Текст книги "Ради потехи. Юмористические шалости пера"

VI. Из дневника клубского «мушкаря»

23 ноября

На днях получил от тетушки Ульяны Герасимовны наследство: чулок с екатерининскими серебряными рублевиками, три банковых билета по сто рублей, сердоликовую печать в золотой оправе и старого серого кота. Добрая женщина! Еще при жизни отдала. Полезла под перину, вынула оттуда все это и отдала мне. То есть кот-то не под периной лежал, ну да все равно. Как это приятно, когда люди в полной памяти свою праведную кончину принимают и еще при жизни своих наследников награждают! Ни ссоры! Ни дрязг! Кота завещала кормить и беречь как зеницу ока.

24 января

В департаменте, где я служу, идет молва между товарищами, будто я три тысячи получил. Чудаки! И всего-то-навсего около четырехсот рублей. Сегодня поздравляли. Повел их в трактир и стравил им на семь с полтиной угощения.

27 января

Купил себе у Корпуса две пары брюк: серенькие в клеточку и серенькие полосками. Очень идут к лицу. Кот жив. Мясник носит ему каждый день на три копейки говядины.

1 февраля

Сегодня рассуждал, как бы мне пристроить свой капитал. Хотел пятипроцентный билет с выигрышами купить, да дорог. Да и бог знает, выиграешь ли еще, а пристроить надо. Хотел табачную лавочку у нас на Петербургской открыть, да кто ж будет торговать в ней, когда я в должности? Ведь я холост. А жениться для табачной лавочки – ну ее с женитьбой! Да и несчастливы у нас как-то браки в департаменте. У Спичкина жена с офицерами убежала, Гвоздеву все двойней родит, а Трынкина скалкой колотит. Думаю, лучше попробовать по клубам в мушку поиграть. Можно в какой-нибудь месяц капитал не только удвоить, а учетверить. Вон у нас экзекутор – тысячу рублей в одну неделю выиграл. Мудрости тут никакой нет, играй только осторожно. Кот жив.

3 февраля

Решено! Займусь игрой в мушку по клубам. Начну с гривенничка. К тому и месяц нынче такой особенный: февраль с двадцать девятым днем. Иные говорят, что он несчастливый. Пустяки! В прошлом году я брал в феврале билет на лотерею и выиграл вышитые гарусом подтяжки. Сегодня гадал, с какого клуба начать. Вышел Немецкий клуб. Завтра иду.

5 февраля

Ура! Был и играл. Начинается приращение капитала! Сел по гривеннику и выиграл 11 рублей 30 копеек. И какие все люди-то прекрасные играют: берейтор, почтенный армянин в усах, пожилая дама с бородавочкой на носу и какая-то повивальная бабка. Пресимпатичное лицо! Угостил ее апельсином. Все на мои клетчатые брюки любовалась.

7 февраля

Вчера опять играл и опять в Немецком, но проиграл 18 рублей. Что ж, без убытков нельзя, это в каждой торговле бывает.

8 февраля

Сел по двугривенному и проиграл 21 рубль 40 копеек. Черт возьми!

9 февраля

Играл по тридцати копеек и опять проиграл 12 рублей 6 гривен, да бабка осталась должна 5 рублей. Рожа эдакая! Туда же, глазки строит! Нет, здесь больно публика плоха. Армянина поймали в плутовстве: тройку лишнюю списал. Нужно переменить клуб. Завтра пойду в Приказчичий.

10 февраля

Играл в Приказчичьем по двугривенному! Ну есть ли какое сравнение! Там все какие-то ерыги играют, а здесь все благородные люди! Во-первых, двое восточных человеков из конвоя, потом почтенный купец с дровяного двора и древняя старушка с самыми благородными манерами. Говорят даже, что генеральша. Все люди со средствами. Это сейчас видно. Ну, само собой, выиграл. Конечно, немного, шесть с полтиной, но все-таки выиграл. Кот жив.

11 февраля

Опять играл в Приказчичьем и опять выиграл девять рублей. Ах, какие прелестные люди эти лезгины! Восторг! Угощали меня коньяком. На мне надеты были клетчатые брюки. Замечательно, когда я бываю в клетчатых брюках, всегда выигрываю, а в полосатых проигрываю. Нужно завтра попробовать счастия по полтиннику. Лезгины тоже хотят перейти на полтиничный стол.

13 февраля

Приказчичий клуб, полтинник очко, серые брюки, и я опять выиграл 11 рублей! Что за прелесть эти восточные люди! Кот жив. Велел ему носить говядины на 4 копейки.

14 февраля

Проиграл 62 рубля, а лезгины выиграли. Мерзость эдакая! А между тем был в клетчатых брюках!

15 февраля

Играл по полтине и проиграл 74 рубля, а оба лезгинца опять выиграли! Вот тебе и клетчатые брюки!

17 февраля

Проиграл вчера 93 рубля, а восточные человеки выиграли. И ведь какие рожи-то разбойничьи! Черти! Эдак будешь играть, так никаких капиталов не хватит! Проклятые серые брюки! Проклятые серые брюки! Продал их татарину за целковый, а коту велел носить говядины вместо 4 копеек на 2. Нет, нужно переменить клуб. Пойду сегодня в Благородное собрание.

18 февраля

Был вчера в Благородном и выиграл два с полтиной. Ну, помилуйте, есть ли какое сравнение! Сейчас видно, что Благородное собрание, а не какой-нибудь клуб! Совсем публика иная. Все больше наш брат чиновник, а в тех клубах черт знает кто! Хоть бы эти восточные человеки из Приказчичьего… Говорили, что служат в конвое, а сегодня иду по Невскому, – глядь, а они в восточном магазине за прилавком стоят. Приказчики оказываются. Ослы! Жаль, что капитал мой поослаб больше, чем на половину, а то здесь, в Благородном собрании, можно много выиграть, потому фальши никакой. Куда ни взглянешь, все благородные лица. Даже прислуга, и у той благородный облик.

19 февраля

Вчера проигрался в пух и прах и теперь хожу, как сумасшедший! Вот тебе и благородный клуб! 182 рубля слизнули! Конец моему капиталу! Ах, тетушка, видно, ты не в благополучный час его мне вручила! Мясника прогнал, а кот пусть чем хочет, тем и питается. Разве заложить что и попробовать отыграться?

23 февраля

Вчера заложил сердоликовую печать, теплую шинель, подстаканник Кача и отправился отыгрываться в Благородку, но увы! Проиграл все до копейки и еще задолжал 26 рублей. Не только на ужин, и на извозчика не осталось. Домой пришел голодный и пешком.

25 февраля

Заложил часы и сунулся в Приказчичий, сел в такой стол, где даже и подобия восточных лиц не было, а все-таки проиграл все до копейки и задолжал 31 рубль 40 копеек. Эдакая мерзость! Нужно в Немецком попробовать. Там я начал свою игорную карьеру.

27 февраля

Заложил две серебряные ложки за зелененькую и как есть все до копейки проиграл и остался должен 19 рублей. Куда теперь сунешься? Ни денег, ни вещей! Разве сунуться в Купеческий клуб да попробовать в рублевую без денег сыграть? Пан или пропал! Выиграю – ладно, проиграю – выгонят. На входную-то плату в клуб можно где-нибудь денег добыть… Попробую послезавтра, 29 февраля, в Касьянов день. Может быть, и вывезет! О, Господи! Самому на булку не хватает 3 копеек, а тут еще кот под ногами вертится да есть просит. Нечего сказать, нашла тетушка, что в наследство оставить!

29 февраля

Жалованье получено и проиграно! Казначей вперед не дает, заложить нечего, а нужно попробовать счастия в Купеческом клубе. Хоть бы рублик на входную плату где добыть! Носил кота продавать в мелочную лавочку – не берут, говорят, стар. Нечего сказать, хороша скотина досталась, коли за нее никто и двугривенного не дает. Собрал старые голенища, порожние бутылки из-под вина и продал все это за восемь гривен. Сегодня вечером лечу с этими деньгами в Купеческий клуб и там «пан или пропал»!

1 марта

Был. Тьфу! После первой же мушки выгнали из-за стола! И проиграл-то всего два рубля! Что это значит в рублевом столе? Все пропало через тетушкино наследство: и часы, и шинель, и ложка, а ведь прежде жил хорошо и спокойно! Кот жив, да черт ли в нем?

VII. Из дневника говельщика

Понедельник

Начало Великого поста. Слава богу! А то ошалел совсем за Масленицу. И где только мы не мотались! Чего-чего только не перепили! Страсть! Как еще жив остался! У «Красного кабачка» на всем скаку из тройки вывалился, на Крестовском с ледяной горы сверзился и был санками подшиблен, в «Самарканде» с лестницы свалился и затылок себе ссадил. Да это еще что! Железник один, что с нами путался, правую руку себе вывихнул, а мебельщика Трынкина так даже потеряли из тройки и только под утро чухны нашли его валяющимся на дороге. Ничего, жив и здоров остался.

Жена ругается. Ну да женское сословие для того и создано, чтобы по своему малоумию нашему брату лекции эти самые читать.

Сегодня проснулся поутру с головной болью. Из глаз словно искры сыпятся, в ушах будто кто молотом кует. Взглянул в зеркало и сам себя не узнал. Чужая рожа – да и только! Всю перекосило. Да еще мало по грехам нашим! Довольно! На вино и смотреть не могу. Претит. Целый день пью квас, а за обедом съел целый кочень кислой капусты. С женой разговоров никаких. Должно быть, ради поста смирение на себя напустила. Да оно и ладно! Смирение, смирение! Буду и я смиряться! Впрочем, как тут смиряться: сегодня в лавке молодцы стояли как обалделые, а к вечеру сделались еще хуже. Вижу, пьют чай. Заглянул в чайник, а там вместо чая-то пунш с красным ромом. Ну, известно, обругал, а чайник вышвырнул. Ракалии! Вдруг похмеляться вздумали! Ох, грешен, грешен! Хоть бы на первой-то неделе от ссоры уберечься!

Вторник

Рожа моя начинает опадать, но все еще не моя, а как бы моего старшего брата, что живет в Рыбинске. Вчера встретился в трактире с Петром Иванычем, так тот даже и не узнал. Хорошо в этаком виде от кредиторов скрываться. На еду совсем не тянет. Только и ем, что кислую капусту да соленые огурцы. Это и душеспасительно по нынешнему времени, потому воспрещение вина и елея. Уж поститься, так поститься! Даже чай пью с медом, а не с сахаром, ибо сахар бычачьей кровью очищается. Смирение, смирение! Вот одно только скверно: все лезет в голову, как бы свою совесть очистить и кредиторам по двугривенному за рубль заплатить, а самому в хабарах остаться, потому торговлишка что-то очень плоха. Ох, грешен, грешен! Сегодня лавочного мальчика поколотил. Да и как было простить? Вдруг целую горсть сахару из сахарницы стянул. Нет, не убережешься от греха!

Среда

Утробой чист. Даже и с маслом не вкушаю. Лицо приняло свой настоящий вид, только глаза как будто разбегаются. Смирение, смирение! Говорят, в посту вместо одного по три беса к нашему брату приставлено для смутьянства. Ох, грешен, грешен! Сегодня продал одному чиновнику полдюжины миткалевых сорочек за полотняные. Зато насчет водки креплюсь. Ни-ни! Даже махонькой собачки на нутро не принял, а ничего – сегодня даже и не претит. Капуста надоела. Торговлишка плоха, а молодцы, как назло, так и набивают зобы свои постными пирогами. Это все, поди, из хозяйской выручки. Да и дома-то то же самое. Вчера были оладьи с патокой. Одной патоки три фунта на их ненасытность пошло. Впрочем, что ж: им хозяйского не жаль. Со вчерашнего дня говеть начал, жена тоже.

Четверг

Говею. Продал Семену Семеновичу десять дюжин лайковых перчаток. Чудак, он и не заметил, что они гнилые. Ну да в провинции сойдет! Утробой чист. Чай пью с изюмом и даже варево не вкушаю. Вместо щей ел за обедом грузди и тертую редьку с квасом. Ходил в баню. Был рыбак с садка, мусорщик Бубырев, Петр Иванович. Лежали на полке больше часу и говорили все о душеспасительном!.. После бани зашли в трактир и пили чай с постным сахаром. Бубырев с Петром Иванычем выпили по две рюмки водки перед чаем. Чудаки! А еще говеют. Ох, не осуждай и не осужден будеши! Жена, собирая мне белье в баню, положила по ошибке вместо мужской рубашки женскую. Придя домой, выругал ее, а она попрекнула меня Масленицей. Вскипел и пустил в нее сапогом. Заревела. Ох, грешен, грешен! Впрочем, завтра покаюсь. Да и не виноват я, а виноваты те, кто раздражают. Сегодня, например, лавочный мальчик разбил чайник. Ведь чайник восемь гривен стоит. Ну как тут не потаскать за вихры! И потаскал. Даже сказано: возми жезл… А может быть, это нигде не сказано и только говорят. Перепольев заплатил кредиторам по пятиалтынному за рубль. Конечно, это не по нынешним дням, а дай только мне отговеть, я сделаю то же самое.

Пятница

Прорвало. Все шло хорошо, и вдруг прорвало! Поди ж, ты не знаешь, где ушибешься. Постился в лучшую, и вдруг принесло иногородного покупателя. Купил изрядно, цену дал хорошую, пошли в трактир магарычи запивать, и сам не знаю, как хватил первую померанцевую. И не понимаю, как очутился на Крестовском! Нет, это бес шутит. Все дело испортил. Делать нечего, придется отложить говенье до следующей недели.

VIII. Краткий роман

От Мари Густолесовой к Катиш Пустоперовой

Добрый друг Катенька! Давно я тебе не писала. Прежде всего, здравствуй! Целую тебя несчетное число раз и крепко-крепко прижимаю к своей груди. Однако довольно сердечных излияний! Ты и без них очень хорошо знаешь, как я люблю тебя.

Поздравь меня, друг мой, – наконец-то я выхожу замуж и в сентябре буду уже мадам Мелкотравова. Жениха своего я поймала здесь, на Черной речке. Ты знаешь, что мы живем на даче, на Черной речке. О, каких трудов стоило мне и маменьке переехать на дачу! Мы заложили наши меховые салопы, кой-как уплатили долги городским лавочникам, дали задаток за дачу, и вот, живем, перебиваясь со дня на день и проедая мало-помалу наши вещи. Теперь скоро конец нашим страданиям. Мелкотравов – молодой человек, недурен собой, но глуп до бесконечности. Впрочем, глупость я считаю за достоинство в муже! Он очень богат. У него два поместья: одно в Орловской, другое в Новгородской губернии; есть строевой лес где-то, каменные бани в Москве, тетка – богатая вдова-генеральша, дышащая на ладан, и дядя – разбитый параличом старик с большим и большим состоянием. Имя моего жениха Вольдемар. Влюблен он в меня до безумия. Каждый день он у нас завтракает, обедает и ужинает. Разумеется, такие празднества нам не по карману: маменька давно уже заложила свою пенсионную книжку, продала ковровый платок, но что делать, надо как-нибудь поддерживать свое достоинство. Брак все поправит, – и шубы выкупим, и пенсионную книжку, и разрядимся так, что всех купчих за пояс заткнем. Разумеется, мы скрываем свое настоящее положение и говорим, что у нас есть хорошее состояние, состоящее из нескольких поместий, винокуренного и кирпичного заводов, но все это в руках управляющего, мерзавца, который затягивает присылку денег. Вольдемар мой скуп и до сих пор не подарил мне ни одного ценного подарка – все цветы и цветы в букетах. Впрочем, выйду замуж – распотрошу его. Кончаю письмо. Вольдемар вошел в калитку нашего сада и разговаривает с маменькой. Он пришел обедать. Еще раз крепко целую тебя.

Твоя Мари.

P. S. Пьер тебе кланяется. Он все еще у моих ног. Выйду замуж за богача, и ему будет хорошо. Поверь, что мужа я всегда сумею провести.

От Вольдемара Мелкотравова к Жану Пустявкину

Здравствуй, Жанушка! Без предисловий начинаю прямо. Наконец-то вскоре будет конец моим страданиям! Я женюсь на дуре, но на дуре богатой. Довольно голодать, довольно бегать от портных, преследующих меня, как тень. Невеста моя – некто дочь полковника Марья Петровна Густолесова. Отец у нее был хороший человек, оттого и умер, но мать сущая дрянь, а потому и жива. Дочка ее, моя невеста, – точь-точь старая манежная кляча, запряженная в водовозку. Но на все на это мне наплевать. Женюсь, приберу капитал к рукам и заживу на славу! О, я покажу, что я умею жить! Ты знаешь, я живу на даче, на Черной речке. Выгнали в городе с квартиры, куда деться? На дачу. Благо, что на дачах принято в начале лета давать только задаток, а в конце лета уплачивать деньги за наем. Сорок рублей плачу… то есть сорок рублей обещал платить, а пока дал только задатку 5 рублей. Деньги я эти выручил, продав пустые бутылки и лекарственные стклянки, накопившиеся у меня за зиму, а также спустил татарину и те счастливые брюки в клеточку, в которых выиграл в Благородном собрании в мушку полтораста рублей. Ах, никогда не забуду я этого счастливого дня и этих счастливых брюк! Переехавши на дачу, мне пришлось совсем, как говорится, положить зубы на полку. Ресурсов никаких, знакомых тоже, пообедать негде. Обозрел свои вещи и увидал дождевой зонтик. На что он? Бог вымочил, Бог и высушит. Зонтик побоку. И целый месяц проедал его, питаясь колбасой и чаем. Наконец и этого не стало. Шуба у Карповича, и он с ней давно уже сбежал. Ни табаку, ни хлеба. Доходило до того, что в Строгоновом саду булки и пряники у ребятишек отнимал: нянька заглядится, а я цап-царап у ребенка съедобное и съем; траву жевал. Ей-богу! Наконец, вдруг счастье! Сижу в Строгоновом саду на скамейке и мечтаю, где бы мне хоть овсянки какой-нибудь собачьей поесть, – вдруг рядом со мной садится дева с книжкой. Заглянул, французский роман какой-то, и держит она его кверху ногами, а сама вздыхает и все на меня косится. Я тоже вздохнул. Заговорил – отвечает. Слово за слово и пошел у нас разговор о природе, о слиянии душ и все в эдаком роде. У самого на уме еда, а толкуешь о слиянии душ. Начали расходиться, дева и урони с груди голубой бант. Нарочно или нечаянно – черт ее знает! И тут у меня мелькнула прелестная мысль. О банте я ей ничего не сказал, не окликал ее, но поднял его и за ней. Пришел в дачу. Вижу – старая ведьма пьет кофий с булками; дева – к ней, называет мамашей. Тут я подал им утерянный бант; слово за слово, они пригласили меня выпить чашку кофе, но вместо одной чашки я выпил три, съел две трехкопеечные булки и познакомился в лучшую. Теперь я у этих двух дур каждый день завтракую, обедаю, ужинаю и на прошлой неделе сделал предложение. Приняли с восторгом. Разумеется, я рассказал им о моих богатствах. Деньги у них, очевидно, есть, и деньги хорошие, но они скупы. Ну да, только бы жениться, а там я найду, где раки-то зимуют. Третьего дня я украл у них серебряную ложку, продал ее жиду и на эти деньги купил ей букет цветов. Нет ничего лучшего, как воровать у невесты. Ну, посуди сам: можно ли заподозрить жениха в воровстве? Вчера стянул опять ложку и золотые часы у невесты. Сегодня поутру мне начали оне рассказывать, что у них случилось воровство; я сам же напустился на их кухарку и ругательски изругал ее. Часы и ложку продал за восемнадцать рублей. Это хорошая поправка для меня. Так вот как, дружище Жан! О последующем сообщу. Ежели увидишь Берту, то скажи ей, что я женюсь на богачке, и тогда она может опять начать меня любить по-прежнему, ибо к стопам ее будут повергнуты и квартира, и коляска с лихачом от извозчика Писарева.

Твой Вольдемар.

Из дневника Мари Густолесовой

• Боже, чего он медлит свадьбой! Еще несколько дней, и наше положение будет обнаружено. У нас даже и проедать нечего. Остались все самые необходимые вещи. Ведь самовар, например, не заложишь. Вольдемару надо обзаводиться квартирой, купить мебель, серебро, хрусталь. Он нездешний и в Петербурге живет, как на бивуаке. По его словам, он жил в «Европейской гостинице», но, попав случайно на Черную речку, он увидал меня, влюбился до безумия и, чтобы быть ближе ко мне, нанял первую попавшую дачу. А что, как у него ничего нет? Что, как он прощелыга? Кухарка рассказывала, что у него всей мебели только – диван, чемодан да сапожные колодки. Впрочем, это просто неряшливость и понятна в холостом человеке. Да и до комфорта ли ему теперь, коли он влюблен в меня, как кот в марте месяце? Выйду замуж, то, разумеется, не позволю ему так жить. У меня будет и большая роскошно отделанная квартира, и рысаки. Сейчас подарил мне букет из роз.

• Ах, Господи! Нас кругом обкрадывают. Сегодня мой ватерпруф пропал. Ну что я буду делать? Ресурсов никаких, хожу в осеннем пальто.

• Вот срам-то! Денег ни гроша; сидим на балконе, вдруг рыбак предлагает лососину, а Вольдемар и говорит маменьке: «Ах, Анна Степановна, вы не поверите, как я люблю ботвинью с лососиной. Потешьте меня, угостите сегодня за обедом». Я сижу ни жива ни мертва. Сначала маменька побледнела, потом покраснела. Ну, думаю, пропали мы; однако она вскоре нашлась: сунула руку в карман и вдруг вскрикнула: «Ах, боже мой, я кошелек потеряла, а в нем было сто семьдесят рублей! Теперь мы без гроша, а раньше завтрого с текущего счета денег взять нельзя». Тут и я приободрилась. «Полноте, – говорю, – маменька, можно какие-нибудь пять рублей у Владимира Сергеевича в долг взять», – и попросила у него. Ни слова не сказал, вынул из брючного кармана скомканную синенькую и подал. Купили лососины. Нет, он, наверное, богат! Богачи всегда так небрежно держат деньги в карманах брюк и без кошелька.

Из дневника Вольдемара Мелкотравова

• Сегодня был разговор о свадьбе. «Мы хоть сейчас, – воскликнули в один голос мать и дочь, – пообзаводитесь квартирой, покупайте мебель, нанимайте прислугу». На какие шиши, спрашивается. Стал уверять, что нам ничего не надо, что мы сейчас, после венца, поедем в деревню, где у меня дом, как чаша полная. Не соглашаются; хотят жить в Петербурге. Ну да согласятся, как-нибудь уломаю!

• А что, ежели у них нет ничего, и они – голь перекатная? Ведь это не совсем приятно, приобрести пару нищих: жену – шкуру и тещу – ведьму. Впрочем, и я не дурак. Перед свадьбой – деньги на бочку, а нет, я и венчаться не поеду. А так женихом, отчего же?.. Все-таки у них всегда можно поесть, попить. В женихах-то плевать мне на их бедность! Кормят – хожу, перестанут кормить – сбегу.

• Старая дура! Вчера потеряла моя будущая теща 170 рублей и спросила у меня 5 рублей взаймы. Вот денжонки-то от проданных часов и ложки пригодились. Ни слова не сказал и дал пятирублевку, а взамен ее наградил себя вдвое. Уходя, искал что-нибудь стянуть у них, но ничего не нашел из мелких вещей. Взял и украл самовар.

• Самовар продал за десять целковых. Уж хоть бы скорей свадьба! А то узнают, что я за гусь такой, так выгонят. Сегодня стянул у невесты ее ватерпруф. Никакого подозрения!

• Увы и ах! Ах, она мерзавка! Ах, они мерзавки! Недаром же мне рожи их казались каторжными! Сегодня я незаметно подкрался к их балкону. Вижу: и мать, и дочь сидят и разговаривают. Прислушиваюсь.

– Лови его, скорей, Машенька! Мы все проели, что у нас было. Лавочник больше в долг не дает ни на копейку и уже подал на нас к мировому судье. Черт с ним! Венчайся скорей и поедем наконец хоть в эту его проклятую деревню! Потом успеем его прибрать к рукам.

Меня как обухом по лбу. Псовки!

Впрочем, я от них все-таки немного попользовался: ем два месяца, наконец, две серебряные ложки, часы, ватерпруф, самовар… Буду ходить есть до последней возможности, пока не выгонят.

Из дневника Мари Густолесовой

• Мерзавец! Представьте, – он оказался нищим! Пьер видел его и объяснил мне, что у него не только поместьев, но даже пальтишка теплого нет. Пьер служил с ним в одном департаменте. Оказывается, что он не Вольдемар, а какой-то Проскудий Калиныч, сидел два раза в долговом отделении. Господи, что я за несчастная! Все проели, все, и для кого же? Для подлеца! Завидя Пьера, он со всех ног бросился бежать от него. Уж не он ли у нас вещи-то крал?

Порешили с маменькой – как только он придет, выгнать его.

Из дневника Вольдемара Мелкотравова

• Выгнали. Есть смерть хочется. Разве в больницу лечь? Не возьмут: здоров, как бык.

• Сегодня шел мимо будки и увидел, что городовой ест кашу. Разуверил его, что в переулке, драка и, пока он ходил туда, вошел в будку и поел немного его каши.

• Ничего не придумаешь, а есть смерть хочется. Даже тошно!