Текст книги "Ангелы"

10

А дальше была суббота. Крепкие узы, которыми я была привязана к своей трудовой этике, ослабли, и я испытала некоторое облегчение. Сегодня я действительно могу отправиться на пляж и на законных основаниях загорать, не ощущая себя сачком, прогуливающим работу, которого вот-вот отловят.

Звонок от Дэвида Кроу преобразил Эмили самым чудесным образом. Безнадежная летаргия растаяла без следа, ее место заняла активность. После завтрака мы вскарабкались в ее машину и проехали два квартала до супермаркета размером с самолетный ангар. Благодаря полученному в Чикаго опыту я знала, насколько сказочно выглядят супермаркеты в Америке, но все равно не думала, что в них можно обнаружить такие шеренги обезжиренных продуктов. На каждой полке упаковки подпрыгивали и приветствовали меня надписями: «О процентов жирности». Я поняла, что не поддаться влиянию этого вездесущего культа красивого тела просто невозможно. Так что я виртуозно миновала обходными путями небольшую группу случайно затесавшихся высококалорийных пончиков и мороженого и вместо этого купила свежую голубику, салат и суши. И вина, конечно. Эмили настояла.

– Мне нужно поддерживать себя в хорошей форме в этот важный момент, – сказала она, загружая в тележку несколько бутылок.

Мы катили наши покупки к машине, и вдруг я испуганно вздрогнула – кто-то заорал: «Эй вы!» Я обернулась и увидела какого-то грязного бородатого мужика в лохмотьях.

– Эй, девчонки, вы меня слушаете? – сердито крикнул он. – Около пожарного выхода лежит труп. Кавказец. Лет тридцати пяти.

– Что с ним? – нервно спросила я.

– Он всегда здесь торчит, – Эмили не проявила ни малейшего интереса. – Выкрикивает во всю глотку всякий бред. Он сумасшедший, господи прости, но абсолютно безобидный.

Только мы вернулись домой и стали распаковывать наши вкусные и здоровые покупки, как в дом ворвалась Лара и налетела на Эмили с такой силой, что они отскочили друг от друга на полкомнаты.

– Ну ты даааааешь! – вопила она. – Я так счастлива!

Оказалось, что она была по соседству, так как у нее были занятия по йогилатесу (не знаю уж, что это такое). Она выгрузила цветы, какую-то национальную американскую фигульку и открытку, чтобы поздравить Эмили с этим замечательным событием.

Потом обернулась, заметила меня и воскликнула:

– Малышка! Ты такая загорелая! Тусуешься на пляже?

– Ага, – сказала я робко, польщенная ее восторгом. Здорово было, когда похвала исходила от этого ходячего луча света.

Лара подошла поближе и задумчиво сказала:

– Слушай, у тебя та-а-акие волосы.

Я уже выучилась различать лос-анджелесские интонации. Когда употребляется прилагательное «та-а-акое», то на самом деле это критика. «Вы написали та-а-акой сценарий», а потом его не покупают. «Твоя подруга, с которой мы ходили на свидание вслепую, та-а-акая» (но она утомила меня до смерти, так что надеюсь, что больше не увижу ее).

Так что, когда Лара сказала, что у меня «та-а-акие волосы», я обрадовалась лишь на секунду, но потом радость моя поутихла.

– Та-а-акие волосы, – повторила она. – Только передок (она имела в виду челку) слишком длинный. Эй, не спать!

Она тихонько рассмеялась, отделила мою челку своими длинными ногтями и подтянула прядки к самым глазам.

– Видишь? Вот аж какая!

– Угу. – Мы были так близко друг от друга, что я различила ее контактные линзы.

– Знаешь что? – Она задумчиво подвернула мне волосы. – Отведем-ка мы тебя к моему парикмахеру. Дино. Он просто супер, лучший в своем деле. Я позвоню ему прямо сейчас.

И вот она уже на другом конце комнаты роется в сумочке. Я выдохнула. Она только что была ко мне так близко. Я даже боялась двигаться. Это все потому, что Лара – лесби. Если бы на ее месте был кто-то другой, то я спокойненько бы сделала шаг назад, но тут я боялась, что она подумает, будто рядом с ней я испытываю дискомфорт из-за ее сексуальной ориентации. Да, политкорректность – это своего рода минное поле. Лара вытащила карманный компьютер, быстро набрала номер на мобильнике и затараторила. Никакого ожидания. Здесь все делается очень быстро.

– Дино? Чмоки тебе в обе щеки! Я хочу записать к тебе свою подружку. У нее просто отпадное лицо, и ей нужна отличная стрижка. Вторник? – Она взглянула на меня своими зеленовато-голубоватыми глазами. – На вторник, на половину седьмого?

Меня переполняли эмоции. Я была в ее власти. И мне это понравилось.

– Конечно! – А почему бы, черт возьми, и нет? – Вторник мне подходит.

– У меня тоже есть повод для праздника, – сообщила Лара, грозя кому-то невидимому кулаком. – Фильм «Два трупа» наконец-то покинул десятку лучших фильмов.

– Здорово! – воскликнула Эмили, и воздух наполнился ощущением праздника.

«Два трупа» – пародия на гангстерский фильм. При чем тут Лара?

– Расскажи Мэгги все с самого начала, – сказала Эмили.

– Хочешь услышать?

– Разумеется!

– Ладно. Насколько ты знаешь, я работаю на киностудии. Среди моих многочисленных обязанностей – писать отзывы о сценариях. Я читаю их, смотрю, есть ли шанс сделать из них хорошее кино. Короче, два года назад ко мне попал один сценарий. Отстой. Я забраковала его. Знаешь, как называлось это дерьмо? «Два трупа». Самая, понимаешь ли, смешная комедия года. – Ее веселье было заразительно. – День, когда я прочла, что кинокомпания «Фокс» собирается снимать фильм по этому ужасному сценарию, был одним из худших дней моей жизни. Я изо всех сил молилась Богу, чтоб показ провалился. Но когда узнала, сколько денег он собрал за первый же уикенд, я взмокла. Я была уже на грани… – соединив большой и указательный пальцы, она показала, насколько то-о-о-о-ненькая была грань, – …увольнения.

– Но у тебя же есть право на собственное мнение, – возразила я.

– Хо-хо! – Она покачала головой. – Не в Городе Грез. Тут только вякни, мигом вылетишь.

– Я тоже видела оригинальный текст, – сказала Эмили. – Лара права, дерьмо полнейшее. Не думаю, что автор задумал его как комедию. Но из-за того, что он был настолько плох, все подумали, что это шутка.

– Но теперь все хорошо, – широко улыбнулась Лара.

И тут воздух сотряс какой-то вибрирующий глухой грохот. Я ощутила его даже до того, как услышала. Звук нарастал с угрожающей быстротой. На секунду я решила, что это землетрясение и моя мама была права. Какая досада!

– Блин! – простонала Эмили. – Опять эти козлы. Выстукивают на барабанах ритмы жизни. Придурки!

– Кто?

– Соседи. Майк и Шармэн. И с ними еще толпа всяких профи из их секты. Бьют в индейские барабаны и пытаются обрести счастье. Они это специально делают, чтобы вывести меня из себя.

– Тебе не стоило красть их табличку «Вооруженный отпор», – сказала Лара.

– А то я не знаю! Ладно, они не оставили мне выбора. Придется заняться шоппингом и присмотреть кое-что на презентацию сценария. Как вы на это смотрите?

Шоппинг! Кроме солнцезащитного крема, на который я разорилась в дьюти-фри, я уже сто лет ничего себе не покупала. С тех самых пор, как моя жизнь полетела в тартарары. Я слегка встрепенулась, почувствовала некоторое волнение, но практически все было нормально. Однако мое состояние усугубилось, когда я узнала, что Лара и Эмили хотят отправиться на Родео-драйв. Вот что мне давно надо было сделать – ведь туда отправляются все туристы, прибывающие в Лос-Анджелес. А не сидеть в одиночестве на безлюдном пляже. Ладно, может, это мне и не совсем по карману, но девушкам мечтать не вредно. И полезно пользоваться своей кредиткой.

Мы вышли из дома. Тут же из своей берлоги показались Козлиные Бородки.

– Привет, Лара! – восхищенно воскликнул один из них, бритоголовый. – Ты – секс-бомба, малышка, просто секс-бомба!

– Спасибо, Кертис.

– Не, я – Итан. Кертис – это он.

– А я – Луис. – Красивый мальчик-латиноамериканец с ресницами как у олененка Бемби и маленькой бородкой тоже помахал рукой. – Ты и правда секс-бомба.

– Я так надеялась, – с тоской сказала Эмили, – что в конце семестра они соберут свои манатки и свалят, а вместо них въедет кто-нибудь нормальный. Но что-то подсказывает мне, что мы от них не отвяжемся до конца лета.

Козлобородые начали забираться в свою оранжевую развалину. Луис оперся о крышу машины и элегантно запрыгнул внутрь через открытое окно, приземлившись точно на водительское кресло. Затем Итан так же зафиксировал свои мясистые ручищи и просочился внутрь с другой стороны. А вот для пухлого Кертиса это было не таким легким заданием, и он застрял в проеме окна, наподобие Винни-Пуха.

Друзья помогли ему протиснуться внутрь, а мы залезли в машину Лары. Сверкающий серебристый грузовик с милю длиной. Небо было голубое. Серебристые пальмы слегка покачивались от нежного океанского бриза. А я уже чуть-чуть загорела. В общем, все не так уж плохо.

Я представляла себе Родео-драйв этаким заповедником, населенным знаменитостями, чем-то вроде парка развлечений, где надо платить за вход. Но увиденное скорее напоминало лондонскую Слоун-стрит или нью-йоркскую Пятую авеню. Просто улица, вся в известных и дорогих магазинах, где вас обслуживают тощие высокомерные бабы, предоставленные отделом по подбору актеров. Я сделала все возможное, чтобы сойти за богачку. Надела на себя свой самый лучший парадами костюм и демонстрировала свою дорогущую сумку, словно бейджик-аккредитацию для свободного доступа во все зоны. Но никого обмануть мне не удалось. Уже после второго и третьего магазина я мрачно призналась Ларе:

– Ненавижу продавцов в этих бутиках. Они всегда заставляют почувствовать себя полным дерьмом.

– Нужно знать одну уловку, – сочувственно сказала она. – Надо вышагивать по таким магазинам, словно ты здесь хозяйка, напустить на себя сердитый и скучающий вид. И никогда – ни-ког-да! – не спрашивать цены.

Так что в следующем бутике – большом, с высокими потолками – я первым делом ухватилась за сумочку, так как это сразу означает, что мне понадобятся и новые туфли. Я постаралась рассматривать ее с сердитым и скучающим видом, как меня учили. Но я не была достаточно убедительна, так как тощая продавщица с великолепными волосами лишь презрительно скользнула по мне взглядом. Потом ее радар обнаружил Эмили, с ног до головы покрытую лейблами известных фирм, и она преобразилась.

– Привет, как дела?

– Отлично, – сказала Эмили. – А у тебя? Знаете, на минуту я подумала, что они знакомы, но тут девушка продолжила:

– Меня зовут Бриони. Чем могу помочь сегодня?

В редких случаях, когда эти девицы заговаривают со мной, я пугаюсь и не знаю, что ответить. Если честно, я сразу спасаюсь бегством. И что это еще за «сегодня»? Когда она еще планирует помогать? В следующий вторник?

Я поставила сумочку на место. Но очевидно, сделала это неправильно, поскольку Бриони метнулась и быстрым злым движением подвинула ее на сантиметр, в прежнее положение. Потом взяла маленькую салфеточку и стерла отпечатки моих пальцев. Это было настолько унизительно, что я чуть не расплакалась.

– Просто помни, – прошептала Лара мне в волосы. – Весь ее наряд взят напрокат. Она не смогла бы купить свитер, который на ней надет, даже если бы проработала тут год и копила только на него.

Тем временем Бриони снизошла до Эмили, которая шуршала вешалками и натренированным глазом оценивала тряпки. Ее препроводили в примерочную, где она начала мерить вещи, отбраковывая их одну за другой и выкидывая обратно высокомерной корове Бриони мятыми комками.

– Вам очень идет, – зудела Бриони.

Однако Лара постоянно хмыкала:

– Гм. Давайте попробуем другой цвет. А что, если юбку подлиннее? А у этой модели лямки только крест-накрест?

Бриони замучилась выполнять все ее пожелания.

В конце концов я осторожно спросила:

– Может, размерчик поменьше?

– Молодец, – похвалила Эмили, когда Бриони снова умчалась к вешалкам. – Схватываешь на лету.

Мы на славу постарались. Бриони приносила разные модели, размеры, даже сумочки и туфли. Это продолжалось, пока Эмили не перемерила каждую шмотку в этом магазине чуть ли не по нескольку раз. Изучив пристально все вещи, Эмили остановила свой выбор на платье рубашечного покроя и жакете, потом поманила нас в примерочную и захлопнула тяжелую деревянную дверь.

– Я – банкрот, – прошипела она. – Это же ужасно – тратить на костюм сумму, равную месячной арендной плате!

Я собралась горячо убеждать ее, что в «Банана Репаблик» можно купить превосходный прикид в десять раз дешевле. И не только потому, что мне не хотелось дать Бриони заработать свои комиссионные. Я не настолько мелочная. Просто я беспокоилась о финансовом положении Эмили. И тут Лара торжественно изрекла:

– Чтобы деньги заработались, надо их потратить. Внешний вид – половина успеха на презентации. – Извини, Мэгги, – сказала она мне. – Я бы хотела, чтобы это было как в фильме «Красотка».

– «Большая ошибка», – охотно процитировала я.

– «Ужасная ошибка». Ага. И тут до Эмили дошло.

– Ведь Бриони вела себя как сука?

– Ага, – подтвердила Лара, а потом повернулась ко мне: – Но эта презентация так важна для Эмили, и она так классно выглядит в этой одежде…

– Ну ладно.

– Ну как? – спросила Лара у Эмили.

– Допустим, костюм у меня будет, а туфли?

– В чем же дело?

– Ладно, пусть и туфли тоже. А сумочка?

– Зачем экономить на мелочах? Думаю, надо брать.

– Простите? – вернулась наша корова.

– Я беру весь комплект.

Перед тем как уйти, Лара взяла «ту самую» сумку, подтащила ее к себе, потом небрежно поставила на место. Косо и всю покрытую отпечатками пальцев.

– Спасибо, – улыбнулась она Бриони через плечо.

– Спасибо тебе, – сказала я Ларе.

Мы шли вдоль улицы. Эмили была увешана пакетами, как новогодняя елка. Я показала на мужчину, который прогулочным шагом прошел мимо нас.

– Он как две капли воды похож на Пирса Броснана. Мог бы подрабатывать его двойником.

Лара и Эмили посмотрели на него.

– Это и есть Пирс Броснан, – сообщила Лара, и они пошли дальше. Очевидно, сильного впечатления эта встреча на них не произвела.

– Куда теперь?

– «Шанель»?

Но бутик «Шанель» был закрыт, так как его содержимое скупала какая-то звезда. По сообщению толпы японских туристов, кучкующихся снаружи, это была Мадонна. Их оппоненты настаивали на кандидатуре Мэйджика Джонсона. Третья группировка не сдавалась – внутри не кто иной, как Майкл Дуглас.

– Может, это и к лучшему, что бутик закрыт, – сказала Эмили. Она ведь и так понесла серьезные убытки.

– Пять часов. Пора пропустить по стаканчику, – предложила Лара.

– В «Четыре сезона»? – спросила Эмили. – Это рядом.

– Конечно.

– Нет! – воскликнула я.

– Что?

– Не предлагайте пойти в бар «Четыре сезона» в отеле «Беверли-Хиллз», как будто это просто какая-то обыденная фигня.

– Извини, – смиренно сказала Эмили.

– Извини, – откликнулась Лара.

* * *

Бар «Четыре сезона» был оформлен в классическом стиле: огромные вазы, пушистые ковры, везде позолота. Маме бы понравилось. Пока мы шли к барной стойке, какой-то мужик привлекал к себе внимание компании за столиком криками:

– Билли Кристалл – самый крутой режиссер, черт меня подери, в целом мире!

– Просто на всякий случай, если мы не знаем, что ты работаешь в киноиндустрии, – буркнула Эмили себе под нос.

Мы сели на мягкий диванчик и заказали коктейль из разных видов мартини. Девочки купили тарелку японских рисовых крекеров. Как только нам принесли выпить, мы увлеклись беседой.

– Сейчас для тебя, Эмили, все только начинается, – обещала Лара. – Вот посмотри на Кэнди Деверо. Она же была официанткой и думала, не поехать ли ей домой, в Висконсин. И тут она написала сценарий, о котором только можно мечтать, и сейчас получает по сто тысяч долларов в месяц просто за то, что правит тексты.

– «Прада» будет присылать мне кучу всякого барахла, и я смогу оставить себе что захочу! – радостно воскликнула Эмили, вытягиваясь на диване.

Фантастика, однако… На других работах ты должен терпеливо вкалывать от зари до зари, чтобы добиться большего. Но складывается ощущение, что в этом городе все иначе. Здесь твоя судьба может круто измениться, так что перелет из грязи в князи может произойти чрезвычайно быстро. Я отвлеклась на проходившую мимо девицу. У нее были такие здоровенные сиськи, что ложбинка между ними по глубине была сравнима с Большим Каньоном. Вот уж действительно, силиконовая долина. Такие сиськи просто не могут быть настоящими.

– А мне достанется роль в твоем фильме? – спросила Лара.

– Конечно!

Эмили пояснила для меня:

– Когда Лара впервые приехала в Лос-Анджелес, она была актрисой.

– Почему же ты сейчас не снимаешься?

– Не подхожу. – Она откинула голову и стала засыпать себе в рот крекеры. – Недостаточно стройная. Недостаточно красивая.

– Но ты действительно красивая.

– Да она меня хочет! – засмеялась Лара.

Эмили сурово посмотрела на нее, но тут у Лары зазвонил мобильный. Она оживленно поболтала и закрыла крышку телефона.

– Это Керсти. Она поблизости, так что присоединится к нам ненадолго. Пропустит стаканчик.

Эмили состроила гримасу.

– Ага, безалкогольный, обезжиренный, несоленый стаканчик воды с ломтиком натурального лимона в бокале, не содержащем свинца.

– Она нормальная, – возразила Лара.

– Только слишком правильная, и с чувством юмора проблемы. А еще она считает себя суперкрасоткой.

– Но так оно и есть.

– Все равно не стоит постоянно рисоваться и кидать понты. – Эмили обернулась ко мне: – Как-то раз мы трепались и обсуждали, кто из актеров мог бы сыграть в фильме, поставленном по истории нашей жизни. Да, дело происходит в Лос-Анджелесе, понимаю, но все же. Красавица Лара выбрала Кэйти Бейтс. Я – инопланетянина ЕТ, только в африканском парике. Джастин решил, что это будет Джон Гудмэн. И даже Трой назвал американского орла Сэма из «Маппет Шоу». Кого же выбрала наша дорогая Керсти? Николь Кидман, вот кого! Она сказала, что ее все время по ошибке принимают за Николь. Ей так хочется в это верить! Ладно, пока она не пришла, я вам кое-что покажу.

Она открыла сумочку и медленно достала колечко для ключей. Я его узнала. Оно продавалось в том же магазине, где она купила одежду. Даже с логотипом, выложенным из стразов.

– Я была плохой девочкой, – сказала Эмили, едва удерживаясь от смеха.

– Господи! – простонала Лара. – Ты должна остановиться!

– Ты его украла?

– Позаимствовала. Мне так больше нравится. Просто у меня сейчас такой стресс.

– Знаю, но, может, тебе стоить послушать кассету со специальной музыкой или как-то по-другому расслабиться? – спросила я.

– Ты мне просто завидуешь, – придралась Эмили.

– Наверно, – покорно согласилась я.

Я совершила кражу в магазине всего один раз в жизни. Шоколадное мороженое в киоске. Мне оно даже не нужно было. Я всегда предпочитала «Корнетто», но у них его не было. На кражу меня спровоцировала Одрин Куигли. Как вы уже могли догадаться, меня поймали. Продавец был очень добр ко мне. Он сказал, что отпустит меня, если я пообещаю никогда больше не воровать. Это значило, что остаток своей юности я провела, с завистью глядя на сверстников, которые возвращались из центра города с карманами, набитыми добычей. Сережки, помада, блеск для ногтей, кусок гибкого электрического шнура и пригоршни болтов из хозяйственного магазина. Шнур и болты слямзила Эмили. Она воровала ради адреналина. А Одрин делала это на заказ. Мне просто плохо было от зависти. Они ведь такие смелые. Плюс мне хотелось всего этого бесплатного великолепия, кроме шнура и болтов, конечно. Но я знала наверняка, что если еще хоть раз что-то украду, то меня обязательно поймают, а заодно и всех, кто участвовал в этом со мной. Любая из моих сестер могла бы нахально выйти сухой из воды, поскольку Клер смелая, Рейчел забавная, Анна живет в мире иллюзий, а Элен бесстрашная. Но я… Мое единственное оружие для выживания – послушание.

Тут пришла Керсти и положила конец моему приступу самоанализа. Кстати, она действительно выглядела точь-в-точь как Николь Кидман. Такие же кудрявые золотистые волосы и белоснежная кожа. Кроме того, она была тощая, как палка, но вы и сами, наверное, догадались, я уверена. Как им всем удается быть такими худыми? Этим женщинам уже за тридцать. Согласитесь, не тот возраст, в котором выглядишь хрупкой, как шестнадцатилетняя девочка. Керсти была чрезвычайно оживлена. Я не могла понять причину антипатии Эмили к ней, пока к нам не подошел официант. Керсти заставила его перечислить все виды минеральной воды, которые имелись у них в наличии.

А потом я имела глупость предложить ей японский крекер. Она лишь пожала плечами.

– В штучке всего четыре калории, – сообщила Эмили. – Так сказал официант.

Керсти с видом всезнайки насмешливо выгнула брови.

– Эти крекеры валяются тут уже сто лет, их все лапают. Вы что, хотите есть чужие бактерии? Флаг вам в руки!

Настроение внезапно испортилось. Нам даже стало стыдно. После ее слов мы больше пальцем не дотронулись до чертовых крекеров и, когда официант наконец унес их, испытали облегчение.

Через зал прошла девушка в крошечной розовой футболке, натянутой до предела на огромных грудях. Она гордо несла свои буфера. Казалось, это они вывели ее погулять. Общеизвестно, что Лос-Анджелес – центр пластической хирургии, но когда вы видите собственными глазами оживших кукол Барби, в это все равно трудно поверить.

Эмили со смешком взглянула на Лару, которая с сожалением покачала головой.

– Это фальшивка. На ощупь искусственные груди совершенно не такие, как настоящие. – Она посмотрела на свою загорелую грудь. – Уж я-то знаю.

– Слишком много информации, – проворчала Керсти. – Нам совершенно не хочется это знать.

Ну, тут она, конечно, не права. Лара разве намекала, что она тоже прибегла к услугам пластического хирурга? Я была заинтригована, но расспрашивать стеснялась. Это правда, что иногда они взрываются в самолетах? И что если посветить фонариком снизу, то они становятся зелеными? А в бассейне они плавают на поверхности, как спасательный круг, и вы не можете погрузить их под воду ни за какие деньги.

– Сообщи Керсти свои новости, – сказала Лара Эмили.

Эмили вкратце рассказала о предстоящей презентации, и, честно говоря, Керсти пришла в восторг.

– Класс! – сказала она. – Как раз вовремя. А то мы уже забеспокоились, что ты торчишь в своей хибаре и превращаешься в законченную неудачницу.

– Что, прости?

– Мне нравятся твои сандалии, Керсти, – быстро сказала Лара.

– Ой, знаешь, я же купила их еще прошлым летом и специально ни разу не надевала, – сказала довольная Керсти. – А теперь все хотят себе такие же, а фигушки! Ладно, девчонки. Мне пора отчаливать. Сегодня ко мне приходит Трой.

У Эмили был такой вид, словно ее огрели сковородой.

– Что, правда? – вмешалась Лара. – У тебя с Троем?..

– Ага, так я вам и сказала, – воскликнула Керсти, пребывая в отличном настроении.

Пока Лара провожала Керсти до парковки, Эмили зло прошипела:

– Трой – мой друг. Она познакомилась с ним через Лару. Что, черт возьми, Лара в ней только находит? А Трой? Прижимистая сучка! Даже за свою минералку не заплатила! А эта фигня с сандалиями! Прятала их год в шкафу! Что за ерунда!

– Лара возвращается, – предупредила я.

Но вместо того чтобы заткнуться, Эмили сказала «ага» и накинулась на Лару, которая высказала достаточно здравое мнение. Она сказала, что Трой – не собственность Эмили и может тусоваться с кем захочет. Да, с сандалиями ситуация достаточно странная, но ведь Керсти мало зарабатывает, сидя на приеме звонков в спортивном зале.

– Давайте выпьем еще, – предложила Лара. И только еще один составной мартини смыл все следы пребывания Керсти.

– Ты собираешься к Дэну Гонсалесу на вечеринку в понедельник? – спросила Эмили.

– А я думала, ты не пойдешь!

– Ну, теперь все изменилось. Я могу пойти туда с гордо поднятой головой. Я на коне. Так ты идешь?

Лара покачала головой.

– Не-а, у меня свиданье.

Тут Эмили взвизгнула.

– Рассказывай! – велела она. – Ты ничего не говорила! Где вы познакомились?

– В клубе.

Если честно, я слегка смутилась. Не знала что сказать. Если бы девушка говорила о свидании с мужчиной, то я бы сгорала от любопытства, желая услышать все детали, но…

– Она милашка, – сказала Лара. – Раньше работала танцовщицей.

– Ух ты, танцовщицей! Классное тело?

– Ага.

И Лара начала описывать девушку так, как это обычно делают мужики. Какая она симпатичная, как отлично себя ведет и как ей, по-видимому, действительно нравится Лара…

Я отбросила свое смущение и вместе с Эмили визжала от восторга. Я – светская дама, подумалось мне.