Текст книги "Окончательный монтаж"

– С радостью. Приглашение принимается.

7

Помахивая веером над мангалом, Алеша следил за шашлыками, жена Дербенева Катя и жена Ивана Ляля, которые теперь считались вдовами, склонились над схемой, расстеленной на столе в саду. Жена Алеши нарезала салат. Небольшой пикничок на природе, где совмещалось полезное с приятным.

Говорила только Катя, остальные слушали.

– Наконец-то Игумен понял и принял план Севы. Мешки они забрали и машинку для протаскивания троса через воздуховод тоже. Вопрос решен. Они будут действовать согласно нашему плану. Вот схема воздуховода. У них она есть, но не полная. Мешки должны проскользнуть двадцать два метра до выходного отверстия. На их схеме нет этой врезки. Здесь коридор имеет перекресток, то есть воздуховод пересекается с другим воздуховодом. Самая трудная работа предстоит Ляле. Игумен с подручными цепляют мешки карабинами один за другим, запихивают их в трубу, потом уходят через канализацию и люки на улицу. Дальше они меняют несколько машин и возвращаются к галерее с другой стороны здания, снимают решетку с вентиляционного отверстия, цепляют трос к лебедке и вытягивают мешки наружу. На все манипуляции у них уйдет не менее получаса. Все это время, Лялечка, тебе придется сидеть в трубе, но не в основной, а в той, что ее пересекает. Нежданчик за углом. Как только мешки будут загружены в короб и они закроют за собой решетку, ты начнешь подтягивать эшелон мешков к себе. Это нетрудно, они будут легко скользить по жести. Итак. Появился первый мешок, ты его пропихиваешь мимо себя, потом второй, третий, четвертый, а пятый и остальные отцепляешь от эшелона и затаскиваешь в свой короб, где находишься. За угол, другими словами. Мы знаем, что этот короб не имеет выхода на улицу, он идет параллельно залам галереи. Выносить свою долю мы будем через центральный вход. У всех на виду.

Алексей забыл про шашлык, а Уля про салат.

– Восемь мешков? Через охрану?

– Да. Но сначала надо дать возможность Игумену уехать. Мы знаем его гнездышко и знаем, куда он повезет добычу.

– А почему не дать ему вывезти все деньги по-тихому, а потом накрыть его берлогу? – спросил Алеша.

– Потому, Алешенька, – не задумываясь, ответила Катя, – что деньги для нас не главное. Ограбление галереи станет самым громким скандалом в городе за последние полвека. Мы поможем ментам найти грабителей. Банда Игумена угодит в сети уголовки, и все сволочи сядут за решетку. В этом и есть месть Игумену за смерть наших мужей. А сколько у него найдут денег, не имеет значения, отвечать он будет за все, что исчезнет из хранилища. То, что три четверти добычи достанется нам, об этом никто никогда не узнает. Конечно, полковник Кулешов разберется и в конце концов поймет, что в деле участвовали две банды. Но мы не оставим ему следов. Он не станет копать глубоко, если получит в свои руки козла отпущения, ведь речь идет о частных деньгах, а не о хранилище Центробанка и не о бюджете государства.

Ответ был исчерпывающим, и новых вопросов не возникло. Правда, шашлык успел немного подгореть.

* * *

Шедевр ювелирного искусства «Око света» опять сверкал под яркими лучами хрустальных люстр ресторана «Трапеза». Анна Гурьева отмечала свои именины, в ресторан пригласили самых близких друзей семьи. Репортеры желтой прессы также получили информацию о знаменательном событии.

В общем-то, именины жены банкира нельзя назвать событием, событием стал скандал, раздутый прессой вокруг ограбления. Вот уже несколько дней на страницах не очень уважаемых газет утверждалось, будто бриллиантовый гарнитур был снят с Анны Гурьевой во время торжественного открытия отеля «Континенталь». В Интернете даже появилась фотография Анны и ее мужа в момент выхода с вечеринки. На шее Анны ничего не было. Скандал начал разгораться, как костер, в который подбросили сухих дров. Больше всего обывателя поражал тот факт, что милиция пожимала плечами, что никаких заявлений в правоохранительные органы не поступало и, соответственно, никакого расследования не проводилось.

Гурьевы на газетные сплетни никак не реагировали, хотя могли опротестовать раздутый поклеп и подать на газетчиков в суд. Однако они поступили умнее, использовали именины Анны для того, чтобы утереть всем нос. Молодая красавица вновь появилась на публике усыпанная бриллиантами.

Веня Скуратов, пожалуй, один из немногих знал о том, что Анна надела на себя копию из стекляшек Сваровски, образец. Об этом ему рассказала Алина, с которой он имел приватную беседу в тихом ресторанчике. Оригинал гарнитура лежит в его сейфе на даче. Он приехал посмотреть на стекляшки. В ресторан заходить не стал, картина прекрасно просматривалась с улицы через окна. Веня вел свое расследование и давно уже не был на даче. Он не догадывался, что с помощью Дины выкрал из банка тот самый муляж, в котором блистает сейчас Анна, а его сейф на даче пуст. Ему и в голову не приходила мысль о том, что если все его действия соединить в одну цепочку, он становится главным подозреваемым в ограблении.

Скуратов считал себя умным и ловким парнем, отлично разбирающимся в светских интригах, имеющим прекрасное чутье, и был уверен, что всегда останется в выигрыше. На самом деле он походил на Неуловимого Джо из анекдота. А почему он неуловимый? Да потому, что никому не нужен! Ничего этого Веня пока не знал, а потому, как всегда, был собой доволен, разглядывая через окно нарядную толпу.

Через час Скуратов впал в транс: вернувшись на дачу, он обнаружил сейф пустым. Дина бесследно исчезла. Девушку он ни в чем не подозревал, был уверен – ее похитили вместе с бриллиантами. Часовая истерика не помогла. Скуратов схватил пистолет и отправился к Фельдману. Не то чтобы у него были серьезные улики против банкира, но он чувствовал – ему что-то недоговаривают. Поездка к старику мало что изменила. Он лишь получил фотографию женщины из архива Фельдмана. Именно она положила ожерелье в сейф банка. В этой женщине Веня узнал Оксану Мартынчук. Горничная Гурьевых уже попадала в его поле зрения и значилась в списке подозреваемых. Веня давно искал ее. По словам консьержки, она уехала в Одессу, но этому верить нельзя. Надо действовать. Фельдман и Шпаликов выпали из категории подозреваемых. Фельдман предложил ему миллион долларов, если они сумеют получить акции Гурьева. Все встало на свои места.

Конечно, содержание двухчасовой беседы со Скуратовым Фельдман тут же сообщил Алине. Дальнейшие действия Вени были предсказуемы. Скуратов прибыл к дому Оксаны в полночь, в час ночи сумел войти в дом с помощью жильца с нижнего этажа. Дежуривший у дома Герман это видел. Ну что ж, скатертью дорожка. В квартире Веню уже давно поджидает труп Оксаны. Герман вызвал милицию, назвавшись прохожим. Минут через семь послышались сирены. Герман сел в машину и уехал.

Каково же было его удивление, когда на следующее утро Скуратов появился в его ресторане «Маяк». Значит, он сумел выскользнуть из рук оперативников. Тем лучше. Это затянет его еще глубже в болото. К счастью, Семен находился под рукой. Он продолжал выполнять поручения Германа и даже в выходные торчал в ресторане.

На кухню зашел метрдотель с фотографией в руках.

– Там один тип интересуется женщиной. Может, кто-то из вас ее видел?

Фотографию взял Герман, взглянул на нее и тут же передал Семену.

– Ты ее видел в субботу. В восемь вечера она встречалась с Дербеневым. Нет, в восемь пятнадцать. Короткая деловая встреча. Тебе наверняка покажут фото Дербеня. Ты его узнаешь. Иди. А я пока выпишу счет за субботу. Подаришь ему на память.

Сема был парнем сообразительным и исполнительным. Он сделал все так, как ему приказали, а Герман просчитывал дальнейшие действия Скуратова. По его мнению, Веня должен искать подтверждений в банке. К тому же он нашел у Оксаны ключ от ячейки.

Герман доложил ситуацию Алине, а Алина связалась с Фельдманом.

Через час ей позвонил адвокат Лурье:

– Только что в Английском клубе был Скуратов. Он слишком далеко зашел, пора его остановить.

Алина позвонила Герману:

– На Скуратове ставим точку. Он уже набрал достаточно очков, может выбывать из игры. Мы наметили серьезный акт, а он мешает как бельмо в глазу.

Герман сразу отправился на дачу к Скуратову и опередил хозяина на полчаса. Ключ от дома, переданный Диной, постоянно находился при нем. Оставив машину на опушке, он взял из бардачка флакон духов и направился к дому. Герман приехал на приметном желтом «Фольксвагене» Семена, который подменил его на работе. Пригодились и ботинки сменщика. Почва оставалась сырой после ночного дождя, а следы от обуви всегда остаются. Неизбежно останутся в глинистой почве у леса и отпечатки колес.

Герман вошел в дом, достал флакон с духами и, поставив его на окно, снял пробку. Задвинул шторы, после чего выкрутил лампочку из-под абажура. Оставалось только ждать. Он встал посреди комнаты, достал пистолет и передернул затвор. Из этого пистолета он убил фокусника.

Наконец щелкнул замок, в дверном проеме появился черный силуэт Скуратова. Комната была наполнена ароматом духов. Хозяин попытался включить свет, не получилось.

– Кто здесь? – спросил он.

Герман ответил двумя выстрелами и тут же ушел. Он был уверен, что выстрелы не смертельные. Убивать Скуратова не входило ни в чьи планы. Парень увяз по уши, у него нет шансов на оправдание.

8

Сколько Юлия ни старалась, к копиям, изготовленным Томилиным, она придраться не могла.

– Ты волшебник, Петя! Настоящий волшебник!

– Я старался. Посмотри обратную сторону. Я нашел метку парижского аукциона и повторил ее. Вот это было действительно трудно.

– У меня нет слов. Оригиналы пока останутся у тебя, тут самое безопасное место.

– Заходил твой приятель Сева Дербенев, принес репродукции. На столе лежат. Указал натуральные размеры оригиналов, можно подумать, я их не знаю. Просил не очень стараться. Мол, эксперты мои полотна изучать не будут. Я обещал ему сделать копии за три дня. Одна уже готова.

Юлия подошла к огромному столу.

– Черт! Гоген, Дега, Сислей… Где он их видел?

– Думаю, там, куда хочет повесить мои копии вместо оригиналов. Возможно, они висят у какого-то лоха и тот не заметит подмены.

– Ты веришь в такую удачу, Петя?

– Я же увидел у алкаша подлинник Шишкина, который теперь в твоих запасниках. Купил у него за бутылку. Он даже не помнил, откуда взялась картина, с бабкиных времен висела.

– Ну да. А Рублевской Божьей Матерью накрывали бочку с соленьями в погребе. Таких случаев один на миллион, и они не для ловкачей вроде Севы, – зло проговорила Юлия.

Бывший муж Юлии Баскаковой был бессребреником, никому никогда не завидовал, а оттого и чувствовал себя хорошо.

– Оставь Севу в покое, Юля, – мирным тоном сказал Томилин. – Всех денег не заработаешь, всех шедевров не соберешь…

– Заткнись, Петя! Оригиналы он все равно продаст мне, и за бешеные деньги. Почему он обращается к тебе через мою голову, напрямую, а ты ему помогаешь? В итоге все расходы лягут на мою шею! Это справедливо? – вышла из себя Юлия.

Петр тихо усмехнулся, попивая пиво из горлышка.

– Ты очень быстро забываешь добро, которое для тебя делают. Разве Дербень брал с тебя деньги за деловые советы? Он вас всех научил, как можно выживать в волчьей стае, мог разорить на одних советах, если бы брал мзду. Да вы ему по гроб жизни обязаны. Курицы неблагодарные…

Юлия схватила тубус с копиями и бросилась из комнаты. Раздался громкий хлопок двери и звон висящей цепочки.

– Пауки, – пробурчал Томилин.

9

Дина по-прежнему жила в доме Гурьева, в квартире на десятом этаже. По инструкции, данной ей Германом, девушка могла делать все что угодно, ей даже денег оставили для развлечений, но должна всегда оставаться на связи и уметь быть неузнаваемой для охранников подъезда, используя парики, очки, косынки, косметику. Она не знала, что ее фотографировали при входе и выходе из дома, за ней наблюдали, фиксируя места, где она бывала. Ничего не замечая, Дина радовалась жизни, она верила в свою звезду, верила, что ее ждет большое будущее.

Звонок Германа застал ее дома.

– Сегодня тебе предстоит разыграть небольшой спектакль, детка, – сказал он. – Одевайся и выходи, я жду у соседнего дома в черном «Форд-Фокусе».

Через десять минут девушка села в машину.

– Хочешь меня еще кому-то показать? Мне очень понравился редактор. Настоящий аристократ.

– С ним ты скоро увидишься в Сочи, там намечается крупный кастинг, съедутся представители мировых агентств, он будет проталкивать твою кандидатуру. Но сначала мы должны покончить с московскими делами. Со Скуратовым уже покончено.

Дина вздрогнула.

– Спокойно, девочка, ведь я тебя предупреждал. Ты выбрала правильный путь, поэтому жива и здорова. Такие люди, как Веня, обречены. Их терпят до поры до времени, потом от них избавляются. Так и случилось. Но я не хочу, чтобы он сгнил на даче. Его исчезновением никто не заинтересуется.

– Его убили на даче?

– Думаю, он жив. Его должна обнаружить ты, больше некому. Дверь дома открыта. Он упал у порога. А теперь подумай, как тебе туда попасть так, чтобы в дороге тебя видел кто-то из соседей.

Дина глянула на часы.

– Автобус от станции до поселка отходит через два часа. Пешком – двенадцать километров, а автобус ходит только три раза. Соседи по даче всегда приезжают днем, там не ночуют, уезжают в Москву.

– Значит, ты попадешь с ними в один автобус.

– Может быть, и в одну электричку, если мы поторопимся.

Герман включил двигатель и помчался на вокзал.

– Слушай меня внимательно и запоминай. Ты должна вызвать милицию и «скорую помощь». На даче тебя не было три дня, жила у подруги. Той пришлось уехать к больной матери в другой город, и она не стала брать с собой ребенка, попросила тебя посидеть с сыном. Ты согласилась. Веню предупредить не сумела, его телефон был недоступен. Жила в районе Чистых прудов. Улица Жуковского, дом пять, квартира три. Подругу зовут Люба. Если тебя будут проверять, она все подтвердит, это наша девушка. И еще. В доме воняет духами, какими пользуются шлюхи. Упомяни имя Инессы. Помнишь такую?

– Да. Хозяйка притона. Это она устроила мне кастинг, где отбирались порнозвезды. Она работает на Веню время от времени. У нее на него тоже компромата хватает.

– Значит, сообразишь, что сказать. В остальном ты полная дура. Ни бе ни ме. Побольше плача. Они тебя отпустят. Скажешь им, что вернешься к подруге на Чистые пруды.

– Я все поняла.

– Молодец, а потом в Сочи!

На вокзале Дине повезло. Она встретила соседей по даче, и они сели в одну электричку.

10

В знаменитом ювелирном салоне Печерникова Алина Борисовна Малахова опять ждала гостя. Без золота и блеска самоцветов салон напоминал похоронное бюро. Голые манекены, пустые витрины, утопающий в черном бархате зал. Да и хозяйка во всем черном походила бы на вдову, если бы не выделяющиеся яркими пятнами огненно-рыжие волосы, зеленые глаза и алые губы. А главное – довольный вид, никак не подходящий для убитой горем женщины.

У салона остановилось две иномарки представительского класса. Из одной вышел смуглый мужчина в характерном арабском наряде с дипломатом в руке. Впустив его, Алина заперла дверь на засов.

– Нам не обязательно скрываться, визит можно считать официальным, не так ли? – спросил гость по-английски.

Араб поцеловал руку хозяйки. Это никак не вязалось с обычаями Ближнего Востока, но шейх Аургент Зеба был человеком светским, большую часть времени жил в Европе.

– Вы очень обязательный человек, ваше превосходительство.

– А вы прекрасный предприниматель, мадам. Я получил по вашей доверенности все бриллианты. Вы правы, ангольские камни превосходят по качеству якутские, а огранка, выполненная израильскими мастерами, не хуже индийской. Я не ожидал.

– Я член совета директоров концерна, к моим заказам относятся с особой щепетильностью. Из лучших выбирали лучшие. Мне понадобится неделя, чтобы вставить алмазы в оправу. Те, что останутся, вы заберете в качестве компенсации. Только теперь вам не придется их прятать, вы можете выставлять их напоказ.

Шейх положил дипломат на стол и открыл его. Он был заполнен замшевыми мешочками размером чуть больше спичечной коробки. Один из них Алина открыла и высыпала на ладонь десяток сверкающих камней.

– Все по пять карат. Они должны подойти к оправе, – сказал шейх. – До свадьбы осталось десять дней.

– Можете не напоминать мне об этом, мой салон не нарушает сроков договора.

– Я остаюсь в России и буду ждать. Без гарнитура «Око света» мне нечего делать в своей стране.

Они улыбнулись друг другу. Милая идиллия, полное взаимопонимание. Год назад этот человек привез уникальные индийские бриллианты и семь именных голубого цвета для подвески. Сейчас о них не вспоминали. Что же произошло? Ничего. Просто велась правильная политика, прошли десятки переговоров на разных уровнях. И все благодаря связям Алины в нужных кругах. Год назад Алина начала плести свою паутину в Париже на встрече с известным экспертом компании «Де Бирс» господином Жераром Барто. Произошла утечка информации в нужном направлении. Семь голубых бриллиантов такого веса не могли оставаться неизвестными специалистам. Абу Фат-старший допустил непростительную ошибку – решил выставить ворованные бриллианты напоказ. Слишком самонадеянно, слишком дерзко! Возомнил себя всесильным и неуязвимым, за что и поплатился. Через месяц его личный самолет был взорван над Красным морем, а сын получил предупреждение: если камни, принадлежащие шаху Аль Мактуму, будут выставлены напоказ, все поколения Абу Фата будут вырезаны.

План Алины сработал. Спустя неделю после авиакатастрофы в Москве появился брат Абу Фата Аургент Зеба. Он готов был снять заказ и отказаться от выплаченного ювелирам аванса, только бы прекратить начатый сыновьями шаха террор. Его паническое настроение вполне объяснимо. Если добрались до шкуры самого Абу Фата, то о безопасности семьи не может идти речи, ее судьба предрешена. К тому же в высших кругах восточного мира считают, что потерять лицо хуже, чем перейти в другую веру.

Увидев полную растерянность Аургента, Алина поняла, что даже не рассчитывала на такой эффект.

– Вы хотите забрать камни? – спросила она.

– Когда я от вас уезжал, в аэропорту Абу-Даби у меня украли портфель с документами, а дома я заметил, что кто-то копался в моих чемоданах, несмотря на мой дипломатический статус. Я не могу гарантировать сохранность ценностей.

Алине пришлось отойти к окну, чтобы скрыть улыбку. Сева Дербенев сдержал слово, но ничего ей не сказал. Так, пустячок! Ты просила – я сделал, стоит ли об этом вспоминать? Бриллианты остаются у нее, Зеба просто не знает, что с ними делать.

Помолчав, Алина спросила:

– От каких источников шла информация к террористам?

– Это могла быть Голландия, Бельгия или Франция. В последнее время мой брат возомнил себя наместником Аллаха на земле. Думаю, он сам стал источником слухов. Но уверяю вас, Россия нигде не упоминалась, указывать пальцем на место, где лежит клад, никто не будет.

– Уже хорошо. Скажите, пожалуйста, если слухи имели место, то они не могли не разлетаться со скоростью света. В таком случае они дошли и до черных риелторов, и до серых сайтхолдеров.

– Да, конечно. Было несколько предложений. Так, Фрэнк Креймер предлагал большие деньги за синие алмазы, но ему было отказано. Он их видел и знал им цену. Даже охотился за ними во время войны в Персидском заливе. Но неудачно.

– Видеть он их мог только когда они находились в собственности самого Шаха. Но они пропали в пятьдесят четвертом году. Не так ли?

– А что это меняет? Креймеру за семьдесят. Он всю жизнь воевал наемником, пока не получил сумасшедшее наследство от умершего дяди.

Алина закурила, продолжая стоять у окна.

– Он и сейчас готов купить синие алмазы?

– Не сомневаюсь. Ему наплевать на арабов, он живет в Америке. Но если я выйду с ним на связь, это тут же станет известно террористам. Креймер постоянно находится в их поле зрения.

– Самым правильным будет повесить вину за кражу алмазов на Фрэнка Креймера. Таким образом, вы сможете обелить себя, а сыновей шаха обвинить в убийстве вашего брата. В умышленном убийстве без всяких оснований и опубликовать их послание с угрозой семье. Тогда халифат примет вашу сторону.

Лицо шейха стало очень серьезным.

– Как я смогу доказать такие бредовые обвинения?

– Начнем с того, что вы не снимите свой заказ. Жена вашего племянника появится на свадьбе в гарнитуре «Око света», но на нем не будет ни одного индийского бриллианта. Мы найдем им достойную замену, я позабочусь об этом. Фрэнка Креймера интересуют камни, а не источник. Так почему эти камни не могу продать ему я? Сделка будет носить скрытый характер. Важно доказать, что синие алмазы находятся у Креймера. Давно ли? На этот вопрос никто не найдет ответа, а значит, обвинение Абу Фата было ошибочным. И кому-то за это придется ответить. Что касается заказа гарнитура в Москве, об этом скоро узнают все. Главное – доказать общественности, что вы заказали украшения из материалов ювелира. И если вокруг вашего заказа начнутся разговоры, а возможно, возникнет и мелкий скандальчик, мир узнает о том, что Абу Фат искренне поверил в талант русского ювелира и сделал ему заказ на свадьбу своего сына. Однако враги все поняли по-своему и убили честного порядочного человека. Что мы имеем в итоге? Вы возвращаете себе честное имя, получаете гарнитур «Око света», но теряете на качестве бриллиантов. Однако честное имя стоит дороже. Главным обвиняемым становится Фрэнк Креймер, и пусть сыновья шаха разбираются с ним. Если арабы способны врезаться на пассажирских самолетах в небоскребы Нью-Йорка, то уж с Креймером как-нибудь разберутся. И я не останусь внакладе, получу всемирную рекламу своим изделиям. Невеста богатейшего шейха Востока выходит замуж в украшениях, сделанных русским ювелиром Печерниковым! На свадьбу сбегутся все мировые СМИ, если ожерелье будет окружено загадками и скандалами. Оно станет знаменитым еще до свадьбы.

Гость слушал женщину затаив дыхание. После того как Алина замолкла, в комнате повисла долгая пауза. Наконец Аургент Зеба тихо сказал:

– Ваша речь не похожа на экспромт, это хорошо продуманный план. Когда вы успели?

– Я живу не в замкнутом пространстве, ваше превосходительство. О гибели вашего брата мне стало известно в день катастрофы. Я связалась с аналитиками из института Востока и выслушала их мнение, а потом сделала собственные умозаключения. Вас чем-то не устраивает мой план?

– Он слишком хорош, чтобы поверить в его реальность.

– У нас впереди год. Ваша задача – дать мне возможность выйти на Фрэнка Креймера. Напрямую и без посредников. Если помните, я вам говорила, сделка должна пройти нелегально. Что самое главное? Скрыть время покупки алмазов. Мы должны убедить арабов в том, что Креймер владеет уникальными камнями не первый год, только тогда всем станет ясно, что обвинения Абу Фата были беспочвенны и строились на домыслах.

– Сделаю все, что от меня зависит.

– Я не сомневаюсь в ваших талантах, возможностях и связях. Перед нами стоит непростая задача, но решаемая. Если объединить наши усилия.

С этой встречи прошло чуть меньше года. Заговорщики не раз встречались. Сегодня шейх Аургент Зеба передал ей ангольские бриллианты. Алина тут же привезла их Рашиду Мамедову. Он запер кабинет изнутри.

– Я восхищаюсь вами, Алина Борисовна. Вы всемогущи!

– Я прежде всего бизнесмен, – сказала дама. – Это количество получено с моей скидкой. Теперь я забираю четыреста семьдесят четыре камня, то самое количество, которое поможет мне восстановить украденный гарнитур «Око света». В итоге вам остается столько камней, сколько можно купить на пятьдесят миллионов по коммерческой цене без скидок. Если прибавить к этому скорость, с которой проведена операция, вы остаетесь моим должником, но не будем мелочиться. Думаю, это не последняя наша сделка.

Когда Алина, забрав свою долю, ушла, Мамедов вызвал Нечаева.

– Эдик, срочно свяжись с вором картин, пусть диктует условия обмена товара на товар. Я готов!