Текст книги "Ты мне судьбой обещан был"

Глава 9

Прошло почти целых десять месяцев с того дня, как Балашов исчез из жизни Елизаветы. Лиза старалась изо всех сил не вспоминать эту странную и очень обидную для нее историю. Тем более что забот было больше чем предостаточно. Надо было жить дальше. После того как тебе разбивают сердце, приходится делать вид, что ты жива и все в полном порядке. Твои переживания и тем более страдания никому не интересны, они мало кого трогают. Надо работать, учиться, навещать и утешать маму, регулярно выслушивать страдальческие исповеди Кирилла по телефону, да мало ли что еще.

Спасибо, что сосед не донимает, он чаще бывает в отъездах, чем дома, поэтому относительный покой в стенах собственной комнаты обеспечен. Елизавета поклялась себе страшной клятвой: она забудет все, что связано с Балашовым, раз и навсегда вычеркнет его из памяти. Вот тут и возникала проблема. Как-то не получалось выполнить задуманное. Вольно или невольно она сравнивала Никиту Александровича с каждым из окружающих ее мужчин. Пока в этой невидимой борьбе победу одерживал Балашов, и она не знала, что делать. Спасала работа, которую она любила. Лиза убеждалась, что сделала правильный выбор, не засела в районной поликлинике, пошла работать в госпиталь. Высочайший уровень в стране, а может быть, и в Европе. Работа тяжелая, но интересная, коллектив замечательный, ей повезло. Это счастье, огромное, его надо ценить. А то, что нет любви, что ж... Миллионы людей без этой самой любви живут спокойненько и не чувствуют себя обездоленными.

Она молода, полна сил, самостоятельна, недурна собой, занимается любимым делом, до ординатуры рукой подать. Что еще надо для того, чтобы быть счастливой? Поступит в ординатуру, а там, чем черт не шутит, до кандидатской недалеко. Почему бы и нет? Материала предостаточно. Усердия и упорства ей не занимать.

Как-то вечером раздался звонок в дверь. Елизавета никого не ждала, только утром вернулась с дежурства и твердо решила, что будет весь день лениться и отдыхать. Дежурства проходили по-разному, но эта ночь была тяжелой, колготной и очень нервной. Весь день она бездумно провалялась на диване, то дремала, то без всякого интереса пялилась в телевизионный экран, не вникая, что там, собственно, происходит. Иногда необходимо отдохнуть, иначе не выдержишь и рухнешь от напряженного ритма. Елизавета не стала рисковать, на всякий случай даже телефоны отключила. И вот, пожалуйста, кто-то пожаловал. Кого могло принести? Очень не вовремя. Она лохматая, без грамма косметики, в таком виде не хочется открывать дверь даже пьяному сантехнику дяде Васе.

Пока путалась в полах халата, пыталась завязать непослушный пояс, звонок трезвонил. Да кому же так неймется? Пожар, что ли? Если вернулся из командировки сосед, который сейчас радостно сообщит, что перед отъездом забыл ключи, ему несдобровать. Она его убьет, это точно. Лиза прошлепала по длинному коридору, мимоходом глянула на себя в зеркало и мстительно подумала про Андрея, что так ему и надо. Видок еще тот, не для слабонервных. Как в детской дразнилке: «Разбуди меня в четыре, пойдем мамонтов пугать». Она открыла дверь и чуть не рухнула. Всего можно было ожидать, только не этого. На пороге, сияя радостной улыбкой, стоял Сергей. Они перезванивались изредка, но с его стороны не было предложений встретиться. Он ни разу не пригласил ее в кино, в кафе или просто погулять. Между ними установились ровные, телефонно-дружественные, ни к чему не обязывающие отношения. А тут такой неожиданный сюрприз. Заявился без приглашения и предупреждения, радостный, да еще с полным джентльменским набором. В одной руке букет цветов, под мышкой греется бутылка шампанского, в другой беспомощно болтается тортик. Галстук нацепил, костюмчик надел. Жених, да и только. Интересно, каким образом на кнопку звонка нажимал? Руки-то заняты. Лиза уставилась на расплывшегося в улыбке гостя.

– Здорово, подруга! – Сережкиной радости не было предела.

– И вам не хворать. Ты как мой адрес узнал? – Елизавета еще не поняла, рада она неожиданному появлению Сергея или нет.

– Ерунда, какие проблемы. Я же знаю твой старый домашний номер телефона, позвонил, пообщался с твоей маман, она все подробно объяснила. На пороге долго будешь держать или пустишь? Приглашай в дом. Старинный друган в гости пришел.

– Проходи, друган. А если бы меня дома не было? – поинтересовалась Лиза.

– Все просчитано до мелочей.

– Рациональный, значит, это хорошо. Только чего такой внезапный-то?

– Ничего не помнишь, все забыла, неблагодарная. Сегодня какое число? Объясняю. Ровно год прошел с того самого черного дня, как мы попали в аварию. У нас сегодня общий день рождения! Вот я сидел дома, сидел, а потом решил, что мы просто обязаны отметить этот великий праздник.

– Ой, и правда. Совсем из головы вылетело. Ладно, не ворчи. Пять секунд, и все будет готово. Проходи на кухню, располагайся, я мигом.

– Другое дело. А то «чё пришел?», «как нашел?».

Лиза метнулась в комнату, сбросила халат, натянула джинсы, схватила первую попавшуюся майку. Да, причесаться надо обязательно, а то смахивает на молодую ведьму, только метлы не хватает. Так, что еще? Подушку и плед вон с дивана на свое место в шкаф, ну, вроде все. Есть в доме нечего. Холодильник можно не открывать, бесполезно. Есть сок, немного фруктов, мороженое в морозилке и коробка шоколадных конфет от благодарных пациентов в буфете. Вполне достаточно для приема дорогого гостя. С двумя фужерами и коробкой конфет Елизавета вышла к гостю.

– Я готова.

– Молодец. Совсем другое дело. Объявляю начало праздника, ура!

Вечер неожиданно получился праздничным и очень душевным. Елизавета была благодарна Сергею за то, что, внезапно ворвавшись в ее правильную, но очень унылую и монотонную жизнь, он сумел убедить ее в том, что она жива, и напомнил, что на самом деле жизнь – отличная штука. Они не замечали времени, а когда опомнились, стало ясно, что на дворе глубокая ночь. Елизавете не хотелось корить себя за опрометчивость. Подумаешь, она не так часто совершает милые глупости. Надо же когда-нибудь попробовать, что это такое. А то и не заметишь, как превратишься в глубокую старуху с безупречной репутацией. Она медик и, по общепринятому мнению, должна быть циничной реалисткой. Почему бы ей не поступить именно так, как поступают тысячи ее ровесниц? Ведь это не такая уж большая проблема. Пока Елизавета размышляла, что должно произойти дальше, Сергей засобирался домой. Кровь ударила в лицо. У Сергея и не существовало коварного плана по соблазнению. Какой позор. Что она себе нафантазировала под воздействием волшебных пузырьков? Нет, алкоголь ей категорически противопоказан. Она не японка, но иммунитет к спиртному у нее точно отсутствует. Мысли начинают в голове бродить странные, не менее удивительные желания затмевают рассудок. Сергей, распрощавшись и чмокнув ее по-братски в щечку, ушел. Елизавета убирала со стола и посмеялась от души над самой собой.

С этого вечера встречи старых друзей по несчастью начался их роман, он стал развиваться с ненормальной стремительностью. Сергей стал появляться в ее жизни все чаще, при этом он не изменял своим привычкам. Не назначал свидания и не договаривался о встрече заранее. Никогда нельзя было знать наверняка, появится он сегодня или забудет позвонить. Ситуация была неординарной, непредсказуемой. Сергей создавал интригу из самой обычной встречи. Вел себя не как все. Наверное, именно этими выходками он вызвал поначалу неподдельный интерес, а потом нешуточную заинтересованность. Поэтому, когда через четыре месяца Сергей сделал ей предложение, Елизавета дала согласие, не жеманясь и долго не раздумывая. Это был рискованный поступок, но Сергей был настолько мил, неординарен и внезапен, что отказать ему было невозможно. Почему бы нет? Елизавета не сгорала от безумной любви, но ей было очень комфортно и легко рядом с Сережей. Они понимали друг друга с полуслова, у них были общие интересы. Не это ли основные составляющие счастья? Излишние страсти-мордасти еще никому за историю человечества не помогли создать крепкую, а самое главное, долговечную семью. Тому примеров не счесть.

Была одна маленькая заноза, которая мешала предсвадебной суете и некоторой эйфории, но в тот момент казалось, что это полная ерунда, с которой будет легко справиться. При первом знакомстве с будущей свекровью Елизавета поняла, что она по гроб жизни останется для матери мужа врагом номер один. Мама вырастила мальчика одна, без отца, и без боя его отдавать не собиралась никому, даже принцессе подводного царства. Будущая свекровь соблюла все положенные условности: накрыла на стол, напекла пирогов, старалась улыбаться своими тонкими губами довольно приветливо. Сергей чувствовал себя в родном доме как рыба в воде, а Елизавете было крайне неуютно. Она сразу на каком-то смутном, почти интуитивном уровне почувствовала такую стену отчуждения и ненависти, которую пробить невозможно и за целую жизнь, как бы она ни старалась. Но в конце концов, ей не со свекровью жить. Комната у них есть, на первое время вполне подходящий уголок, а там видно будет. Мама, узнав про планы дочери, сразу предложила поменяться квартирами, но Елизавета категорически отвергла предложение. Маме и так несладко, не хватало еще жизни в коммуналке. Они с отцом за эту трешку горбатились двадцать лет, во всем себе отказывали. Хороша она будет, если придет на все готовенькое, а любимую маму поселит рядом с Годзиллой.

Этот вариант Елизавета не допускала и не рассматривала в принципе.

Свадьбу сыграли скромно, без излишней роскоши, белого платья и всяких лимузинов. Слишком свежи были в памяти помпезные выкрутасы на бракосочетании лучшего друга. Зарегистрировались в районном ЗАГСе, посидели в ресторане, – вот и вся свадьба. После замужества в жизни Елизаветы мало что изменилось. Просто Сергей переехал к ней, и теперь не надо было бегать на свидания и тратить массу времени на долгие телефонные разговоры. Она по-прежнему очень много работала, у нее оставалось совсем немного времени для мужа и домашнего хозяйства.

Сергей, в отличие от нее, на работе особенно не горел. У него вечно, куда бы он ни устраивался, возникали неразрешимые проблемы. Обычно больше трех месяцев он нигде не задерживался. После очередного увольнения не очень-то торопился найти новое место. Рассылал резюме по Интернету и терпеливо ждал у моря погоды. Поначалу Елизавета с большим пониманием и искренним сочувствием относилась к нескончаемым проблемам, которые преследовали Сергея. Но постепенно вид румяного мужа, лежащего с книжкой на диване, стал ее раздражать. Да, все бывает, сократили или уволили, это может с каждым случиться. Но никто не мешает в ожидании новой вакансии сходить в магазин или в сберкассу сбегать. Ничего подобного в голову ему не приходило.

Статус замужней женщины мало что изменил в жизни Елизаветы. Разве что появились обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки да штамп в паспорте на страничке о семейном положении. Еще прибавился целый комплекс забот о муже, который благосклонно принимал ее заботу и в принципе ничем не занимался. Через год с небольшим Елизавета ясно поняла, что такое семейное благолепие не для нее. При подобном положении вещей счастья ей не дождаться. Сергей оказался инертным и избалованным маменьким сынком, которому было неинтересно все на свете. Работать изо дня в день глупо, заводить ребенка рано, ходить по магазинам, готовить, стирать, убираться и устраивать быт обязана женщина. Лиза поняла, что совершила ошибочный шаг, но терпеливо тащила ярмо «семейного счастья». С одной стороны, некогда было скандалить и устраивать разборки. От скандалов все равно толку ноль целых и столько же десятых. Надо было расставаться, это было очевидным. Но мама так страстно и горячо умоляла не торопиться, что Лиза махнула рукой и оставила все как есть, хотя искренне не понимала, на кой черт ей такая необыкновенно «счастливая» семейная идиллия. Как можно строить семейное счастье в такой ситуации, непонятно. Из ничего что-то, кроме пустоты и разочарований, получить вряд ли возможно. Убеждать, воспитывать, надеяться, что ты сможешь перевоспитать сложившуюся личность? Полный бред. Взрослого человека перевоспитать невозможно, глупо надеяться на обратное. Вот тебе и общепринятые нормы и рецепты семейного счастья. Сергей не пьет, не курит, не изменяет, характер у него покладистый, ровный. Одна беда – он никакой. Как был до женитьбы маменькиным сынком, так им и остался. Только место жительства поменял. Взрослеть, а тем более брать на себя ответственность за семью он не собирался. Его и так все устраивало. А Елизавете больше всего не хотелось превратиться в заботливую жену-мамочку.

Иногда она спрашивала себя, с какой стати Сергей должен сибаритствовать на ее территории и спать на ее диване, и не находила ответа. Со стороны все выглядело пристойно и замечательно. Но радости такая жизнь не приносила. Елизавета понимала: их союз обречен. Но затевать развод не было ни сил, ни времени. Так и жила, бегала по кругу без остановки, разрывалась между работой и мужем.

Самое интересное началось года через полтора. Свекровь, общение с которой долгое время ограничивалось телефонными разговорами, неожиданно зачастила в гости к молодым. Елизавета в принципе ничего не имела против родственных взаимоотношений, но это был, что называется, не тот случай. Каждый визит строгой, придирчивой, довольно язвительной дамы превращался в инспекционную проверку. При этом «добрая» женщина избирательно определяла время своих посещений. Она заявлялась к молодым непременно в тот момент, когда у Лизы выпадал выходной. Едва переступив порог, начинала ворчать и делать едкие, несправедливые замечания. Придиркам не было конца, очень изобретательная по этой части женщина. Рот сварливой и очень вредной тетки не закрывался даже во время еды. Порой Лизе казалось, что, вопреки всем законам анатомии, ее свекровь состоит из одной желчи. Мужу было все равно, он, по всей вероятности, давно привык к маминому несносному характеру, а Лиза после каждого визита стареющей фурии чувствовала себя опустошенной и измученной.

Свекровь-ехидна выбрала правильную и изощренную тактику поведения. Она не только вредничала по мелочам, она еще умудрялась бесконечно давить на жалость и манипулировать с помощью этого известного и старого как мир приема молодыми. Она не считалась ни с их временем, ни с их планами. Елизавета как-то попыталась ей возразить, но сама была потом не рада. Свекровь изобразила из себя обиженную судьбой и ударилась в слезы. Лиза решила, что лучше потерпеть, чем бороться с этой неукротимой стихией. Несмотря на то что квартира свекрови находилась в другом районе, у Елизаветы постепенно возникло ощущение, что они живут не вдвоем, а втроем.

Потом свекрови пришла в голову гениальная, по ее мнению, идея. Она вдруг решила, что молодые должны переехать жить к ней, а освободившуюся комнату выгодно сдать. Сергей эту не очень здравую мысль подхватил с необыкновенной горячностью. Еще бы, тогда его никто не будет укорять в нежелании зарабатывать на хлеб насущный. Лиза пыталась поговорить с мужем и объяснить ему, что переезд к маме будет началом конца. И так в семье не все гладко. Можно не сомневаться, свекровь со своим вреднющим характером превратит жизнь в каторгу. Но Сергея все устраивало, особенно то, что дорогая мама будет рядом. Никакие аргументы не могли убедить мужа постараться чуточку поднатужиться, выбраться из кокона инфантильности, перестать держаться за мамкину юбку. Эти двое решили жить и не тужить за ее счет, их не интересовало ее мнение, они все решили втихаря за ее спиной. Свекровь начала активно осуществлять свой план. По вечерам стали названивать, а иногда и приходить чужие люди, выражали желание поселиться в ее комнате за определенную плату. Это было слишком. Шустрая свекровь довольно быстро подсуетилась и дала объявления о сдаче жилья без ведома невестки. Терпение Елизаветы лопнуло.

Так закончилась ее семейная жизнь. Она собрала мужнины вещички, высказала ему все, что о нем думает, и отправила к маме. После ухода Сергея она не испытала ничего, кроме облегчения. Иногда, особенно по выходным или праздникам, становилось немного жалко себя, любимую. Ведь не уродина на самом деле. Молода, хороша собой, умна, здорова, коммуникабельна, – и при всех своих замечательных качествах очень одинока. Может быть, дело в ней самой? Что с ней не так? В чем причина того, что ни один из мужчин, с которыми возникали отношения, не пожелал остаться с ней? Один позвал в сказку, только сказка получилась короткая, и, вопреки законам жанра, конец у нее оказался грустным. Второй оказался моральным уродом, которому все равно, что воля, что неволя. Наверное, ей на роду написано остаться одиночкой. Семейное счастье не для нее.

А время бежало, меняя людей и события на свой особенный лад. Новостей накопилось предостаточно. Очень обрадовал последний звонок Кирилла. Наконец мальчик успокоился и уразумел собственную ответственность. С необыкновенной гордостью и некоторой долей бахвальства поделился с Елизаветой замечательной новостью. Кирилл скоро станет папой. Елизавету известие страшно обрадовало и одновременно заставило взгрустнуть. Шалопутный приятель перестал ныть и жаловаться на судьбу и гордился собой так, словно совершил главный подвиг в жизни. Был уверен, что у них с Региной родится непременно мальчик, другие варианты не рассматривал, несмотря на то обстоятельство, что срок очень небольшой и жена еще ни разу не делала ультразвуковую диагностику. Немножечко смешной и самый распространенный мужской комплекс: все, как один, страстно мечтают о наследнике. Можно подумать, что, если родится доченька, он не станет ее любить. Регина, выхватывая телефонную трубку из рук мужа, предупредила сразу и категорически, что, кроме Елизаветы, на роль крестной матери будущего малыша никто не рассматривается. И смех и грех, люди совсем обалдели от счастья. Конечно, она с удовольствием станет крестной. Представить Кирилла в роли заботливого отца не хватало воображения, хотя, как говорится, факт налицо.

Новость была замечательная, она искренне радовалась за ребят. А у нее самой, кроме работы, ничего не было. Семейная жизнь не сложилась. Новых кавалеров на горизонте не наблюдалось. Перспектива в этом смысле образовалась нулевая. Где можно познакомиться с хорошим человеком в наше время и при таком ритме жизни? На дискотеки она давно не ходила. Вся ее жизнь шла по минутам и состояла из очень простой формулы: работа—дом—работа. Шарить голодным взглядом в общественном транспорте по равнодушным, чужим лицам в надежде поймать заинтересованный взгляд? Нет, эта история точно не про нее. Она лучше умрет в гордом одиночестве, чем пойдет по миру с протянутой рукой и жалобно просящим взглядом. Вот и получается: одиночество становится ее привычным состоянием.

Время от времени позванивала глубоко несчастная Маргарита. По крайней мере, не пропадала, с праздниками поздравляла регулярно, делилась новостями. У Маргариты ничего хорошего не происходило. Муж допился до белой горячки, бросил работу и выкидывал один фокус покруче другого. Самое страшное – из этой ситуации не было никакого выхода. Южная любовь по имени Эдуард, как и предполагала Елизавета, пропал бесследно. Ни звонков, ни обещанных писем наивная женщина так и не дождалась. Несмотря на это, Маргарита продолжала ждать, она и мысли не допускала, что любимый мог поступить с ней как последний подлец. Каждый раз она оправдывала его молчание какой-нибудь веской, ею самой изобретенной причиной и надежды не теряла. Случай оказался тяжелым. Елизавета терпеливо выслушивала бредни ослепшей от любви женщины и не пыталась возражать, а уж тем более давать советы. Зачем добивать хорошего человека, которому и так приходится хлебать горе большой ложкой? Эдуард, понятно, конченая дрянь, но для Маргариты он – самое лучшее воспоминание в жизни, пусть таким и останется.

Глава 10

Елизавета толком не запомнила дату знакомства с героическим тяжелораненым майором Николаем Худяковым. Все произошло очень буднично, в рабочем порядке. День начался как обычно и не сулил особых сюрпризов: пятиминутка, обход, назначения – словом, обыкновенная работа. После обеда ее пригласил к себе заведующий отделением.

– Надо проконсультировать одного больного, Елизавета Александровна. Очень интересный случай. Просто подарок для вашей будущей диссертации.

– Хорошо, вы же знаете, это не проблема. Надо идти в другое отделение или его уже к нам привезли? – поинтересовалась Елизавета. Ничего необычного в просьбе заведующего не было. Ей не раз приходилось знакомиться с будущими пациентами в других отделениях. Специфика заведения...

– К нам пока рановато. Наш герой находится в хирургии. Там такой букет, что хирургам пришлось серьезно повозиться. Разве что недельки через две к себе заберем.

– Неужели криминальный случай?

– Да бог с вами, коллега. У нас приличное лечебное учреждение. Человека в наш госпиталь доставили с войны самолетным спецрейсом, прямиком с Кавказа. Геройский, я должен заметить, мужик оказался. Но парню крупно не повезло. Тяжелейшая контузия плюс несколько осколочных ранений. Уже вторые сутки без сознания. Хирурги свою работу выполнили, постарались. Теперь перед нами стоит нелегкая задача вернуть человека к полноценной жизни.

– Не люблю я эти геройские варианты, – поморщилась Елизавета и, поймав недоуменный взгляд заведующего, пояснила: – Шумиха вокруг этих довольно странных людей всегда разгорается нешуточная. А если решат наградить доблестного воина, то тогда держись. Телевизионщики, корреспонденты, представители власти замучают вниманием и бесконечными посещениями.

– Вы не совсем правы, Елизавета Александровна. Странно, что у вас сложилось пренебрежительное отношение к героям, – удивленно развел руками заведующий.

– А мне в данной ситуации не биография важна, а диагноз. Герой не герой, какая разница. У меня здесь по палатам героев не перечесть.

Для меня, как лечащего врача, пока пациент находится в госпитале, не важно, геройский он человек или последний трус. У меня не герои, у меня пациенты, которых я обязана вылечить, поставить на ноги и дать шанс на полноценную жизнь.

– Суровы вы, не по годам суровы, коллега. Но спорить на эту животрепещущую тему не будем, хотя вопрос довольно сложный, почти философский.

– Я пошла?

– Да, да. Третья хирургия, пациента зовут майор Худяков.

Елизавета вышла из кабинета заведующего с улыбкой. Очень важно получать удовольствие от общения с начальством. Можно подумать, что без душещипательной беседы она не стала бы консультировать какого-нибудь больного. Смешно, честное слово. Клятву Гиппократа никто не отменял, и работу свою она любит.

Несмотря на не первый год работы в военном госпитале, Елизавета не могла смириться с некоторыми вещами. Сталкиваясь с искалеченными войной молодыми инвалидами, она каждый раз ужасалась про себя и переживала. Она никак не могла понять, как можно бросить комфортную современную жизнь и помчаться на войну. Этот майор не первый пациент в ее врачебной биографии, но понять логику поступков современных Рембо ей не удавалось. Чего им не хватает? Адреналина? Скорее всего, так и есть. В героизм и патриотизм не верилось, не та ситуация. Деньги? Тоже не аргумент, не такие уж огромные доходы. В Москве можно заработать гораздо больше, не рискуя жизнью, не стреляя в людей и не лазая по горам. Она пришла к выводу, что такие люди не совсем адекватны. Очень жаль их, молодых, обманутых призраками боевой романтики, а теперь брошенных на госпитальные койки. И жизни-то еще толком не видели, а уже научились убивать, терять друзей, практически больны войной до конца своих дней.

Когда она увидела Худякова, поняла сразу, что парень, как говорят в народе, не жилец. Майор был очень плох, несколько суток находился без сознания. Она внимательно прочла историю болезни и поняла: к большому сожалению, она, скорее всего, не ошиблась. Прогноз на дальнейшее складывался крайне неутешительный. Этот майор мог надеяться только на чудо. А чудеса, к большому сожалению, редко случаются в жизни. Если ему удастся выкарабкаться и обмануть пустоглазую с косой, светит ему незавидная жизнь инвалида.

Когда через несколько недель Худякова привезли в их отделение из хирургии, она искренне обрадовалась, что парень не сдался. Штопаный и перештопанный, он был очень слаб, но жив. А это – самое главное.

Николай Худяков с самого раннего детства не сомневался ни на минуту, что станет военным. В его семье все мужчины без исключения с незапамятных времен служили Отечеству именно в данном качестве и миссию эту считали почетной. Поэтому выбор профессии для мальчика был предопределен до рождения. Его это нисколько не напрягало, наоборот, он считал, что настоящий мужчина обязан быть прежде всего воином. Закончив девять классов, Коля поступил в Московское суворовское училище, причем без всякой протекции и блата. Училище закончил с золотой медалью. Он никогда не был ботаником или зубрилой. Природа наградила его острым умом и прекрасной, почти феноменальной памятью, учился легко, почти играючи. За это ему частенько прощали неукротимо-хулиганский характер, любовь к шалостям и выдумкам. Незаурядность поведения не очень хорошо сочеталась с воинской дисциплиной и казарменной муштрой.

После окончания Сурки решил продолжить образование в военном институте. Как лучший из лучших, он имел право на выбор. Худяков довольно долго колебался, что предпочесть? Привлекал факультет иностранных языков, но в конце концов Николай решил поступать на факультет зарубежной военной информации, подумал, что так будет вернее и гораздо интереснее. Иностранные языки можно изучать и факультативно, было бы желание. Годы учебы пролетели быстро, он и опомниться не успел, как на его плечах засияли новенькие лейтенантские погоны. Началась взрослая жизнь. После окончания вуза с красным дипломом его зачислили в распоряжение Главного разведывательного управления Генерального штаба. Поначалу кабинетная и совсем не героическая, а почти рутинная работа в стенах Генерального штаба поумерила юношеский пыл. Служба была крайне отдаленно похожа на военную. Форму он не носил, строем не ходил, на тревоги не бегал, на учения не ездил, с личным составом не мучился. Аналитик, одним словом, один из тех, кого злые языки отнесли в разряд офицеров, проходящих службу в Арбатском военном округе. Худяков заскучал и стал подумывать о том, что еще совсем не поздно поменять профессию. Семейные традиции – это, конечно, святое, но жизнь так стремительно меняется, что просиживать штаны за очень небольшую зарплату не очень-то интересно.

Но довольно скоро ему предложили поехать в служебную командировку на полгода – в очень небольшую, но экзотическую и крайне интересную страну. Работа была настолько увлекательной и захватывающей, что Николаю больше не приходила в голову мысль бросить службу. Он не бегал по джунглям с автоматом, не совершал геройских подвигов, не разоблачал резидентов чужих разведок. Работа референта-переводчика при российском посольстве носила вполне мирный и интеллигентный характер. После командировки пробыл в Москве четыре месяца – и вновь уехал на работу за границу, уже помощником военного атташе. За десять лет службы побывал во многих странах. Ему светили не только звездочки на погонах, он воочию любовался звездами многих стран. Блестящее знание языков, помноженное на опыт серьезной, крайне сложной, кропотливой работы, которая не терпит шума и суеты, превратили его в специалиста высшего разряда.

Начальство его ценило, карьерный рост был стремительным. И не потому, что папа был заслуженным генералом, по крайней мере Худякову хотелось так думать, хотя помощь высокопоставленного родителя не была лишней. Не беда, что порой приходилось нелегко, зато он жил необычной жизнью, был увлечен работой, считал себя счастливым человеком. Худяков не просто приходил домой после рабочего дня, как все смертные, ужинал, смотрел телевизор, заводил будильник и ложился в кровать, чтобы завтра прожить точно такой же день, как накануне.

Каждый раз, возвращаясь из командировки, Николай ощущал себя избранным счастливчиком и баловнем судьбы. Встреча с родными была настоящим праздником. В честь его приезда накрывался стол, собиралась многочисленная родня и друзья семьи. Чем больше приходилось ездить по миру, тем трепетнее и желаннее было свидание с городом, в котором он родился и вырос. Николай раньше не подозревал, насколько сильно любит Москву. В перерывах между командировками завязывались интересные знакомства, возникали, словно по заказу, головокружительные романы. Но наступал момент, когда Николаю надо было уезжать в очередную долгосрочную командировку. Жениться с бухты-барахты после нескольких страстных свиданий он не хотел, а разлуку девушки переживали с трудом. Вернее, никак не переживали – переключались на поиски новой жертвы. Ни одна из его многочисленных пассий не была готова к долгой разлуке, ждать его возвращения долгими скучными месяцами не желала. Любовь таяла и исчезала. Худякова это не обижало.

Как человек умный, он прекрасно понимал, что девушкам нужна была определенность, желательно вкупе со свадьбой, приличными и стабильными доходами, квартира, дача и прочие атрибуты семейного счастья. Он, конечно, не голодранец, но работа у него особенная. Мама переживала, что он так и останется старым холостяком, пробовала поговорить с сыном на эту тему, старательно пыталась знакомить его с девушками из хороших, по ее мнению, семей. Но Худякова мамино беспокойство только веселило. До старости еще было далеко. Жениться при его работе можно было только на декабристке или на девушке, которая немного не в себе. Но декабристок нынче в природе давно нет, а с дурочкой связывать свою судьбу не очень хотелось.

У Николая были грандиозные планы. Не хотелось останавливаться на достигнутом. Пора было поступать в Военно-дипломатическую академию. Вопрос с поступлением был почти решен, и времени для подготовки было вполне достаточно, Худяков с головой погрузился в учебный процесс. Конкурс большой, в это учебное заведение абы кого не принимают. Поступить туда – дело чести и прямой путь к вершинам. Готовился усиленно, на милые глупости не отвлекался. Но совершенно неожиданно вызвали из отпуска к начальнику отдела и предложили на неделю слетать в Чечню в составе рабочей группы. Это только называлось предложением, на военном языке прозвучало как приказ. Ничего трагического или непоправимого не было в данной ситуации, неделя ничего не решала. Задание было очень интересным и непростым. Худяков отодвинул учебники в сторону, собрал нехитрый багаж и в срочном порядке отбыл на Кавказ. Наверное, впервые в жизни удача отвернулась от него. До места группа долетела без особых проблем и приключений. Страха не было. Война практически закончилась, бывали, конечно, разные эксцессы, но это уже другая история. Сейчас больше в цене война умов, чем бряцание оружием. В Москве, если разобраться, криминогенная обстановка на сегодняшний день будь здоров. Риск нарваться на пулю что там, что здесь – одинаковый.