Текст книги "Все о рыбалке (сборник)"

Нерест красной рыбы у берегов моря, в култуках, ложных устьях, что всего чаще замечается в низовьях и устьях Урала, изобилующего последними, есть явление исключительное и зависит от того, что молодая рыба плутает в многочисленных протоках реки и лабиринте островов и поневоле мечет икру в местности, вовсе для того непригодной и им несвойственной. Камыш, корчи, стало быть, по необходимости заменяют камни и помогают красной рыбе выпустить икру. Если же рыба не найдет себе и этих условий, в таком случае она вовсе не мечет икры, и последняя начинает всасываться организмом. Вероятно, поэтому более старая и опытная рыба входит в реки еще задолго до нереста – летом и осенью.

Настоящие нерестилища красной рыбы в Волге начинаются, по-видимому, у Каменного Яра, немного выше Сарепты, в Куре – в 500 верстах от устья, в Урале – немного выше Гурьева. Всего же ближе находятся эти местности в Дону (в 30 верстах от устьев), вероятно Днепре и Днестре, откуда само собою следует, что красной рыбе и незачем подыматься очень высоко.

Несмотря на свой ранний ход, белуга мечет все-таки несколько позже осетра, хотя срок нереста ее и неизвестен с точностью. Во всяком случае, она мечет икру довольно продолжительное время, быть может, около месяца; в Волге, всего вернее, в течение всего июня; в Урале нерест ее начинается, по-видимому, в мае.

Как производится самый процесс нереста – на это существуют только предположения. Известно только, что белуги часто выпрыгивают во время нереста, что делают с видимою целью облегчить выход икры, а главное, освободить яйца из мешочков. Но, с другой стороны, краснота брюха нерестящихся белуг и прочей красной рыбы показывает, что эта цель достигается исключительно трением о камни. Очень может статься, однако, что это трение о каменистое ложе, чему способствует твердость и величина брюшных жучков, служит только для рытья ям в камнях, которые они, как полагает Бэр, выкапывают подобно некоторым лососевым рыбам. Что же касается самого процесса нереста у красной рыбы, то Северцову говорили, что во время выхода икры из тела самки самец трется об нее и выжимает из себя молоки. По Михайлову, красная рыба трется «тешка об тешку».

Икра белуги, да и всей прочей красной рыбы, выпускается непременно в несколько приемов и, по всей вероятности, большими клубками. На последнее указывает одно наблюдение, сообщаемое Данилевским со слов уральских казаков. Масса икры белуги громадна, несмотря на то, что она вообще имеет довольно значительную величину, именно почти с горошину. Но т. к., по свидетельству Бэра, величина икры красной рыбы постоянна и не зависит от возраста, с другой стороны, имеются вполне достоверные сведения, что из 70-пудовой белуги вынимают более 20 пудов икры, то оказывается, что эта рыба принадлежит к самым плодовитым рыбам. По всей вероятности, самые большие экземпляры ее заключают в себе до десяти миллионов яичек, если не более, и вес икры у них относится как 1:4, даже 1:31/2; у более мелких как 1:5.

Рис. 201. Ловля аханами

Казалось бы, что при такой необычайной плодовитости белуга должна быть гораздо многочисленней всей прочей красной рыбы, но на деле выходит совсем иное, и количество пойманных белуг далеко ниже количества стерлядей, осетров и севрюг. Это, однако, легко объясняется тем обстоятельством, что по своей величине весьма немногие особи этой рыбы успевают избежать сетей и прочих рыболовных снарядов, да и эти уцелевшие белуги, не найдя вовремя надлежащего места для нереста, нередко не выметывают икры. Последняя, в свою очередь, подвергается многим случайностям. Без сомнения, на грядах, где течение так быстро, что весной не только сносит все мелкие частицы дна, но даже заваливает драгу камнями, как показали это опыты Бэра, громадное количество неоплодотворенной икры сносится вниз, частью раздавливается, так сказать, растирается между камнями. То же ожидает и зародышей, даже молодь, а затем сколько еще опасностей ожидает последнюю в то время, когда она начинает кормиться на более мелких местах, затем когда скатывается в море, и, наконец, в самом море. Мы не будем очень далеки от истины, если примем, что только 1/100 белуг, входящих, например, в Волгу, успевает выметать икру и что из ста тысяч икринок вылупляется и входит в море только один малек. Но и здесь эти немногие рыбы, оставаясь в течение многих лет, погибают от различных случайностей, делаются добычей взрослых, попадают в сети, так что навряд ли одна десятая их достигает зрелости и входит в реку.

Сколько времени продолжается развитие яйца белуги, сколько времени живут выклюнувшиеся белужки – сначала в камнях, а потом вообще в реке, – когда именно возвращаются в море – ничего этого неизвестно, и остаются только одни догадки. По аналогии со стерлядью и осетром надо полагать, что молодые белужки выходят из яйца не позже 10-го дня, около месяца остаются в местах нереста, затем выходят на более кормные места и начинают скатываться в море. Большинство белужек уходит туда, по-видимому, осенью и зимуют, вероятно, весьма немногие, но это требует еще дальнейших исследований. Достоверно известно только, что большинство молодых белужек ловятся в море на небольших глубинах, где первое время они кормятся раковинами, мелкими рачками, но вскоре, наверное на 2-м году жизни, начинают питаться рыбою, именно бешенкою и воблою.

Рис. 202. Ловля на кусовую снасть

Но если молодые белужки остаются в реке менее продолжительное время, чем, например, осетрики и, быть может, севрюжки, то этого никак нельзя сказать о взрослых белугах. Последние, напротив, скатываются в море позднее прочей красной рыбы и иногда даже, если находят достаточное количество рыбы для пищи и глубокие ямы в реке, остаются здесь на зиму.

В июле, т. е. в то время, когда начинают входить в реки более крупные белуги для того, чтобы, прозимовав на ятовях, весною подняться выше для нереста, белуги, только что выметавшие икру, уходят в самые глубокие и самые холодные места реки и с жадностью хватают все, что ни попадется. Таких голодных белуг называют на Нижней Волге обжорами и приписывают им необычайную прожорливость. По рассказам рыбаков, белуга пищу будто втягивает ртом, и если последняя лежит на дне, то махалкою, т. е. хвостом, делает «суводь» – водоворот – и поднимает ее, чтобы удобнее втянуть. По другим, она часто роется носом в иле и вообще постоянно держится на самом дне и только на рассвете выходит на поверхность. Голодная белуга летом, как говорят, глотает иногда камни, дрова и прочие вовсе не питательные предметы, но из слов Гмелина надо, однако, заключить, что подобная прожорливость белуг есть болезненное явление и свойственна весьма немногим особям. Именно обжорою, или хлагуши (?), он называет только очень старую, уже бесплодную белугу, которая никогда не имеет икры, встречается только в море и, вероятно, страдает несварением желудка. Она отличается большой величиной, большою головой и худобою тела; в ней находят дрова, тюленей, камни в несколько пудов, целые пачки товара и т. п., и она круглый год ловится на животную снасть. Во времена этого путешественника таких белуг не употребляли в пищу, но сухое и невкусное мясо ее, однако, совершенно безвредно, что противоречит мнению доктора Берковского, который полагает, что ядовиты только взбесившиеся белуги.

Здесь мы встречаемся с весьма любопытным, но тем не менее еще не разрешенным вопросом о так называемом белужьем яде. Вопрос этот имеет для нас тем больший интерес, что случаи отравления соленою красною рыбою, особенно соленою белугою, повторяются каждогодне. Но до сих пор еще неизвестно ни о природе самого яда, ни о причинах его развития, да и вообще причины ядовитости многих рыб почти не исследованы. Известно только, что так называемый рыбий яд встречается и у свежей рыбы, у многих развивается во время метания, что чаще всего ядовита печень (макрель) или только икра (усач, налим); ядовита также колюшка после смерти. Основываясь на примере рыбаков, что ядовитая рыба светится впотьмах, некоторые медики, как, например, Кох, в отравлении красною рыбою находят большое сходство с отравлением фосфором. Как известно, сначала чувствуется сжатие и боль желудка и горла, головокружение, тошнота, запор, осиплость; предметы кажутся красными или желтыми. Если не принято вовремя надлежащих мер и не дано рвотного, слабительного, разведенного уксуса, глотание становится невозможным, и смерть наступает тихо, большею частью при полном сознании. Замечательно, однако, что ядовитая рыба не оказывает никакого действия на собак и кошек, или же это бывает очень редко. Предположение, что яд в красной рыбе развивается от гнилостного брожения, как показали опыты, тоже не выдерживает критики.

Но неуловимый для медиков, вообще мало знакомых с химиею, белужий яд составляет, однако, весьма редкое явление, и случаи отравления соленою белугою так же исключительны, как и нахождение белужьего камня, который, напротив, по словам рыбаков, отличается необычайною целебною силою. Это универсальное лекарство от всех болезней. Белужий камень имеет даже таинственную силу предохранять людей от порчи, глазу и прочего колдовства и служит суеверному приволжанину самым надежным амулетом. Эти чудесные свойства, а также и редкость – причины высокой стоимости камня. По свидетельству Палласа и Фалька, белужий камень находится всегда в почках, никогда не достигает величины более куриного яйца и 8 унций веса, большею частью овальной плоской формы, редко продолговатой, неправильной, и сначала мягок, но скоро твердеет, как кость, и обнаруживает слоистое и вместе лучистое строение. Вероятно, это не что иное, как отложения извести при болезни почек. Камень этот встречается изредка и у осетра, а насколько он дорого ценится, можно видеть из того, что еще в прошлом столетии камень величиною с лесной орех не отдавали Фальку за 4 р. асс. Что касается способов ловли белуги, то мы не станем слишком распространяться о них. Белуг, зимующих в речных ямах, или багрят, как в Урале, или же вылавливают неводами, как в Волге; весною, во время хода их в реку, употребляются частью невода, но большею частью плавные сети с крупными ячеями (рысаки); летом и осенью в Волге белуги попадаются также на переметы и животные снасти, так называемые переметы, наживленные рыбой; главный лов этой рыбы производится в открытом море зимой так называемыми аханами, осенью – неводами и крючьями. В жаркое время года белуга чрезвычайно сильна, и случается, что при вытаскивании крупных белуг рыбаки подвергаются на море смертельной опасности и иногда даже жертвуют жизнью. Крупная белуга, попавшаяся на крючья, тащит за собою ловецкий подчалок с необычайной скоростью и непременно на ближайшую глубину, причем случается, что опрокидывает и затопляет судно. После первого порыва белуга смирна и податлива, и ловцы осторожно подводят ее к лодке или проруби и, как только покажется голова ее, чакушат, т. е. оглушают баграми по башке и набрасывают аркан, который зацепляется за жабры и продевается потом в рот. Небольших белуг вынимают двумя баграми, а больших – посредством ворота или блока.

Белуга вообще ценится дешевле осетра, и только более крупная икра ее дороже икры прочей красной рыбы.

Севрюга

Accipenser stellatus Pall. Севрюга, на Днестре – пестрюга, шпага (?), в Ямполе– пидстрюга; местами – шеврыга, шеврига, пеструха, яловая на Кубани – чалбух; на Волге – чалбуш. Польск. – гвяздец, тат. – сырьск, сиуринк; калм. – цахур, захур, чуохул, цоохул, чагар; арм. и груз. – джумчи, джуги.

Рис. 203. Севрюга

От всех других осетровых севрюга легко узнается по своему необычайно длинному носу, который почти имеет форму кинжала и придает ей весьма странный вид. Лоб у нее довольно выпуклый, усики гладкие и узкие, не достигающие рта, на котором нижняя губа мало развита, туловище ее также вытянуто в длину, и все жучки на теле стоят довольно тесно, спинные (12–18) и боковые (30–40) к заднему концу возвышаются и бывают вытянуты в крючковидные отростки; брюшные жучки (10–12) относительно весьма развиты. Цвет тела красно-бурый с синевато-черным оттенком, бока и брюхо белые. Длина и форма носа, однако весьма изменяются; так, у самок и молодых он всегда короче, а в Азовском море севрюги, которые вообще достигают здесь наибольшего роста, отличаются коротким рылом, имеющим притом несколько другую форму (var. donensis); вероятно, к этому же вариетету относится и так называемая пестрюга, которую рыбаки юго-западных губерний считают особой породой от севрюги; у нее, однако, жучки (скоба) расположены чаще, и она редко достигает одного пуда. Вообще по своей величине и весу эта рыба занимает средину между стерлядью и осетром. При одинаковом весе севрюги всегда значительно длиннее прочих осетровых рыб, и полуторапудовая севрюга (Гримм) имеет длину до сажени.

Область распространения севрюги еще ограниченнее распространения белуги, которая изредка заходит в Средиземное море, также осетра, встречающегося в Западной Сибири, тем более стерляди. Каспийское и Черное моря, в особенности же Азовское, и большие реки, в них впадающие, составляют единственное местопребывание этой рыбы, которая тем не менее по своей численности значительно превосходит своих сородичей, за исключением одной стерляди. В наибольшем количестве севрюга входит в Урал, Куру, Кубань, Днестр и Буг, но нигде, однако, не подымается очень высоко: в Урале она редко заходит выше Уральска, в Волге – выше Самары и Симбирска и в крайне редких случаях замечается в Верхней Волге (до Ярославля и Рыбинска) и в Каме (до Чистополя); в других же притоках Волги ее, по-видимому, вовсе не бывает; в Кубани она весьма многочисленна и идет выше Лабы и даже мечет в последней; из южных частей Каспия она входит во все реки, даже небольшие, как, например, Атрек. На Дону ее замечали до Павловска, в Днепре же она редко подымается выше порогов и под Киевом уже почти никогда не ловится. Наконец, в Дунае, куда она, впрочем, входит в сравнительно небольшом количестве, севрюга почти никогда не замечается в Австрии, хотя и заходит в Драу и Тейс.

По своей величине севрюга значительно уступает осетру и никогда не бывает более 7–8 арш. длины и 3 пудов весом. Средний вес этой рыбы в Каспии 13–14 фунт., в Азовском море, где она многочисленнее, – 20 фунт.

Редкость севрюги в верхних течениях рек зависит частью от того, что она подымается вверх во время самого половодья, когда вообще лов становится крайне затруднительным, но главным образом от ее нерестования в низовьях и весьма кратковременного пребывания в пресной воде. Выметав икру, в противуположность осетру и особенно белуге, которые еще некоторое время жируют в реке и скатываются очень медленно, с большими остановками, севрюга немедленно возвращается обратно в море; что же касается осеннего хода ее в реку, то он почти всегда гораздо менее весеннего и не простирается далее низовьев, и то исключительно в Урале. Большая часть севрюги зимует в море или перед устьями, редко в речных ятовях, и главный лов ее производится в открытом море.

Здесь она, таким образом, держится большую часть времени года, и пресная вода имеет для нее меньшее значение, чем для прочей красной рыбы. Впрочем, она редко встречается на больших морских глубинах и, судя по всему, выбирает здесь, подобно осетрам, места, изобилующие раковинами, составляющими ее исключительную пищу. Севрюга почти никогда не кормится рыбами, и то, кажется, только в таком случае, когда достигает весьма большой величины. Тем не менее быстротою и проворством своих движений она превосходит всех красных рыб: первый натиск севрюги, по замечанию рыбаков, всегда резвее, чем у белуги, да и вверх по реке она поднимается весной с значительной скоростью, так что в сутки проходит 25–30 верст. Вниз же она скатывается обыкновенно боком, предоставляя себя на волю течения.

Этот весенний ход севрюги начинается всегда позднее хода белуги и осетра. В Каспийском море она трогается в конце марта или в начале апреля, главный лов ее бывает в Урале во 2-й половине этого месяца, около Егорья (23 апреля). В это время она большими косяками вступает в реку и идет неглубоко, ближе к поверхности, придерживаясь берегов и держа нос кверху. Этот первый привал севрюги к берегам известен у уральских казаков под названием егорьевского беляка. Второй выход ее из моря уже значительно уступает первому и т. к. бывает большею частью около Николина дня, то и называется Никольским беляком. По Северцову, севрюга первый год идет из моря в низовья Урала и мечет там икру, затем скатывается в море и осенью идет снова в низовья, зимует там, поднимается несколько выше и, выметав здесь весною икру, снова скатывается в море, зимует на морских ятовях и т. д. Таким образом, севрюга мечет, подобно стерляди, каждый год. В Дон она входит в марте и апреле.

Судя по тому, что в реке не попадаются или очень редки севрюги в 8 фунтов весом и аршин ростом, надо полагать, что только такие рыбы достигают половой зрелости; все же меньшие пребывают в море. По крайней мере, молодые севрюжки очень недолго остаются в реках, да и то попадаются исключительно в самых низовьях; например, их замечали в 46 верстах выше Гурьева (в Урале).

Время нереста севрюги почти совпадает с временем нереста стерлядей – именно в Волге (под Симбирском), по Овсянникову, бывает около 10 мая; в Урале она мечет с первых чисел мая до середины июня, главным образом в конце мая. Это обстоятельство объясняет, почему из помесей осетровых всего чаще замечается так называемый стерляжий шип, т. е. помесь севрюги со стерлядью. На Дону нерест севрюги происходит в начале мая. По словам Потехина, в саратовских водах севрюга мечет на правом берегу Волги в камнях. Саратовские рыбаки уверяют, что самка при метании икры сильно бьется и трется о камни.

Икра севрюги весьма многочисленна, и средним числом насчитывается в ней около 400 тысяч икринок величиною с крупную дробь. Вообще севрюга при одинаковом весе с прочими красными рыбами дает относительно большее количество икры. Самое метание икры производится, как уже было замечено, в самых низовьях рек, иногда даже, по-видимому, почти в самом море, что, впрочем, есть ненормальное явление, вызванное обилием ложных устьев реки Урала. По свидетельству рыбаков, севрюги мечут всегда большими стаями, в гораздо большем количестве, чем прочие красные рыбы, и в это время толпятся и часто выпрыгивают из воды. Однако севрюга, уже остановившаяся для нереста и чем-нибудь обеспокоенная, нередко уходит обратно в море, хотя, вероятно, опять возвращается. Молодые севрюжки в год вырастают в 6–8 верш. (рыбацкой меры), и надо полагать, что эта рыба делается способной к размножению на 4-м году.

Ловля севрюг производится, понятное дело, в низовьях рек, главным образом в Дону, Урале и затем уже Волге, исключительно весной и плавными сетями. Осенний и особенно зимний лов их имеет гораздо меньшее значение, и в Урале ее никогда не багрят, как толстую красную рыбу, которая и подымается на зимовку значительно выше. Затем, севрюг ловят также неводами, поездухами, ярыгами, переметами и т. п. Замечательно, что в последнее столетие относительное количество этих рыб значительно возросло в сравнении с количеством осетров. Обстоятельство это, по нашему мнению, объясняется очень просто – тем, что севрюга не подымается для нереста так высоко, как другие осетровые, и (также и мальки) скоро уходит обратно в море.

Севрюжий пузырь доставляет самый лучший клей, но икра этой рыбы ценится дешевле икры осетра и белуги.

Для объяснения различных терминов и указания способов измерений рыбы прилагается рисунок рыбы из семейства карповых, а именно клепца (Abramis sapa Pall):

ab – длина тела от носа до конца хвоста;

ас – длина тела от носа до основания хвоста;

ag – длина головы от носа до жаберного отверстия;

de – продольный диаметр глаза;

ad – расстояние от носа до переднего края глаза;

ef – расстояние от заднего края глаза до заднего края предкрышечной кости;

eg – расстояние от заднего края глаза до заднего конца жаберной крышки, или до жаберного отверстия;

kmnl – спинной плавник;

kl – длина основания спинного плавника;

km – вышина спинного плавника;

п – задний угол спинного плавника;

oprq – заднепроходный плавник;

ор – длина основания заднепроходного плавника;

oq – вышина заднепроходного плавника;

r – задний угол заднепроходного плавника;

stvu – грудной плавник;

su – длина грудного плавника;

wyzx – брюшной плавник;

wx – длина брюшного плавника;

h – вершина верхней лопасти хвостового плавника;

i – вершина нижней лопасти хвостового плавника;

ab – боковая линия;

gd – вышина головы около затылка;

es – наибольшая вышина тела перед спинным плавником;

hq – наименьшая вышина тела перед хвостовым плавником.

При счете лучей в грудных и брюшных плавниках, а также в плавниках спинном и заднепроходном показывается обыкновенно отдельно число жестких лучей (у рыб колючеперых) или число простых лучей (у рыб мягкоперых) и отдельно число ветвистых лучей, входящих в состав каждого из них, хотя бы передние жесткие или простые лучи и были очень малы; напротив того, для хвостового плавника приводится большею частью только число полных лучей, крайние же лучи, верхние и нижние, не достигающие вершины лопастей плавника, в расчет не принимаются. Так, например, у клепца в каждом грудном плавнике считается 1 луч простой и 16 ветвистых, в каждом брюшном – 1 луч простой и 8 ветвистых, в спинном – 3 луча простых и 8 ветвистых, а в заднепроходном плавнике – 3 простых (из которых первые два очень мало развиты) и 37 лучей ветвистых; наконец, в хвостовом плавнике 19 полных лучей. В сокращенном виде эта так называемая формула рыбы обыкновенно пишется следующим образом:

Гр. 1 | 16. Бр. 1 | 8. Сп. 3 | 8. Зд. 3 | 37. Хв. 19

Число лучей, входящих в состав каждого отдельного плавника, не всегда бывает совершенно постоянно у различных неделимых одного и того же вида, но, с другой стороны, обыкновенно только немного изменяется, а потому может служить хорошим признаком при определении рыб.

Весьма важное значение при определении рыб имеет также вышеупомянутая боковая линия, т. е. узенькая полоска, которая с каждой стороны тела проходит от верхнего края жаберного отверстия к середине основания хвостового плавника и составляется из разных трубочек, плотно прилегающих к соответственным чешуйкам. Число этих трубочек, образующих боковую линию, или же число чешуек, по которым проходит боковая линия, бывает очень различно для различных видов рыб, но более или менее постоянно для особей одного и того же вида. Поэтому число чешуек, занимающих боковую линию, равно как и число продольных рядов чешуек, лежащих над боковою линиею, между нею и основанием спинного плавника, и число рядов чешуек, лежащих под боковою линиею, между нею и основанием брюшного плавника, также могут служить важным пособием при определении рыб. Само собою разумеется, что чем чешуя рыб мельче, тем более чешуек будет находиться в боковой линии и тем более будет рядов чешуи над и под нею. У клепца, например, число чешуек в боковой линии изменяется от 51 до 53, число рядов между боковою линиею и основанием спинного плавника простирается от 9 до 11, число рядов чешуек между боковою линиею и основанием брюшного плавника – от 7 до 8. Выражаются эти числа следующею формулою: