Текст книги "Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917–1922"

В поле постоянного зрения ВЧК находились учреждения советской власти (советы и комиссариаты различного уровня, исполкомы, продовольственные комитеты, комитеты бедноты, органы милиции, комитеты коммунистической партии и др.) и ее конкретные представители.

В инстанции регулярно направлялись доклады, раскрывавшие неприглядные стороны поведения чиновников на местах, отношение к их действиям и образу жизни самых различных слоев населения города и деревни. Так, Вятская ЧК 20 августа 1920 г. сообщала: «Выпивка в Ижевске идет усиленным темпом… Имеются специальные фабрики по изготовлению самогонки, таковых фабрик много. В пьянстве замечены: Матвеев – предисполкома, Макаров – начальник милиции, Татарский – заведующий Земотделом, Филимонов Поликарп – заведующий ссыпным пунктом, Бажутин – заведующий стройотделом. Выпивка происходит за городом на даче…»[1292]1292
  Чураков Д.О. Указ. соч. С. 228.


[Закрыть] В начале 1920 г. Пензенская губчека отмечала: «Деревне приходится утолять аппетиты примазавшихся к советской власти “комиссаров”, которые, приезжая в деревню, чувствуя себя вдали от строгого взгляда своих парткомитетов, считают своим священным долгом сперва напиться пьяными, а потом следуют остальные прелести, как-то: насилование женщин, стрельба и пр. Подобного рода преступления, взяточничество, незаконные реквизиции всего того, что понравилось, процветают в уездах вовсю, и те репрессии, которые применяются, не помогают. Устраняя такой примазавшийся элемент, на их место ставится почти такой же, ибо людей неоткуда взять, все лучшее выкачано на фронт»[1293]1293
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 32, 284.


[Закрыть].

В 1918–1920 гг. органы ВЧК регулярно получали и докладывали в инстанции критические материалы о деятельности учреждений советской власти и ее представителей на местах. Отмечалось, что они часто оказывались сосредоточением взяточников, спекулянтов, мародеров, пьяниц, саботажников и контрреволюционеров[1294]1294
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 32, 116, 117, 226–229, 284.


[Закрыть].

В 1920 г., как фиксировали органы безопасности, среди крестьян бытовало мнение о происходившем перерождении советской власти в результате постепенного захвата ее учреждений бывшими помещиками, кулаками, чиновниками и т. д. Они назывались главными виновниками тяжелого экономического положения деревни, авторами продовольственной политики. Об этом открыто говорилось на съездах волостных Советов. Например, в информационной сводке Пензенской губчека за 15–30 ноября 1920 г. сообщалось: «Недовольны крестьяне очень тем, что за последнее время по учреждениям уж очень много населось везде бывших угнетателей крестьян. На мельницах и других предприятиях снова уселись их прежние владельцы и кулаки, которые по-прежнему диктуют и приказывают. По этой причине отмечается, что на состоявшихся съездах представителей волисполкомов и их отделов, крестьяне определенно обижаются на то, что, хотя власть и называется рабочей и крестьянской, но по существу, всю власть в свои руки забрали по-прежнему кулаки, торговцы, помещики, чиновники и прочие, которые постепенно переворачивают власть Советскую другой стороной, не дают оказывать местной власти свое влияние и свою инициативу»[1295]1295
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 360–362.


[Закрыть].

Местные органы ЧК информировали центр о тревожном настроении крестьян в волостях и селах, обусловленном недовольством политикой Советов и недоверием в отношении представителей коммунистических ячеек, которые, по словам крестьян, ничего не имели общего с коммунизмом: занимались пьянством, всевозможными нерегистрируемыми конфискациями у населения. Информационные сводки характеризовали отношение к власти в крестьянской среде как «недоверчивое» (Московская, Рязанская губернии), «враждебное» (Владимирская, Тверская, Костромская, Пензенская), «отрицательное» (Саратовская)[1296]1296
  Алешкин П.Ф. Указ. соч. С. 12.


[Закрыть].

Уже в 1920 г. секретарь ЦК РКП(б) Е.А. Преображенский констатировал, что «обнаружилась резкая борьба т. н. низов партии с верхами», которая проходила под лозунгами: «Долой обуржуазившихся лжекоммунистов, генералов, шкурников, долой привилегированную касту коммунистической верхушки!»[1297]1297
  Власть и оппозиция. Российский политический процесс ХХ столетия. М., 1995. С. 96.


[Закрыть]

В своих информационных материалах ВЧК фиксировала отношение рабочих и крестьян к коммунистической и оппозиционным большевикам политическим партиям.

Интересно мнение по этому поводу доктора исторических наук С.В. Ярова, который считает, что отношение рабочих к коммунистам в годы Гражданской войны определяли две особенности политической практики. Во-первых, это упрочение партии именно как властной инстанции, которая брала на себя ответственность за положение дел в государстве и от решений которой зависели благополучие и достаток рабочих. Во-вторых, это превращение партии в некую отдельную, обособленную касту, отчасти привилегированную и – что очень важно – преимущественно обособленную от рабочих низов, что уже само по себе формировало отношение к большевикам как к «чужим».

Естественно, что в рабочей среде отношение к коммунистической партии и коммунистам было неоднозначным. Так, например, в 1919 г. в Петрограде на заводе Сименс-Гальске отмечалось, что «есть элементы, выступающие против коммунистов». На Русско-Балтийском моторном заводе по поводу восприятия заводской коммунистической организации указывалось, что «незначительная часть рабочих относится враждебно, остальная – пассивно». На Балтийском заводе вообще отмечалось, что «…против коммунистов злостное настроение» и т. д.[1298]1298
  Яров С.В. Пролетарий как политик. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917–1923 гг. СПб., 1999. С. 52.


[Закрыть]

К 1921 г. пресловутый «зазор» между коммунистами и беспартийными стал на фабриках и заводах Петрограда притчей во языцах. «Сейчас чуствуется большая отчужденность коллективов (РКП) от беспартийных рабочих», – сообщалось в информационной сводке вопросов, заданных рабочими в марте 1921 г. Вместе с тем в восприятии рабочих облик коммуниста не имел однозначно негативного смысла. Часть рабочих различала собственно коммунистическую партию и лиц, ее представляющих и замеченных в неблаговидных поступках[1299]1299
  Яров С.В. Пролетарий как политик. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917–1923 гг. СПб., 1999. С. 58, 60, 61.


[Закрыть].

Любопытно также и то, что даже передовая часть рабочего класса – петроградские рабочие не делали большой разницы между коммунистической и иными социалистическими партиями, считали партийные разногласия несущественными. Характерно, что на предприятиях даже в 1920 г. во время выборов в Петроградский совет либо в фабрично-заводские комитеты большинством голосов избирались как коммунисты, так и представители оппозиционных партий[1300]1300
  Яров С.В. Пролетарий как политик. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917–1923 гг. СПб., 1999. С. 54, 55.


[Закрыть]. По мнению профессоров С.П. Постникова и М.А. Фельдмана, на всем протяжении Гражданской войны рабочие демонстрировали неоднородность политических симпатий, что приводило к различным линиям политического поведения[1301]1301
  Постников С.П., Фельдман М.А. Социокультурный облик промышленных рабочих России в 1900–1941 гг. М., 2009. С. 310.


[Закрыть].

Отношение крестьян к коммунистической партии определялось, прежде всего, их пониманием решающей роли партии и коммунистов в выработке и осуществлении на практике продовольственной и военно-коммунистической политики советской власти. Поскольку данная политика разоряла их хозяйства и обрекала крестьянские семьи на полуголодное существование, а члены партии занимали руководящие посты в органах советской власти и нередко своим поведением дискредитировали ее, отношение к компартии большинства крестьян было отрицательным. Кроме этого сводки ВЧК отмечали политическую малограмотность крестьян, в частности, непонимание ими целей и задач коммунистической партии[1302]1302
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 30, 300, 316–318 и др.


[Закрыть].

Пристальное внимание органы ВЧК уделяли деятельности партии эсеров. В первом полугодии 1918 г. левоэсеровские организации имелись в Белоруссии, на Украине, в Крыму, на Северном Кавказе, в Закавказье, на Дону и Кубани, в Донбассе, в Центральном промышленном районе, во всех поволжских и уральских губерниях, на Русском Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке, в Забайкалье и Туркестане. Наибольшую численность имели харьковская (свыше 10 тыс. членов), губернская Петроградская (свыше 7,5 тыс.), Уральская областная (свыше 7 тыс.), Воронежская (свыше 6 тыс.), Уфимская (около 3,5 тыс.) организации и ряд других. К лету 1918 г. обозначился рост партийных рядов левых эсеров, а также приобрела устойчивый характер тенденция вытеснения большевиков из Советов[1303]1303
  Партия левых социалистов-революционеров. Документы и метериалы. 1917–1925 гг. В 3-х т. Т. 1. Июль 1917 г. – май 1918 г. М., 2000. С. 16, 17, 25.


[Закрыть].

После июльского выступления на местах ряд Советов солидаризовался с платформой фракции левых эсеров на всероссийском съезде, а отдельные левоэсеровские организации выступили с оружием в руках против большевиков. Так, в середине августа 1918 г. в г. Чембар Пензенской губернии вспыхнуло восстание под руководством лидера местной левоэсеровской организации, уездного военкома Шильцева. Он опирался на гарнизон в 250 штыков. Пензенская губчека докладывала, что «левые эсеры захватили почту, телеграф и другие советские учреждения, были арестованы ответственные советские работники – коммунисты – и издан приказ по уезду всем ячейкам левых эсеров немедленно разоружать и арестовывать коммунистов… Усилиями уездчека при содействии высланного из губчека отряда в 60 человек… порядок скоро был восстановлен, но самому руководителю Шильцеву и другим участникам этого восстания удалось скрыться». В прифронтовой Орше распропагандированные левыми эсерами солдаты отказались ехать на Восточный фронт. Взбунтовавшиеся красноармейцы разогнали большевистский Совет, а воспользовавшиеся этим левые эсеры создали временный ревком. Большевикам пришлось объявить город на осадном положении. На следующий день мятеж был подавлен занявшими город лояльными частями из Витебска и Смоленска[1304]1304
  Партия левых социалистов-революционеров… С. 30–34.


[Закрыть].

В октябре 1918 г. в крупном рабочем центре Мотовилиха на Урале вспыхнула забастовка рабочих, руководимая левыми эсерами и оказавшаяся первой ласточкой серии рабочих волнений под левоэсеровскими лозунгами. Волнения на петроградских, уральских и тульских заводах также прошли под влиянием левоэсеровских агитаторов[1305]1305
  Партия левых социалистов-революционеров… С. 37, 38, 41.


[Закрыть]. Весной – летом 1918 г. правые эсеры и меньшевики организовывали митинги, стачки и забастовки в Канавине, Муроме, Нижнем Новгороде, Сормове Нижегородской губернии и др.[1306]1306
  Медведев А.В., Слепченкова А.А. Указ. соч. С. 178, 179.


[Закрыть]

Что касается крестьянского повстанческого движения, то в 1918–1920 гг. члены партии эсеров принимали участие в крестьянском движении в качестве рядовых участников, а иногда и в качестве организаторов крестьянских выступлений и повстанческих отрядов[1307]1307
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 119, 120, 151–155, 167, 328–333.


[Закрыть].

Однако, как явствует из докладов органов ВЧК, реальное влияние эсеров, так же как и других антибольшевистских партий, на крестьянское повстанческое и рабочее протестное движения в годы Гражданской войны нельзя считать определяющим.

В информационных сводках ВЧК выделялась также специальная рубрика о духовенстве, где давалась оценка политических настроений священников, характеризовались факты их «контрреволюционной» деятельности. Это было неслучайным, так как духовенство не стало активным сторонником большевистского государства. В своем послании от 19 января 1918 г. глава Православной церкви патриарх Тихон характеризовал большевистскую власть в следующих словах: «обещавшая водворить порядок на Руси, право и правду, обеспечить свободу и порядок», но проявлявшая «всюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и, в частности, – над Святою Церковью Православной»[1308]1308
  Фирсов С.Л. «Власть и огонь»: Церковь и советское государство: 1918 – нач. 1940-х гг. М., 2014. С. 16.


[Закрыть].

Многие священники принимали участие в крестьянских восстаниях, причем не только в качестве рядовых участников, но и руководителей. Монастыри, церкви и церковные помещения нередко становились местами хранения оружия антисоветских организаций, убежищем для их членов и т. п. Советскую власть они считали порождением антихриста и поэтому незаконной[1309]1309
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 34, 79, 80, 152, 242.


[Закрыть].

Главная причина подобной позиции духовенства заключалась в политике советской власти по отношению к церкви. Как отмечает исследователь А.Н. Кошеваров, в период 1918–1920 гг. для религиозной политики Советского государства характерна общая стратегия, направленная на полное вытеснение церкви из всех сфер жизни общества с перспективой ее полной ликвидации[1310]1310
  Кошеваров А.Н. Церковь и власть: Русская Православная Церковь в первые годы советской власти. СПб., 1999. С. 6.


[Закрыть].

Подавляющее большинство священнослужителей и верующих крайне негативно отнеслись к декретам СНК «О свободе совести, церковных и религиозных обществах»[1311]1311
  Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917–1941. Документы и фотоматериалы. М., 1996. С. 29, 30.


[Закрыть] и «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»[1312]1312
  Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского Правительства. 1919. № 18. Ст. 263.


[Закрыть]. Проходивший в январе 1918 г. Поместный собор в своем постановлении в связи с принятием декретов говорил о покушении «на самое существование Православной Церкви», называя этот умысел сатанинским[1313]1313
  Фирсов С.Л. Указ. соч. С. 23, 24, 29.


[Закрыть]. В январе – апреле 1918 г. по России прокатилась волна сопротивления попыткам ввести декреты в жизнь. Организовывались массовые крестовые ходы и богослужения на площадях и в общественных местах в поддержку церкви. Кое-где совершались акты насилия в отношении представителей советской власти[1314]1314
  Одинцов М.И. Государство и церковь (История взаимоотношений. 1917–1938 гг.). М., 1991. С. 12.


[Закрыть].

Указанные декреты в корне меняли веками сложившийся церковный уклад, социальное бытие церкви и священников. Недовольство сельских священников вызвала аграрная и продовольственная политика советской власти, так же как и указанные декреты, подрывающие основы их материального благосостояния. Так, по сообщениям Гжатской ЧК в августе 1918 г.: «Поводом к выступлению буржуазии и духовенства послужило распоряжение земельного отдела о предоставлении бедноте сенокоса из монастырской дачи. Видное участие в этом выступлении принимал настоятель монастыря. Им удалось прогнать бедноту и распределить луг между собой и населением соседней деревни. Когда прибыл отряд из Гжатска арестовывать подстрекателей и настоятеля, монахи ударили в набат, со стороны монастыря раздались выстрелы. При обыске в кельях были найдены: браунинг, револьвер, ружье, пачка патронов, самогонка и 30 фунтов сала и обнаружен пролом стены для выходов монахов после закрытия ворот. После мирных объяснений с собравшимся населением отряд покинул монастырь…»[1315]1315
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 79.


[Закрыть]

Политика большевиков по отношению к церкви вызвала недовольство и у крестьян, нередко становясь одной из причин массовых крестьянских восстаний. Так, в г. Трубчевске восстание окрестных сел началось после того, как «уездный комиссар Раков призвал на дом икону Холмской божьей матери, во время молебна – выстрелил в икону и стал топтать ее ногами». В итоге Раков был убит, а «восстание ликвидировано»[1316]1316
  Измозик В.С. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть].

К 1921 г. с победами Красной армии на фронтах Гражданской войны и утверждением новых общественных отношений накал противостояния церкви и Советского государства постепенно ослабевал. Патриаршии воззвания и другие церковные выступления становились по своему тону более сдержанными[1317]1317
  Крывелев И.А. Русская православная церковь в первой четверти ХХ века. М., 1982. С. 45.


[Закрыть]. Происходит изменение отношения к советской власти со стороны части духовенства. Так, в сводке Курской губчека за 1–15 июня 1920 г. сообщалось: «Духовенство постоянно разбивается на два совершенно противоположных течения. Первое – приверженцы старого строя, тайно всячески старающиеся провести в жизнь свои старорежимные идеи, другую часть можно назвать как бы “советской”. Эта часть убедилась в правильности действий Советской власти и сама старается разъяснить темным массам о пользе проводимой политики Советской власти»[1318]1318
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 271, 272.


[Закрыть]. Лояльные советской власти священники привлекались органами ВЧК к сотрудничеству и выполняли их поручения[1319]1319
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 35, 304, 305.


[Закрыть].

Осенью 1920 г. ВЧК и ее местные органы в своих докладах констатировали нарастание социальной и политической напряженности в стране. Среди рабочих и крестьян росло недовольство продолжавшейся Гражданской войной и обусловленной ею военно-коммунистической политикой советской власти, связанной с продразверсткой и низкой заработной платой. Самарская губчека сообщала в сентябре 1920 г.: «Затяжка войны на южном и западном фронтах и перспективы возможности затяжки на зимнюю кампанию создают среди населения нежелательное настроение»[1320]1320
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 319.


[Закрыть].

Весной 1921 г. широкие массы крестьян выступали против политики военного коммунизма, требовали отмены продразверстки, разрешения свободы торговли. На Тамбовщине, в Поволжье, на Дону, Украине, в Сибири и в ряде других районов имели место массовые крестьянские восстания. Росло недовольство рабочих.

В создавшихся условиях большевики вынуждены были отказаться от утопических попыток непосредственного введения социализма и провозгласили в марте 1921 г. на X съезде РКП(б) переход к новой экономической политике (НЭП), преследуя этим следующие цели: сбить накал социального недовольства в стране, рыночными отношениями оживить сельское хозяйство и мелкую промышленность и в итоге создать материально-технические основы социализма[1321]1321
  Велидов А.С. К истории ВЧК – ОГПУ… С. 169.


[Закрыть]. Как пишет Э. Карр: «После окончания Гражданской войны стало очевидно, что основной задачей советской аграрной политики является теперь не изъятие у крестьянина несуществующего излишка, а стимулирование сельскохозяйственного производства»[1322]1322
  Карр Э. История Советской России. Большевистская революция 1917–1923. Т. 1, 2. М., 1990. С. 539.


[Закрыть].

Одновременно со сменой курса ЦК компартии принял меры по повышению эффективности информационной работы органов безопасности. У партийно-государственного руководства возникла острая потребность в систематической и полной информации о политическом и экономическом положении в стране, чтобы координировать свои действия, в том числе и карательного характера. При этом периодичность информационных сводок уже не удовлетворяла центр. Было необходимо, чтобы руководство страны могло в любое время получать полные сведения об обстановке в том или ином регионе.

17 марта 1921 г. ВЦИК и ЦК РКП(б) направили в губисполкомы и губкомы партии циркулярное письмо о создании всеобъемлющей системы государственной информации «в целях своевременного и полного осведомления и принятия соответствующих мер», а также о необходимости повышения в этом роли органов ЧК[1323]1323
  Измозик В.С. Указ. соч. С. 42.


[Закрыть].

1 апреля 1921 г. ВЧК направил шифротелеграмму в губернские ЧК и особые отделы с требованием отмечать в ежедневных оперативных сводках реагирование крестьян и рабочих на декреты о свободном товарообмене и продовольственном налоге.

С учетом указаний руководства ВЧК поток разноплановой информации с мест нарастал, что требовало реорганизации информационного отдела, который с трудом справлялся со своими функциями. В апреле 1921 г. Ф.Э. Дзержинский и Г.Г. Ягода на основании требований ВЦИК и ЦК РКП(б) поставили вопрос об организации на местах аппаратов государственных информационных троек (госинфтроек) в губернях и уездах, в которые включались начальник информационного подразделения губернской ЧК, председатели губернских комитета партии и исполкома совета.

14 сентября 1921 г. заместитель председателя ВЧК И.С. Уншлихт подписал Инструкцию по госинформации, которая давала разъяснения об обязанностях членов госинфтроек и порядке работы, а также указания о доставлении сводок и бюллетеней. В Инструкции тройкам предписывалось давать более детальную информацию, связанную с изменениями экономической политики советской власти, а также по борьбе с голодом и эпидемиями. В сводках следовало отражать состояние вольного рынка, кооперации, мелкой и кустарной промышленности, аренды предприятий, коллективных и других форм оплаты труда; в области сельского хозяйства – положение кооперации и сельхозобъединений, ход посевной и уборочной кампаний, процесс введения новых форм хозяйствования[1324]1324
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 38, 39.


[Закрыть].

Советскую власть очень интересовали оценки НЭПа снизу. И органы ВЧК сообщали эту информацию из разных уголков страны. Решения X съезда партии и последовавшие затем декреты получили неоднозначные, зачастую противоположные оценки. Так, например, передача государственных предприятий частным владельцам в соответствии с декретом Совнаркома от 5 июля 1921 г. «О порядке сдачи в аренду предприятий, подведомственных ВСНХ» была встречена петроградскими рабочими практически индиферентно. А вот конкретные финансовые последствия НЭПа, и в первую очередь рост цен, задержка выдачи жалованья и выплата его денежными суррогатами, вызвали у многих рабочих недовольство[1325]1325
  Яров С.В. Указ. соч. С. 76–78, 80, 81.


[Закрыть].

Рабочие промышленных предприятий Урала болезненно реагировали на изменение экономических правил игры. С переходом к НЭПу государственная поддержка промышленности существенно сократилась, предприятия начали переводиться на хозяйственный расчет. Введенное Совнаркомом 9 августа 1921 г. управление крупной промышленностью на основе хозрасчета привело к тому, что многие предприятия сдавались в аренду либо закрывались. Это вело к росту числа безработных, которые, не получив помощи от государства и лишившись средств существования, не могли приобрести продукты питания на рынке и вынуждены были потреблять различные суррогаты или уходить в деревню. В сводках ВЧК фиксировались случаи голодной смерти среди безработных рабочих. На заводах рабочим и служащим заработная плата и продовольственные пайки выдавались нерегулярно, с задержками в несколько месяцев, к тому же их размеры не позволяли прокормить самого работающего и тем более его семью[1326]1326
  Воробьев С.В. Власть и общественные настроения на Урале в начальный период НЭПа (по информационным сводкам ВЧК – ОГПУ) // Документ. Архив. История. Современность. Вып. 9. Екатеринбург, 2008. С. 149, 150.


[Закрыть].

Главной причиной недовольства крестьян было продолжение взимания продразверстки, несмотря на объявление декрета о продналоге. Продразверстка приводила в некоторых местностях к тому, что не хватало зерна для посева. Сохранялась разверстка на мясо, яйца и другие продукты, гужевая повинность. Несмотря на декларирование нового экономического курса, методы его проведения оставались по-прежнему насильственными. Так, массово использовались для сбора продналога воинские части, продотряды, аресты крестьян и взятие заложников. «Эффектным средством» в сборе продналога были и выездные сессии ревтрибуналов. Все эти события в деревне, как и в предыдущие годы, происходили на фоне непрекращающихся крестьянских волнений[1327]1327
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 40, 439.


[Закрыть].

Органы ВЧК информировали инстанции о том, что разочарование в компартии, в ее политике привело к массовому выходу из ее рядов. Так, Псковская губчека в январе 1922 г. сообщала: «Наблюдаются массовые выходы из партии вследствие отрицательного отношения к новой экономической политике и тяжелых материальных обстоятельств»[1328]1328
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 467, 484, 507, 510, 557.


[Закрыть].

И все же органы безопасности отмечали наличие у крестьян огромного стремления наладить свое хозяйство, засеять имеющуюся пахотную землю любым путем. Отмечались случаи, когда крестьяне расхищали ссыппункты и этим зерном засевали поля[1329]1329
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 414, 427.


[Закрыть]. Несмотря на все усилия, только в некоторых губерниях удалось достичь посевной площади мирного времени. Но с таким трудом засеянное погубила засуха, послужившая причиной неурожая и голода 1921 г. В это же время начались массовые выступления на почве голода. К волнующимся крестьянам присоединялись и воинские части. Были случаи и вооруженного подавления волнений. Началось бегство от голода в более благополучные районы – в Туркестан, на Украину. Всего в 1921–1922 гг. официально насчитывалось 1,5 млн беженцев[1330]1330
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 42.


[Закрыть].

Информация органов безопасности не оставалась незамеченной. Государство активно помогало населению в борьбе с голодом: снабжало крестьян семенным материалом, продовольствием, организовывало общественные столовые, размещение беженцев. Существенную помощь оказывала международная общественность. В частности, Американская администрация помощи, Комиссия Красного Креста Швеции и др. Помимо помощи голодающему населению была оказана помощь в обеспечении семенами неурожайных губерний. Несмотря на огромные усилия государственных и общественных организаций по оказанию помощи голодающим, на конец 1921 г. в стране голодали 23,2 млн человек[1331]1331
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 43.


[Закрыть].

В декабре 1921 г. после очередной реорганизации ВЧК в составе нового секретно-оперативного управления был создан специальный информационный отдел. Его задачей стала систематическая работа по получению, обработке и доведению до инстанций информации, полученной в виде сводок с мест о политическом и экономическом положении РСФСР. Причем данная информация предназначалась, прежде всего, для удовлетворения потребностей различных партийных и правительственных учреждений и в меньшей степени – для самих органов ВЧК.

7 февраля 1922 г. заместитель председателя ВЧК И.С. Уншлихт утвердил инструкцию информотдела о государственной информации и перечне вопросов, надлежащих освещению в госинфсводках. Основной целью госинформации объявлялось «информирование центра о степени устойчивости положения на местах», а также о проведении и укреплении на местах политики большевиков. В основу постановки информационной работы ставилась следующая задача: «освещение политического состояния данного района и выявление экономических причин, влияющих на изменение этого состояния, а также освещение степени успешности проведения в жизнь главнейших мероприятий Советской власти как в политической, так и в экономической областях»[1332]1332
  «Совершенно секретно». Лубянка – Сталину о положении в стране… С. 43, 45.


[Закрыть].

В своей информационной деятельности в 1922 г. ВЧК, как и в 1921 г., основное внимание уделяла таким вопросам, как переход к НЭПу и отношение к нему различных слоев населения: налоговая политика Советского государства в деревне и сопротивление основных масс крестьянства ее насильственному осуществлению; голод 1922 г. и его трагические последствия, мероприятия советской власти и благотворительных общественных организаций (в том числе зарубежных) по оказанию помощи голодающим; отношение населения к советской власти и коммунистической партии, а также к событиям внутриполитического и международного характера.

Органы безопасности фиксировали неоднозначное отношение даже коммунистов к НЭПу, провозглашению свободной торговли излишками сельхозпродукции, продналогу и другим повинностям. Так, в сводке от 24 января 1922 г. говорилось, что в Омской губернии некоторые коммунисты принимали участие «в бандитизме», недовольные новой экономической политикой и желающие «грабить буржуазию в пользу рабочих», а в Славгородском уезде «комячейки Федосеевской и Новосельской вол. подали заявление об исключении их из рядов РКП» и т. д.[1333]1333
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 565, 573, 574.


[Закрыть]

Что касается крестьянских масс, их отношения к НЭПу, продналогу и другим налогам, то оно, как отмечалось, было сдержанным, а к налогам, трудповинностям – резко отрицательным. Это объясняется тем, что методы проведения новой политики в 1921–1922 гг. мало отличались от методов проведения продразверстки в годы военного коммунизма. Советская власть жестко реагировала на проявления недовольства и акты неповиновения крестьян. Например, с одной стороны, информационные сводки ВЧК зиму 1921–1922 гг. на Урале характеризуют как «отчаянную борьбу за существование», когда крестьяне, питавшиеся до этого суррогатами, которые они добывали «в озерах, на полях и с деревьев, теперь лишены и этой возможности», а с другой – в этих же сводках они извещают вышестоящие органы власти о выполнении плана по сбору продовольственного налога с крестьян. Сообщалось, например, что в Челябинской губернии за указанный период в ситуации массового голода было собрано продовольственного налога по плану: «хлебного – 71, крупскота – 73, мелкого – 86, свиней – 71, шерсти – 79, масла и яиц – 59 процентов». Сбор продовольственного налога часто осуществлялся с применением принудительных мер, для пресечения недовольства крестьян задействовались войсковые подразделения[1334]1334
  Воробьев С.В. Указ. соч. С. 152.


[Закрыть]. В 1922 г. только в Вятской губернии были арестованы 8968 человек, в Нижегородской – 6642, в Северо-Двинской – 5415, в Орловской – 2171, в Рязанской – 1699 человек; отданы под суд: в Тверской губ. – 1085 человек, в Воронежской – 1010 и т. д. Все это подхлестнуло повстанческое движение в ряде регионов страны (Средняя Азия, Сибирь, Украина)[1335]1335
  Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939… С. 48–50, 712–715.


[Закрыть].

Объективно такая налоговая политика советской власти, не одобрявшаяся всем сельским сообществом, все же наиболее больно ударила по беднейшему крестьянству – главному реальному союзнику этой власти в деревне. При общем невысоком авторитете действующей власти в целом крестьяне в то же время дифференцировали свое отношение к ее различным органам. Так, если к советской власти отношение было «сносно-удовлетворительным», то к коммунистической партии отношение было «недоброжелательным», так как крестьяне возлагали на нее основную вину за «критическое положение переживаемого момента»[1336]1336
  Воробьев С.В. Указ. соч. С. 152.


[Закрыть].

Партийно-государственное руководство, понимая необходимость иметь полную и объективную информацию о социальном, политическом и экономическом положении в стране, поставило перед органами безопасности задачу по сбору подобной информации и своевременному предоставлению в инстанции. С учетом сложности переживаемого страной периода информация ЧК о ситуации в стране, имеющихся проблемах в различных сферах экономики и социальной жизни сыграла важную роль. Она основывалась на разнообразных источниках, включая негласные, и давала достаточно объективную картину происходивших процессов. Указанные сведения в основном учитывались руководством страны при принятии решений, регулирующих социальную и хозяйственную жизнь населения, хотя в органах государственной власти не существовало подразделения, которое на научной основе анализировало бы эту информацию и вырабатывало соответствующие предложения по ее реализации. Информационная работа органов безопасности в первую очередь была направлена на обеспечение потребностей различных партийных и правительственных учреждений и в меньшей степени – ВЧК.

Были и существенные недостатки в информационной деятельности органов безопасности. Так, можно отметить: недостаточно качественную обработку информации в органах безопасности, ее неполноту; известную тенденциозность в оценке некоторых событий и явлений, происходивших в то время в стране. Негативно сказывались на качестве информационной работы и частые реорганизации органов безопасности.

Интересно по этому поводу мнение академика Г.Н. Севостьянова. Он пишет, что для удержания власти в стране ее руководство придавало первостепенное значение изучению реального положения, выявлению тенденций в развитии экономики, настроений в обществе, отношения отдельных его слоев к власти. С этой целью были созданы силовые ведомства, в обязанность которых входило подчинение народа и удержание всеми средствами власти над ним. Особая роль при этом возлагалась на ВЧК, которая постоянно информировала руководство страны о внутреннем положении государства, состоянии экономики и происходивших процессах в обществе. При этом фиксировать отрицательные и положительные факты на местах, выявлялись назревавшие конфликты и давались рекомендации, как их предотвратить.

Информационные сводки и обзоры предназначались для руководителей партии и правительства, наркоматов и правительственных ведомств, секретарей губкомов, крайкомов и обкомов и председателей губисполкомов, а также рассылались в органы безопасности. С этим обширным информационным материалом руководители страны знакомились, анализировали его и принимали меры с целью обеспечения контроля над ситуацией[1337]1337
  «Совершенно секретно». Лубянка – Сталину о положении в стране… С. 16–18.


[Закрыть].

Органы ВЧК должны были представлять объективную картину событий, сообщать достоверные и полные сведения. И, по мнению профессора Гарвардского университета Т. Мартина[1338]1338
  «Совершенно секретно». Лубянка – Сталину о положении в стране… С. 22.


[Закрыть], профессора С.В. Измозика[1339]1339
  Измозик В.С. Указ. соч. С. 51.


[Закрыть] и др., сводки органов безопасности, за некоторым исключением, действительно содержали достоверную информацию…

Несмотря на то, что казачество являлось опорой белого режима, взаимоотношения между центральной властью и претендовавшими на самостоятельность атаманами оставались сложными. Наиболее рельефно проявлялись сепаратистские устремления у атамана Забайкальского казачьего войска Г.М. Семенова. В начале сентября 1918 г. атаман признал власть Временного Сибирского правительства (ВСП) во главе с П.В. Вологодским, благодаря чему командующий Сибирской армией генерал П.П. Иванов-Ринов назначил его главным начальником ПриВО и командиром вновь формируемого 5-го отдельного Приамурского армейского корпуса.