Текст книги "Псы Клевера"

Глава 24

– Тор, да заткнись ты уже, сбиваешь. Сколько можно? – покривился Шаман.

– А что я? – не понял Тор.

– Да не ты, – Шаман скорчил еще одну гримасу, – который гемар.

– Это он проклятье накладывает, – авторитетно кашлянул с пола Шатун. – На Паука, паразита.

На полноценный сарказм сил не хватило, получилось предположение. Тооргандо даже не обернулся. Он ругался. Громко и изобретательно.

Гемар Братьев Находящих стоял прямо на входе в коридор и по нему больше всего прошелся убегающий Паук. Огромная морда сбила Тооргандо с ног, протащила пару метров и впечатала в стену. А потом по нему протащилось все остальное тело. «Ты у нас красавчик, мечта, это он тебя так поцеловал», прокомментировал не участвовавший в драке, а потому не такой потрепанный Демчи. «Я не понял, – веселился он, – это мальчик был, или девочка? А то смотри…». Если бы Тооргандо мог, Демчи бы уже требовалась медицинская помощь. Но сил не было совершенно, и гемару, после того, как он полностью осознал произошедшее, оставалось только ругаться. Чем он и занимался последние минут десять. Находящийся примерно в таком же состоянии Ланья даже слабо позавидовал: поток ругательств гемара не только не иссякал, но набирал силу. Причем, с каждой минутой ругательства становились все более изощренными и громкими.

– Не-а, – все-таки нашел в себе силы присоединиться к веселью Ирил. – Это не проклятье. Это лечебный узор. Тор, научишь?

Вокруг послышались слабые смешки. А что, похоже. С каждым новым витком мата Тооргандо выглядел все лучше и лучше.

– Все живы? – из коридора появился Тахор. В отличие от всех остальных, звериная реакция торка позволила ему выйти из происшествия вообще без единой царапины.

Вылетевший из-за полога Паук, разбросал расположившихся посреди коридора бойцов, как игрушки. Но тоннель перед входом был существенно шире, и группа охранения отделалась, что называется, легким испугом. Демчи обошелся ободранным боком, бойцы – покарябанными физиономиями, а Тахор вообще успел прыгнуть в какую-то нишу, и выйти оттуда целехоньким. Единственно, с одного из бойцов сорвало демаг, и он, ведомый зовом (никто враждебный фон не отменял) прогулялся за полог. Впрочем, его присутствие лишь позабавило остальных.

Поэтому, как только Тахор убедился, что обошлось без жертв, а полученные травмы ничего серьезного из себя не представляют, он тут же отправился вслед за Пауком, к выходу из могильника. И вот вернулся. С чем-то….

– Что там? – Шаман с трудом начал подниматься на ноги.

– Чудеса, – коротко сообщил Тахор. – Ваш приятель уселся на дальнем краю поляны, снял эти штуки, похожие на капли, положил рядом, и теперь сидит и что-то поет.

– Поет? – переспросил Шаман.

– Именно, – невозмутимо кивнул старый торк. – Больше всего это похоже на пение. Тонкая нота, тянущаяся долго. Потом тональность меняется и вновь возвращается.

Шатун опять хотел выступить, но ему помешало забитое пылью горло, и он зашелся в приступе кашля. Паузой воспользовался, естественно, Демчи.

– Это он не поет, – Демчи поднял палец, как будто озаренный догадкой. – Это он ругается.

Все маги и вольды при этих словах посмотрели на раскачивающегося Тооргандо и дружно прыснули, схватившись при этом за пострадавшие места. Демчи тем временем развил свою мысль.

– Он просто с нашим гемаром познакомиться захотел, – пояснил Демчи. – Я вообще считаю, что это была «она». А вот не получилось. И вот теперь сидят они, бедолаги, по разные стороны могильника, и клянут тяжелую судьбу-злодейку. Тор здесь, – он сокрушенно развел руками, – а она там. Нет в жизни гармонии.

– Удавлю, – пообещал с пола гемар, прервавший ради такого случая свою мелодекламацию.

– Ну вот, – криво улыбнулся Ланья. – Исцелился. Я же говорил….

Он встал на ноги, ощупал себя и пришел к выводу, что, в принципе, все в порядке. Кроме легких ушибов – ничего. Ирил отряхнулся и осторожно, в памяти еще свежи были недавние события, подошел к линии, на которой сидел Паук.

– Я одного не понимаю, – задумчиво проговорил он, рассматривая ничуть не изменившийся узор. – Зачем надо было устраивать все это представление?

И неожиданно получил ответ.

– А я скажу, – донесся откуда-то из-за угла голос Щербина.

Пока все занимались оценкой ущерба, нанесенного Пауком, полковник первым делом отправился рассматривать места, откуда появились все эти капли. И теперь он вышел из того самого неприметного коридора, откуда появилась замеченная Ирилом капля.

– Это было именно представление, – Щербин был серьезен и сосредоточен. – Ему надо было запустить какие-то механизмы. И он их запустил. Капли – это не просто капли, а что-то …, – он запнулся, подбирая слова, – что-то еще. Все наши удары поглощались ими, и использовались для чего-то. Они как будто питались ими.

– Да ну, – не поверил Тооргандо.

– Ты можешь посмотреть, – приглашающе протянул руку Щербин. – Остатки узоров все еще висят. Они четкие и понятные. Поглощение – чуть ли не самая главная функция. Кстати, узоры на удивление примитивные, – он почесал нос. – Но эффективные.

– А две уничтоженные капли, это что? – не успокоился гемар. – Плановые потери? Побочный эффект?

– А вот для ответа на этот вопрос…, – загадочно улыбнулся Щербин, но его прервали.

Громкий недовольный писк разнесся по всему залу – это пришел в сознание Бата. Все повернулись в сторону Григора, стоящего на коленях и возносящего хвалу низкому потолку. Рядом распрямлялся Кащей, который с трудом встал на одно колено, и оглядывался в поисках поддержки: на второе ему самому было не встать. Один из бойцов Швайцера поддержал мага за локоть. Кащей благодарно кивнул и встал.

Бата, явно чувствующий себя лучше обоих, растопырил крылья и воинственно засвистел, осматриваясь по сторонам. Не найдя соперника, он тревожно завертел носом, вынюхивая что-то, и рванул в коридор, из которого только что вышел Щербин.

– Именно это я и хотел сказать, – удовлетворенно произнес полковник, указывая на боно.

– Можно подробнее? – зажмурился и помотал головой Шаман. Он еще не до конца отошел от плюхи, отвешенной ему Пауком.

– Подробнее – к Бате, – пояснил Щербин. – Все наши узоры для этих «капель» были только подпиткой. А смертельными они становились, – он сделал паузу и поднял вверх указательный палец, – только при участии Баты.

Из коридора вылетел Бата, со всего размаха плюхнулся на плечо покривившегося от такой «ласки» Григора, и начал что-то громко вещать.

– Переведи, – попросил вольда Щербин.

Григор пожал плечами.

– Не пойму. Только то, что капли и Паук как-то связаны.

– Угу, – хмыкнул сбоку Кащей, – некоторым образом.

– И еще говорит, что они опасны.

– Спасибо, Бата, – вздохнул Щербин. – Мы уже поняли.

Боно засвистел энергичнее. Григор пожал плечами.

– Извини, не понимаю.

– Ладно, подожди, – попросил его Щербин. – Давая, я свою версию расскажу, а Бата потом поправит, если что.

Он внимательно посмотрел на боно, тот свистнул еще раз, потом свернул крылья и замер на плече вольда маленькой шишечкой. Щербин, кивком поблагодарив боно, вернулся к рассказу.

– Так вот…. Только тогда, когда Бата подключался к атаке, у нас получалось уничтожать капли. Так?

Он показал рукой в сторону единственной из трех новых капель, которую они смогли разнести. Она находилась ближе всего к коридору, в котором прятался боно.

– А наше участие должно было заключаться в том, – он выдержал очень долгую паузу, обводя глазами каждого, чтобы удостовериться, что все понимают, о чем он говорит. Вольды и маги терпеливо ждали. – Чтобы долбить и долбить эти треклятые капли до момента, пока что-нибудь не запустится.

Маги загомонили, было, но полковник не дал разогнаться.

– Именно поэтому, – он повышал голос до тех пор, пока не воцарилась тишина. – Паук и пропустил нас так спокойно.

Ланья кивнул сам себе: слова полковника давали ответ на вопрос, который мучил его все это время.

– И именно поэтому, – голос Щербина немного спал, – если вы заметили, при появлении Баты, Паук бросил все и стал гоняться только за ним.

Он еще раз обвел взглядом всех.

– Ну, как вам моя теория?

Хор голосов, раздавшийся в ответ, в общем и целом подтверждал правоту высказываний Щербина.

Когда громкость комментариев несколько спала, Кащей разглядел за спинами магов что-то неправильное.

– Тор, что с тобой?

Гемар Братьев Находящих уже перестал ругаться. Теперь он, не принимая участия в обсуждении, молча сидел, сдвинув брови и уставившись в одну точку.

– Тор, – еще раз позвал Кащей.

– А? – встрепенулся Тооргандо. – Что?

– Что-то не так?

– Да ты знаешь, – задумчиво проговорил гемар. – Я не могу отделаться от ощущения, что со мной что-то неправильное происходит.

– Что именно?

Кащей, как признанный магический лекарь, и Тронд, как традиционный, подались вперед.

– Нет, – качнул головой Тооргандо. – Лечить не надо.

Он чуть улыбнулся.

– По крайней мере, сейчас. Но у вас нет ощущения, как будто вы только выздоровели после тяжелой болезни?

Кащей посмотрел куда-то вглубь себя и с некоторым удивлением кивнул. Тронд покачал головой. Ланья поискал внутри то, о чем говорил Тооргандо и внезапно нашел. Озноб, не озноб. Слабость, не слабость. Зацепиться не за что, но внутри происходит явно не то.

Голоса разделились. Кто-то соглашался с гемаром, кто-то разводил руками.

– Стоп, – хрипловато попросил вдруг Шаман. – Есть у меня нехорошее подозрение. Чтобы его проверить, давайте-ка сделаем так: вон в ту сторону, – он показал рукой, – встанут те, кто что-то чувствует, а вот туда – «здоровые».

Несколько секунд неразберихи, и в зале воцарилось напряженное молчание.

– Та-а-ак, – озадаченно протянул Шаман, оценивая результаты. – И что по этому поводу можно сказать?

Вдоль стены с пострадавшими выстроились сам Шаман, Щербин, Ланья, Кащей, Тооргандо, и Шатун. Напротив красовался ряд счастливчиков, избежавших загадочной «болезни». Плюс Демчи, обретавшийся в коридоре.

– Это что? – нахмурился Кащей. – Получается, что недомогание чувствуют только те, кто использовал магию против Паука и капель?

– Вроде так, – негромко ответил ему Демчи.

– А теперь попробуйте встроить сюда мою теорию, – Щербин, и без того не страдавший излишней веселостью, стал убийственно серьезен.

Глава 25

– Принц Лианы вызывает Ириглемма Тагаррита. Красная зона.

Громкий голос оператора оторвал Тагаррита от размышлений. Невеселых по большей части. Когда Партанато уселся в кресло перед порталами связи, в обоих светящихся прямоугольниках уже видны были изображения вельмож. Зол-италь Сандель был краток, как и все последние разы.

– Уважаемые, – голос аталь звучал напряженно. Тагаррит искал в лице Принца следы удовлетворения и не находил. Значит, все идет далеко не так радужно, как было спланировано в Зеленом Лепестке. Что и следовало ожидать. – Первая фаза операции завершена. Проводник активизирован.

Тагаррит с огромным трудом удержался от язвительного замечания, вертевшегося на языке. Ежеминутные доклады Сондата отличались четкостью и информативностью. Вылетевшего из могильника переломанного Паука, конечно, можно было назвать завершенной первой фазой…. Но лишь при наличии очень богатого воображения. Которое у Тагаррита отсутствовало. Вы, хаталин Принц Лианы, простите, что имеете в виду…?

– Я прошу боевые группы Лепестков начать атаку Звена Цепи Света, – ни на секунду не остановившись, продолжил Сандель. – Задача: уничтожение находящихся там магов Братства и Красного Замка. Резервы привести в боевую готовность с минутным выходом порталами в зону Звена.

Глемм и торк молча слушали отрывистые распоряжения. Принц Лианы отбросил уже ненужные теперь условности. Никаких «прошу», «поймите» и прочей либеральной белиберды. Из портала связи смотрел военноначальник, не раз и не два командовавший армиями, неизменно сокрушавших противников старейшей расы Клевера. Что ж, идти против воли правителей своих Лепестков, ни Тагаррит, ни Юхнан не собирались. Сандель получит необходимое содействие.

– А теперь самое важное, – голосом выделил предстоящее сообщение аталь. – Непосредственное участие в атаке принимают только боевые подразделения. Халь поддерживают их действия, находясь в местах текущей дислокации.

Тагаррит и Непобедимый, уже не заботясь об исполнении этикета, посмотрели друг на друга. У каждого в голове вертелся только один вопрос: «Он что, с ума сошел?».

Отправлять бойцов против команды халь без прикрытия? В Пестике? Против огнестрельного оружия бойцов Красного Замка?

– Непосредственное участие в атаке принимают только боевые подразделения. Халь поддерживают их действия, находясь в местах текущей дислокации, – тоном, не допускающим возражений, с нажимом повторил Принц Лианы.

После напряженного секундного молчания, Юхнан еле заметно вздохнул и прикрыл глаза. Выбора не оставалось. Все вопросы будут заданы потом. И ответы на них получены – тоже. Сейчас требовалось одно: беспрекословное подчинение. Тагаррит мысленно поблагодарил Танато за безукоризненно подобранных напарников и тоже сдался.

– Будет сделано, хаталин Сандель.

– Будет сделано, – эхом отозвался торк.

– Передать распоряжения немедленно. Начало – по моей команде, – распорядился Принц Лианы и, уже выходя из поля портала связи, снизошел:

– Спасибо, уважаемые. Поверьте, я ценю ваше сотрудничество.

Аталь исчез из поля зрения.

– Пош-шел ты, – выплюнул сквозь сведенные злой судорогой зубы Тагаррит.

Отвык он. Давно с ним так не разговаривали. Даже Танатоглемм не позволял себе так ставить задачи Ириглемму Тагарриту. И ведь никуда не денешься, обвинят в срыве операции. А Принцу Лианы (Тагаррита никак не отпускало это чувство) очень и очень скоро может потребоваться козел отпущения. Если уже не потребовался.

Тагаррит посмотрел на свою руку: пальцы немного подрагивали. Ладно, Несуществующие разберутся, кто прав. Сейчас лучше просто пойти и сделать, что «просят». Глемм поднялся из кресла и вдруг с силой пнул безвинную мебель: нет, ну каков наглец….

– Слева! Смотри! – коротко бросил Тооргандо и опять повернулся к атакующим нелюдям.

Ланья развернулся, куда показывали гемар, но Швайцер оказался быстрее. Перекатившись, он тут же взял в прицел выскочивших как из-под земли торков. Скупые расчетливые очереди сбили темп, и мечникам пришлось залечь, а потом и вовсе укрыться в высокой траве, выходя из боя. Ирил послал им вдогонку огненный узор, но, похоже, не попал.

Внизу, в могильнике, колдовали над непослушными линиями Шаман со Щербиным. Один оставил с собой Кащея, другой – Шатуна. Остальных по настоянию Тахора и Теренса отправили наверх, к выходу, на всякий случай. Оказалось не зря.

Это была уже третья атака Старших Рас за последний час. И невесть уже какая за последние полдня. Что странно, такая же, непродуманная и неподготовленная, как и все предыдущие. И так же, как и предыдущие, едва не увенчавшаяся успехом: бойцов Лепестки направили сюда отменных. Да еще и увешанных амулетами по самую макушку.

Ш-штух, ш-штух. Две стрелы бессильно скользнули по воздушному щиту, за который был ответственен Демчи. Из-за фона творить узоры мог только Ирил, на остальных красовались демаги, превращая Тооргандо и Демчи в простых рукопашников. Но если Тору не привыкать, то Демчи единственно на что годился, это на своевременное применение магиприпасов. Благо, их тащили с собой в огромном количестве, зачастую жертвуя даже провиантом. Хотя, его помощь оказалась вовсе не лишней.

Ш-штух, еще одна. Желтые Стрелки проверяли бдительность защитников. И не надейтесь. Бом-мм! А вот следующая стрела попала. В щит. И зависла в воздухе. Что такое? Вокруг ее наконечника начала разливаться желтизна узора: на стрелу был подвешен магиприпас.

– Не удержит! – напряженным голосом сообщил Демчи. Ланья бросился на помощь. Вроде бы, ничего необычного – стандартный узор пробоя. Вот зараза, Ланья соскользнул с линии. Скользкий. И тяжелый. С чего бы это? А-а, вон оно что. Пробивающий узор был упакован в еще один, защищающий основной. А сорвать? Ничего себе. Да что ж ты такой неповоротливый? Это новое что-то, или просто Пестик добавил силы узору? Ф-фух. Получилось.

– Смотри! – опять предупредил Тооргандо.

Ланья бросился обратно, на свой участок. Вовремя. Два торка, подобрались к самому щиту, прячась в высокой траве. Интересно, а их она что, не берет? Один мгновенно рассыпал по краю щита горсть амулетов и кувыркнулся назад, активируя узоры.

Полыхнуло, и в самом низу, там, где заканчивался возле земли узор воздушного щита, появилось отверстие, видимое даже невооруженным взглядом. Как будто в стекле проделали аккуратную дырочку. Ланья попытался закрыть ее, но тут же ему под ноги воткнулись две белооперенные с желтыми метками стрелы. Стрелки аталь нашли, куда приложиться. Дохлые Твари, а вот это уже плохо.

Еще одна стрела, еще, еще. Вспышка. Дырка в щите стала больше. И тут в дыру влетела стрела с примотанной колбочкой. Раздался негромкий хлопок, и из колбочки повалил плотный серый дым. Ближайший боец не успел отбежать, вдохнул, и тут же свалился в корчах, суча ногами.

– Йохан! – Ланья бросил узор, обволакивающий амулет. Дым остановился.

К счастью, Швайцер понял все без слов. Короткая очередь, и колбочка разлетается мелкими осколками. Теперь выгнать эту гадость из-под купола. Есть. А дыру заделать?

– Йохан!

И опять командир бойцов понял все без слов. Еще одна очередь, и рассыпанные торком амулеты разлетаются стеклянными брызгами. Чмок – щит восстановил целостность. Где-то за спиной облегченно вздохнул Демчи.

Да что там Шаман со Щербиным возятся?

– Остановились, – констатировал Тахор. В этот раз ему и вольдам пока что не пришлось вступать в бой. – И что дальше?

Проклятая трава, ограничивающая движение, пошла волнами, разбегающимися в стороны. Бойцы старших рас, расходились, оставляя посредине пустое пространство.

– И чего это будет? – поинтересовался Григор.

И тут же получил ответ. Ланья первым додумался проследить, куда упирается полученная в результате маневров противника просека. Лучше бы он этого не делал.

– Дохлые Твари, – вырвалось у него.

– Матерь Божья, – выдохнул рядом Швайцер.

Оплывшая куча на дальнем конце просеки зашевелилась. Две ноги Паука резко распрямились, отбросив от себя капли. Те отлетели неяркими воздушными шарами и начали медленно дрейфовать куда-то в сторону леса. Ланья моргнул: ему показалось, или их свечение усиливается с каждой секундой? Но тут ему стало не до этого.

Распрямленные ноги Паука так же резко подобрались, и грузно лежащее на земле тело двинулось вперед, с каждым метром набирая все большую и большую скорость. Что с ним можно было сделать, никто не представлял. Защитникам могильника оставалось только оцепенело наблюдать.

Ближе, еще ближе, еще…

– Демчи, второй щит, – коротко каркнул Тахор, и Ланья сбросил морок. Этот бой – не самое главное в их жизни. Они пришли сюда за другим.

– Теренс, Тронд – завалить вход, – бросил он. – Йохан – одного человека к Шаману с докладом.

Даже если Паук их всех положит здесь, Шаман со Щербиным должны закончить свое дело. Они большие мальчики, придумают, как выбраться.

Ирил поймал одобрительный взгляд торка и коротко (времени нет) кивнул в ответ, вспоминая недавний и одновременно такой далекий разговор. Да, Учитель, я присмотрю за закрывающимися дверями.

Один из бойцов Красного Замка скрылся в темном проеме. Глеммы взялись за мечи, поскольку другого шанцевого инструмента не просматривалось.

– Быстрее, – поторопил их Ланья.

И тут Паук добежал до щита.

Б-бух! Тяжелый глухой удар содрогнул мир. Понятно, что раз щит на месте, то никого ничем не приложило, но маги и вольды все, как один дружно подались назад. Паук замер, отошел назад….

И еще один прыжок. Б-бух! Глухой удар сжал барабанные перепонки. Щит выдержал.

На паучьей морде не отражалось ничего. Да и чему там отражаться? Немигающие, как будто мертвые, глаза, казалось, смотрели одновременно на всех. Чуть шевельнулись жуткие жвала.

– Демчи, – позвал Тахор. – Где щит?

Опомнившийся Демчи рванул активатор магиприпаса, и под тонким куполом воздушного щита образовался еще один, поменьше.

Прыжок огромного тела. «Ду-ш-ш-ш-ш», сказал внешний воздушный щит, разлетаясь невидимыми осколками узора, и тяжеленная туша врезалась в только что образованный узором новый. Демчи, округлив глаза, тут же схватился еще за одну колбочку.

– Теренс, Тронд, – позвал Ланья.

– Не так быстро, – отозвался сзади один из глеммов.

Так, когда глеммы закончат, они не будут связаны защитой неподвижной дыры, и можно будет подумать о перемещении. Стоп, до этого еще надо дожить.

За ужасом, сопровождающим каждый прыжок Паука, Ланья чуть не забыл о том, что Тварь не является единственной их проблемой. Трава слева и справа от бьющегося о невидимую стену Паука чуть шевельнулась. Воины Лепестков никуда не делись. Они что заодно? Их он есть не собирается?

Б-бух! Тварь начала пробовать на прочность следующий щит. Рука Демчи, держащая очередную колбочку с магиприпасом, начала дрожать.

Б-бух, б-бух! Паук увидел замуровывающуюся дыру могильника, и его прыжки стали чаще. Выражение немигающих глаз не изменилось, и от этого становилось только страшнее.

Ду-ш-ш-ш-ш. Очередной узор не выдержал. Демчи судорожно рванул активатор. Успел. Одновременно с прыгнувшим Пауком в новообразованный воздушный щит клюнуло несколько стрел. Аталь вполне освоились в новых реалиях.

– Не спать! – в ответ рявкнул Швайцер. – Как только щит снимается – огонь без команды.

Паук вдруг замер. Подобрался перед прыжком – и замер. Короткое шевеление прошло по траве вокруг. Ланья моргнул, кстати, а где у них маги? Но тут ему стало не до посторонних мыслей.

Немыслимый прыжок Паука предварил град стрел и вылетевших из травы магиприпасов всех мастей. Стена пламени взметнулась перед несчастным щитом, который и так-то держался на честном слове далекого мастера-изготовителя магиприпаса, а под таким давлением он просто рассыпался почти осязаемой магической пылью.

Сполохи раздались, и на магов глянула восьмиглазая смерть.

Черная полоса прочертила воздух перед Тварью, и у смерти стало на один глаз меньше. Паук взвыл. Его движение затормозилось. Увидев маленького боно, Тварь остановилась и замолотила по воздуху двумя лапами, грузно бухнувшись при этом на землю: оставшиеся конечности не могли держать огромную тушу.

Дружно ударили автоматы опомнившихся бойцов Красного Замка. Вовремя. Если Пауку видимого урона они не нанесли, то порыв Лепестков был несколько сбит. Но не остановлен.

– Вперед! – Теренсу пришлось оставить земляные работы. Его франческа тускло блеснула под серым светом солнца, еле пробивавшимся из-под набежавших туч.

Неприметной тенью скользнул вперед Тахор. Сам Ланья даже с места не двинулся. Если уж ему довелось остаться единственным магом среди всей этой кутерьмы, то о мече придется забыть. Ирил завертелся как мельница, щедро рассыпая узоры по сторонам. Два по Пауку, стена огня перед Швайцером. Смерч на Бату, пусть сам разбирается, как использовать; и воздушный кулак налево. Демчи тоже не отставал. От щуплого мага на мечах ничего ожидать не приходится, но перед ним две полных сумки с магиприпасами, а уж куда их девать – ему подсказывать не надо. То тут, то там среди сочной зелени поля вспыхивали призрачные фонтаны срабатывающих магиприпасов. Тут же, правда, пожираемые треклятой травой. Однако, скоро о поддержке рукопашников пришлось забыть: слишком тесно переплелась круговерть боя. Остался Паук.

Когда Ланья перестал разрываться на части, и целиком сконцентрировался на все так же остервенело размахивающей передними лапами Тварью, первым его желанием было вознести хвалу стремительно темнеющим небесам за то, что них есть боно. Малыш так и не дал Пауку продвинуться ни на шаг. Черный комок, неизмеримо маленький на фоне темной туши метался перед ужасной в своей неподвижности мордой, каждый раз миллиметрами расходясь с огромными лапами.

Ирил судорожно сглотнул, представив, что бы с ними уже случилось, не будь боно, и тут же выкинул из головы все лишнее. Теперь Бата не один.

Н-на! Н-на! Н-на! Узоры вылетали сами собой, складываясь в единый смертельный рисунок. Ирил даже мельком пожалел, что рядом нет Са-Сефары, которая первая начала вкладывать в него основы магии. Впервые Ланья понял, что подразумевают боевые маги под термином «ковер». Мощи собранных воедино и поддерживающих друг друга узоров хватило бы на несколько отрядов Лепестков.

Вот только Пауку на это было плевать. Ну, не то, чтобы совсем плевать, но разнести в клочья раненую Тварь у Ирила не вышло. Концентрированная магия, являющаяся сутью самой смертоносной Твари Территорий всего лишь дрогнула под градом ударов. Дрогнула и подалась назад.

Замерла на секунду, подобралась…. И тут Ланья отчетливо понял, что им приходит конец. Если Паук плюнет на боно и бросится вперед, его просто некому будет удержать….

Струя ревущего изумрудного пламени пронеслась мимо Ирила и врезалась в так и не потерявшую невозмутимость обожженную морду Паука, на которой ровным светом светились пять уцелевших глаз.

Пронзительно заверещал Бата, и у Ланьи сжалось сердце. Но это был крик победителя. Черный комок, на вид совершенно невредимый, вынырнул из охватившего Паука пламенного шара … и опять скрылся в нем. Появился. Нырнул обратно. Опять появился и начал сновать туда-сюда, словно вышивая неведомый узор.

Из пламени донесся режущий визг. Боно ускорил движения. Визг стал громче. И злее…. Еще одна струя пламени, такая же, как первая (да откуда она берется?), вознесла полыхающий костер, в который превратился Паук, почти до небес. Визг умер. Из пламенного шара донеслось рычание, но в нем уже не чувствовалось уверенности. Паук останавливался.

Пламенеющий шар сдвинулся назад. Чуть-чуть. Еще. Еще. И пополз обратно, к траве, оставляя за собой черную полосу выжженной земли. Вокруг закричали командиры Лепестков, отзывая своих воинов. Атака провалилась.

Ланья обессилено опустился на землю, опершись руками. В этот раз они не умерли.

– Э-эй! Эге-гей! – донесся до него глухой крик.

Ирил подпрыгнул, разворачиваясь в сторону тик и не заваленного входа в могильник.

– Гла-Тронд, уважаемый, – Через кучку земли на входе аккуратно перешагивал Шатун. – Я, конечно, понимаю, что мои шутки иногда не приходятся ко двору. Тем более в такой известной и всеми любимой Команде, как ваша. Но вам не кажется, что замуровать нас заживо в этом помещении, было бы все же чересчур суровым наказанием за беспечную болтовню?

Судя по лицу рванувшегося ко входу в тоннель Тронда, он был готов терпеть эту «беспечную болтовню» вечно. Шатун тут же угодил в медвежьи объятия глемма.

– Я так понял, – прохрипел полузадушенный Шатун, – что простого погребения заживо вам мало, уважаемый. Вы решили нас собственноручно угробить. Так, чтоб наверняка.

Из тоннеля показался Шаман, сжимающий в руках какой-то тубус. Тронд тут же переключился на него.

– Нет! – поднял тубус над головой Распорядитель Улитарта. – Гла-Тронд, я вас обожаю, но меня трогать нельзя ни в коем случае.

– Отмазался, – вполголоса сообщил ничего не понимающему Ланье Шатун, и тут же зацепился взглядом за напряженную спину Демчи, возводящего из магиприпасов новую защитную стену по периметру очищенного от травы пятачка.

– Вот, блин, как всегда, – возвестил он. – Все пашут, а Демчи хлебом не корми, дай в кубики поиграть.

Насколько Ирил мог судить, Демчи очень хотелось послать оценщика куда-нибудь далеко-далеко. В могильник обратно, например, но только что активированный очередной амулет требовал максимального внимания, и Демчи решил отложить экзекуцию.

– Не трогай его, – Ланья придержал разошедшегося Шатуна за рукав, но добавить ничего не успел.

– Ирил, – позвал его вылезший последним, но уже успевший пообщаться с глеммами Щербин. – Это ты приказал завалить вход?

– Да, – коротко ответил Ланья. Это было его решение, и не собирался ни за кого прятаться.

– Молодец, – одобрил полковник. – Правильно.

Ирил моргнул, но за последние минуты случилось столько, что эта короткая непонятность просто прошла мимо. Сейчас важным было другое.

– Вы закончили? – поинтересовался в ответ Ланья, обратив внимание, что в руках Щербин держит точно такой же тубус, что и Шаман.

Щербин вдруг глянул на него странным взглядом. Вернее, не на него, а сквозь него. В глазах землянина светилось что-то, чего Ирил никогда не видел. Какое-то непонятное мягкое свечение, обволакивающее прямой взгляд полковника, и превращающее его в бесконечный тоннель, уходящий в такую даль….

Ланья вздрогнул.

Щербин моргнул, видение исчезло.

– Да, – ровным, ничего не выражающим тоном, подтвердил он. – Мы закончили. Теперь надо думать, как выбираться.

– Кстати, – Ирил решил, пока есть время, поблагодарить Шатуна. – Спасибо. Если не ваша помощь, нам бы конец. С меня причитается.

– Пожалуйста, конечно, – пожал плечами тот. – Только за что?

– За узор, – пояснил Ланья. – Если бы не ваше пламя, нас бы тут по земле размазало.

– Какое пламя? – поднял брови Шатун и потеребил висящую на шее колбочку. – Мы же на демагах.

– А откуда тогда…? – оторопел Ирил.

– «Изумрудный Город» – поднял руку с зажатым в ней причудливым флаконом только-только закончивший все манипуляции с магиприпасами Демчи. – Двухоболочечный узор. Кстати, привет от Гайденна.

Он ухмыльнулся и добавил:

– Лицензированный.

– А-а…, – начал понимать Ланья, и осекся, глядя на медленно расширяющиеся глаза Демчи.

Глухой удар, спрессовавший воздух под воздушным щитом ватной дубиной ударил по барабанным перепонкам.

Ирил развернулся и в ужасе отпрянул. Огромная морда Паука вмяла невидимую пленку щита и почти добралась до стоящих магов. Он не собирался оставлять никого в живых.

– Атака! – заорал кто-то из вольдов.

Следующие секунды превратились для Ирила в мягкую патоку неспешно стекающую по магическим линиям.

Вот в щите, под перекореженными жвалами Твари начинает появляться маленькая трещина. Она растет, растет, понемногу пропуская обожженную морду все ближе и ближе.

Вот Демчи ужасающе медленно хватается за активатор магиприпаса, который он держит в руке. Активатор несильно просверкивает, срывая крышку с фигурно вырезанного флакона.

Вот изумрудное пламя, вырвавшись из колбочки, рассерженно обтекает чужака, неспешно вгрызаясь в и без того изъеденную шкуру.

Вот в пламени появляется прореха, их которой плавным движением высовывается обожженная палка, с острием на конце. Нет, это не острие. Это коготь. А палка, это не палка, а уцелевшая лапа Паука, который, несмотря на все старания изумрудного пламени, все же двигается вперед.

Вот коготь неспешно вытягивается и совсем несильным, каким-то нереальным движением, втыкается в стоящего человека с тубусом в руках. Человек удивленно оглядывается и начинает оседать на землю.