Текст книги "Я не твоя игрушка"

– «Алиса, прошу тебя, пойми, он не хотел тебе зла, он лишь хотел…» – Кристина присела на край кровати, приподняла руку, желая погладить её по голове, но, остановившись, опустила руку себе на колено.

– «Он хотел лишь создать себе новую покорную куклу, но у него не получилось», – еле слышно произнесла Алиса. – «Уходи». – еще тише прошептала она и накрылась с головой одеялом, так, чтобы её не было видно.

– «Всё будет хорошо, поверь. Надо лишь только привыкнуть», – Кристина слегка коснулась рукой одеяла, словно в порыве пожалеть подругу, но, сдержавшись, лишь вздохнула. – «Ты же сильная. Ты справишься!» – проговорила она и вышла из комнаты.

– «Всё будет прекрасно, лишь когда ты сумеешь отречься, вырвать из своего сердца воспоминания о нём», – прозвучал поблизости незнакомый женский голос, и Алиса, приподнявшись, сняла с себя одеяло. – «Он предал тебя, играл с тобой, разбил сердце, втоптал в грязь твои чувства. Мне это знакомо. Он был таким всегда и таким останется. Так сделай с ним то же, что он сделал с тобой. Убей его! Возьми в руки ритуальный нож и убей его!» – Алиса молчала, разглядывая тёмную фигуру незнакомки. Хотя она её уже видела там, в подвале, на портрете, Алиса смотрела на женщину так, словно видит её в первый раз.

– «Что тебе надо?» – еле слышно произнесла Алиса, наблюдая за каждым плавным движением незваной гостьи. – «Что для тебя его смерть?»

– «Для меня это месть, так же, как и для тебя. Он и меня убил, позволив злобе вырваться наружу». – Её высокомерный вид заставлял Алису углубляться в воспоминания колдуна, открываясь для черной крови, овладевающей ею.

– «Неправда». – Алиса смотрела на неё взглядом больной собаки, полной боли и недоверия. – «Ты сама убила себя. И ты не та, кем хочешь мне показаться? Не так ли, тень? Ты не являешь собой даже отголосок той женщины, ты лишь ищешь оболочку, вырывая их из воспоминаний».

– «Ты знаешь, ваша свадьба была лишь предлогом. Чтобы совершить обряд, надо осквернить тело». – Женщина, казалось, не слушала Алису, она ходила вокруг неё, нависая пугающей тенью. Такой черной, грязной, с едким запахом смерти. – «Он так мечтал отобрать твою душу и опустить её в пучину своих гнусных фантазий. А его верная раба, его любимая Вирса. Она всегда с ним делила его боль, его радость. Она всегда будет тебя ненавидеть, всегда будет стоять у тебя на пути. Избавься от неё, перережь ей горло, упои острое лезвие её грязной кровью».

Алиса снова схватилась за голову, сжавшись. Свежей волной картины прошлого ворвались в её мозг. Через мгновенья она воспряла, улыбнулась, и лишь собравшаяся большой каплей слеза в уголках её глаз, скатившаяся по щеке, выдавала ту боль, что испытывала девушка. Тогда она подошла к туалетному столику и, взяв в руки расческу, принялась расчесывать запутанные волосы. – «Значит, я должна выкрасть из кабинета Зига ритуальный нож, убить им Вирсу, а после и самого Зига?» – улыбалась она так, словно её воодушевила эта идея. – «А что потом? Ты возрадуешься виду моих испачканных кровью рук? Тьма завладеет съеденным злобой сердцем, и ты спокойно заберешь мою душу? Вот о чем говорила в бреду Унса. Всё оказалось так просто», – уверенно говорила Алиса, продолжая причесывать волосы и давая женщине понять, что она её совсем не боится. – «Я теперь поняла, почему Вирса была так агрессивна. Почему так стремилась убить мои чувства к Зигу. Она защищала меня от той тьмы, что съела твою душу!» – тогда Алиса опустила глаза на то кольцо, что отдала ей Вирса, и вздохнула. – «Теперь я понимаю, что Вирса была единственным, кто был честен со мной, не прячась за маской лжи. Она даже не побоялась смерти, лишь бы направить меня на правильный путь. Жаль. Я только сейчас поняла смысл её слов. Она была права, и я на самом деле оказалась главным врагом самой себе! Но теперь я знаю все секреты колдуна, теперь я знаю всю боль и ужасы этих стен. Я была в каждом из них. И теперь я осознанно могу сказать, что я – жена черного колдуна. Я – ведьма, которая могла бы его убить, но я не стану. Лишь потому, что я выше той грязи, в которую опускался он ради величия и силы. Я вижу и слышу этот мир. И я тебя не боюсь, Кира», – тогда женщина приобрела свой истинный облик, приблизившись вплотную к Алисе, так что девушка ощутила на шее её холодное дыхание, заставляющее мурашки бежать по коже. – «Я никогда не погружусь во тьму. Я никогда не позволю себе опуститься до твоего уровня. Я никогда не позволю боли, обиде, гневу взять надо мной верх. Я выше всего того, что ты представляешь собою. Ты лишь тень! Ты взяла облик той, которую Зиг любил всем сердцем, и сотворила из него злобного гения! Но что ты хочешь от меня? Заставить меня ревновать?» – Алиса пожала плечами, слегка качнув головой. – «Прости, я не ревную к покойницам».

– «Ничего!» – ухмыльнулась женщина, растворившись в зеркальном отражении. – «Ты еще изменишь свое решение, а я буду рядом, буду всегда готова помочь тебе обрести покой!»

В полной тишине лишь слышалось, как щелкают поленья в камине, съедаемые играющими язычками пламени, пускающими легкий дымок, незатейливо поднимающейся тонкой струйкой наверх. Вирса, казалось, мерзла, укутавшись в одеяло, расположившись возле камина на полу, грела руки у камина. Вся комната, погруженная в темноту, казалась холодной, жуткой, пугающей. – «Как ты себя чувствуешь?» – раздался до боли знакомый голос, но Вирса, не дернувшись с места, неподвижно сидела. Он подошел к ней сзади, присев рядом. – «Я ни разу не заходил в твой дом, не считал это нужным, странно, почему-то я начал понимать тебя именно сейчас».

– «Мне больно, больней, чем было раньше, но это пройдет. Всегда проходит», – прошептала она. – «Почему ты здесь, разве тебя не ждет любимая жена?» – Вирса слегка шевельнулась, скинув с плеч одеяло.

– «Она сейчас не особо рада меня видеть».

– «Когда это было для тебя проблемой?» – улыбнулась она совсем не радостной улыбкой, скованной болью и разочарованием. – «Одним щелчком пальцев она забудет свои обиды и будет, как прежде, любить тебя».

– «В том-то и проблема». – поднялся он на ноги и, пройдя к столу, налил в стакан воды из кувшина, сделав глоток. – «Я не забрал её душу, просто не смог. Она поднялась на долю секунды и вернулась обратно в тело».

– «Что?» – Вирса побледнела и, поднявшись, приблизилась к нему вплотную. – «Но как такое может быть? Такого никогда не было!» – Её голос явно выдавал испуг.

– «Знаю!» – он положил ладони на её плечи. – «Но она другая. Она именно та, что сумеет дать мне, что я хотел».

– «Я понимаю, ты устал! Тебе хочется покоя!» – Вирса повысила голос, затряслась еще сильнее. – «Но ты подумал о нас, что будет с нами?! Что будет с мальчиками, они только нашли себе покой. Зак, он только сумел остепениться, кажется, наконец повзрослел! А Унса, ты подумал о ней? Она не выживет без тебя. Она полностью потеряет рассудок! А я?» – Она смотрела на него полными слез глазами. – «Ты подумал обо мне?»

– «У тебя есть этот. Он, надеюсь, сумеет позаботиться о тебе». – Казалось, Зиг боялся смотреть в её покрасневшие от слез глаза.

– «Не надо менять тему разговора. Ты же знаешь, мы связаны с тобою нитью, которую невозможно разорвать, и эта нить замотана в большой, запутанный тугими узлами клубок! И я не хочу, слышишь, не хочу даже представлять, что будет со мной без тебя. Я боюсь! Я устала жертвовать своей кровью ради твоих шлюх!»

– «Не плачь, дорогая моя!» – прошептал он, крепко обняв девушку. – «Я найду способ всё исправить. Слышишь? Только не плачь!» – Тогда он вытер её слезы ладонью и, поцеловав в лоб, пошел к выходу. На лестнице появился Артур, остановившись, наблюдая полным ненависти и ревности взглядом, как колдун проходит мимо, поднимаясь выше, исчезает.

– «Что он тут делал? Он запугивал тебя, угрожал?» – Артур, казалось, выходил из себя от ревности.

– «Это тебя не касается». – Еле слышно произнесла Вирса, вернувшись к камину, снова укутавшись в одеяло.

– «Ты так и будешь бегать за ним, как собачонка, выполнять все его команды? Пора уже это всё забыть, Вирса. Если ты хочешь быть со мной. Если ты хочешь быть моей женой!»

– «Если ты хочешь взять меня в жёны, сначала пойди к колдуну и проси у него моей руки», – так же тихо ответила она, словно не желая реагировать на его крики.

Прошло несколько дней. Алиса, так и не желая ни с кем общаться, затворницей засела в библиотеке, вчитываясь в пожелтевшие страницы старых книг. Всё то, что описывали колдуны много лет: ритуалы и жертвоприношения, их связь с лунным духом и о создании демонов. Сейчас казалось, всё в её голове ложилось по своим полочкам. Теперь её мысли не занимала обида, а желание изучения нового. Её взгляд, казалось, разделял любопытство с неким чувством противоречия с написанными текстами. Иногда ей казалось, что это неправильно, можно было сделать проще, обойтись без жертв. Но что можно было говорить о старых колдунах? – «Мужчины!» – прошептала она, покачав головой.

Новое утро наполняло голову тревожными мыслями. Густой туман застилал землю, заслоняя собой всё кругом, делая невидимыми дома и предметы. Лишь узкая тропинка, утопающая в нем, казалось, уводила в вечность. Вирса медленно шла в стороне от тропинки, словно боялась уйти по ней в иные миры. Босыми ногами она сбивала холодную росу с травы, орошая ею подол своего синего платья. Её нежное сияние глаз, казалось, наполнялось грустью и тревогой. И тишина. Кругом лишь тишина. Ни пения птиц, ни шума играющих на ветру листьев. Всё словно замерло на некоторое время, после чего ожило вновь. Разглядев в тумане силуэты приближающихся густой толпой людей, она приподняла подол платья и побежала в замок. – «Тени!» – кричала она, забегая в каждую комнату, разбудив их хозяев, и, ворвавшись в кабинет Зига, остановилась, сделав один шаг к нему. – «Тени приближаются! Я видела их силуэты. Огоньки стеклянных глаз!» – проговорила она и, сделав еще пару шагов вперед, подбежала к нему и обняла. А мужчина продолжал стоять у открытого окна и смотреть вдаль. Он взял Вирсу за руку и, сжимая её ладонями, прислонил к своей груди. – «Мы все отдали много крови и сил Алисе, мы сейчас слабы. Зиг, ты сейчас не сможешь бороться с тьмой. Это Алиса. Она тебя погубит, именно это видела Унса!»

– «Всё будет хорошо!» – тихо произнёс он, продолжая сжимать её руку. И вот туман рассеялся, обнажая участки земли и надвигающуюся тёмным облаком армию теней. – «Создайте щит, сохраните души». – тихо произнёс он и, поцеловав руку Вирсы, что сжимал, выпустил из своих рук. – «Поскорей. А я займусь тенями».

Собравшись все вместе, они вышли на улицу. Зиг спустился с холма, приблизившись к деревне, и встал на пути бестелесных фигур с блестящими красными огоньками глазами. – «Это будет нелегко». – послышался звонкий голосок Евы, и обернувшись, Зиг увидел за своей спиной всех жителей деревни, вооруженных вилами и мотыгами. – «А ты их просто развеять не можешь?» – уставила на него свой взгляд Ева.

– «Я отдал часть крови Алисе и сейчас настолько слаб, что даже своих создать не смогу». – тихо ответил он, даже не взглянув в её сторону.

– «Меня не волнует, что ты продолжаешь экспериментировать с отцовскими заклятьями и раскидываешься своей кровью!» – резко среагировав, сказала Ева. – «И мне плевать, насколько ты сейчас слаб! Сейчас все эти люди надеются только на тебя!»

Крепко обнявшись, словно увидевшись в последний раз, они разошлись, заняв все четыре стороны замка. Каждый из них, остановившись строго посередине стены, снял с ног девушки туфли, мужчины – сапоги, чтобы чувствовать кожей ступней мягкую траву. Все они подняли руки вверх, быстро, неслышно нашептывая странные слова, казавшиеся непонятными и им самим. Слова, которые вырывались из их уст молитвой. И в тот же миг, образовываясь грозной тучей, с неба пошел дождь и, наполнив всё вокруг своим светом, молнии коснулись земли, образовывая щитообразный купол вокруг замка. Но что-то случилось, и молнии потянулись обратно к туче. – «Кристина! Посмотри, что случилось», – громко проговорил Зак, словно стараясь перекричать громкий треск раскатов грома. Девушка оббежала замок, обнаружив Вирсу в луже крови. – «Что случилось?» – подбежала она, упав рядом с Вирсой на колени. – «Вирса? Кто тебя ранил!»

– «Я не видела. Кто-то сзади подошел». – Еле слышно произнесла Вирса. – «Всё нормально, просто сделай это за меня». – Вирса, взяв девушку за плечи, придвинула её к тому месту, где стояла сама, заставив её поднять руки вверх, и молнии синей искрящейся паутиной снова потянулись вниз. Вирса, слегка постанывая, прислонив ладонь к ране на боку, быстрым шагом пошла к реке. Что манило её сейчас, словно чей-то шепот, подталкивающий в спину, звал к себе. – «Такая же быстрая и звонкая, как река». – Знакомый мужской голос эхом вонзился в её разум, заставив обернуться. Вирса медленно обернулась и затряслась, вглядываясь наполненным испуга и непонимания взглядом в изъеденное крысами, покрытое сине-красными гематомами лицо.

– «Тебя нет!» – прошептала Вирса и быстрее побежала к реке. Журчание воды казалось так близко, уже совсем рядом, но возникший под ногами берег поднялся высоким обрывом. – «Тебя нет!» – закричала она и из последних сил, заставив воду подняться, тонкой струйкой ударила по человеку, словно кнутом. Мужская фигура обратилась тенью, разошлась вширь темной дымкой и, соединившись вновь, обратилась в Эвелин, ту самую женщину с портрета.

– «Ты убегаешь от меня, хотя сама не понимаешь, зачем. Помоги мне, соединись со мной, освободи нас обеих!» – говорила она и, медленно приближаясь, протянула руки. – «Милая моя, подойди, обними меня!»

– «Моя мать умерла, ты не она!» – качала головой Вирса, слегка отступая назад.

– «Ты всегда была наивной и глупой, моя милая доченька! И за что он тебя больше всех любит, не пойму», – говорила женщина мерзким шипящим голосом. – «А я тебя никогда не любила. Хотела удавить еще младенцем! Я знала, что ты будешь никчемной».

– «Ты не она! Ты пытаешься зацепить меня за больное. Но не получится! Моя мать меня любила, она всех нас любила. Она доброй была!» – из глаз Вирсы текли слезы. Она качала головой, не желая принимать слова женщины. – «Кто ты? Зачем ты мучаешь меня?»

Вдруг Вирса пошатнулась, посмотрев на свою рану, чувствуя, как кровь ручейком стекает по пальцам. – «Ты бедное, несчастное, бездушное создание! Зиг упустил один момент, тьма с легкостью способна завладеть сердцем черствым, бездушным. И я заметила кое-что. В тебе нет души! Зиг думал, что, забрав у тебя душу, он спасёт тебя. Но вместо этого сделал доступной для меня». – Женщина двинулась вперёд, приближаясь всё ближе и ближе. Вирса попятилась назад и, пошатнувшись, оступившись на самом краю обрыва, упала вниз. Лишь ахнув, широко открыла глаза, наблюдая, как женская фигура, обернувшись клубом дыма, змеёй обвила её тело, проникая вовнутрь через рот, уши и ноздри. С громким всплеском Вирса ударилась о воду, погрузившись под неё, опускаясь на дно, оставив на поверхности сильные волны. Она не могла пошевелиться, медленно погружаясь и прощаясь с солнечным светом, проникающим своими лучами под воду. Но мимо проплывающая русалка, подхватив её руками, подняла на поверхность и, подтащив к противоположному берегу, убрала с её лица волосы, но сразу же уплыла в испуге.

– «Что происходит?» – Алиса вышла из замка, завернувшись в теплую шаль, прикрыв декольте бледно-розового платья. Она словно просочившись прошла сквозь грозовую завесу и, спустившись с холма, подошла к людям. Свита колдуна пошла за ней. – «Почему они не нападают?» – спросила она, положив руку на плечо мужу.

– «Они призваны отвлечь нас, но от чего?» – тихо ответил колдун, окинув Алису взглядом, в котором явно читались нотки радости.

– «От чего же?» – спросила девушка, на что колдун пожал плечами. Тогда Алиса, хмыкнув, щелкнула пальцами. – «Рассейся!» – сказала она, и тени испарились и дымкой растаяли в воздухе, но вместе с тем она сняла все заклятья вокруг, и все увидели истинное лицо Евы и Югрима.

– «Ева?» – Зим слегка дернулся, вглядываясь в её лицо и наполненные прожилками сине-красных сосудов, наполненных кровью, паутинками волос. – «Ты…» – протянул он, после чего ушел обратно к замку.

Зиг было хотел поймать его за руку, но голос Евы его остановил. – «Не надо», – проговорила она, подойдя ближе к колдуну. – «Мы покинем деревню к вечеру».

– «Не стоит!» – проговорил самый старый из деревенских. – «Неужели ты думала, что люди не знали, что вы другие? Вы не старились столько лет, не меняли свой облик с тех пор, как появились здесь. Я помню тебя такой же еще девяносто лет назад, когда сам еще был мальчонкой. И все эти годы с появлением крылатого демона, закованного в камне, наши земли стали плодородней, река наполнилась рыбой».

– «Югрим!» – громкий голос колдуна оборвал разговор старейшины. – «И ты здесь. Старый проныра. Неужто прислуживаешь?» – На что Югрим кивнул головой. Это было странное небольшое существо, чем-то напоминающее дохлую общипанную птицу. С клювом вместо рта и перепончатыми крыльями, с искривлёнными длинными тонкими пальцами. – «Смотрю, тебя жизнь потрепала нехило. В последнюю нашу встречу ты выглядел куда лучше». – Тогда Алиса снова щелкнула пальцами, вернув демонам человеческий облик. – «Колдовать научилась?» – Бросил на неё недоверчивый взгляд колдун. Но Алиса, встретившись с ним взглядом, только улыбнулась, не сказав ни слова.

– «Я хотела сказать тебе спасибо!» – Ева словно стараясь отвлечь колдуна от жены, обняла его, обвив руками его шею. – «Мой милый, хороший мой друг! Хоть немного я была счастливой».

– «Я уже давно нашел тот заговор, что когда-то использовал Филин. И я чувствовал себя таким виноватым перед тобой последнее время, что решил отдать немного черной крови на благо. Прости, дорогая. Меня бесило, что ты отдаляешься от меня. Не понимал, как тебе был дорог этот пернатый демон». – Ева улыбнулась ему, поцеловав в щеку и подмигнув Алисе, отошла от колдуна. Тогда она взяла за руку сына и, подав знак старику, которого называла отцом, пошла к дому. Все деревенские также разошлись по домам, оставив колдуна и его свиту одних.

– «Если я правильно поняла из записей старых колдунов, не только Еве был дорог пернатый демон». – Алиса снова подошла к мужу, словно заставляя его смотреть ей в глаза. – «Кто такая Кира?»

Кира. Это имя острым лезвием прошло по сердцу колдуна, заставив его оглядеть всех своих подопечных. – «Где Вирса?» – Страх потери читался в его глазах.

– «Она к речке побежала, кто-то ранил её». – Тихо ответила Кристина, вцепившись пальцами в руку Зака, спрятавшись за его спиной.

Зиг не сказал ни слова, рванув к реке, словно знал, где её искать. Унса, слегка подняв подол платья, побежала за ним. Остановившись на высоком берегу, Зиг увидел её и, оббежав обрыв, переплыл реку. Вирса лежала половиной тела на берегу, утопая в скользком иле. Задыхаясь, она смотрела в небо, стараясь вспомнить всё хорошее, что было в её жизни. Сквозь боль шевелила губами, словно что-то говорила, совсем неслышно. Раскинув руки в разные стороны, она чувствовала, как вскрываются старые раны. Одна за другой кровоточащие линии исполосовали её вены на руках. Шрам на шее, словно разорвавшись, выпустил струйкой кровь. Густым свернувшимся потоком кровь стекала по коже, смешиваясь с грязью под её измученным телом, наполняя воду красным отливом.

Зиг подошёл к Вирсе и, упав на колени в грязь рядом с нею, обнял и подтянул к себе так, чтобы вытащить её ноги из воды. «Я уже здесь, я с тобой!» – говорил он, крепко сжимая её тело, прижимая к себе, не боясь запачкать белую рубашку в крови и иле. «Ты не умрёшь! Всё будет хорошо! Я ведь так люблю тебя!»

На другой стороне реки Зим коснулся рукой толстого дерева, и оно, с треском согнувшись, образовало нечто похожее на мост. Унса перебежала по нему реку и подошла сзади, тихо, еле слышно проговорила: «Чтобы спасти её сердце от тьмы, ты должен вернуть ей душу». Она слегка коснулась пальцами рук его плеча, словно желая успокоить.

Зиг поднял на девушку полные слез глаза и, покачав головой, глубоко вздохнув, провёл рукой по запутанным волосам Вирсы. Наблюдая, как пожирает её тьма, как чернеют белки глаз, как кровят её раны. «Я тебя очень сильно люблю, моя маленькая девочка!» Тогда он достал ритуальный нож из сапога. Тот, что всегда носил с собой. Он закрыл глаза и, вытянувшись немного, замахнулся рукой, чтобы вонзить в своё тело кинжал, зная лишь один способ освободить поглощенные им души. Умереть. Он не был сосудом для душ. Таким, как Око. Как многие, проклятые черной кровью. А потому не мог вынуть её из себя. Что позволяло отчаянью сильнее завладевать разумом.

Но появившаяся словно ниоткуда Алиса выхватила нож из рук мужчины, разглядывая его словно изучая. – «Не надо. Дай ей умереть!» – Она внимательно рассматривала кинжал, словно изучая его, хмыкнула. – «Значит, их два». – Еле слышно произнесла она.

Зиг хотел было подняться, изо всех сил, согнувшись, уперся руками в грязь. Вернуть свой кинжал, пронзить им свое сердце и освободить все души, что он поглотил. «Нет!» – Вирса схватила его за руку, шептала сквозь боль еле слышно. – «Позволь мне умереть». – Она обвила его шею руками в попытке приподняться, и тогда он нагнулся над нею и поцеловал в лоб. – «Я тебя очень люблю! Пап, правда, люблю!» – на последнем вздохе проговорила она хриплым голосом и, закрыв глаза, умерла. Обмякла, повиснув на его руках. Её руки сползли по его спине и, упав, вонзились белой кожей в грязь. Зиг опустил голову, трясущейся рукой провел по её волосам, по её бледной, почти белой коже.

Алиса слегка улыбнулась, словно радуясь слезам, стекающим тонкими струйками с его лица. – «Теперь она свободна», – проговорила Алиса и подошла ближе к мужчине, присев рядом с ним, не побоялась испачкать платье. Она смотрела на Вирсу, словно изучая её тело, и лишь слегка коснувшись пальцами, подняла её веки. – «Смотри», – сказала она и одернула мужа. Зиг открыл свои глаза и посмотрел на тело умершей. Кровь запеклась, остановила свою течь. Все раны затянулись в рубцы, а глаза снова обрели свой прежний цвет. – «Она победила тьму», – тогда Алиса порезала ладонь ритуальным ножом и, прислонив к груди мужа, провела от сердца к шее. Он сжался от боли. Резкими рывками душа дочери вырывалась из его сердца, пробивая себе путь по красной линии крови Алисы, желая вырваться наружу. Зиг, согнувшись, упал обеими руками в грязь. Широко открыв рот, он выпустил яркий белый огонёк, повисший в воздухе. Тяжело дышал, схватившись рукой за сердце. Черной струйкой кровь побежала с уголков его рта, спускаясь ниже к подбородку. Он поднял голову, наблюдая, как Алиса, бережно обхватив яркий огонёк руками, разглядывала его. Казалось, сдерживаясь от желания поглотить его. – «Тебе могло показаться, что я хотела посмотреть, что будет с тобой, когда умрёт твоя дочь. Хотя не спорю, меня обрадовало то, что ты еще не до конца лишился чувств, что тебя еще может охватить боль потери близкого человека. Но я хотела, чтобы Вирса сумела победить тьму, завладевшую её телом. Чтобы она сама открыла своё сердце доброте». – Тогда Алиса нагнулась над телом Вирсы, открыла ей рот и, вложив в него светящийся белый сгусток души, закрыла, крепко сжав, не позволяя вырваться наружу. Вирса дернулась, словно её тело сводило судорогой. Широко открыв глаза, она приподнялась, лишь всхлипнув, задышала и упала в обморок. – «Теперь всё будет хорошо!» – снова улыбнулась Алиса и, поцеловав мужа, слегка коснувшись своими губами его губ, вытерла с его лица слёзы.

Зиг молчал, проводив Алису взглядом, взял на руки Вирсу и, поднявшись с земли, пронес по дереву через реку, не обращая внимания на остальных, прошел мимо, унося в замок спящую дочь.

– «Значит, вы его дочери?» – удивлённо спросил Артур, остановив Унсу, схватив её за руку, провожая взглядом Зига. Наблюдая, как растрёпанные волосы Вирсы слегка касаются своими кончиками земли.

– «Мы все его дети. Все четверо», – улыбнулась нежной улыбкой Унса и, отцепив от себя его руку, ушла. Остальные ушли следом, оставив Артура одного стоять на берегу.

– «Поздравляю! Ты победила в этот раз!» – возникла перед Алисой тёмная фигура Киры. – «Ты меня очень удивила! С такой легкостью простила его!»

– «Во-первых, я его люблю! Я верю в него! Как бы Зиг ни старался переплюнуть в жестокости своего отца, это у него никогда не получится. Во-вторых, с их кровью я впитала и их память. Черная кровь завладела полностью моим сердцем, открыв все тайные уголки, секреты. Сейчас я не злюсь на него, может, даже благодарна за то, что он мне дал. Сейчас мы все одна семья и должны дополнять друг друга», – улыбнулась Алиса и, пропустив вперёд себя Зига с Вирсой на руках. – «Я знаю, кто ты, Кира. И я знаю истинные причины твоей ненависти. Но всё это настолько пережило себя, что превратилось в пустое место. Советую тебе научиться прощать не только других, но и саму себя», – Алиса ушла, исчезнув в дверях замка.

– «Ничего, настанет время, когда ты впустишь в сердце злобу, и тогда я буду рядом!» – проговорила Кира и растаяла в воздухе черной дымкой.

Зиг положил Вирсу на свою кровать и, сняв с себя рубашку, свернул её и, намочив в стоящем на столике у окна тазу с водой, протёр девушке лицо, шею, грудь и руки. – «Я так боялся её вновь потерять, что старался делать всё возможное, чтобы она не покидала меня. Забрал её душу, озлобил». – Тогда он опустился рядом с дочерью на кровати и выпустил рубашку из рук. Она упала на пол возле его ног грязной от крови тряпкой. – «Когда тьма завладела Эвелин, девочкам было по семь лет. Зак тогда вообще еще ничего не понимал, разглядывая мир любопытными маленькими глазками. А вот Зим, как самый старший, тяжелее всех пережил утрату. И я решил сделать всё возможное, чтобы огородить их от подобных страданий, спрятав все их чувства глубоко, заставив забыть о том, что случилось с их матерью».

– «Я знаю. Эвелин убила себя, чтобы остановить Киру. Но она пронзила своё тело не тем кинжалом. Один дает жизнь, другой отнимает. Хм». – Лицо Алисы было серьезным, его больше не сковывали то смущение и страх перед колдуном, словно она была более высшим, более сильным созданием, чем он. – «И ты забрал у них душу?» – Алиса присела рядом с мужчиной и положила ладонь ему на плечо.

– «Нет». – покачал он головой. – «Только детские воспоминания. Но Вирса, она особенная, она другая. Не только потому, что я любил её больше всех, но и потому, что она уже умирала в детстве. Когда ей было четыре года, она упала в реку и утонула. Быстрые воды выбросили тело на берег. Я не мог пережить той потери, и я забрал её душу, и, впустив в её жилы, смешал с кровью воду той самой реки, что убила её. С тех пор она такая, моя водяная принцесса!» – Он не спускал с дочери глаз, казалось, терзая себя за всё, что она пережила в своей жизни. – «Ты стала другой. Такой серьезной, спокойной. Кажешься повзрослевшей на много лет».

– «Это так странно». – еще тише произнесла Алиса, наглаживая его плечо, словно упрашивая посмотреть на неё. – «Я за эти дни прочла все книги в библиотеке, все рукописи. Даже тайком, пока ты спал, читала записи в твоем кабинете. Но я же не умею читать». – на мгновенье улыбка проскользнула на её лице. – «Я видела сны, что мне приносили боль. Я видела твою боль. Потеря за потерей. Ты потерял двух любимых женщин, у тебя отобрали дочь. Ту юную волчицу, что приходила в ту ночь. Сейчас я уже не могу вести себя как раньше. Кажусь самой себе такой глупой, смешной. Не хочу быть смешной». – она убрала с его плеча руку и прислонилась к нему щекой. – «Я не нравлюсь тебе такой?»

– «Вовсе нет. Ты, как и прежде, прекрасна. Но всех пугала твоя сила. Даже меня пугала. Унса предсказала мою гибель, и Вирса думала, что ты захочешь убить меня, и переживала за братьев и сестру». – он продолжал смотреть на дочь. – «Но мне все равно. Я люблю тебя! Может, в это и трудно поверить, но ты глубоко засела в моем сердце. И я не хотел сначала менять тебя, но, Кира, я боялся, что она убьет тебя, а так я бы мог воскрешать тебя снова и снова».

– «Я так счастлива», – прошептала она, улыбнувшись и закрыв глаза, словно наслаждаясь моментом, глубоко вздохнула. Но вдруг, поднявшись, взяла его за руку. – «Нам еще кое-что надо сделать», – сказала она и, потянув мужчину за руку, заставила подняться и пойти с ней. Она вела его по коридорам, спускаясь в подвал, глубоко, в ту самую залу, где томились тысячи девушек, ни живых, ни мёртвых. – «Отпусти их!» – сказала Алиса, слегка задрав кверху носик.

– «Ты же понимаешь, что жизнь им не вернуть. Я бы и рад, но все они тогда погибнут».

– «Они сейчас гибнут! Отпусти их души, дай упокоиться с миром!» – говорила она, словно приказывая. И тогда колдун взял Алису за руку, крепко сжав её в своей ладони, и вытянул вперед вторую руку. – «Мёртвая вода, расслабь свои оковы, опустоши сосуды». – И в тот же миг фигуры покрылись трещинами, разрушаясь и рассыпаясь в песок, растворяясь в воздухе. А души светящимися огоньками повисли в воздухе и, поднявшись до самого потолка, украсив его своим светом, как будто звёзды на ночном небе, гасли по одной. – «Теперь ты довольна?» – ухмыльнулся он и взял девушку за обе руки. – «Теперь я состарюсь. Стану дряхлым и некрасивым».

– «Я не дам тебе состариться! Только вместе со мной!» – улыбнулась в ответ Алиса и, обняв мужа, поцеловала его.

Прошло три дня. Вирса, проснувшись, приподнялась и, схватившись за голову, слегка заскулила от сводящей её тело боли. Она убрала от головы руки и, развернув их, посмотрела на запястья. На покрывающие её кожу сильно выраженные многочисленные рубцы. Она спрыгнула с кровати и, подбежав к зеркалу, вонзила свой взгляд в стекло. Сведёнными судорогой пальцами она провела по выпирающей борозде на шее и шраму на щеке. Потом снова посмотрела на шрамы на руках. Заметив таз с водой на маленьком столике у окна, поспешно подошла к нему и опустила руки в воду, но шрамы не исчезали, даже не поменяли свою форму, не стали меньше.

– «Можешь не стараться», – раздался женский голос, и Вирса, обернувшись, увидела Алису, что стояла в дверях. – «Я забрала у тебя все силы. Ты теперь просто человек, обычная смертная».

– «А!» – задумчиво протянула Вирса. – «Ну, к этому я привыкну».

– «Артур ждет тебя. Ту энергию, ту часть черной крови, что была в нем, я тоже забрала». – Алиса всё так же стояла в дверях, не позволяя себе подойти ближе. – «Унса мне рассказала о том, что ты не можешь иметь детей, и о том, что с тобой случилось. Поэтому я позволила себе сделать тебе маленький подарок. На столе стоит напиток, я приготовила его для тебя. Когда ты его выпьешь, твой организм восстановится. Ты сможешь забеременеть, родить. Решать тебе».