Текст книги "Не сдохни на диете"

Компании по производству еды и напитков преподносят вес человека как его личное дело. Однако даже тогда, когда нас ничто не отвлекает, пищевая среда сигналит нам: «ешь больше» и подрывает наши попытки контролировать переедание¹⁹⁶. Оглянись вокруг на съезде диетологов – и сразу станет понятно, что даже специалисты по питанию беззащитны перед агрессивной рекламой вкусных и дешевых калорий. Это говорит о том, что некоторые аспекты нашего пищевого поведения попирают наши личные убеждения, оставаясь незамеченными для сознательного восприятия¹⁹⁷. В психологии аппетита результат таких подсознательных действий называют пассивным перееданием.

Помните то исследование со сканированием мозга, которое показало, что мысль о молочном коктейле активирует в мозге те же участки, отвечающие за вознаграждение, что и у кокаинового наркомана, которому показали видеозапись с курением крэка, или у алкоголика, которому дали понюхать виски? И для этого было достаточно одного только изображения молочного коктейля. Выделяется дофамин, пробуждается аппетит, и появляется желание поесть. Это просто рефлекторная реакция, мы не можем ее контролировать, и поэтому маркетологи развешивают изображения молочных коктейлей и тому подобного везде, где только можно¹⁹⁹.

Кажется, что для поддержания баланса между поступающими и расходуемыми калориями достаточно сознательных действий, но, похоже, более значимую роль здесь играют функции тела, такие как моргание, дыхание, кашель, глотание или сон. Любые из этих функций можно контролировать, но по большому счету они выполняются автоматически, под действием издавна заложенных в нас сценариев²⁰⁰.

Повсеместна не только рекламы еды, но и сама рекламируемая еда. В 1970-х и 1980-х годах продукты питания стали продаваться во многих заведениях²¹⁵, а сегодня всплески дофамина и искусственно вызванные приступы голода подстерегают нас на каждом углу²¹⁶. Шоколадные батончики и снеки продаются на кассах автозаправок, в аптеках, книжных магазинах и в тех местах, где раньше продавали только одежду, аппаратуру, стройматериалы и товары для дома. Крупнейший в США продавец еды – это Walmart²¹⁷.

Теперь можно есть где угодно – в машине, на улице, за рабочим столом и даже в набитом автобусе. Мы постоянно жуем²¹⁸. Торговые автоматы везде. Количество приемов пищи с конца 1970-х годов выросло примерно на четверть – с четырех до пяти, а учитывая выросшие размеры порций, объем потребляемых калорий увеличился вдвое²¹⁹. Огромная часть избытка калорий, который привел к эпидемии, приходится на одни только закуски и напитки²²⁰.

Подумайте о детях. Мы пытаемся дать им самое лучшее, подаем им хороший пример и кормим полезной едой, а потом они выходят на улицу и попадают в настоящий ураган фастфуда и влияния рекламы. Как спросил автор одной из статей в издании The New England Journal of Medicine, почему все наши попытки защитить «детей от опасной для жизни болезни должны подрываться массовыми маркетинговыми кампаниями производителей вредной еды»?²²¹ Педиатров призывают говорить с родителями о вреде картошки фри, когда ребенка приводят на регулярный осмотр по достижении годовалого возраста, а не ждать, когда ребенку исполнится два²²². И даже тогда может быть уже слишком поздно. Две трети новорожденных начинают кормить вредной едой еще до их первого дня рождения²²³.

Пожалуй, лучше всего об этом в журнале Harvard Health Policy Review написал доктор Дэвид Л. Катц:

Тем, кто утверждает, что родительская или личная ответственность сильнее соблазнов окружающего мира, стоит представить тот же принцип в общем. Что, если бы посещение школы не было обязательным, а только рекомендовалось и каждое утро детям предлагали альтернативу, – скажем, цирк, зоопарк или пляж? ²²⁴

Смертность от болезней, связанных с курением, подскочила не только из-за массового производства и поступления в продажу дешевых сигарет. Табачные компании активно работали над тем, чтобы сделать свои товары как можно более желанными, сбрызгивая листья табака никотином и добавками вроде аммиака, чтобы увеличить никотиновую зависимость²²⁵. Пищевая индустрия нанимает специалистов по улучшению вкуса продуктов с той же целью – сделать свою продукцию максимально желанной.

Вкус – главный фактор при выборе продуктов²²⁶, а соль, сахар и жир – три главных средства для достижения «сверхстимулирующей гиперпривлекательности», побуждающей людей к импульсивным покупкам и компульсивному перееданию²²⁷. Дизайн продуктов питания направлен именно на то, чтобы воздействовать на наши эволюционные триггеры и ломать любые биологические барьеры, помогающие нам удерживать потребление в разумных пределах²²⁸.

Еда – это огромный бизнес. Одна только индустрия переработанных продуктов приносит больше 2 миллиардов долларов в год²²⁹. Это не только заставляет манипулировать со вкусом продуктов, но и влияет на государственную политику и научные изыскания. И пищевая, и алкогольная, и табачная индустрия прибегают к одним и тем же сомнительным методам: тормозят постановления в области здравоохранения, привлекают на свою сторону профессиональные организации, создают пропагандистские организации и искажают научные факты²³⁰. Схожесть сценариев не удивляет, если учесть многочисленные корпоративные связи: например, табачный гигант Philip Morris владеет сразу двумя компаниями – Kraft и Miller Brewing²³¹.

В 2009 году пищевая индустрия потратила более 50 миллионов долларов на то, чтобы повлиять на политику, наняв 350 лоббистов, большинство из которых были бывшими госслужащими (через них индустрия взаимодействовала с законодательными регулирующими структурами). Лоббисты могли протолкнуть корпоративные интересы изнутри, а «покончив» с государственной службой, получить в награду непыльные лоббистские должности²³².

На следующий год пищевая промышленность получила новое оружие, кнут в дополнение к пряникам: 21 января 2010 года Верховный суд пятью голосами против четырех принял по делу организации Citizens United постановление, разрешавшее корпорациям тратить неограниченные денежные суммы на кампании, поливающие грязью всех, кто осмелится выступить против них²³³. Неудивительно, что теперь наша избирательная власть так чурается столкновений²³⁴, а правительство действует на стороне, по указке и в интересах гигантов пищевой индустрии²³⁵.

Подобная тенденция наблюдается по всему миру. Слабые призывы организаций общественного здоровья к разработке рекомендательных стандартов натыкаются не только на жесткое сопротивление значимым переменам²³⁶, но и на массовую межнациональную торговлю и зарубежные инвестиции, надежно защищающие доходы пищевой промышленности на уровне законов этих стран²³⁷.

Коррумпирующее влияние коммерческих организаций распространяется даже на медицинские ассоциации. Словно в прошлые времена, когда сигареты рекламировались как «то, что доктор прописал» ²³⁸, Американская академия семейных врачей приняла миллионы долларов от компании CocaCola, часть из которых предназначалась непосредственно на «разработку материалов для просвещения потребителей в отношении безалкогольных напитков и подсластителей»²³⁹. А когда Американскую академию педиатрии высмеяли за корпоративные отношения с Coca-Cola и заявления о ее «абсолютной приверженности здоровью детей»²⁴⁰, исполнительный вице-президент академии попытался подавить протесты, объяснив, что этот альянс не был беспрецедентным: у Американской академии педиатрии прежде уже были рабочие отношения с Pepsi и McDonald’s²⁴¹.

Корпорации скрывают свои истинные цели, создавая видимость активной общественной поддержки. Вслед за коалицией «Оставь нас в покое, правительство» (Get Government Off Our Back), созданной табачной компанией R. J. Reynolds для борьбы с регулированием производства и продажи табачной продукции, появилась и группа «Американцы против налогов на еду» (Americans Against Food Taxes), хотя по факту она могла бы называться «Пищевая промышленность против налогов на еду»²⁴². Сила подставных организаций оказалась такой, что два непримиримых соперника, Ассоциация производителей сахара и Ассоциация переработчиков кукурузы, объединили усилия с Американской ассоциацией производителей безалкогольных напитков и Национальной ассоциацией кондитеров и организовали группу «Американцы за выбор продуктов питания и напитков» (Americans for Food and Beverage Choice)²⁴³.

Еще одна излюбленная тактика табачной промышленности²⁴⁴ – подставные научно-исследовательские организации, подобные созданной компанией Coca-Cola «Глобальной сети энергетического баланса», которые саботируют процесс научных исследований, искажая²⁴⁵ или утаивая²⁴⁶ научные данные, противоречащие планам корпораций. Один из многочисленных примеров – история с трансжирами. Производители продуктов питания не только долгое время отрицали связь трансжиров с болезнями²⁴⁷, но и делали все, чтобы ограничить научные изыскания²⁴⁸ и дискредитировать результаты исследований²⁴⁹.

По одной из оценок, пищевые продукты с высоким содержанием трансжиров, насыщенных жиров, соли и сахара уносят 14 млн жизней в год. Каждый год²⁵⁰. Тот факт, что страны всего мира не способны кардинально изменить ситуацию с ожирением, объясняется «не слабой силой воли отдельных людей – говорит генеральный директор Всемирной организации здравоохранения²⁵¹, – а тем, что государства не могут взять под контроль могучую пищевую промышленность и индустрию газированных напитков»²⁵². Свой вступительный доклад на заседании Национальной академии медицины, озаглавленный «Ожирение и сахарный диабет: замедленная катастрофа», она закончила такими словами: «Интересы общества должны быть поставлены выше интересов корпораций»²⁵³.

Основополагающие причины эпидемии ожирения окутаны какой-то, похоже искусственной, тайной. Масштабные исследования утверждают, что причины «чрезвычайно неоднозначны» и «разобраться в них крайне сложно»²⁵⁴. Но, судя по публикациям, никакой тайны в этом нет.

Все дело в еде.

Все попытки напустить тумана – неправдоподобные объяснения вроде сидячего образа жизни или нехватки самодисциплины – выгодны производителям и продавцам, а не здоровью общества и интересам справедливости²⁵⁵. На вопрос о роли ресторанов в эпидемии ожирения президент Национальной ассоциации ресторанов ответил так: «То, что у нас с вами есть электричество, еще не значит, что нам нужно идти и бить себя током»²⁵⁶. Да, но большинству производителей продуктов питания все же удается цеплять электроды и наводить страх и трепет на центры удовольствия в мозге, подрывая наш самоконтроль.

Достижения в области переработки и упаковки еды вкупе с государственной политикой и субсидиями на удешевление сырья для пищевой промышленности²⁵⁷ привели к избытку готовой к употреблению еды, полуфабрикатов и фасованных напитков. Чтобы успокоить нетерпеливых инвесторов, маркетинг стал поистине повсеместным и крайне убедительным. В совокупности все эти факторы открывают свободный доступ к обильной, удобной, дешевой, высококалорийной еде, часто специально приправленной химическими добавками (которые делают ее особенно сладкой или пряной), но дающей мало насыщения.

Чем глубже мы погружаемся в зыбучие пески калорий, тем больше умственных сил уходит на сопротивление бомбардировке рекламой и многообразию соблазнительных вкусностей, доступных, только руку протяни, в любое время суток²⁵⁸. Рынок настолько переполнен едой, что большая ее часть в итоге идет на выброс. С 1970-х годов пищевых отходов стало больше на 50 %²⁵⁹. Но лучше пусть они идут на свалку, чем заполняют наши желудки. Слишком многие из этих дешевых калорийных продуктов ставят срок годности выше человеческой жизни.

Однако мертвые не едят. Разве здоровье потребителей не выгодно продовольственным компаниям? Подобный вопрос говорит о фундаментальном непонимании того, как работает система. Главная задача любой акционерной компании – принести доходы инвесторам. Подумайте, например, о том, что продукция табачной индустрии убивает каждого второго из ее самых лояльных клиентов²⁶⁰. Удовлетворенность покупателей не имеет значения, главное – это акционеры. Покупатель всегда на втором месте.

Если лишний вес – это нормальная реакция на избыточную пищевую среду, то действия правительства и компаний – нормальная реакция на сложившиеся в их системах политические и экономические реалии²⁶¹. Сможете ли вы назвать хотя бы одну крупную индустрию, которой будет выгодно, если люди станут есть меньше «мусора»? «Это точно не сельское хозяйство, продукты питания, продуктовые магазины, рестораны, диетическая индустрия или производство лекарств, – написала в журнале Science заслуженный профессор Мэрион Нестле, когда была заведующей кафедрой питания в Нью-Йоркском университете. – Все процветают, когда люди едят больше, и все нанимают армии лоббистов, чтобы помешать правительству хоть что-то с этим сделать»²⁶².

Если все дело в дешевизне, удобстве и вкусе, то решится ли проблема, если еда станет дорогой, труднодоступной и невкусной? Что, если можно взять лучшее из двух миров – простая, полезная, вкусная и сытная пища, помогающая сбрасывать вес?

Я написал эту книгу, чтобы найти ответ.

Последствия

В ходе крупнейшего в истории исследования влияния лишнего веса на здоровье ученые проанализировали данные более 50 миллионов человек почти из 200 стран и обнаружили, что избыточный вес вызывает преждевременную смерть более 4 миллионов человек ежегодно. Большинство таких смертей вызывает болезнь сердца, однако ученые нашли «правдоподобное» или «вероятное» доказательство связи ожирения с двадцатью различными заболеваниями²⁵³ – настоящий алфавитный суп из возможных проблем со здоровьем.

В алфавите последствий для здоровья буква А означает артрит. Ожирение усугубляет ревматоидный артрит²⁶⁴ и повышает риск развития другого воспалительного заболевания суставов²⁶⁵ – подагры, или болезни королей, которым она доставалась вместе с обильными трапезами. Но самое распространенное в мире заболевание суставов – это остеоартрит²⁶⁶, а ожирение – основной контролируемый фактор риска его развития²⁶⁷.

Остеоартрит развивается, когда амортизирующая хрящевая ткань суставов разрушается быстрее, чем тело успевает ее восстановить²⁶⁸. Чаще всего страдают колени, из-за чего считается, что с ожирением эта болезнь связана только из-за повышенной нагрузки на суставы. Однако страдают в том числе неопорные суставы, например кисти рук и запястья, а значит, связь не только механическая. При ожирении развивается дислипидемия²⁶⁹ – повышение уровня липидов, холестерина и триглицеридов в крови, усиливающее воспаление в суставах²⁷⁰.

Снижение веса на полкилограмма в год в течение 10 лет уменьшает вероятность развития остеоартрита более чем на 50 %²⁷¹. Более того, похудение может полностью избавить пациента от необходимости операции по протезированию коленного сустава. Всего за 8 недель у людей с остеоартритом и ожирением, отобранных для снижения веса случайным образом, состояние коленей улучшилось до того же уровня, как у тех, кто сделал операцию. Ученые пришли к выводу, что снижение веса на 9 килограммов «можно считать альтернативой протезированию коленного сустава»²⁷².

Но разве заменить колено на протез проще, чем сбросить 9 килограммов? Об этом говорят редко, но почти каждый сотый пациент умирает в течение 90 дней после операции по протезированию коленного сустава. В связи с огромной популярностью этой операции (в США ее проводят около 700 тысячам пациентам в год) редактор одного ортопедического журнала предположил, что «тем, кто думает об этой операции, не сообщают о том, с какой вероятностью она может их убить»²⁷³. На вопрос о том, сообщают ли пациентам этот «наиважнейший факт»²⁷⁴, один из хирургов ответил так:

Для меня вопрос только в том, поможет ли это знание пациенту. Не усилит ли оно переживания пациента, который и так уже переживает, не заставит ли отказаться от этой нужной операции? Убедит ли оно пациента с менее серьезной проблемой соблюдать режим питания и физических нагрузок? В конечном итоге все сводится к решению хирурга²⁷⁵.

Подавляющее большинство хорошо переносят протезирование коленного сустава, но примерно каждый пятый пациент недоволен результатом операции²⁷⁶. Зато снижение веса как нехирургическая альтернатива подобной процедуре влияет на причину заболевания, а все побочные эффекты положительны.

Лишний вес чреват болями в нижней части спины²⁷⁷, воспалением седалищного нерва²⁷⁸, дегенерацией межпозвонковых дисков²⁷⁹ и образованием грыж²⁸⁰. Как и в случае с артритом, это может быть связано с комбинацией повышенной нагрузки на суставы, воспаления и увеличения холестерина из-за повышенной массы тела²⁸¹. Патологоанатомические исследования показали, что из-за лишнего веса питающие позвоночник поясничные артерии могут подвергаться атеросклерозу, лишая межпозвонковые диски в нижней части спины кислорода и питательных веществ²⁸².

Избыток висцерального жира физически сжимает почки²⁸³, выдавливая натрий обратно в кровоток и повышая кровяное давление. Вместе ожирение и гипертония могут иметь «разрушительные последствия для здоровья»²⁸⁴. Но есть и хорошие новости! Снижение веса всего на несколько килограммов снимает такое давление. Можно сказать, что уменьшение массы тела – «главное средство контроля гипертонии»²⁸⁵. Известно, что со снижением веса на 4 килограмма кровяное давление снижается²⁸⁶ точно так же, как при сокращении употребления соли²⁸⁷ – в 2 раза²⁸⁸.

Примерно три четверти опрошенных не знают о связи между ожирением и раком²⁸⁹, хотя, судя по комплексному анализу тысяч исследований, избыточный вес повышает риск возникновения большинства видов рака, включая рак пищевода, желудка, кишечника, печени, желчного пузыря, поджелудочной железы, груди, матки, яичника, почки, мозга, щитовидной железы и костного мозга (множественной миеломы)²⁹⁰. Почему? Это может быть связано с неизбежным при ожирении хроническим воспалением²⁹¹ или с высоким уровнем инсулина из-за инсулиновой резистентности²⁹² (поскольку инсулин, контролирующий содержание сахара в крови, является мощным стимулятором роста, что может способствовать развитию опухоли²⁹³). У женщин причиной может быть повышенный уровень эстрогенов²⁹⁴.

С наступлением менопаузы яичники перестают работать, а образование эстрогенов происходит преимущественно в жировой ткани. Из-за этого у полных женщин практически в 2 раза больше эстрогена в крови²⁹⁵, что повышает риск развития рака груди и смерти от него²⁹⁶. Уменьшение массы тела на 9 килограммов снижает уровень эстрогена в груди на 24 %²⁹⁷. Данные по раку простаты не так убедительны²⁹⁸, однако известно, что ожирение повышает риск инвазивного рака пениса²⁹⁹.

Одна из причин уверенности, что рак может быть следствием ожирения, а не просто плохого питания, заключается в том, что при снижении веса (пусть даже с помощью бариатрической операции) общий риск возникновения рака снижается. У тех, кто после операции похудел на 18 килограммов и сохранил этот вес, в течение следующих 10 лет диагностировано на треть меньше случаев рака, чем в контрольной группе, участники которой имели схожие показатели, но не делали операцию и продолжали постепенно набирать вес³⁰⁰. Исключение составляет только рак кишечника³⁰¹.

Рак кишечника, похоже, единственное злокачественное образование, риск развития которого после хирургического лечения ожирения повышается. После бариатрической операции вероятность смерти от рака прямой кишки может вырасти втрое³⁰². Предполагается, что изменение анатомии в результате одной из самых распространенных операций (обходного желудочного анастомоза) усиливает воздействие желчной кислоты на слизистую оболочку кишечника. Такие провоспалительные изменения сохраняются в течение многих лет после операции и предположительно повышают риск возникновения рака³⁰³. А вот потеря веса за счет контроля питания снижает риск развития любого связанного с ожирением рака.

Согласно консенсусу Международной федерации диабета, ожирение считается основным фактором риска развития диабета 2-го типа³⁰⁴ – главной на сегодняшний день причины почечной недостаточности, ампутации нижних конечностей и приобретенной слепоты³⁰⁵. Ирония в том, что многие лекарства для лечения диабета, включая инсулин, только способствуют увеличению веса, замыкая тем самым порочный круг³⁰⁶. И снова получается, что модификация образа жизни как средство лечения первопричины – не только самый безопасный, простой и дешевый, но и, возможно, самый эффективный путь.