Текст книги "Псы Клевера"

Глава 35

Темнота, вообще, – это здорово. В ней и выспаться можно, и все остальное… Она друг молодежи, стариков, наверное. Да и всех остальных возрастов – тоже.

Кроме детей. В детстве темнота пугает. Сильно. И вот как раз сейчас Шаману темнота напомнила детство.

Он, в отличие от многих, темноту любил. Даже в детстве. Если получалось вечером остаться дома одному, он выключал во всей квартире свет, оставляя гореть маленький ночник, дающий только крошечный шарик света вокруг себя, и сидел, вглядываясь в темень, представляя, как за пределами света копошатся разные штуки. Добрые и не очень. Страшные и веселые. Лешие и медвежата. Летающие лягушки и огнедышащие драконы. Они живут там своей жизнью, в своем мире, но в его свет пройти не могут. Он это точно знал. Он не пускал их к себе. Своей волей.

Может, именно эти фантазии и привели его в итоге в выдуманный мир, который нормальный человек не то что пройти, представить себе не сможет? Может, именно эти фантазии и сделали из него мага Улитарта?

Как бы то ни было, но сейчас ситуация очень напомнила Шаману детство. Темная капсула кокона, маленький светящийся шарик осветительного узора, и распластавшиеся ужастики за барьером света. И так же, как в детстве, Шаман не испугался. Наоборот.

Когда волна адреналина схлынула, и Шаман уже мог рассуждать относительно здраво, как он, во всяком случае, полагал, он начал оценивать ситуацию. И не такой уж драматичной она и получалась. Убедившись, что Пауки не могут преодолеть мембрану кокона, Распорядитель Улитарта сел, вытянул гудящие ноги и блаженно привалился к стене, наслаждаясь тишиной. За последние сутки было столько криков, драк, беготни, боевых узоров и прочего, что сейчас заключение в коконе было почти удовольствием. Тишина, вокруг никого (Пауки не считаются, рассматриваем их как узор на обоях), никто не бегает вокруг, не орет, не требует немедленно принимать решения. Твари? Он начал к ним уже привыкать. Оставшиеся снаружи? Шаман даже пожал плечами в темноте. Он, конечно, о них беспокоится, но, а что он может сделать, сидючи тут? Там большие мальчики собрались, без него разберутся. А сидеть и вешаться без возможности хоть что-то изменить в окружающем мире Шаман считал величайшей глупостью. Раз ничего, кроме сидения и отдыха он не может делать, значит, будем сидеть и отдыхать. Чтобы к моменту принятия решения он был бодр, свеж и готов к свершениям.

Шаман повозился, устраиваясь поудобнее. Подождем, пока Теренс снизу не пошлет кого-нибудь. Они-то его, конечно, не увидят, но сообразить-то, что в его сторону купол просматривается, должны. Ладно: ждем, отдыхаем, расслабляемся.

– Э-эй, есть здесь кто-нибудь?

Шамана подбросило на месте. Вот такой подставы он точно не ожидал. Эти скрипучие интонации, даже произнесенные театральным шепотом, он узнал бы в любом состоянии.

– Только не это, – простонал Шаман. – Вот только вас мне для полного счастья и не хватало. Уж лучше Пауки.

– Живой? – таким же шепотом обрадовался голос. – А что ты тут делаешь?

– До твоего появления думал, что отдыхаю, – вздохнул Распорядитель.

– А теперь что думаешь? – драматический шепот только добавлял остроты впечатлений.

Шаман сделал о-очень глубокий вдох. И медленно выдохнул, считая про себя. Его задача успокоиться, а вовсе не срываться по каждо-му мел-ко-му по-во-ду. Спокойнее, спокойнее.

– Тебе плохо? – забеспокоился голос.

Пришлось делать еще один вдох.

– Плохо? – не отставал голос.

– Нет, – медленно, тщательно проговаривая каждое слово, ответил Шаман. Попробуй ему не ответь, он же душу вынет. Внук Хроноса, так его…. – Мне очень хорошо. Я здоров и весел.

– Да? – подозрительно скрипнул голос.

– Да – так же размеренно заверил его Шаман. – А теперь скажи мне, милое создание: кто ты и что здесь делаешь?

– Я? – удивился голос. – Я – мох. Я тут живу.

– Я знаю, кто такие мохи, рассказывать не надо, – Шаману почти удалось сохранить ровный тон. Его голос дрогнул всего один раз.

– Откуда?

Как ни странно, раздражение начало потихоньку отступать. Этот голос был явно новенький, а раз так, то претензий у Шамана к нему не было. Пока.

– Встречался с вами.

– Где? – громко удивился голос и тут же поправился шепотом. – Где?

– В Улитарте, – подражая моху, шепотом сообщил Шаман.

– А это где? – не понял мох.

– Вот те раз, – теперь уже удивился Шаман. – Ты что, Улитарт не знаешь?

– Улитарт? – повторил шепотом мох. – Не знаю. Умпу знаю. Далду знаю. Кунту знаю. А Улитарт, нет, Улитарт не знаю. Он наш?

– Нет, к счастью, – у Шамана вырвался нервный смешок. – Он наш.

– Аа-а, – понял мох, – тогда, конечно, не знаю. Я ваших мало видел.

– А кого видел? – резко выпрямился Шаман, но мох его не слушал.

– Здесь вообще мало кто есть. Я думал я один тут хожу.

– А чего ты здесь, кстати, забыл? – Шаман вспомнил животный страх Гинды перед могильником. – Здесь же эти, как их, лаза.

– Ага, – радостно согласился мох. – Много лаза. Злые. Интересно. Тут давно есть много.

– А-а-а, вон оно чего, – узнал родственную душу Шаман. – Скучно стало?

– Точно, – подтвердил мох. – Только ты нашим не говори, что я сюда хожу.

– Не скажу, – заверил Шаман. Вопреки всему, этот мох начинал ему нравиться. Он хоть разговаривает нормально. Шаман покосился на распластанных на коконе Тварей. – А рядом лаза нет?

– Рядом? – мох, продолжая разговаривать, завертел головой. Звук то удалялся, то приближался. – Рядом нет. Давно есть. И позже будут. Немного.

Отчаявшись понять логику перемещений мохов, пусть Шатун с ними разбирается, Шаман все же понадеялся, что «позже будет немного лаза» в переводе на нормальный язык означает, что в будущем поголовье Пауков сократится. А кто его будет сокращать?

– Да, кстати, ты что-то говорил, что видел наших, – вспомнил он.

– Ага, – согласился мох. – Видел. Раньше.

– А сейчас? – Шаман затаил дыхание. Вдруг Теренс додумается создать такой же кокон. Они же смогут общаться. Через мохов, конечно, но смогут.

– Не знаю, – неуверенно протянул мох. – Что-то рядом было, но надо смотреть.

– Посмотри, а? – никогда Шаман не думал, что придется так разговаривать с мохом. – Потом придешь, расскажешь.

– Хорошо, – согласился мох. – Посмотрю. А кто тут из ваших?

– Да кого найдешь, все наши, – махнул рукой Распорядитель. – Чужие здесь не ходят. Главное, потом приди, расскажи.

– Ладно, – засобирался мох и замолчал.

– Эй, – вдруг вспомнил Шаман. – А как тебя зовут?

– Онса, – гордо сообщил мох. – А тебя?

– Шаман, – представился Распорядитель Улитарта.

– Здорово, – скрипнул Онса. – Ну, я пошел. Жди здесь, я быстро.

Голос исчез, наступила все та же неподвижная тишина.

– Подожду, – вздохнул Шаман, еще раз пытаясь устроиться поудобнее не жесткой земле. – Куда я денусь.

Он вытянул ноги и приготовился ждать неопределенное количество времени. Мохи в понятие «быстро» могли вкладывать совершенно непостижимые смыслы.

Глава 36

Вопросы кончились. Вернее, они остались, но ответов никто не знал, и их перестали задавать. Подземный госпиталь мало-помалу угомонился. Вольды и маги нашли себе места, потихоньку рассредоточившись по всем помещениям могильника. Сидеть здесь еще непонятно сколько, так что лучше поберечь силы.

Ирил подошел к негромко переговаривающимся Теренсу и Тахору.

– Надо пойти посмотреть, что там у Шамана, – предложил он.

– Да, сейчас пойдешь, – согласился торк и повернулся к Тахору, завершая фразу. – … так можно будет избежать ненужных осложнений.

Чтобы не жечь зря магиприпасы, решили расположиться за пологом, внутри могильника, оставив снаружи только Ирила с сумками и в пару к нему меняющихся дозорных. Перед тем, как отправиться за полог, отрезающий их от давящего морока, Ланья подошел поговорить.

– Что будем делать? – спросил он, разглядывая устраивающихся на полу вольдов.

– Сначала поймем, что у нас есть, – горячка боя схлынула, и Теренс потихоньку превращался в Старшего Команды. Не того, который первый в драке, а того, кто о бойцах думает. – Сходишь, посмотришь, что там у Шамана. А потом уже думать будем. Но я бы рекомендовал отдохнуть.

Ланья моргнул. Глаза вдруг на секунду как будто припорошили песком. Тахор повел плечами, что-то. Теренс тоже нахмурился, проверяя ощущения. И тут же все пропало.

– Вы чувствовали? – проморгался Ирил.

– Да, – задумчиво кивнул Тахор.

Брови Теренса так и не разошлись.

– Похоже, долго отдыхать нам не придется.

– Что чувствовали?

– Не объяснить, – подосадовал торк. – Как будто все вокруг вздрогнуло. И пропало тут же.

– Похоже, – согласился Теренс.

– А мне песком в глаза как будто сыпанули, – пожаловался Ланья.

– Подождем? – предложил торк.

Они замолчали. Прислушиваясь к ощущениям.

– Ничего, – проговорил Теренс.

– Мне идти? – Ирил оглянулся по сторонам.

– Давай, – согласился глемм. – Только быстро. Чует мое сердце, просто сидением на одном месте не отделаемся.

– Уже не отделались, – Тахор придержал двинувшегося было Ланью. – Смотри.

Ирил развернулся и понял, что торк прав. На лице приближающегося почти бегом Шатуна менялась целая гамма чувств. Глаза опять запорошило песком. И тут же все пропало.

Обгоняя Шатуна, до Ланьи донесся какой-то звук. Долей секунды позже его затрясло. И не только его. По могильнику прошла волна вибрации, заставляющей клацать зубами. И все опять кончилось, как и в прошлый раз.

– Ирил, линии, – Шатун излишней тревожностью не страдал, так что если в его голосе звучит напряжение, то лучше отнестись к этому как можно внимательнее. Ланья подхватился и бросился в зал, где сходились линии узора Цепи Света.

Еще одна волна вибрации.

– Что линии? – бросил он через плечо.

– Они дрожат, – сообщил бегущий рядом Шатун.

– И что?

Еще вибрация. Теперь уже ясно, что она идет от зала.

– Сам посмотри.

Ланья вывернул за угол коридора, влетел в зал. Посмотрел.

В зале с виду ничего не поменялось: тот же перекресток линий. Одновременно нормальный и невозможный. Три направления просматриваются достаточно хорошо: два слабо светящихся каната уходят в стены, мощная линия подпитки извне и четвертая, самая загадочная. Светящиеся канаты – линия, связывающая могильник с другими звеньями Цепи Света. Подпитка – тоже понятно: огромная труба, по которой в Цепь вливается энергия Пестика.

Но самое интересное – это четвертая линия, выходившая из пульсировавшего узора, расположившегося в перекрестье этих энергетических потоков. Она не вела никуда. Оборванный конец просто-напросто исчезал через несколько метров. Такого в природе не бывает. Линии, любые, не могут не заканчиваться. Эта могла.

Но Ланье сейчас было не до тайн мироздания. Он еще раз обежал взглядом помещение. Ничего необычного.

Линии светились спокойным неярким светом. Все та же ровная линия связи с другими могильниками. Тот же канал, уходящий в никуда. Вроде бы, все хорошо. Но спросить в чем дело Ланья не успел: по связывающей могильники линии прошла волна дрожи. Ирил приготовился к вибрации, но ничего не произошло. Еще одна волна. И опять ничего. А откуда тогда берется дрожь? И тут вздрогнула та самая, непонятная линия, уходящая вникуда. И вот тут-то зубы Ланьи и выбили стаккато.

– Что с ней? – это вслед за ними в зале появился Швайцер.

Ирил только пожал плечами: может, кто и знает, но точно не он.

Зал потихоньку начал наполняться вольдами и магами. Опять вздрогнула связующая линия.

– Может, посмотреть, что там за ней? – предложил Шатун. – Пройдем по линии ….

– Не-а, – покачал головой Ланья. – В прошлый раз Колобок смотрел. И категорически не рекомендовал туда соваться. Там сразу строится портал, на выходе из которого висит какая-то ловушка. Что? – он повернулся к Теренсу.

Тот, напоминая, показал Ланье серебристый шарик магиприпаса. Темпококон. Такой же, какой был у Шамана. Ланья автоматически кивнул, принимая как вариант, и опять повернулся к линии….

Связующая линия полыхнула и выгнулась дугой от них, напоминая натянутый лук. Вот сейчас хлестнет.

Маги прянули назад.

Натяжение спало, линия опять стала ровной.

– Это что-то значит? – поинтересовался кривящийся от боли Демчи. Недавний удар не прошел даром.

– Ритуал? – предположил Щвайцер.

– Да какой ритуал? – отмахнулся Шатун. – Кто проводит?

– Вот это как раз и интересно, – Ланья напряженно вглядывался в ровный поток энергии, изливающийся в пустоту.

Линия полыхнула и выгнулась опять. Выровнялась.

– Никому не кажется, что она потускнела? – неожиданно спросил Кащей из-за спин стоящих вольдов.

– А и правда, – Демчи прищурился.

Линия опять изогнулась. Выровнялась. Еще раз выгнулась. Опять выровнялась, меняя интенсивность свечения.

– Да что с ней такое? – Шатун недоуменно повернулся к магам. – Когда мы здесь недавно тубусы закрывали, все было в порядке. Что поменялось?

– Пауков не было, – отозвался Ланья.

– Ты полагаешь, что они их как-то испортили?

– Вряд ли, – несмотря на всю нервную непонятность ситуации, Ирил даже хмыкнул. – Если бы они что-нибудь испортили, нас бы тут уже не было. И могильника бы не было. Ты посмотри на силу потока.

Полыхнула четвертая, уходящая вникуда линия, по магам прошла крупная неприятная дрожь, заставившая пальцы мелко задрожать. Демчи схватился за рот – от неожиданности он прикусил язык клацнувшими зубами.

Одновременно завибрировала связующая линия.

– А может, это вы поломали чего? – Ланья повернулся к Шатуну.

– Вряд ли, – отозвался за того Кащей. – Мы бы сразу увидели.

– Не о том говорим, – скрипучий голос Тахора прервал рождение новых гипотез.

Ланья повернулся к наставнику. Взрастивший его невысокий уродливый торк просто так словами не бросался. Это Ирил уяснил еще в детстве.

– А о чем надо, сараси Тахор? – поинтересовался Шатун.

– Частота, с которой возникают вибрации, – указал торк.

– Действительно, они появляются все чаще. Что-то готовится? – понял ход мысли наставника Ирил.

– Похоже, – удовлетворился Тахор.

– Вы предлагаете подумать о защите? – Кащей тоже решил блеснуть сообразительностью.

Тахор чуть пожал плечами.

– Темпококон, – опять напомнил Теренс.

– Сидим в нем? – с сомнением предположил Демчи. – А выдержим?

– Нет нужды, – чуть возвысил голос Ирил. – Закупориваем проход – и все. Сидим, ждем.

Он вдруг удивленно поднял брови.

– А, кстати, откуда, гла-Теренс, у вас магиприпас? Здесь, за пологом?

– А это мы принесли, – довольно осклабился Шатун.

– Как? – поразился Ланья.

– Шаман решил проверить тубусы, – пояснил Кащей, не став дожидаться очередной порции шуточек от Шатуна. – Они же создавались в том числе и для прохождения полога. Ну, мы и сыпанули туда по горсти магиприпасов. Посмотреть, что с ними будет.

– И много влезло? – Тахор тут же заинтересовался практической стороной вопроса.

– Не очень, – признался Кащей. – По три комплекта коконов, несколько энергетиков, воздушный щит, и, по-моему, некроматик. Что у Шамана в карманах было, то он и засунул. Это же проверка была. Хотели потом добавить, если получится. А тут вот чего, – он расстроено поджал тонкие губы.

– И теперь тубусы где-то в Территориях, а Шаман в коконе, – подвел невеселый итог Демчи. – Но и так неплохо, могли вообще без них остаться.

– Ну да, – согласился Ирил.

Линия «вникуда» полыхнула и вздрогнула опять, дрожь пронизала комнату.

– Да что ты будешь делать …, – начал Шатун.

Связывающая могильники линия опять изогнулась натянутым луком в сторону от магов. Выпрямилась. Еще раз изогнулась. Все стихло. Надолго ли?

– Такое ощущение, что ее кто-то снаружи натягивает, – присмотрелся Кащей. – Как тащит куда-то. Они между собой не связаны где-нибудь там?

Он кивнул на висящий в воздухе исчезающий конец загадочной линии.

Опять дрожь и вспышка.

– Давайте-ка отсюда двигать, – Ланья повернулся к выходу. – А то Тахор прав: рванет – мало не покажется. Коконов у нас еще запас, так что можно попробовать идею с закупоркой.

Маги двинулись на выход.

– Все готовы? – Ланья оглядел подобравшихся вольдов и магов. – Тогда начинаем.

Госпиталь закончился за ненадобностью. Не до болячек сейчас. Могущие или немогущие, встали все. Одиннадцать существ. Люди и нелюди, все вперемешку. В коридоре остался лежать только проткнутый насквозь Щербин, продолжающий дышать исключительно вопреки здравому смыслу, и благодаря искусству Кащея и Теренса.

Линии пульсировали уже практически без перерыва. Дрожь воспринималась, как норма. Ничего конкретного, правда, пока не произошло, но страх нагнетался нешуточный. Кокон представлялся уже спасением. А вдруг да рванет? Тишина. Все замерли.

Глава 37

И тут Пауки бросились …. Назад.

Твари развернулись одним движением, как будто не только что неуверенно ощупывали землю перед собой, пытаясь ощутить новую реальность. Развернулись и, не обращая внимания на оторопевших вольдов, бросились назад, к могильнику, оставляя за собой четкую прямую линию примятой травы.

– И что … кха, что это значит? – Айонки первым справился с удивлением и враз пересохшим горлом. – Это ты их прогнал? – вопросил он Севилью.

– Нет, – Севилья точно так же, как и все, заворожено смотрел вслед убегающим Тварям. – А чего это они?

– Хороший вопрос, – криво улыбнулся Вася.

– А не мы одни такие счастливые, – Гайденн заозирался по сторонам. – Смотрите, они везде убегают.

Маги завертели головами, рассматривая поле. Изумрудный ковер зачарованной травы пересекли еще четыре только что протоптанные дорожки. И все они вели в могильник. Паучья рать собиралась вместе.

– Лепестки тоже уходят? – Айонки, как и положено командиру, смотрел не только на непосредственную угрозу. – Что, всё? Представление окончено?

По краю поля шло шевеление. Воины Старших Рас по одному скрывались в лесу. Опушка пустела на глазах.

– Не думаю, – недобро сощурился в ответ Вася. – Восемь Пауков, конечно, сила, но вряд ли Лепестки оставят могильник и Шамана в нем только лишь на Тварей. Скорее что-то готовится.

– Что? – наивно поинтересовалась Сова.

Маги снисходительно заулыбались.

– Давайте-давайте, – пожестчела глазами Сова. – Расскажите глупой женщине о том, что кто ж их знает, противников-то.

Желающие просветить «глупую женщину» смешались.

– Перегруппировываются, похоже, – Сержант в число «просветителей» не входил, он мог рассуждать нормально. – Я бы на их месте вообще халь бы отсюда повыбрасывал. А то только кормушка для Пауков получается. А остальными перекрыл бы окрестности намертво и держал бы нас тут, пока с голоду не сдохнем и сами Пауками не станем. Так что вряд ли они….

– Подожди, что ты сказал? – всем корпусом развернулся к нему Севилья.

– Не уходят они, – повторил Сержант.

– Не про это, – отмахнулся Севилья. – Про Пауков.

– А что «про Пауков»? – пожал плечами Сержант. – Посади нас в банку с ними – рано или поздно сожрут. Вечно против них не продержишься. Закатают в капли – и пожалуйста.

– Корм, – взгляд Севильи остановился. – Вот оно. Маги для них просто корм.

Он с силой потер лицо руками, оставляя красные полосы. Опустил руки. Вновь поднял, лохматя волосы.

– Вот поэтому и нет в атаках магов. Вот поэтому тут и маги неопытные, а бойцы отменные. Вот поэтому и фон…. И трава …. И линии заворачиваются….

Его речь стала сбивчивой, путаной. Он глотал слова, перепрыгивал через понятия, мгновенно простреливая мыслью через все сплетения узоров, которые теперь читались ясней ясного.

– Все просто … ворс вытягивает линии, отдавая направление…. Накапливается энергия … ковер … эффект наложения…. А все сходится в центр, куда ведется….

– Э-эй, э-ге-гей, – Сержант аккуратно помахал ладонью перед его лицом. – С тобой все в порядке? Ты, часом, не съел чего не того?

– Капли появились оттуда…, – Севилья невидяще смотрел в глаза Сержанту. – И Паук их вытащил наружу, чтобы дозрели. Все ведет внутрь…

Его голос вдруг упал до шепота, на лице отразился испуг. Маги невольно подошли поближе. Севилья вдруг замолчал. Маги ждали. Сержант даже наклонился, чтобы лучше слышать.

– А Шаман темпококон поставил! – вдруг проорал Севилья, поймав взгляд Сержанта.

Тот от неожиданности прянул назад и чуть не завалился.

– Ты это, полегче…, – начал он, но Севилья не дал ему договорить.

– А кокон перекрывает течение фона! Останавливает его! Так нельзя! Конечно, они будут защищать могильник любой ценой. Мало того, – он еще больше вытаращил глаза, – они же…, они же….

– Ну, – подтолкнул его Вася. Плескавшийся страх в глазах Севильи невольно передался и остальным.

– Они же доминанту теряют, – Севилья медленно обернулся в сторону скрытого от них входа в могильник. – Вектор приложения силы.

В его голове начали отчетливо вспыхивать один за другим образы этапов, по которым будут дальше развиваться события.

– Свободный ток…. Поиск применения…. Разнонаправленные действия…. Подпитка из родственных источников… «Подлянка»…. «Подлянка». «Подлянка»! Закорачивающаяся на…. Ёб их ма-а-ать….

Он согнулся пополам, схватившись руками за голову. Ничего не понимающие маги и вольды замерли вокруг.

– Отставить истерику! – командирским рыком Вася попытался выдернуть Севилью из истерики. – Смир-рна!

Но этого уже не требовалось.

Медленно-медленно Севилья распрямился. Испуга на его лице больше не было. Вася, было, облечено вздохнул, но тут же остановился, разглядев выражение лица Севильи. Лучше бы там был испуг.

– Мне туда, – Севилья протянул руку в сторону могильника.

Он обвел взглядом стоящих магов, и они против воли поежились. Так смотрят, когда все кончено. Когда за спиной больше ничего уже нет, а впереди лежит вечность.

– Зачем? – коротко поинтересовался Айонки, разрывая молчание.

– Сдохнуть, – Севилья перевел на него жуткий в своей безмятежности взгляд. – Сейчас. Чтобы потом не мучаться.

Дрожь, прошедшая по стенке кокона, была настолько трудноуловима, что если бы Шаман не сидел, привалившись к ней, то ничего бы не почувствовал. Еще. Еще.

– Что происходит?

С самим собой, конечно, разговаривать непросто, но Распорядитель Улитарта старался. Заставлять себя надо. Тем более, что делать все равно больше нечего. Полуразмытая гравюра из Тварей на дальней стенке не шевелилась, полумрак кокона не менялся, мох как пропал, так больше ни слуху ни духу, снизу тоже так никто и не пришел. Тоска. Привыкший за последние недели к бешеному ритму Шаман честно отдыхал столько, сколько мог. Он даже поспал. Но теперь все развлечения, доступные в ограниченном темноватом пространстве кокона, были исчерпаны. А тут хоть какое-то разнообразие, а заодно и повод поговорить. Хотя бы и с самим собой.

Купол еще раз вздрогнул и немного отодвинулся. Шаман чуть съехал спиной по стенке.

– Не понял.

Он возмущенно развернулся, как будто стенка могла прокомментировать происходящее. Несколько секунд буравления взглядом ничего не поменяли. Шаман вздохнул и приложил руку к упругой поверхности. Стенка отпрянула.

– Это чего такое? – изумился Шаман. – Кто это меня двигает?

– Уходи отсюда.

Скрипучий голос с потолка заставил Распорядителя Улитарта подпрыгнуть на месте от неожиданности и тут же расплыться в довольной улыбке. Что ж, на безтварье и мох собеседник.

– Вернулся? – задрав голову, поинтересовался Шаман.

– Нет, – логично сообщил потолок. – Я только тебе сказать, чтобы ты уходил.

– Не могу, – пожаловался Шаман. – Если я отсюда уйду, они меня съедят.

Он кивнул на по-прежнему неподвижные силуэты Пауков, прорисованных напротив, на фоне светлого пятна выхода.

– Кто? – не понял мох.

– Лаза, – пояснил Шаман.

– Не будут они тебя есть, – успокоил мох. – Они тебя к пятну отправят. Позже. Там и пропадешь.

– К какому пятну? – заинтересовался Шаман.

– Уходи, – вместо ответа опять посоветовал мох. – И я ушел. Страшно. И скучно. Лаза.

– Огромное спасибо за информативный совет, – Распорядитель Улитарта отвесил шутливый поклон.

– Пожалуйста, – отозвался мох. – Ну, я пошел.

– Подожди, – попросил Шаман. – А что они со мной в этом твоем пятне сделают?

– Не знаю, – судя по интонации, мох пожал плечами, если они у него, конечно, присутствовали. – Там не видно. Пропадает всё. Да и лаза его стерегут. Нам близко подходить нельзя.

– А что они с вами делают? – автоматически спросил Шаман, и тут же понял, что ошибся.

– Всё, я пошел, – заторопился мох. И, не очень стыкуясь с тем, что он говорил раньше, добавил. – Они тебя туда тащат, так что уходи. Дотянут – пропадешь.

– Не, не пропаду, – демонстративно отмахнулся Шаман и замолчал.

Если что и могло удержать на месте мохов против их воли, так это любопытство. Он не ошибся.

– Почему? – удалившийся было голос, опять приблизился.

– Там наши, – небрежно бросил Шаман. – Не дадут.

– Где «там»? – заинтересовался голос.

– Позже, – вполне в духе самих обитателей времени высказался Шаман. – Или раньше. Не знаю. Короче, впереди.

– Они победят лаза? – не поверил мох.

– Еще как, – уверил Шаман.

– Посмотрю, – пообещал мох … и исчез.

И тут же появился вновь.

– А там такая же штука, – удивленно сообщил он. – И тоже стоит. Только зря они это.

– Почему? – Шаман сделал стойку.

– Пятно к себе их заберет. Быстро.

И тут что-то вдруг навалилось на Шамана сзади. Он инстинктивно дернулся, подвешивая боевой узор, … и сдержался. Это всего лишь стенка кокона. Ф-фух.

И прянул назад, в ужасе.

В сантиметрах от него чуть шевельнулись огромные жвала. Пока они говорили, кокон переместился, и стенка с Пауками подошла вплотную.

– Вашу ни мать налево двадцать, – выплюнул ругательство Шаман. – Так ведь и заикой станешь.

А было с чего. Паучьего панно, жуткого самого по себе, больше не существовало. Кокон втягивался в узкий коридор могильника, утаскивая за собой и двух Тварей, распластавшихся на нем. И если для временной мембраны окружающее пространство не являлось препятствием, то Пауки, соблюдая законы физики, втискивались в нору с трудом и по очереди. Но цель все же не оставляли. И сейчас за полупрозрачной стенкой темпококона коридор запечатывала мешанина из глаз, жвал, лап и прочих причиндалов паучьего бытия. Запечатывала намертво: лопнет кокон, никакой магии не понадобится – просто раздавит.

Кокон приблизился еще чуть– чуть и снова толкнул стоящего Шамана. За тонкой непроходимой пеленой времени неподвижно ждали Пауки.

– Да иду, иду, – проворчал он, озираясь.

А делать-то что? Снять купол нельзя – сожрут. Вперед идти – непонятно где окажешься, если моху верить. А выбор есть? Нет. Стенка кокона опять настойчиво подтолкнула его вперед.

Ну, что ж. Шаман вздохнул и подвинулся. Еще. И еще.

– Ну, я пошел, – фокусов не случилось, и любопытство моха иссякло. – А то тут уже скор….

Мир содрогнулся. Стенки кокона на секунду помутились, подернулись рябью. Дрогнули. Шаман даже удивиться не успел. Поколебать?! Темпококон?! Да мир рухнет, а он еще пять минут фестивалить тут будет. Что там случилось?

– Аа-а-а! – вдруг заверещал под куполом мох.

– Что? – понял голову Шаман, но поговорить не получилось.

Купол вздрогнул еще раз. Моргнул. Замер…. И двинулся вперед. Набирая скорость, не давая Шаману ни секунды передышки. Быстрее, быстрее. Да что в самом-то деле происходит?!

– А-а-а-а! – надрывался мох.

Купол прыгнул вперед, сбил Шамана с ног и продолжил движение, катя мага внутри, как горошину в погремушке. Неровный пол коридора, вопли моха, немигающие глаза Паука за стенкой – все смешалось в один большой калейдоскоп. Минута, другая, час, год, вечность.

– Аа-а-а-а, – комариным писком надрывался на грани сознания мох.

Бах! Фейерверк искр накрыл Шамана сверкающим ковром. Он сжался, ожидая непонятно чего, но точно нехорошего.

Тишина. Глубокая ровная тишина. Может, попробовать открыть глаза. Где это он?

– Ты точно уверен? – Айонки все еще держал руку Севильи, прощаясь.

– К сожалению, – вздохнул Севилья. Идти страшно, но оставаться еще страшнее. – И трава, и Пауки – это часть одного узора. Он подпитывает саму Цепь Света, затаскивая туда, кого поймает. Потому и не остается следов от исчезнувших жертв. Потому и не нашли ту, первую, группу.

– Ну, как знаешь, – Аойнки вздохнул и отпустил руку. – Если что, вы в курсе, что делать.

– Конечно, три зеленых свистка, – осклабился Вася. – Если что случится, – он поправил на плече связку зеленых тубусов, – вы уже ничем не поможете, только на вот этих насекомых и будем полагаться.

Тетраков указал на тубусы и подмигнул Айонки.

– Магия магией, а я еще не видел ни на земле, ни в Клевере существо, которое выстрел из гранатомета выдерживает. Мала «Муха», да эффективна.

– Может, мне тоже парочку прихватить? – Севилья проникся уважением к разрекламированным гранатометам.

– Тебе колдовать надо, – Сержант покачал головой. – Пострелять мы и сами постреляем, двенадцать выстрелов на восемь Пауков за глаза, а вот от фона нас прикрыть, или от зова Паука, тут только ты справишься, – он хмыкнул. – Со своим вампирьим нутром.

Севилья хмыкнул в ответ. С облегчением. Не так давно (фактически несколько часов назад) единственным желанием Сержанта по отношению к нему был кол. Осиновый, в смысле. В глотку. Как вампиру и положено. Но Гайденн со Слоном, напарники-маги, честно его предупреждали, что долго Сержу не продержаться. Если Севилья будет воевать по-честному – не миновать ему сержантского благоволения. Не тот типаж, чтобы долго ненавидеть без особых причин….

Севилья хмыкнул еще раз. Ей-богу, тут не знаешь, что лучше. Теперь, когда здоровяк решил для себя, что Севилья свой, складывалось полное ощущение, будто Сержант присвоил сам себе звание его мамы. Кашлянуть не моги, чтобы он не бросился прикрывать.

– С Богом, – Вася справедливо рассудил, что долгие слезы на глазах у толпы зрителей из Лепестков совершенно ни к чему. – Повертелись и пошли.

Сержант с Васей повертелись из стороны в сторону, проверяя, не свалится ли намертво притороченный арсенал, пока они в невменяемом состоянии будут брести по траве. Арсенал держался крепко, и бойцы посмотрели на Севилью.

– Готовы, – доложился Сержант. – Теперь тебе нас только до пятачка перед входом довести, чтобы без травы. Дальше уж мы сами.

– Сами вы там только загнуться сможете, – помрачнел Севилья, вспомнив, зачем и куда они идут.

– Не каркай, – одернул его Вася. – Всё у нас получится. Иначе, зачем идем? Ну, двинулись, будьте здравы бояре, – попрощался он с остающимися вольдами.

Те в ответ скупо махнули руками. Что тут уже говорить? Им выпало ждать. Значит – будут ждать.

Зеленый ковер безупречного узора мягко лег под ноги Севилье. Рядом тут же остановились взглядом Вася с Сержантом, послушно отправившись туда, куда вел их зов неведомых создателей магического рисунка. Собственно, тут Севилье и делать ничего не надо. Трава сама их приведет к могильнику, куда затаскивает всех, кто имел неосторожность забрести в эти края. А его дело начнется позже. Перед входом в могильник есть пятачок, очищенный от травы, сжигающей все магические защитные амулеты. Там можно уже вешать на них колбочки демагов, защищающие от фона – второго элемента смертоносного узора, охраняющего древние тайны Старших Рас. Вот там и придется возвращать в реальный мир эту кровожадную парочку. Которая вместе с ним будет бороться против третьего компонента почти совершенного защитного узора аталь – Пауками.