Текст книги "Я не твоя игрушка"

Глава 4 Унесённые прошлым
Часть 1 Майская ночь

Середина мая наполнялась сухостью от испепеляющего солнца. Вот уже больше месяца, как не было дождя, и лишь удушающая жара царила кругом. Зной засушивал землю так, что она покрывалась трещинами. Поля, что тянулись вдоль дороги, казалось, были скованны пустотой. Зерна, что еще не склевали птицы, не могли ухватиться за почву, твердую, словно камень, пустить свои корни. Зим, казалось, засох вместе с нею, такой тусклый и уставший. Он всегда с грустью смотрел на поля. Как мальчишки кидали камни, стараясь спугнуть прожорливых ворон. – «Сейчас бы дождя», – изнемогая от жары, произнесла Вирса, приблизившись к нему сзади, и прислонила голову к его плечу. Но горбун, словно не замечая её, продолжал смотреть на поле, облокотившись всем весом на деревянный забор заднего двора Евы. Казалось, его вполне устраивало, что он может приходить к ней вот так. Просто слышать её голос, чувствовать на себе её ласковый взгляд, наслаждаться её чудесной улыбкой. Ну и что из того, что она не позволяла ему прикоснуться к ней, хотя бы просто взять за руку. Но иногда он просто не мог думать об этом. Не мог понять причины её отрешённости.

– «Я умираю от жары», – проскулила Унса и, подойдя, слегка качаясь, с другой стороны забора прильнула к его руке, так же, как сестра, прислонив голову к его плечу. – «А может!» – вдруг воспряла она духом, повеселела. – «Давай-ка, как в детстве, пошалим?»

– «О чем ты?» – утомленно пробормотала Вирса, даже не взглянув на сестру.

– «Ну помнишь, мы ураган устроили, а Зим заставил мебель пустить корни», – отошла она немного, жестикулируя руками при каждом слове.

– «Это когда Зак почти всю библиотеку сжег?» – заулыбалась Вирса, сильнее прижавшись к горбуну. – «Хорошо нам тогда влетело!..» – но вдруг её глаза округлились и засияли. – «А это и впрямь хорошая идея. На мокрой земле и семена прорастут».

Вирса, погладив Зима по горбу, с озорной улыбкой выбежала со двора Евы, а Унса, оббежав его вокруг, встретила сестру у калитки. Взявшись за руки, они пошли к реке, которая, казалось, даже течь ленилась, слегка обмелела. Вирса сняла с ног туфли, бросив их на землю, сделала шаг вперёд, погрузившись по пояс в прохладную воду. – «Ну что же ты, иди сюда!» – Вирса смеялась и, набирая в ладони воду, брызгала ею на сестру. Унса тоже сняла туфли, аккуратно поставив их под дерево на берегу. Слегка коснувшись пальцами ног воды, сморщилась. – «Смелее!» – окликнула её сестра, и Унса, сделав шаг, погрузилась в воду. Она морщила нос, брезгливо отгоняя от себя скользящих по воде водомерок, настороженно передвигая ногами, утопающими в вязком иле. – «Это была твоя идея!» – продолжала смеяться Вирса и, подтянув к себе сестру, схватив её за руку, крепко прижала к себе. Крепко-крепко прижавшись друг к другу, они обнялись и, закрыв глаза, обвивая друг друга руками, замерли. В полной тишине слышалось лишь, как бьются их сердца в унисон друг другу и журчанию речной воды. Но стук их сердец, замедляясь, исчез, и река остановилась, качнулась и, выходя из берегов, поднялась стеной в воздух, длинным коридором, казалось, до самого неба, полностью оголив дно. Солнце жгло, поглощая капли воды. Ветер подхватывал их и разбрасывал по сторонам. Постепенно образовывалось облачко, перерастая в тучу, становилось всё больше и больше, пока не затянуло серостью всё небо. Сгущаясь в сине-черную массу. Вода с шумом водопада обрушилась вниз, вернувшись в реку, которая, порядком обмелев, набрав скорость, потекла по своему руслу, как и прежде бурным потоком. – «Ты смотри-ка, получилось!» – открыла глаза Унса и, снова обняв сестру, рассмеялась. Они вылезли на берег. Взявшись за руки и подняв с земли туфли, девушки поднялись на опушку перед рекой. Раздался гром, Вирса подняла голову, наблюдая, как, озаряя небо своим светом, блеснула молния, как гремит раскатами гром, словно ломая небо на кусочки. Одна капелька упала, попав ей на щеку недалеко от глаза. Вирса вытерла её с лица и, улыбнувшись сестре, крепче сжала в руке её ладонь. Они побрели по тропинке босиком, ощущая с каждым шагом, как дышит земля. Капля за каплей изморось превращалась в ливень. Порывы сильного ветра подхватывали его струями, отбрасывая в сторону, наполняя иссохший воздух прохладой.

Зим словно не чувствовал дождь, мгновенно промочивший его одежду, стоял всё так же хмуро, облокотившись на забор. – «Не забыл, какая сегодня ночь?» – подошли к нему сестрички с другой стороны забора, всё так же крепко держась за руки. Унса со звуком поцеловала горбуна в нос. – «Не грусти! Смотри, какой сильный, теплый дождь у нас получился!» – девушки, смеясь, убежали, а горбун, выпустив пар из ноздрей, безмолвной горой сдвинулся с места. Взяв в руки стоящую у стены трость, опираясь на нее всей тяжестью своего тела, вышел за калитку и дошел до поля. Глядя, как изголодавшаяся земля поглощает воду, Зим глубоко вздохнул и, сильнее опершись о трость, присел на корточки, взяв в руку кусочек черной земли, размазав его по ладони. Потом он прислонил ладонь к земле, зарывая пальцы в грязь. «Живи!» – прошептал он и, вытерев руку о мокрую траву, поднялся, так же тяжело передвигая ногами, ушел.

Из земли один за другим выглянули зелёные расточки, вытягиваясь тонкой нитью, наливаясь цветом и выпрямляя листочек за листочком. – «Ты смотри!..» – переполненный удивлением и любопытством, выкрикнул Зулул, схватив мать за руку и подтащив к окну. – «Смотри!» – Ева улыбнулась, наблюдая, как ливень утих слегка, смягчив свои удары, словно специально, чтобы не побить молоденькие листочки ростков. Показав во всей красе украшенное изумрудным цветом поле.

Весь день шел дождь, лишь к вечеру вернув жару, что моментально просушила траву. Солнце закатилось за горизонт, освободив место согнувшемуся крючком месяцу. Небо нарядилось в яркие звездочки, а в воздухе витал аромат цветов и свежести, что еще не исчезла после дождя. Вся земля дышала, упоённая дождем, словно говорила спасибо!

– «Вставай, соня!» – Унса вбежала в комнату Зака, лишь только часы пробили полночь, стягивая с молодого человека одеяло, открывая его подтянутую гладкую спину и ягодицы. – «Кто спит в такую ночь!»

– «Отстань!» – рявкнул он, отвернувшись, и, нащупав рукой одеяло, натянул его на себя.

– «Ну хоть ты скажи ему!» – тогда Унса обежала кровать и, разбудив Кристину, затрясла её за плечи.

– «Сегодня же…» – воскликнул вдруг Зак, очнувшись ото сна, наконец-то понимая, о чем она говорит. Он приподнялся, усевшись на краю кровати, спустив вниз ноги, прикрывая одеялом наготу. – «Сейчас уже идем».

Дождавшись, когда Унса уйдет, Кристина подползла к нему сзади и, прильнув всем своим обнаженным телом к его крепкой спине, убрала его длинные локоны волос с плеч. – «Она всегда так беспардонно врывается в твою комнату?» – Сильнее прижавшись, она прислонилась своею щекой к его щеке. – «И что за паника?» – Тихо, еле слышно произнесла она, обвивая мужчину руками, слегка поглаживая пальцами рук его грудь.

– «Сегодня у нас праздник. Ночь, когда все неведомые существа, ведьмы, демоны, могут вступить на землю в своём истинном облике. Ночь, когда мы можем впитать энергию природы. Сегодня Вирса научит тебя ворожить над водой!» – Тогда он, схватив девушку за руку, подтянул к себе, завалив к себе на колени. – «А с Унсой я поговорю. Попрошу её больше не заходить без стука». – И, запустив в её волосы руку, приподнял её голову, поцеловал в губы. А девушка, сильнее прижавшись к нему, обвила шею мужчины руками, отвечая на его поцелуй.

Собравшись все вместе у ворот замка, каждый словно сам по себе, ждали Зига. Зим стоял в дверях, опершись на свою трость. Зак и Вирса что-то бурно обсуждали, а Унса, перечисляя названия трав, объясняла Кристине, что в эту ночь трава вбирает в себя волшебный сок земли, набирая целебные свойства. Вскоре спустился Зиг и, не говоря ни слова, вышел из замка. Все остальные, отбросив свои прежние заботы, пошли за ним. Вирса оглянулась, взглянув на Алису, провожающую их грустным взглядом. Она понимала, как сильно хотелось девушке выйти из замка, как она боялась остаться одна в таком количестве коридоров, наполненных призраками её снов. Зим закрывал ворота, запирая её. От этого Вирсе стало как-то не по себе, словно совесть, мучая её, не давала спокойно смотреть на исчезающую за закрывающейся дверью фигуру. – «Зиг», – подбежала она к блондину, остановив его, взяла за руку. – «Алиса с нами не пойдет?»

– «Думаю, с нами ей будет скучно!» – сухо ответил колдун.

– «Я не могу смотреть на её печальный взгляд. Зиг, милый». – Прильнула она к руке мужчины, словно ласковая кошка. – «Она же влюблена в тебя без памяти, ну куда она денется? Разреши ей пойти с нами». – На что Зиг, хмыкнув, освободился от её цепких рук, после чего положил руку ей на плечо, слегка прижав к себе.

– «Когда это ты успела с нею сдружиться?» – снова хмыкнул он, отведя девушку в сторону.

– «С чего ты взял, что мы дружны? Просто мне её жалко. Представь, как ей в одиночестве, в полной пустоте и тишине будет взаперти, а мы тем временем будем веселиться». – Она снова прильнула к нему, продолжая выпрашивать.

– «Ну хорошо!» – улыбнулся колдун и, убрав руки с плеча девушки, отпустив её, пошёл дальше.

– «Зим не закрывай!» – вдруг раздался крик молодого человека в бордовой рубашке. Зак вбежал в замок и промчался мимо Алисы вверх по лестнице. Вирса зашла следом за ним и, схватив за руку Алису, потащила её на улицу.

– «Что ты делаешь? Мне же запрещено выходить!» – паникуя, говорила Алиса, в страхе переступить через порог.

– «Зиг разрешил!» – Вирса улыбнулась непринужденной улыбкой и остановилась, сложив руки на груди. – «Так пойдешь или нет? Смотри сама, я больше за тебя просить не буду!» – тогда Алиса кивнула головой и, взяв Вирсу за руку, настороженно шагнула за порог, очутившись на улице. Чувствуя, как каблучки слегка проваливаются в землю. – «Смелей! Сегодняшняя ночь – это самая волшебная ночь в году. Увидишь!» – снова улыбнулась Вирса, и Алиса, улыбнувшись в ответ, пошла с нею.

– «Всё! Закрывай!» – выбежал из замка Зак, быстренько догнав Кристину и, взяв её под руку, поднял руку, показав всем скрипку. – «Сегодня с музыкой!»

Добравшись до речки чуть дальше от деревни, Зак разжёг костёр, а Зим создал из старого пня кресло для колдуна. – «Еще я прихватил бутылочку вина», – улыбнулся Зак и, открыв бутылку, сделал глоток, после чего, поставив бутылку возле колдуна, закинул скрипку на плечо, заиграл весёлую мелодию. Услыхав звуки скрипки, из-за деревьев показались светящиеся огоньки глаз и еле заметные очертания лиц. На свет огня прибежала стайка волков, покружившись рядом, приблизились. Один из них подошел ближе и, облизнув руку Зигу, завыл, после чего стая вереницей медленно вышагивая след в след направилась в лес.

– «Здрасте!» – молоденькая резвая девчонка, чье тело слегка прикрывал светло-серый мех, запрыгнула к колдуну на колени. – «Как же вас трудно найти!» – её громкий голосок игривой песней подпевал музыке скрипки. – «Как я вас рада видеть всех, вы себе не представляете!» – она помахала рукой Унсе, что, весело улыбаясь, разговаривала с сестрой. – «Ты не поверишь, что я тебе сейчас расскажу!» – девушка переключила внимание на колдуна, жестикулируя руками при каждом своём слове, вызывая на его лице улыбку. – «Старейшины меня тут замуж выдать решили. Представляешь? Меня! А я им сразу сказала. Какое еще замужество, нет, нет, нет! Пусть даже не мечтают! Да я лучше сердце себе вырежу и колдуну подарю, чем замуж выйду. А дед мне говорит, что я вся в мать, такая же непокорная. А моя мать, между прочем, была не просто волчицей, я ему сказала. Моя мать была богиней, так почему я должна слушаться какого-то толстого идиота. Пусть сам за него замуж идет!» – на что Зиг лишь продолжал молча улыбаться, лишь бросив мимолетный взгляд на Алису, что, казалось, была уже не рада, что не осталась в замке. Тут раздался волчий вой, и девушка с неким выражением недовольства на своем юном лице поднялась с колен Зига. – «Лим, надоел! Не был бы он моим дядькой, давно бы горло перегрызла!» – и тут, принюхавшись, она повела носом и быстрым шагом подошла к Алисе, обнюхивая её. Алиса замерла, затаив дыхание, разглядывая эту необычную девицу. Её длинные растрепанные волосы, казалось, были съедены сединой, как у старухи, а некий блеск, как у голодного хищника, что читался в её разноцветных глазах, что переливались в темноте голубым и зеленым огоньками. – «А это что еще такое? Не чуяла её раньше». – скривила она лицо и, медленно пятясь задом, казалось, не желала уходить. – «Вкусно пахнешь. Хорошо». – и тут она помахала снова всем рукой, развернулась и, побежала в сторону леса, обернувшись в волчицу, догнала стаю.

– «Не пугайся, Лили не кусается». – Унса подошла к Алисе, прошептав ей на ухо. – «Она Зигу приходится дочерью! Прям не верится, что он когда-то роман с волчицей крутил!»

– «Она». – еле слышно прошептала Алиса.

– «Оборотень». – улыбнулась Унса еле заметной улыбкой. – «Большую часть времени она в волчьей шкуре».

– «Но иногда скидывают её. Так она завлекает жертву. Вот прикинется беззащитной девушкой, найдет на лесной дороге путника, а потом заманит в глушь лесную, обернется обратно в волка и загрызет бедолагу». – Вирса громко проговорила, подойдя к девушкам сзади, напугав их. – «Шучу, шучу. Помнишь, я показывала тебе портреты жен Зига? Вот это дочь его второй жены, она была волчицей с северных гор, та еще особа была, дикая».

– «Да, Лили на неё очень похожа». – прошептала Унса, поймав на себе взгляд колдуна, прислонила палец к губам, дав понять остальным, что пора прекратить этот разговор, и Вирса, отойдя от них, снова вернулась к Кристине.

– «Эта ночь наполняет нас силой!» – говорила Вирса Кристине. Она подвела девушку к речке, так сладостно подпевающей журчанием звукам скрипки. – «Почувствуй эту силу внутри себя. Позволь ей стать продолжением твоих рук. Знай. Вода, она может дать жизнь, а может отнять её. Ты должна понимать, что теперь все твои мысли материальны, и, чтобы правильно использовать свою силу, ты должна сконцентрироваться, не думать ни о чем постороннем. Представь себя водой, рекой, бегущей вдаль, так, словно тебе нет ни конца ни края. Смотри!» – Вирса дотронулась до поверхности воды, слегка погрузив в неё кончики пальцев, и, подняв руку, сделала резкое движение рукой в сторону. Вода послушным тонким потоком повторила движение руки и, словно хлыстом, ударив по земле, каплями разлетелась в стороны. Рядышком раздался плеск воды. Посмотрев на речную воду, Кристина увидела проплывающих мимо русалок, игриво плескаясь водой. – «Наши подруги и помощницы!» – улыбнулась Вирса и помахала русалкам рукой, в ответ одна из них остановилась, тоже махнув рукой. – «Они скрыты от человеческих глаз, но всегда в небольших волнах, в камышах, в плачущих над рекой ветвях деревьев, если вести себя тихо, то внимательно приглядеться, можно их разглядеть».

Кристина тоже нагнулась над водой и, коснувшись её рукой, вытянула тонкую струйку. Держа её двумя пальцами, как ниточку. И, поднявшись в полный рост, сделала в воздухе круг рукой, а тонкая струйка послушно повторила её движение.

– «Всё получилось!» – улыбнулась Вирса. К ней подбежала Унса и, схватив за руки, запрыгала, словно что-то выпрашивая. Вирса снова подошла к воде и, заставив воду широкой волной подняться почти в её рост, сделала плавное движение, подняв руку вверх, а потом в сторону. Вода послушной волной нависла над ними. Унса, подняв руку над головой, остановила волну, и та зависла, словно время остановилось. Унса закрутилась в танце так, что подол её платья отрывался от земли, медленно опуская руки, расставив их в стороны. Вода, висящая над головой, разлетелась на отдельные, достаточно большие капли, зависшие в воздухе. Некоторые из них, видно, из-за своей тяжести, медленно опускались ниже, тоже разделяясь, образовывая что-то вроде серебряных, наряженных бусинками нитей.

Унса снова схватив сестру за руки, закружила её в танце, а нити водяных бус закручивались в спираль, повторяя каждое их движение, пока не разорвались, рассыпавшись бусинами по траве, впитавшись в землю.

– «Что-то мне нехорошо». – остановилась вдруг Вирса, схватившись рукой за голову, словно пытаясь остановить головокружение. И, оклемавшись, приблизилась к Зигу, нагнувшись, прошептала ему что-то на ухо, потом сняла со своей руки кольцо с рисунком плетёный косой, отдала ему.

Алиса молча стояла под деревом, наблюдая за происходящим с лёгким испугом в глазах. Казалось, она до сих пор не могла поверить, что все эти существа существуют, спрятаны от чужих взоров. Где-то недалеко тенью проскользили две кикиморки, играющие у берега. Птицы, пролетающие мимо, приземлялись у их костра и, обернувшись в людей, кланялись колдуну. Так это было странно и непонятно. – «Алиса, подойди!» – сказал Зиг, сжимая в ладони кольцо. Девушка послушно подошла к нему. – «Это теперь твоё!» – колдун взял Алису за руку и надел кольцо ей на палец.

– «Что это значит?» – смущенно спросила она, не понимая его поступка.

– «Я, как и все, долго ждал этой ночи. Но Вирса решила сделать её особенной. Она дарит тебе это кольцо. Как ни странно, она поддержала меня, помогла сделать, как ей кажется, правильный шаг». – улыбнулся он, бросив мимолетный взгляд на Вирсу, что стояла подле него, поцеловал Алисе руку. – «Я хотел бы попросить тебя в эту волшебную ночь стать моей женой!»

– «Женой?» – Алиса не понимала, как воспринимать подобную просьбу. Что это, правда или просто насмешка? – «А Вирса?» – прошептала она. На что Вирса рассмеялась, и, поцеловав колдуна в щеку, снова что-то ему прошептала на ухо и ушла в сторону деревни.

– «А при чем тут Вирса?» – ухмыльнулся он и, поднявшись с кресла, подошел к Алисе вплотную. – «Я не знаю, что вы с ней не поделили. Хотя знаю, что сойтись с нею очень тяжело. И у тебя это как-то получилось. Уже не в первый раз она просит у меня быть более нежным к тебе. Взять сегодня с нами, к примеру. И то, что она добровольно отдала кольцо, уже о многом говорит. Но сейчас я не хочу о ней говорить. Сейчас я хочу, чтобы ты стала моей женой. Разве ты не хотела того же?» – обнял он её за плечи. – «Я готов отдать тебе всё, что имею. Но если откажешься, пойму!» – на его лице играла нежная умиротворенная улыбка, которую так любила Алиса.

– «Нет! То есть, да!» – словно растерявшись, говорила она. – «Конечно, я стану твоею женой!» – Алиса улыбнулась сквозь слезы, не веря, что это всё правда, и, повиснув у него на шее, поцеловала в губы. Зак закрутился возле них, запиликав на скрипке романтическую мелодию.

– «Ура!» – взвизгнула Унса. – «Будет свадьба!» – Вприпрыжку подбежав к горбуну, повисла на нем, чуть не повалив. Потом обежала Зака, помешав его игре на скрипке, и, так же, как и сестра, поцеловав Зига в щеку, убежала. Зим, незаметно для всех, пошатнулся и исчез за деревьями. Зак поднял с земли недопитую бутылку вина, взяв под руку Кристину, повел её к замку, оставив будущих новобрачных наедине.

Унса шла по узкой дорожке по краю леса, но, услыхав звук сломавшейся ветки, заглянула в кусты, из которых доносился звук. – «Кто здесь?» – спросила она еле слышно, вглядываясь в темноту. – «Ой!» – вскрикнула она, но чья-то рука прикрыла её рот. Унса упала на землю, испачкав юбку голубого платья. – «Ты? Что ты здесь делаешь?» – удивилась она, увидев перед собой Марка.

– «Я просто пришел посмотреть», – присел он рядом с нею, приклонив колено.

– «На что тут смотреть?» – еще больше удивилась Унса, разведя руками и слегка скривив лицо.

– «На тебя», – прошептал он и, подтянув девушку к себе, заключил в объятья, поцеловал, но в ответ вместо поцелуя получил пощечину.

– «Что ты себе позволяешь?!» – нахмурила она брови, переполненная возмущением.

– «Мне кажется, я в тебя влюблен!» – еще тише произнес Марк.

– «Вот выдумал тоже!» – еще больше возмущаясь, хмыкнула Унса и, оттолкнув от себя мужчину, поднялась на ноги, поправив юбку платья. – «Видимо, ты путаешь меня с сестрой».

– «Нет, нет!» – не дал Унсе уйти мужчина, поймав её за руку, снова обнял. – «Мне нравится, как ты хмуришь нос и твои перепады настроения. Мне нравится, когда ты бегаешь вокруг меня, как заводная. Когда ты улыбаешься, мне хочется улыбнуться в ответ. Именно ты, не кто другой». – Но Унса, казалось, не желая его слушать, прислонив ладонь к его груди, желая оттолкнуть от себя, но резко остановившись, задумавшись, хмыкнула. После чего обеими руками провела по его шее и лицу, снова опустив ладони к груди, гладила его кожу. – «Что?» – не понимал он, что происходит.

Но девушка лишь улыбалась, поглаживая его шею. – «Ничего!» – Её улыбка становилась более живой и игривой, а в глазах засиял озорной огонёк. – «Совсем ничего. Так странно. Я ничего не вижу. Совсем ничего». – Она бросила на него игривый взгляд и, убрав от него руки, сделала несколько шагов назад. – «Я пойду!»

– «Давай я провожу тебя!» – Марк сделал шаг вперед, надеясь приблизиться к девушке, но она, всё так же улыбаясь, покачала головой, убежав в сторону деревни.

В эту волшебную ночь еще кое-где виднелись огоньки, фигуры в тени создавали иллюзию, меняли форму. Где-то вдали завывали волки, тянули свою протяжную песнь. Ветер доносил звонкий смех, звучащий нежным звоном, словно капельки дождя. И в эту ночь, затягивая небо, на землю опустилась тьма, на мгновенье завладев всем вокруг, исчезла.

Унса брела по пустым улочкам деревни, словно не желая возвращаться в замок. Казалось, в её голове крутилась только одна мысль: почему же не было видений, почему так пусто и тихо было в её разуме, когда Марк обнимал её. Впервые она чувствовала спокойствие, но звук, еле слышный, прервал её мысли. Еле слышный, казалось, кто-то плакал недалеко. Она шла на звук и, остановившись возле камня, похожего на птицу, прикоснулась к нему рукой. – «Как больно», – прошептала она и, опустившись на землю, положила ладонь Еве на плечо. – «Я понимаю, как тебе тяжело. Очень тяжело».

– «Откуда тебе знать! Ты, конечно, видишь всё и знаешь. Я понимаю. Но это, это больше, чем боль. Он даже не успел узнать о сыне. В тот день я хотела ему рассказать, но не успела. Колдун меня опередил. Забавно». – хмыкнула она, отглотнув из горлышка медовухи, предложив сделать глоток Унсе, но та, поморщив нос, отказалась. – «Ведь то письмо предназначалось мне. Это я должна была умереть, не он».

– «Кем он был?» – Унса смотрела на неё, как всегда, щенячьими глазами.

– «Филин», – выдохнула Ева и, поднявшись на ноги, пошла к дому. – «Лесной хранитель».

Часть 2 Небесный сосуд

В небольшой комнате царил полумрак, наполняясь искорками от загорающих свечей. Одна за другой Унса зажигала их. Переносила огонёк от свечки к свечке небольшой деревянной палочкой. Комната постепенно наполнялась светом, и лишь играющие на стенах отражения, что отбрасывали стоящие на полках предметы, напоминали загадочных существ. – «Вот так лучше!» – Унса всегда улыбалась, и, как казалось Алисе, её улыбка давала больше света, чем горящие свечи. Унса подошла к Алисе и, присев рядом, погладила девушку по плечу. – «Ну что ты грустишь? Завтра свадьба! Ты радоваться должна!»

– «Я просто не могу понять. Только недавно он говорил Вирсе о своей любви, казалось, даже не замечая меня. А сейчас попросил стать его женой. Но ведь он так дорожит ею, всегда ищет предлога её увидеть». – Покачала головой Алиса, еще сильнее загрустив, и, прижав к груди колени, обняла их руками. – «И почему она отдала мне это кольцо?»

– «Это кольцо принадлежало первой жене Зига, когда-то давно. Я лишь его берегла для девушки, которую он назовет невестой». – В комнату вбежала Вирса, захлопнув за собой дверь и положив на кровати небольшой сундучок, открыла его, показав содержимое Алисе. – «И это теперь тоже твоё!» – улыбнулась она и встала рядом с сестрой. Но Алиса, покачав головой, подняла на Вирсу наполняющийся слезами непонимающий взгляд. – «Не поняла? А что за слезы?» – слегка возмущенно нахмурила нос Вирса.

– «Алиса думает, что ты Зигу вроде как любовница». – Шепотом, но так, чтобы это было слышно, сказала Унса.

Глаза Вирсы округлились сначала, наполняясь некой пародией отупения. – «Не поняла?» – она слегка приподняла одну бровь, продолжая задумчиво переваривать информацию. Но потом её глаза засияли, как прежде, а на лице появилась ухмылка. Легкий хохот перерос в смех, она села на кровать и, протирая глаза от накатившихся слез, пыталась успокоиться. – «Это ж надо так насмешить! Я, конечно, люблю Зига, но не настолько!» – И, глубоко вздохнув, окончательно успокоившись, сбросила туфли с ног и, забравшись на кровать, обняла девушку. – «Какая же ты еще дурочка! Посмотри на меня? Громкая, вздорная и агрессивная. А Зигу нравятся тихие и скромные девушки, как ты. Нашла причину для слез!»

Тогда, чтобы отвлечь остальных от грустных раздумий, Унса высыпала из сундучка всё содержимое на кровать. Перебирая украшения из золота и жемчуга, наполненные переливами драгоценных камней, они вспоминали прошлое. То время, когда они были еще маленькими девочками и, пробираясь тайком в комнату Эвелин, точно так же рассматривали её украшения. Примеряли их и представляли себя взрослыми и такими же красивыми, какой была она. Как однажды, подравшись из-за жемчужной ленты, случайно порвали её. Как пытались собрать все жемчужины обратно на ленту, но лишь рассыпали еще больше. И как им влетело потом, когда Эвелин всё узнала. И когда они говорили, упоенные своим рассказом, перебивая друг друга, менялись, становились более живыми, счастливыми.

Время шло, и, сами не заметив как, зевая, потихоньку погрузились в сон, свернувшись, как кошки, калачиком на широкой кровати, оставив украшения лежать на одеяле вокруг них.

В окно подул ветер, поднимая легкий шелк занавесок, что, надуваясь парусом, доставали до туалетного столика. Стоящий на самом краю столика пузырёк с туалетной водой сдвинулся слегка с места и, наклонившись, упал на пол, разбился, наполнив воздух нежным цветочным ароматом. Алиса резко подняла голову, оглядевшись вокруг, и, протирая сонные глаза, поднялась с кровати, подошла к окну и закрыла его. Подошла к туалетному столику и, собрав осколки, что нашла на полу, положила их на столик. Она снова протёрла глаза и, посмотрев в зеркало, сняла заколку, расправив рыжие локоны волос. Но, слегка испугавшись, сделала пару шагов назад. Отражение в зеркале ей совсем не принадлежало, на неё смотрела та самая молодая, темноволосая женщина, что была на портрете в подвале. Она улыбалась страшной, озлобленной улыбкой, словно живая, не отрывая от Алисы глаз. Оглянувшись на спящих девушек, Алиса было хотела закричать, но, снова посмотрев в зеркало, увидела в нём себя.– «Что за наваждение!» – прошептала она, закрыв ладонями глаза. Убрав руки от лица, она снова посмотрела в зеркало, успокоившись, снова увидев в отражении себя, вернулась к остальным и прилегла на кровать. Подмяв под голову подушку, она никак не могла уснуть. В её голове всё бродили ненужные мысли. Алиса вспоминала тот портрет и те слова, что говорила Вирса. Видно, сильно её любил Зиг, что даже столько лет спустя носит цветы к её портрету.

Утром, еле подняв тяжелые веки, Алиса снова огляделась кругом. Она была в комнате одна, ни Унсы, ни Вирсы нигде не было видно, а украшения, что были разбросаны по кровати, аккуратно убраны в сундучок, который стоял на туалетном столике. Осколков от разбитого флакончика уже не было, а вместо него стояла ваза с пушистыми веточками сирени. Алиса поднялась с кровати, подойдя к туалетному столику, настороженно заглянула в зеркало, словно в страхе увидеть в нём кого-то другого вместо себя. Но нет. В отражении только она. – «Надо было такому присниться».

«Ты уже проснулась?» – вдруг дверь открылась, и на пороге показалась Унса. Пробежав по комнате, она положила на кровать нарядное белое платье. – «Я чуть позже приду, помогу тебе одеться!» – озабоченная чем-то, она убежала.

Алиса ждала вечера, но вместо радости её угнетало странное чувство. Словно что-то должно произойти. Как завороженная, она сидела перед зеркалом, расчесывала себе волосы, словно ждала, когда в отражении снова появится кто-то другой.

Солнце устало катилось к закату, когда во всём замке загорелись свечи. Смущенной толпой, с неким испугом в глазах и неуверенностью, жители деревни вошли внутрь, поднявшись по центральной лестнице и пройдя немного вперёд по коридору, оказались в большом зале. Посередине зала стоял длинный стол, наполненный всевозможными яствами.

– «Расслабьтесь!» – говорила Унса отцу Алисы и остальным, окружающим его. – «У Алисы ведь праздник, свадьба! Улыбнитесь же!»

После Вирса сменила сестру, оставшись с людьми, а Унса вернулась к Алисе. Помогла ей надеть платье, украшения и, уговорив сесть за туалетный столик, приобняла её сперва. Потом взяла в руки расчёску и, успокаивающим движением рук, медленно и аккуратно расчесав её рыжие локоны, подняла их кверху, уложив в причёску. – «Ты самая красивая невеста из всех, что видели эти стены!»

– «У меня так сердце стучится». – вздохнула Алиса. – «Боюсь и шагу сделать. И мысли плохие в голову лезут».

– «Ты волнуешься просто. Но не надо. Зиг он тебя любит, я это точно знаю. Он бывает жестоким, злым, но, когда ты рядом, он меняется. Ты именно та отдушина, которой ему не хватало. Сделай его счастливым, измени его». – снова обняла её Унса и, взяв за руку, повела в залу.

Ева начинала немного волноваться, казалось, ей становилось немного не по себе в стенах замка. Она то и дело ловила на себе наглый взгляд Зига. Он словно говорил: «Не смей подходить, не смей разговаривать, он не для тебя», словно прогонял прочь. Но настал момент, когда все подняли глаза, устремив свой взгляд на открывшиеся двери залы. Унса, слегка показавшись, прошмыгнула вперед, смешавшись с толпой. А следом, сделав робкий шаг, показалась Алиса. Она постояла немного, окинув взглядом людей и увидев среди них отца, улыбнулась и, набравшись уверенности, прошла вперёд. Она не смогла удержаться и, подбежав к отцу, обняла его, вытирая с лица слёзы радости. – «Папочка, как я рада видеть тебя!»

– «Какая ты красивая!» – сквозь слёзы проговорил он и отпустил её, показав жестом, что её ждет жених и что он не против свадьбы.

Казалось, она была охвачена лучами белого света. Подол белого платья тянулся за нею кружевным шлейфом. Украшенный золотыми цветами корсет стройнил талию, переходя в аккуратное, неглубокое декольте. Рукава по локоть обтягивали руки, расходясь дальше кружевной, прозрачной тканью. Золотое ожерелье украшало шею, от тяжести которого Алиса периодически делала глубокий вдох и, прикасаясь к нему рукой, слегка приподнимала. Мелким бисером в её волосах блестели золотые шпильки.