Текст книги "Орлеан"

33

Знаю

Он испытал дикое облегчение.

Арон полагал, что каждый человек, так или иначе, испытывал подобное чувство – когда нечто взволновало тебя настолько сильно, что впоследствии мешало спокойно существовать. Он был совестливым человеком, и стоило ему только совершить какой-то неправильный поступок, как ангел на правом плече тут же начинал агрессивную борьбу с демоном, который в это время, ликуя, пританцовывал сальсу. И как выяснялось – ангел побеждал.

Арон гнал на скорости намного выше положенной и слегка щурился от света ярких фонарей, которые в Орлеане встречались на каждом углу.

«Давно простила» – слова Арии, сказанные несколько минут назад, все еще крутились в голове. После этого салон машины наполнился глухой тишиной. Даже музыку включать не хотелось. Это была не та неловкая тишина, когда вам не о чем поговорить. Она была другой. Той, которая наведалась в нужное время и нужное место. В жизни слишком мало людей, с которыми можно просто душевно помолчать. Его душевной тишиной стала Ария Сант-Джон.

Сказал бы ему это кто-нибудь пару месяцев назад – он бы скорее согласился перейти на темную сторону, нежели находиться рядом с ней. Арон построил невидимую стену из непробиваемого стекла между собой и этой девушкой, но, кажется, на ней появилась небольшая трещина, которая разрасталась с каждым разом все сильнее и сильнее. Именно это и происходит, когда мы начинаем видеть внутреннюю сущность. Она всегда подкупает.

– Спасибо. Мне было нужно это прощение, – наконец сказал Арон после нескольких минут рассуждений.

Ответа не было. Сквозь тишину послышалось еле слышное сопение. Парень оторвал взгляд от прямой трассы и увидел, что Ария спит.

Этого он точно не ожидал, но невозможно было не признать, что на его лице сразу же заиграла улыбка. Арон приглушенно включил лирическую музыку и остановил машину на обочине. Кругом была пустота. Густой туман обволакивал, а на ночном небе не было видно ни звезды. Все затянуло.

Юноша повернулся и посмотрел на свою спящую собеседницу. Она сидела полубоком к нему, на лицо девушки упала пара темных прядей. Несколько секунд Арон смотрел на нее, а потом протянул руку и аккуратно смахнул их в сторону.

Сегодня Ария выглядела совсем иначе. Нежно и открыто. Он бы соврал, если бы сказал, что ей не идет. Она что-то бурчала себе под нос и пару раз даже мило улыбнулась. А юноша все это время смотрел на нее, откинувшись на водительское сиденье и потягивая свой латте с чертовым коньяком, который он не переносил.

Арон, наконец, оторвал взгляд от Арии, подумав, что, наверное, слишком нагло вот так разглядывать человека. Опустил ручник и рванул в точку назначения. Дом Тита находился буквально в паре минут, именно поэтому Арон решил отвезти девушку прямо сейчас, чтобы она переместилась в свою кровать и спокойно, с удобством спала, без пристальных взглядов всяких странных подвыпивших парней вроде него.

– Ария…

Ноль реакции.

– Ария… – чуть громче произнес он, едва касаясь пальцами ее оголенного плеча.

Она резко пробудилась и посмотрела на парня с неподдельным ошеломлением, что мгновенно вызвало у Арона улыбку.

– Ты уснула после того, как я извинился перед тобой, – из его уст вырвался смешок. – Либо я тебя слишком утомил, либо у тебя была бурная ночка. Я привез тебя домой.

Девушка поерзала на сиденье и стала испуганно оглядываться по сторонам. Такой растерянной он ее еще никогда не видел.

– Ты чего? Приснилось что-то?

– Нет!

Ага, значит, все-таки приснилось.

– Извини, просто… Не очень хорошо себя чувствую.

– Иди ложись, бедолага. – Арон улыбнулся ей и кивнул в сторону дома. – Спасибо, что поддержала и составила компанию, хоть и ненадолго.

Она повернула голову и посмотрела на него исподлобья. Они не прерывали зрительный контакт пару секунд, пока девушка вдруг не открыла дверь и не вышла.

– Спасибо тебе, до встречи, – сказала она.

– Хороших снов.

Ария еще раз посмотрела ему в глаза, развернулась и медленно направилась к дому. Арон шумно выдохнул и продолжил смотреть ей вслед, чтобы убедиться, что она дойдет без всяких происшествий.

Неожиданно раздался сильный раскат грома, сверкнула молния. Арон так сильно любил дождь, что продал бы душу дьяволу за то, чтобы он шел всегда. Включив фары, юноша уже был готов ехать, как вдруг увидел, что Ария идет обратно. Он открыл окно и вопросительно на нее посмотрел.

– Что-то случилось?

– Мне как-то неудобно, что так получилось. Нехорошо соглашаться провести время с человеком и засыпать у него на глазах. Хочешь зайти к нам? Дома сегодня все равно никого не будет.

На лобовое стекло западали крупные капли дождя, привлекшие его внимание. Их становилось все больше за считаные секунды. Гром прогремел еще сильнее, отчего Ария чуть ли не подпрыгнула от испуга.

– Ты приглашаешь меня ночью провести время у тебя дома?

Заманчиво. Очень заманчиво.

– Соглашайся быстрее, пока я не промокла до нитки. Если этот топ намочится, то начнет просвечивать, а это как-то не очень, знаешь ли.

– Ну, кому как. – Арон широко улыбнулся и вышел.

Дождь начал разгоняться с такой силой, что практически оглушал, когда ударялся об асфальт. Арон быстро снял свою кожаную куртку, подошел к Арии и накинул ей на плечи.

– Я вижу, что тебе неловко из-за случившегося, поэтому не хочу ставить тебя в еще более неудобное положение. Хотя я, как и любой парень, был бы не против.

Она улыбнулась, и Арон только сейчас заметил ямочку на ее левой щеке, которая делала эту девушку еще милее. Капли дождя стекали по ее коже, а волосы и вовсе промокли насквозь.

– Волшебный латте ударил тебе в голову? – Ария игриво ударила его кулачком по животу, а затем развернулась и направилась к дому.

Оказавшись в доме, они поднялись в ее комнату. Ария включила ночник, едва освещавший комнату. Создавалась атмосфера романтичного сумрака, в котором парень и сам постоянно существовал у себя.

– Почему ты согласился пойти? – произнесла она, снимая с себя его куртку.

– К Эстелле я ехать не хочу, не люблю вечеринки. Да и домой нет желания, снова буду копаться в своих мыслях. Не знаю, как так вышло, но твоя компания для меня сейчас самый идеальный вариант.

Ария опустила глаза и немного замялась. Он видел, как она смущается, и ему это нравилось.

– Хочешь есть? – неожиданно спросила она, вновь взглянув на парня.

Его лицо вмиг стало серьезным. В голову ударили воспоминания. Удивительно, как одна фраза может вернуть на десятки лет назад. Арон стоял и молча смотрел в ее серые глаза.

– Что? Почему ты на меня так смотришь? Если не хочешь – ничего. Просто я подумала…

– Это прозвучало с такой заботой и теплотой, – негромко ответил он. – Не обращай внимания. Спасибо, я и правда не хочу.

– Могу принести выпивку, вдруг ты хочешь продолжения. Могу даже с тобой выпить. Я, правда, тоже не люблю…

– Неси. Самое время напиться, сесть за руль и ехать в ливень, думая о смысле жизни и смерти.

– Ты думаешь, я отпущу тебя куда-то в такую погоду да еще и пьяным? – Она улыбнулась, обошла его и вышла из комнаты.

Спустя несколько минут Ария вернулась с бутылкой джина, которую стащила из бара Тита, и вот уже третий час парочка сидела почти в полной темноте на полу в комнате девушки, медленно потягивая алкоголь и обсуждая все на свете. Арон чувствовал, как с каждой минутой начинает доверять ей все больше. Быть может, это была его ошибка, но в тот момент он не думал об этом.

– То есть ты вообще ничего не помнишь, кроме того, как в тебя воткнули нож? – поинтересовался Арон.

Девушка отрицательно покачала головой.

– Порой во снах ко мне возвращаются какие-то воспоминания, но я их всегда забываю. То есть я осознаю, что они были, но не помню смысла. Мне так интересно, как я жила на Земле…

– А ко мне воспоминания возвращаются до сих пор. Я никому этого не говорил, но буквально позавчера я вспомнил, что на Земле у меня была девушка. Меня так сильно волновал этот вопрос, и вот, наконец, вспомнил. Хотел знать, был ли влюблен по-настоящему хоть в кого-то.

После этой фразы Арон и Ария посмотрели друг на друга и ненадолго замерли. Она отвела взгляд в пол и сделала глоток, от которого по-детски сморщилась.

– Я так понимаю, ты был влюблен?

– Знаешь, лучше бы я это не вспоминал, – закончил парень и закрыл глаза, прислонившись затылком к стене.

Арон сидел напротив больничной койки, держа сестренку за руку, в то время пока ей вкалывали очередное обезболивающее. Их кололи несколько раз в день, потому что боли были нестерпимыми, и девушка не могла это выносить самостоятельно.

Она, прищурившись, посмотрела на брата, а затем через силу произнесла:

– Тебе звонила Алиса? Я видела, ты с кем-то разговаривал и после этого стал каким-то нервным.

– Я совершенно спокоен, с чего ты взяла, что я нервничаю, Лу?

Бледная и изможденная девушка слабо улыбнулась.

– Кто еще в этом мире может видеть тебя насквозь, кроме меня? – Она продолжала смотреть на него, не убирая улыбку с лица.

Он почувствовал, как в глазах мутнеет, и закрыл их, чтобы не дать слезам выйти наружу. Молодой человек обхватил руку сестры двумя ладонями, поцеловал кисть, а потом бережно держал ее, как главный трофей в своей жизни.

– Иди и встреться с ней, со мной ничего не случится. Мне вкололи обезболивающие, сейчас все будет хорошо, я посплю.

– Нет, я тебя не оставлю, Лунна.

– Ты себя видел? Ты же работаешь ночи напролет, думаешь, я не знаю? А потом днем караулишь меня, не сомкнув глаз. Когда ты спал в последний раз?

Арон опустил глаза и задумался. И правда… когда он спал? Ночью между сменами подремал от силы час, и было это около двух дней назад. И то не точно. Счет времени терялся, а вместе с ним терялся и смысл жить, ведь сестра с каждым днем увядала все больше.

– Пожалуйста, иди отдохни, Арон.

– Я никуда не пойду, – более твердо сказал он, глядя на нее.

– Сидишь возле меня, потому что боишься, что пропустишь мою смерть. Ты знаешь, что она может уже наступить в любую секунду, и тебя гложет мысль, что не успеешь попрощаться, – сказала она с таким бесстрашием, будто бы на все сто процентов была готова к самому жуткому дню.

Но она не была готова. Никто не может быть готов.

Арон сжал зубы, и черты его лица в мгновенье стали грубыми и мужественными.

– И только попробуй начать со мной прощаться, – выдавила Лунна. – Встретимся когда-нибудь на том свете, и я тебя прибью, ты понял меня? Никаких прощаний, я не хочу даже допускать мысль, что больше никогда тебя не увижу.

– Никаких прощаний, – проговорил парень, глядя на нее.

– Я видела, как тебе названивала твоя Алиса. Не скажу, что я от нее в диком восторге, но если ты влюблен, то я принимаю любой твой выбор. Меня не будет рядом с тобой, а она будет. Не зарывай все в землю. Назначь ей встречу, я же знаю, ты хочешь. За пару часов я не умру, не переживай.

Ее бескровных губ коснулась мягкая улыбка.

– Ты не умрешь ни через пару часов, ни завтра, ни через неделю. Поняла?

– Значит, через две недели можно? – Лу попыталась засмеяться, но у нее это плохо вышло из-за слабости и действия обезболивающих.

Арон встал, наклонился к ней, поцеловал в щеку и направился к двери.

– Никогда нельзя, – ответил он, стоя в проходе. – Поспи, солнышко, я скоро вернусь.

Арон пытался построить отношения с Алисой еще до болезни сестры. Тогда он уделял ей в разы больше времени, но так или иначе все равно не мог быть с ней на сто процентов, так как Луна занимала огромную часть его жизни. После того, как стало известно о болезни девушки, абсолютно все время стало уходить на работу и заботу о ней.

Алиса сидела в небольшом сквере в ожидании парня, который позвонил ей около часа назад и назначил встречу. Она была высокой светловолосой девушкой с идеальным каре. Алиса подняла взгляд в небо, и в ореховых глазах отразились солнечные лучи.

– Прости, что опоздал. – Арон подошел к ней с огромным букетом ромашек. Раньше она всегда говорила, что очень любит их. – Держи. – Он с полуулыбкой протянул ей букет, и она осторожно взяла его, но во взгляде не было никакого восторга.

– Спасибо, – ответила девушка. – Ты совсем плохо выглядишь. Синяки под глазами…

– Я не собираюсь жаловаться – ты сама все знаешь. Логично, что я не буду выглядеть как модель с обложки журнала, когда моя сестра в любую минуту может умереть. Это мне сказал вчера врач, кстати говоря.

– Мне жаль… – произнесла она, но голос говорил совсем иное. – Я рада, что ты мне сам позвонил, потому что я хотела с тобой поговорить, но никак не могла решиться.

Он сел на лавочку рядом и слегка наклонился вперед, скрестив пальцы.

– Можешь говорить.

– Понимаешь, в последнее время мы так редко виделись… Ты был занят своими проблемами, почти не писал мне, не звонил, я стала отвыкать от тебя. Знаю, что это прозвучит ужасно, но моя жизнь продолжается. Она не стоит на месте. Мне хочется двигаться дальше, радоваться, развиваться, а ты в последнее время лишь тянул меня на дно.

После этих слов парень повернул голову и посмотрел на девушку, не веря своим ушам.

– Я начала ходить с подругами по разным мероприятиям и познакомилась с одним парнем…

Арон еще сильнее сжал пальцы, пытаясь держать себя в руках.

– Я влюбилась, Арон. Влюбилась в другого. Он очень хороший, пригласил меня к своим родителям в Норвегию. Все так быстро закрутилось. Даже не знаю, что еще сказать. Прости меня за все, но я так больше не могу. Не могу идти с тобой по этому дну.

– Дно – болезнь самого близкого для меня человека? Это ты называешь дном?

Арон едва мог смотреть на эту девушку. Внутри он ощущал себя так, будто бы на него обрушились все мировые катастрофы, одна за одной, без передыху.

– Прости меня, Арон. Мне стыдно, и я понимаю, что все это жестоко, но я так не смогу. Не вынесу. Еще раз прости. – Она встала, положила букет на лавочку рядом с ним и поспешила уйти.

Юноша с каменным выражением лица глядел себе под ноги и больше не чувствовал абсолютно ничего. Ни боли, ни обиды от этой ситуации. Горесть от того, что он вот-вот может потерять сестру, была так сильна, что остальные проблемы казались незначительной мелочью, о которой он даже не хотел думать.

– Как видишь, вспомнил, – сказал Арон, выплывая из воспоминаний.

Только сейчас он смог заметить, что Ария слушала его внимательно, с сочувствием в глазах, на которые наворачивались слезы.

– Мне сложно представить, каково тебе было, – с тяжким вздохом произнесла она.

Парень был уже изрядно пьян, но прекрасно все видел и понимал.

– В этом городе о моей жизни знает лишь Гойо. И то не полностью. Ты бы тоже не узнала, если бы не испытание. Но я хочу сказать, что ничуть не пожалел, что рассказал, потому что я вижу искреннее сочувствие с твоей стороны. Крайне мало людей, которых могла бы настолько сильно волновать чужая боль. Спасибо тебе, Ария. – Юноша медленно встал и посмотрел в распахнутое окно.

Дождь продолжал свирепствовать, ветер безжалостно колыхал белоснежную штору. Арон снял с себя верхнюю одежду и футболку, потому что после дождя они насквозь промокли, и теперь сидел перед Арией топлес, хотя, кажется, ее все устраивало. Прохладный воздух, прилетавший из окна, едва ощутимо касался его оголенного пресса.

– Я бы обязательно рассказала тебе о своей жизни, если бы помнила хоть что-то, – послышался негромкий голос девушки позади. – Никому не говорила, что я безумно хочу на Землю. Мне так горестно от того, что у меня отняли все слишком рано. Я ведь столько всего еще могла сделать. Могла прожить замечательную жизнь рядом с любимым человеком, а в итоге…

Повернувшись к ней, Арон заметил, как по ее щекам покатились слезы. Ему вдруг захотелось ее утешить.

– А в итоге я в Орлеане, к которому успела привязаться, но скоро все полетит к чертям и я просто растворюсь в пустоте. И уже ни с кем не смогу сидеть вот так ночью и говорить по душам.

Арон подошел к ней ближе и провел пальцами по ее лицу, вытирая слезы. Девушка подняла взгляд и посмотрела на него.

– А ты хотел бы прожить жизнь на Земле, если бы выпала такая возможность?

– В моей жизни пропал смысл после смерти сестры и предательства любимой девушки. Что мне там делать? Наверное, прозвучит пессимистично, но, наверное, проще уж стать пустотой, как ты выразилась. Быть может, хотя бы там я перестану чувствовать то, что преследует меня с самой Земли. – Арон взял ее за руку и потянул к кровати. – Тебе пора бы ложиться, Ари. Мне не по душе, когда ты плачешь. Ложись, а я посижу рядом, пока ты не уснешь.

Она послушно села на кровать и протянула юноше руку.

– Ложись со мной. Поедешь домой завтра. Может, утром я проснусь и пойму, что совершила ошибку, пригласив тебя переночевать со мной, но сейчас мне все равно. Разве ты не делаешь, что хочешь?

После этих слов сомнения улетучились. В конце концов, Арон не собирался делать с ней ничего предосудительного. Сон. В одной кровати. Ничего особенного.

Молодой человек лег неподалеку от нее, и они накрылись одним пледом. Ария легла на бок, повернувшись к нему спиной. Арон лежал и смотрел в потолок. Стыдно было признавать, но он чувствовал себя невероятно комфортно и спокойно. Будто бы находился на своем месте.

Спустя какое-то время она снова засопела, что вызвало на лице юноши широкую улыбку. Арон повернулся к ней, пододвинулся ближе и обнял ее за талию. Носом уткнулся в ее волосы и закрыл глаза.

Он знал, что наутро все будет по-другому. Знал, что в университете снова сделает вид, будто абсолютно безразличен к ней. Знал, что, скорее всего, эта ночь – первая и последняя для них двоих. Ночь душевной близости.

И также он знал, что ему остались в Орлеане считаные месяцы. Арон думал, что вполне может позволить себе хотя бы разок проявить слабость. И пусть эта ночь навсегда останется напоминанием о том, что в мире все-таки существует хотя бы один человек, который будет небезразличен к его боли.

34

Лишь один человек

Сквозь сон Арон почувствовал прохладу, плавно пробежавшую по коже. Молодой человек открыл глаза и увидел перед собой лицо спящей Арии. Девушка сжалась в позе эмбриона и тихонько сопела в подушку. Все одеяло скомкалось где-то у них в ногах. Арон потер глаза, привстал и заметил развевающийся белый тюль. Окно было открыто, а за ним бушевала стихия, которая расшатывала деревья в разные стороны, создавая небольшой ураган. Он поспешно встал, закрыл окно и немного поежился, так как в комнате было до оцепенения холодно.

Арон взял одеяло, подошел к Арии и аккуратно накрыл ее, задержав взгляд на девушке на пару секунд. Его отвлек экран телефона, неожиданно засветившийся на тумбочке. Он взял его и увидел тридцать четыре пропущенных вызова от Гойо, Эстеллы и Фабио. Всю эту вакханалию дополняла гора сообщений. Всю ночь телефон стоял на беззвучном режиме, поэтому Арон и понятия не имел, что друзья пытались связаться с ним.

01:16, Гойо:

«Бро, куда ты уехал? Тебя ждать на вечеринке?»

01:43, Эстелла:

«Куда делся? Нигде не могу тебя найти…»

02:06, Фабио:

«Ты вроде собирался приехать, почему резко передумал? Тебя тут многие ищут, приезжай! И хватит меня игнорировать!»

03:39, Гойо:

«Специально не отвечаешь? Я уже съездил домой, думал, ты там, а тебя нет. Все нормально?»

04:15, Эстелла:

«Мог хотя бы предупредить, куда пойдешь, мы же переживаем…»

Арон закатил глаза и начал пролистывать оставшиеся сообщения, пока вдруг не заметил:

06:17, Фабио:

«Арон, где тебя носит?! Здесь такое произошло… Гойо подрался с парнями, одного чуть не убил, и Орлеан дал ему черный узор почти на всю вторую руку…»

По телу молодого человека побежали мурашки. Глаза моментально округлились, а к горлу подступил ком.

06:40, Фабио:

«Мы еле успокоили его! Он закрылся у себя в комнате и говорит, что ему нужно срочно поговорить с Титом или с тобой. Мы переживаем за него… Пожалуйста, приезжай, как сможешь».

Арон заблокировал телефон и вновь посмотрел на спящую Арию. Он быстро схватил свою толстовку, на ходу надел ее и вылетел в коридор. Проходя мимо комнаты Тита, задержал взгляд на его двери, думая, стоит ли ему сказать или нет. После нескольких секунд раздумий он по-хозяйски ворвался внутрь и увидел лежащих на одной кровати Тита и Германа. Они смотрели какой-то фильм и что-то активно обсуждали.

Увидев Арона, танцор подскочил с кровати и испуганно посмотрел на него.

– Извиняюсь, – произнес парень. – Если Гойо для тебя хоть что-то значит, то ты поедешь со мной. У него кое-что случилось, и ты ему нужен, – уверенно произнес он, глядя в зеленые глаза Тита.

Рыжеволосый юноша сглотнул, покосившись на Германа. После этого быстро схватил вещи и начал одеваться. Арон отвернулся от них, уперевшись взглядом в дверной косяк.

– Пойдем, – кинул Тит, выходя из комнаты.

Арон еще раз глянул на озадаченного Германа и пошел следом за возлюбленным своего друга.

– Ты можешь сказать, что случилось? – Тит посмотрел на Арона, сосредоточившего взгляд на дороге. Парень резким маневром повернул руль вправо и краем глаза глянул на друга.

– Сам не знаю. Я ночевал сегодня не у себя дома. Когда проснулся, увидел кучу сообщений от ребят, мол, Гойо с кем-то сильно подрался и по этой причине у него почти заполнился узор. Черным цветом.

– Что?!

– Что слышал.

– Но до этого он был белым! – На лице Тита показались явная растерянность и испуг.

– Фабио написал, что он кого-то чуть не убил…

Тит сморщился и откинул голову на сиденье.

– Не слишком ли странно будет для других, что он захотел увидеть именно меня?

– А тебя все еще беспокоит то, что люди о тебе подумают? После того, что я увидел в комнате…

– У нас ничего не было – мы просто допоздна смотрели фильмы. Не говори того, о чем не знаешь.

Арон остановился у своего дома.

– Не понимаю, зачем ты так все усложняешь. Ведешь себя, как кретин. Он пытается вернуться к тебе уже несколько месяцев, но ты воротишь нос, хоть и любишь его. Будьте уже вместе, черт возьми. К чему все это, Тит?

Молодой человек опустил глаза, тяжело вздыхая.

– К чему? Потому что это не бесконечно. Да, мне больно. Ему тоже. Но если мы сойдемся, то так или иначе придет время прощаться, а я этого не вынесу. Я не вынесу момента, когда нужно будет в последний раз посмотреть ему в глаза и осознать, что больше его не увижу.

– Ты не знаешь, что на других сторонах. Вы можете там встретиться.

– Я не верю в это, понимаешь? – выкрикнул Тит. – Я не верю в то, что на темной или светлой стороне мы все вновь встретимся. Это было бы слишком просто, не думаешь?

После этих слов Арон резко изменился в лице.

– Мир жесток. Он жесток на Земле, жесток в Орлеане и будет жесток там, – твердо сказал Тит. – Мы превратимся в пустоту в лучшем случае и уж точно не сможем скакать там по чертовым радугам в поисках своих родных. Протри глаза, Арон, и начни смотреть на вещи реально. Ты всегда был реалистом, откуда в тебе эта сказочная вера? Неужели у тебя есть кто-то на той стороне, кого ты хочешь увидеть настолько сильно?

– Нет, – отрезал он и выбрался из машины, гневно хлопнув дверью.

Тит вышел следом и направился за ним в дом. Как только они оказались внутри, навстречу им вышли Эстелла и Фабио.

– Наконец-то! – Эста кинулась к Арону и крепко обняла его. – Мы думали, с тобой что-то случилось! Где ты был?

Он приобнял ее в ответ, посмотрев через плечо девушки на озадаченное лицо Фабио.

– Телефон был отключен, поэтому увидел ваши сообщения только под утро, когда проснулся. Где он?

– В своей комнате, – ответил Фабио. – Нам не открывает. Думаю, что ему лучше бы поговорить с Титом.

– То есть вы все знаете? – осторожно произнес Тит, поглядев на ребят.

Они синхронно кивнули.

– Кто-то видел, как ты целуешься с Германом на одной из прошлых вечеринок, и вчера это стало главным обсуждением вечера. Там было несколько противников нетрадиционных отношений, и они начали рьяно поливать тебя грязью. Гойо заступился, и во время ссоры раскрылись и ваши отношения.

– То есть ты хочешь сказать, что он сейчас сидит там с почти завершенным узором из-за меня?

– Нет, я не это хочу сказать. Ты ведь не заставлял его лезть в драку, – ответил Фабио, скрестив руки на груди. – Но, так или иначе, ты сыграл свою роль. Он напуган и растерян, поэтому попытайся сделать хоть что-то.

Тит кивнул и направился в сторону нужной комнаты. Несколько раз постучав в дверь, Тит замялся, затем резко развернулся и рванул к выходу из дома.

– Эй! – выкрикнул Арон.

– Я к его окну. Ничего не спрашивайте, просто доверьтесь, – поспешно ответил он и скрылся из поля зрения.

Подойдя к окну Гойо, Тит воспользовался их тайным стуком со времен отношений: дважды медленно и громко, а затем три раза быстро и тихо. Порой Тит приходил к Гойо ночью и, чтобы не быть замеченным, подходил к окну и всегда использовал этот шифр.

Сквозь прозрачность шторы пробился силуэт юноши. Затем он распахнул окно. Молодой человек выглядел неважно: кровавые ссадины на лице, еще не до конца зажившие; из одежды на нем были лишь черные спортивные штаны; волосы растрепаны, будто он только что встал с постели.

Гойо открыл окно, и Тит залез внутрь. Заглянув парню в глаза, Тит медленно перевел взгляд на его руки – белые узоры еще оставались, но их было катастрофически мало, а черные, напротив, покрывали почти всю кожу руки. Осталось лишь два незаполненных места у предплечья. Тит с досадой вздохнул, подошел к парню и обнял его настолько крепко, насколько это было возможно. Гойо слегка наклонил голову и уткнулся носом ему в шею. Только в этих объятьях оба парня чувствовали себя максимально комфортно.

– Ты идиот, – произнес Тит, глядя в его светло-голубые глаза. – Зачем, Гойо? Зачем ты полез в эту драку?

– Я всегда осуждал тебя и говорил о том, что в Орлеане все максимально толерантные и тут нет никому дела до того, кого ты любишь. Но я и подумать не мог, что ты окажешься прав и что все-таки такие люди здесь есть. И их немало.

– Они есть везде, – с горечью ответил Тит. – Орлеан – это вовсе не рай, здесь те же правила, что и на Земле. Я боялся, что именно это погубит нас. На Земле так и случилось. Я никогда тебе не говорил, но в тот самый год, когда я умер, мой отец перешел все границы и публично унизил меня так, что я не выдержал и избил его…

– Где-то на Земле —

Тит вышел из машины, посмотрев на охрану возле ресторана. Молодой человек был одет в красивый черный костюм, волосы были зачесаны назад, а в левом ухе блестела небольшая золотая серьга. Он взял огромнейший букет пионов и уверенно пошел ко входу. Титу сегодня исполнилось двадцать четыре, а его маме сорок пять. И она была единственной, кто поздравил его. Как бы отец ни упирался, женщина не могла не пригласить сына на празднование своего юбилея, а он не мог не поздравить мать, потому решил прийти прямо в разгар банкета, чтобы доказать отцу – он больше не боится его и ничуть не стыдится своей ориентации.

– Вам передали, что геям вход запрещен, – раздался голос одного из охранников.

– Чего? – На лице Тита появилось насмешливое выражение. – Кто передал?

– Мужчина, который организовывал это мероприятие. Приносим извинения.

Тит с досадой покачал головой, закатил глаза и отошел в сторону, чтобы набрать номер мамы.

– Мам, на твой день рождения геям вход запрещен. Выйди, я тебя поздравлю и поеду.

– Господи, это все твой отец, черт бы его побрал. Подожди минуту, Тит…

Парень положил трубку и снова покосился на охранников. Спустя некоторое время мама вышла наружу и, увидев сына с букетом, широко улыбнулась.

– С днем рождения, мам. – Он улыбнулся ей в ответ и вручил букет. – Я не мастер по выбору подарков, поэтому просто перевел тебе на счет деньги. Сможешь купить что захочется.

– Спасибо, дорогой. – Она еле удержала в руках роскошные цветы и поцеловала сына. – И тебя с днем рождения! Прости отца, он явно не в себе…

– Плевать, – ответил парень, опустив глаза. – Хорошо вам провести вечер, а я поеду, пожалуй.

– Нет! Пожалуйста, останься. Сегодня собралась вся семья, только тебя не хватает. Не обращай внимания на отца, он не будет тебя трогать, я с ним поговорила. Идем, милый. – Она взяла его за руку и потянула за собой.

Войдя внутрь, Тит заметил небольшую группу людей, в основном родственников, которые тут же обратили на него свои взоры.

– Тит, милый, какой же ты стал! С днем рождения! – раздался голос его тетушки, которая очень давно его не видела.

В его сторону тут же посыпались поздравления, и пока он раскидывался благодарностями, заметил отца, который сидел в центре и смотрел на сына с откровенной неприязнью.

– Привет, пап, – сказал Тит.

В зале на пару секунд воцарилась гнетущая тишина, но затем отец Тита весь подобрался и, не обратив внимания на сына, громко провозгласил:

– Присаживайтесь, пожалуйста, пора начинать праздник!

– Понятно, – пробурчал парень себе под нос и сел подальше от родителей.

Более получаса гости обсуждали жизни друг друга, сплетничая и перемывая кости не слишком удачливым родственникам или друзьям. Тит поглощал уже пятый бокал безалкогольного коктейля, периодически краем уха улавливая суть разговора. На него посматривали, будто он был чертовым экспонатом в музее. Наконец, к нему обратились:

– Чем ты сейчас занимаешься, Тит?

– Я был профессиональным хореографом, в данный момент учусь на юриста. – Он на пару секунд замолчал, осознавая, что все происходящее в его жизни сейчас – это влияние отца, а не его собственное желание.

– Встречаешься с кем-нибудь? О детях еще не задумывался?

Послышались тихие смешки. Мама Тита легонько толкнула мужа локтем и опустила глаза.

– Я думал о детях, но позже, сначала хочу реализоваться, встать на ноги.

– Хватит! – Мужчина откинул салфетку и грозно посмотрел на сына. – Побойся бога! Какие дети? Разве у таких, как ты, могут быть дети?!

Тит сжал челюсти почти до скрипа, едва сдерживая себя от приступа гнева. Он видел, как на него уставились собравшиеся в ожидании ответа. На что они надеялись? Что он кинется на отца с обвинениями в гомофобии? Тит покачал головой и вздохнул.

– Да, моя ориентация отличается от вашей, – произнес он, набравшись мужества. – Но разве это что-то меняет? Меняет меня, как человека? Нет. Это мое личное дело. Я не лезу в ваши личные жизни, верно?

– Какое же ты ничтожество, – выплюнул отец, встав из-за стола. – Я растил сына не для того, чтобы он спал с мужиками! Ты позор нашей семьи!

– Это ты себя позоришь. – Парень тоже встал, пристально глядя в глаза озлобленному мужчине. – Мне жаль тебя, отец. Ты считаешь меня мусором, потому что я люблю не так, как ты или другие? Как насчет сожалений о том, как ты избивал меня до полусмерти? Как насчет сожалений о принуждении к тому, чего я никогда не хотел? Знаешь что? Я жалею, что ты мой отец. Лучше уж вообще без отца, чем с таким, как ты.

Мужчина буквально подлетел к Титу и со всего размаха ударил сына в лицо. Из носа хлынула кровь. Тит небрежно вытер ее рукавом и в упор посмотрел на отца.