Текст книги "Семейная хроника: сборник рассказов. Том 1"

ПАСТУХИ

Стадо личных коров с четырёх улиц: Кузьмичёвка, Бражников порядок, Голышёвка и Симановка часто пасли не постоянным пастухом, а по очереди. При этом была норма: за 1 корову – один день выпаса, за 2-х овец – 1 день. У кого есть собаки, тем хорошо. А у кого нет, те еле тащили ноги к концу рабочего дня, несмотря на то, что пасли по два человека.

Коровы настолько хитрые, что ухайдокают и 2-х пастухов. Была такая корова – Хрестина «городьба» со своей дочерью молодой тёлкой.

Как-то один раз я спросил у отца:

– Почему «городьба» – то?

– Потому, что старая. Мослы торчат во все стороны, как из городьбы.

Она была большая мастерица на всякие пакости, вместе со своей тёлкой.

Выстраивает всё стадо по своему усмотрению в одну линию. Все её слушались. Она была у стада, наверное, старшая по званию. Кто ослушается – того на рога. Рога у неё были как генеральские звёзды. Большие и острые.

Начнёшь выгонять голову строя из кукурузы или из свёклы – хвост внедряется. Начнёшь хвост выгонять – голова уже торчит в запретном месте. Так мы с отцом бегали, бегали – вымотались вдрызг. Хорошо, что на наше счастье оказался Коля Оськин. Он косил осоку в Кевдо овраге. При нём была собака. Отец взмолился:

– Коля, помоги размундерить. Загребли цепью, как коромысло. То – голова, то – хвост в кукурузе.

Коля Оськин дал команду собаке и «Городьба» сразу поняла, что коса попала на камень. Сразу дала отбой затее.

Как-то осенним пасмурным днём мы с Володей пасли на «Лопатинке» (место около Кевды) по пшеничной жниве. Подошло время обеда. Всё стадо собралось около волокуши, которую ещё не успели оформить в омёт. Пахло удивительным родным запахом осенней пшеничной нивы. Мы разожги костёр и стали сушить плащ-палатки, развесив их на воткнутые «бадики». «Бадик» – это длинный посох. На «огонёк» пришёл пастух колхозного стада – Коля Буржуёнок с двумя собаками. Колхозное стадо, которое он пас, мирно хозяйничало в кукурузе.

Мы спросили Колю:

– Не попадёт за кукурузу?

– А, жуй с ней. Коровы – колхозные и кукуруза – тоже.

Стадо почуяло, что пастуха с собаками рядом нет, и потянулось через дорогу на свекольное поле. Там тоже, наверно, «коновод», как «Городьба» Хрестина.

– Ну, за свёклу-то уж точно схлопочешь что-нибудь!

– Да, за свёклу, пожалуй, «физдюлей» навешают. Надо повернуть «дикую дивизию». Ну-ка «разгребите» командира, кто вывел всех на свёклу?!

Обе собаки, получив команду, сорвались и понеслись исполнять. «Дикая дивизия» находилась от нашего костра метрах в 800-х. «Коновод», увидев издалека 2-х собак, решила слиться с общей массой и быстро «улизнула» со свекольного поля. Но собаки не лыком шиты, уже по дороге сфотографировали того, кого надо, и быстро нашли её в общей массе. Атакой с двух сторон и с морды, и с задницы они стали её «воспитывать», чтобы было неповадно провоцировать стадо на запретный плод. Отбиваться от двух собак ей было не просто, и она завертелась, как юла.

– И сколько же они будут её «воспитывать»?

– Они сами знают, когда надо остановиться. Прогребут, чтобы наперёд запомнила – что можно, что нельзя и отстанут. Они уже грамотные. Я им только 2 слова скажу: «ну-ка разгребите!» И всё. Дальше они сами уже всё сделают. А так это без ног останешься за день!

И тут мы вспомнили Васю Абопольникова, когда он сказал какому-то городскому временному пастуху, который еле-еле волочил ноги, после рабочего дня:

– Ну, как? Хорошо иметь домик в деревне?!

Коровы прекрасно ориентируются в отношении своих домов, мимо никогда не пройдут, откуда бы ты их не загонял вечером: или от Гаранина сада, или от Симановки. Если загонять с Симановки, то между Пронькой и Косырёнковыми есть несколько пустых огородов, колхоз их вспахал, а засеивать не стал. Так там и остались «табуретки», как их метко обозвал отец. Хрестина «Городьба» любила там помучить пастухов. Залезет к Проньке в огород, попробуй её по «табуреткам» выгони. Отец всегда заставлял бежать наперёд и упреждать её коварные шпионские планы. Однажды гнали от Гаранина сада, и догнали до дома учительницы математики, Верстаковой Таисии Васильевны. Увидев её спросили:

– Узнаёте нас, Таисия Васильевна?

– Голоса знакомые, а вот по лицам не признаю!

– Ну, как же Таисия Васильевна, настоящие, подкованные науками пастухи! Один авиационщик с солидным стажем, другой Лауреат Государственной премии за серьёзные дела по обороне – Коля и Володя Осины.

Начались причитания, трогательные до слёз.

– Ой, мои милые мальчики! Как же вы изменились за это время?! Какие вы стали взрослые и серьёзные! А помнишь, Володя, я была у вас дома, а ты чистил картошку и читал книжку?! А ногой качал зыбку с сестрёнкой Лидой! Ой, сколько хочется сказать, но стадо не даёт! Ну, дай вам Бог здоровья в ваших очень важных делах!

Расцеловались и, как покажет последующее время, разбежались навсегда. Простая, бесхитростная учительница математики в старших классах, так умело могла организовать свои уроки, что все ученики с нетерпением ждали нового материала, чтобы проверить свою «сообразительность». Только теперь становится чётким и ясным, как можно из обычных событий делать волшебство. Она в соревновании заставляла шевелить мозгами:

– Кто первый найдёт решение задачи на новый материал – пятёрка в журнал!

Поэтому всегда хотелось быть в числе «соображающих». Приятно осознавать частицу её труда в своих успехах!

Отец всегда старался провести очередь «пасти скот» ответственно и вдумчиво, а не «шаблонно», как он говорил. Приятно, когда о твоей работе идут и остаются хорошие разговоры. Старательных пастухов женщины запоминали по количеству надоенного молока. Для этого отец ездил на велосипеде к Коле Оськину, чтобы посоветоваться, куда лучше выгнать стадо? Оськин знал все места. Он подкашивал сено для конюшни. Вот такой у нас был отец. Поэтому его и любили все.

Эпилог

Как тяжело осознавать, что эта осень, наполненная радостью жизни – была последней. Ушёл из жизни Володя. Для меня Кевда тоже стала не досягаемой.

Юрий Шевчук песней «Последняя осень» выразил то, что осталось глубоко в душе.

 
В последнюю осень, ни строчки ни вздоха.
Последние песни осыпались летом.
Прощальным костром догорает эпоха,
И мы наблюдаем за тенью и светом
 

Припев:

 
В последнюю осень
В последнюю осень
 
 
Осенняя буря шутя разметала
Все то, что душило нас пыльною ночью,
Все то что давило, играло, мерцало
Осиновым ветром разорвано в клочья
 

Припев.

 
Ах, Александр Сергеевич милый,
Ну что же Вы нам ничего не сказали,
О том, как держали, искали, любили.
О том, что в последнюю осень вы знали.
 

Припев.

 
Голодное море шипя поглотило
Осеннее солнце, и за облаками
Вы больше не вспомните то что здесь было,
И пыльной травы не коснетесь руками.
 
 
Уходят в последнюю осень поэты,
И их не вернуть, заколочены ставни.
Остались дожди и замерзшее лето.
Осталась любовь, и ожившие камни.
 

Припев. (2 раза)

КУНИЦА

Счастливые были родители, у кого было трое мужчин в семье. Благодаря этому решались автономно, без помощи извне, многие тяжёлые работы. Одной из таких работ – была заготовка дров на зиму. Ещё не появилась в Кевде женщина, которая перевернёт всю жизнь людей на новый уровень, подобный появлению электричества. Поэтому, хочешь прожить зиму в тепле и уюте – «погорбаться» для этого летом.

В лесу «Земнишнем» появилось какое-то вредное насекомое «листовёртка», от которой страдали многие деревья и в частности могучее дерево дуб. А так как наш лес состоит на 80 % из дуба и на 20 % из орешника – фундук, то после опыления с самолёта распространение вредной гусеницы приостановили, но погибших деревьев, как мы их называем «сухостой», было много.

Получив от лесника разрешение и место «чистки», куда отец, встретившись с лесником, ездил накануне, мы на следующий день отправились туда уже всей командой. Отец ушёл пораньше пешком, а мы с Володей попозже на велосипедах – всё равно догоним. Пошёл отец, почему-то, более длинной дорогой, но ровной, как стол. Называлась она тогда «торная», вероятно потому, что по ней возили торф с торфоразработок с «Вязовки». И ещё, судя по всему, только сейчас догадываюсь, берёг нас с братом! На «Косишной горе» более километра дорога идет с уклоном и еще есть на ней дождевые промывины, на которых разбился Иван Наумкин, сразу за лесом «Мельский». Отец разумно исключил таковую возможность! Берёг наши ветреные головы!

Когда мы уже почти догнали отца, вдруг попутно ехавший комбайн «самоходка» остановился около отца. Механизаторы все знали и любили его:

– Куда идёшь, дядь Минь?

– Да на угол «Горелова». Потом мимо «Гремучего» на «Земнишний».

– Садись. Подвезу до вершины Кузнецова оврага. Ноги не колхозные!

И укатили, почти от Бражняцкой конюшни.

Эта «торная» дорога, сколько я её помню, никогда не была плохой. Она всегда была ровной, как стол. Её почему-то никогда не портили дожди и весенне-осенние распутицы.

А, это вот тот самый опасный аналогичный вариант на «Косишной горе» от дождевых промывин, который отмечен часовенкой за «Мельским». «Часовенка» – это крест, который ставится на месте где погиб какой-то человек не естественной смертью (замёрз, разбился, утонул, убило молнией и т. д.). Отличие этого креста от других – наличие наклонных дощечек от вертикальной стойки к горизонтальной. Эта память о произошедшей трагедии была у родителей сильной, и они всячески старались избегать её повторения.

Вдоль края «Горелова», с противоположной от Кевды стороны, откуда, как на ладошке, открывался великолепный вид на «Белынь», «Пустынь», «Пачелму». В ясный день было видно даже Пачелмскую телевышку. А, это – 30 км! Отец всегда восхищался этими картинками и обращал на это наше внимание! На великолепную землю, которую он называл – «наша кормилица»!

Потом, Володя набрал в «Гремучем» роднике воды и, радостный, помахал мне рукой.

Мы перешли от «Гремучего» к «Земнишнему» лесу по плотине через «подошву» (место с хворостом на Вязовке).

И, поднимаясь «наизволок» (медленный подъём наверх), шли до первого поворота налево.

Природа, как специально на память, щедро дарила орехи «фундук» и дикую лесную землянику. В Кевде её зовут просто – «ягоды». Эти ягоды висели гроздьями вдоль дороги, которая шла по краю леса и поля. Для ягод это любимые места. Они любят затишье от леса и солнечный простор! Пройти мимо, и не остановиться у этих подарков природы было просто невозможно! Природа как будто бы говорила:

– «Вот, вам! Берите всё, что у меня есть и не забывайте про свою Родину, где вы выросли. Каким воздухом вы дышали!».

Пришли на место «чистки». Работу распределили так. Отец рубил с корня, стоя на коленях. Володя обрубал сучья. А, мне отец дал наряд:

– Ты попрочней, будешь таскать деревья, и укладывать в «кучу».

И работа закипела. Развитие событий напоминало чем-то скульптурную группу коней Клодта на Аничковом мосту в Ленинграде.

Эпопея заготовки дров – запечатлена на цветных слайдах. Подошло время обеда.

Усталость мужиков хорошо видна на снимках. Весело было только одному «жеребцу»!

Это, стало быть, мне. Отец, увидев предстоящий фронт работ, на следующий день запасся «допингом».

Производительность труда заметно повысилась.

Мою работу контролировало какое-то существо, шустрое, как кошка c удлинённым тельцем и красивым хвостом. Животное было чёрного цвета, которое, судя по всему, жило в этом месте и совсем рядом.

Как только я брался за фотоаппарат, животное мгновенно исчезало. Вероятно, это напоминало ей какое-то оружие. Когда мы сели обедать, запах еды привлёк её. Она уселась недалеко на дереве и наблюдала за нами. Отец назвал её «ласка». Мы с Володей – «куница», из-за «слюнявчика» на шее.

Бутылка водки была очень кстати и жила с нами все дни, с момента появления и до конца работы. Отец заставлял меня:

– Выпей глоток.

– Мне и так хорошо.

– Выпей, дурачок. Это с устатка и для аппетита!

Когда уходили с работы домой, спрятали бутылку под дрова. Но «контролёр» всё равно нашла и выдрала бумажную пробку. Хорошо, что бутылка была не полной и не вылилась.

Отец поругал вредительницу. Вытесал пробку из дерева и на следующую ночь, для безопасности, закопал бутылку в землю. А ей, за работу сторожем, оставили кусок хлеба. Она поняла, что мы ей не враги и вреда не причиняем. Когда садились за обед, она появлялась регулярно на запах, носилась по деревьям и по «куче» заготовленных дров.

Вот итог нескольких дней нашей работы. Дров было заготовлено с запасом.

Отец, результатами труда, остался доволен.

Он сказал, что половина из них уйдёт в дело. Надо делать забор вокруг сада. Надо делать стены для дровника. Для изготовления стен «заборником» этот лес, по его словам, был замечательным материалом.

Вероятно, у кого-то возникнет вопрос – почему так подробно представлена природа? Ответ очень простой. Он заключается в бесконечной любви к родным местам. Все эти места с дошкольного возраста бессчётное количество раз были нами пройдены! Они были описаны в ряде рассказов. И вот, наконец, представилась возможность показать те места, где мы родились и выросли!

В те времена на всех полях выращивался богатый урожай. Для его уборки в наш колхоз ежегодно приезжала помощь в транспортной технике.

Какие-то солдаты, родом из Рязани, помогли нам вывезти эти дрова на машинах.

«Земля-кормилица» не уставала удивлять своей красотой.

Дорога домой

Великолепное, изумрудное одеяло, уже закладывало урожай на следующий год!

Потом, по команде отца, мы с Володей перерезали материал на циркулярке в нужные размеры, а отходы в дрова. Для этой цели тремя головами была придумана и сделана замечательная помощница – циркулярка. Что мы с ней только не вытворяли! Ставили вместо дисковой пилы – фрезу и резали металлические трубы для водосточных желобов! И она послушно делала всё, чем её озадачивали. Отец, естественно, был в восторге от того, сколько ручного труда она заменяла! Был доволен тем, как грамотно продумано натяжение приводных ремней, удобством сборки в рабочее состояние и разборкой для консервации. Особенно умиляло его, как она из «кругляка» делала бруски для рам! Сколько для этого ему приходилось вручную пилить долевой пилой и строгать фуганом такие же бруски!

Хотелось и отцу помочь, т. к. одному резать тяжело, и женщинам копать картошку тоже надо помочь. Делали в итоге то, что велел отец. Жаль, что он не дожил до тех дней, когда Кевда была избавлена от этих тяжёлых проблем с заготовкой дров. Газификацию Кевды сделала простая женщина – его дочь, Валентина Михайловна! Это лучший памятник, который можно придумать и сделать и отцу, и себе!!

ЮРА

Напротив нас, через дорогу жил Коля, одноклассник нашего Володи. Отличный парень. Учился в Моршанске в сельхоз техникуме. Он часто ходил к нам в гости, когда у меня были зимние каникулы. Мы совместно делали его контрольные работы. Единственно, что плохо – он начал, как и многие другие его окружавшие мужчины, дружить с «зелёным змием». Об этом, по соображениям этики, фамилию его опускаю. Надо бы вообще об этой беде промолчать, но из-за героического поступка его мальчика, Юрки – хочется рассказать эту историю. Коля работал шофёром на бензовозе, возил горючее из Титово, для сельхозтехники.

Это за 25 км от Кевды. В Титово он часто брал сынишку Юрку, названного в честь Гагарина. Юрке было 4 годика. Отец часто сажал его на колени и давал порулить. До педалей он ещё не доставал. Один раз, загрузив машину, они поехали домой. По дороге заехали в татарское поселение – «Решетино». Наверное, кого-то подвезли. Место глухое и попутный транспорт бывает редко. Дорога резко оживает только во время уборочной. Тогда машины с зерном идут на Титовский элеватор со всех сторон и из Титово можно уехать без проблем. В данной ситуации кому-то из «Решетино» повезло. Наткнулись на попутную Кевденскую бензовозку. В «Решетино» Колю хорошо угостили, и предупредили, что больше нельзя:

Вот он этот герой в центре с родителями

– «Надо ехать домой, Николаф. До Кевды далеко. Остальное выпьешь дома, когда приедешь».

Налили ещё с собой и проводили.

Доехав из «Решетино» до дороги на Кевду, Коля пересчитал колёса, вспомнил о приложении и «зелёный змий» взял верх над его затуманенным сознанием, гружёной машиной и над мальчишкой. Выпил, похоже, лишнего и вырубился. Юра решил не ждать, когда проснётся отец. Начал тормошить отца, но его попытки оказались безуспешными. Тогда он встал за руль (сидя, ноги не достают до педалей), завёл машину, включил первую передачу и поехал. Как этот человечек благополучно преодолел все дорожные проблемы? Просто какая-то мистика! Создаётся впечатление, что кто-то невидимый с крыльями подстраховывал руль. Как он ехал?! Ведь по дороге к Кевде столько оврагов со спусками и подъёмами!? Но самое страшное – это плотина у кирпичного завода. Она построена на широком и достаточно глубоком овраге. Слететь с её высоты или влево, или вправо очень не желательно. Кувыркаться будешь много. К тому же справа – вода! В конце плотины, со стороны Кевды, вода в весенние паводки промыла глубокий, обрывистый водослив. Однажды, случайный водитель, проезжавший из Титово в Чембар ночью, проезжал на «техничке» эту плотину. Фары выхватили светом в конце плотины противоположный берег со стороны Кевды. Этот берег слегка возвышался над уровнем плотины, чем создавал иллюзию благополучного проезда. Какая может быть опасность, если нет никакого предупреждающего знака! Я почему-то уверен, что его нет и сейчас. Водитель, не сбавляя скорости, ринулся вперёд! Падение с 8-ми метровой отвесной высоты для машины оказалось смертельным! Машину после аварии вынимали краном по частям. Удивительное дело! Но водитель при этом остался жив! Конечно, что-то у шофёра было повреждено, но главное – жизнь осталась в теле. Водители, которые были осведомлены о ловушке, осторожно косым съездом опускались c плотины в сторону воды. Там, по дну, напротив водослива, чуть выше уровня воды, был насыпан временный переезд. Осторожность требовалась из-за бокового наклона машины при съезде с плотины. Каким образом 4-х летний ребёнок преодолел все эти проблемы?! Дома сказал матери:

– Иди, буди папаню!

– Как буди? Он где?

– Спит в кабине.

– Как спит? А как же приехала машина?

– Я приехал.

– Как ты приехал?

– Как, стоя. На подсосе и на первой скорости. Машина-то гружёная.

Вот так мальчишка, возрастом 4 года, проехал 18 километров, да ещё каких! Уверен, что Юра будет шофёром от Бога!

Эпилог

Жаль, что отцу не удалось порадоваться за Юру. Зимой в кочегарке Коля погиб. Я был ошарашен этой новостью. Коля остаётся в памяти прежним – отличным, умным парнем!

ПОЯСНЕНИЯ К СЛОВАМ, КОТОРЫМИ ЧАСТО ЛЮБЯТ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЖИТЕЛИ КЕВДЫ

1. «Алмай» – забывчивый, рассеянный человек

2. «Аблязя» – неумейка

3. «Ёхрик» – сердитый карлик

4. «Горелый» – лес, когда-то сильно пострадавший от пожара

5. «Кевда – Вершина» – водораздел рек Каспийского и Чёрного морей

6. «Каменный» – лес, с близким к поверхности каменным слоем

7. «Мельский» – лес, когда-то был частным (барским) владением Мельского

8. «Вислый» – лес, страдал от постоянного вырубания, как «висельник»

9. «Седлистый» – лес, на красивых холмах, как конское седло

10. «Земнишный» – лес, с «сушняком», как в зимнем, без листьев, лесу

11. «Гаранин сад» – большой сад семьи Гараниных, стал колхозным после их смерти

12. «Кирпичный пруд» – пруд около завода. Место с идеальной природной глиной

13. «Лещёв» – лес с большим количеством «орешника» – лещины, прудом с лещами

14. «Долгий» – лес, вытянувшийся длинной полосой от «Лещёва» до Невежкино

15. «Кордон» – лес «Невеженский». На границе с лесом «Долгий»

16. «Малинов» – лес, с малиной и качественным песком для строительства

17. «Серёгина лощина» – овраг с пологими склонами и родничком. Был пчельник.

18. «Борисков пчельник» – место в «каменном лесу» для летнего пребывания пчёл

19. «Афонюшкины пещеры» – пещеры старца Афонюшки, под молельное подземелье

20. «Часовня» – место гибели людей от грозы. Там были установлены кресты-часовни

21. «Петенькин ток» – силач, носивший на току одновременно 2 мешка по 70 кг

22. «Мочежинище» – лесное озеро с дикими утками, не пересыхавшее круглогодично

23. «Косишная гора» – длинная, 0,9 – 1 км Гора, с косым постоянным уклоном вниз

24. «Вязовка» – вязкое, болотистое, торфяное место с хворостом. Начало реки Ворона

25. «Амёт» – скирда

26. «Слега» – жердь

27. «Плетень» – забор, стена сарая, сделанная из кольев и сплетённого хвороста

28. «Арахай» – неряшливый, неопрятный человек

29. «Волокуша» – собранная после комбайна солома, двумя тракторами и тросом.

30. «Клещатник» – кустарник, кора с корней которого идёт в производство резины

31. «Лопатинка» – ровное, открытое место около Кевды

32. «Накой» – зачем

33. «Софьина яблонька» – место гибели нищенки, жившей подаяниями. Замёрзла

34. «Кулага» – сладковатый кисель из пшеничной муки и калины

35. «Взбрыкнуть» – чихнуть, подпрыгнуть, сделать несколько оборотов при запуске

36. «Фарья» – только женское «культурное» ругательство

37. «Отшибить память» – потерять сознание

38. «Чаплашка нигрола» – круглый лючок с боку картера у трактора «Форзон».

39. «Не до сыти болтов» – бедность, дефицит запчастей

40. «Осерчать» – обидеться

41. «Гребануть в обратную» – ударить пусковой рукояткой против вращения.

42. «До свету» – до восхода солнца

43. «Амежная» – быстрая, деловая. Мозг часто не догоняет дела.

44. «Акаяньщина» – чертовщина

45. «Амбец» – неожиданный, обречённый конец чему-то, без возможности возврата

46. «Исаевы пещеры» – место в «каменном» лесу, где брали известь.

47. «Запсотить» – убрать куда-то и забыть куда.

48. Не считать «зазорным» – не бояться потерять авторитет и уважение.