Текст книги "О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 2"

О сейме петрковском для призыва солдат в году 1456

Приехав, король с Литвой созвал сейм в Петркове, на котором переговаривал с господами советными (панами радными) о добывании денег солдатам на войну прусскую, которых ввиду того, что согласно нужде набрать нужно было столько, что с других поборов нельзя [было добыть], решили, дабы король вместе с духовными и рыцарскими сословиями все по половине разных доходов принесли, не унижая ни честности [322v] ни звания, ни благородности, ни положений, ни доходов. Горожане согласно учету движимого имущества и по два гроша от гривны дабы давали. Кмиты же либо крестьяне сельские по одному грошу с головы, как женщины, так и мужчины, и шляхтичи, которые бы не имели никаких подданных, ни плат по двадцать четыре гроша дабы платили. На что были выбраны сборщики, которые бы эти деньги согласно нужды Речи Посполитой тратили. Помимо этого золота и серебра из костела краковского замка король упорно домагался, но ему это епископ Томаш Стшемпенский213213
  Томаш Стшемпенский… запретил – Томаш Стшемпенский (1398–1460), герба Прус, епископ краковский, подканцлер коронный. Информацию о запрете епископа повторяет Мацей Стрыковский за Длугошем, однако это неточно. В этом деле в оппозиции был лишь Длугош, другие же члены епископата согласились с желанием короля.


[Закрыть] постоянно отговаривал и запрещал. Был потом король ублажен пятью тысячами злотых, которых епископ и капитула на свою веру у купцов добыли под теми условиями, дабы их потом король заплатил.

Имели потом наши солдаты, которые были за эти деньги наняты, частые бои с немцами. Всегда их побеждали, как Длугош и Кромер пишут. Еще несколько замков у них взяли, и под Фридландом чех Счубела пятьсот рейтеров их победил, и сто взял в плен живых.

О занятии замков подольских вопреки мнению Литвы, об их суровом посольстве к королю, и о том, как они хотели помимо короля Казимира посадить себе на Великое княжество Литовское Семена Олельковича, князя киевского, Слуцких князей предка

Господа коронные, узнав, что Литва задумала как бы замки, от Великого княжества отнятые, вернуть, отправили сразу же с сейма петрковского на Подолье послов, которые бы против Литвы замки все солдатами, едой, стволами и оружием укрепили и присягу от старосты на имя коронное [323] и королевское взяли. Слали еще господа литовские послов к королю, требуя Подолья у поляков и приказывая, дабы им заплатил по присяге, которую им дал, когда должен был ехать на королевство польское из Великого княжества Литовского. Если бы это не сделал, сказали, то господа литовские этой обиды дальше терпеть не будут в состоянии. А еще им прибавляли смелости, как Кромер пишет, крестоносцы, с которыми заключили союз. А потом в это жегоду большая часть князей господ и шляхты литовской, были возмущены отсутствием короля Казимира и были зажжены охотой отнятия Подолья у поляков. Поскольку иными путями его получить на нескольких сеймах не могли, то решили взять и возвести на великое княжество литовское, жмудское и русское Семена Олельковича, князя киевского, вместо Казимира, короля польского, так как в то время другого после Казимира не было на Великом княжестве Литовском. Первым поводом к этому был Ян Гаштолт, воевода виленский, свекор князей Семена214214
  Свекор князя Семенов – Семен-Шимон, женился на Марии, дочери Яна Гаштолта.


[Закрыть] и Юрия, князь из Острога, и Александр либо Олелько Судзимонтович, которого из бедного шляхтича большим человеком Казимир сделал, и который был наместником полоцким и подчашием В[еликого] Кн[яжества] земским, за оную услугу у хойницкой битвы погрома. Там он за здоровье короля удирающего хорошо постарался и позволил себя взять в плен с другими пятью господами литовскими, пока король с Волом не убежал.

Как я это выше выразил стихом и о чем Кромер умолчал, не знаю почему, и на этом его месте зовет Александр: ПЛП «кто-то происходящий из низкого рода, но чрезвычайной лаской королевской вознесенный до высоких званий», и не пишет по которой причине. Тогда эти господа литовские постарались о возведении князя Семена Олельковича. Но Монивид, воевода троцкий, Доростайских предок, со своими родственниками и с другими господамии со шляхтой сторону короля Казимира защищал. [323v]

Потому король Kазимир, слыша о тех распрях литовских и окончив сейм петрковский, в Литву готовился, хоть ему в то время сперва сын Владислав родился, первого дня марта, согласно Меховиусу и Йосту Децию, fоl. 42, и Кромеру fоl. 342, свидетели Господа. Еще его коронные задержали, усиленно прося, дабы в Литву не ездил, и, с ними живя, чтобы прусские склоки трудные и дела начатые сперва закончил. Но король, не послушав их просьбу, в Литву ехал, где господ литовских одних миром и обещаниями возврата Подолья и других замков, других предоставлением имен и щедростью своей упросил, и он распри о возведении на Великое княжество князя Семена Олельковича более на это время задержал, нежели усмирил. Ибо потом этого же князя Семена на Великое княжество взять хотели, как об этом ниже будет сказано, и о чем Длугош и Кромер, lib. 24, fоl. 363, свидетельствуют.

А вся вина тех распрь, в то время начавшихся, на Гаштолте осталась, но он за это наказания не получил, так как был способен и на худшую склоку.

В это же время, когда король в Литве был, в Гданьске начались вредные распри в народе по подуськиванию Марцияна Кога, незначительного, но хитрого немца, который крестоносцам способствовал. Но затем он был убит за это свое выступление, и так распри успокоились.

В это же время Ян Униади215215
  Ян Унияди – Ян Гуньяди.


[Закрыть] с Капистраном, при котором шестьсот поляков хорошо и славно собиралось, победили Магомета Второго, императора турецкого под Белогродом сербским, пока тот сам раненный срамно не удрал. Вскоре тоже после этой победы эти два славные вождя христианские жизнь со смертью переменили. [324]

В это же время Ладислав, король венгерский и чешский, почти молодой, когда должен был жениться, от отравы умер. Его сестра Елизавета была замужем за Казимиром. На его место Ижик Подебрандский секты гусовой королем чешским стал. А венгры в это же время Матиаша, сына Гуниади, на венгерское королевство взяли, который был в тюрьме до этого у Подебрадского.

О покупке Мариенборка либо Мальборка и сдаче других замков прусских Казимиру

В году 1457, весной, приехали послы прусские и польские к королю Казимиру, в то время в Вильне делами литовскими занимающимся. По их просьбе в Польшу из Литвы выехал на сейм петрковский. А из Петрковa же на съезд Великих Поляков в Коло ехал. А там от шляхты великопольской упросил, что поскольку денег на службу не хватало, то Слохов, Свеце, и Тухоль, замки поморские, оборонять те сами начали. Затем король в Пруссию двинулся, и к Гданьску прямо ехал, где его Каролус, король датский изгнанный, пешком из Гданьскa выйдя, приветствовал и гданьчанами король был благодарно и щедро принят.

А прусский мастер, не имея чем заплатить служебным своим, над которыми был старшим Удальрикус Червонка216216
  Удальрикус Червонка – Олджих Червонка из Ледец (умер в 1465), наемный чех на службе крестоносской, затем польской 1457–1458, староста мальборский, защищал замок перед крестоносцами.


[Закрыть], чех, полякам склонный и доброжелательный, держался своего слова, не отдавая им замок Мальборк, пока бы им не было заплачено. Но служебные, боясь осады поляками в Мальборке, которых было шесть тысяч, послали к королю, дабы им деньги заслуженные дал, обещая ему замок Мальборк дать. Король Казимир не имел столько денег, но уложил дань на духовных и светских и к этому же из костелов Великой Польши серебро былол взято. Кроме Краковa, ибо сбор этот Томаш Стшемпинский, епископ краковский, не хотел позволить. Собрано потом оные суммы денег.

Сперва сами гданьчане дали 40 тысяч злотых червоных [324v] Ульриху Червонке, потом поляки 25 000 тому же Червонке с его товарищами и остаток денег и вопрос об освобождении замка, также пленных, отложен был до пасхи. А после пасхи Червонка, взяв остаток денег от короля польского, прусского мастера в Тчев выпроводил и короля Казимира с господами польскими через форт от реки Ногат на замок Мальборк пустил, на который король из Гданьска просто с миром въехал годa 1457, в среду праздничную. А так этим служебным за Мальборк дано всю сумму 476 000 злотых, но город Мальборк не быстро поддался, лишь когда они были побиты в замке. Эти же служебные с Мальборком Илаву и Дерсаву, замки с городами, королю сразу же сдали.

О поражении русаков и поляков на Подолье татарами

 
Татарский царь слыша, что король в Пруссии был занят,
Неожиданно на Подолье войска свои отправил.
Но Бартоломей Бучацкий с Лащем, свои дворы
Соединив, умыслили нападение их отбить скорое.
На двое татарское войско разделилось
В большом полке к битве достойных было немного.
И в меньшом все были рыцари перебранные
Чем наши от них были мнением обмануты.
Ибо думая, что в большом войске мощь их была
На это раньше ударить делом уместным показалось.
Так ночью неожиданно, в первого сна время
На беспечное язычество ударили наши
С криком, с гулом огромным, что даже облака гремели
И тени ночные голоса в лесах раздавали.
Били секли татар и вязали спящих
И от внезапного страха без защиты дрожащих. [325]
Так это большее войско до грунта разгромили
И других били, секли, в темноте гнали.
Другое, их войско меньшее слыша гул, от этой тревоги
На другое место из лагеря ударили в ноги.
И наши шли за ними после этой победы
Желая их бить из первого мужества.
И побили бы их, если бы на потревоженных
Ударили после первых убитых в ночи оные
Как Лащ советовал, но тогда наши забавлялись, и
Татарам оным из-за этого смелости прибавили.
Ибо, видя, что наших немного, смело прискакали
И вокруг их как венцом отовсюду окружили.
Хоть мужественно оборонялись, но побеждены были
Большим числом полностью все,
Так их счастье предало после первой удачи.
Мудрый более всегда есть поляк как говорят, после беды.
Ибо когда бы ранее разогнаться не дали
Видимо бы их как первых наши поколотили.
Промедление в войске вредит, временами побежденные
Победителей своих бьют особенно приумноженные.
И Ганнибал, когда римлян у Каннпобедил,
Легко бы всю мощь римскую сразу же испортил
Так как победой пользоваться умел, так тоже наши
Победители побежденным подчинились в это время.
 

О походе польском в Пруссию неудачном

Вгоду 1458король Казимир с сейма петрковского всей Польши ополчение, шляхты и городов в Пруссию решил собирать. И так все войскa стянулись к Гневкову217217
  В Гневков – речь идет у Мацея Стрыковского о Гневе над Вислой.


[Закрыть]. Оттуда переправились через Вислу, сделав мост на лодках, и Поповию, замок, который недавно крестоносцы взяли, осадили и затем добыли его сильным штурмованием. [325v] Двинулись потом под Мальборк, ибо крестоносцы город мальборский, предательством взяли и заняли, у которых наши два месяца лежали, где большие потери понесли из-за долгого пребывания, так что от смрада, голода и других напастей восемь тысяч человек умерло, и семь тысяч коней сдохло. Потому большое нарекание на короля от шляхты встало, что должен был дать на двадцать месяцев перемирие крестоносцам, и еще вся шляхтa, истосковавшись из-за долгого в поле лежания, без воли королевской к домашним разъехалась. Король потом за разбежавшимся войском и сам в Польшу отъехал. Его гданьчане задержать под Мальборком хотели, чтобы он там лагерем лежал, обещая ему на 4000солдатов денег, но напрасно силились, так как к жене которую давно не видел, более спешил, как Длугош говорит, которая ему тоже в то время родила второго сынa Казимирa218218
  Второго сына – Казимир, рожденный 3 октября 1459, умер в 1484. В 1602году был канонизирован.


[Закрыть], в Кракове, вгоду 1458, октября дня третьего, согласно Йосту Децию, fоl. 42. Еще там король принял послов Ежи из Подебрад, короля чешского нового, как я это выше написал.

Сейм петрковский о перемирии и о войне с крестоносцами

В начале в году 1459 в середине месяца января сейм в Петркове король созвал, на котором о мире и о войне с крестоносцами советовались, ибо была весть, что крестоносцы хотели примирение заключить, под теми условиями, дабы 100 000 злотых за расходы военные королю дали, и по вассальному обычаю на каждыйгод 20 000 злотых платили, и два пропорца солдат на каждую войну королю слали. А все мастера, дабы королям польским потом присягали, и прусскую землю с такими же границами держали, какие были перед той войной. Подтвердила большая часть сенаторов это условие, но послы прусской шляхты и городов почти в то же время попали, [326] прося короля и сенат, дабы их, в оборону и в веру принятых, жестоким крестоносцам на муки и в суровую неволю не выдавали.

На этом тогда после долгих разговоров остановилось. Рещено было пруссов не оставлять и не выдавать.

О пути завершения войны с крестоносцами на уездные сеймики дело было отложено, ибо шляхта польскaя прошлым походом очень обиженной была и деньгами помощи не хотела дать. Походы военные впредь запрещали, которые и сам король не утверждал изза из-быточного и вредного своеволия от рыцарства.

Об отъезде королевском в Литву и походе в Пруссию и о поражении мастерa прусского Людвигa от служебных солдат, и помощь литовскaя с Яном Ходкевичем, согласно Длугошу и летописцам литовским

Король Казимир, решив в Петркове закончить войну против крестоносцев, отъехал в Литву из королевства, где, задумав господлитовских от добывания силой у поляков Подолья сговорчивостью своей угомонить. Это и сделал.

А поскольку в то время очень обнищали и казна, и Коронa, и господа польские из-за частых расходов на войну прусскую, то упросил у господ литовских помощь людом и деньгами, что те ему и пообещали, хоть Кромер не пишет, с чем в Литве имел дело. ПЛП «Тем временем король с королевой» в Литву приехали, но это дело само и необходимость его на войну прусскую. Также летописцы русские и литовские показывают (которых Кромер или презрел, либо не всех читал), что для помощи в Литву ездил, ибо в то время не только с подданных мещан и сельских, со шляхты костелов, и со всех духовных и светских доходов поборы выбирались. Доходы, чинши, имения, движимое и недвижимое с каждого сословия считали и принимали в расчет, но могло бы и быть, что и с камня король рад бы деньги ковать на солдат против крестоносцев, так как уже шляхтa с налогов и ополчения с большим нареканием и распрями, как это выше Кромер свидетельствует, выходила. Там литовские господа, короли обещали одолжить 80 000 злотых червоных и почь дать людям рыцарским. [326v]

Отъехал потом король с Литвы в Коло на съезд Великих Поляков, у которых тоже выпросил поход в Пруссию согласно каждому имению и годовых доходов, и каждый шляхтич с каждых ста гривен дохода годового должен был конного с древком на войну отправить, и один конный с древком именем и лицом включал в себя трех конных в то время у поляков, ибо конный вооруженный с древком должен иметь при себе двоих других конных стрельцов с арбалетами – как Длугош пишет. Так из ста гривен каждый шляхтич троих должен был на войны отправить, городки же и городa королевские на эту войну пеших отправлять должны были. Поступили тогда великополяки согласно воле королевской, и войско в Пруссию отправили. Пользы сделали мало, лишь пруссаков во время жатвы от наездов крестоносских защитили. В осень, не ожидая роспуска, по домам разъехались.

В это же время солдаты либо рыцарство служебное, благородную и славную победу над крестоносцами в нижней земле прусской, где Кролевец взяли и едва в этой битве Людвик, мастер прусский, живой не был пойман. Там добычу большую из лагеря немецкого и с убитых взяли наши так, Что, когда делили, то по 20 злотых червоных из добычи на каждого служебного пришлось. А эту победу солдаты польские получили при помощи литовской. Ихлетописец свидетельствует, хоть действительно кто ни попадя историю литовскую в это время метил и поступью времен и текущих дел порядком сфальшивил, неверно приписывая поражение короля Казимирa под Хойницами Ижику, королю чешскому, как я это выше определенными резонами подтвердил и правдивые дела показал. Так еще и здесь пишет о помощи от господ литовских против того же Иржика чешского, но писака ошибся не в правде, лишь тем, что были в то время писатели [327] литовские и русские простачки, и наиболее московиты среди них ошибались в писаниях, ПЛП «не только истории зарубежные, но и родные, целиком без знания дела и небрежно [писали]». Простой правдой, без выкрутов и украшений слов летописец так речь ведет о помощи литовской Казимиру королю и поляков против мастера прусского. А он, бедняга-простачок, написал: против Иржика, короля чешского, который никогда с Казимиром не боролся.

После этой битвы, то есть хойницкой, король Казимир, грустил от поражения и думал, как бы неприятелю своему ответить. Послал к господам литовским охотным, дабы ему денег одолжили к этому делу его. И при послах господа коронные послали к господам литовским, дабы те, взглянув на этот упадок их, с людьми им помогли.

И в то время из господ никого не было близ Вильнa, только Ян Гаштолт, воеводa виленский, и в Троках Монивид, воеводa троцкй, и эти два господина, съехавшись и видя нужду королевскую и господ коронных, сразу же не обдумывая долго с другими господами, отправили к королю подскарбия литовского, господина Александрa Юрьевича, которого Кромер зовет Александр quispiam humili loco natus. Взял из казны земской литовской восемьдесят тысяч червоных злотых, и повез их в долг королю. А господам коронным по их просьбе послали восемь тысяч людей конных, то есть пять тысяч князей, господ и дворян литовских, и три тысячи татар, над которыми послали гетманом старшим господина Иванa Ходкевича, наместника витебского. Король Казимир, приняв солдат и собрав войска коронные, с помощью войска литовского послал на короля Иржика чешского (но должно быть: на Людвига, мастера прусского), который при их помощи и ласки Божьей после 14 недель (должно быть: после четырехлет) после первого поражения победили войска Иржиковы на голову, (должно быть: Людвиковы), а сами, везучие, с небольшими потерями получив победу, к королю Казимиру вернулись. Взяли в плен в этой битве в войске Иржиковом много господ чешских и шленских. Среди них был господин из Перштына. Его взял в плен Глазина, князь смоленский, [327v] который был потом окольничьим (наместником) смоленским. Этому Казимир обрадовался и хвалу Господу воздал за то, что во столь короткое время неприятелю отпор дал. Этолетописец говорит, чего тоже себе из пальца голо не мог высосать. А потому не нужно удивляться, что таклетописцев литовских писака в имени как простaк ошибся, ибо поскольку в то время чехи как у поляков, так и у крестоносцев, обычно служили службу солдатскую за деньги, о чем Длугош, Кромер, Меховский, Ваповский и крестоносские истории свидетельствуют. Тогда что в то время Литвa, придя на помощь полякам, билась с чехами, солдатами крестоноскими, и победу над ними получила.

Писака это написал в летописце думая, что та битва с королем чешским была, ибо в то время Литвa посторонних народов не знала, едва Москву, поляков и мазуров, которые у них в большом почете были и выслуживались.

А и сегодня такое бывает, что и я, и каждый рыцарский человек сознают, что временами поляки, татары пятигорские и т.д. солдаты с Москвой бьются, и всегда все Литве причитают, которая им солдатский оклад еще платит. Еще Магнус, королевич датский, с немцами в Лифляндии ссорится, и все московскому приписывают. Шеремет также при мне с восемью тысячами татарами ногайскими Витебск осадил со стороны московского, которых Станислав Пац, воевода витебский, отбил, и всегда говорили: Москва Витебск осадила. И тогда так тоже, когда чехов, крестоносских ротмастеров и солдат Литвa побила и много их вязла в плен живых, из которых здесь упоминает господина из Перштына219219
  Господин из Перштына – Ян Перштайн, посол чешский к королю 1454.


[Закрыть], то эти поражения Иржику, королю чешскому, ошибшись, дьяк какой-то приписал, ибо Бернард Шумберг имел в этой битве тысячу чехов и моравцев, с которыми гетман чешский крестоносцам за деньги служил. Но крестоносцы и Шумберг, их гетман, вместе с другими, еще сильно старались о том, как можно было бы Иржика, чешского короля, с Казимиром поссорить, как Длугош и Кромер в fоl. 361, пишет: ПЛ «дабы легче войну с поляками иметь, крестоносцы хотели бы их тоже чешской войной запутать». «Nihil enim intentatum ii relinquebant quod ad pernitiem (pertiniem) Polonorum pertinere existimarent» [328]. Но этого не доказали крестоносцы, ибо Иржик чешский всегда в дружбе, вплоть до смерти, с Казимиром жил и перемирие между собой часто через послов возобновляли и подтверждали.

Та же самaя сопредельность границ об этом свидетельствует, что Литве, похоже, легче, вероятней и ближе было дать спасение людом рыцарским королю в Пруссии, соседством сопредельной, против мастера прусского Людвига, особенно ПЛ «до Пруссии нижней», где после овладения Мальборка Казимиром был главнейшим и столичным в то время городом крестоносским Кролевец, чем ко Шленску под Вроцлавом идти против чешского короля Иржика, что никогда в то время столь же близко не был. За исключением того, когда потом на шленский поход против Матиаша, короля венгерского, Литвa слалa помощь тому же Казимиру, но это далеко от этого по времени, месту, составу неприятелей и с точки зрения причин войны было, как об этом ниже напишем. Потому я второй раз привел это, дабылетописец литовский очистился от ошибки во времени и в участниках войны хойницкой и того поражения Людвига, мастера прусского, а не Иржика, короля чешского.

В этом же году 1450 Ян Гаштолт, воеводa виленский, умер220220
  Согласно статьи Войтковяка, смерть Яна Гаштолта наступила в 1460 г. Это информация из Хроники польской.


[Закрыть]. [328v]