Текст книги "Останься только на время"

Глава 47

Шайди

Сердце так быстро бьётся в груди, когда торможу у дома. Больше не могу так. Время, которое извело окончательно, разъело всё внутри и не даёт больше мыслить здраво, сводит с ума. Чувствую себя больной, заражённой и такой потерянной. Мне страшно сейчас буквально всё, и я ощущаю эмоции, которых никогда в жизни не испытывала. Спотыкаясь из-за неровной кладки камней на дорожке, взлетаю по ступенькам и нажимаю на звонок.

Не помню, как оказалась здесь. Не помню, как села в машину. Не помню, почему в моей руке какие-то листы. Только смотрю впереди себя и облизываю иссушенные губы.

Раздаётся шум, и дверь распахивается. Передо мной предстаёт мужчина в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер, в темноте, где слышно только моё дыхание.

– Я…я не знаю, что делаю здесь. Я не знаю… я не умею чувствовать. Я не знаю, что такое отношения. Я…у меня не было мужчин… таких, как ты. Не было, вообще, когда-то давно… очень… там… за той гранью, о которой уже не помню. Не знаю… не умею, – шепчу, ощущая, как быстро бежит по венам кровь, а губы трясутся от того ужаса, что мне страшно терять то, чем даже не обладаю.

– Шай, – тяжёлый вздох вырывается из груди Рейдена, – иди ко мне. Я научу, обещаю, потому что будем учиться вместе. Иди ко мне.

Протягивает руку, и я хватаюсь за неё. Втягивает меня в дом и, закрывая дверь ногой, обхватывает меня за талию. И так хорошо ощущать под ладонью его сильную грудь, где яростно бьётся сердце. Чувствовать аромат геля для душа и чистоты. Чувствовать мужчину, который с такой силой обнимает меня.

– Чёрт, бабочка, я так скучал по тебе. Мне так тебя не хватало, – его шёпот проникает в моё сознание, и это словно прохлада, смешанная с мягкими волнами тёплого потока, успокаивает. Дарит слабость и наслаждение.

– Я не умею, правда, не понимаю ничего из того, что происходит. Я не должна, всё рушится, и не могу удержать контроль.

– И не надо, Шай, – отклоняясь от меня, проводит ладонями по лицу. А я всматриваюсь в его глаза, блестящие от нежности, и это сильный удар по той стене, которую так тщательно выстраивала, пытаясь выстоять против него.

– В эмоциях не бывает контроля. Если они желают вырваться из тебя, они это сделают. Не перекрывай им кислород, не запрещай себе быть женщиной. Обычной. Слабой. Для меня, – его пальцы касаются моих губ, и я приоткрываю их, чтобы глотнуть воздуха.

– Мне необходимо…

– Ш-ш-ш, – слабо качая головой, перебивает меня. – Не сейчас. Думать будешь после.

– А сейчас забудь. Обо всём забудь, нет никого, кроме тебя и меня. Мира не существует, только мы, – приближает своё лицо к моему. И я знаю, что последует дальше. Знаю и хочу этого. Безумно.

Разжимая руку, сама подаюсь к его губам и обнимаю за шею. Его ласка, трепетная, мягкая, и в то же время глубокая, подавляет меня. Поцелуй, которого боялась раньше, становится воздухом, горячим, обжигающим, и нет больше причин, терзающих мой измученный разум, чтобы останавливаться.

Его руки блуждают по спине, улыбка на его губах, которые продолжают принимать мои робкие и боязливые поцелуи.

– Чёрт, ты приехала, – отрывается на секунду, а я, замирая, моргаю из-за его тихого смеха.

– Я…

– И ты моя. Вся моя, и я буду делать с тобой всё, что захочу. Всё, о чём мечтал, – его губы перемещаются к моему уху, обжигая дыханием нежную кожу. И это передаётся мне так быстро, отчего коленки дрожат.

– Всё, что представлял в своей больной голове утром, – его ладони опускаются на ягодицы, скрытые тонкой тканью, и сжимают их.

– Днём, – зубами цепляется за мочку уха, прикусывая её. Издаю судорожный вдох, крепче обхватывая его шею.

– Ночью, – одним движением поднимает меня и резко сажает на свои бёдра.

– Ночи самые опасные, потому что с ума схожу в них, – ловит ярким серебристым взглядом мой и не даёт даже глотнуть воздуха, как перехватывает его, возвращая с поцелуем в моё тело.

И вся нежность, которая существовала лишь мгновение, испаряется. Приходит опасное вожделение, стягивающее тугим узлом бёдра. Его губы терзают мои, раскрывая их языком. Пропускаю, ощущая, как несёт меня. Легко. Свободно. Прижимаюсь к нему, пробуя на вкус мятную свежесть его языка. Это сводит с ума, будоражит каждую нервную клеточку моего тела, когда понимаю, что мне нравится. Всё это… безумие мне необходимо. В темноте, где бывает страшно и где теперь я не одна.

Продолжая целовать меня, словно после долгой и тяжёлой разлуки, Рейден продолжает идти, пока его руки не разжимаются, и я лечу на мягкую постель, подпрыгивая на ней. Приоткрывая глаза, издаю испуганный вздох. Нависает надо мной, с улыбкой лаская взглядом.

– Чёрт возьми, ты приехала так? – Его пальцы пробегаются по шёлковой материи на груди, отчего по телу проносится сладкая волна.

– Да, – шёпотом отвечаю.

– В халате и пеньюаре? – Продолжая, отодвигается назад, играя на моей оголённой коже бёдер пальцами, опускается к лодыжке и подхватывает её.

– И в туфлях, – заканчивает изучение моего облика поцелуем щиколотки.

– Да.

– Дерьмо, Шай, ты хоть понимаешь, что это самое сексуальное и самое возбуждающее, увиденное мной? – Тянет за пояс и распахивает халат.

– Ты видел многое, – приподнимая уголок губ, ловлю его полыхающий взгляд.

– Да, но такого никогда. Ты самая, – приподнимает меня, и я сама вынимаю руки из рукавов.

– Желанная женщина, – ладонью опрокидывает меня обратно и проходит по шее, на ходу подхватывая тонкие бретельки пеньюара.

– Для меня самое эротичное явление, – медленно, дразня, опускает верх шёлкового наряда, оголяя грудь.

– И это всё моё, – наклоняясь, шепчет с невероятной чувственностью и победой слова, языком касается соска.

Откидывая голову, приоткрываю губы в восхищённом вздохе. Его язык теребит упругую бусинку, а руками он продолжает снимать с меня одежду. Помогаю, хотя это чертовски сложно. Разум умоляет его не прекращать ласки, эти игры с грудью, которую он теперь обеими ладонями сжимает и дарит свои поцелуи то одной, то второй груди. Наполняет меня необузданным желанием, подсказывая, что необходимо наполнение. Полное и глубокое.

– Рейден, – хватаю пальцами его за волосы и тяну на себя.

Улыбаясь, обхватывает меня одной рукой за талию и пододвигает дальше, чтобы ноги не свисали, и он тут же полностью накрывает меня своим уже обнажённым телом. Тонкое кружево трусиков моментально ощущает его упругий орган.

– Что ты хочешь, бабочка? – Шепчет, поглаживая ладонью бедра и запуская палец под кромку трусиков.

– Сними их… делай… боже, да, – не успеваю даже договорить, как его палец заполняет меня, отчего спина выгибается, а внутри всё горит. Пульсирует и жаждет большего. А он издевается, медленно выходит из меня и другим пальцем поглаживает клитор.

– Так? – Целует в уголок губ, продолжая дразнить.

– Нет… сними с меня это и…

– И? – Убирает свою руку и выполняет мою просьбу. Ёрзаю под ним, чтобы избавиться от преграды и ощутить его горячую и сильную плоть, легко скользящую по мне.

– И что дальше, Шай? Что ты хочешь дальше? – Шёпотом интересуется, когда я уже полностью извелась от боли, которую приносят огненные вспышки внизу живота.

– Трахни меня, – шиплю и дёргаю его за волосы, чтобы взглянуть в довольные глаза.

– Пожалуйста, – одним рывком наполняет. Издаю крик наслаждения и выпускаю его голову из рук.

– Чёрт, как хорошо в тебе, – его стон тонет в моих губах.

И большего не нужно. Обхватываю его ногами, позволяя входить в меня с сумасшедшей силой, уносящей в новый мир, который познала только с ним. Дыхание сбивается, а его толчки становятся рваными. Шёпот, который даже не достигает создания, проносится мимо. Я чувствую его. Каждую пульсацию его тела, дрожь, и это подтверждает уверения, что только я была у него. Силу, с которой он сжимает моё тело, ища губами мои. Страсть, проносящуюся по телу и сжимающую его член, вторгающийся в меня. Стоны, которые не хочу контролировать.

– Ещё… прошу тебя… ещё сделай это, – просит в мои губы, разрывая слова быстрым дыханием.

Я, непонимающе приоткрывая глаза, только ловлю ртом кислород. Жёстче хватает меня за ягодицы и резко наполняет, отчего выгибаюсь и стону.

– Вот так… ещё… давай… – удерживает меня и хватает зубами сосок, лаская его языком.

Это приводит в неописуемый восторг, подставляю грудь под его губы, раздвигаю шире ноги, чтобы усилить натиск и ощущения.

– Боже, Рейден, – его напор ещё сильнее, а я горю. Этот огонь опоясывает поясницу, заставляя кровь бежать быстрее и ударить по мне изнутри. От этих новых, уже вроде бы забытых ощущений, кричу. Впиваясь, его губы перекрывают мой крик. Подавляет, и так прекрасно, отчего мотает из стороны в сторону. Прижимаюсь к его груди и получаю яркие вспышки по всему телу, а затем слышу его стон, с которым он произносит моё имя. Стискивает меня в своих руках, пока моё тело сотрясается в приятных конвульсиях. Дёргается, а затем движется уже медленнее. Хриплое дыхание срывается с моих губ в его, улыбающиеся мне. До сих пор не могу прийти в себя, покачиваясь на тёплых волнах в его руках.

– Я всегда тебя поймаю. Не бойся падать вместе со мной, – шёпотом произносит Рейден, немного приподнимаясь на локте, продолжая, находится во мне. И я чувствую его член. Никогда бы не подумала, что настолько всё может ярко ощущаться. Но улыбаюсь, слабо и устало.

– Я не знаю, что сказать, – признаюсь, пытаясь отдышаться.

– И не нужно, Шай. Когда-нибудь ты научишься не контролировать своё тело. Не контролировать крик и стоны, не контролировать того, что чувствуешь. Я хочу это знать, хочу знать, какие эмоции у тебя вызывает то, как я трахаю тебя, – убирает пальцами с моего лица пряди и, наклоняясь, целует.

– Боже, – прикрывая глаза на мгновение, тихо смеюсь под его губами от вульгарности.

– И ещё одно, – отстраняясь, проводит тыльной стороной ладони по моей полыхающей щеке. – Я не изменяю. Ни с кем не сплю, кроме тебя. И даже не хочу. Потому что ты меня возбуждаешь, даже не находясь рядом.

– Не нужно, – качаю головой, но его суровый и уверенный взгляд останавливает.

– Нужно. Ты должна понимать, должна принять то, что я не бегаю от одной женщины к другой. Ты моя женщина. И я верен тебе. Хочу того же самого, хотя знаю, что ты не спишь ни с кем, кроме меня. И это меня снова чертовски возбуждает. Останься со мной, Шай, – медленно выходит из меня и обхватывает моё тело одной рукой.

– Я здесь, Рейден, – тихо напоминаю ему, позволяя положить себя на бок и прижать к его сильному телу.

– Знаю, но боюсь не увидеть тебя завтра. Да, я тоже боюсь, но не проблем, а отсутствия вот этой женщины, которую хочу учить всему, что знаю. Останься, Шай, останься со мной, потому что другого мне не нужно. А я буду бороться за тебя, бороться даже с тобой. С тем, кто держит твоё сознание в страхе. Только не отталкивай, ведь мне тоже бывает больно, – с горечью говорит, отчего моё сердце сжимается и наполняется нежностью, которой никогда не знала.

– Останься, бабочка, останься, – притягивает к себе ещё ближе, чтобы коснуться моих губ, покрывая медленно и чувственно каждый миллиметр кожи лица, заверяя, что так будет всегда. Так хорошо и спокойно. Умиротворённо. Прекрасно. Незнакомо. И я могу привыкнуть к этому, хотя сейчас очень хочу, чтобы ночь не заканчивалась. Ведь она скрывает ото всех нашу слабость, которую разделили на двоих. Она убережёт нас от плохой тьмы, готовой разорвать тишину и наслаждение мужской лаской. Я ни разу не встречала такого. Не видела, чтобы человек был таким сильным, порой слишком эмоциональным, взрывным, опасным и в то же время наполненным нежностью. Не ко мне. А в эту секунду он только мой. И это растапливает осколки льда, удерживающие моё сердце так долго. Не страшно. С ним не страшно.

Глава 48

Рейден

Стоит ли риск того, чтобы держать в руках то, за чем гонялся, как безумный? Стоит ли рисковать всем, отказываться от всего, чтобы слышать размеренное дыхание Шай и вырисовывать странные узоры на её плече? Риск – благородное дело или же слишком глупое? Мне плевать, что скажут на это другие. Для меня уже всё понятно. Да, возможно, стиль моей игры был грязным. Но знать, что моё наваждение, не дающее мыслить о чём-то ином, сейчас лежит на плече и принимает любую ласку, которую я готов дарить ей, – лучшее за последние дни. Я смирился с потерей, смирился с безработицей и с продажей новой машины… вру… не думал об этом, только ощущал горечь и боль в груди, когда ехал домой. Меня больше ничего не волновало, и я не помнил даже об отношениях с Лорейн, чтобы разлад и ссоры не позволяли мне работать. Я отключался от этой жизни, принимая иллюзию, созданную моим отцом. А сейчас всё иначе. Взрослее. Сильнее. Глубже. Шай никогда не будет похожей на других женщин.

– Я слышу твоё сердце, Рейден, – шёпотом подаёт голос Шай, и мой палец на её обнажённом плече на секунду замирает. Распахиваю глаза и улыбаюсь, когда она, поднимая, голову смотрит на меня.

– Значит, ты меня ещё не загоняла, – усмехаюсь я, и она закатывает глаза.

– Так хорошо. Странно это, – возвращает свою голову на моё плечо, а её ладонь так и лежит на моей груди, позволяя ей услышать больное сердце, заражённое ею.

– Не странно, Шай, а так и должно быть. Спокойствие и упадок сил, после такой борьбы с собой, – поднимаюсь по её руке и достигаю распущенных волос. Немного наклоняюсь и целую её в макушку. И мне тоже невероятно хорошо лежать на кровати голым, не бежать в душ, а держать её в своих руках и не слышать о том, как неприятны мои прикосновения после секса. Это удивительная женщина и очень путающая меня своим поведением.

– Ты скажешь мне, почему твои желания постоянно меняются? – Спрашиваю её. Поднимает на меня голову и тяжело вздыхает.

– Рейден…

– Моего терпения может не хватить, если завтра ты исчезнешь, а потом вновь я наткнусь на стену. Изводить тебя не хочу и себя тоже. Хочу, чтобы ты сказала мне – «Я с тобой», или же восход солнца снова всё разрушит? – Перебивая её, провожу по щеке, и она закрывает на секунду глаза.

– Я не знаю, как это объяснить, – отвечая шёпотом, опирается о мою грудь и привстаёт, прикрывая себя рукой.

– Попробуй. Обещаю, что постараюсь понять и пойму, даже если будет сложно, – заверяя её, сажусь напротив, не скрывая своей наготы, как она. И это вызывает улыбку на такую позднюю стеснительность.

– Не хочу говорить об этом, – мотает головой и, скатываясь с кровати, поднимает халат.

– Нам придётся говорить об этом, потому что в молчании не найти ответов. А я хочу их знать. Не играй со мной, Шай. Не надо третировать моё сознание, – наблюдаю, как она набрасывает на себя халат и обходит кровать.

– Рейден, всё очень сложно, – останавливается у высокого подножья и поворачивается ко мне.

– Это связано как-то с твоими родителями? – Подсказываю я, и она издаёт быстрый вздох.

– Да, и не только.

– Хорошо. Они не хотят, чтобы ты вернулась в их жизнь, и ты этого тоже явно не желаешь.

– Верно, – кивая, хватает пальцами деревянную резьбу кровати.

– И в чём проблема? Вы в разных штатах, не общаетесь и забыли о существовании друг друга, – подползаю ближе к ней.

– Не забыли. Никогда это не забудется, Рейден. Они боятся меня, а я ничего не боялась, пока ты не появился.

– То есть дело во мне? – Усмехаюсь я.

– Да, – вздыхая, обходит кровать и садится рядом со мной.

– Каким боком я связан со всем этим? Хорошо, ты не хочешь рассказывать мне, что произошло в прошлом и что вынудило тебя переехать, стать Круэллой и вести бесчувственный образ жизни. Я это принимаю, меня не касается это, но наши отношения меня касаются. Хочу понять, с чем столкнусь завтра.

– Я стараюсь оградить тебя от этого. Если ты… если они узнают, догадаются, что ты имеешь связь со мной, то нацелятся на тебя. Понимаешь? – Поднимает на меня взгляд, а я отрицательно мотаю головой. Хотя могу обдумать её слова, но хочу, чтобы она сама произнесла их, начала делиться со мной своими мыслями.

– Ты работаешь в той же корпорации, что и я. Ты…

– Я подписал заявление по собственному желанию, поэтому уже не работаю, – перебивая, напоминаю ей.

– Работаешь, Рейден. Я… вроде бы привезла его, но не помню, где оно. Порвала его и привезла. Залезла на сайт и послала письмо с извинениями за ошибку. Мою ошибку, – грустно усмехается она.

– Шай, опять? Мне не страшно потерять работу. Я начну что-то другое, возможно…

– Нет, не начнёшь, ты уже начал, мотылёк, – прикладывает палец к моим губам, заставляя замолчать. – Я не имела права на это. И я умею признавать свои ошибки. Работа и личные отношения не должны влиять друг на друга, а я позволила неприятному чувству мести взять верх над собой. Хотя с другим бы даже не вспомнила, а с тобой… это чертовски сложно.

Улыбаясь, отнимаю её руку и оставляю поцелуй на ладони.

– Хорошо, это мы обсудим позднее. Сейчас вернёмся к твоим страхам. Как я понял, ты хочешь забрать сестру? Скай? Зачем? – Напрягается, когда произношу имя её родственницы и пытается вырвать руку из моей. Но крепче обхватываю её запястье и накрываю второй.

– Она была единственной, кого я любила в той жизни. Единственным светлым пятном, ради которого я смогла выбраться и продолжить дышать. Она для меня всё, даже больше, чем сестра. Я растила её, учила всему, что сама знала. Она была всегда со мной, а им было плевать на нас. Поэтому я должна забрать её, должна защитить от них и не позволить… – замолкая на секунду, с шумом втягивает в себя воздух, – я не хочу, чтобы она прошла тот же путь, что и я. Она слабее, нежнее, мягче. Я обещала ей.

– Но с чего ты решила, что ей угрожает опасность? – Хмурюсь я, прокручивая в голове её слова.

– Знаю. Всё повторится. Сначала была я, а теперь осталась Скай. И они захотят однажды отомстить мне, поэтому повторится, – её голос садится, и она прочищает горло.

– Они не дают вам общаться, чтобы держать в напряжении? Не понимаю, для чего нужно использовать ещё ребёнка, – качаю головой и пытаюсь глубже забраться в душу Шай, чтобы увидеть всё самому, осознать причины.

– Ты и не поймёшь. Да и не следует тебе, вообще, лезть в это дело, Рейден. Нам запрещено общаться, потому что они знают, насколько я любила её. Что ради неё готова на всё, даже вернуться. Поэтому я планирую. Поэтому у меня всё под контролем, чтобы не было проблем. Мне запрещено чувствовать, чтобы однажды спокойно проститься с теми, кто останется здесь. Слышишь? Когда-нибудь это произойдёт, а я если я позволю себе привязаться к тебе… уже позволила, то волнение отвлечёт меня. Я больше не хочу об этом говорить, – резко подскакивает, и из-за этого дёргаюсь, выпуская её руку.

Смотрю на неё, стоящую рядом с распахнутыми дверьми и обнимающую себя руками, и мне больно. Больно, потому что до сих пор, не знаю как помочь. Она говорит загадками, не открывается, обходит опасные участки тем, а давить я не имею права.

– Хорошо. Бог с ними, но почему ты переживаешь за меня? – Поднимаясь с постели, подхожу к ней.

– Они могут навредить тебе из-за меня, Рейден. Если у человека есть близкие люди, если он волнуется о них, то становится слабее. Роксборро они вряд ли тронут. Тину тоже, её защитит Аарон. А вот Скай и ты… вас некому уберечь. А я должна это сделать. Это ответственность, которую беру на себя за отношения между нами. Понимаешь, Рейден, мне хорошо, признаю, хорошо с тобой, – поворачивается и вглядывается в меня с печалью.

– Но это отразится на тебе. Они знают, что ты в курсе моей прошлой жизни. Ты сумел достать информацию, потому что они решили подставить меня. Она была изменена, и ты бы никогда не догадался, что мой отец конгрессмен, а я сама из богатой семьи и рождена в Вашингтоне. Но ты вытащил это, а после того, как рассказал мне, я сделала ответный ход.

– Какой? Что ты сделала, Шай? – Поднимая её подбородок двумя пальцами, заставляю смотреть на меня, чтобы видеть, как полыхают ледяным огнём ярости её тёмные глаза.

– Я дала первому делу ход. Отец в этом году собирался баллотироваться снова в сенаторы, а теперь может вылететь из конгресса. У меня достаточно информации на них, достаточно, чтобы утопить одним щелчком. Но это я готовила на будущее, а пришлось заводить механизм раньше. Из-за тебя и твоих познаний, – дёргает подбородком и отступает от меня на шаг.

– И ты опасаешься, что следующий ход будет от них. Скай для тебя пока недосягаема, а вот я рядом, – утвердительно продолжаю, и она кивает.

– Но ведь никто не знает, что мы вместе. Никто и не узнает об этом, – заверяю её.

– Узнает. Когда-нибудь правда откроется, так бывает всегда, Рейден. Появятся фотографии, что-то ещё, и это повлечёт за собой не только слухи, сплетни, грязь в газетах и преследования, но и те, кто были в моём прошлом палачами, вернутся, чтобы добить. А достать меня можно будет через тебя. Это гадкий мир, мотылёк, и между нами холодная война, которую я буду продолжать вести. Я должна уберечь тебя, потому что слишком много тайн скрываешь и ты. Твой отец, агент, подружка, я. Это…

– Шай, – перебиваю её, не в силах смотреть, как паника уже подбирается к моей прекрасной бабочке ближе.

– Шайди, посмотри на меня, – сокращая быстро расстояние между нами, обхватываю её за талию. И она поднимает голову.

– Я мужчина и сам могу постоять за себя. Мой ублюдок-отец вернётся, это я прекрасно понимаю. Как и то, что продолжит отравлять мне жизнь. Но я готов, слышишь? Я готов бороться с этим. Готов защищать тебя, потому что это моя обязанность. Не твоя, понимаешь? Да, ты сильная женщина, ты властная и для многих устрашающая. Но не для меня. Ты моя бабочка, моё настоящее, и я не позволю, чтобы кто-то тебя тронул. Будем воевать вместе, если наступит этот момент. И с фотографиями разберёмся. В отношениях нет ничего предосудительного, а слухи они всегда были, есть и будут. Меня они не волнуют. Меня волнуешь ты, – беру её лицо в руки, скользя взглядом по ней. Удивлена. Да и я не меньше, ведь не предполагал даже, что будет столько силы, чтобы желать заслонить собой.

– Рейден, это очень благородно…

– Да к чёрту это благородство, Шай, – фыркаю я. – Мне плевать на благородство. Но ты женщина и не должна угадывать то, что будет дальше. Ты моя женщина, а прошлое… мы разберёмся. Со всем разберёмся, если ты научишься мне доверять не только тайны, но и принятие решений в наших отношениях. А я буду это делать, потому что, когда я трахаю тебя, ты лежишь подо мной. И даже если на мне, то я всё равно управляю твоим оргазмом. Так и здесь, поняла? Пусть ответят, пусть приедут и попытаются хоть пальцем тебя тронуть, я убью. За тебя прикончу любого, но не дам снова травить друг друга из-за этих страхов. Мне не нужна твоя защита, мне нужна ты. Я позабочусь о тебе, даже если не буду популярен. Поверь, я смогу. У меня есть цель, и это вновь ты. Но мне требуется обещание, что завтра ничего не изменится. Мне это очень необходимо.

Прижимаюсь к её лбу, и она закрывает глаза. Кладёт ладони на мою грудь, и я притягиваю её к себе, таким образом, показывая, что не лгу. Она, действительно, за такое короткое и тяжёлое время стала для меня миром, моим светом, всем для меня. И другого я не вижу, да и не хочу.

– Пообещай, что, когда я вернусь с очередной съёмки, где буду думать о тебе, моя фантазия будет ожидать меня здесь. Она не оттолкнёт больше, а будет бороться с собой и этими мыслями. Я готов, Шай, готов ко всему, но вместе. Ты и я. Готов падать, но не дать тебе разбиться. Готов лететь, но всегда держать тебя в поле зрения. Готов заслонить тебя. Поверь же и ты в то, что я могу это сделать. Поверь в меня, – шепчу, целуя её в волосы, и она крепче обнимает меня за талию.

– Я верю в тебя, Рейден. Даже вопреки мрачным мыслям, верю. Я не могу обещать, потому что более не имею такого права. Единственное, что в силах подарить это время, которое нам будет отведено. И завтра ничего не изменится, хотя я не знаю… это щелчок, в моей голове щелчок, и наступает мгла, – мотает головой и слабо отталкивает меня.

– Это не поддаётся контролю. Сейчас мне хорошо, а потом… сажусь в машину, не ощущая твоих рук, и всё рушится. В моей голове снова появляется установка – запрещены любые чувства и эмоции. Я ненавижу слабость. Боюсь её, но меня тянет к тебе. Чёрт, да я в жизни не ощущала такой ярости, когда увидела тебя с этой девицей, выходящей из спальни, а затем твоя подружка…

– Бывшая подружка, – издаю смешок, поправляя её, и снова наслаждаюсь ревностью, полыхающей в её тёмных глазах. И хоть темно сейчас, но света, исходящего из открытых дверей на задний двор достаточно, чтобы я заметил всё бушующее возмущение, которое она переживает сейчас.

– С Лорейн меня ничего не связывает больше, кроме дружбы. Да и я не предполагал, что будет сложно с ней, но она обманула тебя. Она…

– Мне неинтересно, Рейден, – сухо перебивает меня, складывая руки на груди и воинственно поднимая подбородок.

Чёрт возьми, ещё несколько мгновений назад я переживал её боль, её страхи, сам пытался понять и уловить недосказанное в её словах о прошлом. А сейчас? Улыбаюсь ещё шире, стою голый в спальне дома матери и до одурения радуюсь тому, что меня ревнуют.

– Ты должна понять, Шай, мы были вместе с Лорейн со школы. Наши отношения забрали у неё лучшие годы жизни…

– Рейден, закрой рот, меня это не волнует, – зло шипит и, разворачиваясь, проходит в ванную комнату.

– Я отобрал у неё лучшие годы жизни. Её отец попросил меня помочь ей наладить быт одной, ведь до этого она ничего не умела делать, а за всем следил я, – включая свет, наблюдаю, как Шай со злостью срывает халат и подходит к душевой кабинке. Не хочу делиться с ней, что мне гадко от самого себя, потому что моя бывшая была на грани суицида, и её отец напомнил мне о долге. Ничего другого не оставалось, да и мне самому неприятно осознавать, что я стал причиной, из-за которой Лорейн готова покончить с жизнью.

– И как только она встанет на ноги, выбросит из головы, что между нами может что-то быть, начнёт жить сама, то я с радостью о ней забуду, – продолжая свою речь, подхожу к кабинке и успеваю в неё забраться, пока меня не убили дверцей.

– Выйди. Дай мне принять душ и смыть с себя твоё… твою…

– Сперму, – едва не смеясь, подсказываю Шай.

– Придурок, – ударяет ладонью по плечу, отчего давлюсь смехом.

– Ты слышала меня? – Спрашивая, вздрагиваю от ледяного потока воды.

– Нет, и не желаю, – фыркая, она бросает на меня злой взгляд.

– Тогда повторю, – настраиваю и делаю поток воды теплее.

– Не смей, – угрожающе выставляет палец перед моим лицом. – Не смей даже думать о том, чтобы это делать. Мне неважно, что ты там делаешь со своей подружкой и…

Прерывая её яростную речь губами, накрываю её своими. Дёргается, пытаясь оттолкнуть. Делаю шаг вперёд вместе с ней и прижимаю её к прохладному кафелю, не позволяя сбежать или же ударить. Мои руки крепко удерживают Шай, а губами не позволяю даже возмутиться. И всё стихает под моим натиском. Она расслабляется, и лишь тогда разрешаю ей глотнуть кислорода.

– Запомни, бабочка, я твой, как и ты моя, – шепчу, наслаждаясь упругой мягкой кожей её талии, и опускаю ладонь к нежному клитору.

– Рейден…

– И это тоже моё, – надавливаю пальцем на спрятанный бугорок, и она с шумом втягивает в себя воздух. А по моему телу проносится знакомый ток.

– Всё это моё. И моя сперма, которую мы сейчас смоем, в тебе, на твоих бёдрах. Я сплю только с тобой, и Лорейн для меня ничего не значит, – уверяя её, ловлю губами струйки воды, стекающие по её груди, продолжая слабо массировать клитор.

– Поняла? И, чёрт возьми, ревнуй меня, Шай, – языком кружу вокруг её соска, насыщая своё тело возбуждением, которое ещё немного и вновь вытеснит все мысли.

– Кричи на меня и ревнуй, но не уходи. Останься, – отрываюсь от её груди и убираю со всех чувствительных мест руки, обнимая её за талию. Пусть ощутит, что уже горю. Член пробудился и готов снова ощутить тугое тепло.

– Хватит так делать, Рейден, – с укором смотрит на меня. Дышит быстро, и при каждом вдохе её грудь приподнимается, выпирающие тёмные соски касаются моей груди, принося с собой болезненное желание, поднять её, пригвоздить к кафелю и трахнуть.

– Делать как? Объяснять тебе то, что происходит со мной? – Обрывая свои пошлые и желанные мысли, концентрирую взгляд на Шай.

– Нет. Прекрати возбуждать меня.

– Никогда, – шепчу, приближая своё лицо к её, замечая, как расширены зрачки, и она старается не показать мне, что даже сейчас пытается удержать свой образ жестокой Круэллы, который уже давно потеряла со мной.

– Теперь это моё самое, – целую её в нос. Кривится.

– Излюбленное, – в правую щёку.

– Занятие, – в левую.

– И пока, – попадаю губами в бровь. Дёргается, желая высвободиться из моих рук. Нет. Никуда. Моя.

– Ты, – на этот раз поцелуй пришёлся ей в висок.

– Не сдашься. Я буду это продолжать делать.

Я не знаю, откуда берётся это желание дурачиться, находясь в маленькой и узкой душевой кабине, под потоками воды покрываю быстрыми поцелуями лицо Шай, пока она пытается избежать напора. Но я не позволяю ей этого, а добиваюсь тихого и немного хриплого смеха. И сам улыбаюсь, когда она кладёт руки на мою шею и поглаживает пальцами кожу.

Смотрю на неё, с зазывной улыбкой, на сверкающие драгоценными камнями глаза, на тёмные волосы, спадающие за спиной, и несколько завитых прядей прилипли к её вискам, и понимаю, что не смогу сказать ей «прощай». В одну секунду осознаю, насколько она стала дорога мне. Что готов, действительно, пожертвовать своим счастьем, будущим, карьерой, но только чтобы Шай никогда больше не узнала, что такое боль. Не дать ей проиграть, помочь всеми способами, которые будут доступны мне. И удержать. Последнее для меня самое важное. Я никогда не чувствовал одновременно столько эмоций с Лорейн. Возбуждение, счастье, восхищение, желание защитить, уберечь и не позволить никому подпалить её красивые крылья. И любоваться, прижимая её обнажённое тело, которому отвечает моё, но разум и сердце говорят не о похоти и вожделении. Они именно любуются смущением под моим пристальным взглядом, нежностью, которая прячется глубоко в ней, силой, притягивающей меня к этому сказочному созданию.

– Что не так? – Тихо спрашивает Шай.

– Ты прекрасна, – улыбаясь, провожу ладонью по её волосам и, наклоняясь, целую припухшие губы. Отвечает, больше не противится и становится собой, меняется, как и я это сделал для неё.

– Я помогу тебе смыть свою сперму, – отрываясь, произношу, за что получаю возмущённый шлепок по плечу.

– Пошляк. И прекрати… – охает, когда я уже опускаюсь на колени перед ней, не смущаясь ничего, а она пытается прикрыться руками.

– Рейден…

– Не надо, Шай. Между нами всё будет так, как я скажу. И первое правило – я буду смотреть на твоё обнажённое тело долго, чтобы свести тебя с ума. А ты будешь привыкать к тому, что в сексе нет правил и нет стыда. Это дело двоих, – с улыбкой произношу и, отводя её руки, вижу слабый кивок.