Текст книги "Секрет золотой луковицы"

– Ну да, – спокойно подтвердила девушка. – Может быть, еще кофе?

– Нет, спасибо… – разочарованно протянул Маркиз и переглянулся со своей спутницей.

Лола мрачно молчала.

Леня положил на стол деньги, и они вышли из кафе.

– И что теперь делать? – Лола огляделась по сторонам и тяжело вздохнула. – Зря только проделали такую дорогу! Это все ты – четвертый удар, четвертый удар! Мог бы заранее узнать, что эти часы бьют только три раза!

Леня молчал, решив не связываться со своей скандальной компаньонкой.

– Зря мы сюда приехали! Только намерзлись на этом ветру! – Она зябко передернула плечами. – Еще, не дай Бог, Пу И простудится… этого я тебе никогда не прощу!

– Но ты же сама за мной увязалась! – напомнил Маркиз своей боевой подруге.

Она в ответ только фыркнула. Никто не любит, когда ему напоминают о собственных ошибках.

– Все равно мы ничего здесь не найдем, только зря потратим время! И вообще, какой-то город негостеприимный… – ворчала она, – холодный, каменный…

Вдруг прямо у нее над головой раздался хриплый голос:

– «О скалы грозные дробятся с ревом волны и с белой пеною, крутясь, бегут назад…»

– Что это? – Лола попятилась, прижалась к Лене.

Тот же голос продолжил:

– «Но тверды серые утесы, выносят волн напор, над морем стоя…»

Леня запрокинул голову. Прямо над ними в стене была высечена каменная маска – суровое лицо с насупленными бровями, в остроконечном шлеме. Маркизу показалось, что именно этот каменный воин снова запел низким, грубым голосом:

– «От скал тех каменных у нас, варягов, кости, от той волны морской в нас кровь руда…»

– Что это? – повторила Лола, вцепившись в локоть Маркиза. Пу И затрясся всем телом и жалобно заскулил.

– Песня варяжского гостя из оперы «Садко»! – ответил Леня, пристально вглядываясь в стену над маской.

– Откуда такие познания? – восхитилась Лола. – У тебя что – когда-то была дама сердца, которая увлекалась оперой?

– Да нет, она была музыкальным критиком, – честно ответил Леня, за что получил весьма болезненный тычок в бок.

– Правильно, молодой человек! Ответ засчитан! – проговорила маска и снова запела: – «Мечи булатны, стрелы остры у варягов, наносят смерть они без промаха врагу…»

– Ленечка, мне страшно! – пролепетала Лола, не сводя глаз с поющей маски.

– Ну, я согласен, песня довольно мрачная, но ничего особенно страшного я в ней не нахожу.

В следующую секунду над каменной маской открылось маленькое круглое окошко, в него выглянула мрачная старуха в розовом кружевном чепце с завязанными под подбородком лентами и допела внушительным басом:

– «Отважны люди стран полночных, велик их Один бог, угрюмо море…»

– Браво! – Леня вежливо похлопал в ладоши. – Чувствуется настоящий профессионал! Какое чувство, какая экспрессия! Моя подруга даже перепугалась… Вы здесь часто устраиваете такое маленькое шоу?

– А что делать? Вы не представляете, как скучно дома одной! Есть, конечно, телевизор, но это уж на самый крайний случай.

– Ну да, а так можно напугать парочку туристов… – Леня понимающе улыбнулся. – Все какое-то развлечение!

– Вы правы! – вздохнула старуха. – Правда, туристы здесь попадаются только летом, а начиная с сентября вообще ни души. Одинокая старость – это ужасная вещь! Словом перемолвиться не с кем!

– Мы бы с вами с удовольствием пообщались, да дела не позволяют! Времени впритык…

– Я так и подумала, что вы здесь не просто так гуляете, что-то ищете… или кого-то…

– Кто станет гулять без особой надобности в такой холод? – пробормотала Лола.

– Да, вы правы, мы кое-что ищем, – признался Маркиз. – Вы ведь здесь давно живете, наверняка хорошо знаете город. Не подскажете ли, есть здесь еще где-нибудь башенные часы?

– Нет, только эти, которые над вами. А чем они вас не устраивают? Им, молодой человек, больше пятисот лет! Это самая старая часовая башня в теперешней России!

– Это я знаю, – отмахнулся Леня. – Возраст вполне приличный, я не в претензии. Вот только бьют они как-то слишком скупо. Всего три раза. А у нас с женой, – он кивнул на Лолу, – как раз сегодня четвертая годовщина свадьбы, так что мы хотели выпить шампанского под четвертый удар часов. И вот номер не прошел…

Лола удивленно взглянула на спутника, но ничего ему не сказала.

– Как романтично! – хихикнула старуха. – Я помню, мы с покойным мужем на третью годовщину свадьбы такое устроили… забрались на башню Олафа и там… правда, на десятую годовщину он мне преподнес тот еще сюрприз: ушел от меня к лучшей подруге.

Она на мгновение замолчала, предаваясь воспоминаниям, но тут же продолжила вполне жизнерадостно:

– Впрочем, еще неизвестно, кому больше повезло – ей или мне. В старости он стал редкостным занудой… а если вам так необходим четвертый удар часов – для этого вовсе не нужно далеко идти, достаточно свернуть за угол.

– Не понял. – Леня, уже собравшийся уйти, замер и снова вскинул голову. – Что вы имеете в виду? Там что – все же есть еще одни часы?

– Нет, молодой человек. Часы там те же самые, только бьют они не три раза, а четыре.

– Все равно не понял. Как это может быть?

– Очень даже просто. – Старуха хихикнула. – Как выразилась ваша подруга, город у нас холодный, каменный, негостеприимный, и у него есть свои маленькие секреты…

– На что это вы намекаете? – вскинулась Лола.

– Ах, вы об этом! – Старуха усмехнулась. – Первый раз ваш милый спутник назвал вас подругой – и вы на это ничуть не обиделись. Жена бы такого ни за что не пропустила! А когда он вас назвал женой, вы, наоборот, очень удивились… впрочем, честное слово, мне нет никакого дела, женаты вы или нет!

– Простите, мадам! – перебил ее Маркиз. – Вы начали говорить про маленькие секреты вашего города…

– Да-да, конечно! Башенные часы бьют действительно три раза, но в Крепостном переулке, это вот та маленькая улочка справа от башни, живет эхо, и каждый час к трем ударам часов прибавляется еще один. Особенно если вы встанете на крыльцо старого купеческого дома, этот четвертый удар очень хорошо слышен…

– Большое вам спасибо! – сердечно поблагодарил Леня старуху и потащил Лолу в переулок.

Вслед им донесся густой бас:

– «Мы в море родились, умрем на море!..»

– Какая неприятная тетка! – ворчала Лола, едва поспевая за Маркизом. – Мрачная, как этот город…

– Да нет, мне не показалось! – Леня свернул за угол и закончил: – Во всяком случае, она нам кое-что подсказала…

– Еще неизвестно, будет ли от этого прок!

За углом оказался узкий переулок, одной стороной которого служила стена часовой башни. По другой стороне стояли мрачные старинные каменные дома с узкими маленькими оконцами.

– Куда ты так торопишься? – спросила Лола. – Еще только четверть первого, нам придется ждать этого четвертого удара еще сорок пять минут! Мы здесь от холода околеем!

– Может быть, нам не придется ждать так долго, – успокоил ее Маркиз, – может быть, все дело в том, где ждать…

– Что-то я тебя не понимаю…

– Сейчас поймешь! Как сказала варяжская старуха – эхо лучше всего слышно на крыльце старого купеческого дома? Я думаю, она имела в виду вот этот дом!

Только у одного из средневековых зданий было крыльцо – три высокие каменные ступеньки, до половины стертые ногами обитателей за сотни лет. Из чердачного окошка дома торчала старинная балка с блоком на конце – при помощи таких балок в средние века купцы поднимали в дом тяжелые товары.

Маркиз взбежал на крыльцо и втянул за собой Лолу.

Они успели как раз вовремя – едва они оказались на крыльце, часы пробили первую четверть.

Старуха не соврала – с этого крыльца были отчетливо слышны два удара, а не один.

– Ну эхо, – признала Лола, – ну, действительно здесь слышно эхо, и что это нам дает?

Она вдруг замолчала, а потом проговорила с живейшим интересом:

– Смотри-ка, а там что-то написано!

– Где? – Маркиз проследил за ее взглядом и увидел на другой стороне переулка в стене башни каменную доску, покрытую латинскими буквами.

– Интересно, давай посмотрим… – Он спустился с крыльца, сделал несколько шагов и поднял голову.

Доски с надписью не было, перед ним была только глухая каменная стена.

– Ничего не понимаю, куда она подевалась?

Лола, которая осталась на крыльце, по-прежнему видела доску с надписью. Наконец спутники догадались, в чем дело. Доска была утоплена в стену башни таким образом, что человек, стоящий под самой стеной, не мог ее видеть. Только вскарабкавшись по стене или поднявшись на крыльцо купеческого дома, можно было разглядеть эту доску.

– В этом и заключается фокус! – догадался Маркиз. – Надпись на золотых часах говорит, что мы должны услышать четвертый удар – но для этого нужно оказаться именно в этом месте, подняться на это крыльцо… так что дело вовсе не в бое часов – нас направляли к этой доске, точнее – к этой надписи!

Однако с крыльца прочесть надпись не удалось. После короткого совета Лола взобралась на плечи Маркиза, отсюда ей хорошо была видна надпись, и она переписала ее на листок бумаги.

– Сколько ты весишь? – озабоченно проговорил Маркиз.

– Ни за что не скажу! – отрезала Лола. – Хоть пытай меня каленым железом! И вообще прекрати меня терроризировать! Думаешь, я не знаю, что ты все это нарочно и с моим весом все в порядке?

– Ну да, а сама поверила… – протянул Маркиз, – от сладкого отказалась…

– Да просто не хотела! А вот тебе, Ленечка, надо было из дома шапочку захватить, – добавила она вроде бы заботливо, – а то головка замерзнет, мысли умные в ней заледенеют… Кто же будет мной руководить?

– Голова у человека никогда не мерзнет! – возмутился Маркиз. – Даже пословица такая есть: «Держи голову в холоде, живот в голоде, а ноги – в тепле!»

– Это не пословица, а Суворов так говорил, – поправила Лола. – В школе же проходили…

– А голове и так тепло, ее волосы защищают! – отмахнулся Леня.

– Угу, – согласно кивнула Лола, – у кого они есть, конечно. А у кого нету – тот носит кепочку-плевок или вязаную «дегенератку»…

Это был удар не в бровь, а в глаз, да что там – прямо под дых. Маркиз даже не успел совладать со своим лицом.

Дело в том, что уже некоторое время он испытывал волнения по поводу своей макушки, потому что волосы на ней начали редеть. Правда, парикмахер уверял его, что это совсем незаметно, но разве им можно верить? Отчего-то Леня принимал сей факт очень близко к сердцу и ужасно боялся проговориться Лолке. Ведь засмеет совсем. И вот разглядела-таки, язва этакая! Теперь не оберешься от нее насмешек…

Лола удовлетворенно поглядела сверху на огорченное лицо своего компаньона и хотела было добавить еще, что зимой ему подошел бы овчинный треух или папаха, но решила промолчать. Лола всегда умела вовремя остановиться, этого у нее не отнимешь.

Пока она стояла на плечах Маркиза, Пу И бегал вокруг и взволнованно тявкал.

– Не нервируй меня, Пу И! – взмолился Леня. – Ты же не хочешь, чтобы я уронил твою хозяйку?

Наконец Лола спрыгнула на землю и отдала Лене свою запись.

– Это по-латыни, как и на часах, – сообщил Леня, взглянув на листок.

– Значит, ты снова отправишься к этой гадюке из Зоологического музея? – прошипела Лола, неприязненно взглянув на спутника. – Имей в виду, ее укус смертелен!

– Да нет, думаю, это не понадобится… начало текста я могу сразу перевести…

– Ты уже научился читать по-латыни? – спросила Лола, несколько смягчившись.

– Нет, просто здесь те же слова, что и на часах – «Слушать четвертый удар»… точнее, «Услышав четвертый удар». А вот что дальше… придется вернуться к машине, там я оставил ноутбук.

– Слава Богу, хоть немного согреемся!

Вернувшись к своей машине, Маркиз подключился к мобильному Интернету, нашел программу перевода с латинского языка, и через несколько минут они с Лолой прочли текст с каменной доски.

«Услышав четвертый удар, отправляйся на остров, где расположена башня мертвого владыки. От южного края башни сделай двадцать шагов, поверни налево, сделай пять шагов. Увидев камень, поверни его. Вставь ключ в скважину, и тебе откроется тайна».

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила Лола. – Какой остров? Какая башня? И самое главное – какой ключ?

– Ну как раз башен здесь очень много, – возразил Маркиз, достав из бардачка путеводитель по Выборгу, – пожалуй, даже слишком много, среди них трудно найти нужную. Хотя… в данном случае все как будто ясно. Здесь ведь прямо сказано, что эта башня находится на острове, а главная достопримечательность города, Выборгский замок, находится как раз на Воловьем, или Замковом, острове. И главная башня замка названа в честь короля Норвегии Олафа, то есть ее вполне можно считать башней мертвого владыки…

– Ну, теперь хоть забрезжил свет в конце туннеля! – обрадовалась Лола. – Все ясно, не пришлось снова носиться по городу и разгадывать очередную головоломку!

– Ну не то чтобы все, – вздохнул Леня. – Мы не знаем, о каком ключе идет речь… ладно, будем решать задачи по мере их поступления, а пока отправимся в замок!

Машину они оставили перед деревянным мостом, который вел на Замковый остров.

Сразу за мостом сонный кассир продал им билеты на посещение замка (для Пу И Лола купила детский билет, только тогда его согласились впустить), и спутники вошли в крепостные ворота.

Соответственно времени года посетителей в замке было совсем мало – пара пожилых финнов (возможно, когда-то родившихся в Выборге), интеллигентного вида старичок с таксой и двое мальчишек, явно пробравшихся сюда без билета.

Все посетители сгруппировались в замковом дворе, и на них тут же коршуном налетел экскурсовод. Должно быть, он соскучился по работе и с ходу начал вещать:

– Выборгский замок, как и сам город, основан шведами в тринадцатом веке. Нижняя часть главной башни, башни Олафа, сохранилась с тех далеких времен без реставрации и перестройки. С ее посещения мы и начнем нашу экскурсию…

Лола и Маркиз хотели ускользнуть, но экскурсовод был неумолим – он чуть не силой загнал всех посетителей в башню и повел их вверх по лестнице, по дороге продолжая свою лекцию:

– Башня Олафа – самая высокая крепостная башня на северо-западе России, ее высота над уровнем моря семьдесят пять метров, толщина стен в основании – пять метров…

Лола и Маркиз попытались отстать от экскурсии, но лестница была такой узкой, что двоим не разминуться, и им пришлось подниматься по ней вместе с остальными.

Вскоре они пришли на смотровую площадку, откуда открывался замечательный вид на город и его окрестности. С одной стороны был виден залив – пасмурная серо-голубая вода в обрамлении скалистых берегов, с другой стороны – обширный замковый двор, а дальше – черепичные крыши старого Выборга. На автостоянке перед мостом, рядом с машиной Маркиза, стоял зеленый джип…

– Леня, тебе не кажется, что эту машину мы сегодня уже где-то видели? – неуверенно проговорила Лола.

– Кажется, и еще как кажется! Этот джип следует за нами от самого Петербурга.

– Ой! – Лола сделала круглые глаза. – Раньше за нами следила такая длинная черная машина, в ней сидел тип в черных очках… выходит, кроме него, есть еще кто-то?

– Ты же не думаешь, что у нашего противника только один автомобиль? Он мог решить, что та черная машина уже слишком примелькалась, и взял сегодня другую. Так что нам нужно быть очень внимательными и осторожными!

Это разъяснение не слишком успокоило Лолу.

– Верхние ярусы башни, в которые мы сейчас поднимемся, – продолжил свою лекцию экскурсовод, – выстроены в шестнадцатом веке не из камня, а из кирпича. В плане эта часть восьмиугольная, так что из верхних бойниц можно было держать под обстрелом все окрестности, оттуда же караульные могли следить за дальними подходами к городу…

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Лола и Маркиз отделились от остальных экскурсантов, сбежали вниз по лестнице и выбрались на замковый двор.

Здесь они осмотрелись, обошли основание сторожевой башни и подошли к ее южной стене. Леня достал листок с переводом латинского текста и прочитал:

– «От южного края башни сделай двадцать шагов…»

– Вот интересно, – задумчиво проговорила Лола, – откуда нужно считать? От края этой стены или от середины? И если от края, то от какого – от правого или левого?

– Ну, попробуем считать от середины, – предложил Маркиз. – Середина, она по крайней мере одна…

– И каких шагов? – не унималась Лола. – Шаги у разных людей разные, одно дело двадцать моих, другое – двадцать твоих или вообще какого-нибудь двухметрового баскетболиста…

На этот раз Леня ей ничего не ответил. Он отсчитал двадцать шагов (стараясь при этом шагать не слишком широко) и снова сверился со своей бумажкой: «…поверни налево, сделай пять шагов…»

Однако, сделав всего четыре шага влево, Леня оказался на краю обрыва. Далеко внизу свинцовые волны залива с размаху налетали на камни и разбивались о них вдребезги, а то, что осталось, с ворчанием убиралось обратно в море.

– Ну что там? – Лола подошла ближе и тут же отшатнулась, вздрогнув от неожиданности.

Пу И подбежал к самому краю и громко тявкнул.

– Пуишечка, отойди, у тебя закружится головка… – слабым голосом произнесла Лола.

Песик посмотрел на нее с удивлением – с чего бы это? Вообще он выглядел бодрым и чрезвычайно веселым, ему нравилась поездка, он чуял, что впереди их ждут интересные приключения.

– Ну, вопрос с точкой отсчета решился сам собой! – сказал Леня, возвращаясь к стене башни. – Центр башни отпадает, тем более ее левый край. Значит, нужно отсчитывать от правого угла…

Он встал к углу башни и снова отсчитал двадцать шагов.

– Что там дальше… «Поверни налево и еще пять шагов…»

– Так, – насмешливо сказала Лола, видя, как ее компаньон, не досчитав шаги, уперся в каменную стену старинного амбара. – Приплыли…

– Погоди… – Как всякий мужчина, Маркиз никак не мог сразу признать свою ошибку.

Он обежал амбар и убедился, что здание очень старое, лет ему не меньше четырехсот. А послание явно сделано значительно позже. Часы-то девятнадцатого века, это точно, Миллер не ошибается. А стеночку эту никакой атомный взрыв не возьмет.

Пока Леня бегал по двору, Лола мерзла на пронизывающем ветру. Солнце зашло за тучи, причем надолго, ветер был с залива – сырой и холодный. Пу И заскучал и запросился на ручки.

– Не то, – смущенно признался Леня, вернувшись, – очевидно, мы где-то допустили ошибку…

– Не мы, а ты! – устало заметила Лола. – Пойдем уж, кладоискатель липовый! Заледенела вся…

Пока они были в замке, погода испортилась. Пошел мелкий, нудный и противный осенний дождь. Пу И тут же провалился в лужу и жалобно заскулил. Маркиз спрятал песика под куртку и почувствовал, как холодные струйки текут по груди на живот. Лола натянула поглубже капюшон и угрюмо молчала. Не потому, что ей нечего было сказать компаньону, просто не было сил.

Они плелись до стоянки, где оставили машину. Под ногами хлюпало, за шиворот заливались холодные капли, и конца этому не предвиделось. Настроение у Маркиза было хуже некуда. Он с состраданием смотрел на Лолины замшевые ботиночки на тонюсенькой подошве. И в это время заметил вывеску.

«Занзи-Бар».

И была там еще настоящая неоновая картина – большая пальма с зеленой кроной, а под ней – шоколадный негр с копьем в руке и костяной палочкой в носу.

«Занзи-Бар»… Где-то он уже встречал это название. И Леня тотчас вспомнил, как изображал обморок в машине человека в темных очках и вытащил незаметно у него из кармана пакетик жевательной резинки с надписью «Занзи-Бар».

Значит, непонятный тип был в этом баре. Интересно, что он там делал? Просто так зашел выпить кофе или чего покрепче, когда посещал Выборг? Или была у него какая-то цель?..

Маркиз остановился напротив бара, разглядывая вывеску, Лола продолжала идти вперед как сомнамбула.

– Лолочка, – Маркиз догнал свою боевую подругу и осторожно взял за локоть, – как ты себя чувствуешь, дорогая?

– А как ты думаешь? – Лола сделала попытку вырвать руку.

– Я думаю, что плохо, – честно ответил Леня, – и вот что я хочу предложить…

– Ничего не хочу слушать! – закричала Лола, но тут же закашлялась. – Ничего не хочу слушать, – продолжала она шепотом, – никаких предложений! Мы садимся в машину и едем домой!

Тут она вспомнила, что домом им сейчас служит тесный трейлер, где нет почти никаких удобств, и совсем пала духом.

– Лапочка, – Маркиз постарался вложить в свой голос максимум заботы, – я просто хотел предложить тебе зайти вот в этот бар. Ты бы выпила чего-нибудь крепкого и согрелась…

Лола с подозрением уставилась на своего компаньона, но в ответ получила взгляд такой кристальной честности, что глазам стало больно.

– Ты думаешь, в этой забегаловке найдется что-нибудь приличное? – ворчливо спросила она. – Судя по вывеске, тут подают коктейли, какой-нибудь «Секс на пляже» или «Текиловый рассвет». Мне только коктейля со льдом не хватало сейчас для полного счастья.

– Ну, я думаю, что коньяк или ликер у них найдется. Я за рулем, а тебе можно, зайдем, посидим… Теперь-то нам спешить некуда…

Когда Лола представила, что она пьет крепкий тягучий ликер, от которого по всему телу разливается сладкое тепло, а Ленька сидит рядом и смотрит преданным виноватым взором, она сразу же согласилась зайти в «Занзи-Бар».

Бар располагался в подвале.

В Выборге подвалы огромные, сухие и чистые. Глядя на эти средневековые стены, Леня подумал, что уместнее было бы здесь организовать заведение под названием «Король Артур» или «Айвенго». Ну, уж на самый крайний случай «Тристан и Изольда». И чтобы по стенам висели заржавленные мечи, копья и рыцарские доспехи и напротив двери был камин размером с комнату в малогабаритной квартире, вместо дров лежали бы там огромные смолистые бревна и жарился на огромном вертеле целый баран.

Ничего этого в «Занзи-Баре» не было.

Помещение было просторным и очень теплым, Лоле показалось даже, что от нее пошел пар. Стены были увешаны резными африканскими масками из черного дерева, рядом со стойкой пришпилен был парадный костюм шамана – головной убор со множеством перьев и крошечная набедренная повязка.

На другой стене висело чучело крокодила. Пу И оттаял в теплом помещении, высунул голову и отважился гавкнуть на чучело. Крокодил в ответ громко щелкнул зубами. Пу И жутко испугался и втянул голову за пазуху к Маркизу, как черепаха под панцирь.

Возле стойки стояло чучело… нет, это был манекен. Высокий шоколадный негр, в юбочке из травы и с ожерельем из клыков на шее. Клыки при ближайшем рассмотрении оказались пластмассовыми – очевидно, у потерявшего их хищника не хватило денег на металлокерамику. В руке у негра было что-то вроде дубины. Протискиваясь к стойке, Леня чуть задел манекен, и он поднял руку и ударил дубиной в барабан.

– Приветствуем вас в «Занзи-Баре»! – сказал бармен.

В нем не было ничего экзотического – приятный такой мужчина средних лет с бородкой.

– Даме чего-нибудь покрепче, а мне кофе погорячее! – заказал Маркиз и уставился на картину, что висела за спиной у бармена.

Картина была небольшая, в старинной рамке, изъеденной древоточцами. На ней был изображен серебристо-серый залив и остров, а на острове – белоснежная часовня удивительной красоты. А на переднем плане виднелись деревья и скалы.

– Что это за место? – невольно спросил Леня, поддавшись странному очарованию картины. – Это ведь здесь, в Выборге? Я узнаю скалы…

– Ну да, – ответил бармен, не взглянув на картину, – это не в самом городе, а в парке Монрепо, на берегу залива. Это остров Мертвых. Прежде там было имение баронов Николаи, они хоронили на этом острове своих усопших родственников.

– Остров, говорите? – медленно сказал Маркиз.

– Ну да, остров Мертвых, или остров Людвигштейн. Там часовня и кладбище…

– Лолка! – Одним тигриным прыжком Леня отпрыгнул от стойки в другой конец бара, где Лола блаженно жмурилась возле электрической батареи, а Пу И катал по столешнице солонку и перечницу. – Лолка, я все понял! Это был не тот остров!

– Чего тебе? – Лола подняла на Маркиза сонный взгляд и тут же встряхнулась, увидев, что глаза ее компаньона горят зеленым светом, как у льва в саванне.

– Тот остров, на котором замок, был не тот, – торопливо заговорил Маркиз, – нам нужен этот, остров Мертвых, потому мы все время упирались то в стену, то в обрыв. Этот остров нам подходит по всем статьям – там некрополь, где похоронены эти самые бароны Николаи, то есть это и есть «остров мертвого владыки», понимаешь?

Из всего сказанного Лола поняла лишь, что сейчас ей снова придется куда-то тащиться под холодным осенним дождем, а потом до умопомрачения отсчитывать шаги.

– Леня, я не могу… – простонала она, – это выше моих сил! Если я сделаю хоть шаг, я умру на месте.

– Не преувеличивай! – отмахнулся Маркиз. – Вечно ты жалуешься! Неженка какая! И вообще мы не пойдем, а поедем на машине!

Он залпом выпил кофе, что принес бармен, и с нетерпением уставился на Лолу. Под его пристальным взглядом она поперхнулась ликером и закашлялась. Леня с размаху стукнул ее по спине. Кашель прошел, но из глаз полились слезы.

– Давай не тяни, скоро стемнеет, – деловито говорил Маркиз, – вот как чувствовал я, что этот «Занзи-Бар» нам поможет. Не зря у этого типа жвачку нашел, он тут неспроста побывал.

Лола резко отвернулась, чтобы Маркиз не увидел ее лица. Так вот, значит, как обстоит дело? Оказывается, Ленька заманил ее в этот «Занзи-Бар» вовсе не потому, чтобы она отдохнула и обогрелась.

Лола сжала зубы и дала себе слово отомстить своему компаньону за все сразу. Причем отомстить страшно, чтобы он запомнил надолго. Что бы такое придумать? Попросить Пу И, чтобы он написал в Ленькины ботинки? Мелко. Ночью намазать Леньке макушку депиляторным кремом? Лола даже зажмурилась от предвкушения такой мести. Но потом поняла, что после такого поступка в живых Ленька ее, может, и оставит, но совместный бизнес их на этом закончится. А она пока еще к этому не готова. Ну ладно, нужно будет еще над этим поразмыслить.

– Если через три минуты не соберешься, можешь вообще тут остаться, – вклинился в ее мысли недовольный голос компаньона.

– Иду, дорогой! – нежно улыбнулась Лола.

Пу И удивился ее тону, но промолчал.

Они быстро доехали до парка Монрепо. Никто их не преследовал, туристский сезон давно кончился, машин было мало.

Дождь прекратился, хотя солнце и не думало появляться из-за свинцовых туч. По парку нужно было идти пешком, но Лола решила молчать и терпеть до конца.

Сначала они шли вдоль каменистой дороги, над которой с одной стороны нависали темно-серые скалы. Потом свернули на боковую аллею и стали спускаться к морю.

Вдруг со стороны залива над деревьями возникло удивительное видение: белоснежный замок с круглыми зубчатыми башенками по углам. Белый замок плыл в небе, как фантастическое облако.

– Что это? – восхищенно прошептала Лола.

– Если верить путеводителю, это капелла Людвигсбург на острове Людвигштейн, иначе острове Мертвых. На этом острове владельцы имения бароны Николаи устроили свое семейное кладбище. Именно туда нам и нужно попасть…

Леня спустился по камням к берегу, подал руку Лоле.

Они стояли над самой кромкой залива, перед ними на камни набегали невысокие волны, а в сотне метров от берега располагался скалистый островок. А на островке возвышался стройный белоснежный храм с готическими башенками по углам.

– И как мы туда попадем? – протянула Лола. – Ходить по воде мы с Пу И не умеем…

Тут из-за прибрежных камышей показалась аккуратная зеленая лодочка. В ней сидел на веслах веселый бородатый мужичок, который во весь голос распевал:

– «Имею я зла-атые горы, и есть, что есть, и есть, что пить, но крашу, крашу я заборы…»

Тут он заметил Лолу с Маркизом и помахал им рукой:

– Я так понимаю, что вы именно меня дожидаетесь?

– Ну да, если вы нас можете перевезти на этот островок!

– Я тут для того и нахожусь, чтобы перевозить!

Мужичок подогнал лодку к самому берегу, помог Лоле перебраться в нее. Маркиз сам перепрыгнул в лодку и устроился на заднем сиденье.

– Харон Иванович! – представился перевозчик.

– Неужели правда Харон? – изумился Леня.

– Вообще-то по паспорту я Харитон Иванович, – признался лодочник, – но мне мое имя не очень нравится, какое-то оно несовременное. А один турист назвал меня Хароном, и так оно лучше пришлось. В общем, следующая остановка – остров Мертвых!

Переправа заняла всего несколько минут. Лодка ткнулась носом в гранитный причал, от которого начиналась взбирающаяся на скалу каменная лестница.

Леня заплатил перевозчику и сказал, чтобы тот вернулся за ними через час. Оценив щедрость пассажира, Харон Иванович решил, что должен отработать деньги, и деловитой скороговоркой отбарабанил:

– На этом острове вы увидите грот Медузы, некрополь семейства Николаи, капеллу Людвигсбург и каменные ворота… первые постройки на острове относятся к концу восемнадцатого века…

– Спасибо, спасибо! – отмахнулся Леня. – Это все есть в путеводителе. Значит, вернетесь за нами через час…

Перевозчик, обиженный таким пренебрежением, пробормотал:

– В путеводителе… а там ничего не сказано про подземный ход и про то, что последний из этих самых баронов был начальником немецкой разведки в Первую мировую…

– Значит, через час! – повторил Леня и пошел вверх по лестнице.

Через пять минут они с Лолой стояли перед белоснежным готическим зданием капеллы.

– Ну, вот это – южная башня, – проговорил Маркиз, сориентировавшись по сторонам света. – Значит, отсюда отсчитываем двадцать шагов, потом поворачиваем…

– Надеюсь, что здесь нам повезет больше, чем в замке! – проворчала Лола. – Еще одного разочарования мы с Пу И не перенесем…

Леня сделал двадцать шагов, повернул налево, отсчитал еще пять шагов…

Перед ним был разросшийся куст шиповника. Отведя колючие ветки в сторону, он увидел массивный четырехугольный камень. Верх камня был ровно стесан, в центре его был выбит мальтийский крест, а в самой середине креста имелось круглое углубление…

– Ленечка, мы его нашли! – в восторге воскликнула Лола.

Маркиз оглянулся.

Боевая подруга стояла у него за спиной, лицо ее восторженно светилось. На руках у нее сидел Пу И с такой же радостной мордочкой – видимо, ему передался восторг хозяйки.

– Да, кажется, мы действительно нашли нужное место, – снисходительно проговорил Леня. – Что там дальше?

Он достал бумажку и прочитал:

– «Увидев камень, поверни его. Вставь ключ в скважину, и тебе откроется тайна».

Вдруг Пу И возбужденно тявкнул, вырвался из рук Лолы и побежал по тропинке среди густых кустов.

– Пуишечка, детка, куда ты? – переполошилась Лола и бросилась за ним.

Леня стоял, задумчиво разглядывая камень, но из зарослей до него донесся встревоженный голос Лолы:

– Леня, Леня, иди скорее сюда! Я не могу его найти!

Маркиз вздохнул и помчался на помощь своей подруге.

Лола в растерянности стояла перед крутым каменным склоном, поднимавшимся к мрачной скале. Сверху доносился истеричный лай Пу И, но самого песика не было видно.