Текст книги "Черный тан"

ГЛАВА 19

Они находились в бесконечном пространстве, заполненном шевелящимися, переплетенными в борьбе друг с другом драконами. Серебряный свет от слитка упал вниз, и стало видно, что их окружает. Оказывается, они передвигались по спинам чудовищ, не сознавая этого, а теперь стояли на твердой поверхности. Драконы были такими огромными, что их спины образовывали обширную двигающуюся поверхность, постоянно меняющуюся по мере того, как чудовища переползали друг через друга с медленным, тектоническим величием. Низкий, действующий на подсознание монотонный звук сопровождал этот процесс, а когда приходили в соприкосновение пламя и лед, с громким шипением изрыгались столбы пара. За пределами кольца света Талискер смог наконец различить морду ледяного дракона Хеммека. Огромные светящиеся пещеры льда с холодной медлительностью двигались по красной поверхности хвоста Кивика.

– Куда? – прошептал Талискер. – Куда я должен бросить это?

Эхо от его голоса разнеслось в пространстве, будто он находился в горах. Предмет в руках Дункана принял форму шара и продолжал расти, словно приближение контакта с драконами усиливало его рост. Свет становился таким ярким, что его уже трудно было переносить, и Талискер поднял шар над головой так, чтобы он и Эскариус оказались под ним.

– Скоро ты должен будешь бросить его, Дункан Талискер. Я думаю, они пришли за ним.

— Что ты имеешь в виду? О нет!

Это было правдой. Драконов привлек свет, исходящий из шара. Участок твердой поверхности уменьшился, так как массивные чудовища стали двигаться внутрь. Жар пламени и ледяное дыхание приближались…

Риган знала, что умирает. Они обе это знали. Боль рвала на части ее тело, теперь совсем слабое, человеческое. Она плакала от боли и печали.

– Прости меня. – Около девушки на несколько секунд появилась Фирр. В ней сейчас не было ничего от богини. – Спасибо. Твой отец будет гордиться тобой, Риган.

Фирр протянула руку и дотронулась до щеки девушки. В этот момент она наконец смогла уйти так, как хотела. На прощание богиня Фирр забрала боль Риган с собой.

– Спасибо, – прошептала Риган.

– Бросай его сейчас!

— Фирр сказала, что я пойму, когда надо бросать.

– Но они…

Огромная молния прорезала темноту и ушла в шар, потом стала распространяться кругами вокруг них. Талискеру она не причинила вреда, но он почувствовал странный запах, напоминавший озон. Свет, исходивший из шара, стал темно-красным, будто внутри у него была человеческая кровь, превращавшаяся на выходе в чистый свет. Звук, сопровождавший этот процесс, и свет были настолько сильными, что Талискер вдруг обнаружил, что кричт, но энергия его голоса поглощалась шаром.

– Сейчас! Сейчас! — тоже кричал Эскариус.

Талискер бросил шар в приближающуюся горящую яму, которая была глазом Кивика. Не дожидаясь результата, даже не проследив за полетом шара, человек и волк побежали прочь. Но им было некуда бежать. Кольцо из тел драконов сужалось, а они оказались зажатыми внутри него.

Потом раздался взрыв. Талискер обнаружил, что свалился со спины Эскариуса, сбитый взрывной волной. Перед его глазами смешались всплески красного света, молнии, языки горящего пламени. Наконец звуки, чувства, всё… всё прекратилось. Наступила спасительная, безмолвная темнота.

Утро. Территория парка покрыта обломками и поваленными деревьями, будто после урагана или, возможно, очень большого рок-концерта. Выпало немного снега, и люди бродили вокруг парка как в дурмане, возбужденными голосами обсуждая события минувшей ночи. Службы спасения оказывали первую помощь прямо на улице и раздавали горячий чай. Первое время никому не разрешалось возвращаться в парк, чтобы забрать свои пожитки. Городские службы огородили его после сообщений о том, что в горах произошел сильный выброс газа. Сандро и Беа сидели на поваленном дереве, завернувшись в одеяла, которые кто-то им дал, и пили чай, вкуснее которого не пробовали в жизни.

Беа оглянулась на горы покрасневшими от усталости глазами.

– Не верится, что это произошло со мной, – пробормотала она.

– Что?

– Да нет. Ничего. – Она кивнула в сторону Детей Всемирного Потопа. – Они, думаю, смогут всем этим хорошо воспользоваться.

– Да, но не могу сказать, что они не заработали небольшого отдыха, – пожал плечами Сандро.

– А я не могу поверить, что жива и дышу.

– Алессандро Чаплин!

Они подняли глаза и увидели Стирлинга, на лице его было выражение радостного удивления.

– Стирлинг. – Сандро вяло кивнул ему. – Рад вас видеть.

У того оказалось побольше энергии. Он с такой силой хлопнул Сандро по спине, что у того из чашки выплеснулся чай.

– Алессандро Чаплин… – не уставал он повторять. – Не могу поверить…

Через несколько минут Стирлинг наконец успокоился и уставился на Сандро.

– Где тебя, черт возьми, носило все это время? Люди так о тебе беспокоились и переживали после того пожара. А вот она заболела из-за переживаний…

– Сэр…

– Это правда, Беатрис.

Для Сандро пожар в подвале, в котором сгорело тело Финна Уиллиса, произошел двадцать пять лет назад. Он почти забыл о нем.

– Простите, сэр. У меня случилась амнезия, я ничего не помнил. Когда восстановилась память, я оказался на Сицилии и вернулся буквально только что. Кстати, в понедельник, собирался прийти к вам.

– Буду очень рад. – Стирлинг опять хлопнул его по спине. Потом усмехнулся. – Я так думаю, ты захочешь вернуться на свою работу? Это будет нелегко, Сандро…

– Нет, сэр.

– Но все равно приходи, поговорим.

– Я имею в виду, что не хочу возвращаться на свою работу, сэр.

– Правда? – Стирлинг выглядел разочарованным, но глубокомысленно кивнул и сказал: – Всему свое время, Сандро. Ты все-таки зайди ко мне.

– Спасибо, сэр.

Стирлинг отправился назад к группе офицеров, которые занимались последствиями ночных событий. Отойдя на несколько футов, он повернулся к ним.

– Не очень-то ты загорел…

– Что? – нахмурился Сандро.

– На Сицилии.

Стирлинг с отсутствующим видом махнул рукой и пошел дальше. Беа, которая сидела, прижавшись к плечу Сандро, хихикнула. Сандро ухмыльнулся сердито и потер рукой подбородок.

– Черт! Этот парень всегда начеку. Пошли домой, Беа.

Они встали, все еще дрожа от холода. Сандро оглянулся на скалы.

– Она там, Беа. Ее тело…

Беа сжала его руку, но ничего не сказала.

Сандро и Беа проходили как раз мимо упавшей стены Холи-руд-Палас, когда увидели Стремящегося Летать. Высокий юноша тоже был завернут в одеяло и быстрым шагом шел от парка. Он дрожал от холода, очки залепил снег, который теперь шел еще сильнее.

– С тобой все в порядке? – окликнул его Сандро.

Они не разговаривали с тех пор, как вместе выбежали из пещеры.

Стремящийся Летать поправил занесенные снегом очки и, близоруко моргая, долго вглядывался в Сандро, пока не узнал его.

– Привет.

Он улыбнулся и смущенно кивнул им.

– Ты решил не идти с остальными? После нынешней ночи у вас, кажется, прибавилось последователей.

Проигнорировав вопрос Сандро, Стремящийся Летать выпалил:

– Ты видел, правда?

– Да, я…

– Это был Нокс. А они говорят, что это был Даниэль. Что он пришел с небес, чтобы спасти их. Но ведь это неправда. Неправда. – Юноша выглядел очень расстроенным. В добрых карих глазах блестели слезы, подбородок дрожал.

– Разве это имеет значение? – мягко спросил Сандро.

Он подошел к юноше поближе и похлопал его по спине, невольно повторяя ободряющий жест Стирлинга. Стремящийся Летать упрямо кивнул.

– Я все в-время д-думал, что он п-плохой. Мне казалось, ч-что он н-на самом д-деле не верил в Вознесение. И п-потом, это он убил Даниэля.

– Кого?

– Нашего настоящего лидера. П-про которого они д-думают…

– Да?

– Нокс убил его. Я нашел т-тело в п-подвале под комнатой д-для собраний. Поэтому в пещере н-никак не могло б-быть Даниэля… Бог не п-призывал к себе его, к-как сказал Нокс. Но сейчас м-мне кажется, что я неправильно о нем с-судил. В пещере был он.

Сандро кивнул:

– Да, я знаю. Но ты не должен себя винить… как тебя зовут?

– Г-гордон.

– Нокс принимал свои собственные решения, Гордон. И даже если человек совершает плохие поступки, это вовсе не значит, что он не способен на хорошие дела… – Сандро опять посмотрел на линию гор, чьи очертания смягчил падающий снег. – Это не значит, что они потерянные люди для…

– Для Бога? – спросил Гордон.

Сандро встряхнулся, сообразив, что сам готов расплакаться, что горюет по Риган. Как страшно, что здесь ее больше никто не знает.

– Да. Так ты вернешься назад?

Он кивнул в сторону, где стояли Дети.

– Н-нет, – ответил Гордон. – У них с-свое мнение, П-пусть они его п-придерживаются. А у меня свое. И меня никто не п-переубедит.

Он улыбнулся дрожащей улыбкой.

– Тогда всего хорошего.

Они обменялись рукопожатиями, и Гордон пошел к новым зданиям Парламента, свесившимся концом одеяла заметая за собой следы на свежевыпавшем снегу.

– Мы можем идти домой, Сандро?

– Да. Скажи-ка мне вот что, Беа. Не хочешь воспользоваться транспортом?

Беа посмотрела в том направлении, куда показывал Сандро, и рассмеялась. Лошадь, которую спасла Риган, беззаботно щипала траву на окраине парка.

– Надеюсь, ты шутишь? Мне никогда раньше не приходилось ездить верхом.

– Что ж, мадам, в таком случае самое время начать.

В другом мире Талискер не был уверен, что готов к путешествию, в которое отправлялся. Шаманы сидов немало потрудились над его ранами. Взрыв в «пустоте» вызвал такие серьезные ожоги, что они перешли на физическое тело Дункана и покрывали всю спину. Эскариус тоже пострадал от ожогов, но оба выжили. Кроме того, они не относились к тем людям, которые перекладывают свои страдания на других. Клан волков так гордился Эскариусом…

– Для чего нам делать такой круг? Разве мы не можем сразу отправиться в Сулис Мор? — угрюмо подумал Талискер.

– Тан Тристан попросил меня доставить тебя именно этим путем. Он хочет, чтобы ты увидел… — ответил Текумсех.

– Что увидел?

– Посмотри туда. Что ты там видишь?

Текумсех снизился и сделал круг, – прорезав крыльями холодный туман облака.

– Что? Ор Койл, конечно. О, боже!

Ор Койл возрождался. Далеко внизу под ними широкие пространства черной почвы, местами покрытой снегом, прерывались свежей, нежной зеленью молодых саженцев, пробившихся сквозь землю. Жар пламени и холод льда сослужили хорошую службу в чудесном возрождении сердца Сутры, которое вырвал Джал. Теперь оно возвращалось.

– Но некоторые из них такие высокие… Как это получилось? – спросил Талискер. – Ведь это же невозможно. Я имею в виду, что ведь не год же я был без сознания. Неделю, не больше. Так?

– Конечно, ты прав, Дункан Талискер, — согласился Текумсех. – Мудрые люди считают, что Хеммек, белый дракон, не был полностью разрушителем. В конечном итоге он был созидающей силой. Возможно, каким-то образом его смерть ускорила выздоровление земли.

— Это чудо!

То там, то здесь земля поднималась невысокими зазубренными скалами, так как под чудесным появлением зелени полностью изменилась топография. Хеммек изменил ее навсегда. Но сейчас, глядя на нереально высокие молодые деревца, раскачивающиеся под дуновением легкого ветерка, казалось, что простить дракона будет не так уж трудно. В первый раз с тех пор, как он очнулся после своего путешествия в «пустоту», Талискер забыл про боль, казалось, дух его парит в небе вместе с орлом. Текумсех почувствовал его воодушевление, и голос огромной птицы эхом разнесся над возрождающимся лесом.

Талискер засмеялся. Отпустив ремень, он поднял руки высоко в воздух и издал вопль удовольствия.

Они добрались до Сулис Мора уже к вечеру. Изменения были особенно видны в долине перед городом-крепостью. И у Талискера, и у Текумсеха сразу испортилось настроение, когда они вспомнили землетрясение, холод и полчища чудовищ, которых Джал выпустил из преисподней. В полумиле от города горели огромные костры, уничтожая последние тела чудовищ. Клубы жирного дыма поднимались высоко в небо. К тому времени, когда к городу подошла армия, чудовища не предприняли никаких попыток защититься, так как без команд Джала были полностью дезориентированы. Кроме того, смерть для них была освобождением от боли и возможностью вернуться в преисподнюю. Они обнаружили только одно существо, способное разговаривать. Оно сидело в комнате Джала в кресле с высокой спинкой. Вид у него был очень странный, во всех отношениях оно совсем не походило на своих собратьев. Когда двери в комнату распахнулись, демон заговорил, а потом исчез до того, как хоть один меч успел до него дотянуться.

– Риган ушла. Грелл ушел, – сказал он.

Воины обыскали все комнаты, но так и не нашли демона.

Южную армию встретили союзные войска леди Уллы из Руаннох Вера. К тому времени когда они пришли на поле боя, силы оказались приблизительно равными. Сражения как такового не было. Просто истребление чудовищ, оставленных хозяином, который видел в них лишь средство для достижения своей цели.

Сейчас город, над которым висел черный дым от костров, пребывал в праздничном настроении. Из многих окон свисали разноцветные флаги, прикрывая черные стены красными, зелеными, голубыми и золотыми полотнищами. Они гордо развевались на ветру.

– Ты уверен, что не хочешь, чтобы я отнес тебя в город, Талискер? — спросил Текумсех. – Для меня это было бы большой честью.

Талискер, который уже сошел на землю, засмеялся и слегка поклонился принцу.

– Спасибо, Текумсех. Но Сулис Мор и я… как бы это поточнее выразиться. Короче, я должен войти в город на своих ногах. Пожалуйста, скажи Тристану, что я скоро буду.

– Ну что ж, отлично.

Талискер оглянулся и увидел жеребца, ожидавшего его в сторонке. Молодой конюх сидел рядом на небольшом пони и держал в руках поводья. Талискер сразу догадался, что коня Тристан выбирал сам. Он улыбнулся конюху, который явно нервничал.

– Кажется, конь отличный.

Текумсех без дальнейших комментариев улетел, и Талискер с конюхом отправились в путь. Им надо было преодолеть по долине милю или чуть больше. Когда подъехали ближе, звуки праздника стали громче.

– Столько музыки, как будто у целого города вечеринка, – заметил Талискер. – Как насчет эля сегодня вечером?

– Да, сэр, – с энтузиазмом ответил парень. – Тан Тристан опустошил сегодня все подвалы, сэр.

Они подъехали к воротам. Талискер вынужден был признать, что на этот раз чувствует себя не так плохо. Руки у него не дрожали, хотя сердце в груди все-таки защемило. Атмосфера праздника помогла его нервам успокоиться.

– Дункан Талискер, – представился он охраннику и был слегка удивлен, когда тот вытянулся перед ним по стойке «смирно».

– Да, сэр. Тан Тристан просил, чтобы вы сразу прошли во внутренний замок, сэр. Вам покажут ваши покои.

Талискер нахмурился.

– Я и сам справлюсь, парень, – пробормотал он.

Дункан ехал по улицам по направлению к внутреннему замку; минуя конюшни, он заметил, что на них развеваются флаги всех танов Сутры: леди Уллы, танов Хью и Лэхлена и самого Тристана. На улицах толпились люди, иные из которых были в свое время заморожены Джалом, а сейчас, освобожденные от заклятия и своего мучителя, пытались наверстать упущенное время. На каждом углу играли музыканты, хотя празднование должно было начаться еще через несколько часов. В воздухе витал дух счастья и радости. Талискер услышал восторженные крики и посмотрел в том направлении, откуда они доносились. Вдоль северной стены крепости зажгли костры. На сей раз не погребальные, а праздничные.

Когда они наконец подъехали к замку, Талискер спешился и передал поводья конюху. Сам он, не сообщая о своем приезде, вошел в замок. Коридоры были украшены цветными лентами и цветами, доставленными, похоже, из южных владений по случаю такого события. Из кухни доносился запах жареного мяса.

В замке царила радостная суматоха. На мгновение Талискер почувствовал себя здесь лишним.

– Талискер… Ты приехал?

Из дверей Большого Зала с озабоченным лицом вышел Эскариус. На сиде-волке в его человеческом обличье все еще были видны следы их совместного пребывания в «пустоте». На одной стороне лица ожоги, так же как и на правой руке и плече. Волосы, украшенные перьями и бусинами для праздника, с правой стороны явственно поредели. Но большинство ран были уже залечены.

– Эскариус, я не знал, что ты будешь здесь.

– Я приехал вчера. Вечером, после повторной коронации Тристана, он будет приветствовать клан сидов-волков. Таны согласились дать нам право свободно перемещаться по всем землям…

– Чудесно, Эскариус. После всего, что натворила Риган, и для сидов, и для Великих это большой прогресс.

Эскариус серьезно кивнул:

– Это только начало, Дункан Талискер. Истинное примирение требует времени.

– Ты прав. А где мой сын?

– Здесь могут быть проблемы. – Сид с обеспокоенным видом оглянулся и слегка понизил голос. – Его никто не может найти. Мы надеемся, что он где-нибудь размышляет над тем, как лучше исполнить свою задачу. Но осталось всего два часа, люди волнуются, – признался он.

– Его кто-нибудь ищет?

– Несколько человек. Мы не хотим тревожить гостей. Им помогает Мориас. Слуги сообщили, что Тристан куда-то ушел под предлогом, что ему надо примерить новую одежду… – Эскариус пожал плечами и печально улыбнулся. – Я уверен, что он вернется. А пока позволь мне проводить тебя в твои комнаты, чтобы ты мог умыться и переодеться. Как только мне что-нибудь станет известно, я сообщу тебе. Обещаю.

Через час Талискер стоял возле окна, одетый в свою лучшую рубашку приятного зеленого цвета и праздничный плед, и смотрел на город, над которым сгущались сумерки. Музыка стала еще громче, а огни засияли еще ярче в наступающей темноте. Позже, наверное, пойдет снег. А сейчас ветер разносил волны радостного нетерпения и ожидания. Никто пока не знал, что их тан пропал.

Время бежало быстро, и когда Талискер уже решил, что ему следует самому идти на поиски Тристана, в дверь раздался негромкий стук. Он повернулся в надежде, что Эскариус или кто-нибудь из слуг пришел сообщить, что Тристан нашелся, но то была Грейс, служанка Тристана, которую они спасли. Талискеру было понятно, что она фактически является супругой его сына, держит он это в секрете от двора или нет. Девушка была одета для вечерних событий. На ней было голубое бархатное платье, расшитое блестящими серебряными бусинками. Вряд ли какая-нибудь служанка могла обладать таким платьем.

– Грейс. – Он улыбнулся ей и слегка наклонил голову, не вынося формальностей, положенных при дворе. Девушка поманила его рукой, и в этот момент Талискер вспомнил, что она не может разговаривать. – Что ты хочешь?

Девушка повернулась и стала спускаться по лестнице, время от времени оглядываясь назад, чтобы убедиться, что он следует за ней. Талискер подхватил со стула свою накидку и без лишних разговоров поспешил за Грейс.

Он почувствовал беспокойство, когда они миновали главный замок и пошли к северной стене. Зачем Тристану было идти сюда? Талискер схватил девушку за руку и сердито спросил:

– Что происходит, Грейс? – Она испугалась и выдернула руку. – Прости, – извинился он. – Я не хотел тебя пугать. Ты знаешь, где он?

Девушка нетерпеливо кивнула и жестами стала показывать ему, что надо идти дальше. В конце концов они подошли к маленькой лестнице всего из четырех ступенек, которая вела вниз, к коричневой двери в крепостной стене. Грейс без колебаний спустилась и толкнула дверь. Потом остановилась и приглашающим жестом позвала Талискера за собой. Он думал, что девушка пойдет впереди, но Грейс пропустила его. Наклонив голову, чтобы не задеть притолоку, Талискер осторожно переступил порог.

Это был небольшой лесок. В полумраке сумерек черные птицы на деревьях хриплыми голосами пели свою вечернюю песню. Кто-то зажег бумажные фонарики и повесил их на нижние ветки деревьев. Дункан пошел вдоль линии фонариков, заметив, что в траве протоптано что-то вроде тропинки. Впереди себя Талискер вдруг заметил одинокую фигуру, сидевшую на обломке дерева, прижав колени к подбородку.

– Трис?

Это был на самом деле его сын, одетый в металлический нагрудник, искусно украшенный филигранной резьбой, и плед правителя. На боку у него висел громоздкий боевой меч.

Тан плакал.

– Что случилось, Трис? Почему ты здесь? Все очень беспокоятся о тебе…

Трис обреченно махнул рукой.

– Они могут подождать, правда ведь? – пробормотал он. Потом засмеялся дрожащим смехом. – Посмотри на меня, отец. Тебе приходилось когда-нибудь видеть фигуру, меньше подходящую для правителя, чем моя?

– Это ведь только на один вечер, Трис. Я понимаю, что ты себя неудобно чувствуешь, но после всех формальностей можно будет сразу переодеться в твою обычную одежду. Ты из-за этого плачешь?

– Нет. – Тристан уныло покачал головой, потом опять сел на дерево. – Она любила приходить сюда. Это было ее место. Когда мы в первый раз нашли его, я ее поддразнивал. Говорил, что деревья выросли такими сильными и большими на том мес-те где раньше ничего не росло, потому что земля пропитана кровью воинов, которые здесь погибли… – Голос Тристана дрогнул; юноша вспомнил, что его отец был ветераном этой битвы. – Прости меня, отец…

– Все в порядке, Тристан. – Талискер сел рядом с сыном и стал рассеянно смотреть на деревья, казавшиеся в темноте двигающимися тенями. – Возможно, ты прав. И что она ответила?

– Она не обратила на мои слова внимания и все равно любила приходить сюда. Сестра не позволяла отговаривать себя от чего-то. Посмотри. – Он показал на ближайший ствол дерева. – Риган вырезала на нем свое имя.

– Она умерла, Тристан.

Талискер произнес эти слова насколько возможно мягко. Медленно, понимая, что время подгоняет его, Дункан рассказал сыну о том, что сделала богиня Фирр. Тристан долго молчал, не находя в себе сил заговорить.

В конце концов он проговорил:

– Ты помнишь, я обещал, что ни один сеаннах не станет рассказывать о Риган легенд? Я и сейчас этого не хочу. В Сутре вряд ли кто-нибудь вспомнит о ней с любовью и благодарностью…

– Но это ведь не значит, что мы с тобой не можем этого делать? – возразил Талискер. – В конце своей жизни она поступила правильно…

– Хотя это уже не вернет погибших…

– Нет. Но мы будем помнить ее, – у Талискера перехватило горло, и голос дрогнул, – как мою дочь…

– И как мою сестру, – закончил Тристан. – Да.

Они несколько минут посидели в тишине, глядя на дерево Риган. Раздалось громкое пение. Сиды и Великие праздновали восстановление законного правителя, оставив недавние слезы истории. Звук был чистый и высокий.

– Нам надо идти, – одернул себя Талискер. – Тебя ждут и волнуются…

Тристан неохотно встал, и они пошли по тропинке.

– Трис? – окликнул его Талискер.

– Что?

– Я знаю, что ты любил Риган, но тебе не нужна ее помощь. Ты будешь великим правителем. И ты… всегда мог им быть…

– Спасибо, отец.

Они бок о бок вернулись в город, где звук поющих голосов поднимался высоко в небо.