Текст книги "Фанатка"

– Хорошо, милая, пусть приходит твоя Эмили.

– Спасибо, мам! – Элис поцеловала Тину в щёку.

В воскресенье пошёл дождь. Кэмпбеллы сидели дома, каждый занимался своими делами. С утра Элис помогала матери по хозяйству, после обеда слушала в комнате плеер. В четыре часа она сообщила, что едет в кампус.

– Ты уже покидаешь нас? – расстроился Фред.

– Ты же сделала все задания в субботу, зачем так рано возвращаться? Побудь с нами! – добавила Тина.

– Я хочу написать письмо девочкам, а у Эмили есть ноутбук. Она разрешила пользоваться интернетом и почтой.

– Ну, хорошо, – сдался мистер Фелиз, – будь умницей.

– Эл, не забудь, что одиннадцатого у Виржинии день рождения. Лизи всегда поздравляет меня, – напомнила миссис Кэмпбелл.

– Я обязательно ей позвоню.

Поцеловав на прощание родителей, Элис вышла из дома и, заведя «мустанг», направилась в кампус.

У входа в общежитие, облокотившись о перила, её поджидал Джейк Салем. На нём была плащёвая куртка с капюшоном, защищавшим от дождя.

– Привет Кэмпбелл… Скажи, что у тебя за подружка завелась? – парень почесал затылок.

– Ты об Эмили?

– Да, о твоей соседке, – обрадованно произнёс он. – Значит, Эмили… Эл и Эм – отличная парочка! – его слова прозвучали лукаво.

– Эй, Джейк, прекрати! – Элис повысила голос.

– А чем тебе не нравится «Эл и Эм»?

– Тогда я буду звать тебя «Джи»!

– Как хочешь! – Салем сделал вид, что ему всё равно. – Ты меня представишь?

Смелое заявление.

– Тебе нравится Эмили? – удивилась Элис.

– Ну, она странная…

– Скорее, необычная. Идём к нам, я вас познакомлю!

– Нет-нет, не сейчас. Понимаешь, надо, чтобы это выглядело случайно. Лучше во вторник перед математикой: я сяду рядом с вами, и ты меня представишь.

– А ты знаешь, что у Эмили есть жених? – Элис хотела подзадорить парня.

– Жених? Какой жених? – забеспокоился Джейк.

– Он в Сиэтле. И… он химик, – Кэмпбелл перешла на шёпот, будто выдавала секретную информацию.

– Ты меня разыгрываешь! – воскликнул Салем.

– Джи, я похожа на обманщицу? Я знаю тебя большую часть своей жизни! – Кэмпбелл радовалась, что раздраконила приятеля.

Девушка прошла мимо бывшего одноклассника, посмеиваясь про себя над его поведением. Из влюблённого мальчишки можно верёвки вить! Джейк последовал за ней.

– Эл, так что, во вторник на математике? – бросил он ей вслед, когда она поднималась по лестнице.

– Договорились, Джи.

Услышав, наконец, положительный ответ, обрадованный Салем с воплями выскочил на улицу.

– У тебя появился поклонник! – с порога сообщила Элис соседке.

– Да? – удивлённо спросила Чоу. – И кто же он?

– Мой бывший одноклассник, Джейк. Но я зову его Джи.

– Почему Джи? – не понимала Эмили.

– Потому что мы с тобой – Эл и Эм! – смущённо произнесла Кэмпбелл, не зная, как японка отреагирует на её слова.

– Эл и Эм? Прикольно! Макс зовёт меня Эм.

– Только это наша с ним тайна, что ты ему нравишься. Подыграешь мне? – хитро прищурилась Элис.

– В каком смысле – подыграешь? Что я должна делать?

– Ну, просто сделай вид, что плохо говоришь по-английски, – придумала Кэмпбелл.

– За что ты так с ним?

– Мы всегда подшучиваем друг над другом.

– Ладно, постараюсь, – пообещала Эмили.

Дождь не прекратился и в понедельник. Сильный ветер повалил несколько деревьев в городе. Тина позвонила дочери, чтобы предупредить: лучше не ставить машину под деревьями.

– Мама, у нас крытая парковка, не переживай, «мустанг» в безопасности, – объяснила ей Элис.

– Если до конца недели сохранится такая погода, лучше останься на выходные в Городке, детка, – миссис Кэмпбелл никак не унималась.

– Да, хорошо. У меня будет много домашних заданий и первая курсовая по культурологии.

– Тебе нравится учёба?

– Да. Сегодня мне ответила Анжела. У них в Л.А. тепло и солнечно. На выходные прилетал её дядя Уильям Купер, и они отдыхали на вилле его друзей. Представляешь, у них там собственный пляж!

– А Кендрик писала тебе?

– Да, у неё завёлся ухажёр. Николя, кажется. Он француз, приехал из Лиона вслед за старшим братом. Тот закончил Остин, и теперь у него свой бизнес.

– У всех есть парни! – ворчала Тина. – У Мили в первый же день появился жених, у Элайзы вот тоже.

– Мам, тебе же не нравятся мои молодые люди. Ни один!

– Если ты о Дэне, то он тебе не подходил. Тебе нужен воспитанный, образованный мальчик из хорошей семьи. У вас в университете нет таких?

– Есть, наверно… – Элис передёрнуло от мысли о рафинированном нудном интеллигенте.

В дверь постучали. Девушка подумала, что это Эмили забыла ключи, когда уходила в библиотеку. Продолжая выслушивать мнение Тины об идеальном парне, она пошла открывать дверь.

На пороге стоял Джейк Салем.

– Привет, Джи… Мам, зашёл Джейк… Джейк Салем. Я перезвоню тебе, – наскоро попрощалась Элис. – Что-то случилось?

– Я не могу ждать до завтра, Эл, – взволнованно проговорил парень, заглядывая в комнату поверх головы девушки.

– Ты о чём? Ах, я поняла. Эмили нет, она в библиотеке!

– Идём туда, будто мы пошли за учебниками, – эта идея казалась Салему оригинальной.

– Ну, уж нет, Джи. Ты был на улице? Там льёт как из ведра. Я не суну носа за дверь.

– Вот именно, Эл, твоей подруге придётся возвращаться под дождём совсем одной! Не будь такой жестокой, – взмолился он.

– А знаешь, Джи… вот и иди в библиотеку и геройствуй там! Если пойдёшь один, будешь выглядеть благороднее. Ну же, вперёд! Будь мужчиной, Салем!

– Ты же обещала, Эл! – продолжал ныть Джейк.

– Я обещала, что познакомлю вас во вторник на математике. Я от своих слов не отказываюсь. Но ты же сам сказал, что не дождёшься завтрашнего дня! – подловила его Кэмпбелл.

– А ты хитрая… Ну, ладно! Пойду в библиотеку! – гордо сказал парень.

– Вот и молодец! Удачи тебе, Джи! – Элис захлопнула перед его носом дверь, прекрасно понимая, что он струсит, и поспешила к ноутбуку, чтобы написать ответ подругам в Лос-Анджелес и Техас.

Глава 19. Катастрофа

– Доброе утро, миссис Кендрик. С днём рождения! – Элис знала, что мать её подруги поднимается ни свет ни заря, чтобы приготовить завтрак Бену и Лео.

– Спасибо, дорогая. Эл, приходи после занятий к нам. Приедет Рэйчел. И Лео… Он по тебе скучает. С тех пор как уехала Лизи, ты – единственный друг, который у него здесь есть, – тяжело вздохнула Виржиния.

– Миссис Кендрик, я обязательно заеду ненадолго, спасибо. Передайте Лео, чтобы он не грустил. Сейчас, извините, я уже опаздываю, – попрощалась Элис.

– С кем ты там болтаешь в такую рань, Эл? – потягиваясь под одеялом, спросила Эмили. Без макияжа она выглядела не так готично.

– У меня семинар в восемь. Извини, что разбудила, – Кэмпбелл старалась собираться тихо, но всё равно шуршала, как мышь.

– Ничего, мне тоже пора подниматься. У нас сегодня совместная математика, кажется? – японка села на кровати, укрытая одеялом.

– Да, не забудь, что ты плохо понимаешь по-английски, – подмигнула соседке Элис.

– Я действительно чуть не забыла, – звонким голоском засмеялась Эмили, сузив ещё больше свои глаза-щелки.

– Я уже опаздываю! – выкрикнула Кэмпбелл, взглянув на часы. – До встречи, Эм, – девушка схватила свой рюкзак и направилась на занятия.

Дождя сегодня не было, но холодный ветер дул в лицо и путал длинные волосы Элис. Закрываясь рукой от порывов, она шла по лужам в сторону факультета социологии. Пиджак не согревал её, и она жалела, что не надела куртку.

Над Чикаго висели свинцовые тучи, обещая обильные осадки. Ветер, вместо того чтобы разогнать их, казалось, наоборот, сгонял со всех концов штата Иллинойс в одну точку. Деревья не успели сменить зелёный окрас на жёлто-красную гамму – вся листва просто была сметена ветром и смыта дождём. Одиннадцатое сентября, а будто ноябрь.

Кэмпбелл вбежала по ступенькам в здание факультета и, увидев одну из одногруппниц, которую она запомнила по предыдущим занятиям, последовала за ней.

Элис была готова к семинару, но выступать перед аудиторией ей вовсе не хотелось. Она думала о семье Кендрик. Послезавтра, тринадцатого сентября, исполнится восемнадцать Лизи, но она сможет поздравить подругу лишь по телефону. Сегодня после уроков она поедет на обед к Виржинии, и опять же Лизи не будет рядом.

Преподаватель «Основ социологии» миссис Молоуни вместо классического семинара устроила перекрёстный опрос о представлении первокурсников об их будущей профессии.

– Так, пройдёмся по списку… Агасси! Прошу, расскажите, чем вы планируете заниматься?

Со своего места поднялась неприметная девушка с туго заплетёнными косами. На ней были очки с огромными линзами. Она мялась на месте, не решаясь ответить. «Заучка», – подумала Элис.

– Мисс Агасси?

– Да, мэм, – растерянно произнесла девушка тихим голоском.

– Кем вы хотели бы стать?

– Я… буду помогать… людям, – казалось, девушка сейчас потеряет сознание.

– И как вы планируете это делать?

– Буду работать… в службе поддержки… – девушка залилась краской.

– Конечно, в команду поддержки-то попасть не удалось! – выкрикнул кто-то с задних рядов, вызвав своей репликой смех студентов. Преподавательница сделала вид, что ничего не произошло, и продолжила диалог с раскрасневшейся от смущения девушкой.

– Превосходно! Итак, мисс Агасси хочет стать социальным работником и помогать семьям, сиротам, алкоголикам. Замечательно. Дальше… Берти, пожалуйста!

Поднялся толстяк и нагло взглянул на преподавателя. Он опёрся одной рукой о стол, другую засунул в карман брюк.

– Я пойду в политику! – громко высказался он, жуя при этом жвачку. Элис узнала его голос – именно этот человек только что обидел Агасси.

– О! И в чём будет ваша польза, мистер Берти?

– Будет больше пользы, если такой, как он, будет держаться от Белого Дома подальше, – кто-то высмеял его так же, как он сам до этого пошутил над девушкой в огромных очках. Студенты смеялись, кроме самого Берти, конечно, который нахмурил брови и повернулся назад, отыскивая того, кто посмел его перебить.

– Тихо, тихо! – старалась успокоить всех миссис Молоуни, – кто у нас тут самый умный, а? Поднимитесь и расскажите нам, чем вы будете заниматься?

С задней парты поднялся рыжий парень. Его веснушчатое лицо было забавным, игривые глаза бегали по аудитории, а улыбка была открытой и добродушной.

– Мистер…

– Хоган. Джастин Хоган, – гордо и громко представился парень.

– Итак, мистер Хоган, расскажите нам о ваших планах.

– Я буду пиарщиком! Буду заниматься рекламой и продвижением. Сюда пришёл, чтобы научиться лучше понимать людей, их жизнь и предпочтения.

– Замечательно! Но вы же знаете, что многие пиарщики организовывают предвыборные кампании! – преподаватель, видимо, решила стравить парней, чтобы в споре они нашли истину. Берти, повернувшись к Хогану, хитро щурился.

– О нет, миссис Молоуни, я вне политики.

– А если вам предложат хороший гонорар? – наклонив слегка голову набок, спросила преподавательница.

– Ну, смотря, сколько денег, – в одну секунду рыжий парень изменил своим принципам.

– Вот! Вы видите, что делают деньги с людьми? Ваша задача – научиться делать что-то на благо общества! Чтобы ваши стремления были на пользу людям! Чтобы вы не превратились в продажных политиков, журналистов и соцработников! Спасибо, Джастин.

– Продолжим… Вольц, – она пошла дальше по списку.

Один за другим студенты поднимались и рассказывали о своих планах на будущее, кто каким образом представляет свою деятельность после получения диплома. Когда очередь дошла до Элис, она выдохнула и поднялась со своего места:

– Я хотела бы стать писательницей!

Аудитория взорвалась шумом, свистом и возгласами одобрения.

– Вот это да! – выкрикнул рыжий Джастин Хоган.

– Тишина! – грозно велела миссис Молоуни. – Продолжайте, мисс Кэмпбелл: почему вы сделали такой выбор?

– Ну… я писала кое-что… стихи… А летом делала переводы с испанского языка в одной редакции. Моей работой остались довольны, и… я хочу что-нибудь написать сама…

Элис смутилась. Она впервые озвучила то, о чём раньше даже не думала. Её мать оказалась права, это действительно то, чего бы ей хотелось. Она поняла это только сегодня.

– Вы почитаете нам, мисс Кэмпбелл?

– Ну… – девушка собиралась с мыслями, выдёргивая из памяти отрывки, сочинённых ею стихов. – Есть одно, я написала об одном музыканте…

Не дав Элис начать, в аудиторию ворвался запыхавшийся декан. Его лицо было пунцовым, и он держался одной рукой за сердце. Отдышавшись, он выкрикнул:

– Общая эвакуация, выводите студентов! Это не учебная тревога!

Первокурсники бросились собирать вещи. Некоторые, особо прыткие, оставили учебники на столах и выбежали из аудитории.

Элис поспешила к выходу одной из первых. Куда бежать? Где-то же должен быть общий сбор! И что вообще произошло?

Сбежав по ступенькам на улицу, Кэмпбелл решила, что надо двигаться в сторону центрального корпуса. Там и расскажут, почему их сорвали с занятий.

Элис бежала, ветер дул в спину, как бы подгоняя. Она не успела застегнуть пиджак и теперь куталась в него, но это не спасало от холода. Одной рукой девушка держала волосы, чтобы они не спутались. Рюкзак болтался на руке, соскочив с плеча.

К ней подскочил Джейк Салем.

– Ты знаешь, что происходит? – спросил он.

– Понятия не имею. Вам тоже не сказали? – ей было нелегко говорить на бегу.

– Нет, чёрт возьми. Давай, быстрее, Кэмпбелл, займут все места.

Достигнув центрального корпуса, Элис и Джейк вбежали вверх по ступенькам и оказались внутри здания. Здесь было теплее, но царила суета. Салем ринулся к лестнице, ведущей в большую аудиторию, где недавно проходила ознакомительная лекция для первокурсников. Девушка пыталась угнаться за ним, но в здание хлынул поток напуганных студентов, чуть не сбивший её с ног. Неожиданно чья-то рука выхватила её из толпы и потянула к стене. Повернувшись, Элис увидела Стива Риверса и свою кузину Милагрос. Её двоюродная сестра плакала.

– Что случилось? Почему нас велено эвакуировать?

– Элис, – раздался звонкий голос за её спиной, – в Нью-Йорке произошёл теракт!

Обернувшись, Кэмпбелл увидела свою соседку по общежитию. В глазах той стояли слёзы. Готы плачут?

– Эмили, что же произошло? – Элис высвободила свою руку из бульдожьей хватки Стива.

– Я собиралась, когда по радио передали, что в одну из башен торгового центра в Нью-Йорке врезался самолёт. Какая страшная авария! Говорили о сотнях погибших. Представляешь, Элис, пилот не справился с управлением, или что-то сломалось. Корреспонденты озвучивали версии полиции. В башне… на верхних этажах начался пожар, – её голос дрогнул.

– И это повод нас пугать? – удивился Риверс, утешавший Мили Дельгадо. – С чего тогда взяли, что это теракт?

– Это не всё, – продолжила Чоу ровным голосом, в её тоне не было эмоций. – Через пятнадцать минут сообщили, что во вторую башню врезался ещё один самолёт… Я сразу поспешила сюда, а тут… – японка обвела глазами студентов, потоком спешащих рядом с ними к лестнице.

Внутри Элис всё сникло. Twin Towers, на которые она любовалась всего три недели назад, пострадали от теракта. Милагрос уткнулась в плечо Стива и продолжала всхлипывать.

– Идёмте же наверх! Может, расскажут подробнее, – предложила Элис.

Все четверо слились с толпой.

Вечером три девушки сидели в комнате общежития молча. Элис обнимала Милагрос, покачивая её за плечи, как младенца. Дельгадо боялась ехать домой и упросила Дженнифер остаться с кузиной, а Кэмпбелл договорилась с управляющим. Тина позвонила дочери четыре раза, пока та не убедила её, что ей ничего не угрожает. Эмили, выпрямив спину, сидела на своей кровати и обнимала подушку. Её лицо ничего не выражало, но Кэмпбелл знала, что в голове её новой подруги крутится множество мыслей, а сердце болит от сочувствия к жертвам четырёх «боингов», вылетевших утром из разных концов страны в Калифорнию и захваченных террористами.

В новостях весь день говорили о катастрофе. Информационный хаос царил на всей территории США. Элис вспомнила, что была приглашена к миссис Кендрик. Вряд ли сейчас их семья пировала за праздничным столом.

В дверь постучали. Элис вздрогнула, Милагрос вскрикнула, лишь Эмили осталась невозмутимой. Кузины переглянулись, потом посмотрели на японку. Она сидела, по-прежнему не шевелясь, уставившись в одну точку.

– Эм, – окликнула её Элис, – Эмили! – но девушка не реагировала.

– Что с ней? – испуганно спросила Мили и ещё сильнее прижалась к сестре.

– Она, она сейчас не с нами, – придумала Кэмпбелл, догадываясь, что её соседка, по-видимому, впала в какой-то транс. – Я открою! – в дверь постучали ещё раз. – Да ладно тебе, трусиха! – бросила она Дельгадо.

Девушка приблизилась к двери и резким движением открыла её. В комнату влетел Джейк Салем.

– Кэмпбелл, ты слышала о Пентагоне? Представляешь, если бы рвануло! – он осёкся, увидев японку, сидевшую без движения. – Что с ней?

– Ну ты и придурок, Джи! – Элис вспомнила, что дала ему прозвище. – Думай, что говоришь! Столько людей погибло! И башни…

– Тебя беспокоят небоскрёбы? По мне, так то были два урода…

– Ты болван, Салем! – не выдержала Кэмпбелл его глупости.

Для неё Twin Towers были своеобразным символом: близнецы Стюарты, её подруги Анж и Крис и башни-небоскрёбы – они так похожи и по-своему прекрасны. Она вспомнила свой сон, где три пары были неразрывно связаны лучами-лазерами. Одной из этих пар больше не существовало – башни обрушились, и теперь на их месте груда камней, а под ними – тела погибших людей, не успевших покинуть здания.

– Привет, ты кто? – вдруг раздался голос-колольчик Эмили.

– Это Джейк, Эм. Тот идиот, который сам не может познакомиться с девушкой и просит об этом свою подругу! – Кэмпбелл злорадствовала. Она бы никогда не стала подставлять парня, но сейчас она мстила ему за его глупость и бестактность.

– Привет, Джейк. Извини, мне грустно от того, что произошло с этими людьми, и я немного отвлеклась. Будешь пить с нами чай?

Элис и Милагрос удивлённо уставились на японку. Джейк же самодовольно улыбался, обрадованный, что коварство его приятельницы обернулось против неё самой. Теперь ей придётся терпеть его присутствие, пока он сам не пожелает уйти.

– Да, спасибо, я останусь! – он показал Кэмпбелл язык и уселся за столик у окна, демонстративно закинув ногу на ногу.

За чаепитием Элис и Милагрос сидели молча, наблюдая за оживлённой беседой Эмили и Джейка. Он оказался не таким идиотом, каким выглядел в школе, и предстал перед девушками остроумным, находчивым и любознательным.

Чоу устроила настоящую восточную чайную церемонию. Она даже поставила диск с японскими песнями, чтобы создать соответствующую атмосферу. Молодые люди забыли о катастрофе, прогремевшей на весь мир.

В эту ночь Элис приснился тот же сон, что и в последний день её пребывания в Нью-Йорке. Она также летала в «форде» Франциско, они кружили вокруг статуи Свободы, в руках которой горел настоящим огнём факел. Статуя так же, как и в прошлом сне, подмигнула пролетающей мимо девушке.

Только когда такси направилось к Twin Towers, всё стало по-другому. Солнце не поднималось из-за горизонта, а ночное небо было затянуто чёрными тучами. Опустив взгляд вниз, Элис увидела горящие здания башен. Она испуганно металась в машине, стараясь найти две другие пары – Стюартов и Швиммер с Янг. Наконец, она увидела их, всех четверых, но они не были вместе, а находились в четырёх разных точках. Близнецы расходились в разные стороны, а Кристен шла на восток, оставляя Анжелу одну. Один из Стюартов – как показалось Элис, это был Роберт – двигался в сторону Швиммер, но постоянно менял направление. Он то двигался на север, то брал южнее, а то возвращался на несколько шагов назад. Как слепой котёнок, он двигался на ощупь, но не мог найти кошку-мать.

Анж смотрела вслед удаляющейся Кристен, потом подняла голову и увидела в машине Элис и позвала её. Она кричала громко, но Элис не могла выбраться из «форда» – двери оказались заблокированы, а Франциско будто не слышал её, крутил себе руль. Кэмпбелл хотела крикнуть Анжеле, чтобы та шла навстречу Роберту…

Она проснулась, над ней склонились Милагрос и Эмили с обеспокоенными лицами. Точнее, у Чоу беспокойство было только в глазах, а лицо, к выражению которого Кэмпбелл уже начала привыкать, было каменно – безразличным.

Глава 20. День Всех Святых

Прошло две недели после событий, потрясших всю планету. Элис, наблюдая за Эмили, старалась придерживаться её спокойствия. Свободное время подруги проводили вместе. Кроме того, они встречались несколько раз в неделю на совместных лекциях и всегда садились рядом. Конечно, если Элис не опережал Джейк.

Милагрос, благодаря усилиям Стива, отошла от шока и посещала занятия. Ей, как и многим студентам, простили три дня прогулов после событий одиннадцатого сентября. С некоторыми молодыми людьми даже пришлось поработать психологам.

Анжела писала о своих занятиях и о Кристен, которая теперь работала в рекламном агентстве. И ни слова о Роберте. Сколько бы Элис не задавала вопросов, подруга будто игнорировала её.

Лизи писала о Николя. Она влюбилась по уши в этого француза, и вся её жизнь была наполнена им.

Кэмпбелл не очень были интересны сухие рассказы подруг. Вот, если бы они увиделись, вспомнили бы школу, учителей и проделки одноклассников, беззаботное детство…

Сама Элис в письмах упоминала об Эмили. Её видимое равнодушие и загадочный внутренний мир были для Кэмпбелл тайной, которую она старалась раскрыть. Девушка стала близким для неё человеком, но заменой школьным подругам ей не стать никогда. Кэмбелл тосковала по доброте Кендрик, язвительным шуткам Швиммер и отсутствующе-участливой Янг.

Занятия не напрягали Элис, и у неё было достаточно свободного времени, которое она могла посвятить своему хобби. После того как на «Основах социологии» девушка озвучила свои стремления, она ежедневно что-нибудь сочиняла.

Однажды, вернувшись пораньше в воскресенье от родителей, Элис застала у Эмили Джейка в самый разгар событий.

– О, боже! – она закрыла глаза рукой. – Не буду мешать! – и вышла из комнаты.

Подождав за дверью, пока они оденутся, девушка задумалась, что пора бы и ей завести парня. Поклонники на курсе казались заурядными и не представляли никакого интереса. Одним из ярых ухажёров был Джастин Хоган, но она воспринимала его не более чем как хорошего приятеля. Слишком беззаботный и шумный, он вряд ли понравился её матери, хотя был из вполне достойной семьи.

Чоу вышла, чтобы позвать её, посмеиваясь. Казалось, она не придала значения случившемуся, в отличие от Салема, который смущённо покинул комнату девушек.

– Ты с Джейком? А как же твой жених? – спросила Кэмпбелл.

– Ну, он симпатичный. А Макс… это другое, – Эмили погрустнела.

Элис видела это в её глазах, хотя ни одна чёрточка на лице японки не дрогнула. Девушка обрадовалась, что, наконец, начала замечать, как выражает эмоции её подруга.

– Ладно, не будем об этом. Нам задали подготовиться к Хэллоуину. Ваш факультет участвует?

– Да, – ровно ответила Эмили.

– Надо обдумать костюм… Тебе хорошо, можешь и без грима сойти за вампира.

– Я хотела быть… русалкой.

Элис рассмеялась её ответу.

– Русалкой? Надо же! Вот уж не думала!

– А ты в кого переоденешься?

– Ещё не решила. С моей смуглой кожей не во всякую нечисть нарядишься.

– Можешь одеться цыганкой, – предложила Эмили, – наденешь длинную юбку, повяжешь косынку и будешь вылитой Эсмеральдой.

– Слушай, здорово! Как я сама не догадалась! А… что носят русалки? Боюсь, ничего… – усмехнулась она.

– Что-нибудь чешуйчатое, наверно, – задумалась Чоу, уставившись в одну точку.

– Давай в выходной устроим шопинг и подыщем что-нибудь соответствующее. У нас в городе есть магазин, где продают такие специальные костюмы для тематических вечеринок.

– Да, конечно, отличная идея, Эл! – согласилась японка.

Следующую субботу девушки посвятили поиску костюмов для Хэллоуина. Празднование Дня Всех Святых традиционно для учебных заведений Америки, и Чикагский университет не был исключением.

Элис знала один магазин на юго-западе Города Ветров, и они с Эмили поехали туда на «мустанге».

– Давно ты за рулём? – спросила Чоу, устроившись на переднем пассажирском сиденье.

– Права получила перед выпускным, – ответила Кэмпбелл, – а водить машину папа учил около полугода…

После её ответа японка пристегнулась ремнём безопасности, её лицо при этом не выражало ни страха, ни недоверия.

– Трусиха! – обиженно бросила ей Элис.

– Просто я знаю правила и не хочу платить штраф, – звонким голоском ответила Эмили.

«Мустанг» плавно тронулся с места и направился по выбранному подругами курсу.

В магазине карнавальных костюмов для тематических вечеринок девушки нашли всё необходимое для создания придуманных ими образов.

Элис выбрала длинную красную юбку и белый корсет. Также в магазине оказался чёрный платок с большими цветами – настоящая цыганская штучка. Эмили подобрала для подруги кое-что из бижутерии, чтобы образ был законченным: длинные красные бусы и здоровенные серьги.

– Вот теперь из тебя вышла настоящая Эсмеральда!

– Не хватает только Квазимодо! – рассмеялась в ответ Элис. – Смотри, вон то платье… оно может тебе подойти!

Девушки двинулись к вешалке. Цыганская юбка шуршала по полу, корсет сдавливал рёбра Кэмпбелл. Чоу сняла платье с вешалки и приложила к себе.

– Кажется, ты права, Эл. Пойду, попробую его надеть, – с этими словами японка скрылась в примерочной.

Элис повернулась к зеркалу и стала придирчиво разглядывать на смотрящую на неё оттуда цыганку. Действительно, настоящая Эсмеральда. Длинный чёрные волосы, свисающие из-под платка на голове, туго затянутый корсет и длинная юбка сделали девушку выше ростом и стройнее. Отличным дополнением стали найденные Эмили аксессуары.

Чоу вышла из примерочной. Платье отлично сидело на ней, облегая фигуру, и она действительно походила на русалку. Серебристо-изумрудные пайетки, которыми было расшито всё платье, отражали свет, словно чешуйки. Наряд был без рукавов и лямок, так что плечи были открыты, юбка от колен к низу расширялась, напоминая рыбий хвост.

– Супер! Но… твои волосы!

Девушки повернулись к зеркалу: чёрные волосы японки никак не вязались с придуманной ею героиней.

– Я знаю, стой здесь! – Кэмпбелл исчезла между полками с товаром.

Через минуту она вернулась, неся в руках два парика: пепельно-белый и жёлтый с зелёными прядями.

– Попробуй оба, но вот этот, – она указала на жёлто-зелёный, – более русалочий… он как будто с водорослями, – девушки рассмеялись.

Эмили примерила оба парика и остановила выбор на варианте, предложенном Элис. Довольные своими покупками, девушки вышли из магазина.

– Я, пожалуй, поеду ещё за покупками. А ты вроде собиралась к родителям?

– Да, я подвезу тебя в центр, Эм.

– Поехали! – на этот раз Чоу сделала вид, что забыла пристегнуться, но поставила пакет с покупками себе на колени – чтобы не было видно, что она не пристёгнута.

Высадив Эмили на Ласаль, где было много бутиков и кафе, Элис направилась домой. Припарковавшись у подъезда рядом с отцовским «шевроле», девушка вышла из машины, оставив пакеты с покупками на заднем сиденье.

Дома её встретили любящие родители. Всё было как обычно: Тина суетилась на кухне, Фред лежал на диване в гостиной перед телевизором.

– Вы давно выбирались из берлоги? – шутливо спросила Элис отца.

– Давненько никуда не ходили, детка, – ответил он.

– Может, сходите в театр или на выставку? Я видела афиши, приезжает труппа из Нью-Йорка, ещё есть выставка, которая летом попала на Бродвей.

– Ты права, дочка… пойдёшь с нами? – вдруг спросил Фред.

– А почему бы и нет? Может, в следующий выходной? – обрадовано произнесла Элис.

Они действительно уже около года никуда не ходили всей семьёй.

– У нас недавно взяли паренька одного, вроде смышленый… Вернон Томпсон, – сменил тему мистер Фелиз.

– Я рада, вам нужны молодые специалисты и новые веяния, – отозвалась девушка, давая понять, что не желает обсуждать парней.

Тина позвала к столу. Ей понравилась идея посетить выставку всей семьёй.

– Эмили купила платье русалки.

– Кто это – Эмили? – спросил Фред.

– Моя соседка по комнате, – ответила ему Элис, удивившись, что мать не разболтала отцу о её соседке-японке.

– А у тебя появился парень? – неожиданно спросила миссис Кэмпбелл.

– Нет.

– Почему?

– Дорогая, зачем ты требуешь от неё, чтобы она с кем-нибудь встречалась? Пусть девочка учится, становится на ноги, – вмешался мистер Фелиз.

– Всех хороших парней расхватают. К тому же она всегда была рядом, а теперь я беспокоюсь.

– Ты считаешь, если она будет замужем, это оградит её от боли и разочарований?

– Я пока не говорю, что ей пора обзавестись семьёй, но ни с кем не встречаться в её возрасте – ненормально.

Элис было забавно наблюдать за спором родителей. Каждый из них был по-своему прав, и в то же время ни один из них не понимал желаний дочери.

– Давайте прокатимся в торговый центр на «мустанге»? Сходим в ресторан, в кино! Давайте же, зачем ждать следующих выходных, поехали! – девушка нашла способ разрядить обстановку.

Фред согласился сразу. Тина ещё раздумывала, споря сама с собой, успеет ли она переделать все дела в воскресенье, если сегодняшний вечер посвятит развлечениям.

– Мама, надо себя хоть иногда баловать! Нельзя жить работой и домашними хлопотами, – дочь знала, как надавить на свою мать.

– Эл права, Тина. Она так редко бывает у нас, оставь свои кастрюли, давайте развеемся.

– Ну, ладно, разве от вас отвяжешься, – вздохнув, согласилась миссис Кэмпбелл и направилась приводить себя в порядок. Элис и Фред ударили по рукам.

Конец октября выдался очень холодным и дождливым. Анжела писала каждый день, Лизи раз в неделю – уж очень она была поглощена своей любовью. Иногда вместо Анжелы писала Кристен. Её письма были длиннее и поэтичнее, чем сухие отчёты Швиммер. Она сообщала, что Анж много времени проводит с новой компанией из Школы искусств и что они теперь часто ссорятся. Когда Элис спросила об этом саму Швиммер, та разозлилась и наговорила грубостей. В следующем письме она, конечно, извинилась, но вот письма от Янг приходить перестали.

Тридцать первого октября, в канун Дня Всех Святых, Элис и Эмили готовились к вечернему мероприятию. Была среда, и у девушек оставалось не так много времени на сборы.

– Давай начешем тебе волосы, – предложила Чоу, – растрёпанные, они будут выглядеть… как у цыганок.

– Скорее, это тебе их надо начесать, у русалок нет расчёсок!

– А у цыганок, можно подумать, есть.

– Что ты там делаешь? – Элис увидела, что Эмили склонилась над столом.

– Я же не могу походить на какую-то кикимору. Вот и купила кое-что.

Японка повернулась к подруге. Её глаза были изумрудно-зелёными.

– Линзы? Очень… эффектно.

– Я решила, что это будет завораживающе… – безразлично произнесла Эмили. – Сядь на стул, Эл, я займусь твоими волосами!

Зазвонил мобильник Кэмпбелл. Она удивилась, увидев на дисплее номер Кристен. А вдруг что-то произошло? Может, она расскажет о Роберте или Брендоне? Рывком девушка поднесла к уху трубку, нажав клавишу «ответить».