Текст книги "Лес великого страха"

Махмуд зашел за стойку и поставил барабан на место. Засунув палочки в чехол, он затянул на нем веревочки.

– По койкам, – сказал Рамдан. – Отоспаться как следует…

Экены потянулись к лестнице, за ними последовали и ведьмы.

– Мы тоже, пожалуй по последней и баиньки, – сказал кто-то из троллей.

Компания вернулась к своим столам.

– Спокойной ночи, – сказал гоблин Магнус, обращаясь к ведьмам и наемникам.

– Да нет, это будет бурная ночь, – заметила Морана.

Сабрина хихикнула.

– Для кого как, – мрачно ответила Ундина. – До завтра, госпожа Морана.

Рамдан посмотрел на ментальный след Гёсы и похолодел.

– Вы идите, – произнес он и вручил зурну Махмуду. – Я сейчас…

Он быстрым шагом направился к выходу из зала. Когда он приблизился к первому из столов, за которым допивали тролли, один из них поднялся и преградил экену путь. Рамдан хотел его обойти, но тут встал еще один соплеменник тролля, с наколкой во все предплечье, изображавшей молот и сноп зерна.

– Вы пока что останетесь здесь, – недружелюбно зыркая из-под густых бровей, сказал татуированный тролль.

– Не думаю, – холодно ответил наемник.

– Господа тролли, пропустите наших гостей, – сказал Магнус. – Если им нужно во двор, пусть идут.

Рамдан магически просканировал двор и заорал:

– Лайруксал и тролли угоняют наш обоз!

Газдрубала на балке над ними вздрогнула во сне, повела крылом, но глаз не открыла. С крыльев вывалилась пара стальных перьев и со звоном вонзилась в стол между Рамданом и троллем.

– Шайтановы дети! – рявкнул Крюк и ломанулся с лестницы обратно в зал. Экен чуть не сбил с ног Сабрину. Ведьма успела вцепиться в перила. Когда мимо нее с руганью проскочили Махмуд и Ахмет, она увидела Ундину, державшуюся за перила с другой стороны.

– Позови наших, мне не достучаться… Неужели все спят? – сказала Сабрина.

Ундина попыталась выйти с кем-нибудь из ведьм на телепатический контакт – в этом она была сильнее поланки. Ведьма изменилась в лице.

– Они все мертвы, – тихо сказала боремка.

Сабрина бегом стала спускаться с лестницы. Ундина последовала за ней.

– Не лезь не в свое дело, гоблин, – говорил тем временем Альх Теем.

Все пятеро наемников уже стояли перед ним.

– И не стыдно тебе такое говорить при Моране? – выкрикнул еще кто-то из троллей.

Сабрина оглянулась, ища глазами суккуба. Морана со скучающим видом мешала в своей чашке.

– Прикончим их, – негромко сказал Альх Теем.

Еще когда тролли танцевали, Сабрина поняла, что их неповоротливость, неуклюжесть – только кажущаяся. Вот и сейчас тролли выбрались из-за своих столов и набросились на экен быстрее, чем ведьма успела прочесть заклинание для «звездчатки». Наемники бросились к стойке, чтобы укрыться за ней. Сабрина сложила пальцы. Ундина уже держала руки наготове, чтобы ударить троллей одновременно с подругой для усиления эффекта.

– Пригнись! – крикнула Сабрина бежавшему на нее Крюку.

Экен рухнул, как подрубленный, подкатился под ноги Махмуду и сбил его на пол тоже. Поле действий для ведьм расчистилось. Сабрина метнула заклинание. Вспышка затмила свет тусклых факелов. С той стороны зала, где ужинали хозяева таверны, раздался грохот. Сабрина обернулась. Магнус и Хэлл поставили на бок стол и сейчас перегораживали им свою часть зала, от стены до стойки.

– Ну конечно, – пробормотала ведьма. – Своя рубашка ближе к телу…

– Сюда! – крикнул Магнус и махнул рукой Сабрине.

Рассуждать было некогда. Крюк вскочил, сгреб подругу в охапку и кинулся к импровизированной баррикаде, как заправский бегун. Экен перебросил Сабрину через стол – ведьма успела заметить выцарапанную на столешнице надпись: «Ивар» – вскарабкался на него сам, помог залезть Ундине. Затем баррикаду с изяществом джейранов перелетели Ахмет и Махмуд. Последним явился Рамдан. В руках он сжимал перья горгульи. Не успев толком встать на ноги, командир экен метнул перья в нападающих. Сабрина увидела, как стальное перо вошло в глаз троллю. Огромное тело, обмякнув, рухнуло на пол и еще несколько раз дернуло ногами, но ни единого звука тролль больше не издал. Второе перо вонзилось в шею его соплеменнику, кровь ударила во все стороны. Тролль захрипел и упал.

– Я же говорил, без мечей – что голый! – крикнул Рамдан.

– Что с Гёсой? – тяжело переводя дыхание, спросил Крюк.

– Он утратил контроль над своей Дверью, – ответил командир. – Но сейчас это даже к лучшему…

– Вы умеете «Коробочку»? – спросил кто-то Сабрину в самое ухо. Ведьма обернулась. Это оказался ужинавший с хозяевами сидх.

– А то одному мне их не взять, шкура у троллей больно толста…. – пояснил он.

Ведьма торопливо кивнула.

– Дина, «Коробочку»! – крикнула она подруге.

Боремка развела руки для заклинания.

– На счет «три»! – завопила Сабрина. – Раз!

– Да где же некромант? – проворчала Хэлл. – Как не вовремя его понос разобрал!

– Два!

Морана грустно улыбнулась гномице и сказала:

– Большая потеря ждет тебя вскоре.

– Это я и без тебя вижу, – ответила Хэлл Моране. – Потеря головы…

Над баррикадой появилась голова первого нападающего. Тролль зарычал и нацелился огреть Магнуса по башке стулом, который прихватил с собой для столь возвышенной цели. Сабрина взвизгнула, отвлекшись. Но она ничем не могла помочь гоблину.

Морана возникла на баррикаде в непринужденной позе – нога на ноге. Тролль изумленно заморгал. Суккуб выпрямила руку, которую до этого держала за спиной. В руке Мораны оказалась кружка с пивом. Суккуб так огрела тролля по голове, что кружка треснула. Голова его скрылась в пене. Тролль сполз по столу и исчез из поля зрения осажденных.

– Раз! – выкрикнула Сабрина.

Магнус сдернул Морану с баррикады за стройную ногу. Сверкающий магический клубок пронесся над краем стола. Магическая сеть развернулась в воздухе, прошлась по шкурам троллей, смяла и отбросила назад.

– Но это ненадолго, – пробормотал сидх.

В подтверждение его слов, раздался страшный треск и забористая брань – тролли отламывали ножки у стола, чтобы подобраться к баррикаде под его прикрытием.

– Не обошли бы нас с фланга, – озабоченно сказал Рамдан, глядя на лестницу.

Галерея второго этажа опоясывала весь нижний зал. Выход на нее экены, ведьмы и хозяева таверны контролировать не могли. Будь тролли чуть посообразительнее, они могли бы подняться на галерею и прикончить всю компанию вместо того, чтобы ломиться на баррикаду с упорством барана при виде новых ворот. Хватило бы и одного стола, сброшенного сверху.

– Газдрубала, – негромко произнесла Морана. – Проснись, доченька. Помоги нам…

Горгулья на балке зашевелилась, что-то сонно проклекотала. Потом открыла один глаз. Человеческое лицо горгульи было довольно-таки симпатичным, и огромный клюв только добавлял обаяния Газдрубале. Но сейчас лицо горгульи исказил безумный гнев берсерка. Газдрубала бесшумно спикировала вниз. Тролли завизжали и завопили на все голоса. Осажденным было почти не видно, что именно делает горгулья – мешал стоявший на ребре стол – но из акустического сопровождения Сабрина вывела, что действия горгульи соответствовали ситуации. Крики стихли. Газдрубала поднялась, сделала круг почета под потолком. Зависнув над поверженными троллями, она обдала их порцией кала, любовно выпестованного, судя по количеству, дня за три. Сабрина истерически захохотала. Тролли тихо выли. Газдрубала подлетела к осажденным, приземлилась на баррикаду. Морана погладила ее по голове.

– Молодец, доча, – сказала суккуб, тоже с трудом сдерживая смех. – Умница.

Морана поцеловала стальной клюв, потемневший от крови. Газдрубала закурлыкала и принялась чистить перышки.

– Вы же Танцоры Смерти, как я понимаю? – мрачно произнесла Хэлл, обращаясь к наемникам. – Так танцуйте. Пробивайтесь к своим. Мы вас прикроем.

– Наш Танец не действует на троллей, – ответил Рамдан.

– Но ведь партизаны угонят ваш обоз, – сказала Морана. – И ваш товарищ погибнет.

Командир наемников улыбнулся:

– Арга уже расплатился с нами. А Гёса сейчас в таком ударе, что перепляшет самого Лайто…

Экен вежливо улыбнулся. Морана поняла – наемник догадался, что вскоре потеряет Хэлл. И даже не что, а кого.

– Так что за Гёсу я не опасаюсь, – продолжал Рамдан. – И Заринка там с ним…

У Сабрины вырвался радостный крик. Когда Ундина сказала, что остальные ведьмы крыла «Змей» мертвы, поланка просто приняла это, не рассуждая. А оказалось, что звеньевая их тройки еще жива, и это было приятно вдвойне.

– Отобьются…Вы поймите меня правильно, госпожа Морана, – проговорил Рамдан. – Деньги у нас на руках. Нет, мы охраняли бы груз завтра, на дороге. А сейчас… Если появится Арга и потребует, чтобы мы помогли им – я выполню приказ. Но бессмысленно губить своих людей я не буду.

– И вас, девочки, не отпущу, – добавил он, глядя на растерянных ведьм. – Если дойдет до трибунала, так и валите все на меня. Лучше быть живым преступником, чем мертвой ведьмой.

Сабрина хмыкнула.

– Весьма практично, и я бы даже сказала – мудро, – одобрительно кивнула Морана.

– Пат, – заключил Рамдан. – Они ничего не смогут нам сделать, но и выбраться во двор таверны мы тоже не сможем.

Магнус посмотрел на него с интересом:

– А вы умеете играть в шахматы?

– А вы что думали, я только мечом махать да на зурне дудеть умею? – улыбнулся экен.

Гоблин смутился и промолчал.

– Шахматы в Экне изобрели, между прочим, – хмуро сказал Крюк.

Ундина не принимала участия в разговоре. Приподнявшись на цыпочки, ведьма пыталась рассмотреть, что же происходит во дворе – входная дверь была открыта, но в узком прямоугольнике отчетливо можно было разобрать только одно.

Темноту.

Марина успела поваляться на софе в своем номере перед тем, как идти в баню. Она поняла, что весь вечер она проведет на этой перине, достойной богов. Ведьмы ее крыла разделяли мнение звеньевой. К уже оплаченному ужину, который Сташи принесла им в номер, Марина и Инна заказали на десерт мороженое, а Тина – клюквенное желе. Сегодня им почему-то захотелось таких, детских, удовольствий вместо обычных пива и водки. Ведьмы объелись мороженым, перемазались желе и нахохотались до боли в животе, после чего, усталые, но жутко довольные, легли спать. Зная по опыту, что в дверь немедленно начнут ломиться, кто в поисках штопора, кто – ласк, ведьмы набросили на вход тройной экран неслышимости и заговорили магический замок так, что Марина засомневалась, смогут ли они открыть дверь утром. Тройка ведьм занимала двухкомнатный номер, с небольшой софой в проходной комнате и роскошной двуспальной кроватью в дальней. Звеньевая загнала ведьм на двуспальную кровать, а сама легла на софе и тут же заснула.

Но, несмотря на экран неслышимости, вскоре в сон Марины начали просачиваться хорошо знакомые звуки. Ведьма долго балансировала на грани между явью и сном, не желая просыпаться. Но тут в пол прямо под ней ударили снизу чем-то тяжелым, да так, что Марину чуть не сбросило с уютной софы.

Ведьма села, наклонила голову, прислушиваясь. Сердито цокнула языком, повела плечом, снимая экран неслышимости. И, холодея, узнала в несущихся со всех сторон звуках привычную мелодию боя. Марина ментально просканировала местность. Как оказалось, дрались не только в зале на первом этаже, но и во дворе таверны. А кто с кем дрался, и за что, это ведьме стало ясно сразу и без сканирования.

– Подъем! – рявкнула звеньевая.

Когда первый фургон поравнялся с воротами, Лайруксал крикнул:

– Вилли, сходи за Ринке! Что он так долго возится?

– Я стучал к ним, еще сразу, – угрюмо ответил Вилли. – Шиш там. Чарами оплетено все.

– Сходи и приведи его сюда! – ответил Лайруксал и вытянул лошадку вожжами.

Фургон выехал со двора таверны. Вилли направился к дому. Он миновал чью-то подводу, доверху загруженную мешками. Судя по беловатому налету на них – с зерном. Эльф увидел дрожащую на крыльце таверну черную сферу, в которой вспыхивали белые дрожащие зигзаги. Вилли решил обойти дом. Забраться на второй этаж здания не составило бы никакого труда для темного эльфа. А куда выходит окно номера Ринке, Вилли себе хорошо представлял.

Сташи сняла фартук, повесила его на гвоздь и потянулась, предвкушая отдых.

В зале негодующе заскрипело ломаемое дерево, во дворе таверны заржали лошади. Вампирка осторожно выглянула из кухни. Сташи увидела Морану. Хозяйка таверны сидела на поставленном набок столе. Как раз в тот момент, когда вампирка увидела ее, суккуб разбила кружку с пивом о голову тролля, лезущего на баррикаду.

Сташи метнулась обратно в кухню. Девушка распахнула окно и вывалилась на мокрую от росы траву. Не успев подняться, вампирка увидела темный силуэт, бегущий прямо на нее. В темноте было не разобрать, человек это или эльф. Но жест, в котором нападающий торопливо сложил пальцы, Сташи узнала. Слишком часто ей уже приходилось видеть этот жест в своей жизни. Вопреки ожиданиям всех, кто пытался применить его к вампирке, заклятие Серебряных Ресниц не ослепляло Сташи, а причиняло ужасную головную боль. Вампирка дико закричала и ударила первой. Наотмашь, вложив в удар всю свою силу, которой так сильно стеснялась и обычно старалась сдержать. Мужчина отлетел в сторону, ударился о забор таверны и медленно сполз по нему. Сташи, словно со стороны, увидела свои руки на его горле, ощутила горячие толчки аорты под пальцами.

Все-таки она не делала этого очень давно. Сташи промахнулась и впилась в плечо мужчины, рыча и разрывая его клыками. Ощутив под зубами кость, девушка очнулась. Всхлипнув, она отбросила залитое кровью тело.

Сташи кинулась бежать.

Марина осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. В нем было пусто, двери соседних номеров – распахнуты. Звеньевая никогда не любила открытых дверей, откуда, словно внутренности из распоротого живота, на проходящего мимо обрушиваются сбитые хозяевами простыни, криво повешенные картины и висящие на люстре чулки. Но сейчас надо было заглянуть к соседям. Ведьмы бесшумно выдвинулись в коридор. Марина жестом указала Инне на номер наемников, Тине – в противоположную сторону. Сама звеньевая осталась посредине коридора. Марина держала меч наготове и поглядывала в сторону лестницы, ведущей на первый этаж таверны. Оттуда пока, слава Радагасту, никто не появлялся.

«Экены мертвы», телепатировала Инна. – «Всех зарезали во сне».

«А Чи убийцы? Мы его знаем?»

«Да», отвечала ведьма после некоторой паузы. – «Здесь везде Чи Лайруксала. И Вилли».

Марина глубоко вздохнула. В коридоре появилась Тина. В расширенных глазах ведьмы застыли огромные зрачки.

«Ирина и Стана мертвы?», спросила Марина, хотя уже знала ответ.

«Там… там только Стана. Мертвая».

«Надо проверить номер Карины», – телепатировала звеньевая. Инна присоединилась к ним и спросила:

«А может, сразу номер Ринке?»

«Ты – в номер Ринке, Тина – к номеру Карины», решила Марина.

Номер старшей крыла «Змей» находился почти у самого выхода на галерею, а Ринке разместился не в левом, как ведьмы, а в правом крыле здания. В том же крыле, как вдруг сообразила Марины, где выбрали себе комнаты Арга, Вилли и Лайруксал. Комната Карины оказалась запертой, внутри никого не было. Звеньевая и ее ведьмы вышли на галерею. Марине хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. Хозяева таверны, оставшиеся в живых наемники и Ундина с Сабриной, которых Марина узнала по платьям, отгородили дальний угол зала столом. На импровизированную баррикаду с воем и ревом карабкались тролли. Звеньевая посмотрела вниз как в тот момент, когда на баррикаде появилась суккуб и разбила о голову тролля кружку пива.

– Вот вам и ее хваленое беспристрастие, – услышала ведьма нервный шепот. Марина перевела взгляд и увидела, что вход в правое крыло таверны перекрыт комодом. Над комодом торчали головы сидха и гнома.

– Что теперь будет с грузом? – продолжал гном. – А с нами?

Сидх молчал, но бледен был до синевы. В следующий миг оба исчезли за баррикадой.

Марина видела только один выход из ситуации, но колебалась. Первый раз в жизни ведьме приходилось принимать настолько важное решение.

В воздух с клекотом поднялась спавшая на балке Газдрубала. Горгулья обрушилась на троллей, снизу донесся вой и крики.

Марина тряхнула головой и сказала:

– Поставим магическую сеть, чтобы тролли не могли подняться на галерею и зайти к нашим с тыла. Только колдуем аккуратно, не дай Перун, нас заметят.

– Какой тип сети? – спросила Тина.

Марина лихорадочно соображала. Сеть, несомненно, надо было поставить. Но еще предстояло вылететь во двор и перегородить ворота, чтобы никто не мог покинуть таверну. Звеньевая сомневалась, что они втроем смогут сплести заклинание необходимой мощности на воротах. Число противников во дворе было неизвестно. А темные эльфы хоть и были слабейшими магами среди своих соплеменников, но колдовать они все же умели. Остаться же во время боя без запасов Чи означало резко снизить шансы самих ведьм выйти из схватки живыми.

– Ты глянь, – хихикнула Инна. – Газдрубала обосрала троллей…

Марина сморщилась и отмахнулась.

– «Розочка», третий уровень мощности, – решила она. «Розочкой» называлась простейшая, но надежная плетенка. – На счет «раз»…

Шэд ощутил, как кто-то бесцеремонно трясет его за плечо. Оборотень открыл глаза. В теплом полумраке бани он различил темную фигуру. Но к аромату березовых веников, дыма и остывающих камней, который Шэд так любил и именно поэтому расположился на ночь именно здесь, примешивался другой запах, который он сразу узнал. Да и как было не узнать. Флакон с этими духами Андерет подарил Сташи только вчера. Шэд случайно опрокинул его и разлил половину. Весь день оборотню казалось, что от его собственных рук несет «Месячными горгульи» – так он переиначил вычурное эльфийское название композиции, «Свет полумесяца на крыльях горгульи».

Но сейчас и в самом деле пахло кровью.

От Сташи…?

Он схватил ее, резко, торопливо, ища рану.

Но Сташи оттолкнула его с такой силой, что оборотень вспомнил, что перед ним вампирка, хотя и перерожденная.

– Нет, Шэд! – закричала она. – Потом! Проснись! Встань! Там, в таверне…

Альх Теем услышал над головой хорошо знакомый свист рассекающих воздух метел.

– Лайра! – рявкнул он. – Воздух!

Фургон, которым правил сидх, был уже в воротах. Но Лайруксал услышал тролля. Эльф перегнулся со своего места как раз вовремя, чтобы увидеть трех ведьм, летящих на него подобно небесному копью.

Воздух дрожал от вибраций Чи. По характерному резонансному зубцу Лайруксал понял, что хотят сделать мандреченки. Они собирались заткнуть ворота Дугой Аэретиля. Эльф усмехнулся, встряхнул кистью и нараспев выкрикнул несколько слов. В воздухе между ведьмами вспыхнула бледная вспышка, по форме похожая на лепесток кувшинки. Лайруксал с наслаждением видел, как одна из мандреченок рухнула на крышу конюшни и пробила ее. Вторая на всей скорости ударилась о частокол, загнав рога метлы между кольями; а третья, кувыркаясь, шлепнулась вниз, на двор таверны, прямо перед носом Альх Теема.

Лайруксал огрел лошадь вожжами по крупу.

Марина едва успела отстегнуться от метлы и выхватить меч из паза в спинке сиденья, а огромный тролль уже навис над ней. Ведьма ударила, ни о чем не думая, зная, что тролль примет выпад на оглоблю, которую держал в руках. В голове у звеньевой гудело, но за семь лет боевой практики у нее случались и более жесткие приземления. Тролль отступил, поднимая оглоблю, и тут метла Марины боднула его в подмышку. Противник охнул, дернулся и раскрылся. Ведьма перехватила меч обеими руками, как копье, и вогнала его в жирную волосатую грудь. Прямо туда, где под мышцами и ребрами билось сердце. Тролль осел на землю, своим весом выворачивая оружие мандреченки из собственного тела. Но к ведьме уже спешил его товарищ, размахивая огромным молотом. Видимо, этот тролль успел сходить в свой номер за оружием до того, как началась кровавая катавасия.

Марина переступила с ноги на ногу, усложняя задачу троллю и подготавливая себя к финту.

Это все было привычно и не особо смущало ведьму. А вот…

Марина украдкой оглянулась.

Фургон скрылся за воротами, и возница держал путь явно не в Бьонгард. А ведь крыло «Змей» щедро оросило путь каравана собственной кровью для того, чтобы доставить груз в столицу Лихого Леса.

Арга смотрел на лицо спящей ведьмы. Он собирался задать ей не меньше десятка вопросов и получить на них ответы, сколь угодно неприятные, но Светлана увернулась от разговора самым изящным и простым способом. Во сне с нее сошло всегдашнее кокетство, и перед капитаном мирно посапывала удовлетворенная красивая женщина. Рыжие волосы в темноте казались черными волнами на белой подушке. Ведьма хотела набросить на дверь экран неслышимости, но Арга попросил ее не делать этого.

И шум, поднявшийся в зале, капитан услышал – и верно оценил его. Арга коснулся плеча Светланы. Ведьма тут же открыла глаза, как будто и не спала.

– Твоя форма осталась в номере? – спросил он.

Светлана хотела сказать, что ее никогда еще не будили столь оригинальным вопросом, но тут услышала то же, что и Арга. Ведьма решила, что время для шуток у нее еще будет.

– Нет, – сказала она. – Мы храним форму в корзине на метле.

Она щелкнула пальцами в воздухе, призывая метлу.

– Что с Мораной? – спросил Шэд, расстегивая брюки. Эльфийскую пряжку хитрой формы заклинило. «Надо было голым спать, и чего я, придурок, постеснялся?», яростно подумал он.

– Они отбиваются от троллей в зале, – ответила Сташи.

Оборотень поднял голову:

– А тролли хотят угнать тот караван, что ведьмы привели?

– Да.

– Понятно, – произнес Шэд.

Хрустнула ломаемая пряжка. Оборотень стащил с себя брюки и пошел к выходу из бани. Сташи следовала за ним.

– Ты умеешь драться? – спросил он, когда они миновали баню.

Шэд покосился на ее блузку. «Хотя можно было и не спрашивать», мелькнуло у него. Сейчас, в лунном свете, черное пятно на груди девушки было видно во всех подробностях. Но оборотень понял и еще кое-что.

Это была кровь не Сташи.

Для того, чтобы выбраться на обрыв, венчавший северный склон холма, им пришлось пройти через скошенный Магнусом луг. Колючая стерня впилась в босые пятки Шэда. Он тихо зашипел.

– Нет, не умею, – отвечала вампирка, едва поспевая за ним. – Я это случайно! Я так испугалась, когда он…

Он непроизвольным движением одернула блузку и продолжала:

– Но я буду, Шэд, я буду!

Оборотень остановился на краю обрыва.

– Не умеешь – не берись, – сказал он. – Сиди в бане. Когда все запылает, улетай в Бьонгард. Летать-то хоть умеешь?

Сташи торопливо закивала.

– Когда полетишь, держись правой стороны дороги, – добавил Шэд и поцеловал ее.

Он ощутил вкус крови на своих губах, и вслед за этим пришло чувство, которое он не хотел сейчас испытывать. Но слепую ярость драки уже разбудили уколы мертвой травы, а горько-соленый вкус крови всегда лишал его рассудка.

– Отойди… – хрипло сказал Шэд.

Вампирка отступила на несколько шагов. Он не стал смотреть вниз – высоту елочек, растущих под этим склоном, Шэд помнил всем своим телом. Он шагнул вперед. От вибраций Чи распрямился смятый в драке воротничок на блузке Сташи. Над обрывом, заслоняя звезды, взметнулись крылья. Хотя по форме они напоминали крылья чудовищно огромной летучей мыши, их обладатель не имел с маленькими пискунами ничего общего.

Кроме способности летать.

Светлана постучалась в номер Ринке. Там, как чувствовала ведьма, находилась Карина. Но пробиться сквозь опутавшие проход чары Светлана не смогла. Капитан и ведьма двинулись по коридору. В нишах между дверями номеров на эльфийский манер были расставлены статуи и высокие вазы с сухими цветами, косяки и балки украшала резьба. Взгляд ведьмы зацепился за бронзового лучника в нише. Он мечтательно смотрел в потолок и целился прямо в вырезанную на поперечной балке птицу. Сидхи Фейре обычно изображали своих героев одетыми, но этот стрелок был полностью обнажен. «Сказывается разница в климате», хмыкнула ведьма и тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Светлана увидела комод, преграждавший выход на галерею. Около комода стоял гном в одних штанах и сидх, еще менее одетый. Они заметили боевую ведьму и Аргу и молча отошли от баррикады. Капитан хотел подсадить Светлану на комод. Но ведьма перемахнула через него одним прыжком, слишком непринужденным для того, чтобы в нем не были задействованы левитационные заклинания.

Арга перелез через комод и, пригибаясь, подошел к перилам галереи. Светлана уже сидела около них на корточках и смотрела вниз. Капитан глянул через ее плечо.

– Странно, что тролли до сих пор не поднялись сюда и не задавили наших сверху, – пробормотал капитан.

– А лестница закрыта магической сетью, – ответила ведьма. – И тролли это видят.

Арга облегченно вздохнул. Светлана повернулась к нему. Он увидел, как со дна ее зеленых глаз подобно огромному осьминогу, который водится в южных морях и топит купеческие корабли, поднимается бешенство.

– Я не могу никого найти, – отрывисто сказала ведьма. – Будем действовать сами. Я прощупала двор – сидхи угоняют наш обоз. На крыльце прячется Зарина, между ней и троллями дверь в Подземный мир, открытая. Тройка Марины бьется с троллями, но остановить Ежей они не смогут.

На скулах у Арги перекатились желваки.

– Я сейчас прикажу Зарине войти в таверну и наделать столько шума, сколько она сможет, – продолжала Светлана. – Тебя я спущу вниз, к нашим, и брошу в троллей самое мощное заклинание, какое смогу. Потом будем прорываться во двор. Или есть другие предложения?

Арга отрицательно покачал головой.

– Это лучшее, что мы сейчас можем сделать, – произнес капитан.

Светлана сложила пальцы, чтобы вызвать метлу.

– Отставить, – скомандовали сзади.

Ведьма узнала голос Карины и обернулась так быстро, что с куртки отлетела пряжка.

Таверну поставили на фундаменте, оставшемся от разрушенной дозорной башни. Каменных блоков, валявшихся на холме еще с тех времен, хватило на баню и первый этаж таверны. Вилли два раза упал, порвал брюки и разодрал в кровь колени, пока старался вскарабкаться по гладкой стене. Вампирка, с которой он столкнулся по дороге, от души приложилась к Чи эльфа. Много силы ушло и с кровью. Да и заклинания, обезболивающее и останавливающее кровотечение, не относились к числу экономичных заклинаний. Плечо у Вилли отзывалось болью при каждом движении рукой. И если бы эльф не знал левитационного заклинания, у него ничего не получилось бы. На втором этаже дело пошло легче – здесь стены были сложены из кирпича, и кое-где кирпичи выпали. Вилли добрался до окна, в котором неясно мерцал светильник. Магнус поставил в окна таверны не слюду и не пленку бычьего пузыря, мутную, почти не пропускающую дневной свет. Гоблин раскошелился на витражи из боремского стекла – прочного, но прозрачного. Рама делила окно на две половинки. Шпингалет, как уже удалось нащупать Вилли при помощи ментального сканирования, находился на дальней от него половине окна. Эльф, матерясь сквозь зубы, пытался поднять шпингалет своей Чи. Когда Вилли уже решил, что шпингалет заговорен, стальной штырек поддался его усилиям. Эльф вывел его в крайне верхнее положение и торопливо толкнул раму остатками своей Чи. Хлопнула дверь номера Ринке.

Вилли торопливо просканировал комнату и понял, что из нее выбежала мандреченка, а друг остался на кровати. Эльф преобразовал и применил все запасы магической энергии, которые у него были, и теперь некоторое время вообще не смог бы колдовать, что ставило его в уязвимое положение в предстоящей драке. Но Вилли успел увидеть и кое-что еще, что заставило его броситься в окно, забыв о всякой осторожности.

Он ввалился в номер, как был, на коленях прополз к кровати и зажал рукой горло Ринке. В свете порхающих в магическом светильнике бабочек Вилли увидел, как его рука чернеет от крови. Эльф беспомощно оглянулся. Он пользовался Чи Огня, но в комнате Ринке не было ни камина, ни горящего факела, откуда можно было почерпнуть силу. Оставался только светильник, идиотская стеклянная груша с мотыльками. Втянуть уже преобразованную Чи всегда было легче, чем брать волшебную энергию из самого пламени. Но не так уж много ее и было в этой игрушке.

Светильник потух, словно задутая сквозняком свеча.

Скрепляя каналы друга, Вилли понял, что этой порции Чи ему не хватит. Рана была слишком глубокой, да и пришел он слишком поздно. Уже не меньше трети крови Ринке перекочевало из вспоротого горла на белье кровати. Но главной потерей была не кровь. Центральный канал Чи Ринке был разорван у шеи вместе с сосудами. Вилли глубоко вздохнул. Они с Ринке оба пользовались Чи Огня, что облегчало задачу. Эльф вскрыл канал собственной Чи. Вилли чуть не потерял сознание от боли и вдруг накатившей слабости, но смог замкнуть свой канал Чи на ауру Ринке. Он знал, что не сможет продержать друга долго. Для того, чтобы объединить две ауры в одну, необходимо было принести Клятву Синергистов. Храм Синергистов находился недалеко от Бьонгарда, и когда двое знакомых Вилли решились на этот обряд, эльф сходил с ними – из любопытства. Процедура оказалась очень сложной. Два жреца связывали все каналы Чи Синергистов полдня, используя известную только им методику. Вилли не был знаком с этим тайным знанием, но что он точно знал – теперь можно было плести заклинание, которое остановит не только кровь Ринке, но и вытекающую из друга жизненную силу. Чем он и занялся.

В окне, на миг заслонив звезды, промелькнул силуэт летающего ящера – слишком маленький для дракона, слишком большой для гросайдечи. Но Вилли не удивился. В момент раскрытия ауры можно увидеть и не такое. Он не стал отвлекаться. Еще надо вытащить друга из таверны и волочь его через лес.

Грудь Карины занимала темно-алая клякса. Дорогое атласное платье было испорчено безвозвратно, но не это взволновало Светлану. Аура подруги сияла холодным черным светом – так всегда бывало при тяжелых ранениях, когда в каналы жизненной силы вливалась сила смерти. Ведьма попыталась привстать.

– Ты ранена? – нервно спросила целительница.

Она ощутила руку Арги на своем плече. Капитан, в отличие от ведьмы, присутствия духа не потерял, и помнил, что самое главное для них троих сейчас – не высовываться.

– Нет, – отвечала Карина.

И тут Светлана увидела источник свечения. «Ёрмунганд», мелькнуло у целительницы. – «Осколок Льда! Ну конечно…».

– Телепатируй Зарине, – продолжала старшая крыла «Змей». – Как только в зале раздастся взрыв, она должна закрыть Дверь в Подземный мир, потому что вместе с осколками из таверны вылечу я. А мне надо попасть не в чертоги Ящера, а во двор. Пусть бросит мощную порцию Чи, модификация сгустка «пентаграмма», и вызывает метлу. Как только я появлюсь, мы с ней поставим на ворота Дугу Аэретиля.

Светлана кивнула, чуть запрокинула голову назад и закрыла глаза, выходя на связь с Зариной.

– Как только я сброшу бомбу, – продолжала Карина, обращаясь к Арге. – Вы со Светланой спускайтесь вниз и ведите во двор остальных наших.