Текст книги "Оправдать любой ценой"

– Вот и отлично, – согласилась я. – Постарайтесь лишний раз на улицу не высовываться, хорошо? По возможности буду держать вас в курсе с продвижением расследования.

– Татьяна Александровна, мой информатор… тот, про которого я вам рассказывал… он просит поделиться ходом расследования.

– Так… – Я снова задумалась. – Можете рассказать, что криминалисты обследуют поджог и постараются выйти на заказчика, а им, вполне вероятно, окажется Балуев. Думаю, на данном этапе этого достаточно. Не стоит сливать этому типу лишние факты, неизвестно, на какой стороне он играет.

Виталий со мной согласился. Мы попрощались, и он поехал в офис. Я «довела» его до дверей, убедилась, что мой клиент в целости и сохранности скрылся внутри, и поехала домой.

Время перевалило за двенадцать ночи, когда я наконец заставила себя встать и пойти поесть. Однако ни на еду, ни на кофе, без которого сложно представить мой день, смотреть было просто невозможно. Мне приглянулся только небольшой йогурт, который был уничтожен за пару глотков. Я понимала, что это непростительная трата времени и завтра нужно снова возвращаться в рабочий режим, но разочарование брало верх. В такие моменты я напоминала себе, что каким бы профессионалом ни была, сколько бы дел ни раскрыла, сколько бы преступников ни посадила, я остаюсь человеком, способным чувствовать. Странно, но последние дела я стала принимать слишком близко к сердцу, хотя настоящему детективу не следует этого делать.

Наутро я чувствовала себя лучше, и хотя вставать не очень‐то и хотелось, я списала все на лень.

Отсмотрела видео с Восточной башни. Я надеялась, что там будет встреча курьера и водителя Балу, но там был лишь «КамАЗ» с мусором, да и тот плохоразличимый в темноте.

– В предсказании было сказано, что кто‐то мешает мне достичь успеха, но его силы напрасны. Видимо, не так уж и напрасны. Если не получается продвинуться дальше, значит, я что‐то упустила вначале.

Я открыла папку с расследованием и опустилась к самому началу. Сначала шли показания Виталия, которые он дал при нашей первой встрече. Тут и про закрытую вечеринку, и про дело судьи Суховой. Киря, как и говорил, занялся разработкой версии, что она и Балуев провели ночь в «Бархатной розе». Камеры видеонаблюдения снаружи и внутри отеля это подтвердили. Хорошо, когда владелец отеля – твой старый приятель. Сразу и доступ к камерам получен, и даже персонал охотно идет на контакт. Может, попробовать действовать через судью? Надавить на нее не составит труда. После ее признаний суд вынужден будет запустить процесс пересмотра дела. Конечно, в идеале – добиться перемещения Тимура из тюрьмы в СИЗО, а оттуда – под домашний арест, но, увы, статья, по которой его обвиняют, слишком серьезная. Будь это мошенничество или взятка – другое дело. Но это уже что‐то.

Безусловно, признания судьи, если удастся их из нее вытянуть, надо записать на камеру или диктофон. С другой стороны, дамочка понимает, что ей будет, если она расскажет что‐то, что может прямо свидетельствовать о заказе Балуевым Лопатникова, еще хуже, если она назовет имена. Даже под угрозой тюрьмы она этого не расскажет.

Хотя… полиция может обеспечить ей безопасность, пусть и не вполне официально. А тот же Балуев в перспективе вполне способен начать ее шантажировать. Если судья захочет уехать из города или страны, можно ей посодействовать. А что, если… рассказать ей парочку случаев, с которыми я уже сталкивалась. Очень хорошо подойдет пример с Валентиной Струцкой.

Я прекрасно помнила этот случай. Валентина Струцкая была женой начальника одного из отделов полиции нашего города. Ее муж был довольно влиятельным человеком со званием повыше, чем у Кири. Однако отдел управления экономической безопасностью и противодействия коррупции заинтересовался им после покупки недвижимости и машин на круглую сумму. В ходе моего визита она обещала рассказать правду про своего мужа взамен на безопасность. После предъявления обвинений я и Киря лично сопроводили ее до самолета до Минска, где ее также встретили наши люди. И таких примеров был не один десяток.

Ладно, что‐нибудь придумаю. Пожалуй, попробую выловить ее после работы – в суд меня просто так не пустят. И назначу встречу в ближайшие дни.

Суд работал до половины шестого, так что у меня было еще около двух часов. Их я потратила на поиск новых зацепок, которые мы могли упустить раньше. Само дело я раскидала по разным файлам, чтобы не смешивать все в одну кучу. Так было удобнее отмечать, что просмотрено, а что предстоит. Показания свидетелей также были отсортированы. Теперь можно будет легко отследить, если человек начнет противоречить сам себе или показания свидетелей не состыкуются.

Ничего не найдя в деле, я посмотрела на часы и стала собираться. Макияж стерся, поэтому пришлось подправить его. Не люблю краситься, ибо это долго, муторно, так еще и одно неловкое движение может все испортить. Однако сейчас я шла не в отдел или тюрьму, где ко мне уже привыкли и никто не обратит внимания на затертые тени или слегка кривые стрелки. С Суховой я незнакома, так что первое впечатление обязательно должно быть положительным. Ради этого я даже отгладила брюки и пиджак и достала очень неудобные туфли с высоченным каблуком. Мне казалось, что чем выше я буду, тем более деловой вид у меня будет.

Вроде последние приготовления были завершены. Перед выходом я еще раз посмотрелась в зеркало и, убедившись, что все хорошо, вышла из дома.

Парковки рядом со зданием суда не было, так что пришлось оставить машину во дворах. Перед судом никого не было, работники не выходили, да и внутрь никто не заходил, так что стало немного неловко.

– Странно, но, может, у них тоже много работы и приходится задерживаться.

Через полчаса ожиданий я решила перепроверить, работает ли сегодня суд. На дверях висел график работы. Кроме него, никаких дополнительных объявлений не было, но дверь не поддавалась, в какую бы сторону я ее ни дергала.

Я перешла дорогу и села на скамейку. Уйти раньше Сухова не могла. Вернее, могла, но тогда бы суд не был закрыт. Кроме нее в суде работает множество делопроизводителей и секретарей, не было видно ни единой души.

Посидев минут пятнадцать, я подумала, что, может, оно и к лучшему. Напишу ей лучше на почту. Где‐то попадалось, что судья Сухова занимается консультациями по юридическим вопросам. Допустим, попрошу о платной консультации – повод придумаю, – а уже на встрече попробую прижать.

Пока я размышляла, как же сформулировать свою просьбу о личной консультации, позвонил Стасюк.

– Что у тебя, Саш? – заинтересовалась я.

– Татьяна Александровна, тут интересное. Балуева же взяли в разработку, – озвучил он очевидное, на что я только хмыкнула. – Ну и вот получили разрешение отслеживать его звонки. И вот буквально только что пришла распечатка сообщений за последние несколько дней.

– Кидай на почту, – скомандовала я, – и вкратце рассказывай.

– Вначале скажу самое важное, а потом детали. Пару дней назад он очень сильно поругался с женой. Судя по всему, она ему сначала названивала, а он трубку не брал. Потом начала писать, что знает про его роман с Лизой и они разводятся.

– С Лизой? – Я задумалась, потом воскликнула: – Наверняка она имеет в виду Елизавету Сухову. Получается, если бы я сегодня встретилась с ней и у меня получилось бы уговорить ее рассказать про Балуева, то мы бы получили больше, чем предполагали.

– Искали медь, а нашли бы золото, но теперь мы и без нее знаем очень много. Балуев все отрицал, но в конце сдался и согласился на развод с условием повременить. Зачем?

– Не знаю, но причина весомая. Давай дальше.

– Дальше много истерик и оскорблений от его жены и ничего, что могло бы нам помочь. Но есть еще диалог с водителем Михаилом. Примечательно то, что в общении между ними нет той грани, как между начальником и подчиненным, скорее они друзья.

– Ничего удивительного, все‐таки он один из немногих, кто с Балуевым еще с «Востока», да и деньгами он его не обделяет, будь уверен.

– До сегодняшнего дня нет особо ничего интересного: планы на рыбалку и охоту, поручения кого, куда и во сколько отвезти и забрать. Однако сегодня Балуев попросил Столярова отменить или перенести, если отмена сильно ударит по репутации и финансам, все встречи на завтра и прямо с утра отвезти его к «их» месту.

– К Восточной башне?

– Точно не знаю, но это место всегда считалось у востоковцев своим, так что очень даже может быть.

– Слушай, подстрахуй меня на камерах, хорошо? – попросила я. – Сама буду отсматривать, но мало ли что может произойти.

– Не хотите лично присутствовать там? – поинтересовался Стасюк. Я передернулась: мало того, что обстановочка на свалке душевная, так еще и если встреча важная и срочная, ребята Балуева будут тщательно отслеживать периметр. Лучше пусть работают профессионалы.

Стасюку же ответила:

– Слишком опасно. Курьеры, Столяров и другие личности вне закона хоть и опасны, но не настолько умны и хитры. Такой мастер интриг не понаслышке знает, что нужно ждать подвох отовсюду, а если учитывать, что он отменил все встречи, чтобы с кем‐то встретиться, то велика вероятность, что он будет предельно аккуратным. Осторожность или даже паранойя заставят его быть максимально бдительным. Я прямо молюсь, чтобы он не заметил камеры.

– Они хорошо спрятаны. Не думаю, что Балу полезет в оконные проемы или будет переворачивать урны. И обзор неплохой, между прочим, – похвалил меня Стасюк. Я вздохнула и распрощалась с ним.

Написала сообщение Кирьянову, пусть будет в курсе времени встречи наших криминальных «друзей». Тот коротко ответил: «ОК». После чего настроила звуковое уведомление с камер на свалке и рухнула спать.

Следующее утро я благополучно проспала, так как была уверена, что, если на свалке кто‐то появится, компьютер меня разбудит.

Утром набрала Виталия. Тот отчитался, что сидит в офисе безвылазно, решает деловые вопросы по телефону и в целом все в порядке.

Успокоившись, я уселась за компьютер. Камеры молчали. Вот блин… Неужели мы промахнулись с местом встречи?

Я задумалась над тем, с чего бы Балуеву отказываться от своей привычной еще с бандитских годов точки пересечения с подельниками и подчиненными. Восточная башня – своего рода символ востоковцев, если я правильно поняла.

Так… а что, если тут у нас проявляются Лесничий и Хвост? В целом допустимо. Очевидно, что Виталий получил флешку от Хвоста, а тот, скорее всего, – от Лесничего. У этой парочки есть адрес Балуева, они точно знают и могут отследить, когда он на работе, а Хвост еще и профессиональный домушник. Им ничего не стоит залезть в дом к Балу и выкрасть с его компьютера данные. Наверняка они нашли кое-что поинтереснее, чем личная почта. Может быть, нашли что‐то, чем можно шантажировать Балу. Отсюда и встреча, и та стремительность, с которой Балуев отменил все предыдущие договоренности. Как бы ребята нам всю работу не пустили на ветер.

Не успела я налить себе кофе, как зазвонил телефон. Я немного напряглась, потому что звонил неизвестный номер. Не люблю отвечать на такие звонки.

– Алло, Татьяна? – из трубки раздался протяжный сладкий голос, который немного походил на мурлыканье.

– Да это я.

– Вас беспокоят из ателье. Вы заказывали смокинг. Он готов.

– Так быстро?! Я скоро подъеду, – согласилась я. Стасюк меня с камерами подстрахует, Кирьянов в курсе, так что могу себе позволить прогуляться. Опять же, вдруг на Хвоста наткнусь?

До торгового центра дошла пешком и сразу пошла в ателье. У входа меня встретил Валентин. От одного его вида хотелось смеяться, но я сдержалась. Малиновый пиджак в клеточку и такие же штаны были обвешаны стразами и какими‐то перьями, на груди висела брошка с изображением манекена, а на столе лежала шляпа, сделанная под соломенную, но с фиолетовой тканью посередине. Такой в толпе не затеряется.

– Ох, добрый день, я вас помню, – он помахал руками, и к нему подбежала молодая девушка тоже в забавном наряде, – Машенька, принеси, пожалуйста, смокинг классик для Татьяны, на нем висит бирочка.

Девушка убежала, цокая каблучками, а Валентин предложил мне подождать ее на диване. Однако просто ждать он мне не дал. В его руках тут же оказался каталог, с которым он подсел ко мне и стал показывать и рассказывать о «новом» поступлении. Кажется, я все это уже слышала.

– Так, с женской одеждой закончили, – он перевернул затертую папку, – вот тут у нас начинается мужская. Если вдруг у вас появится кавалер и вы решите связать себя узами брака, то вот эти костюмы прекрасно подойдут для свадебной церемонии, а вот такой фасончик прекрасно будет смотреться на выступающем. Простенький, но с нотками аристократичной эстетики, он будет собирать на себе взгляды толпы, и слушатели не упустят ни единого слова. Кстати, такой костюмчик только сегодня забрал сам Балуев. Кажется, у него снова какое‐то крупное мероприятие. Он что‐то говорил про выступление по телевизору, уже не помню, но он отдал за этот костюм намного больше, чем он стоит. Представляете, так торопился, что не забрал сдачу, да и удивительно, что лично пришел. Обычно приходил Михаил, – видя, что мне совсем неинтересен каталог, он убрал его в сторону и немного с досадой проговорил: – Даже сфотографироваться не успел.

– Сегодня, говорите?

– Да-да, прямо с утра прилетел, я только открылся, даже кофе еще себе не заварил. Признаться, я растерялся, – он наклонился и прошептал: – Видок у него был, как будто он из сумасшедшего дома сбежал. Угу, волосы все растрепанные, на шее висел полуразвязанный галстук, туфли в грязи. Или куда‐то торопился, или от кого‐то бежал. Знаете, как в боевиках про спецагентов, где главный герой скрывается от погони, просто переодевшись.

Я только кивала, надеясь, что он расскажет еще больше.

Однако Валентин снова перешел на описание его одежды. Видимо, больше информации я из него не вытяну.

– А эти костюмы шьют у вас?

– К сожалению, нет. У такой модели слишком дорогой и редкий материал, поэтому я заказал уже готовые костюмы. Но если вы захотите, чтобы мы сшили его конкретно под вас, я поищу материалы.

– Нет-нет, просто вы говорили, что Балуев заказывает костюмы, которые шьют именно ваши портные, вот я и подумала.

– Кстати, его заказ так и лежит у нас. Я подумал, что он за ним, но Алексей Дмитриевич сказал, что хочет то, что мы заказали из других магазинов. Может, ему не понравился последний костюм? А что, если он перестанет ходить к нам? Мы же потеряем постоянного клиента, да еще такой величины.

О как! Балу просек, что костюмчики непростые? Или это совпадение? Например, статусность какая‐то особая требуется? Интересно!

Как нельзя вовремя подоспела Маша с моим смокингом, иначе мне бы пришлось успокаивать Валентина.

Я осмотрела и примерила его. Валентин тут же забыл про Балуева и стал нахваливать смокинг.

– Великолепная работа, сразу чувствуется строгость. Если бы я увидел вас в толпе, то подумал, что вы руководитель крупной компании.

И хоть я не верила в его лесть, костюм мне понравился. Немного покрутившись перед зеркалом, я окончательно в этом убедилась.

– Вам упаковать или прямо так пойдете? Уверяю, все взгляды на улице будут прикованы только к вам.

– На улице слишком жарко, так что пойду в своем.

– Как вам будет угодно.

Пока Валентин заворачивал костюм, я пыталась найти в интернете что‐нибудь о выступлении Балуева. Пока попадались только старые выступления и интервью.

– А вот и ваш заказ, – он передал мне фирменный пакет, – носите с удовольствием. Надеюсь, вы к нам еще заглянете.

– Обязательно, до свидания.

Дома я продолжила изучать материалы по выступлению Балуева, однако поиски результата не дали. Тогда я посмотрела, какие крупные мероприятия планируются в нашем городе. Ближайшее было уже послезавтра. День города в этом году решили чуть перенести, чтобы собрать побольше знаменитостей. Неужели Балуев будет там выступать? В музыканты подался, что ли?

Хотя вряд ли. Наш деятель вполне может и в политику устремиться. Известно же, что крупных бизнесменов хлебом не корми, дай влезть на политическую арену.

Через пару часов позвонил Стасюк. Саша подтвердил, что Балуев готовится к выступлению, но не музыкальному, а политическому.

– Буквально только что Балуеву на телефон пришло сообщение от Столяра, что он забрал листовки и спрашивал, почему тот отменил встречу, – заявил Стасюк.

– Листовки? В депутаты, что ли, баллотироваться будет?

– Очень может быть, послезавтра узнаем.

– Кстати, я тут немного подумала, зачем Балуеву с утра покупать себе новый костюм, да еще и в такой спешке?

– Возможно, он торопился на встречу, а старый по каким‐то причинам его не устраивал.

– Я думаю, у него достаточно костюмов, чтобы выбрать какой‐то из них, но ему нужен был именно не сшитый в ателье, а заказанный из другого магазина.

– Честно говоря, не знаю. У таких людей могут быть свои тараканы в голове.

– А мне кажется, он нашел «жучки» Лесничего. Сам посуди, в такой спешке бежать в ателье за новым костюмом ради встречи, которую он сам и отменил. Звучит как бред сумасшедшего.

– Как, по-вашему, было на самом деле?

– Скорее всего, он чисто случайно наткнулся на «жучок» в костюме и решил проверить остальные. Понял, что все это время за ним следили. Возможно, даже догадался кто, поэтому и решил купить другой костюм, а чтобы не подавать вида, что обнаружил слежку, зашел в то же ателье. Само собой, он торопился на важную для него встречу, но, видимо, не был до конца уверен, что и в этом костюме нет «жучка», поэтому отменил ее.

– Это многое объясняет.

– А еще теперь понятно, почему он попросил свою жену повременить с разводом. Ссоры и скандалы внутри семьи сейчас подпортят его репутацию, а ему нужно будет много голосов.

– Ну и, конечно, новый статус даст ему больше известности и повышенное внимание. Старые инвесторы снова начнут вкладывать в его бизнес, да и рекламодателей прибавится. Такой ход очень даже разумный, ведь говорить он умеет очень хорошо.

– Сейчас нужно понять, отмененная встреча должна была состояться у Восточной башни или нет? Он больше никому не писал?

– Больше нет, но если нужно будет куда‐то поехать, то Балуев обязательно попросит об этом Столярова. Сомневаюсь, что он доверяет кому‐то больше.

– Саш, – подумав, поинтересовалась я, – ты часом не в курсе, что с теми ворами, которые пытались вскрыть дом Виталия и мой?

– На допросе ничего интересного не рассказали. Думаю, боятся Балуева, впрочем, ничего нового.

– Да уж, похоже, понемногу начинаем тормозить, хотя так хорошо поехали.

– Все упирается в место встречи. Если это Восточная башня, мы выиграли, если нет – дело затянется. Будем следить.

– Надеюсь, скоро закончим с этим делом. Сейчас попробую написать Суховой и назначить ей встречу.

– Но теперь встает другая проблема.

– Какая же?

– Раньше мы могли обеспечить ей безопасность, если бы она дала показания и захотела покинуть город или страну, но теперь мы знаем, что она любовница Балуева, то есть ей невыгодно давать показания от слова совсем.

– Ты прав, – и я замолчала.

– Татьяна Александровна? Я пока не нужен?

– Спасибо, Саш, пока нет, – рассеянно ответила я и попрощалась с ним. После чего погрузилась в размышления. Значит, Сухову я вряд ли зацеплю на крючок. Любовная связь с Балуевым – не преступление. Подтасовку фактов на суде еще доказать надо, а это вряд ли реально. Любовника она сдавать не будет… И что теперь?

Хотя… Есть вариант получше. Нужно действовать через жену Балуева. Она сейчас обижена, расстроена и в ссоре с мужем. А оскорбленная женщина может на многое пойти, чтобы отомстить мужчине. Допустим, я могу представиться журналистом и вытянуть из нее максимум компрометирующей информации под предлогом, что она попадет на первые полосы желтых газет и лишит его голосов. Она наверняка знает что‐то и про подставной суд, и еще парочку скелетов в его шкафу.

И жена его тоже работает в суде.

Решив разыграть эту карту, я с легкостью нашла ее контакты на сайте ведомства. Оказывается, дамочка – секретарь судебного заседания и, что иронично, помощница Суховой.

Да уж, судьба – самый искусный сценарист, порой такие сюжеты в нашей жизни заворачивает.

Значит, планы изменились.

Я открыла поисковик и нашла немного информации о жене Балуева. Потом полезла в базу данных и отыскала личное дело секретаря суда. Очень много было ненужной воды, которая отнимала время на изучение. Нужно было бы убрать лишнее, но никогда не знаешь, какая деталь станет зацепкой, поэтому пока приходилось мириться и изучать ее личное дело как оно есть.

В браке они двенадцать лет, то есть женился Балуев примерно в тот период, когда «Восток» распался и нужно было двигаться дальше. Весьма продуманно, хоть и цинично. Сколько поддельных документов, договоров и судов было за это время, знают только эти двое. Надеюсь, Юлия Альбертовна захочет поделиться с нами этой информацией. Однако если она даст показания против Балуева, то ей также понадобится наша защита, поэтому я написала Кире и попросила взять это на себя.

Он охотно согласился. Вообще, Киря не любил, когда крупные дела решают без его участия. Пусть даже небольшой, но свой вклад он обязан внести, поэтому почти всегда соглашается, когда его просят решить тот или иной вопрос, да и очень уж он любил хвастаться, что у него полно знакомых.

Осталось только подобрать нужные слова, чтобы заинтересовать Юлию и не отпугнуть ее.

На это ушло немного больше времени, чем я планировала, потому что каждый вариант мне чем‐то не нравился. Наконец у меня получилось составить письмо, в котором я представилась журналистом одной из популярных, но не пользующихся большим доверием газет и попросила у нее небольшое интервью.

Ждать пришлось недолго. Она ответила почти сразу и попросила напечатать больше копий газеты, потому что они будут разлетаться как горячие пирожки.

Я подумала, что какую‐нибудь яркую информацию у обиженной жены получу. Но насколько она будет ценной? Ладно, при встрече разберусь.

Встреча была назначена на утро завтрашнего дня в одном из самых дорогих ресторанов нашего города. Радости немного поубавилось, ибо на смокинг уже потрачена довольно большая сумма, а деньги печатать я все еще не научилась. Но такая информация стоит многого, так что приходилось с этим мириться.

С вечера я стала готовиться к предстоящей встрече. Посмотрела несколько видео, как сделать стильную завивку в домашних условиях, полностью сменила макияж с повседневного на более выразительный и отпарила смокинг. Получился довольно официальный стиль, который я решила разбавить классической черной сумочкой и парочкой украшений. Проверила техническое оборудование и на всякий случай взяла с собой еще один диктофон, если запись на телефоне получится неразборчивой. Также следовало подготовить несколько вопросов, чтобы начало разговора пошло лучше. Думаю, дальше беседа завяжется, и Юлия сама найдет, что мне рассказать.

Часам к десяти все было подготовлено, выучено и проверено, так что теперь оставалось только выспаться, чтобы с утра не пришлось замазывать синяки под глазами.

Однако даже выспавшись и еще раз все перепроверив, я не была уверена. Сохранялся небольшой мандраж, наверно, потому что сейчас наступал важный момент. От показаний жены Балуева зависит, сможем ли мы запустить процесс пересмотра дела.

У дверей ресторана стояла охрана. Внутрь можно было попасть, только если заранее забронировать стол.

Я представилась, и меня впустили. Девушка-хостес проводила меня до места, где меня уже ждали.

– Доброе утро, Юлия Альбертовна. Меня зовут Татьяна, я писала вам вчера.

– Тогда нам не следует тратить наше время. Если у вас есть какие‐то конкретные вопросы, задавайте, – она жестом показала мне сесть напротив, – не стесняйтесь.

– Благодарю.

Машинально я хотела подозвать официанта и заказать кофе, но вовремя опомнилась и достала блокнот и ручку, а рядом положила телефон с заранее включенным диктофоном. Можно было начинать.

– Если вы не возражаете, мы поговорим о вашем муже.

Она одобрительно кивнула.

– Что же вас интересует?

– Говорят, что на праздник в честь Дня города у него заготовлено выступление, это правда?

– Леша постоянно репетирует дома какие‐нибудь выступления и речи, так что, может быть, одно из них было и ко Дню города.

– Как вы отнесетесь к тому, что он будет баллотироваться в депутаты или выдвигать свою кандидатуру в будущие мэры города?

– Он весьма амбициозен и постоянно ищет новые вызовы, так что рано или поздно такое могло бы произойти и, как мы видим, произошло сейчас. Я порадуюсь, если у него все получится.

– То есть его выступление все‐таки будет политическим?

– Я такого не говорила, – она немного смутилась, видимо, потому что мне удалось так просто узнать эту информацию.

– Как раз таки сказали.

– Даже если и так, это ничего не меняет.

– Но если он собирается принимать участие в выборах, ему понадобятся голоса и поддержка.

– У Леши отличная репутация, он известен всему городу, а также делает много для благоустройства города, так что за поддержку народа я не переживаю.

– Я слышала от некоторых, что у вас не лучшие отношения в браке и вы даже хотите развестись. Что вы на это скажете? Ведь одна или несколько подробностей его жизни могут легко перечеркнуть его поступки.

– Наши отношения – это наше дело, – жестко пресекла Балуева.

– Безусловно, – согласилась я. – Но поговаривают о вашем разводе.

– Как? – ошалела женщина.

– Слухами земля полнится, – пожала я плечами. И, прикинув, что стоит рискнуть, проговорила медленно и отчетливо: – Но пока вы не разведены, Юлия Альбертовна. И если в новостях всплывет что‐то, компрометирующее вашего мужа, информация зацепит и вас, верно?

– Вы о чем вообще? – перепугалась она.

– О слухах, – легкомысленно откликнулась я. Не люблю психологически давить на людей, но иногда мне приходится это делать. – Смотрите, ваша свадьба случилась как раз, когда Алексей перешел от криминала к легальному бизнесу. Насколько этот бизнес легальный? Как думаете, все ли надежно скрыто?

– Так… – Юлия Альбертовна была обиженной женщиной, разумеется, но никак не дурой. – Вы не журналист, я права? И кто‐то всерьез начал копать под Алексея, так? И вам требуется информация.

– Юлия Альбертовна, по поводу информации – в точку. По возможности мы ее придержим, чтобы не зацепило вас. – Я сделала как можно более таинственное лицо и не просчиталась. Балуева, определенно, приняла меня за сотрудницу спецслужб. – Но это только в том случае, если…

– Я вас поняла. Либо я делюсь с вами информацией, правда, не уверена, что знаю что‐то полезное и важное, и меня оставляют в покое. Либо у меня будут проблемы, как у его жены и подельницы. И знаете, я предпочту первый вариант. Лешка в последнее время – та еще скотина. Особенно мне не понравилось, что он связался с Суховой. Она моя начальница и место это заняла не по праву. На должность судьи прочили меня, но не сложилось.

Я мысленно поаплодировала себе: мой блеф сработал! И Юлия Альбертовна пустилась в рассказы о том, какой коварный тип ее муж. Давно говорила: не стоит обижать женщин!

– Самое первое, о чем попросил меня Леша после свадьбы, – помогать ему с бумагами. Сам он мало что понимает в этом. Я догадывалась, что он женился на мне именно ради этого, но у меня была своя выгода, – начала Балуева. – После замужества и роста популярности Леши я стала получать премии и прибавки к зарплате чаще своих коллег, а потом меня и вовсе повысили, так что мы оба остались в выигрыше.

– Чем именно вы должны были заниматься?

– Вы мне гарантируете, что мои слова не будут использованы против меня? – насторожилась Балуева. Кивнула на диктофон: – Ваши слова же тоже будут записаны? Ну и запись мне сбросить вы не откажетесь?

– Запись сброшу, – кивнула я. – Если вы никого не убили, ваше имя по возможности упоминаться не будет.

И она продолжила:

– Итак, я должна была составлять отчеты для налоговой, в которых, конечно, некоторые доходы не записывались, следовательно, и налогов мы платили меньше. Далее он придумал схему, как обманывать поставщиков. В партии запчастей находилась или создавалась бракованная деталь и фиксировалась на видеозапись. В письме он жаловался на то, что целая партия брака, и прикреплял видео. Если соглашались возместить стоимость партии, как было указано в договоре, которые тоже составляла я, то он соглашался. Если же начинались разборки, то в дело вступала я. На тот момент Леша был не так знаменит, чтобы люди знали меня в лицо, а в документах у меня девичья фамилия. Я представлялась юристом, и начинались разбирательства, в которых я должна была всеми силами внушить человеку, что ему легче и выгоднее вернуть сумму партии, чем подавать в суд, и у меня всегда это получалось.

– Неужели никто не чувствовал ложь?

– Я весьма умело убеждаю, да и в наше время далеко не все разбираются в законах. Даже если кто‐то пытался обратиться в суд, у меня там полно знакомых, которые за небольшое вознаграждение повторят мои слова.

– И сколько же было подобных дел?

– Сейчас не вспомню, но точно больше двадцати. Леша тогда объяснял, что нам и правда шлют брак, и только позже я поняла, что тут к чему. Но поделать уже ничего не могла: сама замазана в этой схеме. Но и это лишь вершина айсберга. Со временем у нас стали появляться конкуренты. В том или ином аспекте они были лучше – цена, качество, скорость работы, кто‐то даже умудрялся совмещать это все.

– Вы, случайно, говорите не об автосервисе братьев Шиловых?

– Такие мастерские были и до них, просто их дело вылилось в СМИ, и они его подхватили. На самом деле незадолго до их появления была еще одна мастерская. Кажется, у владельца была фамилия Васин. К нему собирались уйти сразу несколько наших работников, потому что им не нравились условия работы и зарплата. Но Леша был другого мнения. Он подождал, пока они переметнутся, выкупил сервис и уволил тех людей. А потом появились те двое.

– Балуев пытался выкупить их бизнес?

– Да, но они сразу ответили отказом. Он попробовал еще раз, но ни один из братьев даже не брал трубки. Тогда Леша попробовал переманить их людей, но и тут получал лишь отказы. Это сильно его раздражало, а тем временем к ним уходили наши постоянные клиенты и инвесторы. Последней каплей стал разговор с Владиславом Сергеевичем, основным спонсором бизнеса Леши. Они долго общались на повышенных тонах в закрытом кабинете. Меня туда не пустили, но я и так все прекрасно слышала. Владислав Сергеевич грозился перестать вкладывать деньги в мастерскую и уйти к Шиловым, а Леша уверял, что вот-вот дела пойдут лучше. В итоге он дал срок до конца месяца и ушел.