Текст книги "Расколдованный круг"

Глава 20

Рита отлично выспалась на старинной высокой кровати, на идеально чистом белье, источавшем аромат полевых трав. Люба не преминула объяснить девушке, что не покупает химические ополаскиватели – она просто полощет белье в травяном отваре. Рита была вынуждена признать, что естественный запах гораздо лучше и спится на таком белье гораздо лучше, пусть оно и не из шелка, а из тонкого хлопка. Единственное, что не понравилось девушке, – это слишком высокая, пышная подушка. Рита некоторое время ерзала на ней, пытаясь улечься поудобнее, а затем попросту переложила подушку на стул и сладко заснула. И странно, к ней не пришли ее обычные фантастические сны, которые девушка привыкла каждую ночь видеть в пределах своего «заколдованного круга». Ни сказочные замки, ни персонажи опер и книг не тревожили воображения девушки. Рита видела во сне продолжение так странно начавшегося и так чудесно окончившегося дня – она сидит рядом с Виктором на потертом диванчике и старается не отводить глаз от телеэкрана, хотя на самом деле ей больше всего хочется посмотреть на немногословного Виктора, попробовать разговорить его…

– Рита, Рита, о чем ты думаешь? Так можно всю жизнь проспать и свое счастье проворонить!

Глубоко вдохнув пьянящий аромат полевых трав, Рита широко открыла глаза и… испуганно ахнула, стараясь натянуть одеяло до ушей, потому что перед кроватью стоял Виктор, непрерывно повторявший:

– Рита! Рита, вставай!

– Ну что ты орешь! – послышался из глубины дома голос Любы. – Влез к девке в комнату, засмущал совсем! Сейчас встанет.

– Мам, да ведь я в Москву не на прогулку еду. Риту отвезу, а самому бы в юридическую консультацию не опоздать. Рита, ты ведь уже проснулась, я вижу! Поднимайся быстрей! Чего ты ждешь?

– Того, чтобы ты вышел из комнаты, – покраснела Рита, и вдруг, к немалому удивлению девушки, Виктор тоже залился краской и смущенно проговорил:

– Ой, извини, я не подумал…

После завтрака Люба сунула девушке полиэтиленовый пакет со вчерашними пирожками и парой крутых яиц:

– Пожуешь в дороге…

Рита снова оказалась в памятном ей салоне «Нивы». Когда Виктор уже выруливал со двора, девушка вдруг спохватилась:

– Я же забыла у вас свое голубое платье!

– Ну не возвращаться же за ним, – отозвался Виктор. – Не волнуйся, мама его не выбросит. Приедешь в гости и заберешь…

В машине он разговорился, и по пути Рита узнала ответы на многие интересовавшие ее вопросы. Оказалось, что одна из пресловутых труб принадлежала котельной, другая – хлебозаводу, на котором работала Люба, пока не получила инвалидность.

– Но твоя мама показалась мне совершенно здоровой, – удивилась Рита.

– Сердце, – коротко пояснил Виктор.

– У моей мамы тоже сердце слабое, – поведала Рита. Это грустное обстоятельство, казалось, еще больше сблизило молодых людей, и их тон стал более доверительным.

– А мне говорили, что в Вербине есть фабрика, – заметила Рита.

– Есть, на ней пластмассовую посуду делают. Так что без работы мы не сидим!

– Но ведь ты, кажется, не на фабрике работаешь?

– В автосервисе.

– Прекрасный бизнес! – одобрила Рита. – Наверное, получаешь хорошую прибыль?

– Прибыль получает хозяин, – засмеялся Виктор. – А я только мастер…

– Да? А мне почему-то казалось, что ты должен обязательно быть главным… А чем вы занимаетесь по вечерам? Вот так сидите и смотрите всем поселком телевизоры? Или грызете семечки под гармошку? – немного лукаво спросила Рита.

– Вот она – коренная горожанка! – засмеялся Виктор. – Небось думаешь, что, стоит отъехать от Москвы на пару десятков километров, и, как на машине времени, переместишься в далекое прошлое? Вынужден тебя разочаровать – у нас есть и дискотека, и спортивная секция, и даже кружок бальных танцев! Кроме того, многие помогают в лесничестве – не за деньги, а просто чтобы пообщаться с природой… А летом к нам приезжают реставраторы из Москвы… Видела, какой у нас храм? Скоро его освятят – и тогда не надо будет на Рождество и на Пасху ходить за пятнадцать километров.

– Так это ж ночью? Наверное, это страшно! – поежилась Рита.

– А вот и нет! – запротестовал Виктор. – Мы ведь не поодиночке ходим, а, что называется, всем миром! Так здорово! Вот приезжай, сама увидишь! Хотя нет, – поправился он. – Ведь через пару месяцев наш храм уже начнет действовать…

– Как тебе хочется найти предлог, чтобы пригласить меня в гости, – кокетливо заметила Рита. – Неужели я тебе так понравилась?

– Да… То есть нет… Что это я говорю! – смутился Виктор. – Ну конечно, ты просто замечательная! Но ты не подумай ничего такого… Просто я же вижу, что ты очень одинокий человек. Вот и хочу тебя вытянуть из скорлупы!

«Где-то я уже проходила все это», – подумала Рита, а вслух спросила:

– А с чего ты взял, что я так уж одинока?

– Ты такая замкнутая, печальная… – перечислил Виктор. – Мне кажется, что в кондоминиуме тебе жилось не слишком весело. Вон напал там на тебя какой-то мерзавец! Эх, попадись он мне!

– Почему ты сворачиваешь в сторону? – не желая обсуждать происшедшее тогда, спросила Рита. – В Москву же прямо!

– Надо заехать на заправку.

– Мне показалось, ты спешишь? Заправок и в городе полно! – воскликнула Рита.

– Да ведь там дороже копеек на двадцать! – покровительственным тоном, как маленькой, разъяснил Виктор. Он вылез из машины и пошел к кассе, а Рита осталась сидеть, размышляя о том, что сама никогда не задумывалась о такой мелочи, как разница в цене на литр бензина. Она вообще о многом не задумывалась!

Вернувшийся Виктор, видя, что девушка снова замкнулась в себе, деликатно не стал ее беспокоить и заговорил лишь через несколько километров.

– Какой у тебя симпатичный шарф, – начал он.

– Это я сама связала, – похвасталась Рита.

– Я так и подумал. Ну на какой улице живет твоя подруга?

– Ты меня высади у метро, – уклончиво попросила Рита.

– У какого метро? – уточнил Виктор.

– У любого.

– Ты не хочешь со мной общаться? – омрачился Виктор. – Правильно я понял? Не желаешь, чтобы я узнал, где тебя искать?

– Витя, да что ты! – Ах, как обрадовала Риту грусть в голосе молодого человека! – Дело в том, что я действительно не знаю пока, где буду жить.

– А где работать станешь – тоже?..

– Об этом я вообще еще не думала, – призналась Рита.

– Тогда знаешь что? Дам я тебе записку к своему приятелю, мы вместе в ВДВ служили, – предложил Виктор. – Его Славкой зовут. Он мне как-то говорил, что его мать вечно жалуется, что у нее на работе текучка. Наверняка ты сможешь туда пристроиться. Зарплата, правда, небольшая, но зато стаж идет… Да и учиться сможешь по вечерам. Не вечно же тебе кошачьи туалеты выносить!

– А где работает мама Славы? – осторожно уточнила Рита.

– О, она большой человек, – усмехнулся Виктор. – Директор библиотеки!.. А заодно и я буду знать, где тебя найти, – добавил он. – Ну вот и метро! На проезд у тебя, надеюсь, денег хватит? Подожди, сейчас только напишу записку… А то, может, передумаешь? Мне было бы спокойнее, если бы я довез тебя прямо до места.

– Спасибо, Витя, – серьезно поблагодарила Рита. – Но, право, не стоит. К тому же ты можешь опоздать к юристу.

– Я не прощаюсь! – крикнул вслед девушке молодой человек. – Встретимся в библиотеке!

…Рита была коренной москвичкой, но в те времена, когда Шерстневы проживали в обыкновенной городской квартире, она была слишком мала, чтобы запомнить что-нибудь, кроме двора с песочницей и близлежащего сквера, в котором гуляла с Анной Осиповной, а иногда – и с мамой или папой. Когда Рита подросла, родители стали знакомить ее с достопримечательностями города – располагавшимися в старинных домах музеями, роскошными театрами, старинными боярскими палатами, дворянскими и купеческими особняками, прекрасными мостами… Центр города был знаком Рите не хуже, чем иному экскурсоводу. А вот так называемые спальные районы девушка видела лишь мельком, у нее просто не было повода посещать их. Магазины и клубы, в которые ездила Рита, размещались в центре, в центре жили все ее знакомые – за исключением тех, разумеется, кто обитал в роскошных коттеджах за городской чертой. Представления о жизни окраин у Риты сформировались под влиянием детективных сериалов, которые девушка любила иной раз посмотреть на досуге, в чем ее и обвиняли родственники и знакомые. Судя по этим фильмам, быт простых москвичей напоминал что-то среднее между буднями бразильского «бидонвиля» и окраины Чикаго времен Великой депрессии. Рита понимала, что создатели киноподелок, преследуя коммерческую выгоду, стремились как можно чувствительней пощекотать нервы зрителей, но тем не менее сейчас, когда она оказалась одна-одинешенька на просторной площади, окруженной многоэтажными панельными домами, девушке стало как-то неуютно. Осторожно обойдя группу подростков, демонстрировавших друг другу умение кататься на роликовых досках, Рита направилась к застекленному павильону метро. Проходя мимо многочисленных киосков, Рита не удержалась и остановилась поглазеть на витрину одного из них; внимательно рассмотрев целую коллекцию недорогой бижутерии, девушка перешла к следующей будочке, в которой продавалась металлическая посуда и почему-то охотничьи ножи. Одетый во все черное парень, увешанный блестящими металлическими цепями – они свисали у него даже с пояса джинсов, – как раз придирчиво осматривал один из них. Рита с опаской посмотрела на парня: по ее мнению, он как раз вписывался в созданный киношниками образ преступника. Страшный парень, казалось, не обращал на нее внимания, занятый оживленным торгом с продавцом:

– Мне двустороннее лезвие нужно.

– Двусторонние только на пружине. А ты сказал, что складной нож не хочешь, – парировал продавец. – Хочешь, «бабочку» предложу?

У Риты буквально захватило дух. Надо же, орудия преступления продаются словно обычные пирожки!

– Ну и что, по-твоему, я буду в лесу делать со складным ножом? – скептически спросил покупатель. – А если в него вода попадет? Нет, в походе твои игрушки не нужны. Ты дай мне нормальный нож, охотничий…

Рите сделалось и смешно и стыдно: как она только могла подумать, что перед ней преступник! Перехватив взгляд девушки, парень подбадривающее подмигнул ей, и Рита снова напряглась: из фильмов она знала, что так обычно начинаются грубые приставания, но парень, больше не обращая на нее внимания, спокойно вытащил телефон и принялся обсуждать что-то.

– Палатку? Нет, зачем. У Валерки же есть. Поместимся…

Посмеиваясь про себя, девушка пошла дальше. Там, где ряд киосков прерывался огромным рекламным щитом, смуглая женщина в черном платке настоятельно предлагала прохожим какие-то предметы, которые Рита на первый взгляд приняла за витые свечи.

– Самый разный – желтый, красный! Есть шоколадный, такой ароматный! – зазывала торговка. – Что смотришь, девочка! Бери чурчхелу!

– Что это такое? – заинтересовалась Рита.

– Ай, такой большой – и чурчхела не знаешь! Наверное, ты не местный, издалека к нам в Москву приехал, а? Снаружи сок виноградный, а внутри грецкий орех. Всего тридцать рублей. Вкусно!

Рите оставалось только вздохнуть. Раньше, когда она вступала в споры с Наташей Мотковой, у «исполняющей роль жены» всегда был наготове аргумент, против которого Рита не могла подобрать возражений: «простые люди» очень жадные! Они скрупулезно считают каждую копейку. Теперь-то Рита понимала, в чем крылась причина подобной дотошности. Да-а, оказывается, когда денег в обрез, приходится выбирать – покупать экзотическое лакомство или воспользоваться услугами метрополитена.

– Да, я приезжая, – пошла навстречу предположению торговки Рита. – Вы не знаете, сколько стоит проезд на метро?

– Тринадцать рублей, – охотно просветила девушку смуглянка.

– Тогда у меня не хватит денег на вашу чурчхелу, – огорчилась девушка.

– А сколько у тебя есть? У меня один маленький лежит. – Торговка порылась в корзинке и извлекла желтенькую «свечку», которая действительно была гораздо короче других. Отсчитав тринадцать рублей, Рита протянула ей остальную свою мелочь, и торговка удовлетворенно кивнула. Продолжая восхвалять свой товар, она с чисто сорочьим любопытством наблюдала за тем, как девушка осторожно укладывает чурчхелу в пакет, стараясь, чтобы липкая поверхность «свечки» не соприкасалась с пирожками: Рита собиралась отложить дегустацию невиданной сласти на потом, чтобы хорошенько рассмотреть и распробовать.

– Слушай, давай меняться, – вдруг предложила торговка. – Так кушать хочется, силы нет совсем! А отойти нельзя, Гивико ругаться станет… Ты мне два пирожок, я тебе один чурчхела!

Рита на миг задумалась: ей было жалко подарок Любы, да и прийти к Наде с пустыми руками казалось неприличным. Тут девушка сообразила, что чурчхела наверняка заинтересует Надю, а пирожков было около десятка… Рита охотно совершила обмен.

Обойдя большую клумбу, на которой вились прихотливые узоры, образованные переплетающимися красными, розовыми и голубыми цветами, Рита наконец вошла в павильон метро. Первое, что бросилось девушке в глаза, были небольшие металлические аппараты для размена мелочи, стоявшие вдоль стены на высокой подставке. Рита уверенно приблизилась к крайнему из них, достала монетки и собралась было опустить их в широкую щель, но в это время чья-то крепкая рука перехватила запястье девушки. Рита с негодованием обернулась. Перед ней стояла невысокая, коренастая женщина в синей болоньевой накидке. Другой рукой женщина сжимала металлическую швабру.

– Очумела? – бесцеремонно разглядывая Риту, спросила странная женщина.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась Рита.

– Эти аппараты не работают уже много лет, – хладнокровно пояснила женщина. – Беда с вами, приезжими! Ты думаешь, проезд по сию пору пятачок стоит?

– Почему пятачок? – не поняла Рита.

– А ты очки надень, раз с глазами беда, – посоветовала женщина. – На автоматах что написано? «Двадцать копеек», «пятнадцать», «десять»… Когда-то они разменивали серебряную мелочь на пятачки! А сейчас у нас не пятачки и не жетоны, а билеты! Вон касса, видишь?

Уничтоженная Рита прошла к кассе и, отстояв небольшую очередь, сунула в окошечко деньги, сказав, как и те, кто стоял перед ней:

– На одну.

Что означали эти слова, девушка могла лишь смутно догадываться, однако кассирша, по виду ровесница самой Риты, восприняла их вполне адекватно: пересчитав протянутые ей деньги, она аккуратно отделила лишние монетки и вернула их Рите вместе с продолговатой картонной карточкой. Вслед за остальными девушка пошла к турникетам, преграждавшим путь к эскалатору. Повертев билет в руках, Рита решила избрать ту же тактику, что и раньше, и проследить, как поступают с кусочками картона другие. Когда девушке показалось, что суть проблемы стала ей ясна, она смело подошла к одному из турникетов и засунула свой билет в щель.

Осматриваясь по сторонам, девушка подошла к эскалатору. Хорошо, что вчера Рита догадалась надеть туфли на низком каблуке! Правда, в тот момент она думала лишь о том, что ей предстоит путешествие по лесной дороге, но, как оказалось, и для эскалатора шпильки не годились бы. По крайней мере, стоявшая перед Ритой высокая блондинка умудрилась застрять таким каблуком в рифленой поверхности ступеньки и с трудом сумела освободиться.

Тут эскалатор дернулся и остановился. Рита, метнувшись вперед, успела ухватить падающую блондинку за руку.

– Спасибо тебе, – прошептала блондинка, на глазах которой показались запоздалые слезы.

– Да что ты, не стоит, – отмахнулась Рита.

– Нет, нет, ты меня спасла. Какая же я дура! Ведь собственными глазами видела, как одна девушка тоже на шпильках вот так же упала неделю назад.

Эскалатор вдруг снова дернулся и поехал, – Рита вновь поддержала девушку, чтоб та не упала.

– Ну вот, снова ты мне помогла, – улыбнулась блондинка, аккуратно соступая с эскалатора. – А то бы я сейчас пересчитывала ступеньки головой вниз. Мне хочется отблагодарить тебя чем-нибудь… Вот держи! – Она отколола от своей кофточки блескучую стеклянную брошку, похожую на те, которые Рита недавно разглядывала в киоске, и протянула девушке.

– Нет-нет, ну что ты… – Рите внезапно стало неловко.

– Бери-бери, приукрась свою одежку. – Блондинка ослепительно улыбнулась и впорхнула в подъехавший поезд.

Сев в следующий поезд и удобно устроившись на мягком сиденье, Рита впервые поехала в метро, благо разобралась, что ей надо на «Китай-город».

Глава 21

Выйдя из метро в центре города, Рита почувствовала себя увереннее. Ведь все эти романтические старинные улочки она исходила пешком – одна или с Надей! Вот приметный старинный особняк со львами у входа, вот кафе, где, как известно Рите, подают изумительный клубничный мусс… Вот книжный магазин, а дальше надо завернуть за угол…

Однако охрана, сторожившая подъезд дома, в котором жила Надюша, наотрез отказалась впускать Риту.

– Я иду к госпоже Емельяновой, она живет на третьем этаже, – попыталась Рита вразумить несговорчивых служак.

– Госпожа Емельянова не предупреждала нас о том, что вы придете, – нагло улыбнулся в лицо девушке мордастый охранник.

– В таком случае позвольте мне позвонить ей, – продолжала настаивать Рита.

– Нечего хвататься за служебный телефон. – Охранник даже прикрыл руками стоявший перед ним на столе аппарат, словно опасался, что Рита отнимет его силой.

– Но это же абсурд! – почти с отчаянием воскликнула девушка.

– Выйди отсюда и звони с улицы по мобильному сколько влезет, – захохотал мужчина. Коллеги поддержали его ржанием, в точности напоминавшим лошадиное.

– У меня нет мобильника, понимаете? – как могла сдержанно, пояснила Рита.

– Гы, гы! Чего ж тут не понять! Нищета беспросветная!

– Хорошо, что хоть без порток не ходишь! – заливались охранники.

Вздохнув, Рита вышла на тротуар. Что тут докажешь! «Ничего, как только я доберусь до Нади, сразу же расскажу ей, какие грубияны дежурят у нее в подъезде. Пусть Надюша поставит в известность об этом управляющего домом! – мстительно подумала Рита. – Но что же мне делать? Вот телефон-автомат, а у меня еще остались монетки… Но где же здесь щель для них?»

Изучив автомат, Рита обнаружила табличку: «Опустите карту в прорезь…»

«Карта! И тут карта! Но где же ее покупают? О, я вспомнила! Ну конечно! Там, в кассе метро, я видела надпись: стоимость телефонной карты… Н-да, но на такую покупку у меня уже не хватит денег!» Внезапно ситуация показалось Рите настолько абсурдной, что девушка развеселилась.

«Подумать только! Я, всегда воображавшая себя принцессой, стою посреди улицы в платье из секонд-хенда, с запасами еды в пластиковом мешке… Стою и рассуждаю о том, сколько у меня осталось денег! Видела бы меня сейчас Таня Прохина! И… и, кажется, по той стороне улицы идет Тося!»

– Тося! – громко окликнула Рита; бывшая горничная Шерстневых вздрогнула от неожиданности и завертела головой по сторонам.

– Ой, Маргарита Геннадьевна! – радостно воскликнула она, обнаружив девушку. – Рита то есть!

Не сговариваясь, обе они побежали навстречу друг другу и встретились на середине улицы; промчавшийся мимо «лексус» заставил их отступить на тротуар.

– Как здорово, что я тебя встретила! – обрадованно сказала Рита.

– А у меня вчера выходной был, – поведала Тося. – Вот возвращаюсь обратно… Рита, что это с тобой? Как ты выглядишь!

– Это долгая история. – Девушка полагала, что затевать подробное изложение своей истории на улице по меньшей мере неразумно. – Вот что, Тося, мне срочно нужно увидеться с Надей. В это время она обычно дома… Но охрана не пускает меня…

– Скоты! – яростно потрясла кулачком Тося. – Строят из себя важных шишек, а кто они на самом деле? Такой же обслуживающий персонал, как и я, например… Но они даже меня слушать не будут…

– Что же делать?

– Я проведу тебя через черный ход, – решила Тося. – Там Вазген дежурит, он ко мне хорошо относится…

Когда перед Надей неожиданно предстала ее лучшая подруга, удивлению госпожи Емельяновой, казалось, не было границ.

– Рита! Не может быть, я, наверное, сплю! Ты! В таком платье! Какое страшное! А руки! Ужас! Ты что, клала кирпичи?! – восклицала Надя, растерянно топчась вокруг Риты.

– Вот никогда бы не подумала, что ты способна сказать о платье «страшное», – улыбнулась девушка.

Надя немедленно обиделась:

– Ну да, ты, как Анеля, думаешь, что я синий чулок…

Рассмеявшись, Рита обняла подругу:

– Ну не обижайся. Какая ты, и пошутить нельзя…

Надя закрыла глаза и принюхалась:

– Ой, как хорошо пахнут твои волосы! Что это за духи?

– А это вовсе не духи… Надя! Ты не поверишь, что со мной было!

– Сначала я должна рассказать тебе кое-что важное, – серьезно сказала подруга. – Ну-ка присядем… Тосенька, принеси нам, пожалуйста, чаю!

– А к чаю у меня есть вот что! – показала Рита свой пакет.

Надя недоуменно уставилась на извлеченную оттуда чурчхелу.

– Что это? Свечка?

– Меня уверяли, что это съедобно и даже вкусно!

Забыв на минуту о потрясающих сведениях, которые они собирались сообщить друг другу, подруги принялись пробовать диковинные палочки. Рите чурчхела понравилась, а Надя нашла, что концентрированный виноградный сок напоминает резину, да вдобавок она едва не проглотила нитку, на которую были нанизаны начинявшие «свечку» орехи.

– Где ты это взяла? – прокашлявшись, спросила она.

– Мне подарила одна женщина…

– По-моему, они изготовлены вручную, – с некоторой брезгливостью осмотрела Надя остаток своей чурчхелы. – Ты уверена, что на этих штучках нет инфекции?

– Вряд ли. Знаешь, я не думаю, что городские власти позволили бы торговать посреди улицы заразной чурчхелой, – серьезно ответила Рита; Надя так и подскочила.

– Ты раздобыла это на улице? Рита, значит, получается, что, с тех пор как ты убежала из дома, ты все время бродила по городу? Но как ты пешком добралась до Москвы? Знаю, знаю, тебя кто-нибудь подвез!

Вошла Тося, уже переодетая в платье с белым передником, и вкатила столик с принадлежностями для чаепития. Рита машинально отхлебнула из поданной чашки, и только тут до девушки дошло:

– Надя! Откуда ты знаешь, что я убежала?

– Ой, да ты что! – оживилась Надя. – Вчера тут такое было, ты не представляешь! Сначала позвонила Анна Осиповна и рассказала целый детектив. Что твой папа попал в аварию, я уже знала… Но это…

– Что же такого могла наговорить тебе Анна Осиповна?

– Что твоя сестра сначала навела целый дом бандитов, а потом у нее вытек глаз, и теперь она лежит в реанимации… Ну что ты смеешься?

– Прости. – Рита аккуратно отхлебнула глоточек чаю, но тут же засмеялась снова и едва не подавилась.

– Потом Анна Осиповна сказала, что у Шуры, оказывается, имеется жених и в тот же день его попытались похитить преступники… Я только не поняла – те же самые, о которых шла речь вначале, или какие-то другие? Потом твой папа, живой и здоровый, позвонил ей из Швейцарии и сказал, что ты сошлась с каким-то мужчиной и отдала ему все состояние вашей семьи!

– Как?!

– Ну я не знаю – как. Вот точные слова Анны Осиповны: «Геннадий Иванович изволил орать, что Риточка разорила семью».

– Я думаю, что папа не стал бы возводить на меня такое дикое обвинение, – подумав, решила Рита. – Очевидно, речь шла о моральной категории: по мнению папы, мои поступки внесли в семью разлад.

– Может быть… Но Анна Осиповна поняла все буквально. И как завершающий штрих – в конце концов она сообщила, что ты исчезла таинственным образом из запертой на ключ комнаты!

Теперь Рита хохотала в голос, даже не пытаясь сдержаться.

– Смейся, смейся, – зловещим тоном продолжала Надя. – Ведь это еще не все! Сейчас ты узнаешь такое, что все веселье разом пропадет!

– Да что там еще могла выдумать Анна Осиповна? – вытирала глаза Рита.

– А она тут ни при чем! Ближе к вечеру позвонил твой папа. Он кричал и ругался. Обзывал меня шл… нехорошими словами. А потом сказал, что, раз мы с тобой вместе вели двойную жизнь и гуляли по мужикам, я просто не могу не знать, где ты скрываешься.

Надя оказалась права – смех у Риты как рукой сняло.

– Надя! А ты что?

– Я, конечно, сначала так обиделась, что даже заплакала… Но потом сказала ему, что ничего не знаю. Он бросил трубку, а через несколько минут мне перезвонил уже мой папа… И главное – я ведь слышала: он говорит, а его жена стоит, как видно, рядом и подсказывает…

– А что он сказал?

– Что господин Шерстнев позвонил ему и поведал, как плохо я влияю на его дочерей. Что ты убежала из дома и прячешься у любовника, а я знаю, где это, и не желаю загладить свою вину, помочь тебя вернуть. А… мачеха и говорит: «В тихом омуте черти водятся!» Ну а потом мой папа сказал, что ему очень стыдно перед господином Шерстневым, что он вырастил такую тварь, как я. И что по просьбе господина Шерстнева он немедленно обратится в детективное агентство. За моим домом будут следить, и, как только я попытаюсь встретиться с тобой, тебя поймают.

– Сумасшедший дом какой-то, – пробормотала Рита.

– Я и то беспокоюсь: не видели ли тебя входящей сюда. Впрочем, в таком виде ты непохожа на богатую наследницу…

– Тося провела меня через черный ход.

– Рита, слышишь, звонят в дверь! Это, наверное, детективы!

– Надя, Надя, успокойся! Ты же ни в чем не виновата, никто не посмеет тебя обидеть!

– Надежда Юрьевна, там пришли охранники снизу, – доложила Тося. – И с ними еще какой-то…

Надя вытерла слезы:

– Пусть войдут…

Какой-то инстинкт подсказал Рите, что надо делать: девушка проворно вскочила с места и первым делом спрятала свою чашку за выступ резного серванта, а затем вытянулась в почтительной позе в затемненном углу комнаты. Перехватив взгляд Нади, Рита намекающе подмигнула ей, но уверенности в том, что подруга правильно поняла ее, у девушки не было. Сердце ушло в пятки.

Одного из вошедших Рита узнала сразу – это был тот самый толстомордый хам-охранник. Второго, видимо тоже охранника, девушка не смогла разглядеть. Третьим в компании был юркий мужчина неопределенного возраста.

– Позвольте представиться – Фома Алексеев, сотрудник детективного агентства, – начал он.

«Ну же, Надя, соберись!» – мысленно умоляла Рита; словно услышав этот немой призыв, Надя надменно вздернула подбородок.

– Это не дает вам права врываться ко мне, – ледяным голосом проговорила она. – Помнится, я не вызывала на дом сыщиков!

– Ну зачем же так кипятиться, госпожа Емельянова, – примирительно заговорил Алексеев. – Насколько я понимаю, вам должно быть известно, по какой причине я позволил себе явиться сюда! Ведь помимо дружеских уз существуют еще и семейные… Семья вашей несчастной, запутавшейся подруги хочет найти ее…

– Если вы в курсе дела, то должны знать, что я не видела Маргариту уже несколько дней! – отрезала Надя, искусно выдерживая принятый тон. – И в любом случае я не собираюсь способствовать тому, чтобы ее поймали… и замучили.

– Ну что вы, госпожа Емельянова! – широко осклабился Алексеев. – Ведь Маргариту Геннадьевну ищут не враги, а родные, близкие ей люди. Никто не собирается мучить ее. Наоборот, вашей подруге помогут, излечат от алкоголизма, а может быть… и от последствий неудачной связи!

– Избавьте меня, пожалуйста, от ваших грязных домыслов. И от вашего присутствия тоже! – твердо произнесла Надя.

Алексеев поднял палец:

– Одну минуточку! Охрана вашего дома проинформировала меня, что какая-то девица пыталась пробраться сюда. Как я вижу, она все-таки прошмыгнула… Это она? – обратился он к нетерпеливо переминавшимся с ноги на ногу молодцам.

– Ага, точно…

– Она это… – забурчали охранники.

– Мне бы хотелось, чтобы молодая дама предъявила документы… – начал Алексеев, но Надя перебила его:

– Эта, как вы выражаетесь, «дама» – всего лишь беженка, которой я из жалости пообещала предоставить работу.

– Вот как? – недоверчиво скривился Алексеев. – А ну-ка, госпожа беженка, идите сюда!

Медленно выбираясь из угла, Рита мысленно возблагодарила Бога за то, что ее сумка с документами лежит сейчас в шкафу в прихожей.

– Это ваши вещи? – указал Алексеев на пластиковый пакет, стоявший возле дивана.

– Мои, – одними губами ответила Рита.

– Вы не будете в претензии, если я загляну в этот пакетик? – Не дожидаясь ответа, мужчина бесцеремонно раскрыл пакет. На ковер выкатилось треснувшее крутое яйцо.

– Пирожки какие-то… А где же документы?

– В агентстве по найму, – не растерялась Рита.

– А это можно проверить! – радостно усмехнулся детектив. – Я ведь прекрасно знаю, услугами какого агентства привыкла пользоваться госпожа Емельянова. Ребята, проконтролируйте, чтобы эта брюнеточка покуда не ушла из здания, – обратился он к охранникам.

– Ну вы уже наигрались в Ната Пинкертона? – срывающимся на визг голосом вскрикнула Надя. – А теперь убирайтесь отсюда, все!

– Уже уходим… – Алексеев и в самом деле пятился к двери, увлекая за собой охранников.

Закрыв лицо руками, Надя опустилась на диван и бурно зарыдала.

– Надюш, ты что? Все прошло отлично! – Рита присела рядом, погладила подругу по худенькой спинке. – Как здорово ты с ним разговаривала! Я даже не ожидала, что ты такая актриса!

– Я тоже не ожидала…

– А почему же ты плачешь?

– Это у меня нервное… Когда волнуюсь, все время плачу – и ничего не могу с собой поделать, – хлюпала носом Надя. – Вот сейчас он проверит и узнает, что никаких бумаг в агентстве нет…

– Ну агентство ведь в Москве не одно… Ты ведь не обязательно должна обращаться в одно и то же, – возразила Рита, хотя и в ее душе уже поселилась тревога – не признать правоту Нади было невозможно! – Стой, подожди! Я придумала!

– Что? – Перестав плакать, Надя повернула к подруге мокрое от слез лицо.

– Ведь у тебя работает Тося, так? И документы у нее в порядке! Когда этот Алексеев придет в следующий раз, скажи ему, что я – это она, вот и все!

– А кто тогда Тося?

Вместо ответа Рита позвала горничную.

– Бегу, бегу! Вот только руки вытру! – донеслось из глубины квартиры. Вскоре запыхавшаяся Тося уже стояла перед девушками, растерянно переводя взгляд с одной на другую – она явно не верила своим ушам, видимо полагая, что ее хотят разыграть.

– Ты возьмешь мой загранпаспорт и поедешь… ну, скажем, в Ниццу, – говорила Рита. – Там легко затеряться! А я останусь в Москве и буду изображать тебя.

– Но… как же это?

– Ты что, не хочешь отдохнуть? Главное – не проговорись никому!

– А как же мама, сынишка?

– И им не говори. Или нет, скажи, что хозяйка отправилась на курорт и взяла тебя с собой.

– Но ведь это заграница! – в отчаянии воскликнула Тося. – Там же нужна куча денег! На что я жить-то буду?

– Я дам тебе сколько нужно… – начала Рита, но запнулась и посмотрела на Надю. – Папа все у меня отобрал… Одолжишь?

– Сколько потребуется, – кивнула Надя, захваченная авантюрной выдумкой подруги.

– Но ведь мы совсем не похожи! – привела Тося последний аргумент.

– У меня есть черный парик, я дам, – заявила Надя.

– Только выехать нужно немедленно, – распорядилась Рита. – Надя, звони в аэропорт, заказывай билеты!