Текст книги "В плену чужой судьбы. Практика системных расстановок"

– Не думаю, но мне так спокойнее. Я все могу понять: молодость, страсти-мордасти обуревают, но обманывать зачем, и почему она ворует?

– Давайте вместе разбираться. Ксения – не пришелец из космоса, она плоть от плоти, кровь от крови ваша дочь. В ней, как и в каждом человеке, на ином уровне запечатлена вся семейная история, все деяния, грехи, ошибки и победы предков. Скажите, вы и ваш муж всегда были честны, никого никогда не обманывали?

– Скажете тоже! А кто сейчас не обманывает? И я не исключение. И родителей обманывала, и мужа. Взяла кредит под залог квартиры, купила землю. Думала, прокручу, и навар будет, и кредит погашу. А тут обвал доллара, а муж так до сегодняшнего дня и не знает, что я квартиру «просрала». Да и он, сволочь, сколько лет к куме таскался, да и она, кума, называется, мне в лицо врала…

– Не продолжайте, Алена, я вас услышала, – прервала я возбужденную исповедь женщины. – И при этом вы требуете, чтобы ваша дочь была правдивой, даже бьете ее, когда она вас обманывает. Но ведь детей воспитывают не наставлениями, а собственным примером, поведением, жизнью. А здесь, как говорится, яблоко от яблони недалеко падает. Почему же вы так строги к дочери и так снисходительны к себе?

Алена не нашлась, что ответить. Она ерзала на стуле так, что выпадала из поля зрения на мониторе. Ей были неудобны мои вопросы, так как они отсылали ее к себе, к собственной тени.

– Что ж, тогда я предлагаю завершить наш разговор. Я еще раз обращаюсь к вашему сердцу матери. Алена, прошу вас перестать прессовать вашу дочь и делать из нее козла отпущения. Расстановка запустила процесс исцеления девочки. Помогите этому произойти, поддержите Ксюшу добрым словом, верой в нее, надеждой, ну хотя бы невмешательством. Вы еще раз подумайте, поизучайте прошлое вашей семьи и семьи вашего мужа, расспросите всех оставшихся в живых родственников о том, были ли в ваших семейно-родовых системах люди, осужденные за воровство, грабеж, разбой, пропавшие без вести, уличенные в подлоге, обмане, несправедливо распорядившиеся наследством, люди, которых отвергли, вытеснили, то есть исключенные из семьи.

На этом мы попрощались.

Алена вышла на связь через несколько дней. Основное время у нее ушло на допросы с пристрастием мужа и его родственников. И только в последний день она позвонила старшей сестре матери и своим родителям, задавая им те вопросы, которыми я ее озадачила. И вот что она, по ее выражению, «нарыла». Все пути вели в ее семью, в материнский род. Прадед ее был личностью темной. Не имея хозяйства, жил припеваючи. Подолгу пропадал вне дома, возвращался с кучей вещей с чужого плеча. Родственники все сбывали на рынке. Он пил беспробудно, в пьяном состоянии впадал в бешенство. В один из таких запоев зарубил жену топором. Его посадили, он убежал, и все в страхе ждали его появления. Взрослые уже дети разбежались по миру, кто куда мог. Как и где закончил жизнь прадед, никому не известно. Где он похоронен, никто не знает. Старшая сестра матери, его внучка, которая его никогда не видела и которой уже было далеко за восемьдесят, говорила о нем придушенным шепотом с нотками ужаса и паники в голосе.

Вторая история касалась деда Алены. В тридцатые годы во время голодомора у него было на руках шестеро детей (жена умерла от голода). По ночам он бродил по полям, где уже был убран урожай, в поисках хоть какого-то пропитания. Его выследили, связали и впоследствии посадили в соответствии с указом, прозванным народной молвой «законом о пяти колосках». (Седьмого августа 1932 года в СССР был принят закон, название которому народ дал очень метко: «О пяти колосках». Суть закона сводилась к тому, что за расхищение колхозной собственности виновные наказывались длительными сроками лишения свободы. Закон предусматривал даже расстрел. Сотни тысяч были привлечены к уголовной ответственности по этому закону.) Детей определили в детдом, по дороге один из них умер. Эту историю мать рассказала Алене впервые. Как их отец закончил жизнь, где похоронен, ни мать, ни сестра не знают.

Да, эти семейные ситуации могли оказать воздействие и на психическое здоровье потомков, в том числе и Ксении, и на желание брать чужое, красть, обманывать, запутывать следы или же самим быть жертвами обмана и афер! Однако было одно «но», которое мешало мне получить удовлетворение и использовать информацию в расстановке для исцеления Ксюши. Внутри меня была тишина, ничего не екнуло, не вздрогнуло, никаких мурашек или других сигналов тела.

Или тело мое перестало быть катализатором, отзывающимся на причину проблемы, или это были не те причины. Я поблагодарила Алену за информацию, но сделать «немедленно», по ее настоянию, расстановку для дочери на тему воровства не согласилась.

– Алена, скорость хороша при ловле блох. Я не отказываюсь делать расстановку для Ксюши и для вас, но у меня есть ощущения, что есть еще что-то важное в вашей семье, что вы пока не узнали либо не хотите знать. Давайте подождем некоторое время, а вы еще раз подумаете, кто был из вашей семьи исключен, забыт, осужден, кого не уважали, презирали, унижали.

И к большой досаде Алены я завершила наш разговор.

Алена перезвонила мне на следующий день. Голос ее был взволнованным и таинственным.

– Я вспомнила. Может, это дядя Коля. Он спился, бомжевал, и о нем уже несколько лет ничего не слышно, и никто его не видел.

– А можете рассказать подробнее?

– Ну… это брат мамы. В молодости он был веселым, играл на гармошке, был мастером на все руки, всегда нарасхват. Кому что надо починить, залудить, исправить – звали его как скорую помощь. А рассчитывались чем? Стаканчик нальют, чекушку в карман сунут. А в пьянстве он буйный и дурной. Видать, в деда своего. Его только жена, тетя Лида, и могла урезонить. Детей у них не было. Так она за ним как за малым дитем ходила. Отмоет, спать уложит, отварами, рассолами с утра напоит, накормит, пожурит, обнимет, поцелует. А как ее не стало, дядя как с цепи сорвался, пил по-черному, на могиле у тети Лиды ночевал, у соседей вещи воровал. Мы с мамой его стеснялись. Как завидим издалека, на другую сторону улицы переходим. Однажды я увидела его возле альтфатеров, он в мусоре ковырялся, видно, пропитание искал. Совсем опустился человек: немытый, заросший, глаза как у побитой собаки. Меня увидел, взгляд со стыдом отвел. Видно, совесть еще не до конца пропил. «Слышь, племяша, на опохмелку денег дай. Тошно мне. А если хочешь, квартиру мою купи, все равно за бутылку водки спущу».

– Так я купила его двухкомнатную квартиру за бесценок, ремонт сделала, пока муж в рейсе был. Да, видать, правду говорят, что нельзя построить счастье на чужом несчастье. Квартира эта мне на пользу не пошла. Заложила я ее и не смогла с банком рассчитаться.

– А где сейчас ваш дядя Коля?

– Понятия не имею. Не видел его с тех пор никто. Наверное, умер, может, на улице замерз. В тот год лютая для Одессы зима была, много бомжей померзло, я по телику видела.

– И ни вы, ни мама не искали его, не интересовались его судьбой?

– Да вы что? Мы с мамой вздохнули с облегчением. С такими людьми позору не оберешься!

– Но это же родной брат мамы и ее старшей сестры! Может, они о нем хоть молятся?

– Да у нас в семье не принято говорить о дяде. Нет человека – и не надо. Но, прочитав ваши книги, я начинаю понимать, что ничто не проходит бесследно и что исключенные из семьи могут оказывать влияние на последующие поколения. Я впервые вдруг осознала, что напрасно во всем виню Ксюшу, и ее вины нет в том, что она лжет и ворует. Надежда, помогите нам, пожалуйста, освободите дочку из-под влияния этих сил, сделайте расстановку! Деньги я вам вышлю по почте.

– Я рада, Алена, что вы начинаете понимать суть вопроса и хотите помочь вашей дочери, а через нее – и всей вашей семье. Я запишу Ксюшу на расстановку на ближайшую свободную дату, но вы сами понимаете, что присутствие кого-либо из семьи необходимо.

– Да, я попрошу папу, чтобы они с Ксенией приехали на расстановку вместе.

Прошло две недели. На расстановку Ксюша приехала одна. В ее больших прозрачных глазах плескалась тревога, под глазами залегли голубые тени.

Для того чтобы девочке было легче говорить о своей проблеме, я начала круг с того, что, повинуясь влияниям семейнородовой системы, мы иногда совершаем весьма неприглядные поступки, например: ведем себя нечестно, обманываем, берем чужое, воруем. Конечно, мне первой пришлось «исповедоваться» в своих поступках. Только так можно вызвать людей на откровенность.

Собравшиеся в этот день клиенты искренне делились своими «подвигами» широкой русской души, когда все, что не учтено или плохо лежит, – то мое: хоть ручка на работе, хоть ложечка в ресторане, хоть вазочка или полотенце из заморской гостиницы. При этом мы все дружно осуждаем людей, прорвавшихся к власти за то, что они разворовали страну. Уж воистину, как говорится в Библии: в чужом глазу соринку видим, в своем – бревна не замечаем.

Но разговор сейчас не об этом. Мы возвращаемся к Ксении, которой, после того как она выслушала рассказы других, было легче делиться причиной своего визита на расстановку и не чувствовать себя при этом белой вороной.

Тем не менее, когда Ксюша села рядом со мной, она словно впала в ступор, смотрела в пол, силилась озвучить свой запрос, что-то невнятно мычала. Я положила руку девушке на плечо, как часто делаю, чтобы поддержать человека, но Ксения резко отстранилась и зыркнула на меня коротким и ядовитым, как укус змеи, взглядом. Мне стало не по себе. На меня смотрел другой человек. Первым желанием было остановить процесс, всех отпустить по домам, а самой катапультироваться с этого места в неизвестном направлении. Но мои ли были это мысли? Я постаралась взять себя в руки, закрыла глаза, почувствовав опору и ощутив, как ступни соприкасаются с полом, заземлилась. Затем призвала ангелов-хранителей и Архангела Михаила с горячей просьбой защитить это пространство и всех нас от воздействия деструктивных сил. И тут заговорила Ксения. Она говорила быстро и немного сумбурно, словно боялась, что ее могут остановить:

– Надежда Дмитриевна, помогите мне, пожалуйста. Я сама не понимаю, как это происходит. Я лезу в чужие сумки, чужие карманы, краду телефоны, вещи и деньги. Как будто какая-то сила заставляет меня делать это. Потом я смотрю на все это, и мне становится страшно. А вдруг найдут и накажут? А мне это все совсем не нужно, я не знаю, что с этими вещами делать и деньги боюсь тратить.

РАССТАНОВКА

– Не волнуйся ты так. Я сделаю все возможное, чтобы тебе помочь. Но мне сейчас тоже нужна твоя помощь. Расставь, пожалуйста, в этом пространстве заместителей себя, причины твоего желания воровать и трех мужчин из своего рода по материнской линии. Для тебя это прапрадед, прадед и брат бабушки – твой дядя Николай.

Сначала все стояли молча и не двигались. Потом медленно начала делать шаги заместитель Ксении, но у нее были закрыты глаза, а руками она ощупывала пространство, словно слепая. Заместитель причины двинулся вперед и начал наматывать круги вокруг нее, словно Луна вокруг Земли. Мужчины стояли спокойно и отрешенно, только дядя Коля суетливо-заискивающе смотрел на девушку, переминаясь с ноги на ногу. Я поняла, что причина или, скорее, предрасположенность к воровству находится в самой Ксюше. Возможно, это отсутствие любви родителей, поиск внимания сверстников, неосознанное желание быть значимой, проявленной в этом мире, где тебя никто не любит и не понимает. Так часто ведут себя дети, когда их отвергают и отказывают им в поддержке, принятии и любви.

Мне осталось проверить, нет ли связи у девушки с исключенными из семьи родственниками. Я отвела на край расстановочного поля заместителя причины и подвела Ксению к заместителю ее прапрадеда, по рассказам промышлявшего грабежами, суровому и буйному. Ничего не екнуло у заместителей. Они отстраненно смотрели друг на друга, не проявляя ни антипатии, ни теплых чувств. Но чтобы «зачистить территорию», я попросила их сказать разрешающие фразы.

– Ты – мой прапрадед, я – твоя праправнучка. Что бы ни происходило в твоей жизни, я не вправе судить тебя. Я всего лишь человек, а не Бог. Я уважаю твою жизнь, твою смерть и твою судьбу. Дед, у тебя своя судьба, у меня – своя. Пожалуйста, смотри на меня доброжелательно, если я буду жить по-другому – честно и радостно.

– Спасибо, что вспомнила обо мне. Тебе не нужно повторять мою судьбу. То, что я пережил и вынес, я сделал и за вас, моих потомков. Ты свободна от повторения моей судьбы, благословляю тебя прожить долгую, счастливую, честную жизнь.

Они тепло улыбнулись друг другу, и Ксения поклонилась предку с уважением.

Когда мы с заместительницей Ксюши подошли к заместителю прадеда, пытавшегося в голодомор спасти жизнь оставшихся без матери детей, он плакал. На мой вопрос он ответил, что его переполняют чувства стыда, безысходности, горечи и обиды.

– Я хотел спасти жизнь своих детей, я делал, что мог, а меня осудили, от меня отреклись, обо мне забыли.

При взгляде на деда у Ксении все лицо и шея покрылись красными пятнами, на глаза навернулись слезы, а ее заместительница упала у ног деда и расплакалась.

Подождав, пока эмоции утихнут, я подняла ее с колен и немного отвела от предка.

– Посмотрите на ступни друг друга и запомните, кто где стоит. А теперь поменяйтесь местами, встав точно на место другого.

– Тебе знакомо это место? – спросила я у заместительницы девушки, когда они поменялись местами.

– Не могу ответить точно. Как будто бы да. Да, я знаю, каково это – быть здесь.

Я попросила их вернуться на места, и мы повели ритуал разыдентификации внучки с прадедом.

Девушка почувствовала прилив сил. Она поблагодарила прадеда, и они попрощались. Подождав немного, я развернула заместителя Ксюши, и мы направились в сторону дяди Коли. Она шла медленно и в какой-то момент у нее начали подкашиваться ноги. Сила, полученная минуту назад, стала улетучиваться. Фигура «Причина», стоявшая у стены, занервничала и ожила.

Заместитель дяди злорадно смотрел на Ксюшу, и она шла на него, как кролик к удаву. С нескрываемым ужасом девушка пыталась остановиться, избежать встречи и его взгляда. Заместитель Ксении оперлась о Причину и начала медленно оседать. Я едва успела подхватить ее и усадить на стул.

– Выйди из роли! Ты больше не Ксения, ты Маша! Смотри мне в глаза.

Мария начала выходить из обморочного состояния и кивнула мне головой, облегченно вздохнув. Я попросила передать ей стакан воды. После непредвиденной паузы я попросила Ксению самой стать в расстановку.

Ксюша встала на место, где минуту назад стояла ее заместительница. Девушка подняла глаза, и как только она встретилась взглядом с дедом, братом ее бабушки, отпрянула назад и опустила глаза. Причина, глядя то на девушку, то на деда, начала хихикать, держась за живот. На вопрос, что с ней происходит, она, еле шевеля языком, проговорила:

– Водка, запах спиртного и крови. Вижу много крестов. Наверное, это кладбище. А этот дурак думает, что он живой.

Злорадная улыбка сошла с губ деда Николая, и на секунду лицо стало человеческим и страдающим. Но только на секунду. Все его тяжелое внимание вновь обрушилось на Ксению, она словно споткнулась о его пронизывающий тягостный взгляд, ее тело обмякло. Я еле успела подставить ей стул. Взяла стакан воды и брызнула ей в лицо.

– Ты можешь встать? – через какое-то время спросила я.

Девушка подняла на меня взгляд, и я содрогнулась. Произошло что-то немыслимое! На меня смотрели чужие темные глаза, взгляд был полон ненависти и злобы. Лицом к лицу я столкнулась с чем-то нереально страшным, мистическим, жутким. Несмотря на то что внутри все похолодело, я чувствовала, что даже мышцы моего тела перегруппировались. Я стала сосредоточенной. В голове не было ни одной мысли, кроме едва проблеснувшей: «Надо бы вывести из зала всех людей».

За меня действовало Провидение, некое древнее знание или некогда накопленный опыт. Я попыталась помочь Ксении встать. Она вставала, делала шаг и снова падала почти в беспамятстве, потом смотрела на меня взглядом из преисподней. Так повторялось еще два раза. Явно кто-то или что-то был против освобождения Ксении. Заместитель Причины каждый раз заливался противным хохотом. Действовать надо было быстро и решительно.

Я поставила в центре зала стул и попросила на него встать заместителя Бога. Когда человек вошел в эту роль, я подошла к Ксюше. Ее глазами на меня смотрели поочередно два человека: то жалкий и умоляющий, то зловещий и неприязненный.

С помощью каталептической руки я вывела из Ксении ту часть ее сущности, которая принадлежала другому человеку. Я спросила у присутствующих, у кого хватит смелости сыграть эту роль. Вышла черноволосая молодая женщина и встала под мою руку. Через секунду из-под ее ресниц полыхнуло злорадное бешенство. Атмосфера в помещении была напряженной, как перед грозой. Находясь в центре этого пекла, я старалась сохранить хладнокровие и спокойствие.

Войдя в состояние тета-хилинга, я призвала всю мощь и защиту Творца и ангелов-хранителей. Я стояла и молилась, звала и требовала, пока не поняла, что канал открылся. Я посмотрела в глаза девушке, игравшей подселенную сущность или часть души другого человека. Потом развернулась к Ксении. Ее тело изворачивалось, по лицу проходила судорога, казалось, ее сейчас стошнит.

– Что ты сейчас хочешь сделать или сказать? – спросила я ее.

– Верни мне меня… Верни мне мою душу… – еле слышно прошептала девушка.

Держа в поле зрения Ксюшу и заместителя дяди Коли, я про себя читала молитву за молитвой. В какой-то момент, почувствовав силу и решимость, громким командным, изменившимся голосом я произнесла:

– Повелеваю всем сущностям, всем осколкам чужих душ покинуть тело и душу Ксении и уйти в свет Творца! Творец, Отец Небесный, требую мгновенно здесь и сейчас освободить Ксению от чужого использования, воздействия, влияния других сущностей, живых или умерших, исцелить ее душу и тело. Прошу принять и успокоить те части душ предков Ксении, которые не успокоились и не нашли себе места ни на земле, ни на небе.

Мой голос в пространстве комнаты неожиданно вернулся ко мне приглушенным эхом. Все происходило как в замедленном мистическом кино. Заместитель Бога протянул руку, и первой к нему подошла черноволосая женщина. Ее била дрожь. Бог прижал ее к себе, она вздрогнула всем телом и замерла. Сильная дрожь била и Ксению, из глаз ее текли слезы, тело ее растеклось на стуле как безжизненная субстанция. Заместитель Причины поднялся с пола и, не оглядываясь, начал уходить за пределы круга.

Девушка в объятиях Бога успокоилась и призывно посмотрела на заместителя деда Коли. Когда они встретились глазами, он отошел от стены и сделал шаг в ее сторону, потом еще один, и они обнялись. После этого Ксения выпрямилась, выражение ее лица было нежным, по-детски удивленным. Она как-то с интересом рассматривала себя, свои руки, ноги, одежду.

Чтобы поставить последнюю точку, я попросила Ксению сказать деду Николаю:

– Ты – это ты, а я – это я. У тебя – своя судьба, у меня – своя. Ты умер, а я живу. Я отпускаю тебя навсегда. Мне очень жаль, что с тобой поступили несправедливо. Покойся с миром. Я буду помнить о тебе как о брате моей бабушки. Но я больше никому никогда не позволю владеть моей душой и моим телом. Я больше тебе не подчиняюсь! Боже, помоги мне! Защити меня!

Посоловевшая от усталости, но свободная и счастливая, Ксения ушла домой в сопровождении двух женщин, вызвавшихся ее сопровождать. Я сама еле держалась на ногах. Посоветовала всем перед сном принять ванну с солью и прочесть любую молитву.

Что это было? Сеанс экзорцизма. А что, я это могу? Оказывается, да…

Как, когда, каким образом неприкаянная, потерявшая опору в жизни душа дяди Алены и деда Ксении, его сущность могла подселиться к невинному ребенку, остается только догадываться. Возможно, это произошло в тот час, когда девочка, жестоко избитая матерью, потеряла сознание, была ранима, открыта и беззащитна.

Что же такое сущность? Обычно сущность – это живое существо из другого измерения или иного мира, которое каким-то образом попало в наш мир и поселилось в человеке, являясь для него большой проблемой.

Есть сущности и иного рода. Это может быть человеческий дух, который по разным причинам не ушел из нашего измерения, а поселился в теле другого человека. Я думаю, что именно о нем идет речь в случае с Ксенией. Такое случается, например, если человек уходит из жизни преждевременно (не проходит предначертанный ему земной путь до конца), например, из-за самоубийства, алкогольного или наркотического отравления, внезапной смерти (авария, убийство). Такие неприкаянные души с несостоявшимся жизненным опытом какое-то время болтаются в нашем измерении до момента решения их судьбы. И темные силы используют их для своих целей. В поисках энергетической подпитки эти сущности-души очень часто подселяются в тела живых людей и, пользуясь их энергетикой, разъедают их изнутри.

Сущность в человеке внешне проявляется по-разному: странным поведением, непониманием себя и некоторых своих поступков, раздвоением личности… Все происходит так, будто это не один человек, а два: один может быть мягким и добрым, а другой – жестоким, агрессивным или просто крайне странным, и эти две личности в одном теле чередуются. Подселение сущности в человека происходит вследствие серьезного повреждения (пробоя) его энергетической защиты, когда в ней появляется канал, через который сущность проникает в тело (в моменты потери сознания, комы, клинической смерти, под воздействием наркоза, химических отравляющих веществ, выхода из тела в момент медитаций).

Само это событие чаще всего остается для человека незамеченным. На первых порах сущность обычно ведет себя достаточно сдержанно, набирая силу и проявляясь постепенно, поэтому длительное время поведение человека в целом не отличается от обычного, не вызывая подозрений насчет появления «постояльца» ни у самого человека, ни у окружающих. Это может продолжаться месяцы и даже многие годы – до тех пор, пока какие-то особые обстоятельства не заставят незваного гостя проявиться полностью (например, всплесками невиданной доселе агрессии, жестокости, неадекватностью поведения, эмоций и поступков).

С момента расстановки прошло больше года. Я встретила Ксюшу на улице, раздающую рекламу фирмы, в которую после колледжа девушка устроилась на работу. Хорошенькая, улыбчивая, рыжеволосая, она радостно принялась рассказывать мне о своих отношениях с молодым человеком, о том, что собирается привести его на расстановки. На мой вопрос о старых проблемах она отрицательно покачала головой:

– Ни разу не сорвалась. Не было такого желания, все в прошлом. Даже не верю, что это было со мной.

– Ну и слава богу!!!