Текст книги "Жених со знаком качества, или Летняя форма надежды"

Глава 17

Непостижимым образом Лидия снова оказалась в моей спальне. Это было страшно. Мужество покинуло не только меня, но и Заславского. Мы растерянно смотрели друг на друга и бормотали:

– Опять, опять…

– Почему «опять»? – вдруг строго поинтересовалась Мархалева.

На удивление, она быстро пришла в себя и уже источала энергию, а не ужас. Заславского ее вопрос отрезвил.

– Роб, кто она? – спросил он, поднимаясь с пола и недружелюбно кивая на Мархалеву.

– Кто я – не вопрос, а вот кто вы, придется еще выяснить, – заявила она, из чего стало ясно, что Заславский ее уязвил.

Думаю, Мархалевой не понравилось, что ее, знаменитость, здесь никто не узнал. Я поспешил внести ясность и, тоже вскакивая с пола, воскликнул:

– Это Софья Адамовна, известная писательница и подруга Тамары. Она любезно согласилась вести расследование.

Мое сообщение не понравилось никому. Мархалева нахмурилась, Мария закатила глаза, Заславский раздраженно гаркнул:

– Какое еще расследование?

Мархалева подбоченилась и, кивая на меня, пояснила:

– У этого господина, друга моей подруги, масса проблем, львиная доля которых вы!

И она многозначительно уставилась на чету Заславских. Мария поджала губы и засверкала глазами; в воздухе запахло грозой. Я жаждал всех примирить, но не знал как это сделать, а потому бездарно молчал. Заславский растерянно посмотрел на меня и спросил:

– Роб, на что она намекает? На что вы намекаете? – раздраженно адресовал он вопрос Мархалевой. – По вашему, это я затащил труп под кровать?

– Не исключено, – заверила она. – И не такое в жизни бывает.

Заславский взбесился:

– Что?! Как вы можете, не разобравшись, приличных людей обвинять? Вы знаете, кто я?

– Знаю, профессор, – с необъяснимым презрением заявила она.

Заславский растерянно уставился на меня:

– Роб, с кем ты связался? Она же дура. Круглая дура. Гони ее. Сейчас же гони.

Я был в панике. Хорошо ему говорить «гони», не в его же спальне труп под кроватью валяется. Сам был бы рад ее гнать, но как это сделать? Теперь она свидетель. Свидетель, не обремененный никакими обязательствами. Ее не связывают со мной, как с Виктором и Марией, годы дружбы. Годы общих радостей и тревог. Она не станет ради меня рисковать своим благополучием и карьерой. Ей плевать на меня…

Если уж на то пошло, безопасней выгнать самого Заславского. И Марию. Уж они на меня не обидятся, а если и обидятся, то не станут вредить. Простят и помогут. Потому, что они искренне за меня переживают. Исходя из этого, в создавшейся ситуации вот кого надо гнать.

Но я не стал никого гнать, а, держась за сердце, жалобно промямлил:

– Прошу вас, дорогие мои, не ругайтесь. Этот труп мне кто-то подкинул, он меня доконает. Дважды его вывозил, а он снова у меня в спальне. Еще немного, и я сам лягу рядом.

– Дважды?! – поразился Заславский.

Мария с ядовитым прищуром посмотрела на мужа и спросила:

– Виктор, а ты откуда знаешь про труп?

Заславский затряс головой:

– Не знаю, ничего не знаю!

Мархалева наблюдала за ними с любопытством. Я был рад уже тому, что она молчит.

– Ах, не знаешь, – обманчиво ласково воскликнула Мария и грозно рявкнула: – Тогда почему ты лепетал «опять-опять»? Что «опять»?

– Ах, это, – встрепенулся Заславский и, зайдя в тупик, беспомощно уставился на меня.

– Расскажи лучше правду, – устало посоветовал я.

И Заславский начал безбожно врать.

– Ученый совет затянулся до полуночи, – с патетикой воскликнул он. – Шел жаркий спор, плелись интриги. Все было против меня. Я бился, как лев. Ради благополучия нашей семьи. Дело шло к утру, но никто не собирался расходиться.

– К утру? Ты же говорил, что до полуночи, – напомнила Мария.

– Сначала до полуночи, потом к утру. Маша, – рассердился Заславский, – не придирайся. Любишь меня сбивать. Зря стараешься, я кристально честен, меня не собьешь. Так, что? – уставился он на меня. – Рассказывать или нет?

– Рассказывай, – утомленно попросил я.

Мархалева и Мария обменялись презрительными взглядами; Заславский продолжил:

– И в такой горячий момент раздался звонок. Это был Роб. Мне сразу не понравился его голос. Он кричал: «Виктор, дружище, приезжай! Кроме тебя меня спасти некому!» Бросив все, я помчался и застал его над трупом незнакомой девицы. Вот, Маша, настоящая правда, – с пафосом обратился он к жене. – Знай, родная моя, я тебя обманул. Впервые в жизни! Я не был на ученом совете, остаток ночи я спасал друга.

Его проникновенная речь оставила Марию равнодушной.

– А почему же ты на ногах не держался? – негодуя, поинтересовалась она.

Заславский едва не задохнулся от возмущения.

– Ну как же, Маша! – закричал он. – Потому, что таскал труп! Дорогая, ты когда-нибудь пробовала перевозить труп с одного места на другое? Занятие не простое, требует допинга. Пришлось как-то выпить. Согласен, немного переборщил, но опыта нету. Не каждый день приходится трупы возить. Опять же, не бросишь же друга в беде. Как мне не хотелось, но пришлось пить. Пить до одури.

Мария махнула на него рукой и ласково посмотрела на меня:

– Роберт, это правда?

– В общем, да, – согласился я.

Она изумилась:

– Но что это за труп? И куда вы его возили?

Заславский не дал мне сказать и слова.

– Маша, – встрял он, – Роб сидел дома, работал над теорией, вдруг к нему ворвалась незнакомая девица.

– Как, ворвалась? – ахнула Мария. – Что за девица?

– Проститутка, – успокоил ее Заславский. – Проститутка по вызову.

Здесь уж не умолчала и Мархалева.

– Проститутка по вызову? – изумилась она.

– К Роберту? – присоединилась к ней Мария.

Я не выдержал и возмутился:

– Виктор, лучше замолчи! Сейчас такого наговоришь! Уже наговорил! Не верьте ему, все не так было, – обратился я к женщинам. – Эта девушка перепутала дом и квартиру. Она была пьяна. Я ей все объяснил, и мы расстались, как я тогда думал, навсегда. Но позже выяснилось, что она лежит в моей спальне. Уже мертвая. Я испугался и позвал на помощь Виктора. Он быстро приехал и посоветовал мне избавиться от трупа. Мы погрузили труп в машину и оставили в сквере. После этого Виктор поехал домой.

Мархалева и Мария снова переглянулись, на этот раз беспомощно.

– Но как же так? – пролепетала одна.

– Как такое возможно? – растерянно спросила другая.

Я уныло пожал плечами:

– Сам не знаю. Отвез Виктора и вернулся домой. Спать лег в гостиной. Разбудили меня, Софья Адамовна, вы. Потом пришел Виктор.

– Зачем он пришел? – выстрелила вопросом Мария.

Заславский с жалостью посмотрел на жену:

– А ты как думаешь, Маша? Зачем я пришел? И как бы поступила ты, найди твоя подруга труп в своей спальне? Я пришел поддержать Роба! – прогремел он. – И никак иначе! Я переживал, боялся, чтобы Роб не наложил в…

Сделав оскорбительную для меня паузу, вызвавшую улыбку сразу двух женщин, он продолжил:

– Я боялся, чтобы Роб не наложил на себя руки. Сама знаешь какой он впечатлительный, я всю ночь не спал, нервничал похлеще него самого.

– И потому храпел пьяным храпом, – зло констатировала Мария, переводя взгляд на Мархалеву: – А вам-то прятаться зачем приспичило?

Та презрительно хмыкнула и отвернулась, демонстрируя нежелание отвечать на вопрос. Я завел свою шарманку:

– Дорогие мои, Софья Адамовна любезно согласилась вести расследование.

– Какое расследование? – опешил Заславский. – Она же не знала про труп.

– Зато про кое-что другое знала, – торжествуя, сообщила Мархалева, ставя Заславского в тупик.

– Роб, дружище, – закричал он. – Что еще случилось с тобой?

– Не говорите! – приказала Мархалева.

– Не командуйте! – возмутилась Мария.

Я растерялся, не зная, как поступить. Очевидно, выглядел я плачевно, потому что Мархалева сжалилась и сама пояснила:

– Вашему Роберту кто-то звонит и угрожает.

Заславский побледнел, а Мария рассмеялась:

– И поэтому вы, милочка, полезли под кровать, когда я пригрозила, что войду в спальню? Если вы порядочная женщина, то к чему эти прятки? Или вы прячетесь по-привычке? Ха-ха, представляю, что вы за штучка!

– Ха-ха! – закричала Мархалева, окатывая Марию презрением. – Это не вы ха-ха, это я ха-ха! Уж чья бы мычала… Осуждение из ваших уст звучит как особое извращение.

Мне сразу стало ясно, что паркет в коридоре скрипел не зря: знаменитость подслушивала и в курсе, что происходило между мной и Марией в прихожей.

– Дорогие мои, – поспешил вмешаться я, – умоляю вас, не время ссориться. Под кроватью лежит несчастная девушка.

– Вы что, – грубо прервала меня Мархалева, – предлагаете нам ее хоронить, вашу проститутку?

– Почему мою? – взвился я. – Почему мою? Софья Адамовна! В конце концов это возмутительно! Здесь никто не виноват. Мы не преступники. Как вы себя ведете?

– Как? – поинтересовалась она ледяным тоном.

– Вы всех оплевали.

– Я?!!! – она нервно хихикнула. – Ну, спасибо. Тогда вы хам. Меня как хотят оскорбляют в вашем доме, а вы ни гу-гу. И ухом не ведете. Вы не мужчина, а сопля. Размазня! Мямля! Рохля! Тюфяк! Недотепа!

Столько оскорблений в секунду мне не наносила даже моя мать. Оставалось только удивляться, как быстро эта Мархалева привела меня в бешенство.

– Да, вы! – прогремел я, не находя нужных слов. – Да что вы себе позволяете? Нет! Это как-то! Ха! Ну надо же! Вы, конечно, подруга Тамары, и я вас уважаю, но вынужден вам сказать: поведение ваше возмутительно. Нельзя же так…

Мария ликовала, а вот Заславский нет. Он бочком приблизился ко мне и лихорадочно зашептал на ухо:

– Роб, остановись, не сходи с ума, с ней лучше не ругаться.

– Сам знаю, – ответил я, – но уже поздно.

– Нет, не поздно.

Заславский подошел к Мархалевой, поцеловал ее руку и любезно осведомился:

– Уважаемая Софья Адамовна, мы покинем вас на минуту, вы позволите?

Она хмыкнула и презрительно повела плечом, не удостаивая его ответом.

– Спасибо, – униженно поклонился ей Заславский и потащил меня в столовую.

– Ты что, с ума сошел? – крикнула ему вслед Мария. – Нашел перед кем шапку ломать.

Заславский прожег жену взглядом и, закрыв дверь столовой, с чувством обратился ко мне:

– Роб, что ты делаешь? Сейчас же с ней помирись.

– Уже поздно, – пробормотал я.

– Роб, не поздно, с женщинами никогда не поздно. Я уведу Марию, а ты попробуй с ней договориться. Если не получится, привлеки Данькину Тамару. Тамара может все, Даня умеет жен выбирать. Постарайся инцидент замять по-любому: хоть на коленях перед ней ползай, но заставь о трупе молчать.

Он в отчаянии взмахнул руками:

– Нет, ну надо же так лохануться, пригласить для расследования писательницу! Завтра о твоей жизни будет знать вся страна. Только ты, Роб, мог придумать такое.

– Я?!

Почему-то захотелось оправдаться:

– Это Тамара. Виктор, это не я.

– Все, Роб, – отмахнулся Заславский. – Мы с Марией уходим, а ты за дело. Отбрось свою гордость, не брезгуй ничем, на карту поставлена не просто твоя жизнь – карьера. Научная карьера!

Для убедительности, Заславский потряс меня за плечи:

– Роб, о трупе никто не должен знать. Представляешь какая пойдет пертурбация?

Лучше бы я не представлял. Сразу пот градом покатился по лбу и щекам. Заславский с сочувствием глянул на меня и подбодрил:

– Не падай духом, Роб, бабы – народ добрый. К ним нужен подход. Я знаю, ты сможешь. И держи меня в курсе, мобила при мне. Как только уломаешь эту писательшу, сразу звони. Приеду, помогу избавиться от трупа.

Выдав напутствия, Заславский вышел в коридор, приветливо, как ни в чем не бывало, глянул на Мархалеву и воскликнул:

– Софья Адамовна, очень приятно было с вами познакомиться. Жаль, что при таких нервных обстоятельствах, но, думаю, все поправимо. И я, и Машенька зачитываемся вашими романами. Простите за откровенность, но вы действительно гениальны.

Поклонившись Мархалевой, он обратился к потерявшей дар речи жене:

– Дорогая, нам пора.

Пока Мария гадала в своем ли уме ее муж, Заславский схватил ее под локоть и вывел из квартиры. Мархалева проводила их насмешливым взглядом и как только дверь захлопнулась, хмыкнула:

– Хм, артист. Думает, что умней меня. Поражаюсь, что есть еще на свете такие чудаки.

Она пристально на меня посмотрела и прошептала:

– Они страшные люди. Оба.

Понимая, что рискую, я не мог не вступиться за друзей и с жаром воскликнул:

– Софья Адамовна, вы их слишком мало знаете, для таких заключений. Согласен, Мария, да и Виктор – они оба не проявили к вам должного уважения, но учтите неординарность ситуации. Наше счастье, что Мария не заглянула под кровать.

– И что было бы? – скептически поинтересовалась Мархалева.

– Она тут же упала бы в обморок. Машенька очень чувствительна.

– Не смешите меня, вы совсем не разбираетесь в людях. Семейка ужасна. Нашли с кем дружить. Так нагло лезть на мужика, я чуть со стыда не сгорела.

Думая, что речь о Варе, я бросился на ее защиту, но Мархалева меня остановила:

– Роберт, прекратите. Девчонка прелесть. Даже удивительно, что такое чудо уродилось у столь неприятных субъектов. Сохранить неопытность в сексе в восемнадцать лет? Это что-то! Я потрясена. Жаль, вы ее не научили. Или вам нечего передавать? – Мархалева изучающе посмотрела на меня и, подмигивая, спросила: – Неужели не обзавелись опытом?

Как это ни глупо, я покраснел.

– Ну-ну, – успокоила меня Мархалева. – Я пошутила. И простите меня, действительно, не самым лучшим образом себя вела. Но эти ваши друзья… Они кого хотите из себя выведут. Взять хотя бы Марию…

Я поспешил развеять ее плохие впечатления:

– Вы неправильно поняли, Машенька порядочная женщина.

– Конечно, – согласилась Мархалева, – она порядочная, раз предложила вам себя через двадцать лет дружбы. Распутная сделала бы это сразу. Кстати, Заславский действительно на вас похож. Выглядите вы моложе, но в остальном потрясающее сходство: и голоса, и жесты, даже прически. Просто удивительно, что эта Мария вас ни разу не перепутала. Или я не права?

Она снова пристально на меня посмотрела, и я снова, как дурак, покраснел.

– Ладно, не будем о грустном, – вздохнула Мархалева. – Давайте лучше поговорим о трупе. Не советую ничего скрывать.

Она уверенно прошла в гостиную и уселась на диван. Я поплелся за ней и устроился в кресле.

– Покойников очень боюсь, – призналась Мархалева, – поэтому не тяните. Чем раньше узнаю все, тем быстрей приму правильное решение. Негоже девушке под кроватью лежать. Надо бы придать земле ее грешное тело. Слушаю вас.

– Простите, один момент, – сказал я, поднимаясь из кресла и выбегая в коридор.

Быстро набрав номер Заславского, я прошептал:

– Виктор, она требует правду. Рассказывать ей про яд?

– Ни в коем случае, – рассердился Заславский. – Если только ты не сошел с ума. В противном случае, придерживайся озвученной версии.

– Но она потрясающе проницательна. Если почувствует ложь, боюсь, нам несдобровать. Виктор, ты же знаешь, я не умею врать, думаю, надо довериться. Она же подруга Тамары…

– Черт с ней, выкладывай все как было. В конце концов, ты действительно никого не убивал, так зачем скрывать?

– Незачем, – согласился я и вернулся к Мархалевой.

Глава 18

Мой рассказ Мархалева слушала очень внимательно, не перебивая. Когда я закончил, спросила:

– Почему вы решили, что Лидия умерла не по вашей вине?

Меня словно обухом по голове хватили:

– А вы разве не так считаете? Матушка деньги назад получила, следовательно ее обманули: во флаконе был не яд.

– Не знаю, – пожала плечами она, – речь не о флаконе. Речь о противоядии, наспех изобретенном вами. Судите сами: там могло быть бог знает что. Вы же намешали, о последствиях не задумываясь.

Я обмер: она права. Как любой здоровый человек, я в лекарствах не разбираюсь, а Светлана натащила в мой холодильник уйму лекарств. Как выяснилось, содержимое не соответствует упаковкам. И я бессовестно напоил всем этими Лидию. С чего же я взял, что эта бедная девушка умерла не по моей вине? Господи! Да я убийца!

Не умею прятать свои мысли. Все они мгновенно отражаются на моем лице – так уж устроен.

– Не казните себя, – сжалившись, успокоила меня Мархалева. – Вы действительно здесь не при чем.

– Нет-нет, вы добрая женщина, а вот я убийца! Убийца! – вскакивая, закричал я.

Она усмехнулась:

– Вы слишком впечатлительны. Даже с первого взгляда могу сказать, что Лидию убили не вы. Ее труп под кроватью тому доказательство. Если она ваша жертва, тогда почему кто-то настойчиво возвращает ее тело? Уже в третий раз. Что из этого следует?

– Что? – с замиранием сердца спросил я.

– Только то, что кто-то хочет повесить на вас убийство этой несчастной проститутки. Лидия всем раструбила про яд, вот злоумышленник ситуацией и воспользовался. Судя по всему, она кому-то сильно мешала.

Мне бы радоваться, но я возмутился:

– Тогда зачем вы меня запугивали? Зачем говорили, что я ее отравил?

– Затем, чтобы вы не считали меня дурой, как ваши друзья, – демонстрируя превосходство, воскликнула Мархалева. – Знаю я этот научный мир. Бездна апломба и мизер соображения. Вы потому носитесь со своей логикой, что не знаете моей.

От наглости такой я потерял дар речи. Пользуясь этим, она продолжила:

– Кстати, раз уж коснулись моей логики, возможен и другой вариант. Менее для вас приятный. Кто-то желает лично вам подложить свинью. В таком случае Лидия случайная жертва. Ее убили, узнав про яд. Кто-то жаждет посадить вас за решетку. Уверена, это Заславский. И его Мария.

Терпение покинуло меня.

– Софья Адамовна, – завопил я, – нельзя же так незатейливо сводить с людьми счеты. Заславские обидели вас, согласен, но если так грубо вешать на них всех собак, мы никогда до истины не копаемся.

Слава богу, разум не окончательно покинул Мархалеву, она согласилась:

– Вы правы.

– К тому же, я точно знаю, где был Заславский. И с кем. До самого его прихода ко мне. Что касается Марии, она и мухи убить не способна. Она не подозревала о существовании Лидии. Я сам не подозревал. Уважаю вашу логику, но может у вас есть другие варианты?

Мархалева задумалась. Пользуясь случаем, я отдыхал.

– Знаете что, – наконец прервала она молчание, – расскажите мне все в деталях. Подробно опишите весь вчерашний день, минута в минуту.

Я вынужден был приступить к рассказу и сам не заметил, как Мархалева вытянула из меня всю правду. Она узнала даже про Кристину, не говоря о Деле и Светлане.

– Вот где собака зарыта! – воскликнула она, едва я упомнил сестру. – Сейчас же едем к Максу, этому подлому мужу. Чует мое сердце, все мужья подлецы!

Я обомлел:

– А Лидия?

Мархалева меня успокоила:

– Девушку мы не бросим, ее надо срочно похоронить. Грузите ее в машину…

– Как – грузите? – испугался я.

– Так же, как уже дважды грузили.

– День на дворе.

– Да?

«Заславский прав, – в отчаянии подумал я, – с кем я связался? Она же дура!»

Мархалева, тем временем, вскочила с дивана и помчалась в спальню.

– Пора бы ее вытащить, – сказала она, заглядывая под кровать.

Я вытащил Лидию, и Мархалева ахнула:

– Ее действительно отравили. Видите, характерные пятна?

Пятна действительно были.

– Вот что, – скомандовала она, – заверните ее в какие-нибудь тряпки и уносите скорей. Несите прямо в мою машину, она стоит у подъезда.

«Может и хорошо, что она дура?» – подумал я о Мархалевой, укладывая обмотанную шторами Лидию на заднее сиденье ее автомобиля.

Мархалева села за руль и на приличной скорости выехала со двора.

– Знаю одно местечко, – подбодрила она меня, – где можно среди бела дня бедняжку сгрузить. Ни одна собака не увидит.

И она направила свой «Мерседес» в самый центр Москвы. Пока я пытался совладать с ужасом, она зарулила во двор незнакомого мне дома и скомандовала:

– Видите лавочку? Кладите сверток туда.

– Как? Прямо так и класть?

– А почему нет? Двор пуст.

– А окна?

– Выгружайте быстрей, – прикрикнула она. – Что нам окна? Действуйте смелей! Смелого пуля боится, смелого штык не берет. Или вы хотите, чтобы запомнили номер моей машины?

Меня словно плеткой хлестнули: я выскочил из машины и водрузил Лидию на лавку.

– А теперь поехали, – скомандовала Мархалева и зарулила в соседний двор.

От того двора, где мы оставили Лидию, он был отгорожен кустами и решеткой. Мархалева сразу полезла на ту решетку и удовлетворенно мне сообщила:

– Нормально, так я и думала, свертком никто не заинтересовался, следовательно и нас не видели. Можно звонить.

Пока я переваривал полученную информацию, она достала мобильный, быстро набрала какой-то номер и сказала:

– Милиция? Мы нашли труп.

Назвав точный адрес, она посоветовала не тянуть резину и пожелала удачи.

– Дело сделано, – победоносно глядя на меня, сказала она. – Поехали менять замок в вашей квартире, а потом сразу к Максу.

Пока я менял замок, она топталась рядом, энергично мешала и учила меня жизни. Разумеется, работа не заладилась: замок я врезал косо. Он то не закрывался, то не открывался. Пришлось повозиться.

Наконец подогнав его точно, я сразу отправился в спальню и дотошно проверил все углы. Успокоился только тогда, когда не нашел там трупа.

– Порядок, – констатировала Мархалева, – можно отправляться к мужу вашей сестры.

– Нет уж, – сказал я, – сначала пойду к самой сестре и ее успокою.

– Как знаете, – поджимая губы, ответила Мархалева.

Я отправился в кабинет. Кристина, измотанная лекарствами и бессонной ночью, еще спала. Разбудив ее, я сказал:

– Кристя, еду к Максу.

Она испуганно схватила меня за руку:

– Роби, не надо!

– Надо, малыш, надо. Должен же я знать, что он задумал. Не век же тебе у меня жить.

В глазах ее появились слезы:

– Роби, ты гонишь меня?

– Ни в коем случае, всего лишь думаю о твоем будущем. Поспи еще, если сможешь, а потом позавтракай. Ты не ела почти сутки. И прошу тебя, не отвечай на звонки. Надо же, какая ты бледная, – ужаснулся я. – Выйди хоть на балкон, подыши воздухом, очень тебя прошу. Ну, все, малыш, не скучай, скоро буду. И смотри, не вздумай заниматься глупостями.

Я пристально посмотрел на сестру. Кристина была измотана: побледнела, постарела, не женщина, а ходячее страдание. Впрочем, уже и не ходячее. Сочувственно чмокнув ее в макушку, я отправился к Мархалевой.

– Надеюсь, теперь-то вы освободились?

– Да, – уныло ответил я.

– Тогда вперед! – скомандовала она и началось.

Первой позвонила мать и, прощая меня, сообщила «радостную» весть:

– Роби, Жанна нашла тебе богатую невесту.

– Мама, мне не до этого, – рассердился я.

– Роби, не дури. С твоим гонором ты никогда не добьешься того, чего добилась Кристина.

– И слава богу! – закричал я, ставя на этом точку.

Но телефон не умолкал: второй позвонила Тамара.

– Роберт, как тебе моя Сонька? – игриво спросила она.

Я испуганно посмотрел на Мархалеву и прошептал в трубку:

– В каком смысле?

Тамара хихикнула:

– В самом прямом, как женщина. Понравилась тебе она или нет?

Я замялся:

– Ну-у, не знаю, в ней что-то есть, но…

– Никаких но, – отрезала Тамара, – советую к ней присмотреться. Кстати, она свободна, недавно с мужем развелась. А какая красавица! Знай, Роберт, такие бабы на дороге не валяются…

– Только потому, что сами там не улежат. У них же в заднице шило, – теряя терпение рявкнул я и, извинившись перед Мархалевой, вышел в другую комнату.

Там уже прямо сказал Тамаре:

– А нельзя ли мне как-нибудь отказаться от ее услуг? Или ты меня к ней приговорила?

– Роберт, не дури, она тебе нужна. Сонька выведет всех на чистую воду.

– Уже вывела, – вздохнул я, вспоминая сколько ей наболтал сегодня.

– Вот и прекрасно, – обрадовалась Тамара.

– Прекрасно? Но она же сумасшедшая. Зачем ей все это нужно? У нее нет своих проблем? Да-да, я понял, таким образом она хочет доказать, что умнее всех.

– Может и так, но для тебя она настоящий подарок. Денег-то она не берет. Не капризничай, Роберт.

Поскольку Тамара никогда не меняла своего мнения, сошлись на том, что время покажет. Она осталась при уверенности меня на Мархалевой женить, а я остался при надежде избавиться от этого хаоса в юбке в ближайшие часы.

Едва мы прекратили разговор, как телефон зазвонил снова. На этот раз был старый знакомец – голос с блатнецой. Давненько его не слышал.

– Ну че, козел, попал? – протянул он и, пошло заржав, отключился.

И тут же раздался новый звонок. Нервы мои не выдержали.

– Да! Я попал! Попал! Радуйся, скотина! – закричал я и жестоко ошибся.

Звонили из агентства по поводу билетов на автобус. Грозились доставить их через два часа. Отменив заказ, я опасливо подержал мобильный в руках, но, не услышав звонка, с облегчением отправил его в карман пиджака. Повернулся к двери и обмер: на пороге стояла Мархалева.

– Видите, как я занят? – с укором сказал я.

– Я тоже не гуляю, – ответила она и строго спросила: – Откуда был последний звонок?

Из чего я сделал заключение, что все предыдущие звонки вопросов у нее не вызвали.

– Из агентства, – ответил я и пояснил: – Сегодня я собирался ехать в деревню…

– Знаю-знаю, – перебила она. – Из-за тоски и скуки. Но веселей живут только в аду. Нет, я верю, что так было не всегда, странно другое. Как вы, попав в переделку, умудряетесь не ценить меня? Ха, он хочет от меня избавиться!

Я был потрясен:

– Вы что, подслушивали?

– А как же? – воскликнула Мархалева. – Без этого я ни шагу. Не этим ли занимаются ФСБ, ЦРУ, МИ-5 и другие соответствующие службы?

Я вынужден был признать, что этим. Она вдохновенно продолжила:

– Тогда не ерепеньтесь. Впрочем, если хотите, извольте. Я не набиваюсь.

Раздался звонок; от неожиданности я вздрогнул – нервы, видите ли, уже не те.

– Это мой мобильный, – ядовито пояснила Мархалева, доставая из кармана трубку.

Минут десять я слушал ее «да-да» и «нет-нет», после чего она отправила трубку в карман и важно сказала:

– Видите, как я занята.

– Тоже не гуляю, – ответил я.

И, словно в подтверждение моих слов, зазвонил и мой мобильный.

– Роби, – радостно закричала мать. – Только что она согласилась! Согласилась с тобой встретиться!

Я насторожился:

– Кто «она»?

– Невеста, которую разыскала тебе Жанна. Скажи, Роби, сейчас же скажи, что и ты согласен.

– Согласен, – в отчаянии крикнул я только за тем, чтобы поскорей прекратить этот бессмысленный разговор.

– Умница, – похвалила меня мать. – Точное время вашего свидания сообщу позже.

– Видите, как я занят, – с важностью сказал я, укладывая трубку в карман.

– Я тоже не гуляю, – огрызнулась Мархалева и… конечно же полезла в свой карман за своим мобильным, потому что он зазвонил.

Еще раз выслушав ее «да-да» и «нет-нет», я спросил:

– Раз вы так заняты, может не стоит тратить ваше драгоценное время на меня?

– Может и не стоит, только после не пожалейте.

Мархалева сделала вид, что собирается уходить. Я испугался и, как последний дурак, начал ее уговаривать, заверяя, что она неправильно поняла, что я в восторге от ее аналитического ума и прочее и прочее. Выбора у меня не было. Она слишком много знала.

«Пусть упражняется в своей логике, – подумал я, – чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Жаль потраченного времени, и сколько она еще отнимет, но отпускать эту гранату с выдернутой чекой страшно. Придется Мархалевой подчиниться».