Текст книги "Шипы и лепестки"

7

Под тихую, умиротворяющую музыку «нью эйдж» Эмма начала собирать цветочные композиции для девичника в доме невесты. Поскольку невеста просила что-нибудь забавное и женственное, Эмма остановилась на разноцветных герберах. Мысленно уже представляя, как все будет выглядеть, она обрезала кончики стеблей под струей воды, перенесла цветы в раствор с подкормкой и консервантами, а вскоре уже первая композиция отправилась в холодильник восполнять потерю влаги. Эмма принялась за следующую.

– Эй, есть кто дома? – Паркер вошла в мастерскую, окинула взглядом цветы, зелень, инструменты. – Девичник Макники?

– Да. Посмотри, какие чудесные герберы. От пастельных до самых ярких. Свежо и мило.

– Что это будет?

– Украшение в центр стола и трио фигурно подстриженных кустов в горшках. Горшки я замаскирую листьями лимона и лентами, добавлю акацию. Еще парочка более изысканных композиций для стола в холле, одна со свечами для камина и что-нибудь изящное и ароматное для туалетной комнаты. Я должна все закончить до приезда поставщика и одиннадцатичасовой консультации. Пока вроде успеваю.

– Очень празднично и женственно, – похвалила Паркер. – Эм, я знаю, как ты занята, но нельзя ли втиснуть еще один прием на выезде?

– Когда?

– В следующий четверг. Я все понимаю, не сердись. Позвонили по основному номеру. Я не стала тебя отвлекать и переводить звонок. Гостья со свадьбы Фолк-Харриган. Она уверяет, что не может забыть твои цветы, а это еще один щелчок по носу НЧС.

– Думаешь, я клюну на лесть?

– Надеюсь. Дама планировала купить срезанные цветы, но ты стала ее наваждением.

– Перестань.

– Она твердит, как все было роскошно, оригинально, идеально.

– Черт тебя подери, Паркс.

– Увидев, что ты вытворяешь с цветами, она не может ни спать, ни есть, ни жить, как прежде.

– Я тебя ненавижу. Какое торжество и что она хочет?

Паркер умудрилась улыбнуться самодовольно и в то же время сочувственно. Высший пилотаж.

– Вечеринка, посвященная будущему ребенку. Оформление вроде этого, кроме композиции для камина. Очень по-девичьи – должна родиться девочка, – поэтому побольше розового. Клиентка сказала, что полностью доверяет твоему вкусу.

– Это упрощает задачу, но времени слишком мало. Посмотрю, что скажет мой поставщик. И я должна взглянуть на график следующей недели.

– Я уже взглянула. Понедельник у тебя забит до упора, но во вторник днем есть просвет. В среду ты готовишься к пятнице, в четверг – к субботе. В эти два дня тебе помогает Динь, и мне кажется, что вдвоем вы справитесь и с новым заданием. Речь идет о невестке клиентки и ее первой внучке.

Эмма вздохнула.

– Ты знала, что я не смогу ей отказать.

– Разумеется. – Не испытывая ни капли раскаяния, Паркер похлопала Эмму по плечу. – Если нужно, вызови Тиффани или Бич.

– Мы с Динь справимся. – Эмма отнесла готовую композицию в холодильник и вернулась. – Я позвоню клиентке, как только закончу. Уточню, правильно ли я поняла, что она хочет, а потом выясню, смогу ли это найти.

– Я оставила ее имя и номер телефона на твоем письменном столе.

– Кто бы сомневался. Только тебе это дорого обойдется.

– И сколько же ты запросишь?

– Звонили из мастерской. Машина готова, но сегодня я ее забрать не смогу. И завтра тоже.

– Я о ней позабочусь.

– Спасибо, я на тебя рассчитывала. – Глядя на заваленный цветами стол, Эмма потерла затекшую шею. – Тот час, что ты мне сэкономила, уделю счастливой будущей бабуле.

– Я успокою ее, передам, что ты с ней свяжешься. И, говоря о связи, ты поговорила с Джеком?

– Нет. Я еще размышляю. Если бы я с ним поговорила, то начала бы думать, как сильно хочу наброситься на него или чтобы он набросился на меня. О чем, между прочим, я все равно думаю прямо сейчас.

– Оставить тебя наедине с твоими мыслями?

– Очень смешно. Я сказала ему, что мы должны притормозить и подумать, вот я и думаю. – Эмма нахмурилась и чопорно заявила: – Секс – это не все.

– Поскольку у тебя опыта – и предложений – больше, чем у меня, я преклоняюсь перед твоими обширными познаниями.

– Просто парни меня не боятся. – Эмма покосилась на подругу. – Я не хотела тебя обидеть.

– Пусть боятся. Меня это не волнует, зато экономит время. – Паркер взглянула на часы. – Кстати, о времени. Меня в городе ждет невеста, а Мак везет фотографии клиентам и подкинет меня до гаража. К четырем я должна вернуться. Не забудь, что в шесть тридцать общая консультация.

– У меня отмечено.

– Тогда до вечера. Спасибо, Эм. Правда, я очень тебе благодарна, – добавила Паркер уже от двери.

Оставшись одна, Эмма прибрала рабочий стол и потянулась за неоспорином. Гель, заменявший зеленку и йод, был ей так же привычен, как другим женщинам – крем для рук. Обработав свежие порезы и царапины, она отправилась в свою гостиную-приемную, приготовила фотоальбомы, журналы, проверила выбранные композиции и позвонила по телефону, оставленному Паркер.

По ходу разговора Эмма делала заметки, рассчитывала необходимое количество цветов. Кустовые розы, белокрыльник… Белокрыльника побольше, прикинула Эмма, мысленно рисуя композицию. Лиловые каллы, розы Бьянка… Мило, женственно, изящно, если она правильно поняла желания клиентки. Эмма подчеркнула время и место доставки, пообещала клиентке чуть позже прислать электронной почтой контракт и детализированный счет. Поскольку время еще оставалось, она быстренько позвонила поставщику и побежала наверх переодеться в деловой костюм.

Освежая макияж, Эмма задавалась вопросом, думает ли о ней Джек, взвешивает ли так же мучительно все «за» и «против». И вдруг, охваченная внезапным порывом, она бросилась к компьютеру, напечатала: «Я еще думаю. А ты?» – и, решительно – чтобы вдруг не передумать – нажала на клавишу, отправляя письмо.

Джек проверил изменения, внесенные помощником, и, сделав пару незначительных поправок, мысленно похвалил Чипа. Этот новый проект постоянно переделывался, поскольку клиенты никак не могли прийти к окончательному решению. Они хотели величественность, и они ее получили. Они хотели шесть каминов… пока не решили, что каминов им нужно девять. И лифт. И крытый бассейн, соединенный с домом стеклянной галереей. Джек изучил последний вариант, чертежи, представленные инженером-строителем, и решил, что получилось хорошо. Даже очень хорошо. Просто отлично. Бассейн не нарушит величественный облик особняка в колониальном георгианском стиле, а клиенты смогут спокойно плавать хоть в январе.

И все будут счастливы.

Отправляя эскизы клиенту, Джек заметил послание Эммы. Он открыл его и прочитал единственную строчку.

Эмма что, издевается?

Любая мысль, не связанная с ней – особенно обнаженной, – пробивалась в его голову лишь в результате тяжелой борьбы. Все сегодняшние дела занимали в два раза больше времени именно потому, что он думал о ней, хотя ей это знать необязательно. Так как же ответить? Джек с улыбкой застучал по клавишам.

«Я думаю, ты должна заглянуть ко мне сегодня вечером в одном плаще и налокотниках».

Отправив письмо, Джек распрямился и представил – очень отчетливо – Эмму в плаще… на голое тело… в туфлях на высоких каблуках. В красных. А когда бы он развязал пояс плаща…

– Решил заглянуть по дороге.

Еще мысленно распахивая тот короткий черный плащик, Джек уставился на Дела.

Дел помахал рукой перед его глазами.

– Эй, Джек, ты где, черт побери?

– А? Что? Я работаю. Вот эскизы. – Черт, черт, черт. Джек непринужденно, как он понадеялся, вызвал на экран заставку. – А ты бездельничаешь?

– Еду в суд, и молись, чтобы я нашел кофе. – Дел прошел к кофеварке, налил себе полную кружку. – Готов к потерям?

– Потерям чего?

– Сегодня Покерный Вечер, приятель, и я предчувствую удачу.

– Покерный Вечер, – механически повторил Джек.

Приподняв брови, Дел пристально посмотрел на друга.

– Интересно, над чем ты работаешь? Похоже, ты заблудился в другом измерении.

– Яркое доказательство моей сверхъестественной способности полностью концентрироваться. Что я и продемонстрирую сегодня за покером. Если хочешь выиграть, тебе понадобится гораздо больше, чем предчувствие удачи.

– Дополнительная ставка. Сто баксов.

– Принимаю.

Дел отсалютовал кружкой, отхлебнул кофе.

– Как продвигаются переделки для Квартета?

– Кое-что для Мак и Картера мне уже нравится. Осталось немного отшлифовать.

– Хорошо. Над Эммой работаешь?

– Что? Что я делаю?

– Эмма. Второй холодильник.

– А, пока нет. Но там не должно возникнуть никаких сложностей. – Тогда почему он чувствует себя так, будто лжет лучшему другу?

– Простота всегда срабатывает. Ну, мне пора поиграть в адвоката. – Дел отставил кружку и направился к двери. – До вечера. Да, и не вздумай рыдать, когда отдашь мне ту сотню. Не смущай меня.

Джек выставил средний палец, и Дел удалился, посмеиваясь. Джек выждал добрых десять секунд, настороженно прислушиваясь, не возвращается ли приятель, и только тогда снова открыл электронную почту.

Эмма пока не ответила.

Как это он забыл о Покерном Вечере? Никогда раньше не забывал. Пицца, пиво, сигары, карты. Чисто мужская компания. Традиция. Ритуал, который они с Джеком создали еще в колледже. Покерный Вечер священен.

А вдруг Эмма ответит, что придет? Что постучится в его дверь сегодня вечером? Перед его мысленным взором снова возникла Эмма в черном тренче и красных шпильках. Перевесит ли эта перспектива компанию друзей, холодное пиво и колоду карт? Какие тут сомнения? Если Эмма надумает навестить его, он найдет отговорку для Дела: просто скажет, что свалился в приступе желудочного гриппа. И ни один мужчина, живой или мертвый, не станет его винить.

Сворачивая на шоссе к Гринвичу, Мак покосилась на Паркер.

– Теперь, когда мы одни, можешь сказать, что ты на самом деле думаешь об Эмме и Джеке?

– Они оба взрослые, одинокие, здоровые.

– Угу. Но что ты об этом думаешь?

Паркер вздохнула, принужденно рассмеялась.

– Что не замечала никаких признаков, а я считаю себя асом в подобных ситуациях. И если мне это кажется странным, представляю, каково им.

– Кошмарно?

– Нет. Нет. Просто странно. Нас, девчонок, четверо, парней двое – Джек и Дел. Всего шестеро. Ну, с Картером семеро, только все началось задолго до Картера. Годами наши жизни были связаны. Целую вечность мы с Делом и – сколько? – двенадцать лет с Джеком неразлучны. Когда считаешь мужчину братом, не сразу привыкаешь к тому, что одна из лучших подруг чувствует иначе. Это почти так же странно, как если бы кто-то из нас не любил его.

– Именно это и мучает Эмму.

– Я поняла.

– Пока они влюблены, все хорошо, но страсти имеют обыкновение утихать. Что, если один из них остынет раньше другого? Опасная ситуация. – Мак взглянула в зеркало заднего вида и перестроилась на соседнюю полосу. – Тот, кто еще любит, может обидеться или почувствовать себя преданным.

– Не понимаю, как можно винить кого-то за свои чувства.

– Людям свойственно винить других. А Эмма, она такая чуткая, такая добрая. Она волшебно расправляется с мужчинами – я просто преклоняюсь перед ней, – но она очень бережно относится к их чувствам, даже если сама не влюблена. Ты понимаешь, о чем я.

– Да, конечно. – Поскольку они подъезжали к гаражу, Паркер сунула ноги в туфли, которые сбросила, как только села в машину. – И, чтобы не обидеть парня, встречается с ним и во второй, и в третий, и в четвертый раз, даже если с первого свидания понимает, что не заинтересована в продолжении.

– Она ходит на свидания чаще, чем мы трое, вместе взятые. Я говорю о себе до Картера. И почти всегда умудряется избавиться от парня, не оскорбив его самолюбие. Поразительно.

– Беда в том, что Джек ей близок. Она его любит.

– Ты думаешь…

– Мы все его любим, – закончила Паркер свою мысль.

– А, в этом смысле. Верно.

– Тяжело разрывать отношения с человеком, который тебе небезразличен. И, хорошо зная Эмму, я понимаю, что она уже сейчас думает об этом. Она и мысли не допускает о том, чтобы причинить ему боль.

Мак смотрела на светофор, дожидаясь зеленого света и обдумывая слова подруги.

– Иногда мне хочется быть такой же чуткой, как Эмма. Правда, не очень часто. Слишком много хлопот.

– У тебя есть свои плюсы, Мак. А я? Я внушаю страх.

– О да, Паркс, ты пугаешь меня до чертиков. – Мак фыркнула и плавно тронула машину с места. – Но ты наводишь настоящий ужас, когда закутываешься в мантию Паркер Браун из коннектикутских Браунов. Многие вокруг просто падают замертво.

– Не замертво. Я бы назвала это временным оцепенением.

– Линду ты уложила наповал, – вспомнила Мак свою мать.

– Ты сама с ней справилась. Проявила характер.

Мак отрицательно покачала головой.

– Я и раньше пыталась. Может, не так настойчиво, как в последний раз, но это ты окончательно поставила ее на место. Ты и Картер. Господи, при всей его доброте, он совершенно не восприимчив к ее фокусам. И спасибо богатому жениху из Нью-Йорка, который потакает каждому ее капризу. Моя жизнь действительно стала гораздо спокойнее.

– Она связывалась с тобой после того случая?

– Забавно, что ты спросила. Да, как раз сегодня утром. И разговаривала так, будто и не было той безобразной сцены. Она и Ари решили тайно сбежать. Ну, вроде того. Они, как влюбленные юнцы, улетят на озеро Комо и поженятся там на вилле одного из ближайших друзей Ари. Линда все спланировала. Видимо, так она понимает тайное бегство.

– О господи, если там будет Джордж Клуни, я согласна.

– Вряд ли нас пригласят. Она позвонила только похвастаться, что ее свадьба будет гораздо шикарнее той, что смогли бы провести «Брачные обеты».

– И что ты ей сказала?

– Buona fortuna.

– Ты пожелала ей удачи?

– Да. Совершенно искренне. Если она будет счастлива с этим Ари, то оставит меня в покое. – Мак повертела головой и свернула на парковку перед автомастерской Каванафа. – Все прекрасно. Хочешь, подожду тебя на всякий случай?

– Нет, спасибо. Поезжай. Увидимся на вечерней консультации.

Паркер вышла из машины, поудобнее перехватила большую сумку с многочисленными папками, посмотрела на часы – убедилась, что не опоздала, – и перевела взгляд на длинное офисное здание, стоявшее впритык к большому гаражу.

Приблизившись, она услышала шипение какого-то агрегата, возможно компрессора, и увидела через распахнутые двери ноги, бедра и часть торса механика, работающего под висевшей на подъемнике машиной. Вдоль стен тянулись полки с запасными деталями, инструментами, шлангами, канистрами. Пахло маслом и здоровым, мужским потом. Все эти ароматы продуктивного труда не оскорбили обоняние Паркер, тем более что она увидела на стоянке непривычно чистую машину Эммы.

Охваченная любопытством, Паркер свернула к машине, сверкающей на солнце хромированными деталями, и, заглянув в салон, заметила и там идеальную чистоту. Если эта машина бегает так же хорошо, как выглядит, подумала Паркер, на следующее техобслуживание можно привезти сюда и свою.

Паркер направилась к офису, чтобы расплатиться и забрать ключи. Женщина с шевелюрой скорее оранжевой, чем рыжей, сидела за короткой частью угловой стойки и стучала двумя пальцами по клавиатуре компьютера. Сосредоточенно сведенные брови и напряженно изогнутые губы намекали на не самые дружественные отношения их обладательницы с современной техникой. Перестав печатать, женщина сдвинула на кончик носа очки в ярко-зеленой оправе и окинула Паркер равнодушным взглядом.

– Чем я могу вам помочь?

– Я приехала за машиной Эммелин Грант.

– Паркер Браун?

– Да.

– Она звонила, сказала, что вы приедете.

Поскольку женщина не пошевелилась и продолжала таращиться поверх очков, Паркер вежливо улыбнулась.

– Показать вам водительские права?

– Нет. Когда я спросила, она сказала, как вы выглядите, и вы выглядите так, как она сказала.

– Ну, тогда можно увидеть счет?

– Я над ним работаю. – Женщина поерзала на табурете и принялась снова терзать клавиатуру. – Посидите вон там. Это не займет много времени. Я гораздо быстрее выписала бы счет вручную, но Мэл настаивает на компьютере.

– Ничего, я подожду.

– Если хотите пить, за той дверью есть торговый автомат.

Паркер подумала о своей клиентке и расстоянии до свадебного салона.

– Вы сказали, что это не займет много времени.

– Ну да, просто… Ну что этот демон от меня хочет? – Женщина вонзила в оранжевые кудри длинные огненно-красные ногти. – Почему он просто не выплюнет чертов счет?

– Вы позволите… – Паркер перегнулась через стойку и взглянула на экран. – Кажется, я вижу проблему. Просто подведите курсор вот сюда… – она постучала по экрану, – …и щелкните мышкой. Хорошо. Видите клавишу «печать»? Нажмите на нее. Вот так. А теперь нажмите «ввод». – Принтер ожил, и Паркер с облегчением выпрямилась. – Отлично.

– Нажмите это, нажмите то. Никак не могу запомнить порядок, – проворчала женщина, но, взглянув на Паркер, впервые улыбнулась. Ее глаза оказались такими же ярко-зелеными, как оправа очков. – Спасибо.

– Рада была помочь. – Паркер вздохнула, просматривая длинный перечень произведенных работ. Новый аккумулятор, наладка карбюратора, регулирование момента зажигания, замена масла, вентиляторных ремней и тормозных колодок, балансировка колес. – Сюда не включена стоимость чистки салона.

– Бесплатно. Подарок фирмы новому клиенту.

– Очень мило. – Паркер оплатила счет, сунула копию в кармашек сумки и взяла ключи. – Благодарю вас.

– Всегда рады помочь. Обращайтесь.

– Спасибо, обязательно.

Паркер направилась к машине Эммы, щелкнула пультом, открывая замки.

– Эй, эй, подождите.

Паркер обернулась. Она узнала ноги, бедра и торс, которые видела под брюхом машины в гараже. Теперь картину дополняли широкие плечи и грудь. Легкий весенний ветер теребил темные волосы, то ли разлохматившиеся во время работы, то ли просто давно не стриженные, но гармонирующие с резкими, мужественными чертами лица и темной двух-трехдневной щетиной.

Паркер оценила все это мгновенно, как и упрямо сжатые губы, и яркую зелень пылающих гневом глаз, и посмотрела бы на парня свысока, если бы не пришлось задирать голову, когда он остановился перед ней.

– Я вас слушаю, – произнесла она своим самым ледяным тоном, спокойно глядя ему в глаза.

– Думаете, достаточно ключей и водительских прав?

– Простите?

– На клеммах коррозия, масло – грязная жижа, шины спущены, тормозные колодки изношены. Держу пари, сами-то каждый день пользуетесь дорогущим кремом.

– Простите?

– Но о машине позаботиться вам и в голову не приходит. Дамочка, ваша машина – позор. Наверняка на эти туфли вы потратили больше, чем на нее.

«Мои туфли? При чем тут мои туфли? Мои туфли – не его собачье дело».

– Я ценю столь ревностное отношение к работе. – Паркер замаскировала свой гнев вежливым, оскорбительно вежливым тоном. – Однако вряд ли ваш босс одобрит подобную манеру общения с клиентами.

– Я и есть босс, и меня устраивают мои манеры.

– Понимаю. Ну что ж, мистер Каванаф, у вас очень интересный подход к бизнесу. А теперь простите, мне пора.

– Такому небрежному обращению с машиной нет оправдания. Я привел ее в порядок, мисс Грант, но…

– Браун, – прервала его Паркер. – Мисс Браун.

Парень прищурился, внимательно изучая ее лицо.

– Сестра Дела. Странно, что я сразу не признал. А кто такая Эммелин Грант?

– Мой деловой партнер.

– Прекрасно. Передайте ей мои слова. Это хорошая машина, и она заслуживает лучшего отношения.

– Не сомневайтесь, передам.

Паркер подошла к машине, но парень опередил ее и распахнул дверцу. Паркер села за руль, поставила сумку на пассажирское сиденье, защелкнула ремень безопасности и заморозила воздух вокруг безразличным «благодарю вас».

– То есть идите к черту. – Его улыбка промелькнула, как молния. – Счастливого пути, – добавил он, закрывая дверцу.

Паркер повернула ключ зажигания и почувствовала легкое разочарование, когда мотор замурлыкал, как довольный котенок. Отъезжая, она взглянула в зеркало заднего вида. Он стоял, подбоченившись, и смотрел ей вслед.

«Грубиян, – подумала она. – Жуткий грубиян. Правда, дело свое знает».

Припарковавшись рядом со свадебным салоном, где была назначена встреча с невестой, Паркер достала «BlackBerry» и отбила электронное письмо Эмме: «Эм, автомобиль в порядке. Выглядит и бегает лучше, чем в момент покупки. И ты должна мне больше, чем указано в счете. Обсудим вечером. П.».

Эмма воспользовалась просветом между консультациями, чтобы детализировать контракт. Ей понравился выбор последней посетительницы, декабрьской невесты. Яркие, дерзкие цвета, с которыми зимой работать – одно удовольствие. Эмма отослала контракт клиентке, копию – Паркер в архив «Брачных обетов» и тут заметила письмо Джека.

– Тренч и налокотники. Отлично. – Эмма рассмеялась и взялась за ответ.

«Тебе придется выбирать между красными кружевами и черным бархатом. Или могу устроить сюрприз. Я примерю налокотники с тренчами из моей коллекции. У меня есть один любимый – черный и блестящий, поэтому всегда как будто… мокрый. К несчастью, сегодня не получится. Зато у нас обоих будет больше времени, чтобы подумать».

– Вот тебе пища для размышлений, – пробормотала она, отсылая письмо.