Текст книги "Полоса препятствий"

Юлия вернулась в номер взволнованная. Приняв приглашение Никиты, она тут же принялась размышлять, что бы ей надеть. Почему-то именно сегодня она чувствовала необходимость предстать перед Никитой совершенно неотразимой. Она даже не пыталась разобраться, что заставляло ее стремиться к этому – возможно, та самая пресловутая женская интуиция, над которой постоянно посмеиваются мужчины, а может, что-то иное, но непонятным шестым чувством она ощущала, что заинтересовала Никиту, и это казалось ей важным. Нет, она совершенно не рассчитывала на какое-то развитие отношений, просто ей необходимо было как-то избавиться от воспоминаний о Дэне, от непрерывного ожидания его прихода, от того чувства горечи, что разъедало душу днем и ночью. Да, она понимала, что любовник подло предал ее, но забыть о нем оказалось выше ее сил. Сколько раз она вздрагивала, заметив хотя бы отдаленно похожего на Дэна молодого человека, сколько раз всматривалась в проносящиеся мимо машины, в надежде увидеть его. Тщетно! Он пропал в очередной раз, и, очевидно, уже навсегда.

Перебирая захваченные с собой наряды, Юлия пришла в ужас – идти на свидание оказалось совершенно не в чем! Поймав свое отражение в зеркале, Юлия замерла, оценивающе изучая собственную фигуру. Да, до совершенства очень далеко. Захлопнув дверцу шкафа, она едва не расплакалась. Но спустя минуту решение пришло само собой. Пожалуй, нечего выдумывать велосипед! Белые брюки, черная маечка без рукавов с американской проймой и воротником-стоечкой показались Юлии наиболее подходящей одеждой для сегодняшнего вечера.

Никита постучал в дверь точно в девять. Она была уже практически готова, оставалось лишь подкрасить губы и подобрать что-нибудь из бижутерии. Всего-то минут на десять! Юлия замерла, не зная, как поступить, впустить и позволить ему наблюдать, как она наводит красоту, или попросить подождать за дверью? С минуту она раздумывала, но дверь вдруг распахнулась, и он вошел. Подтянутый, загорелый, в строгом костюме, при галстуке и… с букетом цветов! Этот букет внезапно привел Юлию в замешательство. Уже много лет ей никто не дарил цветов! Только муж никогда не забывал сделать ей подобный трогательный подарок. Сердце ее сразу затрепетало, глаза засияли радостным светом.

– Простите меня, Никита, я не совсем готова! Если не трудно, подождите меня, буквально пару минут! – вдруг заторопилась Юлия.

– Без проблем, Юлия! Я подожду вас в холле. – И, оставив в руках растерянной женщины букет, Никита исчез за дверью.

Слегка разочарованная, Юлия проводила его взглядом. «Мог бы он вести себя и чуть менее скромно! Остался бы и посмотрел, как я готовлюсь к свиданию! В конце концов, ведь стараюсь я для него!»

Придирчиво изучив собственное отражение, она поняла, что сделала все совершенно не так, как хотела. Решительно стерла помаду и начала снова накладывать макияж.

Из номера она вышла лишь спустя полчаса.

– Юлия, вы меня простите, но на вашем месте я все же поставил бы цветы в воду, – сказал Никита, приближаясь к ней.

Юлия вздрогнула от неожиданности. О цветах, так восхитивших ее в первый момент, она совершенно забыла.

– У вас есть ваза или что-нибудь подобное? – продолжил Никита. – В крайнем случае пластиковая бутылка?

– Да. С минералкой, я в дорогу брала с собой. Но она еще почти полная, – растерянно бормотала Юлия.

– Чудесно! Идемте осмотрим вашу почти полную бутылку, – улыбнулся Никита.

Вернувшись в номер, Юлия достала из холодильника полуторалитровую бутыль.

– Вот! Но там минералка, и я не знаю, подойдет ли она цветам! – сказала она, протягивая емкость Никите.

– Я, конечно, понимаю, что вода вам дорога как память, но я бы ее поменял на обычную, из-под крана. А эту захоронил бы как радиоактивные отходы, – усмехнулся Никита.

Юлия вдруг расхохоталась. Никита даже предположить не мог, как она красива, когда смеется! Он смотрел на нее с доброй улыбкой, так шедшей ему, и никак не мог насмотреться.

– Ну, так мы идем или нет? – спросила Юлия, едва уняв смех.

– Да, разумеется. Как насчет того, чтобы потанцевать?

– С огромным удовольствием! – протянув руку Никите, сказала Юлия. Счастливая улыбка все еще не покидала ее лицо.

Уже много лет она не танцевала так много, как в этот вечер, – пожалуй, только на выпускном в музучилище, но с тех пор прошла, наверное, вечность. Никита оказался невероятно чутким партнером. Она сама чувствовала, какая из них получилась замечательная пара. Да и Никита выгодно отличался от всех присутствующих здесь мужчин. Танцуя с ним, Юлия не чувствовала усталости. Они покинули зал лишь тогда, когда музыканты стали собирать инструменты. Когда возвращались в корпус, Никита вел ее под руку, и ощущение его сильной руки, временами касавшейся бока, волновало ее, как никогда. Проводив Юлию до номера, Никита на секунду придержал ее и, поцеловав руку, пожелал спокойной ночи. К стыду своему, Юлия поняла, что он догадался, что она, уже взрослая женщина, совершенно незнакома с подобным проявлением чувств.

Вернувшись к себе в люкс, Никита рассмеялся. Какой смысл бороться с собой, если Юлия так хороша. Единственное, чего ему не стоит делать, – это переводить отношения в горизонтальную плоскость. Совершенно незачем портить жизнь молодой женщине. А вот сделать отдых для нее незабываемым, феерическим ему вполне под силу. Да и ему самому будет приятно провести время рядом с такой очаровательной женщиной. Нужно всего лишь не переходить грань, за которой романтика становится романом, а с этим он вполне справится.

Заперев дверь, Юлия включила свет и увидела в зеркале незнакомую, невероятно красивую женщину с такими же рыжеватыми волосами, огромными изумрудными глазами, как у нее, но она была совершенно другой! Восхитительная, счастливая, уверенная в себе! Куда-то исчезла робость, взгляд был чуть вызывающий, спина выпрямилась, словно сброшена непосильная ноша, и от этого она выглядела сильной, статной, соблазнительной. Улыбнувшись отражению, Юлия помахала ему рукой:

– Привет! А ты, похоже, и впрямь неотразима, Юлька!

Приняв душ, она нырнула в постель и, сладко потянувшись, закрыла глаза. И сразу же заново услышала горячий шепот Никиты, его сильные руки, обнимающие ее в танце, твердые сухие губы, касающиеся руки, и сердце сладко заныло, потяжелело внизу живота. Да, с таким мужчиной ее еще ни разу не сводила жизнь. Всего один-единственный день они провели вместе, а она уже успела так сильно им увлечься!

Лежа в постели, она восстанавливала в памяти прошедший день, а перед глазами стояло его лицо, то улыбающееся, то суровое, но от этого не перестающее быть невероятно притягательным. А еще его глаза, смеющиеся, серьезные, чуть циничные и бесконечно милые.

Приснившийся ей сон был таким красочным и таким откровенным, что, проснувшись среди ночи, Юлия долго не могла уснуть, со стыдом вспоминая его. Чтобы хоть немного успокоиться, она вышла на балкон и закурила.

Необыкновенно огромная луна застыла над лесом. В просветах между деревьями поблескивало озеро. Перекликались ночные, незнакомые птицы. Ветерок приятно холодил все еще возбужденное тело.

– Как ваша нога? – спросила Ирина, оборачиваясь на звук Алениных шагов.

– Спасибо, хорошо. Оказывается, все не так страшно, всего несколько царапин, – сказала Алена, демонстрируя коленку.

– В таком случае садитесь, я разогрела пирожки, а чайник уже закипел.

– Вы одна живете? – спросила Алена, опускаясь на диванчик.

– Нет, с мужем, он сейчас на работе, с нами раньше жил сын, но недавно он уехал по контракту в Германию. Володя талантливый управленец, а здесь не смог найти себе работу, вот и согласился на переезд. Знаете, Алена, я так беспокоюсь о нем! Как он там? В чужой стране, ни друзей, ни знакомых. Не представляю!

– А муж? – уточнила Алена.

– Муж? Муж здесь. Он у меня величина! – с горделивыми нотками в голосе сказала Ирина. – Заместитель главного санитарного врача области!

– Что вы говорите? – удивилась Алена. – Наверное, зарабатывает хорошо? А мой, если и удается где-то подработать, приносит домой сущие копейки. Хорошо хоть не пьет, и то ладно. А ваш не выпивает?

– Вот с этим сложнее. Иногда бывает, но это, как вы понимаете, издержки должности. Постоянно что-то кому-то нужно. А к главному не со всяким вопросом можно обратиться. Одно спасает: сам Вячеслав не увлекается спиртным.

– Конечно! Уже легче! – кивнула Алена, с аппетитом поглощая пирожок. – Скажите, Ирина, а вы сами испекли такое чудо?

– Какое же это чудо, Алена! Обычные пирожки с капустой! – чуть смутившись, сказала Ирина.

– Нет, не говорите! У меня такие никогда не получаются! У вас явно есть какой-то секрет!

– Секрет, пожалуй, есть. Что у вас не получается? – уточнила Ирина.

– Во-первых, тесто, оно у меня совсем не такое. Да и начинка. Как вам удается приготовить такую нежную капусту?

– Тесто самое что ни есть простое, творожное. Единственное, что добавляю немного растительного масла, а вот что касается самой капусты, то я тушу ее в молоке и совсем недолго, чтобы не пересохла. Вот и все секреты!

– Что вы говорите? Нужно будет самой попробовать! А то я и песочное и дрожжевое тесто пробовала – все не то! Вы знаете, у вас удивительная квартира. Вы покупали ее?

– Разумеется, нет! Такая квартира, да еще в этом районе, стоит сумасшедших денег. Нам с мужем таких никогда не заработать. Квартира осталась мне от дедушки. Он у меня военным был, полковником. А моя мама единственная дочь. Когда я родилась, дед с бабкой прописали меня к себе. А когда их не стало, квартира осталась мне. Хоромы у нас действительно царские, да вот жаль, нет денег на хороший ремонт. Славик сам ничего не умеет делать, а у меня, скажу честно, сил не хватает. Если у вас нога не сильно болит, идемте, я вам покажу свое богатство.

Огромные комнаты и впрямь выглядели несколько запущенно. Потертые обои знавали лучшие времена, мебель тоже нуждалась в замене. Очевидно было, что лишних денег в семье нет.

Единственное, что говорило об определенном достатке, – это современный мультимедийный компьютер в комнате сына. Алена внимательно наблюдала за тем, как Ирина проводит импровизированную экскурсию по своему дому. Подмечая все нюансы ее поведения, она в то же время отмечала и легкую грусть в голосе хозяйки.

– А здесь жил Володя. Правда, последнее время он предпочитал съемную квартиру. Что ж, оно и понятно. Молодой мужчина. Не все же время ему держаться за материнскую юбку. С тех пор как он съехал, я все чаще сплю здесь. Не знаю, то ли скучаю по нему, то ли еще что-то.

– А муж не против? – спросила Алена.

– В каком смысле? – переспросила хозяйка. – А, в том, что давно ли мы с ним не спим вместе? Да мы в браке уже двадцать семь лет! Успели надоесть друг другу. Нет, вы не подумайте, у нас все хорошо, просто близости уже почти нет. Возраст, знаете ли!

Алена вдруг остро почувствовала бесконечную тоску в голосе Ирины. Если между супругами и наметилось некоторое охлаждение, то почти наверняка не по вине женщины, подумала она. А еще глаза. В светлых, голубых глазах Ирины мелькнуло нечто такое, что явно не соответствовало образу угасшей, не интересующейся ничем женщины. В них было столько страсти, желания любви и нежности, что стало совершенно очевидным, насколько ей не хватает мужского внимания и заботы. Алена невольно пожалела хозяйку, осознав, какая пропасть лежит между ней, счастливой и любимой, и Ириной, из последних сил тянущей семейную лямку и старающейся не поддаваться унынию.

Вернувшись на кухню, Алена попросила разрешения позвонить по телефону. Когда Ирина вышла, чтобы принести трубку, Алена, не доставая мобильника из кармана пиджака, нажала кнопку вызова. Выждав несколько секунд, дала отбой. Брошенный «глухарь» должен был за это время достичь цели.

– Вот, пожалуйста, звоните. Вы уверены, что муж вас заберет? – спросила Ирина.

– Да, естественно, он не оставит меня в беде! – воскликнула Алена, набирая свой домашний номер. Прижав трубку к уху так, чтобы не было слышно длинных гудков, она быстро наговорила адрес и попросила ее забрать, вкратце рассказав о том, что с ней приключилось.

– Скоро муж приедет! Я, наверное, подожду его во дворе? Неловко доставлять вам столько неудобств. Тем более что ваш муж скоро может прийти.

– О чем вы говорите, Алена! Муж вернется не скоро! У него, как обычно, дела, и раньше девяти он не появится. А зачем вам сидеть во дворе? Давайте я вам еще чаю налью. Вам никто не говорил, что вы удивительным образом располагаете к себе? Простите, я не запомнила, кто вы по профессии.

– Психолог. В детской поликлинике работаю.

– Вас, очевидно, любят и дети и коллеги! – уверенно сказала Ирина.

– Пожалуй, да, – согласилась Алена.

Их неторопливую беседу вскоре прервал звонок домофона. А спустя несколько минут, уже сидя в машине, Алена подробно рассказывала Глебу все, что успела заметить и к каким выводам пришла.

– То есть ты уверена, что жена не при делах? – уточнил Глеб.

– Абсолютно. А еще я тебе скажу, если достоверно то, что ты мне рассказывал об этом типе, то я искренне ей сочувствую. Не для такой жизни и не для такого мужчины рождена Ирина. Ее на руках носить нужно, пылинки сдувать, а не помыкать, как примитивной домработницей. Понимаешь, она из кожи вон лезет, чтобы хоть как-то поддержать иллюзию семьи, а рядом полное ничтожество.

– Если мы раскопаем до конца, то сидеть этому, как ты говоришь, ничтожеству многие лета, – сказал Глеб, прикуривая.

Что в ней было такое, чего он не находил в других женщинах? – думал Никита. Красота? Пожалуй! Этого у нее не отнять, причем именно та, настоящая, природная, исконная. В Юлии все казалось таким естественным, восхитительным, что не обратить на нее внимания было просто невозможно. Ее совершенное, наполненное жизненной силой тело создано для продолжения рода. Любой мужчина, едва взглянув на нее, начнет мечтать о том, чтобы разделить с ней ложе. Точно так же, как в природе всякая особь подбирает себе самого сильного, самого жизнеспособного партнера, точно так же и среди людей – влечение обусловлено главным инстинктом. Как женщина стремится выбрать мужчину, способного дать здоровое, сильное потомство, защитить ее ребенка от любых опасностей, так и мужчина подсознательно старается найти партнершу, которая способна выносить и выкормить продолжателей его рода. Как бы ни навязывались нелепые стереотипы женщин-подростков с торчащими отовсюду костями, все равно подсознательно мужчина останавливает взгляд на хорошо сложенных, с гармонично развитым телом женщинах. Если и говорят, что красота спасет мир, – то именно такая, какой обладает Юлия. В этом Никита был абсолютно уверен.

«Интересно, сколько же ей лет? Наверное, немногим больше двадцати двух – двадцати трех, значит, ребенку, скорее всего, годика три, не больше. Оставила с мамой, а сама приехала отдохнуть, но в отличие от большинства приключений не ищет – это радует. Зато врожденного кокетства хоть отбавляй!» – с улыбкой подумал Никита, подбегая к КПП. Утренний воздух приятно холодил легкие. Выполнив несколько упражнений, он побежал обратно. До болезни Никита каждое утро выбирался на пробежку, и сегодня решил попробовать немного восстановиться. Пробежав почти два километра, он чувствовал себя превосходно, словно и не было того сердечного приступа. Пожалуй, можно увеличивать нагрузку, решил он.

Стоя под душем, Никита снова задумался о Юлии: «Чудно, право! Она же мне в дочери годится, а я какие-то планы строю. Размечтался о ней, как о возможной для меня женщине. Нет, у нее своя жизнь, и у меня своя, и не стоит создавать новые проблемы».

Холодная вода будто вскипала на разгоряченном теле. Ощущение прежней силы и здоровья приводило Никиту в восторг. Чисто выбрившись, он стал собираться на завтрак.

Юлия открыла глаза и невольно улыбнулась. Утреннее солнце заглядывало в комнату сквозь неплотно задернутые шторы. Запах цветов на столе слегка кружил голову. Она проспала привычную утреннюю прогулку и, странное дело, ничуть об этом не сожалела. Ноги после вчерашних танцев ощутимо побаливали, но это сущая ерунда, после завтрака сходит на массаж, и все как рукой снимет. Зря все же она отправила Андрюшку в лагерь, как оказалось, его вполне можно было взять с собой и договориться обо всем прямо на месте. Эх, знать бы, где упадешь, так можно было хоть соломки постелить! Удивительно, но настроение с самого утра было таким замечательным, что просто хотелось петь от счастья.

Как Юлия ни старалась собраться поскорее, но на завтрак, как обычно, опоздала. Никита уже заканчивал трапезу.

– У вас сегодня процедуры во сколько заканчиваются? – поинтересовался он, поздоровавшись.

– Ровно в половине двенадцатого. А вы, очевидно, уже что-то запланировали?

– Хочу предложить вам повторить вчерашнюю прогулку, если вы не против.

– Боюсь, это невозможно! – с явным огорчением ответила Юлия. – Я вчера все же немного обгорела на солнце и сегодня опасаюсь открытого пространства.

– Но в таком случае мы могли бы погулять по лесу! – тут же нашелся Никита. – Представляете: согретый солнцем сосновый бор! Напоенный ароматами разогретой хвои и смолы! Пронизанный светом! Жужжат пчелы, птички поют. Красота! Здесь даже для особо урбанизированных особей асфальтированные дорожки проложены.

– Вы умеете уговаривать, Никита. Я согласна! Давайте встретимся у меня в номере, скажем, без четверти двенадцать.

– Согласен! – заключил он.

На этот раз Юлия успела собраться еще до появления Никиты. Едва он постучал, как она тут же бросилась к двери.

– Привет! Я уже готова! – сияя счастливой улыбкой, воскликнула Юлия.

– Замечательно! – сказал Никита, окидывая ее взглядом. – Что ж, не будем задерживаться. Вперед!

В лесу действительно было замечательно. От пьянящего аромата сосен слегка кружилась голова. Шустрые белки сновали по могучим стволам. Огромные деревья стояли свободно. Бор, пронизанный солнечными лучами, просматривался насквозь. Дорожка, петляя, уносилась вдаль. Но внимание Юлии привлекли высокие фонарные столбы, увенчанные стеклянными матовыми шарами.

– А это зачем? Для ночных странников? – поинтересовалась она.

– Нет, здесь зимой проходит лыжная трасса, а летом их, как правило, не включают, – объяснил Никита. – Вообще, у этого санатория богатая история. В середине тридцатых годов в этих местах проводились крупномасштабные учения. Как раз на этом перешейке был расположен командный пункт тогдашнего наркома обороны Ворошилова. Место ему очень уж понравилось, вот он и распорядился заложить здесь санаторий для командного состава РККА. До начала войны успели построить только один капитальный корпус. Тот, в котором сейчас находятся грязелечебница и часть процедурных кабинетов. Жили тогдашние отдыхающие в самых что ни есть спартанских условиях.

Палаты на двадцать человек, настоящие казармы, но время было такое. Всех это устраивало. Когда началась война, взорвать здание не успели. Слишком быстро продвигался вермахт. Нужно отметить, что немцы сразу оценили место и тут же начали использовать по назначению. Санаторий и база отдыха для летного состава люфтваффе здесь находились вплоть до начала сорок четвертого года, да и после вплоть до освобождения в уцелевшем корпусе и прилегающих деревянных домиках располагался госпиталь. Наши неоднократно пытались разбомбить его, но безуспешно. Так что нам с вами повезло. Можем воочию наблюдать тот самый сталинский ампир, что почти уже не сохранился. Здание неоднократно реконструировали, но лишь внутри. Внешне все фасады сохранились практически без изменений.

– Боже! Откуда вы все это знаете? – невольно воскликнула Юлия.

– Просто вы не обратили внимания на брошюру на столике в холле! – рассмеялся Никита.

Незаметно они удалялись все дальше и дальше от санатория. Уже давно закончился асфальт, легкий лесной песок чуть слышно шуршал под их ногами. То слева, то справа за деревьями поблескивала водная гладь. Тропинка наконец привела их к самому берегу. Впереди зазолотился песок небольшого пляжа.

– Ой! А ведь мы здесь были вчера! – удивленно воскликнула Юлия.

– Верно, это именно то самое место, – согласился Никита.

– Жаль, я купальник не захватила, а так хочется искупаться. Жарко! – с легкой грустью сказала Юлия.

– На мой взгляд, это не проблема. Купайтесь, а я пока поброжу по лесу, – предложил Никита и, улыбнувшись, добавил: – Подглядывать не стану, уж поверьте на слово.

– Ну, раз уж вы даете слово… Знаете, а я, пожалуй, рискну, – чуть игриво заявила Юлия и, сбросив босоножки, побежала на пляж.

Прежде чем стянуть с себя маечку, она оглянулась. Никиты нигде уже не было видно. От воды веяло приятной прохладой, она манила Юлию, притягивала. Недолго думая, Юлия сняла майку, шорты и, немного замешкавшись, еще раз осмотрелась. Место казалось очень тихим, укромным, и она решилась снять нижнее белье. «В конце концов, что я теряю! Даже если он не сдержит слова и станет подглядывать из-за кустов, что с того!» – подумала она.

Чуть взвизгнув, она бросилась в воду. Не часто ей приходилось купаться вот так голышом, и всякий раз Юлия при этом испытывала ни с чем не сравнимый восторг. Словно радостная волна пробегала всякий раз по телу, когда она входила в воду. Ей казалось, что тысячи глаз издали наблюдают за ней, любуясь, лаская взглядом, и от этого чувства тело словно загоралось, кожа становилась болезненно чувствительной, даже прикосновение воды было острым, волнующим.

Наплававшись вволю, Юлия, прежде чем выйти на берег, внимательно осмотрелась. Ни малейших признаков присутствия Никиты рядом. Ей даже стало немного обидно. Чего ради нужно было устраивать этот стриптиз под открытым небом, если мужчина, ради которого, пусть и подсознательно, она это делала, даже не удосужился полюбоваться ее телом?

Юлия прилегла на мягкую, шелковистую траву у самой воды и, быстро согревшись под ласковым солнцем, почти задремала…

Вдруг она почувствовала что-то неуловимое, едва ощутимое где-то поблизости. Юлия, скосив глаза, всмотрелась в заросли и ничего не увидела, но в то же время холодный, липкий страх уже зашевелился в груди. Забыв о том, что неподалеку находится Никита, она присела и, настороженно озираясь, попыталась отыскать источник беспокойства. Вроде ничего не изменилось, все то же озеро серебрится под мягкими солнечными лучами, тот же легкий ветерок играет с камышами, все так же накатываются на пологий песчаный берег небольшие, совсем игрушечные волны… И вдруг она увидела ее! Блестя ромбическими чешуйками, почти черная, поразительно длинная, толстая, страшная змея едва слышно скользила в траве, время от времени выбрасывая острый раздвоенный язык. Паника – самое мягкое слово, которым можно было описать состояние Юлии. Истошный крик вырвался из ее груди. Сама она будто взлетела над землей. Бросилась в одну сторону, в другую, споткнулась, упала на песок и, извиваясь всем телом, устремилась куда-то, чтобы оказаться как можно дальше от ужасной гадины.

Она не видела, как и откуда возник Никита. На бегу подхватил змею, широко размахнувшись, забросил далеко в воду, рывком поднял с земли перепачканную, смертельно бледную Юлию.

– У тебя все в порядке? Не трясись. Это всего лишь уж. Большой, черный, но совершенно неопасный! – быстро заговорил он, стараясь смотреть перепуганной женщине в глаза.

– Она! Она! – побелевшими губами шептала Юля и только прижималась всем телом к спасителю.

Прозрение пришло внезапно. Оказалось, что перед ней далеко не каменное изваяние, и страх вдруг сменился смущением. Юлия попыталась отпрянуть, но сильные руки Никиты, словно тиски, прижимали ее все сильнее.

– Иди ополоснись. Я подожду тебя на тропинке, – сквозь зубы выдавил из себя мужчина, разом разомкнул объятия, отвернулся и, понурив голову, зашагал прочь.

С Юлии в одно мгновение спало оцепенение. Наскоро смыв с тела налипшие травинки, следы земли и песок, она натянула одежду и бегом бросилась в сторону санатория.

Догнав ее уже в лесу, он взял ее за локоть.

– Юлия! Что вы творите?! Нужно быть хоть немного осмотрительной! – начал он возмущенно выговаривать ей.

– Простите меня! Я не думала, что кто-то может оказаться поблизости! – попыталась оправдаться Юлия.

– Здравствуйте! А я? Или вы меня не считаете мужчиной? – возмутился Никита.

– Что вы! В ваших мужских достоинствах я ничуть не сомневаюсь, – обретая обычный, чуть язвительный тон, ответила Юлия.

– Ну, извините! В таком случае в следующий раз отбиваться будете сами! – раздраженно буркнул Никита.

– А следующего раза не будет! – решительно заявила Юлия и ускорила шаг.

Никита откровенно разозлился на Юлию. «Ну нужно же было вырасти такой беспечной!» – думал он по дороге в номер. Не дойдя полсотни метров до корпуса, он вдруг резко развернулся и зашагал к стадиону. Адреналин, кипевший в крови, требовал выхода. Там на открытой площадке было установлено множество различных тренажеров, пусть примитивных, но тем не менее работающих. Это в любом случае лучше, чем реально свернуть кому-нибудь шею, подумал Никита. Сбросив рубашку, он вступил в поединок с холодным, непокорным железом. Полуденное солнце пекло нещадно, соленый липкий пот струился ручьями. Утомленные мышцы скрипели от натуги. Раскаленный воздух со свистом врывался в легкие, но так и не приносил желанной прохлады. В висках тяжко бухала горячая, густая, как смола, кровь.

Никита, стараясь выжать, все увеличивал и увеличивал нагрузку, пытаясь вытравить из своего сознания образ Юлии. В глазах темнело. Чья-то рука легла на плечо, пытаясь остановить его. Откуда-то издалека до сознания дошел голос лечащего врача:

– Майор! Отставить! Немедленно! Я сказал – немедленно!

Странное дело, но этот окрик-приказ подействовал. Никита оставил тренажер и, пошатываясь от усталости, встал.

– Вы что себе позволяете?! Совсем с ума сошли? Хотите в госпиталь загреметь? Или досрочно, приказом, вылететь из санатория? Так я вам это могу устроить, за нарушение режима. Вы, майор, о своем сердце забыли? Вам сейчас никаких серьезных нагрузок допускать нельзя! Пусть случившееся всего лишь сбой в работе сердца, но поймите, это первый звоночек! Главное для вас – покой. Никакого экстрима, никаких сильных эмоций, – настаивал военврач.

– Выходит, и влюбляться нельзя? – улыбнулся белыми от усталости губами Никита.

– Можно, но только платонически, на расстоянии и не теряя при этом головы, – успокаиваясь, рассмеялся врач.

– Понятненько, – криво усмехнулся Никита. – Простите, а почему вы меня майором назвали?

– По старой памяти, мы ведь с вами уже встречались. В восемьдесят четвертом в Шинданде. Вы тогда к нам в госпиталь пятерых своих бойцов привезли. Тяжелых. А о себе тогда рассказывали, будто вы заговоренный, за всю войну ни одной царапины. А тут вдруг ко мне в санаторий, и, что удивительно, с сердцем.

– Да, действительно странно. Я уж думал, что у меня его и вовсе нет.

– Есть оно, у всех есть, вот и у вас оказалось, с характером. А что импульсом послужило? Работа? Деньги? Любовь? Дети? – спросил врач.

– Ни то, ни другое, ни третье. Наверное, просто устал.

– А чем занимаетесь? Все еще служите?

– Нет. Лесом понемногу занимаюсь. Доски пилю.

– Хорошее дело. Спокойное, но поберечься все же стоит. А сейчас почему сорвались? Что подтолкнуло?

– Да так, ерунда. Нервы расшатались. Их уж точно подлечить стоит.

– Подлечим. У нас здесь все условия для этого есть. Вы завтра утром ко мне зайдите, в 107-й кабинет, я вас посмотрю. Договорились?

* * *

На ужин Юлия не пошла. Заперлась в своей комнате, пыталась читать книжку, почему-то казавшуюся сейчас примитивной и надуманной. Собственно, ей сегодня не было никакого дела до переживаний заморской красотки и ее отношений с молодым красавцем миллионером.

Со злостью отшвырнув книжонку, Юлия вышла на балкон. Но привлекал ее сегодня отнюдь не великолепный вид на озеро. Здесь, в санатории, нравы оказались столь свободными, что сначала она испытала некоторый шок. На ее глазах завязывались романы, кипели едва ли не шекспировские страсти. По ночам из соседнего номера доносились настолько откровенные звуки, что она краснела от стыда. Хотя если рассудить здраво, то нечто похожее на роман намечалось и у нее с Никитой. Разумеется, Юлия была противницей подобного рода развлечений, но… Уж слишком привлекателен оказался Никита. Слишком он отличался от других мужчин, даже от того же Дэна. Вернее – Дэн был абсолютно другим.

Первое время после той памятной безумной первой ночи он приходил к ней каждый вечер, изредка оставался ночевать, но в основном уходил ближе к полуночи. Вечерами он довольно много времени уделял Андрюшке, и вскоре ребенок с нетерпением ожидал прихода «дяди». Юлия была на седьмом небе от счастья. Но вскоре Дэн начал исчезать. Пропадал на неделю, иногда на две, причем, когда появлялся, даже не пытался как-то объяснить свое отсутствие. Кроме того, видя привязанность к себе Андрюшки, стал использовать отношение мальчика в собственных интересах. Он чувствовал себя совершенно свободным от каких-либо обязательств. Однажды, когда Дэн появился после недельной отлучки, Юлия попробовала заговорить с ним напрямик:

– Дэн, почему ты ничего не рассказываешь о том, где бываешь? Я ведь волнуюсь, ты заставляешь меня мучиться от неизвестности. Ты исчезаешь, затем появляешься на одну ночь и пропадаешь снова. Я так не могу. Ты же видишь – я люблю тебя. Разве это для тебя ничего не значит?

– Юль, отстань. У меня дела, я не всегда могу к тебе приехать. Вообще, это не серьезный разговор, – отмахнулся Денис.

– Но я хочу тебя видеть, знать о том, где ты, как ты!

– Я уже сказал, тебя это совершенно не касается!

– Но разве я не имею права все о тебе знать?

– Прости, но у меня свои дела, у тебя свои. Я же не спрашиваю, чем ты занимаешься, когда меня нет. Более того, не интересуюсь, с кем ты спишь.

– Денис! Как ты можешь такое говорить! Неужели ты не понимаешь, что ты у меня один! – возмущенно воскликнула Юлия.

– Ну и хорошо, пошли в постель! – огрызнулся Дэн.

– Ты появляешься только для того, чтобы переспать со мной? – задыхаясь от обиды, спросила Юлия.

– Юлька, не доставай! Ты свое получила, чего ты еще хочешь? – раздраженно буркнул Дэн. – Или ты замуж за меня выйти собираешься? Так в чем вопрос? Я, наверное, тоже тебя люблю. Давай распишемся, если хочешь.

От гнева Юлия на время потеряла даже дар речи. Что он говорит?! «Наверное, тоже…» Просто немыслимо. Первым ее желанием было прогнать его. Но, немного успокоившись, она подумала, что Дэн еще слишком молод, чтобы трезво принимать взвешенные решения. В самом деле, какой из него муж.

Выставив любовника, Юлия долго не могла уснуть, и невзирая на то что утром нужно было идти на работу, пошла на кухню, сварила крепкий кофе и, распахнув окно, закурила. Ей необходимо было в первую очередь самой определиться с собственными чувствами. Денис занял слишком большое место в ее жизни, и, наверное, если бы хватило сил, она первым делом попыталась бы от него избавиться. Но как это сделать, если она полюбила его? Полюбила? Или просто устала от одиночества? Нет, не может этого быть! Она все же, наверное, полюбила! Ну вот, она тоже думает, что «наверное». Неужели так бывает? Алексея она любила, в этом нет сомнений, а Дэна? Юлия задумалась. С Денисом, несколько наивным и совсем неумелым поначалу, ей было хорошо в постели, а что еще? Дэн никогда не делился с ней своими планами, он вообще жил как-то сам по себе. Приходил когда хотел, исчезал в никуда, когда заблагорассудится.