Текст книги "Рассвет над Майдманом"

На холм взлетел одинокий всадник:

– Люди! Больше пяти сотен, группами по тридцать и пятьдесят человек, широкой цепью подходят к входу в ущелье! Судя по тому как двигаются – боятся нашего встречного удара. За передовыми отрядами видно конницу, но количество определить не получается.

– Жаль, что мы не посадили на скалы наблюдателей! – оскалился один из вождей. – За то время, что здесь сидим, давно нашли бы возможность забраться туда. На крайний случай гномов бы попросили, они бы тропку подсказали. Оттуда все подходы как на ладони.

Многоголовый сумрачно зыркнул в ответ:

– Чтобы ни одного орка на скалах не болталось. Мой приказ остается в силе.

Жестом отпустил гонца и старательно разровнял широкой ступней снег.

– Ну что же, начинается. Мы готовы. Возвращайтесь к воинам. Предупредите безглазого, его нежить должна завтра ранним утром занять указанные позиции. Им понадобится существенно больше времени, чем остальным войскам.

Вожди быстрым шагом устремились к отдыхающим отрядам. На верхушке холма остался лишь Многоголовый, несколько его телохранителей и двое старейшин шаманского совета.

– Солнце садится, – буркнул себе под нос вождь. – Вряд ли гладкокожие решатся ударить завтра, хотя надо быть готовым ко всему. В любом случае, мы готовы. Насколько можно быть готовым. Интересно, сколько раз мы успеем проводить солнце на покой, пока не разделаемся с пришедшими на наши земли захватчиками?

Далеко в степи, перед двухкилометровым зевом ущелья стали видны фигуры конников. Человеческие разъезды осторожно подбирались к скалам, чтобы совместными усилиями запереть армию орков перед Усыпальницей. Мышеловка захлопнулась.

Глава 12
Усыпальница

Обычная осадная тактика заключается в выдвижении в первые ряды тяжелой пехоты, прикрывающей вспомогательные войска от таранных ударов противника, включая тяжелую конницу. Расположенные позади отряды должны поддерживать передовые линии активным огнем из луков и атаковать прорвавшегося сквозь фронт неприятеля. К сожалению, данная тактика требует от войск слаженности в действиях и плохо применима на пересеченной местности.

Основы ратного дела. Подарочное издание с картинками их величествам. Драконье королевство, столичная библиотека

Конец декабря

Две тысячи лет тому назад на месте, где теперь лежат руины Города павших, объединенные человеческие войска разгромили отряды Повелителя Мрака. Говорят, маги сумели разрушить основы заклинаний, дававших доступ к скрытым от обычных смертных силам. С той поры магия стала умирать под звездами этого мира, исчезая с каждым годом все больше и больше. Неизвестно, так ли было на самом деле, но после поражения остатки орков, ящеров и гномов спрятали тело поверженного Господина в вырубленной в скалах Усыпальнице. Никто не знает, специально создали длинный и узкий проход в гигантском гранитном кряже или воспользовались уже существующей прихотью природы. Но с тех пор любому путнику, желающему увидеть колонны, обрамляющие вход в Усыпальницу, приходилось проделать длинный путь между медленно сдвигающимися километровой высоты стенами.

Сначала вы пересекаете границу ущелья, смотрящего широким двухкилометровым входом на степные травы. Стены медленно сходятся на протяжении километра, после чего тянутся длинным узким проломом до самых ворот в подземелье, в самой широкой части не достигая в ширину и пятисот метров. С высоты орлиного полета ущелье больше похоже на гигантскую воронку, повернутую острым носиком на север. В километре от входа ближняя к степи половина усыпана мелкими и крупными валунами. Вторая половина прерывается четырьмя холмами, неровными волнами бегущими с запада на восток на протяжении полутора километров. За первой цепью холмов рассыпаны другие, намного меньшие по размерам.

Летом вся эта местность зарастает жесткой травой с метелками быстро осыпающихся мелких цветов. Зимой здесь царствует ветер и снег. В эту зиму к природным хозяевам гор добавились тысячи живых существ, увешанных оружием и горящих желанием пустить оружие в дело…

Вызванная шаманами легкая метель засыпала неглубоким снегом все холмы и поле перед ними, скрывая от любопытных взглядов приготовления, сделанные к битве. Сейчас старейшие камлатели поддерживали в должном состоянии наложенные заклятия. Благодаря их стараниям легкий ветер врывался в узкую горловину ущелья и летел на юг, навстречу степным просторам, неся с собой колючие холодные снежинки и позволяя оркам послать стрелы на пятьдесят или сто метров дальше.

Многоголовый не стал распылять накопленные силы и выстроил войска в одну линию, перекрывая проход к Усыпальнице. От левой засеки до правой через вершины холмов встали все воины Разделенного народа. Плотно сбитые в шесть рядов, с огромными щитами у первых двух. В хорошо подогнанных стальных доспехах, вооруженные тяжелыми мечами или топорами. Тысяча Диких мелкими группами расположились перед замершим неподвижно строем между холмами, прикрывая наиболее вероятные направления прорыва. Другая тысяча была разделена между сооруженными завалами, упирающимися во взметнувшиеся ввысь стены. Эти воины не дадут возможность обойти выстроившиеся войска с флангов. Две сотни воинов суетятся вокруг метательных машин.

Ящеры разделились. Одна тысяча рассредоточилась на самом большом холме – втором по счету справа, где находится командование. Вторая тысяча вместе с Дикими будет держать проходы между холмами и на самих пологих склонах двух невысоких левых холмов. В пяти шагах перед закованными в сталь орками и ящерами залегли скрытые в снегу три ряда тысячи нежити. Их безглазый командир стоит здесь же, ловя спиной испытующие взгляды вождей, которых он со своими бойцами будет защищать до последнего.

Позади замерших перед битвой войск бродят из стороны в сторону два десятка шаманов и сотня учеников. У них наготове бинты и остро отточенные ножи, чтобы добивать безнадежных и возвращать в строй тех, кто еще сможет держать в заскорузлых лапах оружие.

Напротив неподвижно застывших орков выстроились полки объединенной человеческой армии. В первых рядах стояли пехотинцы Поххоморана, растянувшиеся в десять рядов на все полтора километра. Следом за ними замерли пятнадцать рядов бойцов из Болотного королевства. Последними выстроились три ряда сводных Драконьих дружин и четыре ряда наемников Зур. Легкая конница три дня пыталась выманить орков под удар, одновременно разведывая проходы. Но попытки приблизиться наталкивались на жесткий прицельный обстрел, а сами орки так и не пошли в контратаку. Потеряв около пятидесяти всадников, Дарго отвел конницу в тыл. На сегодняшнее утро наметили генеральное сражение.

Орки собрали на битву почти восемь с половиной тысяч отлично подготовленных и вооруженных воинов. Плюс их ряды пополнили две тысячи ящеров и четыре с лишним тысячи обращенных в нежить, о существовании которых на другом конце поля и не догадывались.

Люди, со своей стороны, развернули знамена над шестьюдесятью одной тысячей пехотинцев, треть из которых составляли тяжелые латники и еще одну треть ополченцы. Пехоту прикрывало больше двадцати двух тысяч конников, половину из которых сформировали из ветеранов наемников и дружинников баронов, поднявших гордые стяги под общим водительством Дарго. Соотношение сил реально можно было оценить как один к шести, не в пользу запертых в ущелье орков. Но не владеющие всей информацией главнокомандующие объединенными королевскими силами считали, что у них почти десятикратное превосходство в живой силе. Ранним утром на четвертые сутки противостояния прозвучал приказ наступать.

– Клянусь богами, это мне что-то напоминает! – покачал головой сутулый солдат, сжимающий древко длинного копья натруженными руками в толстых рукавицах. – Вот только в прошлый раз мы стояли у Ладарайна, а орки шли на нас приступом. А сегодня все наоборот.

– Ты бился у Ладарайна?

– Да, меня поставили в последних рядах, я даже успел пару раз в кучу-малу копьем ткнуть. А вот другую часть дружины выстроили впереди. Так из них остался в лучшем случае десяток.

– Ну сегодня нам проще. Мы опять позади, а первыми начнут ребята с запада. Потом разомнутся мальчики c востока. Лишь затем найдется работа для нас.

– Я не в обиде. Если даже они не просто мечами помашут, а всю битву закончат. Я совсем не против. Хотя меня радует другое.

– Что?

– Посмотри направо, на желтые флаги. Там пехотинцы Зур. Бравые рубаки. В прошлый раз они переколотили гору орков, весь левый фланг выстоял благодаря их отваге. Сегодня их с нами в несколько раз больше. Крепкие доспехи Зур и острые мечи меня радуют больше, чем тот кислый пунш, которым поили полчаса назад.

За спинами простуженно захрипели трубы, и по шеренгам выстроившихся солдат пробежала волна возбуждения.

– Строй! Разом! Марш!

Плотно стоящие пехотинцы медленно двинулись вперед, утаптывая свежий неглубокий снег. Более сорока двух тысяч мужчин начали наступление.

«Мамочка любимая, почему я тебя не послушал? За каким дьяволом потопал в тот институт из нашей тихой деревни. Жил бы сейчас рядом с выпасом, корову держал. И теленочка, обязательно теленочка. Косил бы траву, бражку вечерами попивал. В жены кого-нибудь из соседней деревни взял. Хорошо бы жил, без тревог и забот. Так ведь нет, поперся в город. Формулы всяческие вызубрил, балансы разные. Расход, приход, счета, тройная бухгалтерия. Может, меня из-за этой бухгалтерии и приволокли сюда, дьяволы…»

Тяжелая рука легла на черные доспехи, укрывающие тело от холодного ветра и враждебной стали.

– Господин, Многоголовый приказал напомнить, что нежить следует поднимать, только когда пехота противника подойдет на пять десятков шагов. Нельзя врагу дать возможность задуматься и откатиться назад после первого ответного удара. Пусть подойдут как можно ближе.

Глэд, не оборачиваясь, кивнул. В черной полированной личине отражалось белое широкое поле перед холмами, по которому медленно и неотвратимо приближались ряды закованных в железо людей, ощетинившихся частоколом копий.

«Люди, люди. С той стороны люди! Обычные, наверное. Тоже из деревень, городов. А они – на той стороне. Я – на этой. С самомнением, не марионетка, не кукла паршивая, которую за нитки дергают! Только вот почему я – тут, а не там? И почему мне на той стороне глаза выжгли, а на этой доверили умирать во славу… Во славу чего? Мрака?»

Безглазый зябко повел плечами. Один из стоящих за спиной гномов тихо буркнул себе в бороду:

– Перед битвой завсегда так. Трясет и колотит, словно мухоморной настойки перебрал. А как первая стрела в щит ударит, так сразу злость накатывает, такая веселая злость. И кричать хочется, и рубить наотмашь.

– Ага, последний раз ты после мухоморки заступом штольню обвалил. Одна надежда, что сегодня топором нам дорогу прорубишь вперед, а не назад.

Гномы тихо засмеялись. Глэд хмыкнул, без напряжения вбирая в себя всю раскинувшуюся перед ним картину: играющий яркими утренними лучами кристально белый снег, приближающиеся ряды противника, трепещущие на пиках флажки отрядов, взметнувшиеся за первыми рядами острые иглы с белым оперением.

– Под щиты! – гаркнул он, опускаясь на колено и прикрываясь гнутым длинным щитом от роя подлетающих стрел, многие из которых упали с большим недолетом.

«Местные боги, чужие мне до сих пор! Не молился вам раньше, но не оставьте сегодня дурака бухгалтера! Боюсь, потом придется разбираться, на чьей стороне правильнее воевать! А сейчас бы выжить, хотя бы выжить… Будь оно все проклято!!!»

По широким щитам, скрывающим ряды орков и ящеров, дробно забарабанило. Продвигающиеся отряды противника сократили расстояние, и лучники поххоморанцев смогли накрыть залпом все холмы, не обращая внимания на встречный ветер.

– Стой! – ухнули трубы, и щиты вонзились в снег. Небольшая сутолока, и через минуту весь передний край замер, ощетинившись копьями, уложенными на верхний край образовавшейся стены или плечи присевших товарищей. Семь рядов поххоморанцев замерли, ожидая ответ противной стороны. Три последних ряда легковооруженных солдат упорно опустошали колчаны, посылая стрелу за стрелой на вершины холмов и между ними. Размещенные между ними арбалетчики готовились встретить оперенной смертью контратаку. Но неподвижная тонкая линия орков не отвечала, укрывшись за надежной защитой. Завывания ветра нарушали лишь гулкие хлопки спускаемых тетив и шум трепещущих над головами редких флагов, отмечающих места построения отрядов.

– Мой Дракон! Орки не отвечают! Наши передние ряды на расстоянии маршевого удара!

– Сколько еще поххоморанцы смогут обстреливать противника?

– Пару минут, у них всего по полному колчану.

– Как закончат – строй сомкнуть, тяжелую пехоту болотников вплотную к ним. Наши дружины и наемников – следом с малым интервалом. Наемникам залпами накрыть передний край орков, когда пехота начнет разгоняться для удара.

– Мы до сих пор не знаем, что творится перед холмами.

– Ну завалов из деревьев там нет, это видно. А остальное придется прикрыть телами передовых отрядов. Через полчаса готовьте разворачивать легкую конницу, направим в первый же появившийся прорыв. Тяжелую конницу попридержим для преследования в ущелье.

Тертедуэй стоял вместе с другими командирами на высоком помосте, выстроенном за спиной атакующих войск. Легкой пехоте Поххоморана приказали сковать тонкие ряды орков боем, позволяя подтянуться поближе арбалетчикам и тяжелой пехоте, способной перемолоть хорошо вооруженного врага. Тех, кого не смогут смять первые тысячи, добьют профессионалы из дружин и наемников. Хороший план, старик сам бы начал битву с подобного. Вот только почему так болит сердце за идущих первыми мальчишек, из которых к концу битвы уцелеет едва ли десятая часть… Мальчишки… Они все для старого Тертедуэя мальчишки – и двадцатилетние и сорокалетние…

– Чего он тянет? – с сомнением в голосе повернулся к Многоголовому один из вождей, стоящий на самой макушке высокого холма. В тридцати метрах ниже по склону, перед широченными бойцами гвардии замерла в сопровождении гномов черная фигура, пускающая веселых зайчиков полированными боками доспехов.

– Где Дикий? – не ответил на вопрос вождь.

Кто-то из шаманов перебросился парой слов и наклонился к главнокомандующему:

– Держит дальний правый холм, вместе с младшенькими.

– Нет, ну чего он тянет?! – зашевелились уже несколько увенчанных богато украшенными шлемами орков. Неожиданно закованный в черную сталь человек повернулся и что-то сказал.

– Одна сотня шагов, по тяжелой пехоте и лучникам – товсь! – долетело по цепочке.

– Ага, – обрадовался Многоголовый. – Мы накроем середину атакующих, их хребет. А идущий впереди сброд он возьмет на себя.

– Не поздно? Они начали уже разбег!

– Ничего, в горку полезно побегать. Пусть стараются. Все равно не добегут. Смотрите, нежить встает…

Холод дохнул в лицо вместе с молчаливым вниманием тысяч укрытых под снегом. Холод и зеленоватое марево, сопровождающее каждую минуту разговора с умершими. Холод…

– Будь оно все проклято! Твари…

Повел плечами, разжал левый кулак:

– Глонг, щит!

Гном громыхнувшим шариком выкатился слева, перехватил черный полированный щит и прикрыл им Глэда спереди, подняв защиту до уровня груди.

– Встать!!!

Наметенный снег с легким шорохом посыпался с поднимающихся фигур, еще не успевших пожелтеть костей, каждый мертвец сжимал в левой руке небольшой лук, колчаны, полные тяжелых бронебойных стрел, были привязаны к костям таза. Неуклюже бегущие люди только начали подъем на холмы, стараясь сдерживать бег и не вырываться вперед на открытых участках. Среди рядов наступающих взгляд выделял затягивающиеся провалы, отмечавшие обрушившиеся под тяжестью невезучих ловушки и ямы. Но упорный поток атакующих продолжал карабкаться вверх, перескакивая через колья и рогатки, призванные остановить возможный прорыв конницы. На застывшую линию орков продолжали сыпаться стрелы, выпускаемые уже подобравшимися ближе лучниками наемников Зур. Тяжелые стрелы гулко били в выстроенную стену щитов, ломали кости поднявшихся мертвецов. Между армиями осталось не более пятидесяти шагов, и дистанция медленно, но неуклонно сокращалась.

– Первый ряд, на колено!..

«За что мне досталось такое испытание… Холодная ненависть к жарким телам, идущим прямо на меня… Ночь, ставшая вечной…»

Глэд наложил первую стрелу на тетиву лука и, сипло выдохнув, вытолкнул из себя, отметая сомнения в уже принятом решении:

– К залпу – товсь! Делай как я! Искать глаза! Их глаза! Каждая стрела – в цель! ЗАЛП!!!

Четыре с лишним тысячи стрел ураганом ворвались в бегущие ряды. Большая часть попала в лица, мало где прикрытые забралами. Первые ряды атакующих повалились под ноги бегущим следом, а костлявые руки уже натягивали тетиву снова. За холмами орки рванули рычаги на десяти огромных метательных машинах. Тяжело застонали противовесы, разгоняя корзины, полные обломков скал. Высоко взметнулись высвобождаемые хвосты, и каменный дождь перелетел по высокой дуге холмы, чтобы обрушиться на догоняющих передовые отряды болотников. Не обращая внимания на обстрел противником, нежить била практически в упор, посылая стрелу за стрелой в смешавшихся наступающих. У основания холмов и в долинах между ними рос вал погибших.

– Эх, нам бы стрел побольше, так мертвые покончили с человеческим войском прямо здесь, у холмов! – ощерился нетерпеливый вождь, пляшущий от переполнявшей его энергии рядом с шаманами.

– Замри, клок драной шерсти! – рявкнул Многоголовый, внимательно вглядываясь в сбившиеся внизу войска. – Стрел хватит только нам, а нежить уже заканчивает. Люди сообразили, прикрылись щитами. Теперь почти все стрелы не находят цель! Проклятье, я надеялся, что мы больше тут закопаем на первом ударе.

За спинами снова слаженно ухнули противовесы, и над головами взмыли очередные обломки скал, чтобы, утратив нежданно обретенную силу птиц, рухнуть вниз, дробя и сминая вражескую броню.

Глэд выпустил последнюю стрелу и перевел дыхание. Ниже по склону валялись людские трупы вперемешку с копьями, щитами, топорами. За этим валом мертвых сгрудились живые, выстроившие глухую оборону, выставив вперед несколько рядов копий, и пытающиеся прийти в себя от страшного начала схватки.

Отбросив ставший ненужным лук, черный воин выхватил меч и шагнул вперед. Слева и справа от него засеменили низкорослые гномы, держа боевые топоры и молоты на изготовку. По всей линии обороны слегка поредевшие от непрекращающегося обстрела ряды нежити пришли в движение. Белая волна двинулась навстречу замершим войскам, распространяя перед собой ужас одним только видом. За их спинами медленно-медленно, на один-два шага вперед сдвинулась линия орочьих щитов. С другой стороны холмов взопревшие камнеметчики заканчивали подготовку к очередному залпу.

– Демоны их раздери! Что там случилось? Почему войска встали?! – Дарго в ярости ударил по шатким перилам.

Выглядывающий из-за плеча напрягшегося Тертедуэя колдун Кхохолом охнул и застонал:

– Нежить! Орки притащили нежить! Их там не меньше двух тысяч!

Старый военачальник двинул колдуну в бок локтем, чтобы не поднимал панику, и повернулся к главнокомандующему:

– Мой принц, надо решать. Либо мы отведем войска и подготовимся к новому штурму, либо продолжим давить. Нежить слаба в рукопашной схватке, но почти не реагирует на навесной обстрел.

– Никакого отхода! – Дарго наливался черным бешенством. – Отход – это бездарно погибшие сейчас, в первые минуты боя! Мы потеряли темп, но с нежитью разберутся твои солдаты, а болотники и драконы ударят по оркам. Клянусь всеми богами, после того, как я разрушу Усыпальницу, я доберусь до нор проклятых гномов, продавших мохнатому сброду метательные машины!

Словно в ответ на его полные ярости слова за холмами один из камнеметов крякнул и, раскидав лопнувшие кожаные ремни, завалился набок, осыпавшись деревянными частями на заготовленные булыжники. Разбежавшаяся прислуга вернулась и споро потащила боеприпасы к соседним катапультам, выбросившим очередную порцию смерти в застывших на месте противников.

Ощущая всем существом набирающих скорость мертвецов, Глэд бежал на выставленные ему навстречу острия копий. Все быстрее и быстрее, ускоряя неумолимый бег вниз по пологому склону. Отстав от него всего лишь на полкорпуса, по бокам пыхтели гномы, стараясь не споткнуться на снегу. Едва оправившиеся от расстрела поххоморанцы чуть зашевелились, опуская второй и третий ряды щитов, выровняли копья и подготовились встретить набегающую нежить. Замершие болотники за сбитыми в плотный ком солдатами кричали, подбадривая перепуганные первые ряды, с ужасом глядящие на скелеты, легко размахивающие маленькими щитами и потрясающие в воздухе кривыми мечами. На задние ряды пытающихся стрелять наемников рухнула очередная порция гранитных обломков, но крики умирающих терялись в реве напирающих воинов. Человеческие войска пытались идти вперед, чтобы вырваться из-под обстрела и получить возможность перед смертью махнуть мечом пару-тройку раз. Затянувшаяся пауза разрешилась очень скоро.

Набравший неуправляемую скорость Глэд буквально перед самыми копьями рухнул на спину, пролетел-прокатился тройку метров на спине и вломился в замершие перед ним щиты. Расшвыряв оборону поххоморанцев, нанес пару ударов по ногам, достал кого-то в слабо защищенный живот, вцепился в начавшее заваливаться тело и вскочил в полный рост, легко отмахиваясь от обрушивавшихся со всех сторон ударов. Один из гномов напоролся на выставленное копье, но остальные сумели пробиться к приготовившимся к удару пехотинцам и пустили в ход оружие. Хлоп – и чья-то голова сплющилась под ударом молота. Охнул другой, чувствуя, как заструилась кровь под рассеченной кольчугой. Высунулось из задних рядов копье, и ударом другого бородатого гнома человека швырнуло на снег – то ли живого, то ли мертвого. Один лишь миг, а за спиной Глэда на проторенной им тропе уже бились низкорослые силачи, в бешенстве прокладывая себе дорогу к человеку, защищать которого поклялись всеми богами.

Секундой спустя, перемахнув мешанину погибших, на застывшие ряды людей обрушилась волна нежити. Первые скелеты легко нанизали себя на копья, пролетев по инерции на древках оставшееся расстояние, и ударили в ставшие неожиданно близкими лица. Нанизанные, как бусы на нитку, мертвецы убивали прячущихся за щитами, выворачивая пустыми телами застрявшие в них копья. Второй и третий ряд нежити по большей части разминулись с выставленной сталью и накатили белой волной на скученных людей, заскакали белыми обезьянами по головам, плечам, валясь на пытающихся расступиться солдат и рубя без устали по всему, что попадется. С трудом способные выстоять перед обученными бойцами в свободной схватке, мертвые легко убивали сейчас, когда сжатые плотно стоящими соседями поххоморанцы и болотники не успевали дать достойный отпор. Прошла почти минута, пока сообразившие, что к чему, сотники сумели отвести задние ряды назад и в образовавшемся пространстве закипела кровавая каша. Получившие свободу для маневра солдаты крошили мелькающие между рядами скелеты, которые с невиданным проворством парировали обрушивающиеся на них удары, били в ответ, дрались, разрубленные пополам, пытаясь даже лежа под топчущими их сапогами достать ненавистных им живых. Во всеобщей свалке таяли остатки войска Поххоморанского королевства и начали терять бойцов пока еще сплоченные ряды Болотного.

– Хорошо! – Многоголовый еще раз окинул взором колеблющиеся перед ним смешавшиеся войска и подал знак: – Туда и обратно. Не увлекайтесь.

Коротко рявкнули молчавшие до этого рога за спинами орков, и ряды их шевельнулись. Первые четыре вперемешку с ящерами шагнули вперед и присели, продолжая держать спасающие от ослабевшего дождя стрел щиты. Оставшиеся два ряда натянули огромные луки и пустили стрелы в гущу битвы, прямо в кричащую кучу-малу, в которой дрались насмерть живые и мертвые. Бронебойные стрелы обрушились на крутящихся на месте людей, пробивая тонкие кольца кольчуги, коверкая латы и дробя изредка попадающие под удар кости нежити. Три залпа один за другим почти полностью перебили остатки разорвавших строй поххоморанцев и зацепили часть болотников. Но последние снова поспешно сомкнули щиты, топорами отбиваясь от наседающих остатков мертвецов. Орки прекратили прямой обстрел, сменив стрелы на более легкие, после чего перенесли прицел на дальние ряды, позволяя соплеменникам подняться с колен и начать разбег вниз по склонам холмов и между ними. Достаточная скорость даст возможность смять человеческую оборону и опрокинуть упорно огрызающуюся пехоту в степь.

Сутулый дружинник настороженно всматривался в чистое холодное небо, пытаясь определить, куда именно прилетит очередной рой камней, накрывший недавно впереди стоящий ряд и забрызгавший его кровью погибших. Редко падающие стрелы беспокоили его пока мало, они не могли пробить поднятый над головой крепкий дубовый щит. А вот кусок гранита разбивал дерево легко, убивая укрывшегося под щитом воина. Стоящие справа наемники стреляли все реже, опустошив почти все колчаны. Между тем впереди становилось жарко. С каждой минутой, судя по приближающимся крикам, ситуация становилась все хуже и хуже.

Нежить продержалась до момента, когда на сдвинутые щиты болотников обрушилась разогнавшаяся Орда. Несколько скелетов даже сумели пробраться до задних рядов орудующих топорами бойцов. Но главную роль в уничтожении половины тяжелой пехоты Болотного королевства сыграли уже не они, а орки и ящеры, врубившиеся в застывшие ряды. Опрокинув тяжелыми телами первые три ряда, закованные в сталь степняки вкупе с речным народом яростно сцепились со столь же беспощадными бойцами людей, не давая пощады и не собираясь отступить хотя бы на шаг. Болотники умирали, но еще держали строй, хотя в паре мест часть орков сумела прорваться вперед и, проскочив десяток разделяющих противников метров, ударила в сомкнутые ряды остановившихся баронских дружин и наемников Зур. Семь плотных рядов отделяли орков от заснеженной степи, на которой тяжелая и легкая конница спешно разворачивала свои отряды. В месте одного из прорывов раскрашенный коричневыми узорами ящер исхитрился пронзить копьем зазевавшегося латника, державшего флагшток. Развевающееся на ветру знамя рухнуло. Ящера задавили со всех сторон, знамя подняли, но случившееся уже принял к сведению взбешенный принц.

– Отводим пехоту! Между наемниками справа и речными дружинами слева открыть проходы для легкой конницы! Может, сумеем стряхнуть с отступающих эту нечисть… Конница простаивает, а скученные отряды скоро полягут все!

Заорали трубы, призывая пехоту отходить. Замершие за помостом флагоносцы заметались, меняя шесты с флагами, и замотали новыми полотнищами, передавая приказ коннице. Легкая конница зашевелилась, растекаясь двумя неравномерными ручьями к левому и правому крыльям отступающего войска и готовясь помчаться в медленно-медленно намечающиеся проходы. С холмов донесся ответный рев рогов, и рубящиеся орки остановились, чтобы перевести дыхание и немного отступить. Расстояние между врагами только росло, и скоро по всему фронту протянулась тонкая линия, усыпанная мертвыми и ранеными. Люди пятились, медленно отходя назад. Орки развернулись и побежали к холмам, успевая на бегу примечать, где еще остались живые. Своих тут же на месте проверяли, есть ли смысл забирать с собой. Неспособным больше держать оружие дарили удары забвения. Чужих убивали без пощады.

Орки подходили уже к холмам, когда им вслед устремилась конница, сумевшая пробраться в освобожденные смешавшейся пехотой проходы. Но ударить в спину отступающим не дали лучники орков. Одну колонну атакующих накрыл суммарный залп пристрелянных катапульт, потерявших девятую машину в результате спешного перенацеливания на новые позиции. Другую колонну встретил плотный дождь стрел, принесенных попутным ветром, до сих пор поддерживаемым старейшими шаманами. Конница смешалась и повернула назад. Не успели люди отвести войска, как орки уже вернулись на исходные позиции, передав около пятисот раненых засуетившимся вокруг них шаманам и их ученикам. Над полем недавней битвы повисла настороженная тишина.

Многоголовый с удовольствием разглядывал замершего перед ним человека, залитого чужой кровью от закрытой личины шлема до пяток. Рядом с хозяином сгрудились пятеро гномов, переживших не лучшие минуты насыщенной событиями жизни. Глонг баюкал рассеченную левую руку, остальные отделались мелкими порезами и кровоподтеками. Другая половина дружного десятка осталась навечно на усеянном телами поле.

– Спасибо, безглазый. Твои гремящие костями обгрызенные ребята показали людишкам, как надо стрелять и биться на мечах. Спасибо.

Глэд устало снял шлем и повернул пустые глазницы к вождю:

– Что дальше?

– Думаю, у нас будет часовая передышка, не больше. Потом эти бараны полезут снова. Можешь выбрать для себя и телохранителей любое место, какое понравится. Мы успеем сегодня еще не раз покрыть себя славой.

Человек устало кивнул и побрел туда, откуда начинал битву. К гномам подскочил ученик шаманов, чтобы оказать необходимую помощь. Выстроившиеся на прежних позициях орки отдыхали, пополняли поредевшие запасы стрел, пили принесенную воду. Войско готовилось к новому натиску.

– Повелитель! – Голос ординарца дрожал. – Мы полностью потеряли легкую пехоту Поххоморана, осталось меньше двух сотен раненых. Погибла половина тяжелой пехоты Болотного королевства. Недосчитались по тысяче латников дружины баронов и наемники Зур. Легкая конница оставила на поле боя почти тысячу всадников.

Сгорбленный Тертедуэй быстро прикинул в уме:

– Ну что же, мы схлопотали по полной. Двадцать семь тысяч пехоты закопали в снег и тысячу единиц конницы. Почти половина пехоты. Тяжелое начало.

Принц стоял на краю помоста, заложив руки за спину. Перед ним перестраивались потрепанные войска, продолжая перекрывать широкий вход в ущелье от края до края. Две тысячи конников рассыпались небольшими группами перед бурлящим пешим строем, прикрывая его от возможной неожиданной атаки. Дарго коротко выдохнул сквозь сжатые зубы и повернулся к остальным полководцам, замершим неподвижно за его спиной.

– Да, нас встретили как следует. Лишний раз напомнили, что недооценивать противника нельзя… Что предлагаете?

Вытянувшийся рядом с Рамиром тысячник Хомпер жарко зашептал тому что-то на ухо. Представитель Болотного королевства скривился, но не успел одернуть советчика. Принц всем корпусом повернулся к нему и молчаливо уставился куда-то в переносицу. Вспотевший чиновник судорожно глотнул и замямлил:

– Войска утомлены, да, именно утомлены. Битва началась неожиданно тяжело, вот. Мы думаем, нет необходимости атаковать снова, не дав отдых войскам. Видимо, нам нужно отдохнуть до завтра, выработать новый план. Уже завтра, да, мы сможем повторить попытку атаки…