза разбегались. На большинстве из них в углу стояла размашистая подпись, но не художника. Дядя Майкла обладал одним весьма полезным для ректора умением – заводить связи в кругу влиятельных людей. Причём делал он это в своеобразной, даже забавной манере. В частности, он заказывал портреты благородных ринов, а затем будто между делом (во время партии в вист) просил того, с кого писался портрет, оставить на холсте автограф. Как ни странно, такая грубая лесть срабатывала. Академия не испытывала недостатка в спонсорах, а дядя Майкла – в друзьях-покровителях.

Я оглядела картинный ряд на стене, которому бы позавидовала Третьяковка, и мельком отметила, что пару портретов ректор убрал. Вспомнилась похожая ситуация в доме Майкла, и я лишь понятливо вздохнула.

– Аурелия, о чём вы хотели поговорить? – нетерпеливо напомнил о себе ректор. – Это касается учёбы?

Майкл и правда говорил, что я могу обращаться к его дяде по любому поводу, но я никогда не пользовалась этой возможностью. Сама мысль, что мне могут поставить зачёт «по блату», вызывала отторжение. Мне было важно честно заработать не только хорошее отношение преподавателей, но и высокий балл по большинству предметов.

– Нет, моя просьба не касается учёбы. Вернее, лишь немного.

– Я весь внимание.

Ректор даже свёрнутый в рулон холст положил на крышку стола, словно подтверждая правдивость своих слов. Я постаралась удержать на лице маску невозмутимого спокойствия и выдала подготовленную заранее ложь:

– Магия иллюзий даётся мне с большим трудом. Я боюсь, что не справлюсь с последним домашним заданием, и это скажется на общей итоговой оценке по предмету.

– Вы хотите, чтобы я поговорил с мэтром? – перебил меня ректор. – Что ж, это можно сделать.

– Нет-нет! – Я раздосадовано мотнула головой. – Уверена, мне по силам это задание, но не хватает немного… концентрации.

Дядя Майкла озадаченно посмотрел на меня и, забывшись, весьма неаристократично почесал кончик носа.

– Не понимаю. К чему вы клоните?

Так, вот тут главное – не спугнуть. Мягко, осторожно подсекаем и тащим. Мой папа обожал рыбалку и меня кое-чему успел научить.

Воспоминания о родном мире всколыхнули застарелую боль, будто кто-то рывком содрал с ранки корочку, и я прикусила щёку изнутри, чтобы справиться с эмоциями.

– У вас большая коллекция артефактов. Я помню, вы как-то великодушно мне её показывали. Среди множества таких сложных магических штук… – Я сделала паузу, боясь, что перегнула и нарисовала себя совсем уж дурочкой, но ректор расслабился. Кажется, его не смутило, что ученица академии называет артефакты «штуками». – …была очень полезная вещица, позволяющая лучше сосредотачиваться на заклинаниях.

– Концентратор? – догадался ректор. – Ох, Аурелия… Честно говоря, даже не знаю. Вы уверены, что это так необходимо?

Я кивнула. Сомнений не было, без концентратора мне не обойтись. Если бы речь шла об увеличении потенциала, я бы обратилась за помощью к Ариане. Не думаю, что она бы отказала. Но я чувствовала, что сил мне хватит. Единственное, чего недостаёт, – умения собрать их в один поток и направить в нужное русло.

– Да, мне очень важно выполнить это задание, – откликнулась я.

Нет, всё-таки Ной Абрамс не дурак. В какой-то момент мне показалось, что он поддался и сейчас даст желаемое без лишних вопросов, просто чтобы поскорее отделаться от меня, талантливой, но глупенькой, по мнению большинства мужчин, девчонки.

Но нет.

– Разве программа курса по иллюзиям изменилась? Я не припомню там настолько сложного задания… Да и потом, поверьте, лучше получить низкий балл, но сохранить здоровье. Концентратор – мощный артефакт, и последствия его использования могут стать для вас неприятным сюрпризом.

Я разве что языком не цокнула от разочарования. Ладно, нежно и осторожно не получилось, будет грубо и в лоб. Если бы не реальная необходимость, я бы не стала, а так придётся.

– Джонатан Эйверли будет вам очень признателен.

Я сама удивилась тому, как уверенно прозвучал мой голос. Ни намёка на нерешительность. И даже руки я спокойно вытянула вдоль тела, а не теребила по привычке кружево пышной юбки.

Ректор замер. Он прошёлся по мне недоверчивым взглядом, но в глазах быстро зажёгся огонёк понимания. О моей работе в Тайной канцелярии он слышал, но, судя по всему, никогда не придавал этому значения. Ну мало ли, может, меня туда Оуэн по знакомству устроил, или Джонатану нравится, как я кофе варю.

В общем, ректор точно старался об этом не думать, ведь иначе я выпадала из образа прекрасного цветка – невесты его племянника. А это чревато когнитивным диссонансом… Тем самым, с которым он, судя по всему, сейчас пытался справиться.

– Что ж, раз так…

Ректор подошёл к стене, увешанной портретами, и отодвинул один из них. За рамой обнаружилось чёрное пятно в форме квадрата – сейф. Я посмотрела в сторону, хотя всё равно бы не увидела руну – мастерство ректора позволяло делать это мысленно, без помощи пальцев. Спустя пару мгновений меня окликнули.

– Вы знаете принцип действия концентратора?

Я повернулась к ректору.

– Да, в общих чертах.

– Отлично. Помните, что на следующий день вам будет очень нехорошо: головная боль, тошнота, страшная слабость… Это только неполный список возможных побочных действий.

Меня передёрнуло от таких перспектив, но на моей решимости это никак не сказалось.

– Сложно предсказать, как отреагирует именно ваш организм, – между тем продолжил ректор, держа в руке амулет на тяжёлой цепочке. – Всё индивидуально.

– Понимаю.

Я протянула ладонь, и на неё лёг увесистый артефакт. Тёмное серебро обрамляло крупный алый камень – рубин. Он ярко сиял, а в его глубине, казалось, мелькали тени.

– Если это всё, то, пожалуй, я поспешу на приём.

Ректору явно не терпелось поскорее приступить к своим делам и выкинуть из головы меня и всё, что со мной связано. Косился он на меня без неприязни, но как-то… разочарованно. Видимо, невеста племянника в его представлении должна вести себя иначе.

– Конечно. Благодарю вас за помощь. – Уловив напряжение, я добавила: – И Джонатан Эйверли тоже.

Ректор тяжело вздохнул и как-то невесело улыбнулся. Помнится, Майкл рассказывал, что в день выпуска Джонатана дядя раскупорил бутылку дорогого многолетнего вина, припасённую на особый случай. Представляю, каково это – учить магии главу Тайной канцелярии. Не дай бог обидишь ненароком!

И ведь беда почти миновала! Наверняка ректор думал, что судьба уже не станет так часто сталкивать его с Джонатаном Эйверли, но тут не вовремя нарисовалась я со своим даром.

* * *

Уже позже, в спальне, я положила нагретый в ладони амулет на стол и пробежалась глазами по строчкам открытой книги, которую успела изучить до похода к ректору. В скупом желтовато-красном свете свечей буквы чуть расплывались, но я уже привыкла: часто занималась по ночам, пытаясь успокоить разум и уснуть после кошмаров.

Забавно, что конкретно эту книгу (талмуд в кожаном переплёте) я одолжила у Оуэна ещё месяц назад. Тогда и речи не шло о том, что мне придётся испробовать на себе методы осознанного транса, но я почему-то попросила Оуэна дать мне литературу на эту тему. Тогда казалось, что для общего развития, но теперь я ясно понимала: интуиция мага-пророка снова дала о себе знать.

В тёмное окно, в стекле которого я видела собственное смутное отражение, постучал Бред. Причём сделал это не лапой, а кончиком острого хвоста. Я хмыкнула, но распахнула створку, впуская вместе с дракончиком аромат позднего осеннего вечера.

– Ну как? Поохотился?

– Два грызуна и белка! – похвалился тот, словно речь шла о наградах на турнире. – Последняя чуть не ушла! Эх, потерял хватку.

Я постаралась, чтобы сочувствие к судьбе белки не отразилось на моём лице.

– Может быть, тебе стоит почаще улетать, чтобы восстановить форму?

– И оставить тебя без присмотра? – возмутился тот. – Вот уж нет!

Я задёрнула шторы и задумчиво покосилась на дракончика, устраивающегося в кресле у камина. Признаться, меня начинала тревожить такая сильная привязанность Бреда ко мне. Он же не был моим фамильяром и был вовсе не обязан сутками сидеть на моём плече.

Бред встряхнулся, как мокрая кошка и, покружив по подушке, улёгся на неё.

– Твой рыцарь ещё не явился?

Я не сразу сообразила, кого он имеет в виду. Если так подумать, то в стремлении Джейсона мне помочь и правда было слишком много благородства. Необоснованного благородства.

Почему он соглашается на все мои просьбы? Если бы в видении мне не показали сцену, где он лично сражается с заговорщиками, я бы решила, что он всё-таки играет на их стороне и пытается что-то узнать через меня. Но это видение в бальном зале сбивало меня с толку. Именно из-за него я решила, что Джейсону можно доверять.

Что, если я ошиблась и он ведёт свою игру?

Словно подслушав, что речь идёт о нём, комнату ослепила вспышка света. Я на автомате прикрыла глаза, а когда открыла, увидела Джейсона. Его чёрные, коротко стриженные волосы были ещё влажными, словно он только что принял душ. На плече висела холщовая сумка.

– Я после вечерней тренировки, – вместо приветствия сказал Джейсон и бросил сумку у кресла. – К счастью, она не затянулась.

Я покосилась на часы на каминной полке с преувеличенным вниманием. Почему-то мысль о Джейсоне в ванне казалась слишком… интригующей. Чёрт, Мира! Что, лучше бы он заявился весь пыльный и потный после изощрённых издевательств мэтра Ларкинза, которые тот называет уроками физической подготовки?

– Ничего, ты как раз вовремя, – кашлянув, заметила я, а затем всё-таки решила проявить сочувствие: – И часто вас так гоняют?

Джейсон чуть пожал плечами, оглянулся по сторонам и, завидев кресло, опустился в него.

– Почти каждый день. В конце семестра нам предстоит сдача экзамена сразу по нескольким боевым дисциплинам, так что расслабляться нельзя.

– Нельзя, – согласилась я, легко представив толпу озверевших боевиков, сражающихся друг с другом. Меня передёрнуло, и я вполне искренне заметила: – Не знаю, как ты с этим справляешься.

Джейсон усмехнулся. В отблесках камина его лицо чуть заострилось и приобрело ещё большую притягательность. Я с холодной отстранённостью в очередной раз заметила, что он обладает какой-то звериной природной красотой, в которой чувствуется и сила, и смелость, и желание заставить весь мир играть по своим правилам.

К слову, об этом мне не стоило бы забывать…

– Ну а мне сложно понять, как ты справляешься со своим даром, – проговорил он. Поделишься, каково это – видеть будущее?

– Варианты будущего, – по привычке поправила я и, подумав, призналась: – Страшно и местами непонятно.

– А ты не хотела бы запечатать дар? Многие девушки так делают.

В хрипловатом голосе не прозвучало ни намёка на издёвку, только горячее любопытство. В Джейсоне в принципе постоянно ощущался огонь, готовый вспыхнуть полноценным пожаром. Даже сейчас, когда он выглядит уставшим после тренировки, всё равно складывается ощущение, что в любой момент он может сорваться с места, если это потребуется.