Текст книги "Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке"

В связи с этим следует упомянуть о том большом вреде, который причиняли ирредентистские настроения, поддерживаемые русскими в лагерях для военнопленных. Это четко подтверждала цензура в отношении их писем.

Наше же армейское Верховное командование посчитало, что нашло правильный выход в борьбе с ирредентизмом, когда 5 ноября 1915 года процесс над шпионом и государственным изменником Мрачиком закончился вынесением смертного приговора. По признанию преступника, он действовал в соответствии с детальным планом, разработанным в свое время депутатом рейхсрата доктором Питакко при поддержке учителя Анжело Сокхи. План предусматривал ослабление австро-венгерских сил на побережье и содействие в передаче по возможности без разрушений Триеста в руки итальянцев. При этом местом сбора представителей ирредентистской организации и оплотом шпионажа служило генеральное консульство в Триесте.

Однако Питакко взять не удалось – он сбежал в Италию вместе с дезертировавшим доктором Арнольдом Кучерой, который был когда-то нашим агентом и контактировал с Мрачиком по линии изготовления поддельных паспортов. Оба предателя сделались информаторами итальянских газет и вместе с ирредентистским бывшим депутатом рейхсрата от Триента Чезаре Баттисти измышляли самые невероятные вещи об ужасах австрийского господства.

«Герой и дезертир Кончи приговорен к смертной казни», – пестрела заголовками «Национальная идея» и другие газеты. Тем не менее «Пополо д’Италия»[205]205
  «П ополо д’Италия» («Народ Италии») – итальянская газета, основанная Бенито Муссолини 15 ноября 1914 г. в результате его раскола с Итальянской социалистической партией.


[Закрыть] вынуждена была сказать правду, признав, что Кончи являлся активным агентом разведывательной службы итальянского Генерального штаба.

Последующее время предоставило еще больше доказательств истинного лица ирредентистов. Оно проявилось, в частности, в поведении бургомистров оккупированных итальянцами городов Градо, Монфальконе, Аквилея и Кормонс, а также на судебном процессе над бургомистром Триеста Виктором Циппелем, руководителем тамошних ирредентистов, председателем «Лега национале» Антоном Тамбози, и в ходе следствия в отношении архиепископа доктора Чэлестина Эндричи. Последнего пришлось интернировать в аббатство Хайлигенкройц возле Бадена. Показателен и процесс над окружным школьным инспектором Феличе Моранди из города Роверето, откуда в Италию сбежало или дезертировало около пятидесяти человек. Стоит упомянуть также необходимость смещения с должностей многочисленных государственных служащих в Южном Тироле, а также обнаружение у доктора Педротти письма профессора Сципиона Сигеле[206]206
  Сципион Сигеле (1868–1913) – известный итальянский социолог и криминолог.


[Закрыть], написанного еще в 1912 году. Из этого письма следовало, что ирредентистов из числа австро-венгерских подданных поддерживал чуть ли не сам король Италии.

В таких условиях командование Юго-Западного фронта, естественно, стремилось удалить эту язву, образовавшуюся на теле государственного аппарата, хотя без переименования итальянских населенных пунктов в Южном Тироле можно было бы и обойтись. А если и нет, то подобное стоило отложить до счастливого окончания войны. Собственно, это и сделали итальянцы с немецкими названиями населенных пунктов, внеся путаницу в существовавшие до того времени географические понятия.

Процессы над русинами. Завоевание русской Польши. Обострение национального вопроса на северо-востоке империи и в пограничных завоеванных территориях

Во время обратного взятия Лемберга я, к сожалению, должен был оставаться в Вене, где 21 июля 1915 года в трибунале дивизии ландвера под председательством полковника Карла Петцольда начался первый процесс над русинами. К их числу относились лица, очень сильно скомпрометированные брошюрой «Современная Галиция»[207]207
  Брошюра «Современная Галиция» должна была служить русскому командному составу справочником о политических партиях Галиции и их отношении к России, но, попав в руки австро-венгерской разведки, к сожалению, сыграла роковую роль в разгроме русского движения Галичины.


[Закрыть] и не успевшие своевременно бежать в Россию. Среди таких обвиняемых следует назвать депутата рейхсрата Маркова, члена земельного верховного суда доктора Кирилловича, русского писателя Дмитрия Янчевецкого[208]208
  Янчевецкий Дмитрий Григорьевич (1873–1938) – русский журналист, писатель-востоковед.


[Закрыть], адвокатов доктора Кирилла Черлунчакевича и доктора Ховора-Саса Драхомирецкого, а также крестьянина Дьякова и слесаря Мулькиевича.

Следует отметить, что председатель судебного заседания обер-лейтенант доктор Пойтлшмид и военный прокурор оберлейтенант доктор Вундерер весьма основательно и добросовестно подошли к разбирательству по существу дела, изучив прошлое и настоящее Восточной Галиции и Буковины.

Процесс продлился два месяца, и в его конце обвиняемым был вынесен смертный приговор. Однако осужденных помиловали и смертную казнь заменили тюремным заключением, а в следующем году Янчевецкого обменяли на угнанного русскими заместителя президента магистрата города Лемберг и на интернированную по подозрению в шпионаже госпожу Михалину Карлин.

Забегая вперед, следует заметить, что в начале 1917 года, возвращаясь из Стокгольма, в городе Засниц я случайно встретил Янчевецкого, садящегося на корабль, чтобы отправиться на родину. Слезы радости застилали ему глаза, и он меня не заметил, а я, чтобы не омрачать его светлые чувства своим видом, поспешил удалиться, ведь этот человек, хотя и являлся вражеским агентом, не был предателем, а просто честно исполнял свой долг перед отчизной. Теперь его ждала заслуженная награда и благодарность, и эту картину, наверняка стоявшую перед его взором, мне не хотелось затмевать. Однако родина Янчевецкого уже находилась на грани краха, и вместо заслуженной благодарности он оказался жертвой большевистского безумства. Такой вот несправедливой и ужасной бывает порой судьба.

Что же касается остальных осужденных, в отличие от Янчевецкого являвшихся изменниками родины, то все они в 1917 году вышли на свободу по всеобщей амнистии. Надо сказать, что в том же 1917 году состоялся второй процесс над предателями, обвинявшимися в государственной измене, среди которых оказались семь греко-католических священников и три адвоката!

Но это еще предстояло пережить. К тому же времени, когда я вернулся в Тешен с процесса по делу депутата рейхсрата Маркова, Варшава была уже давно захвачена нашими войсками, а Брест-Литовск, открывавший выход из русской Польши вглубь России, вот-вот должен был пасть. Армейское же Верховное командование, используя возникшую в Полесье широкую брешь в русском фронте, готовилось отвоевать все еще остававшиеся захваченными русскими районы Восточной Галиции и продолжить наступление до крепости Ровно.

Радио-, воздушная и агентурная разведка образцово работали рука об руку, чтобы предоставить командованию вдвойне важную в этой великой маневренной войне информацию о группировке войск противника, передвижениях его сил и путях возможного отхода. В решающие дни, начиная с 24 августа и до конца августа 1915 года, когда в Полесье происходило разделение русского фронта на два оторванных друг от друга крыла, наиболее результативной была служба радиоперехвата.

Не зря майор Покорный следовал за нашими победоносно наступавшими войсками в направлении Брест-Литовска, а в сентябре оказался сначала в Лемберге, а затем обосновался возле города Броды. Наше же разведывательное управление сразу после взятия Ковеля организовало там разведывательный пункт для руководства агентурной разведкой, работавшей по выявлению брешей в русской линии обороны.

В результате тяжелых боев русские в основном вследствие обхода их сил на северном фланге были вынуждены отходить из одной линии траншей в другую. Однако после сражений с переменным успехом война снова приобрела позиционный характер. Тогда воздушная разведка зафиксировала на аэрофотоснимках расположение укреплений противника, а разведывательные пункты привлекли к своей работе военно-топографические отделы, которые нанесли на карты весьма наглядную картину, отображавшую систему русских оборонительных позиций.

Зимой наступило затишье, что отразилось и на радиоперехвате. К счастью, брешь, образовавшаяся в линии фронта в заболоченных районах Полесья, давала нашим агентам возможность проникать в тыл противника и доставлять оттуда столь необходимые сведения. Конечно, русские тоже пользовались этим обстоятельством, и нам приходилось быть постоянно настороже, чтобы не дать их небольшим отрядам возможность осуществлять нападения на войсковые колонны в этапном районе и производить партизанам при помощи кинжала и динамита диверсии на коммуникациях. Однако в середине декабря 1915 года им все же удалось поджечь электростанцию, располагавшуюся в двадцати километрах позади линии германского фронта.

Конечно, итоги большой летне-осенней кампании нас полностью удовлетворить не могли, но тем не менее нам удалось вернуть большую часть Галиции, завоевать всю русскую Польшу, а также Волынь, и в целом можно было сказать, что русская армия претерпела ряд тяжелых поражений. Однако наше разведуправление пришло к выводу о том, что основы царской армии оказались потрясенными не настолько сильно, как этого можно было ожидать. Ведь русского солдата характеризовало стоическое равнодушие к переносимым тяготам и лишениям, а железная дисциплина делала все остальное. И все же без длительного восстановления сил русская армия к серьезному наступлению была не способна.

Не укрылось от нас и то обстоятельство, что внутреннее положение России резко ухудшилось. Тогда русское правительство уже перестало говорить о предстоявших завоеваниях, и речь шла лишь о том, чтобы не допустить дальнейшего продвижения врага вглубь святой Руси. За войну до победного конца стояли только спекулянты продовольствием и дельцы, наживавшиеся на поставках военных материалов.

В России явно складывались предпосылки для возникновения революционной ситуации, а исходя из положения дел на фронте это позволяло надеяться на ее выход из войны. Тем не менее наше разведуправление гнушалось установлением контактов с русскими революционерами в Швейцарии, хотя возможности для этого появились еще в начале февраля 1915 года. При этом в качестве посредника вполне мог выступить депутат рейхсрата от австрийской социал-демократической партии Реннер[209]209
  Реннер Карл (1870–1950) – австрийский политический деятель, социал-демократ и теоретик австромарксизма, первый федеральный канцлер Австрии после распада Австро-Венгерской империи и первый президент Австрии после Второй мировой войны. В.И. Ленин обвинял К. Реннера в предательстве интересов рабочего класса и стремлении искусственно затормозить революционный подъем в Австрии.


[Закрыть].

Неприятным спутником наших успехов были все более настойчиво дававшие о себе знать польский и украинский вопросы. Идея участия легионеров в завоевании Польши явно не понравилась отдельным деятелям, и поэтому русофильские поляки начали поднимать голову.

Наглядным примером здесь могут послужить явления, вскрывшиеся при роспуске в конце ноября 1914 года Восточно-галицийской секции польского легиона[210]210
  Имеется в виду то обстоятельство, что после победы русской армии в Галицийской битве поляки Восточного легиона отказались воевать против России, вследствие чего легион 21 сентября 1914 г. был распущен.


[Закрыть]. Тогда был арестован депутат рейхсрата профессор Заморский, а против графа Александра Скарбека, Цинского, Бига и Вирчака возбудили уголовное преследование по делу о государственной измене и намеренной дискредитации легиона. Этой группе, за исключением Заморского, удалось бежать через Швейцарию в Россию, а депутата ограничили в передвижениях. В конце 1915 года его признали годным для службы в армии, призвали в ополчение и направили в часть, действовавшую против Италии. Из этой части он перебежал к итальянцам. Позже из перехваченного нами донесения командования 3-й итальянской армии номер 1926 от 20 ноября 1916 года стало известно, что этот польский патриот и народный представитель передал противнику сведения о нашем военном положении. В общем, земляки Пилсудского представляли собой довольно странную смесь!

После занятия нами Варшавы польский Центральный национальный комитет поспешил опубликовать в австрийской прессе воззвание, направленное против наших государственных органов и требовавшее восстановления польского государства.

О положении дел в польских землях армейское Верховное командование помимо наших разведывательных пунктов получало информацию от своего представителя при немецком генерал-губернаторе в Варшаве полковника фон Пайца, а также из превосходных докладов советника австро-венгерского посольства в Варшаве барона Андриана. Важным источником получения интересных сведений стал также цензорский пункт, организованный в конце августа 1915 года в городе Фельдкирх, занимавшийся просмотром почтовой и курьерской переписки из Швейцарии.

Его руководителем стал знаток своего дела гауптман Леон-гард Хенниг, постоянно разгадывавший все новые ухищрения, на которые шли отправители писем, чтобы передать секретную информацию. К таковым, например, относились попытки незаметно написать ее при помощи невидимых симпатических чернил под почтовой маркой, иголочных проколов отдельных букв в газетах или машинописных текстах. С изымавшихся для цензуры документов у политиков, сновавших то и дело через границу между Австрией и Швейцарией, делались копии. Конечно, это относилось не ко всем бумагам, а только к тем материалам, которые были достойны последующего изучения.

Кроме того, о процессах, происходивших в Швейцарии и имевших отношение к Польше, докладывал военный атташе в Берне, а венское управление полиции и военное надзорное ведомство – о заслуживавших внимания событиях внутри страны.

Вскоре деятельность польского национального комитета приобрела характер настоящего заговора. Эксперт нашего разведуправления в вопросах, связанных с функционированием польского легиона, гауптман Рудольф Мицка постоянно докладывал о происходящих там подозрительных явлениях. Так, в середине декабря 1915 года стало известно, что в Варшаве и в других населенных пунктах существуют тайные легионерские офицерские и унтер-офицерские школы бригады Пилсудского, накапливавшие оружие, мундиры и предметы военной экипировки.

Тем не менее проведенное нами дознание на предмет возможных сепаратистских устремлений этой бригады результатов не дало. Однако в начале апреля 1916 года окружное командование, располагавшееся в польском городе Перткув-Трыбунальский, вышло на след тайного политического союза, главой которого якобы являлся Пилсудский.

Этот союз, по имевшимся сведениям, ставил перед собой цель добиться независимости Польши. Кроме того, в начале 1916 года была обнаружена тайная военная организация, действовавшая в Варшаве и в провинции, насчитывавшая примерно 1600 человек. Причем она постепенно росла и усердно принимала участие в военной подготовке членов союза «Сокол»[211]211
  «Сокол» – полувоенная организация, действовала в Польше с 1867 г.


[Закрыть].

Развитию неприкрытого стремления поляков к самостоятельности способствовало отсутствие у союзников единства в вопросах, касавшихся будущего Польши.

Что касается немцев, то они вообще не были склонны отказываться от многообещающего пересмотра границ и поступали так, чтобы добиться расположения к себе польского общественного мнения, что при преимущественно негативном отношении к ним поляков являлось напрасной тратой сил.

А вот в нашем подходе к этому вопросу имелось два нюанса. С одной стороны, существовавшее при Габсбургах территориальное деление и приобщение по его образцу новых земель само по себе имело много внутренних серьезных противоречий, и прежде всего с Венгрией. Однако, с другой стороны, так называемое австро-польское решение вопроса[212]212
  Имеется в виду план включения завоеванных польских земель в состав Австро-Венгрии по образцу Австрийской Польши, как это было после первого и третьего разделов Речи Посполитой в 1772 и 1795 гг.


[Закрыть] имело не только множество сторонников среди поляков в Галиции, но и заставляло большинство жителей в русской Польше занять выжидательную позицию и осторожно наблюдать за тем, кто возьмет верх в этой великой битве. Конечно, лучшим исходом для них стало бы такое положение, когда обе противоборствующих стороны обескровили друг друга, не причинив им вреда.

В то же время вопрос осложнялся тем, что в Восточной Галиции, где большинство населения составляли русины, жители ничего не хотели слышать о поляках и требовали отделения от них. Но их честолюбивые планы создания великого украинского государства омрачались нашим успешным наступлением. Поэтому Всеобщей украинской раде[213]213
  Всеобщая украинская рада – украинская политическая организация, возникшая 5 мая 1915 г. в Вене путем расширения руководящих органов галицкой Главной украинской рады за счет представителей эмигрантского Союза освобождения Украины. Всеобщая украинская рада претендовала на роль органа, представляющего интересы всего украинского народа в Первой мировой войне, высшего и единственного представительного органа украинского народа на территории Австро-Венгрии. Всеобщая украинская рада выдвигала требования самостоятельности для украинских территорий, входящих в состав России, а также территориально-национальной автономии и объединения в один автономный край этнических украинских территорий, находящихся в составе Австро-Венгрии. Рада, в частности, пыталась добиться от австрийских властей введения украинской администрации в оккупированных районах Холмщины и Волыни, согласия на разделение Галиции на украинскую и польскую части. Немецкие и австро-венгерские власти не поддерживали идею независимости Украины, но удовлетворили ряд второстепенных требований, в частности по организации отдельных лагерей для украинских военнопленных, где рада осуществляла антироссийскую пропагандистскую работу.


[Закрыть] практически ничего другого не оставалось, как выдвигать в качестве своей желанной цели административное отделение Восточной Галиции от Польши и объединение ее с Буковиной, этой тяготевшей к России холмистой областью, что, естественно, наталкивалось на серьезные возражения со стороны поляков, которые рассматривали такое как очередной раздел своей родины.

При таких противоречивых тенденциях и продолжавшемся отмечаться дружелюбии по отношению к русским в Восточной Галиции, которой явно не нравилась реальная угроза образования большого польского государства, хотя открыто против этого выступать она не отваживалась, нам, как никогда раньше, приходилось заботиться о противодействии проявлениям враждебных государству происков. Таким образом, большой военный успех обернулся значительным увеличением нагрузки на весь разведывательный аппарат.

Развал Сербии и Черногории. Майор Балцарек, героический военнопленный

Летом 1915 года всеобщее внимание привлекли к себе тщетные попытки Антанты осуществить наступательные операции в Дарданеллах. Действия там турецкой армии детально описал в вышедшем в 1927 году труде «Крах Османской империи» фельдмаршал Йозеф Помянковский[214]214
  Помянковский Йозеф, точнее, Ян Юзеф Клеменс (1866–1929) – фельдмаршал австро-венгерской армии, военный уполномоченный военной миссии Австро-Венгрии в Османской империи в годы Первой мировой войны и дипломат, один из авторов формирования австрийской восточной политики.


[Закрыть]. Большие надежды, возлагавшиеся на это предприятие, быстро улетучились, и все обратились к слухам о предстоявшем в скором времени большом военном походе центральных держав против Сербии.

По высказываниям сербского посла в Софии Чолак-Антика, в Сербии наблюдался настоящий военный психоз. Он объяснял это тем, что центральные державы не предприняли никаких усилий привлечь на свою сторону премьер-министра Пашича[215]215
  Пашич Никола (1845–1926) – сербский и югославский политик и дипломат, идеолог «Великой Сербии». Дважды занимал должность мэра Белграда и несколько раз премьер-министра Сербии, а также премьер-министра Королевства сербов, хорватов и словенцев.


[Закрыть], в результате чего семена военной истерии упали на благодатную почву. В общем, противоречия стали настолько непримиримыми, что Сербию следовало наказать самым серьезным образом.

Уже в начале августа до сербов дошли вести о скором вступлении в войну Болгарии. Поэтому они усилили свою группировку войск на болгарской границе, а их скупщина, то есть парламент, всерьез подумывала уступить Македонию Болгарии с тем, чтобы она выступила вместе с Сербией против Австро-Венгрии и Германии.

Тем временем наше руководство приняло окончательное решение нанести удар по Сербии, и на состоявшемся 14 августа совещании начальников Генеральных штабов обеих кайзеровских держав были выработаны соответствующие основополагающие договоренности. В соответствии с этим наша разведслужба развернула усиленную работу по выяснению происходящих в Сербии процессов и уже до 1 сентября смогла доложить, что сербы ожидают совместного наступления центральных держав возле города Оршова.

Агентами «Эвиденцбюро» были точно установлены их военные приготовления и районы сосредоточения сербских войск вдоль болгарской границы, хотя сербское пресс-бюро эти сведения категорически опровергало.

Поэтому для подготовки нашего наступления в Рущук[216]216
  Рущук, или Русел, – старое название болгарского города Русе, расположенного на правом берегу Дуная.


[Закрыть]отправилось несколько храбрых офицеров и добровольцев, изъявивших желание участвовать в рискованных атаках на транспортные корабли, доставлявшие военные материалы для Сербии. 11 сентября они вместе с минами вплавь подобрались к проходившему транспорту, но в самый ответственный момент взрывные устройства отказали. Второй же попытке в устье реки Лом помешали болгары.

Между тем события, развернувшиеся на фронте под Ровно, заставили сдвинуть по срокам операцию против Сербии. Это тоже имело свои преимущества, поскольку заставило сербов, уже выдвинувших войска на северо-восток своей страны, засомневаться в правильности имевшейся у них информации. Однако промедление привело и к неприятным последствиям – 16 сентября были получены сведения о том, что Антанта собирается прекратить наступление в Дарданеллах и намеревается перебросить находившиеся там силы в Салоники для поддержки сербов.

Нашей разведывательной службе пришлось приложить все силы, чтобы сразу же информировать командование о малейших изменениях в позиции Греции и Румынии, возможных мероприятиях Антанты по оказанию содействия Сербии, а также обо всех передвижениях войск в этой стране. При этом София благодаря своему расположению и разветвленной системе связи стала важным центром по организации работы агентурной сети, а полковник Лакса, обходившийся до того времени силами одного гауптмана Штокласки, получил дополнительных помощников в лице гауптманов Генерального штаба Кюцля и Локара, а также обер-лейтенанта Янотта.

Вскоре нам доложили, что Греция не будет препятствовать высадке войск Антанты в Салониках, но в остальном станет держать нейтралитет. Представляло также интерес сообщение о том, что греки обнаружили факты хищения в Афинах правительственных телеграмм. При этом главный обвиняемый по этому делу некий Петруцопулос признался, что к кражам его подталкивали англичане, и он согласился на их предложение только тогда, когда Венизелос вышел в отставку, но после возвращения политика сразу прекратил свою деятельность. Вот и получалось, что Венизелос сам оказался виноватым в предоставлении англичанам секретной информации.

После нанесенного русским поражения всякое желание воевать у Румынии пропало. Она неожиданно стала менее строгой в отношении транзита через свою территорию наших военных материалов и товаров, хотя все еще чинила немало препятствий ввозу в Австрию продовольствия и многих необходимых предметов.

Отвод английских войск от Дарданелл, а также сведения о высадке в Салониках побудили начальника австро-венгерского Генерального штаба выдвинуть перед немцами вопрос об использовании всех их подводных лодок, находившихся в восточной части Средиземного моря, против морских транспортных судов. Кроме того, перед болгарами[217]217
  В начале войны Болгария провозгласила нейтралитет, однако вскоре болгарское правительство приняло решение выступить на стороне центральных держав, объявив войну Сербии. В Первую мировую войну Болгария вступила 14 октября 1915 г.


[Закрыть] была поставлена задача по выводу из строя салоникской железной дороги. С турками же следовало договориться о совместных действиях на левом фланге болгар, куда планировалось направить их силы, освободившиеся у Дарданелл, на что Энвер-паша сразу же согласился.

Надо сказать, что неудача Антанты в предпринятом ею наступлении на Дарданеллы значительно облегчила болгарам принятие решения об активном участии в войне. 14 сентября они начали предварительную подготовку ко всеобщей мобилизации, о которой было объявлено 20 сентября. Вслед за этим началась мобилизация греческой армии. Правда, она проводилась для обеспечения нейтралитета и привела лишь к усилению частей на ее восточной и северо-восточной границе.

Во второй половине сентября для подавления Сербии в районе нижнего течения Савы и Дуная началось развертывание войск фельдмаршала Макензена в составе 3-й армии под командованием генерала от инфантерии Кевешша[218]218
  Барон Кевешш фон Кевешшхаза Герман (1854–1924) – австро-венгерский военачальник, командовавший армиями во время Первой мировой войны, генерал-фельдмаршал. Последний главнокомандующий австро-венгерской армией.


[Закрыть] и 11-й армии под командованием генерала от артиллерии Гальвица[219]219
  Фон Г а л ь в и ц Макс (1852–1937) – германский военный деятель, воинское звание генерал от артиллерии присвоено 4 ноября 1911 г. В операции против Сербии командовал 11-й немецкой армией.


[Закрыть]. При этом более мелкие соединения должны были наступать с форсированием реки Дрина.

В таких условиях перед нашей контрразведкой встала весьма ответственная и трудная задача по маскировке этого сосредоточения. Конечно, прекращение почтовой и телеграфной связи со 2 по 30 сентября легло тяжелым бременем на промышленные круги, но оно явилось весьма эффективным мероприятием в интересах обеспечения военных приготовлений. За это время телеграфная цензурная комиссия задержала 1300 телеграмм, имевших отношение к перемещению частей и содержавших главным образом вызовы друзей и родственников на станции, через которые следовали воинские эшелоны.

Правда, действенность принятых мер из-за их официального объявления несколько снижалась. К тому же несоблюдение Германией таких же ограничений создало возможность обхода введенного запрета. Потребовалось принять меры, и 16 сентября в Дрездене под председательством майора Николаи состоялось совещание представителей всех соответствующих учреждений, на котором в присутствии начальника императорской и королевской военной пресс-службы генерал-майора фон Хоена были обговорены также все вопросы, связанные с прессой.

Соблюдение тайны затруднялось еще и ненадежностью большей части населения в районе развертывания войск, ведь неудача австрийцев в последней сербской кампании невероятно воодушевила соплеменников сербов в Австро-Венгрии. В Боснии и Герцеговине еще весною стало отмечаться объединение сербских элементов в политическую организацию, и генерал-губернатор этих земель генерал от инфантерии Саркотич[220]220
  Саркотич фон Ловчен Стефан (1858–1939) – австро-венгерский военный и политический деятель. В октябре 1915 г. командовал австро-венгерскими войсками при разгроме сербских и черногорских армий.


[Закрыть] вынужден был заявить о необходимости выработки единого подхода в решении сербского вопроса на всей территории империи.

Однако венгерское правительство, которое, по всей видимости, в своих интересах продолжало держать в Королевстве Хорватия и Славония отстаивавших свои права сербов, сделало вид, что его не услышало. Предостережения же военного командования в Аграме о недопустимости поддержки великосербской пропаганды со стороны неблагонадежных или недооценивающих серьезность положения элементов воспринимались в правящих кругах страны как преувеличение. Они спокойно отреагировали на отказ хорватско-славонского ландтага снять иммунитет со своего депутата Моисея Хинковича, который с началом войны принялся разъезжать по нейтральным и враждебным странам и основал вместе с Трумбичем, Зупило и другими единомышленниками так называемый Южнославянский комитет. Этот комитет после неудачной попытки разместиться в Риме обосновался в Лондоне и издал манифест явно враждебного австро-венгерской монархии содержания, призывавший к созданию югославского государства как оплота мира и порядка.

Сербское же крестьянское товарищество по обвинению в осуществлении им великосербской пропаганды удалось распустить только после тяжелой судебной тяжбы. Была прекращена и деятельность его руководящего органа.

К этим трудностям, мешавшим работе контрразведки, прибавилась еще неосторожность при пользовании телефонной связью. Так, один из офицеров в разговоре по открытой междугородной линии совершенно беспечно расспрашивал о боевом порядке частей, переброшенных на Балканы из 5-й армии, располагавшейся на Изонцо. А один прокурор из города Панчево в разговоре с Темешваром 18 сентября весьма спокойно по телефону заявил буквально следующее: «Здесь, где намечается большое наступление… уже выгрузилось из вагонов 16 000—18 000 человек». К тому же, как нам было давно известно, мелкие венгерские провинциальные газеты совершенно не соблюдали никаких мер предосторожности. В общем, приходилось держать глаза и уши открытыми во всех направлениях.

Тем не менее маскировка сосредоточения войск, несмотря на все трудности, удалась хорошо, а наша разведка к началу военной кампании против Сербии 2 октября смогла добыть весьма ценные сведения, которые позволили точно вскрыть группировку противника.

В те дни серьезно встал вопрос о необходимости прояснения ситуации, связанной с высадкой войск Антанты в Салониках. Находившийся там наш генеральный консул присылал нам исчерпывающие сообщения, которые дополнялись сведениями военного атташе в Афинах, имевшего хорошие отношения с греческим Генштабом, а также военного атташе в Мадриде. Последний, в частности, докладывал о появившихся у Гибралтара морских транспортах, направлявшихся в Средиземное море.

Надо сказать, что нашему генеральному консулу в Салониках удалось даже завербовать агента в штабе английского генерала Гамильтона[221]221
  Сэр Гамильтон Иан Стэндиш Монтит (1853–1947) – британский генерал, наиболее известный командованием Средиземноморскими экспедиционными силами во время неудачной для союзников Дарданелльской операции в ходе Первой мировой войны.


[Закрыть]. Кроме того, он смог привлечь к разведывательной деятельности шестерых доверенных лиц, которые занимались непосредственным наблюдением за передвижением частей Антанты. Однако вскоре союзники запретили передачу шифрованных телеграмм, и тогда консул вышел из положения, посылая сведения курьерами в город Ксанти, находившийся на болгарско-греческой границе, откуда местный консул передавал их дальше по телеграфу. Учитывая важность расположения Салоник, мы поспешили прикомандировать к консульству гауптмана Стефана Павлача для организации нелегального пункта агентурной разведки. Такой шаг себя полностью оправдал, когда в конце декабря власти Антанты арестовали в Салониках всех представителей центральных держав.

14 октября 1915 года болгары присоединились к победоносному продвижению группы армий фельдмаршала Макензена. А вот румыны сохранили нейтралитет. В такой обстановке перед разведывательным управлением нашего армейского Верховного командования встала первостепенная задача выяснить, что предполагает предпринять Россия для поддержки опекаемой ею Сербии. Между тем донесения о сосредоточении русских войск на юге России говорили о ее намерении не только оказать давление на Румынию, но и высадить десант в Болгарии. Как свидетельствует в своем труде «Стратегический очерк войны 1914–1918 гг.» генерал В.Н. Клембовский, до конца ноября русские на самом деле рассматривали возможность переброски войск в Болгарию, для чего усилили тремя корпусами свою 7-ю армию.

В общем, сложилась весьма непростая обстановка, потребовавшая координации разведывательных усилий. Поэтому для выработки единства действий 27 октября я созвал в Лемберге совещание, на которое пригласил всех офицеров разведки.

Тем временем 20 октября севернее Салоник войска Антанты начали наступление в интересах сербов. Но их усилия оказались напрасными, поскольку судьба последних была решена весьма быстро – уже 9 ноября в полном разгроме Сербии ни у кого не осталось никаких сомнений.

У сербов все так перепуталось, что установить их силы и группировку войск стало попросту невозможно. Разведывательный отдел штаба 3-й армии, правда, раскрыл ключ к применявшемуся ими шифру, но сербских радиограмм было перехвачено мало. Разведывательный же пункт в Мостаре[222]222
  Мостар – город в Боснии и Герцеговине.


[Закрыть] имел в Албании, куда отходили сербы, чтобы избежать полного разгрома, достаточно агентов. Однако они не могли быстро доставлять нам собранные сведения, поскольку яхтсмены, которые должны были забирать их на побережье, начали ставить просто неслыханные условия компенсации убытков в случае потери своих посудин. К тому же в самой Албании началось восстание, что сильно мешало проникать туда агентам из Греции. В результате нам оставалось использовать в качестве источника получения необходимой информации только, в общем-то, мало что знавших пленных и авиацию.

Полный развал сербской армии хорошо характеризует донесение нашего военного атташе в Софии о телеграмме, отправленной 5 или 6 ноября из Лозанны черногорским престолонаследником принцем Данило своему доверенному лицу в Софии. Ее содержание можно передать известным каждому призывом: «Спасайся, кто может!»

В начале декабря большая часть территории Сербии была очищена от сербских войск. Из их остатков в Албанию перебралось 50 000 человек, которых затем на кораблях перевезли на Корфу, где им пришлось влачить довольно жалкое существование.

Что же касается немцев, то уже 25 ноября германские войска получили приказ оставить этот фронт. Таким образом, несмотря на возражения австро-венгерского командования, наступление на Салоники сначала было приостановлено, а в марте 1916 года и вовсе прекращено, что явилось самой роковой ошибкой за все время войны!

Многие из наших попавших в плен солдат при отступлении сербов попрятались, а потом были собраны ротмистром принцем Виндишгретцом. Их рассказы о судьбе большинства австро-венгерских пленных оказались весьма печальными. Обычно попадавшие в плен солдаты выдавали противнику все, что знали, но встречались и такие, которые даже в плену оказывались способными на подвиг. Ярким примером такого доблестного поведения является геройский поступок майора Балцарека, который, несмотря на бесчеловечные пытки, организованные командиром 16-го сербского пехотного полка, не сломался и предпочел смерть предательству.