Текст книги "Останься только на время"

Глава 23

Рейден

Глубоко вздыхаю и снова делаю глоток. Я должен идти в другом направлении, но спускаюсь по небольшому склону к океану. Сжимаю в руках бутылку пива, а хочется так же сдавить шею Даррена. Мечтает он. Да ни черта! Она ближе ко мне, чем к нему. Она говорит со мной, и я знаю, какая у неё кожа, и какой аромат от неё исходит. Он не видел её глаз так, как я. Он…

– И после этого скажешь, что не преследуешь меня? – Иронический вопрос раздаётся сбоку от меня.

Всё внутри сжимается именно от страха, потому что не могу бороться с дьяволом внутри меня. Он победил. Сейчас. В эту секунду стёр всё прошлое и оставил меня в чужом доме на берегу океана, немного опьянённым от голоса, который забирается с каждой секундой глубже.

Поворачиваюсь и замечаю Шай, сидящую на песке. Уголок губ приподнят, а ноги согнуты.

– Я… просто гулял. Хотел немного подумать, – пожимаю плечами, чувствуя себя связанным по рукам и ногам от наваждения, которое подготовила моя жизнь.

– Осторожно, это бывает больно, – поддевает меня, это вызывает смешок.

– А ты? – Тихо произношу и делаю шаг к ней.

– Один «мотылёк» однажды пролетал мимо меня и поделился, что океан успокаивает. Решила проверить верность его слов.

– Какой говорливый «мотылёк», – улыбаясь, опускаюсь рядом с ней.

– Да. Мне он тоже этим не нравится. К тому же сорвался и решил выпить, – взглядом указывает на банку пива.

– Чувствую себя не в своей тарелке. Вы все друг друга знаете, а я точно мимо пролетал, – горько усмехаюсь и делаю глоток.

– Ты не хотела, чтобы Тина сообщала о беременности, – утвердительно говорю я.

– Верно. Это лишнее. Срок очень мал.

– Даррен сказал, у них были проблемы с этим.

Слышу её раздражённый вздох и поворачиваю голову в сторону Шай.

– Он тебе не нравится?

– Нет. Он работник и не более. Да и сюда приехал, только чтобы продолжать надоедать мне.

– Скажи ему это.

– Порой мужчины принимают отказ за приглашение. Это довольно глупо. Игры такого рода я не веду. И они вызывают у меня отвращение. Сильное.

– А я… ты ненавидишь меня? – Сглатываю от своего вопроса и вглядываюсь в её серьёзное лицо.

– Мотылёк…

– Бабочка, я волновался. Шёл за тобой и хотел даже поехать к тебе, чтобы убедиться, что ты в порядке. Но хотелось оставить мои гениталии при мне. И мотоцикл? Серьёзно? – Издаю смешок, наверное, алкоголь ударяет в голову, наполняя её прохладой.

– Удивлён? – Приподнимает уголок губ.

– Очень. Ты вся такая идеальная, правильная, странная и вдруг «Харлей». Прокатишь?

– Нет.

– Я выпил и не могу вести машину, – приподнимаю полупустую банку.

– Рейден, ты не на машине. Её нет среди других.

– Прокати, Шай. Покажи мне, как ты летаешь. Я ни разу не видел, как это делает бабочка, у которой холодные крылья, – наклоняю голову набок и рассматриваю девушку. Чёрт, она так притягательна. Ореол таинственности и загадочности сверкает вокруг неё, и я действительно «мотылёк», который хочет увидеть это ближе.

– Хорошо, но при одном условии, – она поднимается.

– Каком? – Удивляясь, следую её примеру.

– Ты сам скажешь ему, что он меня не интересует. Видимо, женскую речь данный субъект не воспринимает, – складывает руки на груди и в глазах проносится блеск.

– Кому?

– Ребята, а что вы здесь делаете? – Не успеваю даже нахмуриться и понять такую просьбу, как рядом появляется Даррен.

Перевожу на него взгляд, а затем на Шай, приподнявшую бровь и ожидающую от меня действий.

– Я… мама позвонила, – медленно начинаю, не отпуская взгляда девушки напротив.

– У неё голова разболелась, и мне надо домой. Думаю из-за сотрясения, и давление, может быть, скачет. Такси ждать долго, и я попросил Шайди, то есть мисс Лоу подбросить меня.

Поворачиваюсь к Даррену, держащему бокал со спиртным. Скорее всего, виски.

– Мне срочно нужно уехать, вот и упрашиваю босса помочь мне, – уже уверенней лгу.

– А-а-а. И? – Он смотрит на Шай, едва заметно качнувшую головой.

Не отвечая ему, обходит нас и направляется к шатрам.

– Мне надо идти. До вторника, Даррен. Надеюсь, поможет, или же буду ждать такси, – торопливо произношу и чуть ли бегу в ту сторону, куда пошла она.

Я даже не думаю, совсем. Точно не головой, когда без слов направляюсь по дорожке, не заметив Шай среди веселящейся толпы. Вхожу в тёмный дом, прислушиваясь к хоть каким-то намёкам, что она где-то здесь.

– Шай! – Срываюсь на бег, вылетая к центральной двери.

Замечаю Тину и её, стоящих рядом с мотоциклом. Дыхание сбито, руки трясутся, а в уголках глаз даже появляются яркие точки, когда подхожу к ним.

– Держи, – блондинка вкладывает мне в руки жилет и шлем. Хмуро смотрю на это, а затем на девушек.

– Хочешь ехать – надевай, – произносит Шай, запрыгивая на мотоцикл.

Киваю и без слов застёгиваю жилет, а затем шлем.

– Как здорово, что это пригодилось. Я покупала для себя, а вот она отказывается наотрез меня катать. Потом расскажешь, Ден, каково это – летать, – Тина подмигивает мне.

– Итак, тебе придётся обнять меня. Куда нагибаюсь я, туда и ты. Постарайся не вылететь, – усмехаясь, Шай надевает шлем и указывает головой за свою спину. Чёрт, всё тело покрывается мурашками, когда сажусь позади её.

– Я буду прикасаться к тебе, – тихо сообщаю ей.

– На мне защита, мотылёк, я ничего не чувствую, – дёргает ногой, и мотоцикл ревёт.

Обхватываю её талию руками, ощущая под тканью какие-то твёрдые полоски.

– До встречи, – Тина взмахивает рукой и отходит.

Шай надевает чёрные перчатки и наклоняется вперёд. Моя грудь прижимается к её спине, и я ощущаю такую силу в её теле, что голова кружится. Сам не верю, что это происходит со мной. А рядом она. Чёртова Шайди Лоу.

Мотоцикл дёргается. Свист воздуха, и я жмурюсь, крепче сжимая её талию. Распахиваю глаза, и мы уже летим по шоссе. Дома пробегают мимо нас, а я улыбаюсь. Непередаваемое чувство наполняет грудь, и хочется кричать от счастья. Словно в невесомости и тебя тянет куда-то назад, но сильнее прижимаюсь к девушке и наслаждаюсь этими минутами. Она так уверенно ведёт эту махину, а я мужчина, который ни разу в жизни не пробовал такие прогулки. Самый обычный. «Мотылёк». Одинокий и запутанный в своих мыслях. Замерзающий от её холода и распаляющийся от собственного огня внутри.

Шай останавливается на перекрёстке и поворачивается ко мне. Приподнимает защитный пластик с глаз.

– Жив?

Киваю и делаю то же что и она.

– Да. Это… чёрт, да ты… а я… – смеюсь, не имея возможности сформулировать мысль.

– Куда тебе, мотылёк? – Приподнимает уголок губ.

– К тебе.

– Ошибся направлением.

– К тебе, бабочка. Я хочу к тебе без возмущений. К тебе домой. Отвези меня туда, где ты живёшь, где пахнет тобой и где прохладно. Хочу к тебе, – мои пальцы поглаживают кожаную одежду девушки.

– Рейден, запрещено.

– Кем?

– Мной.

– Мне плевать, поняла? Я не отпущу тебя, поэтому ты отвезёшь меня, и светофор сейчас изменит цвет. Разреши мне стать немного ближе, настоящим другом. Разреши, Шай, – шепчу я, и смотрю в её тёмные глаза.

Опускает резко пластик и нажимает на газ. Меня дёргает. Не успеваю сделать то же самое. Влажный воздух бьёт по глазам, мешаясь с ледяным холодом ярости, исходящей от Шай. Жмурюсь и держу её. Ни за что не отпущу. Никаких правил. Мне они не нужны. Никаких запретов. Свободные. Летим. Ощущаю, как желудок сводит от спазмов, и он ухает куда-то вниз. Она наращивает скорость, буквально желая сбежать с этой планеты. И меня пронзает страх, что ещё немного и разобьёмся. Но я отчего-то верю ей, доверяю свою жизнь, хотя это безумство. Шай гонит, словно с ума спятила, наклоняя махину то вправо к земле, то влево. Всё лицо в поту и внутри вибрация, смешивающаяся с ужасом столкновения с каким-то автомобилем.

Распахиваю глаза, когда скорость немного сбавляется, и вижу ворота вдалеке, которые уже открываются. Рёв мотоцикла и вновь дёргает с такой силой, что голова начинает кружиться. Шай влетает на парковку, и переднее колесо поднимается. Её корпус выпрямляется, и со свистом мы опускаемся на этаж. Пара секунд и всё затихает. Весь дрожу, обнимая её. Кислорода не хватает, и кожа полыхает льдом.

– Ты с ума сошла? – Крича, срываю шлем. Спрыгиваю с мотоцикла, а руки трясутся.

– Больная совсем? Ты могла нас убить, Шай! Могла просто окончить жизнь – вот так, куском дерьма на дороге! Ты головой думаешь, что делаешь? – Ору так, что мой голос отдаётся от стен полупустого помещения.

Девушка спокойно перекидывает ногу и подходит к сумке, стоящей на парковочном месте и ожидающей такое фееричное появление. Достаёт оттуда чехол и одним движением накрывает мотоцикл.

А мне хочется её прибить. Разорвать к чёрту. Это был ад. Адреналин зашкаливает. Пытаюсь успокоиться, а ей плевать. Проходит мимо меня, направляясь к лифту.

– Шайди! А ну стой, – рычу, достигая её.

– Расслабься, мотылёк. Хотел летать? Ты получил желаемое. Ты просил об этом, так я исполнила. Тебе следует опасаться своих грёз, ведь они могут сбываться, – пожимая плечами, входит в лифт.

– Дерьмо, да меня трясёт до сих пор, – следую за ней и прислоняюсь спиной к стенке.

– Неужели, не понравились мои крылья? – Ехидно подаёт голос.

– Да к чёрту тебя с этими крыльями. Не делай так больше! Часто гоняешь? Шай! Чёрт, ты же разбиться можешь! – Вновь срываюсь на крик, сжимая одну руку в кулак.

– Раз в два месяца открыто. А так раз в неделю практикуюсь.

– Ты безумная, – качаю головой, делая глубокий вдох.

– Это вроде твоего падения на доверие. Ты не знаешь, что будет дальше и какой трюк последует. Но ты упрям. Было интересно понаблюдать, как ты в штаны чуть не наложил от страха, – ухмыляется, издеваясь надо мной. А я ощущаю усталость, адреналин вылетел из тела ещё внизу, и теперь пустота. Только смотрю на неё и не представляю, что она выкинет следующее.

– Я доказал тебе, что доверяю, ты это хочешь сказать? – Хмурясь, спрашиваю её.

– Примерно.

– И ты не сомневаешься в том, что открыт перед тобой? – Продолжаю я.

– Рейден, я легко читаю людей и угадываю их поступки с точностью наперёд. Поэтому прекращай напрягать извилины, тебе не идёт, – поворачивается и дверцы открываются.

– Подожди, – добегая, останавливаюсь перед ней.

– Я доказал тебе, что доверяю и даже не придушил за это. А ты игнорируешь мою детскую забаву. Это не равнозначно, не считаешь? То есть ты можешь проверять меня, а я тебя нет. Мы равны. Мы не на работе. Просто люди. Без прошлого. Без будущего. Только несколько минут. И я требую, чтобы ты совершила падение на доверие, – уверенно произношу я.

– Ты не имеешь права у меня что-то требовать, – усмехаясь, делает шаг в сторону.

– Боишься? Настолько боишься меня? – Прищуриваясь, преграждаю девушке путь.

– Нет. Тебя я не боюсь. Ты лишь мотылёк.

– Тогда сделай это. Сейчас. В эту минуту. Прямо здесь. Если ты настолько уверена в себе и угадываешь людей, то должна знать мои мысли, – довольно улыбаюсь тому, что задеваю Шай её же словами и ловлю на них.

– Хорошо. Что мне следует сделать? – Кивая, опускает шлем на пол.

– Закрыть глаза, – довольный тем, что сдаётся, кладу свой шлем рядом с её и выпрямляюсь.

Она с точностью выполняет мои слова, и теперь могу улыбнуться так, словно это самое желанное, что я видел. Она стоит с закрытыми глазами и её грудь медленно поднимается. Обхожу её и, касаясь запястий, поднимаю её руки, разводя в стороны.

– Вот так. На счёт «три» ты полетишь. И я тебя поймаю. Без страховки. Свободно. Ко мне, – шепчу ей на ухо, вдыхая аромат духов, смешанный с металлом.

Кивает. Отхожу назад, рассчитывая её рост, и останавливаюсь.

– Раз.

Смотрю на её фигуру и понимаю, что сейчас происходит самое невероятное в отношениях между нами.

– Два.

Проверка. Насколько ближе она может меня подпустить.

– Три.

Задерживая дыхание, готовлюсь поймать её, но она стоит.

– Давай, Шай. Я здесь. Никуда не ушёл. Я поймаю. Обещаю. Давай, – шепчу ей, умоляя мысленно разрешить это нам. Хотя бы дружбу, потому что другое под запретом. Другое может быть губительным. И в то же время желанным.

– Лети, бабочка. Ко мне, – добавляю, но настолько тихо и беззвучно, опасаясь спугнуть.

Втягиваю в себя воздух, борясь с разочарованием, и в этот момент её корпус опускается назад. Словно в замедленной съёмке смотрю на это, и улыбка появляется на губах. Подхватываю её, не давая пораниться или же испытать боль. Нет, этого никогда не допущу.

– Держу, – шёпотом произношу, и она распахивает глаза.

Она обескуражена, в тёмных омутах смесь удивления и радости. Поднимаю её и ставлю на ноги.

– Ты это сделала, – удерживаю её за талию.

– Да. Не понимаю зачем, – тихо произносит Шай.

– Доверие. Сложно доверять людям, в этом я с тобой согласен. А особенно тем, кто знает о тебе больше, даже чем ты сам. Но именно это чувство самое сладкое во всём мире. Уверен, ты не ешь шоколад, отказываешь себе во всём. Только есть ли смысл? Нет. В жизни, вообще, мало смысла, Шай, наверное, поэтому она так и манит, – улыбаюсь ей, понимая, что мне мало. Мало одного доверия. Я хочу утонуть в темноте, замёрзнуть и мне будет хорошо.

Это страшно, когда ты осознаёшь, что меняешься. Всё внутри переворачивается и дарит тебе другого человека. Возможно, ты перерождаешься. А, возможно, что-то умирает внутри и этого никогда не вернуть. Губительно. Но её свет создан для «мотылька», в которого она превратила меня. И я лечу, наслаждаясь каждой отведённой секундой рядом с ней. Чувствую её так сильно, что схожу с ума. Гибну. И мне прекрасно.

Глава 24

Шайди

– Ну так мы идём? – Весело спрашивая, подхватывает два шлема и ожидающе поворачивается ко мне.

– Да, – отвожу взгляд от лица Рейдена и направляюсь к квартире.

Его не должно быть здесь. А он рядом, и зачем-то заставляет меня делать глупые вещи, которые отзываются внутри огненными вспышками. Привыкать нельзя, это лишь временно. Но я всё планирую. До секунды. Сейчас же поддаюсь кому-то иному существу внутри меня, с наслаждением наблюдающего, как переступаю легко через правила. И даже не упрекает меня, не возвращает во мрак, ничего не происходит. Лишь потеря времени, которое я забыла просчитать.

– Шайди… – Элеонор открывает дверь и замолкает.

Удивлена? Я тоже.

Нет причин, ни одной, чтобы этот мужчина зашёл в мою обитель. Смешал запахи и запутал их собой ещё больше.

– Мистер Броуд. Шлемы… занимательно, – домработница отходит в сторону, пропуская нас.

– Ты свободна. Забери у него защиту и отдай в чистку, затем пусть отнесут Тине, – отдавая распоряжения, кручу шеей и поворачиваюсь к нежеланному гостю и Элеонор.

– Хорошо.

– Я приму душ и спущусь. Ничего не трогать, – предупреждаю Рейдена, осматривающего пространство.

– А ещё не дышать, – усмехается он.

– Я разрешаю тебе потреблять кислород. Мне проблем с законом не нужно, да ты и так воняешь, не доставляй мне забот. Точнее, Элеонор, – отвечая, направляюсь к лестнице.

– Ты сама гостеприимность, бабочка, – слышится в спину.

Оставляю замечание без комментариев. Бегу. Да, именно так сбегаю в спальню, чтобы понять, кто толкнул в спину и позволил притащить наглого «мотылька» к себе.

Захожу в спальню и прислоняюсь к двери.

Сама. Я изучаю его, как насекомое в банке. Хочу разобраться, что он умеет, и как это позволит мне использовать в будущем. Только работа. Всегда работа. Признаю, что он удовлетворяет запросам нашей корпорации, но не моим. У меня их нет, поэтому не отношусь к этому всему серьёзно. Хотя забирается, допускаю. Пытается пробраться глубже в мою душу, которую потеряла когда-то.

Зла должна быть на Тину, что не предупредила о его присутствии, как и Даррена. Последний становится невыносимым, и жаль будет прощаться с ним. Нет, увольнение не состоится, а вот мой список лиц, с которыми можно иногда пообщаться, убавится.

И эти прикосновения. Слишком часто Рейден позволяет себе их. Словно не слышит меня или же настолько глуп. Зачем? Этого не понимаю. Ни о какой дружбе даже мыслить невозможно, потому что мы разные, стоим на совершенно противоположных концах пищевой цепочки. Таких я поедаю. Без сожаления. Но всё же, он здесь. Падение. Никакого доверия. Лишь знания.

Расстёгиваю комбинезон и, бросая его в корзину, направляюсь в душ. Чтобы позволить ему присутствовать здесь, мне требуется лёд. Именно он поможет не дать ему большего. Не поделиться. Не поверить. Невозможно ломать что-то в себе, воспоминания всегда будут перекрывать путь, оставляя темноту. И она привычна. Она моя. Я и есть мрак, несущий с собой боль и смерть.

Обматываю вокруг тела полотенце и выхожу в спальню, включая на ходу свет. Слабый. Не напрягающий. Только для меня. На постели подготовленная для завтрашнего дня форма, на которую смотрю и не двигаюсь.

Не знаю, что делать с Рейденом. Он не понимает, насколько ему противопоказано быть рядом со мной. А всё летит. Ненормальный. И даже гонка не останавливает, чтобы добиться чего-то. Чего? Места. Но он должен понять – я босс, у которого нет личной привязанности, даже к Аарону.

Вхожу в гардеробную, где автоматически включается свет. Всё развешено по местам, по цветам и здесь идеальный порядок, только здесь он и есть. Сбрасывая полотенце, надеваю бельё и поворачиваюсь к отсеку с домашней одеждой.

– Шай, – закатываю глаза, когда слышу быстрые шаги и раздражающий голос.

– Слушай, я… – залетает в комнату. Устало поворачиваюсь к нему.

Рот мужчины немного приоткрывается, а затем он резко поднимает голову наверх.

– Дерьмо. Прости, я не думал, что ты голая, – сглатывает.

– Сколько раз напоминать, что думать тебе опасно. Не твоё это, Рейден, смирись уже, – усмехаясь, подхватываю полотенце и прохожу мимо него.

– А ты одеться не можешь? Это… ну там твоя субординация, – идёт за мной в ванну.

– А ты выйти не можешь? Я у себя дома, мотылёк, и хожу так, как считаю нужным, – замечая, вешаю полотенце на сушилку.

– Я хотел… хотел спросить, – заикаясь, прислоняется к стене, когда я выхожу и направляюсь к одежде на постели.

– Ну нет! Ты не наденешь эту ужасную юбку, Шай, – приподнимаю брови от такого возмущения и оборачиваюсь.

Смотрит на меня с долей ярости и даже не смущён тем, что я стою напротив него в одном нижнем белье. Возможно, не могу разглядеть, как его скулы покрываются алым оттенком, когда ему не по себе. Но знаю, и сейчас так. Вот эта странность показывает его истинный возраст. Юн.

– Выйди из моей спальни, Рейден, – возвращаюсь к своему занятию и собираю вещи.

– Шай, чёрт, не надевай ты это. У тебя… – замолкает, направляясь за мной в гардеробную.

– У тебя их куча. Мда, а ещё мои кроссовки чем-то не нравятся, – цокает.

– Рейден, вон из моей спальни, – повторяю приказ, вешая одежду на вешалки.

– Почему ты даже не прикрываешься? Не разрешаешь дотрагиваться, а сейчас свободно расхаживаешь обнажённой. Оу, у тебя есть татуировка? – Входит в комнату, когда достаю из комода джинсы.

– Что там нарисовано?

– Рейден, вон! – Повышая голос, натягиваю на себя штаны.

– Ты не смущаешься, когда я смотрю на твою грудь в одном прозрачном бюстгальтере, а вот как упомянул о наличии татуировки у идеальной Шайди Лоу, так всё – вон. Это нечестно. Откуда она? – Допытывается. Злюсь. Напрочь забыла об этом, столько лет обещаю избавиться от неё, и не было времени.

– Шай, – хватает за руку, а я замираю с кофтой в руках.

– Убери…

– Нет. Не уберу, там была бабочка? – Подходит ближе к моей обнажённой спине.

– Не твоё дело, – грубо отталкивая, надеваю кофту и застёгиваю пуговицы, чтобы полностью закрыть от него моё тело.

– Ладно, – слишком легко сдаётся и отходит в сторону.

– Ты вломился в мою спальню по какой-то веской причине? Хотя ты ещё дышишь, значит, кислорода тебе хватило. Не могу придумать ответа на вопрос: для чего ты здесь? – Поворачиваюсь к мужчине, задумчиво оглядывающему меня.

Приподнимает уголок губ, и меня передёргивает от его вида. Должна дать ему под зад и вытурить из квартиры, он только приносит сумбур в мой мир. Но следует дальше изучать. Это моя работа.

Он даже не представляет, сколько прикладываю сил, чтобы не повысить снова голос. Я не кричу. Никогда. Больше не кричу, потому что это осталось там. За дверью.

Тяжело внутри, а он смотрит своими чёртовыми странными глазами и улыбается. Словно знает больше, чем говорит. Словно понял все мои тайны и ждёт, когда добровольно расскажу их. Но это иллюзия, которую он слишком быстро научился создавать благодаря мне. Он питается мной, моими способностями держать всё под контролем и забирает только то, что ему поможет. Уникальная способность. Чёрт.

– Ты меня утомил, – обхожу мужчину и покидаю гардеробную. Выключаю свет в спальне и направляюсь вниз.

– Чем? Своим интересом? – Спрашивая, следует за мной позади.

– Верно. У тебя есть подружка, докучай ей, но ты же в данный момент находишься в чужой квартире с чужим человеком. Тебе ни о чём это не говорит? – Иронически приподнимая бровь, оборачиваюсь и ловлю ещё более широкую улыбку, чем раньше.

– Ты мне не чужая после того, сколько сделала для меня. Ты помогаешь мне, и ты мне нравишься… как человек нравишься, хоть и бываешь грубой. Очень часто. С тобой весело.

– Как жаль, что я предстала перед тобой в этом свете. Обычно меня боятся. Меня всегда боятся, – открывая холодильник, рассматриваю содержимое.

– А я не боюсь, потому что глупо бояться женщин.

– А чем женщина хуже мужчины? Или надо мускулы накачать как ты, но не оставить ни капли здравого смысла и умственных способностей? – Оглядываюсь на него, облокотившегося о стул возле обеденного стола.

– И это снова грубо, Шай. Нет, мой ответ на твой первый вопрос – ничем. Да, ты властная, можешь одним взглядом убить, но я живучий, мне не страшно.

– Жаль, – снова возвращаю своё внимание на продукты, раскладывая в голове, что именно сейчас полезнее и нужнее съесть.

– Проголодалась? – Рейден оказывается за моей спиной. – Я тоже.

– Не собираюсь…

– Аарон сжёг мясо.

– Он никогда не умел его готовить, – усмехаясь, достаю бутылку воды и закрываю холодильник. Не собираюсь его кормить. Здесь не первая помощь для бездомных насекомых.

– Только продукты перевёл, – поддакивает «мотылёк».

– Он считает, раз женат, то нужно соответствовать фантазиям Тины. А это примерный семьянин, устраивающий барбекю на заднем дворе в компании друзей. Мужская особенность – минус, который вы принимаете за плюс.

– То есть для тебя плохо, если мужчина учится? Это дискриминация, Шай. Неужели… – не успевает договорить, как аппарат возле входной двери пищит.

– Это пицца, – радостно подпрыгивая, несётся к двери.

– Я не заказывала…

– Я заказал. Да, пропустите, – говорит в трубку, пока я медленно отхожу от шока.

– Было разрешение?

– Нет, но я голоден, да и ты тоже. Поэтому пицца и газировка, – пожимая плечами, открывает мою дверь.

– Ты забыл, где находишься? – Прищуриваясь, подхожу к нему.

– С тобой невозможно это сделать. Расслабься, Шай, у меня есть план, – постукивает пальцем по виску.

– Фастфуд ты считаешь планом? У меня слов нет, Рейден! – Возмущаясь, машу перед ним бутылкой воды.

– Наконец-то, ты исчерпала свой словарный запас. И, к твоему сведению, пицца не фастфуд. Я шёл к тебе, чтобы сказать об этом, но ты была голой…

– В белье.

– Не суть. И ты меня сбила с мысли.

– Тем, что была в белье? Ты на пляже не был?

– Был, но ты, Шайди Лоу, передо мной в одном белье очень странный образ. В моей голове пока не уложилось, ты сломала мою психику, – обвиняюще указывает на меня пальцем.

– Бедный мотылёк, какое потрясение. Твоя подружка белья не носит, или ты её ни разу в таком амплуа не видел? Ах, нет, забыла, ты же под её каблуком и волей богатого папочки, не можешь что-то потребовать, – едко ухмыляюсь.

– Не переворачивай всё так. У нас с ней есть секс, – обиженно выпячивает губы.

– У неё есть, а ты лишь используемый объект. Жаль, что этого не знала раньше, твоего духа бы, вообще, не было в компании.

– А ну повтори? Кто я? Используемый объект? – Рычит и делает шаг ко мне.

– Да. Она говорит тебе: «сидеть», а ты как послушное насекомое выполняешь. Бесхребетный. Болтливый. Наглый. Мерзкий…

– Закрой рот, – хватает меня за локти и встряхивает.

– Отпусти.

– Ты ни черта не знаешь о наших отношениях! Ты ни черта даже не представляешь, как это быть неудачником в их глазах и не сломаться! Не смей со мной так обращаться, потому что ты для меня, как и она просто женщина. И если надо, то ты тоже получишь за свои слова. Всё ясно?

Делаю резкое движение, чтобы врезать ему в солнечное сплетение. Перехватывает руку.

– Нет. Не дерись со мной, потому что ты полезла не туда, – шипит в моё лицо.

– Вываливайся из моей квартиры вместе со своей пиццей, – отталкиваю и отхожу на пару шагов назад. Нельзя. Нет. Никакого нарушенного дыхания.

В дверь стучатся, и он подходит к ней.

– Уходи, – повторяю, сжимая в руках бутылку.

– Ваш заказ…

– Вот. Вали отсюда, – он бросает парню купюру и захлопывает дверь.

– Ты оглох? – Повышаю на него голос.

– Нет. Я остаюсь, – резким движением наклоняется и хватает меня под ноги. Одна секунда и оказываюсь висящей на плече. Даже пошевелиться не могу. Нет, не от его силы, а от боли, пронзившей всё тело. Жмурюсь, пытаясь бороться с новой порцией невыносимых осколков воспоминаний, пронзающих сознание.

– Вот так, – опускает меня на диван, а я издаю сухой вздох. Кислорода мало внутри, он лопается, так и не достигая сердца.

– Шай, – горячая ладонь накрывает мою руку.

– Не трогай, – одними губами произношу и приоткрываю глаза.

– Давай, не ругаться, идёт? Ты мой друг, а я твой. И мы будем есть пиццу, а я иногда касаться тебя. Это пройдёт. Шайди, не надо… не так, я ведь хочу другого. Прости, что кричал, но между нами с Лорейн всё сложно, и меня обижает то, что ты говоришь. Я не такой, не бесхребетный и не слабый. Я пытаюсь вырваться изо всех сил и умений, прими меня. Разреши себе это, пожалуйста, не оскорбляй больше. Хорошо?

– Я не могу. Ты не понимаешь. Каждое прикосновение для меня борьба с собой. Ты лезешь в мою душу, но её нет. Как и сердца. Я не такая, как ты. Лучше уходи и не следует тебе смотреть на меня так. Никакой дружбы, – качаю головой и отвожу взгляд.

– Почему? Потому что я не так богат? Я не поверю, что именно это тебя останавливает. Я не буду лезть в твои тайны. Постараюсь этого не делать. Но ты тоже влезла в мою жизнь, помогая с матерью, разговаривая со мной и даже катая на мотоцикле. Ты впустила меня, так не держи дверь, потому что я не уйду. А сейчас у меня есть идея, – подскакивает на ноги и, улыбаясь, открывает коробку с пиццей.

Изумляюсь ему. Действительно, я ещё не встречала такого человека, который будет идти против ветра и бороться за свои фантазии. А для меня непозволительно. Не могу сломаться. Даже ради временной дружбы. Это подорвёт всё во мне. И это больно. Снова очень больно, как и каждую минуту, когда этот мужчина приближается ко мне.

– Давай, кусочек, тебе же понравилась картошка, и это понравится. Да не верю, что ты не балуешь себя пиццей, – отрицательно качаю головой на его предположение.

– Посиделки с Тиной?

– Ресторан или ужин от Элеонор.

– Хм, встречи с друзьями.

– Нет.

– Пикники?

– Нет.

– Не успела Элеонор приготовить? – С надеждой спрашивает он.

– Не помню такого, – приподнимаю уголок губ от его расстроенного выражения лица. И ничего. Минутная боль проходит, и настаёт тишина. Странная. Слишком шумная, наполненная им.

– Тогда я буду первым. Здорово, – на его губах вновь улыбка, а я скептически смотрю, как отламывает кусочек и протягивает мне.

– Сам ешь, – отодвигаюсь от этой гадости.

– Ну и ладно. Тогда буду поедать её в одиночестве, молча и не нарушать твоих правил, – плюхается в кресло сбоку от дивана.

– Уже нарушил.

– Какое? – Удивлённо останавливает руку над головой, где висит кусок пиццы.

– Ты сидишь в моём кресле. Находишься в моей квартире…

– А-а-а, эти. Ну и ладно, – пожимая плечами, опускает пищу и довольно жуёт.

– Клоун, – качая головой, открываю воду и делаю глоток.

– Давай, поиграем?

– У тебя точно несоответствие внешности и внутреннего наполняющего, – хмыкаю.

– Шай, – закатывает глаза, доедая свой фастфуд.

– Не смей вытирать руки о моё кресло, – предупреждаю его действия.

– Я не свинья, здесь есть салфетки, – отрывая от коробки приклеенный пакетик, достаёт салфетку и обтирает пальцы.

– Ну так что, играем?

– Прости, машинок с пультом управления не держу.

– Зато у тебя есть свой собственный пульт. Его достаточно. Но играем. «Правда или действие». Я задаю вопрос, ты должна решить: ответить честно или же выполнить что-то из моей фантазии…

– А если у тебя с фантазией туго? – Приподнимая бровь, перебиваю его.

– В общем, – закатывает глаза и перебирается на другой конец дивана. – Потом ты мне задаёшь вопрос. И я выбираю.

– Почему ты первый?

– Хорошо, будешь ты первая. Задавай, – улыбаясь, забирается с ногами на диван. Кривлюсь от пункта, который появляется в голове: «вызвать службу чистки замши».

– Ты больной.

– Правда. Нет, не больной, – моментально отвечает.

– Это был не вопрос.

– Моя очередь.

– Но…

– Моя очередь.

– Хорошо. Давай, пока я не уснула, – делаю ещё один глоток воды.

– Что у тебя за татуировка?

– Мотылёк, – чётко произношу и даже не смотрю на мужчину.

– Почему?

– Я ответила. Мой вопрос: для чего тебе таскаться за мной? – Поворачиваю голову в сторону Рейдена.

– Правда, – замолкает, словно обдумывая ложь.

– Не знаю, как точнее сформулировать. Такой как ты, я ни разу в жизни не встречал. Не как девушку, а как человека. Ты собрана, у тебя всё прекрасно и схвачено. Ты находишь выход из любой ситуации, и ты мне нравишься. Ты умна и красноречива, и, конечно же, подкупает мотоцикл. Я же мальчик. Если тебя интересует, хочу ли получить выгоду, то мой ответ – нет. Никакой. Я не жду её от тебя и не гонюсь за ней. Только дружба вне работы.

– Долго репетировал? – Усмехаюсь.

– Это уже второй вопрос, а сейчас очередь моя. Но так и быть скажу – нет. Привык говорить всё так, как внутри. Мама учила, что надо быть с людьми такими, как ты хочешь в эту минуту. Если чувствуешь, что нужно опасаться их, то увиливать. А если нет, как вот с тобой, то я открыт. Для тебя.

– Задавай свой вопрос.

– Почему мотылёк?

– Мотылёк для многих означает свободу, бессмертие, а для некоторых это насмешка. И чтобы показать это, они таким способом клеймят, – прочищаю горло и делаю глоток воды.

– Но татуировки делают по собственному желанию, – замечает он.

– Я ответила. Больше такие вопросы не задавай, вызову охрану, – предупреждаю его. Прищуривается, а в своей огромной голове уже наверняка строит план развить тему.

– Хорошо. Твой вопрос, – кивая, тянется за кусочком пиццы.

– Ты сказал, что в ваших отношениях не всё гладко. Почему?

– С Лорейн? – Уточняет он.

– А у тебя ещё кто-то есть?

– Нет. Ты есть и мама. Но вряд ли…

– Меня у тебя нет. Рейден, отвечай.

– Почему сложно? Не знаю. Я уже говорил, что пытаюсь делать всё для неё, а она порой меня не слышит. Раньше всё было прекрасно, мы поддерживали друг друга. Я ей говорил, какая она талантливая. А она мечтала о моей карьере. Потом было затишье и грозящий провал. Именно с этого момента всё куда-то ушло. Я готов быть с ней, всё готов делать для неё дальше, а её мыслей не знаю. Не понимаю, каким она видит меня и что хочет получить. Не говорит, спрашивал. Только плачет и кричит, что я её не удовлетворяю. Потому что пашу… много, сейчас я здесь, а она где-то там. И мне страшно потерять её… наверное… не думал об этом. Столько лет… всё стало очень сложно.