Текст книги "Камень"

– Прошу относиться к этому как к работе. Ну или как к очередному проекту. Недостатка в финансах я не испытываю.

Ответа не последовало. Эдам переводил взгляд с одного на другого.

– Насколько всё это затянется? – наконец спросила Алина.

– И этого я сказать не могу.

– Ну вот видишь! – хмыкнул Олег.

– Одно могу сказать точно. Долго этим заниматься не получится. Слишком… слишком опасно.

Олег недоверчиво посмотрел на него.

– Я уже потерял друга. Давнего хорошего друга. Так что вас я не хочу подвергать риску, но мне без помощи не обойтись. Хотя бы на первом этапе. Один я не справлюсь. Говорю как есть.

Олег глубоко вздохнул и глянул на сестру.

– Мне нужно позвонить, – сказала она и отошла в сторону.

Эдам вновь перевёл взгляд на друга.

– Мотивационный спикер из тебя никакой, – хмыкнул тот. – После такой речи ни один нормальный человек с тобой работать не будет.

– Ты бы хотел, чтобы я тебе врал?

Олег покачал головой. Алина вернулась к ним.

– Я перенесла встречу. Я всё равно уже не успеваю. Пойдёмте, я покажу вам усадьбу, а вот насчёт вашего предложения… скорее нет, чем да.

– Пока ты нам всё не расскажешь, обсуждать нечего, – добавил Олег.

– Если вы будете слушать, я расскажу, – пообещал Эдам.

Олег пожал плечами:

– Договорились.

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 6

Они спустились с террасы и пошли по широкому тротуару вдоль засаженных цветами лужаек.

– Немножко в обход, но зато прогуляемся, – улыбнулась Алина, чтобы развеять создавшуюся неловкость.

– Как раз будет возможность всё нам рассказать, – добавил Олег.

– Да-да, – Эдам оглянулся на храм и перевёл взгляд на дворец, стоящий напротив.

Других исторических зданий он ещё не успел увидеть, но было очевидно, что это главный архитектурный ансамбль города. Он, словно Акрополь, возвышался над центром Екатеринбурга, и ни у одного человека на свете не возникло бы сомнений, что хозяин дворца – самый богатый и уважаемый человек на много миль вокруг.

Увидев, что ему нужно какое-то время, чтобы собраться с мыслями, брат и сестра не спеша шли впереди Эдама, разговаривая по-русски.

– Когда я в последний раз у вас был? – спросил Олег Алину, оборачиваясь на красивую длинноногую девушку в коротком платье, которая прошла мимо них. – С тех пор стало гораздо лучше, – он смачно причмокнул губами.

Алина легонько ударила его по плечу.

– Напоминаю, что ты женат десять лет.

– Вот именно!

– Я всё Маше расскажу! – со смехом пригрозила она.

– Зачем нервировать женщину, мать двоих детей?

– Ничего не знаю. Всё будет доложено.

– Так! Я надеваю «очки верности», – Олег издал звук работающего механизма и опустил на глаза свои «авиаторы». – Видишь? – он хлопнул в ладоши. – Теперь всё под контролем! Моему браку ничего не угрожает.

Алина закатила глаза и покачала головой.

– И этому человеку тридцать девять лет!

Тем временем длинноногая девушка поравнялась с Эдамом и игриво улыбнулась ему. Но он, погружённый в свои мысли, её даже не заметил.

Олег и Алина зашли в подземный переход, проложенный под улицей, по которой неслись машины и троллейбусы.

– Эдам! Ну так мы услышим от тебя сегодня что-нибудь или нет? Где ты там? – Олег обернулся.

Эдам очнулся от своих мыслей и поспешил к ним. Но только он нагнал их, как остановился, разглядывая своды перехода над головой.

– Что такое? Он не упадёт, – не без юмора заверил его друг.

Эдам ещё раз оглядел стены, облицованные мрамором, и сделал шаг назад.

– Куда ты?

Он не ответил, вышел из перехода и посмотрел назад, в сторону храма и дворца. Олег и Алина последовали за ним.

– Товарищ иностранец, с вами всё в порядке?

– Я знаю, это бредовая идея. Но вдруг… – Эдам нахмурился. – Хотя… Ладно. Неважно.

– Говори уже!

– Любая идея поначалу кажется бредовой, – подбодрила его Алина.

– У нас крепкие нервы, – Олег приподнял бровь.

– Мне просто подумалось. Вдруг между домом, где была студия у Никонова, и этим дворцом Хабаева существовал подземный ход? – он даже покраснел, настолько неловко ему стало. – Я знаю, надо меньше смотреть телевизор.

Олег вытянул губы. Алина же отреагировала вполне спокойно.

– Вообще, известно, что под домом Расторгуева есть подземелья. Это что-то вроде городской легенды. Про это все знают. А вот насчёт подземного хода, честно говоря, не уверена.

– Ну уж прямо все знают! – усмехнулся Олег.

– Я тебе говорю. Я ведь много читала про него, когда готовила материалы в прошлом году. Там чуть ли не три этажа под домом было. Их потом бетоном залили, чтобы туда никто не лазил.

Эдам наклонил голову.

– Залили бетоном? Это звучит странно. Зачем?

Олег посмотрел на сестру.

– Да, зачем?

– Если честно, я нигде не встречала информацию о том, почему доступ в них был закрыт. Этим вопросом я специально не интересовалась, поэтому, естественно, не помню. Думаю, всё очень просто. Скорее всего, это сделали, чтобы туда не ходили дети. Там же был дворец пионеров, – она посмотрела на Эдама, подумав, что он вряд ли в курсе, о чём она говорит.

– Для занятий школьников, правильно?

– Смотри-ка! – Олег оценил его знания. – Камрад в теме!

– И всё-таки, – настаивал Эдам. – Ты сказала «забетонировали». Не просто закрыли, ограничили доступ, а залили бетоном.

– Это то, что я слышала.

– Вам не кажется это странным?

– Ну…

– Как это связано с камнем, скажи мне? – спросил Олег.

– Я бы и сам хотел знать.

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 7

Они поднялись из перехода на другую сторону улицы.

– Здесь у нас театр. Весьма неплохой, – сообщила Алина, указывая на здание из белого мрамора с большими прямоугольными окнами и золочёной башенкой на фасаде.

Эдам мельком посмотрел на местную достопримечательность и без слов направился к широким ступеням, ведущим от театра к вершине холма, на котором высился новый дом Хабаева. Он быстро шагал, подстёгиваемый зудящим азартом, проснувшимся в нём, как только он увидел дворец. К тому же слова Алины о подземельях ещё больше раззадорили его. Он чувствовал, что он на верном пути, и оттого ускорил шаг. Его сопровождающим пришлось нагонять его.

– А что здесь было раньше? – спросил Эдам Алину, разглядывая старинные строения, соединённые арочными воротами.

– Усадьба одного промышленника, – ответила она.

– Тоже олигарха, – хмыкнул Олег. – Уж явно не сиротский приют тут был.

– А почему ты называешь это усадьбой? – повернулся Эдам к Алине. – Тут зданий на целый квартал. Мы вон уж сколько идём и ещё половины не прошли. Не слишком ли незначительное определение для такой громады?

Алина пожала плечами. Похоже, она никогда не задумывалась над этим.

– Честно говоря, не знаю. Просто такое название.

– Интересно. Это чисто русская черта – преуменьшать значение созданного вами? – Эдам с улыбкой посмотрел на обоих. – У американцев, например, всё наоборот. Они даже малюсенькую избушку могут назвать дворцом.

Алина рассмеялась.

– Да, они любят преувеличивать. Но и у нас бывает. Если бы ты не обратил внимания, я бы ни за что и не подумала об этом. У меня есть пример наоборот. Наши Уральские горы, по крайней мере здесь, вокруг города, горами-то и не назовёшь. Вон, голливудские холмы и те выше.

Эдам улыбнулся.

– Я заметил.

– В ваших Голливудах мы не бывали, – ответил ей Олег по-русски и повернулся к Эдаму. – Дорогой британский товарищ! Объясняю. Где-то мы преуменьшаем, а где-то преувеличиваем. Логику в наших поступках искать не нужно. Посмотри русский «Тик-Ток», и ты всё поймёшь.

Эдам рассмеялся.

– У меня нет «Тик-Тока».

– Я всё ещё жду рассказ про этот ваш камень, – напомнил ему Олег.

– Обязательно, – заверил его Эдам и пошёл дальше.

Олег посмотрел на сестру:

– Ну у тебя-то «Тик-Ток» есть? Танцы-шманцы, всё такое?

Она бросила на него недовольный взгляд и пошла вверх по холму вслед за Эдамом.

Олег пожал плечами:

– Только у меня, что ли, есть?

Когда они поднялись, Алина продолжила:

– Про этот дом… дворец, как ты его называешь, столько телепередач было снято. И документальных фильмов. Это, пожалуй, самое известное здание в городе.

– Когда его построили? – спросил Эдам.

– Его строили почти тридцать лет, если говорить про весь комплекс и парк. Да, там позади ещё огромный Харитоновский парк, – она указала куда-то за дворцовый комплекс. – Строить начали в 1796 году, если я правильно помню, а закончили в 1824-м. Хозяин, Лев Расторгуев, владел несколькими заводами на Урале. Кстати, дом он начал строить, когда ему было всего двадцать семь.

– Он, наверное, очень много работал, – не без сарказма заметил её брат.

Алина проигнорировала его реплику и продолжила:

– Расторгуев был одним из богатейших предпринимателей на Урале, ничем не хуже тех же Демидовых или Строгановых. Добывал золото. А в подземельях держал рабочих, которые бастовали против ужасных условий труда. У него там было что-то вроде личной тюрьмы.

– Постой-постой, – перебил её Олег. – То ты говоришь «Расторгуев», то «Харитонов». Это, вообще, один человек?

– Нет. Расторгуев построил дворец. А Харитонов был его зятем. После смерти Расторгуева дворец перешёл ему, и он же заканчивал строительство в парке. Поэтому парк и называют его именем. Что интересно, он какое-то время был городским головой, мэром по-нынешнему.

– Родственники богатых промышленников в политике – не новость, – заметил Эдам. – Везде одинаково. Меня больше другое заинтересовало. Ты сказала про золото. А там, где золото, там и камни, наверное?

– Место такое, – просто ответила Алина. – Золото здесь до сих пор добывают. И камни. Я когда маленькая была, ходил слух, что при строительстве метро золото нашли, и немало.

– Мне что-то подобное говорил дед, – кивнул Эдам. – Якобы драгоценные камни можно было прямо под ногами найти.

– Ну, это не так далеко от истины, на самом деле, – согласилась Алина. – У нас даже предлагают специальные экскурсии за самоцветами. Если знать места, то камни можно прямо в лесу найти.

– Любопытно.

Эдам остановился и посмотрел на город с вышины холма. Левее вздымался над улицами Храм на Крови, за гладью пруда и правее сверкали стёклами современные здания. Трудно было представить, каким город был во времена, когда здесь жили его предки. Тогда существовали только дворец Хабаева да голубая церковь справа от него.

Троица подошла к лестнице главного входа. Бригада рабочих под управлением дизайнеров украшала входную группу. Из фургона, припаркованного здесь же, мужчины выгружали внушительные кадки с цветущими розами.

– Теперь мы знаем, где будет проходить празднование юбилея, – проговорил Эдам.

– Уверен, будет весело, – покривившись, бросил Олег.

Неподалёку стояла небольшая группка людей с плакатами.

– Это протестующие? – спросил Эдам. – Что там написано?

– «Хабаев! Верни дом детям!» – с горечью прочитала Алина.

Олег цокнул языком.

– До сих пор стоят! Толку-то!

К ним подошёл охранник в чёрном костюме:

– Дальше нельзя. Частная собственность.

Им пришлось отойти.

– Вот так, – Олег скрипнул зубами. – Раньше здесь могли заниматься дети. Играть в шахматы, конструировать самолёты. А теперь? Частная собственность, мать её!

– И парк закрыли якобы на реконструкцию, – грустно добавила Алина.

Они прошли дальше и увидели закрытые ворота, перед которыми также прохаживался охранник. За решётчатой оградой работали люди – развешивали гирлянды на деревьях и устанавливали световые конструкции над дорожкой, ведущей из парка к главному зданию усадьбы.

– А ведь парк даже при Харитонове был открыт для публики, – посетовала Алина. – Давайте обойдём с другой стороны, оттуда можно хоть что-то увидеть. Хотите?

– Я – нет! – честно признался Олег.

– Давайте посмотрим, – согласился Эдам. – Нам что угодно может пригодиться.

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 8

Алина обвела их вокруг храма Вознесения, той самой голубой церкви с высокой колокольней, увенчанной золотым куполом, которую Эдам сразу заприметил. В храме шла служба, из раскрытых окон доносился зычный голос дьякона. Внушительный каменный забор, ограждающий парк позади дворца, вплотную примыкал к двору церкви, который в свою очередь тоже был огорожен. Именно поэтому им и пришлось идти в обход. Они спустились по ступеням вниз по улице и свернули налево к ещё одному входу в парк, сейчас тоже закрытому. За решёткой забора виднелся пруд, обрамлённый плакучими ивами, посередине которого на островке возвышалась белая, как молоко, ротонда с ведущей к ней мостиком.

– О, вспомнил! Мы здесь гуляли в детстве, – обрадованно воскликнул Олег.

– А теперь не погуляешь, – вздохнула Алина.

Группа рабочих украшала ротонду. На глади пруда возводили сцену.

– Чую, нехилое планируется торжество, – заметил Олег.

– Охраны много, – добавил Эдам.

Олег пожал плечами:

– Ты ж сам видел. Жители не в восторге от того, что происходит. – Они прошли вдоль забора. Чуть дальше рабочие вкапывали ровной цепочкой высокие туи прямо перед решёткой. – Какой скромняжка! Не хочет, чтоб на него глазели, – процедил Олег.

– Будь это твоё поместье, неужели ты бы не захотел уединения? – с улыбкой проговорил Эдам.

– Да! Но это центр города. Историческое здание! – с негодованием вскричал Олег. – Как такое вообще возможно?!

– Мы большие мальчики. Если мы чего-то хотим, мы это получаем, – в очередной раз вспомнил циничную фразу Эдам и пояснил: – Это слова моего деда. Он в этом деле знает толк.

– Вот поэтому их всех и резали после революции, – Олег со злобой стиснул зубы.

Эдам, прекрасно знавший политические взгляды своего друга, решил промолчать. Хотя в данном случае с возмущением жителей города был вполне согласен.

Он повернулся к Алине:

– Судя по всему, информации об этом месте должно быть много.

– Да, но мы ещё не до чего не договорились, – Олег прямо посмотрел на него.

– Если вы не будете против позавтракать со мной, я расскажу всё, что знаю, – пообещал Эдам. – Но желательно там, где поменьше народу.

Возражений не последовало. Алина повела их в своё любимое кафе неподалёку.

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 9

Когда официант принял заказ и удалился, Эдам осторожно осмотрелся, не слышит ли их кто, и начал:

– Итак. Моей семье принадлежал очень редкий драгоценный камень. – Говорил он негромко. Олег и Алина придвинулись ближе. – У камня есть удивительное свойство. Ну или мой дед верит, что оно есть.

– Начало мне нравится. Что за свойство? – заинтересовался Олег.

– Давать жизненную силу. Здоровье.

– Это же известно, что камни имеют свойства, – согласно закивала Алина.

– Это бредятина для домохозяек, – отмахнулся Олег.

Алина обиженно поджала губы.

– Тем не менее! – Эдам подался вперёд и выразительно посмотрел на обоих. – Моему деду девяносто девять лет, и он до недавнего времени был бодрее нас троих, вместе взятых. А вот когда камень пропал, он превратился в дряхлого больного старика.

Олег и Алина переглянулись.

– Это правда, – заверил их Эдам.

– А другие члены семьи? – спросила Алина.

– Мне сложно сказать. Дольше всего камнем владел мой дед. А его отец передал ему камень ещё при своей жизни. Сам он умер до моего рождения, – Эдам потёр подбородок и продолжил: – По всей видимости, кто-то тоже верит, что это не совсем обычный камень, потому что на днях его похитили. И мы думаем, что за этим стоит Хабаев.

Олег сдвинул брови.

– Откуда такая уверенность?

– Кристи Ли, мошенница, которая вошла в доверие к моему деду и обокрала его, незадолго до этого была замечена с Хабаевым. Сам Хабаев находился в Лондоне во время ограбления, а сразу же после этого покинул страну.

– Это может быть совпадением, – покривился Олег.

– Может быть. Но в этом деле вообще очень много совпадений. Когда я узнал, что Хабаев предлагал моему деду купить его бизнес, я подумал, что ограбление – это способ его шантажировать. Но я быстро отбросил эту версию. Я не настаиваю на том, что он был заказчиком ограбления, но все ниточки вели сюда, и когда я узнал, что Хабаев живёт через дорогу от места, где была мастерская у Никонова, который дружил с моим отцом, а погибли они в один год, то мои подозрения насчёт Хабаева только усилились.

Олег помотал головой.

– Подожди-подожди. При чём здесь Никонов? И твой отец?

Эдам прочистил горло.

– У меня есть теория. Я считаю, что мой отец в 1977 году хотел приехать в Россию, и вместе со своим другом Никоновым они планировали… – он попытался подобрать слова.

Брат и сестра нетерпеливо ждали, глядя на него.

– Планировали… что? – не выдержала Алина.

– Вот это мне самому хотелось бы узнать. Что-то. Возможно, камень был не один. Возможно, мой отец хотел завладеть им ещё тогда и привезти сюда. У меня есть основания думать, что камень – часть чего-то большего. Я не знаю, что это может быть. Предположений больше, чем фактов, – признался Эдам. – То, что мастерская Никонова и дворец, который оккупировал Хабаев, находятся рядом, мне кажется неслучайным. И уж тем более теперь, когда я услышал, что подземные этажи дворца замурованы… Ну неспроста это, слишком подозрительно.

– Фото камня есть? – спросил Олег.

– Нет.

– Что это? Брильянт? Изумруд?

Эдам прямо посмотрел на него:

– Я не знаю. Никто не знает, похоже.

– То есть? – нахмурилась Алина.

– Тут начинается самое интересное. Мой дед ни за что не хочет мне давать описание камня. Я не знаю ни его размер, ни форму. Но, по-видимому, он не такой уж и большой, раз помещался в кулоне, который он носил на шее.

– Эдам, ты сейчас серьёзно? – Олег в упор смотрел на него.

– Я понимаю, как это звучит. Я сам, поверь, не в восторге от того, что ищу сам не зная что.

– А он вообще был, этот камень? – скептически усмехнулся его друг. – Может, ты гоняешься за призраком?

Эдам опустил глаза.

– Людей не стали бы убивать ни из-за чего, верно? – он посмотрел на обоих. – Что есть, то есть, нужно играть партию с теми картами, что тебе сдали. Что я могу сказать ещё?

Алина внимательно его рассматривала. Её глаза заблестели. Олег же в сомнении теребил бороду.

Эдам продолжал.

– Если мы поймём, для чего Хабаеву нужен камень, тогда все части паззла сложатся. Пока, если честно, ничего не понятно. Есть какие-то обрывки информации, мелкие детали, которые, кажется, должны быть связаны между собой. Но как? – он нахмурился, пытаясь вспомнить, не упустил ли чего. – Да, ещё. Моему прапрадеду камень передал какой-то монах.

– Монах? – удивилась Алина.

– Монах-отшельник.

– Да, ты говорил. Помню, – кивнул Олег.

– Но это всё, что я знаю. Завтра у Хабаева юбилей. Мне нужно как-то туда попасть.

Олег присвистнул.

– Ну и запросы у вас, дорогой сэр.

– Я попробую узнать через своих, – пообещала Алина. – Может, нас кто-нибудь проведёт.

– Кто? – хмыкнул Олег. – У тебя есть приятель-олигарх?

– Может, кто-то и есть, – она стрельнула лукавым взглядом в сторону Эдама. – Давай я сначала всё узнаю.

Эдам уловил её взгляд.

– Значит ли это, что ты согласна мне помогать? – прямо спросил он.

Её щёки порозовели.

– Звучит интригующе, что уж говорить.

– Угу, – прогудел Олег. – Кого там, говоришь, уже убили?

Эдам тяжело вздохнул.

– Как минимум шесть человек. Может, больше. Кстати, я узнал, что мой дед приезжал сюда в 2006 году и его помощница, которую он нанимал здесь, родила от него сына. Так вот, они оба были убиты в день ограбления. Автомобильная катастрофа.

Олег присвистнул.

– Поэтому я бы не хотел подвергать вас риску. Прошу мне помочь только на первых порах, потом я буду действовать сам.

Они помолчали.

– Без вас я не справлюсь.

Олег с сомнением посмотрел на сестру.

Она перевела взгляд на Эдама и спросила:

– Что конкретно от нас потребуется?

– Вы знаете эту страну и город лучше меня. Нам нужно будет раскопать много информации. Встречаться с людьми. Это полноценная работа. С утра до вечера. Первое, с чего бы я начал, – это узнал бы всё о подземельях дворца Хабаева. Что там может быть такое, ради чего он пошёл на конфронтацию со всем городом. Потом, конечно, Никонов. Ну и всё, что сможем найти про мою семью. Если вы уделите мне хотя бы неделю, это очень поможет.

Олег в задумчивости постучал ногтями по крышке стола.

– Я попробую перенести командировку на пару дней. Большего пока обещать не могу.

– Это уже немало. А ты? – он глянул на Алину.

Она смотрела ему прямо в глаза, словно пыталась найти в них какую-то важную для себя информацию. Наконец спросила:

– Если это настолько опасно и даже уже кого-то убили, почему ты до сих пор занимаешься этим?

Этот вопрос застал его врасплох. Эдам нахмурился, думая, что ответить. Олег с интересом посмотрел на обоих, но остановил взгляд на друге, ожидая ответа. Тот отвернулся к окну и стал смотреть на оживлённую улицу, нервно играя вилкой длинными пальцами.

От Алины не ускользнула его реакция.

– Ты не делаешь это ради денег, верно?

Эдам глянул на неё и едва заметно покачал головой:

– Я уже не могу остановиться. Не только из-за смерти Лиама или ещё кого-то. Есть вещи, которые не имеют объяснения, но делать их нужно, потому что так надо, и всё.

– Это долг? Честь семьи? – спросил Олег.

– Нет. Это что-то большее. Хотя… может, и наоборот. Может, я просто ищу ответы лично для себя.

– Какие ответы? – спросила Алина.

Он поднял на неё серьёзные, наполненные сомнением и в то же время решимостью глаза.

– Какие ответы? – повторил он. – Что не так со мной. И всей нашей семьёй. Этот камень – ключ к пониманию всего, что произошло с близкими мне людьми. Я уверен в этом, – он с горечью усмехнулся. – Похоже, с вами я сам становлюсь русским. От англичанина таких откровений вы не дождётесь.

– Это только начало, – хохотнул Олег. – Дальше будет только хуже.

Они засмеялись. Атмосфера разрядилась.

Эдам посмотрел на Алину:

– Ну так что?

– Думаю, неделя у меня точно есть, – ответила она.

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 10

После завтрака Алина добросила Олега и Эдама до отеля, а сама поехала в городской архив на поиски нужной информации. Олег помог Эдаму разместиться и тоже умчался по делам, договорившись, что Эдам позвонит ему, когда приведёт себя в порядок и будет готов к дальнейшим поискам.

Обычно скромный, Эдам решил разместиться в «Хайяте». Почему – он и сам не смог бы объяснить. Поначалу он выбирал бюджетный вариант, но подсознание настаивало, что в Екатеринбурге нужно жить именно в пятизвёздочной гостинице, ведь неизвестно, с кем ему придётся общаться здесь и лучше в глазах местных жителей выглядеть солиднее. К тому же для компании деда эти расходы были откровенно несущественными.

А вообще, после последнего разговора с Майклом любой другой на месте Эдама не стал бы стесняться в своих желаниях за счёт компании. Но Эдам был человеком немстительным, поэтому за лишние траты с фирменной карты дед мог не беспокоиться.

Эдам принял душ, переоделся в чистую одежду и подошёл к окну.

Из номера открывался вид на городской пруд, на другой стороне которого был виден Храм на Крови и дворец Хабаева. Что ж, так будет только лучше. Противника нужно держать перед глазами.

Телефон негромко тренькнул. Пришло сообщение от Шелли.

«Как ты?»

Волна тепла пробежала по груди. Он взял трубку в руки, чтобы ответить, но в тот же миг раздался звонок. Это был Вэнс.

– Доброе утро! – радостно поприветствовал его Эдам.

– У меня плохие новости, – прогудел тот в трубку.

Улыбка спала с лица Эдама.

– Ночью в пригороде поездом перерезало мужчину. При нём не было документов, и ни в одной базе он не значится. Сумели найти, только использовав систему распознавания лиц.

– И кто это?

– Неизвестно. Но это тот самый человек, что следил за тобой в метро.

– Проклятье!

– Дженсен в ярости. Он во всём подозревает тебя. Тоби. Люди в парикмахерской. Этот мужчина. И везде ты. В довершение всплыла информация о твоей причастности к массовому убийству в Африке. Они, видимо, обратились к твоим бывшим работодателям. Те любезно предоставили им информацию.

Эдам помрачнел.

– Ясно.

– Дженсен готовит запрос в Интерпол. Интерпол, конечно, организация аморфная, но если тебя заявят как военного преступника, они среагируют быстро. Активизируйся.

– Сколько у меня времени?

– Сутки. Максимум двое.

Эдам положил трубку. Нужно было действовать, но что именно предпринять? Он достал из сумки ноутбук, включил и проверил почту. Ничего. Только в папке со спамом лежало одно письмо.

Он на всякий случай открыл папку. Письмо пришло с адреса [email protected]. Эдам прикрыл глаза рукой.

– Лиам! Дружище!

Он всматривался в буквы адреса и не мог поверить своим глазам. Ладони мгновенно вспотели, он вытер их о джинсы и открыл письмо.

Ни одного слова – ни в теме, ни в теле письма. Зато прикреплён архивный файл. Эдам пододвинул ногой стул, сел и, борясь с волнением, скачал файл. Кликнул на него.

Архив запросил пароль.

– Пароль?

Он подумал и вбил: «ЛИАМ».

Неверно.

– Хорошо, – Эдам приготовился к решению новой шарады.

Следующая попытка: «ЭДАМ».

– Нет.

Ещё одна: «1984». Нет доступа. Эдам начал нервничать.

– Должно быть что-то очевидное.

Он попробовал ещё один вариант: «СМИТСОН». Нет. «ХАБАЕВ»? Нет.

– Это становится интересно, – пробормотал он сам себе.

Хотя интересно, конечно же, ему не было.

– Ладно. А так?

Он вбил: «МАЙКЛ ШЕРЛ». Снова мимо. «ЭДАМ ШЕРЛ»? Нет.

Он встал, прошёлся по комнате и снова сел за компьютер.

«ДЭВИД ШЕРЛ»? Нет. Эдам в сердцах ударил кулаком по столу.

Новая попытка. «ВЭНС»? Нет.

– А если просто «Шерл»?

Он попробовал и этот вариант. Не подошло. Он потёр виски.

– А если надо использовать прописные буквы? – спросил он сам себя. – Нет. Лиам не стал бы усложнять.

Эдам поднялся со стула и подошёл к окну.

– Это должно быть элементарно. Я должен догадаться.

Он вернулся к компьютеру. «КАМЕНЬ»? Нет.

Он полез в карман и достал схему. Развернул её и пробежал глазами по тысячу раз виденным им именам.

– Тоби? – он помотал головой.

Тоби-сын тоже отпадает. «КРИСТИ»? Он начал было вводить её имя, но стёр. Потом всё же вбил, на всякий случай. Нет. Он перебрал одно за другим практически все имена со своего листка. Ничего не подошло.

Эдам вскочил с места и заметался по комнате. Голова разболелась.

– Господи! Лиам! – прорычал Эдам. – Что это?

Он снова сел за компьютер.

– Что это может быть? Что это за слово?

Он забил ещё несколько вариантов. Ни один из них не подошёл. Эдам схватился за голову.

– Что это может быть, чёрт его дери!

Ответ не приходил. Эдам так измучил себя, что совершенно выбился из сил. Он поднялся из-за стола, бухнулся на кровать и уставился в потолок.

– Что это, Лиам? Что за слово ты придумал?

Он спустил ноги с кровати и неподвижно просидел на ней некоторое время.

– Какие могут быть варианты?

Он снова переместился за компьютер. Вбил имена всех известных ему сотрудников компании деда. Мимо. Эдам шумно выдохнул и снова посмотрел в окно.

– Храм?

Он нахмурился, но на всякий случай проверил это слово. Не подошло. Вдруг его осенила догадка. Он вбил: «ЕКАТЕРИНБУРГ».

ДЗИНЬ.

Архив открылся.

Эдам закричал от радости.

– Так просто! Лиам, ты гений!.. – Эдам вмиг изменился в лице. – Разве это просто? То есть… он понял, что я окажусь здесь? Или… буду думать, чтобы поехать?

Он не позволил себе поддаться эмоциям, понимая, что Лиам нашёл какую-то важную информацию. Получается, Лиам сам указывал, что Эдаму следовало ехать в этот далёкий русский город. Так что же во вложении? Он поспешил открыть появившуюся в компьютере папку.

В ней была одна-единственная картинка. Эдам открыл её.

На фотографии – компакт-кассета группы Pink Floyd. Альбом «Wish You Were Here».

– И что это, чёрт возьми, значит?

Он задумался.

Вдруг он вспомнил, как Дженсен переступал через гору кассет, вываленных на пол в квартире Дэвида.

«К вам на огонёк заглянули меломаны?» – прозвучал в голове саркастичный голос инспектора.

Эдам вскочил, подбежал к сумке, брошенной на кровати, и трясущимися от возбуждения руками достал фотографию отца. На ней молодой Дэвид берёт интервью у рабочего. Через его плечо перекинут портативный кассетный магнитофон на ремне.

Эдам ухмыльнулся, довольный своей догадкой. Ему сразу живо представилась сцена из 1975 года.

Его тридцатилетний отец осторожно открывает дверь в комнату своего деда, мастерящего гнездо из золотой проволоки для птички из серого кварца.

– Здравствуй, мой мальчик, – говорит ему Александр Яковлевич по-русски, не оборачиваясь.

– Здраствуй, дьедушка, – отвечает Дэвид на русском, но с сильным британским акцентом. Он не решается пройти в комнату.

– Заходи, раз уж пришёл.

Дэвид подходит к деду, кладёт руку ему на плечо.

– Ти гатоф?

– Готов, чего уж.

Дэвид снимает с плеча магнитофон и ставит микрофон на стол.

Эдам не мог поверить такому открытию.

– Пароль – «Екатеринбург». Значит, кассета здесь. Вот почему они не смогли найти её у меня дома! – он взъерошил волосы и нервно рассмеялся.

Ему стало легче. Гораздо легче.

– Спасибо, Лиам. Спасибо, друг! Что же там такого на этой кассете? О чём он рассказал?

Он схватил телефон и набрал номер.

– Я готов!

⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ 11

Эдам и Олег сидели в просторной гостиной на старомодном диване, которому было лет тридцать, не меньше. На стеклянном журнальном столике, накрытом белой пластиковой салфеткой с розочками, стояли чайные принадлежности. Гости разглядывали картины, которыми были увешаны все стены в комнате.

Все они были тёмными и пугающими. Практически на каждой изображены языческие идолы. Да и по углам комнаты стояли деревянные истуканы.

– Мрачновато, – заметил Эдам.

– Даже розовые обои не помогают, – пробурчал Олег.

Эдам согласился. Угрюмые пейзажи на картинах Никонова резко контрастировали с интерьером квартиры его дочери – аляповатыми обоями, тюлевыми занавесками и цветастыми подушками на диване и креслах.

– Я ожидал увидеть что-то иное, – негромко проговорил Эдам.

– Царя-батюшку? – усмехнулся его друг.

– Почему именно идолы? – недоумевал Эдам. – Это же языческие идолы.

– Думаешь, у нас было мало язычников?

Эдам приподнял брови.

– Откуда? Вы же христиане.

Олег усмехнулся.

– Уж тут-то особенно. Это не славянские идолы, чтоб ты понимал.

– А какие?

– Хантыйские, мансийские. Не знаю, как правильно по-английски это произнести. Здесь раньше жили манси. Народ такой. Или племя – трайб по-вашему. Манси, пермяки. Их раньше называли вогулами. Книжка про них хорошая есть. Ну да ладно.

В комнату вошла Ольга Никонова, дочь живописца. Простая русская женщина. Ей было лет под пятьдесят, по виду и манере держаться она совсем не походила на дочь художника. Эдам вырос среди творческой богемы и, хоть это было в другой стране, прекрасно знал, как выглядят дети людей такого круга.

Никонову скорее можно было представить дочерью обычного работяги или, как максимум, владельца закусочной, но никак не того человека, чью фотографию он видел в интернете. Её облик настолько не вписывался в ауру и характер вещей, оставшихся от отца, статуэток и картин, что казался чужим и неуместным.

Ольга поставила чайник на стол.

– Вот. Заварился.

Она разлила чай по чашкам и села в кресло напротив гостей.