Текст книги "О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 2"

О сейме поляков с Литвой напрасном

Когда литовские господа требовали раз за разом господам коронных Подолье и другие замки отобранные вернуть, созвал обеим сторонам король сейм в Парчеве. Он был отложен сперва на день рождения Девы Марии, затем на св. Мартина. На него он прямо с Петркова ехал. Съехалось очень много сенаторов и господ с обеих сторон. Но поскольку литовские господа в Парчев к полякам, а поляки к ним в Брест запрещали ехать, то в Ломазах же потом и съехались, где тоже ничего почти не могли из-за неудобства места и непогоды, потому дело еще на год отложили. Король, распустив этот съезд, с королевой в Литву отъехал. В Вильне в то время эпидемия была, и он в Гродне жил некоторое время. Потом в Ковно двинулся, где большую часть зимы провел. Об этом Длугош и Кромер, lib. 25, первое издание, fоl. 558, второе, 318. В этом тоже году Матиаш, король венгерский, боснийский, королевство у турок отобрал и Яйцы, замок главный городов райских и боснийских двадцати пяти, без боя взял. [338]

В этом же году 1465 Новый Город в Пруссии, долгое время будучи в осаде, сдался королю. Тем, кто хотел свободно выйти, это было позволено. Вывезли они пять десятков и три воза своих вещей. Ян Скальский же чех, Гельштайн, большой город крестоносский, неожиданно у короля взял. В это же время Миколай Залинский Гору Добжинскую занял, из которой много могли вредить немцы нашим, в Новом пребывающим. Увидели это не во время крестоносцы, и их это потревожило, но сами же из-за своей надменности, поссорились, когда один на другого вину попустительства этой горы взятия клал. Двенадцать из них были убиты.

В это же время семьсот рейтеров крестоносских наши под Кольбергом в Поморье на голову разбили. Старались потом о соглашении крестоносцы, но сами же из-за своей надменности всему помешали. Гданьчане, добывая Пуцк морем и землей целые 6месяцев, у крестоносцев взяли его сдачей.

О посольстве папском и императорском к царю перекопскому и королю Казимиру, в то время пребывающему в Литве, и о поражении семиста лифляндцев хитростью жмудской в году 1466

Когда король Казимир ехал через Ленчицу и Радом в Литву, то приехал к нему Людвиг, патриарх антиохийский232232
  Людвиг, патриарх – легат папский, францисканец Людвиг был патриархом аквилейским, не антиохейским. Умер в 1465.


[Закрыть], от Eцигерея, татарского царя, едучи. У него он от имени папского и императорского руковдил тем посольством, чтобы Ецигерей Магомета [338v], турецкого императора, от войны, которую против христиан готовил, отвел. Если бы иначе быть не могло, чтобы против турок войну начал, обещая ему честь от папы и от императора христианского. Ему в то время и очень большие подарки отдал. Но когда Эцигерей ответил, что он о развязывании войны на турок согласно воле и совета Казимира, как приятеля и согласно соглашениям должен поступать, потому патриарх антиохийский просил Казимира, дабы как господин христианский христиан спасать изволил, поскольку это во власти своей имел. Но король, отложив эти дела на сейм коронный петрковский и посла без определенного ответа отправил.

В этом же году Длугош и Кромер, fоl. 582, SE, и в первом, 563, lib. 2, и Меховиус, и т.д. пишут: в месяце феврале лифляндских немцев семьсот конных и пеших, когда двигались на помощь своим крестоносцам в Пруссию, как только в жмудские границы начали входить и через леса, через которые Жмудь дороги на всех переходах завалила, пробиться не могли, то пошли другой дорогой к морю. Увидев это, жмудины ямы на тех местах очень глубокие выкопали и дерном и землей накрыли. В эти тогда ямы лифляндцы, которые голодом, страхом, холодом измучены были жмудинами, загнанными будучи и неосмотрительно попадав, побитыми были. Немногие из них вылезли из этих ловушек и на лед вышли. Но и те, когда лед слабый поломался, затонули. Два только немца [339] со всего количества живых осталось, которые поведали, что недавно до этого сорок кораблей плывущих под парусом из Германии в Пруссию, полных солдатами, утонуло.

В это же время епископ варменский Павел со всеми замками своими от мастера к королю, видя его счастливое везение, пристал.

О взятии Хойниц и о вечном мире с крестоносцами прусскими и окончании войны с ними, которая продолжалась сто пятьдесят лет с обеих сторон и при Казимире четырнадцать лет

В году 1466, когда наши долго лежали под Хойницами, городом крестоносским, в месяце сентября сделали немцы вылазку, но, вступив в битву, нашими были в город загнаны. Вскоре после этого, когда наши обедали, [те] вырвались из города. И когда около часа мужественно дрались и много своих они потеряли, назад подались. Наши их, бья, гнали. Неприятели, боясь того, дабы наши с мещанами вместе с ними в город не ворвались, заперев быстро арсеналы, очень много своих на поле оставили. Те, кто оказался жертвой, частично были избиты, частично взяты в плен, частично, когда вооруженными вскакивали в ров, полный воды, утонули. Сразу же потом наши, стрелами огненными стреляя, город зажгли, так что его четвертая часть [z] амбарами и с зерном сгорела. Когда этим было побеждено сопротивление неприятельское, то послали Ульрика Эйзеновера233233
  Ульрика Эйзеновера – Ульрика фон Изенгофен.


[Закрыть], коменданта великого, и Заилуса, сдаваясь королю. Едва сказав слова о здоровье и богатстве [339v], против поляков присягнули никогда оружия не поднимать. Так, оставив стволы и все снаряжение военное, и, нарекая с плачем, из города вышли и войска польские с победой, (заняв Хойницы) к королю, в Торуни в то время пребывающему, притянулись. Там все рыцарство благодарно и щедро было принято. Самим Хойницам король вину простил, хоть все советовали их с землей сравнять. Это услыхав, крестоносцы усомнились в своей надменности, и, сразу же опасаясь, дабы вся прусская земля от них не отступила, хлопотали о мире вечном через Рудольфа, легата папского234234
  Легата папского – летатом был в то время Рудольф фон Рюдесгайм (1402–1482).


[Закрыть], а король им ласково дал согласие. После этого мастер сам Людвиг с комендантами был в Торунь приглашен, октября дня десятого состоялось соглашение и мир вечный присягой с обеих сторон закрепленный, это постановление рукой легата папского и трех писарей утвержденных, которых publiсоs nоtаriоs зовут, подписано было и печатью королевской, печатью мастера и печатью совета духовных и светских господ было закреплено. Мастера и комтуров король с большими подарками отпустил и, более того, узнав о нехватке средств у него, пятнадцать тысяч злотых платы солдатам обещал. В то время поморская, хелминская и михайловская земля Короне были возвращены. За эти земли сто пятьдесят лет война продолжалась, епископство тоже и костел хелменский к собственной матери, гнезненского архиепископству возвращены были, которое, от Польше бубучи оторванным, в течение двухсотлет к Инфляндии, рижскому архиепископству, незаконно крестоносцами было передано. В то время война, которую Казимир вел с крестоносцами четырнадцатьлет (как Меховиус fоl. 320 [340], lib. 4, пишет) закончилась. Хоть Кромер, lib.26, и Гербортус по нему, fоl.311, lib.16, саp. еоdеmгодом меньше кладут. года же 1467, первого дня января Зыгмунт, пятый сын, у короля Казимира родился, в Козиницах, городке над Вислой, от Стенжиц две мили вправо. Удачный случай этот случился в то время, когда прусские склоки усмирились, с которыми он потом, когда вновь крестоносцы ожили, закончил. А король на третий день мая в Петркове имел сейм, на котором после смерти мастера Людвига остаток господ прусских, которые на соглашении торунском не были, королю и Короне присягли.

Об обещании королевства чешского, о присяге Стефана Воинственного, воеводы волошского и о суровом поражении татар в году 1468

Когда король с сейма Петрковского в Неполомицы приехал, и господа чешские просили его, дабы без дальнейшего откладывания либо сам королевство их принял, либо какого сына с тысячью, не более, конных, в Чехию послал, обещая его лишь силой своей на королевство посадить. Поблагодарил их король, но это дело из-за отсутствия всего сената на другой сейм отложил.

В это же время королева Елизавета шестого сына Фридриха 27 дня апреля родила. В это же время, когда король в Гданьске и в Мальборке, из Неполомиц приехав, занимался становлением прусских дел, комета большая между восходом солнца и севером пятнадцать дней показывалась и она означала [340v] приход татар, которые потом сразу же были в Литве и Подолье. После этой кометы показалась вторая, на запад солнца, означая большой разлив крови в немецких сторонах нижней Германии, ибо Каролус, князь бургундский235235
  Каролюс… бургундский – Кароль Смелый (1432–1477), князь Бургундии.


[Закрыть], когда леоденские236236
  Леоденские – из города Леодиум (Льеж) в Бельгии.


[Закрыть] мещане его племянника, епископа и господина своего237237
  Господина своего – речь идет о взятии в тюрьму короля французского ЛюдовикаXI из династии Валезиев -Валуа (1423– 1483), сына Карла V.


[Закрыть] взяли в плен и в тюрьму посадили, добывал их, и потерял в штурме сорок тысяч людей.

Город добыв, люд вырезал, и город с землей сравнял.

Стефан, воевода волошский, занятый из-за угрозы турецкой, не смог во Львов, где его король Казимир полтора месяца ожидал, приехать, и дал присягу послам его коронным: Яну Мазилону, воеводе подольскому, и Спытку Ярославскому, подкоморию пшемысльскому.

После этого король, поставив прусские, волошские и польские дела в Гданьске, во Львов и в Радом через Волынь и Луцк в Литву ехал, и в Гродне с литовскими господами сейм проводил. В это время татары заволжские, которые за Волгой рекой жили с царем своим Маняком, переправившись через Днепр и на три войска разделившись, в одни Литву, другие в Подолье и в Волохию вторглись. В Литве и в Подолье, в литовской державе, и на Волыни весь край около Каменца, Житомира, Казимира, Жудова, Владимира унизили и десять тысяч людей взяли. В то время им Литва из-за их численности сопротивляться, как Кромер пишет, не смела. Предостерег при этом короля Медликерей, царь перекопский, как приятель литовских господ. Хоть король приказывал, но немного собралось [войска] в Подолье, Польше принадлежащем. Немного ущерба нанесли, ибо польское и русское войска сразу же [341] к Теребовле собрались с Рафалом Ярославским238238
  Рафалом Ярославским – Рафал из Тарнова, наследник Ярослава и староста сандомирский.


[Закрыть], львовским, и с Павлом Ясенским, белзским и хелминским, старостами, из-за чего татары отступить должны были и в Волохии трижды побежденными были Стефаном, воеводой волошским, и немного их ушло. Что касается царевича, то, когда с угрозой и ответом как о взятом в плен царь заволжский как отец о сыне говорил через послов, (их было сто коней), то Стефан приказал его рассечь и девяносто посланцев на плахе поубивать. Но только пустил с этой новостью к Маняку, царю, обрезав ему уши и нос, дабы все дело с царевичем и послами царю своему сказал. Об этом Длугош и Кромер, lib.26, первого издания fоl. 688, SE fоl. 397, Меховиус fоl. 335, lib. 4 и т.д.

А король приехал из Литвы на сейм в Петрков через сорок дней. На этом сейме Генрих из Плавна, новый мастер прусский, с двумя комендантами королю присягал и подле короля по левую руку сидел. Но и этот вскоре потом от апоплексии, отъехав в Пруссию, умер, а другой на его место, Генрих Рихтембериус239239
  Генрих Рихтембериус – Генрих Райфлин фон Рихтенберг, мастер 1470–1477.


[Закрыть] в Кролевце мастером избран был, который, также на сейме петрковском приехав, королю присягу дал.

Об объезде Украины Литвы, наезде лифляндцев на Литву и о превращении киевского княжества в воеводство

С сейма петрковского вновь король в Литву с королевой отъехал в начале декабря, где охотой с господами литовскими нарадовавшись и в новом 1470 году имея погодную [341v] зиму, Полоцк Витебск и Смоленск объехал. В этих замках шестнадцать лет, с тех пор, как на королевство был возведен, не был. Господ тоже литовских много при нем ездило. Решив дела литовские, в начале весны в Польшу вернулся. Но в 1471, в начале новогогода, согласно обычаю, король с королевой в Литву на охоту поехали, где необычно долго жил из-за становления дел литовских. Ибо и лифляндцы, как только мастер их умер, шестнадцать весей литовских унизили, и у киевлян после смерти Семена Олельковича князя распри начались. Ибо князь Семен оставил после себя сына Василия и дочь одну240240
  Дочь одну – Александру (Алену).


[Закрыть], которых, умирая, королю через послов поручил, послав ему в подарок коня белого, как Длугош пишет, и лук, с которым против татар за него воевал. Король по совету господ литовских в уезд Киев обратил, а Мартина Гаштолта, литовца, старостой либо воеводой на Киеве положил, как об этом выше согласнолетописцам сказано было, о чем Длугош и Кромер [пишут]. lib. 26. fоl.PE 561, SE 400. Но киевляне считали делом недостойным служить человеку некняжеского рода, не соглашающемуся [wl вере, и литовцу к тому же, которые как народ предкам их дань платили до этого. Гаштолта, дважды приезжающего, не принимали, и короля просили, дабы им князя Михала, Семенового брата241241
  Михала, Семенового брата – Михал, второй сын Семена Олельковича, князь Слуцкий.


[Закрыть], который в то время был на Новогроде Великом наместником от имени короля, либо кого-то греческой веры, либо, в крайнем случае, кого-то из [342] сыновей своих дабы им положил. Потом, когда короля от предприятия отговорить не смогли, Гаштолта приняли и оттуда киевское княжество в воеводство было обращено.

Лифлянцы тоже, избрав себе нового мастера, и отправив к королю послов, Литве с достатком убыток возместили и мир общий подтвердили. Сделав это, король в Польшу отъехал.

О коронации на королевство чешское Владислава Казимировича и недопущении Казимира, второго сына Казимира, на королевство венгерского Матиашем

В году 1471, как только Иржик подебранский, король чешский, умер, сразу же на сейм в Прагу господа чешские съехались для избрания короля нового. Услышав это, Казимир отправил послов своих в Прагу, к господам чешским, наставляя, дабы помнили об обещании своем и о праве Казимира, который должен был королевство чешское после жены взойти. А когда об этом долго дело шло, двадцать пятого дня мая Владислава, первого сына Казимира, короля польского и великого князя литовского, чехи королем чешским обозвали, хоть тому сопротивлялись другие из сенаторов, которые Матиаша, короля венгерского, сына Яна Гуняда, хотели. Сразу же тогда избрали чехи послов из передовых господ, шляхты и города пражского, немало людей благородных, дабы Владислава как можно быстрее из Польши на королевство привели. А Матиаш, видя себя обманутым в надежде, Чехию и Моравию по– неприятельски измучил. Потому из-за тех [342v] причин, дабы как можно быстрей спешил с походом, Владислава чехи просили, который, взяв у отца семь тысяч конных и две тысячи пеших, над которыми был гетманом Павел Ясенский, двадцать пятого дня июля из Кракова выехал. Отец его Казимир в течение двух дней его провожал. Ехали при нем люди благородные: епископ каменский Николай242242
  Николай – епископ каменский Николай Лабунский.


[Закрыть], Винцений эненский243243
  Эненский – хелминский.


[Закрыть], Павел лаодицкий, епископы (которые его в Праге короновали), Станислав Остророг калишский, Николай из Кутна, ленчицкий воевода и Ян Длугош, учитель его. Еще князей шленских шесть к его свите присоединились, и у Клодзка, замка, господа чешские и все сословия королевства чешского в большом количестве свит к нему выехали. Там он им присягнул, на спокойном правление королевства чешского и принял обычную церемонию коронации под одним лицом святостью Тела Господнего от вышеупомянутых епископов польских. А Mатиаш, домашними распрями занятый, в Венгрии остался лагерем. Венгры, услышав о том, венгры, что Владислава, сына короля Казимира, чехи, отбросив их Матиаша, на королевство чешское избрали, сразу же тоже сами отправили послов к Казимиру, королю польскому (который в замке виленском лежал), прося его, дабы им сына другого на королевство венгерское дали, потому что тиранства Матиаша дальше терпеть не могли. Если бы не захотел Казимир этого сделать, то хоть от турков помощь просить бы начали и расходы военные сами покрыть обещали. Потому король Казимир по их просьбе сына Казимира, [343] с немалым войском, над которым был Петр Дунин гетманом, в Венгрию послал, со многими господами коронными. Матиаш, король венгерский, узнав об этих интригах господ своих, с мобилизовав войска, которые в Моравии и в Шленске имел, в Венгрию их собрал. Передовых господ часть угрозой, часть большими обещаниями к себе вновь привел, которым другие, подражая вере Казимира, изменили. А Казимир, королевич польский, проехав Кошице, расположился с войском у Нитры, замка стригонского архиепископа, куда никто из господ венгерских к нему не приехал. Матиаш же, имея шестнадцать тысяч людей в войске у Будзына, заступая Казимиру притянувшемуся, в трех милях от него расположился лагерем, однако битвы полякам не дал. А когда так время напрасно с обеих сторон проводили, приехал к Казимиру, королю польского, Талеман Слехтус, каноник колинский, горничий папский, приказывая ему к согласию с Матиашом, и чтобы его от войны турецкой не отрывал. Король Казимир, не желая тогда при этом дать досаду папе, с Телеманом упомянутым послал Яна Вонтрубку244244
  Яна Вонтрубку – Станислав, не Ян, Вонтрубка, воевода сондецкий, послом был в Венгрии в деле договора мирного.


[Закрыть] к сыну Kазимиру и к господам венгерским с письмами. А солдаты денежные из– за неплаты средств начали из лагеря от Казимира, королевича, расходиться, из-за чего господа, что при нем были, советовали ему, дабы где на место переехал, и этот переезд на бегство очень быстрое (как Длугош, Кромер, Герберт и Меховиус пишут) был похож, ибо не стояли, [343v] удирая, и аж до Илавы пришли, и на дороге шесть десятков возов больших, у крестьян отнятых, побросали. Закономерно это оскорбление от Бога в то время поляков встретило, ибо, двигаясь в Венгрию, развратно, без наказаний рыцарских, всяческие обиды и несносные позоры людям делали. Тогда Казимир, королевич, к отцу приехал, Павла Ясенского на Нитре с четырьмя тысячами людей оставив, как Кромер пишет, но Ваповский и Бельский три тысячи кладут. Но и этот, Матиашем нагреваемый, с честью и красивой смелостью сам себя сохранил и люд в Польшу целиком увел, триста их в Нитре для обороны посадив. И Казимир, королевич, жил обособленно по приказу отцовскому в Добчицах, в трех милях от Кракова, из-за стыда и полученного оскорбления в Венгрии остерегаясь света и глаз людских. Не заботился более о жалости отцовской, которую в то время большую отец имел, ибо это все удручало очень короля Казимира. К тому же не меньше его другое старание грызло, что не имел чем солдатам, из Венгрии вернувшимся, плату заслуженную заплатить. Ибо доходы со староств на прошлое очень сильно были израсходованы. Двоих сыновей походы в Чехию и в Венгрию были столь расточительными, что на повсеместное удержание столовое расходов не получалось, из-за чего солдаты, которым средства не были заплачены, по путям разбегались. Потому на съездах коленском и корчинском решено было [344] побор по двенадцать грошей с каждых саней, чему епископства: гнезненское, краковское, куявское и познанское, а также все сословия духовные, половину доходов по древнему обычаю и уважения уступили, чем король и спасся. Затем каштелян сондецкий послан был в Венгрию и с королем Матиашом до года перемирие взял. После начала нового 14773 года король Казимир, выехав с королевой Елизаветой из Торуня, через Гостынин и Варшаву в Литву ехал, и в посреди поста имел сейм с господами литовскими в Вильне, где ему по шесть грошей прусских, то есть по девять польских, с каждой сохи побор Литва уступила.

В этом же году Климунт, простого рода, но святой жизни, епископ киевский умер. Войцех Нарбут, благородного рода литовец, его место занял. О чем Длугош и Кромер, lib. 28 Prima Editiо fоl. 605, SE 406.

Потом, 1475 большая засуха была в Польше и в Литве, и как Меховиус пишет fоl. 337, lib. 4, во всей Европе, и, как хроники прусские свидетельствуют, вброд конем переезжали в Неман в Рагнетк. Леса и боры на корню выгорали, зерновых и овощей очень много в ничто из-за сильной засухи обратились и т.д. Огнем тоже очень много городов погорело. А Матиаш, венгерский король, (которого подозревали в организации поджега польских городов из-за этой засухи), собрав шесть тысяч войска, под командованием Томаша Тар– чего его на Подгорье в Польшу послал, которое все мечом и огнем поразоряло. На это король Казимир [344v] смотрел, сейм имея в Вислице, где на войну венгерскую побор был утвержден с саней по двенадцать грошей. Шляхта была призвана по богатству и доходу каждого, что в то время еще по воле шляхты было, потому о приказе королевском немного заботились. Король в Оратовце долгое время напрасно ожидал, пока господа польские и венгерские, посылая к себе с обеих сторон частых послов, перемирие на тригода с венгерскими, польскими и чешскими королями решили с такими условиями, дабы замки и пленные, взятые с обеих сторон, были возвращены. О компенсации ущерба упоминания никакого стороны не делали. А это примирение под правильными условиями король Матиаш потому принял, что семигродское воеводство от него к Казимиру пристать должно было [перейти]. Те в этом деле уже послов в Польшу отправили, коней, солдат и деньги против тирана Матиаша обещая, как Длугош, Меховиус и Кромер свидетельствуют. Помимо этого Магомет, турецкий император, боснийское королевство унижал и замок Яйцы с большим войском добывал. Сам он ранен был, и, утопив в реке пушки, с большим стыдом был отогнан и должен был уступить.