Текст книги "Стратегические аспекты обеспечения экономической безопасности организации в условиях пандемии"
Автор книги: Олег Самороднов
Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Часть вторая
Психологический аспект
Глава третья
О методологических вопросах обоснования психологических подходов в экономике безопасности
В отличие от предыдущей совместной монографии, вышедшей под тем же коллективным авторством, где некий теоретико-методологический «триумвират» был достаточно обособленно представлен экономическими, финансовыми разделами, а также отдельно – психологическим сопровождением этих названных экономических направлений, на которых держится вся управленческая деятельность современного производства, в данной работе мы предприняли попытку максимального сближения описанных выше разделов производства, в том числе показать, как психология пронизывает саму ткань производственно – финансового каркаса, определяющего тончайшие механизмы анализа-синтеза, индивидуального и коллективного принятия решения управленческих звеньев различного ранга, в ситуациях самых неожиданных порой с точки зрения степени предвидения аварийно-разрушительных (в том числе стихийного характера) ситуаций. И важно в данный момент управленческому звену предприятия (учреждения, строительной бригады) – не потерять самообладания, а грамотно и чётко распределив необходимые функции, быстро и с учётом самой сути случившегося, – найти правильный диагноз разрушительного происшествия и прийти к коллективному решению по ликвидации аварийной ситуации. Данные вопросы изложены в Темах 2.Д-2.5.
Следующим звеном присутствия психологии в производственном процессе будут изложенные в подразделах Темы 2.6. закономерности развития как рабочего коллектива (так и отдельной личности) «вширь» (законы социальной синергетики), так и «ввысь» (законы достижения вершин творческого достижения).
А в заключительных главах Части 2. читателю будет предоставлена возможность ознакомиться с симптоматикой и поведенческими особенностями расстройств личностного плана (пограничная аномалия личности), а также самого распространённого и загадочного психического расстройства нашего времени – депрессии – с указанием и рекомендациями в случае внезапно проявившегося обострения у работника одного из синдромов этого системного заболевания. Изложенные данные несомненно вооружат знаниями не только руководителей управленческих звеньев, менеджеров, маркетологов, но и социальных работников, представителей отдела кадров и всех, кто связан с личностной стороной благополучия производственного коллектива в целом.
Тема 3.1. Психология саморегуляции как методологическая основа наук об управленииЕсли проанализировать те исследования, касающиеся проблем психологии саморегуляции, – применительно к областям управленческой деятельности, то обнаружится несомненная и широкая востребованность упомянутого психологического знания науками об управлении. Как известно, основным содержанием труда управленца является переработка получаемой им информации, применительно к компетентному использованию этой информации в своих управленческих целях, основными функциями которых являются организация производственного процесса, планирование деятельности предприятия, контроль и регулирование функции стабильности. Нетрудно заметить, что описанные нами функции являются уже по определению регуляторными. Субъекту, знакомому с основами менеджмента, а тем более и с психологией управления, явится очевидным тот факт, что современные теории управления предприятиями, учреждениями и организациями основаны в подавляющем своём акценте на представлениях о моделях самоорганизующихся систем и разработке приёмов и методов наибольшей эффективности в достижении цели. Проблемы самоменеджмента, как оказалось, также совершенно неэффективны, если их рассматривать без основ закономерностей осознанного регулирования человеком своей профессиональной деятельности [Моросанова В. И. Психическая саморегуляция: на пересечении подходов // Психология саморегуляции в XXI веке. Под ред. В. И Моросановой. – СПб.; М.: Нестор-История. 2011. С. 14–15].
Необходимо напомнить в связи с вышесказанным, что современная наука в настоящее время находится на той фазе развития, когда старые парадигмы и представления уже уходят в прошлое (классический детерминизм, доминирование естественно-научного подхода, бинарная система понятий), а новые, касающиеся, в частности, гуманизации происходящих вокруг человека цивилизационных процессов, ещё только претерпевают период своего становления. Этот период, названный в научной методологии термином постнеклассический – подразумевает работу со сложными саморазвивающимися системами. Типичным примером такой системы является современное производственное предприятие. Следовательно, мы хотим этим подчеркнуть, что акцент в изучении указанной экономико-социальной категории стал в наше время постепенно перемещаться с чисто производственных параметров развития, с экономических показателей успешности/неуспешности к показателям успешности управленческой деятельности как объекта изучения, а в центре внимания этой деятельности должен присутствовать сам человек – как система самопознающая, саморазвивающаяся и самосовершенствующаяся. Как отмечает В. Е. Клочко, что «практически все, кто сегодня говорит и пишет о постнеклассическом этапе развития психологии, охотно пользуется указанной типологией, но при этом уклоняются от обсуждения проблем, связанных с выделением ключевого признака этой типологии. А этот признак как раз и заключается в наличии коррелятивной связи (подчёркнуто нами – С. О.) между типом системных объектов и соответствующими характеристиками познающего субъекта. Который может осваивать [данный конкретный] объект “ [Клочко В. Е. Категория саморегуляции в контексте парадигмальных изменений современной психологии // Психология саморегуляции в XXI веке. п/ред. В. И. Моросановой. – СПб.; М.: Нестор-История, 2011, с.42].
Говоря простым, доступным языком, необходимо учитывать – с одной стороны – особенности саморегуляции и саморазвития производственной организации (в первую очередь как коллектива соратников, соработников, и сопроизводителей), а с другой стороны – особенности саморегуляции и саморазвития и самореализации личности руководителя (как высшего, так и нижележащих звеньев) такой организации (коллектива). В своё время при исследовании процессов саморегуляции и самоконтроля участников интеллектуальных единоборств, нами было открыто присутствие в каждом принимаемом решении субъектов единоборства того элемента личностной интегральной оценки ситуации, как духовно-мировоззренческий эталон саморегуляции (влияние категорий «образ мира», смысл всей жизни и духовного призвания личности единоборца-спортсмена на принятие данного конкретного решения), что дало нам основание выделить особый надсоциальный и надъинтеллектуальный уровень эталонов саморегуляции [Самороднов О. В. Структура концептуальной модели шахматистов //Проблемы профессионально-прикладной физической подготовки студентов в вузе. Минск: БГЭУ. Ч.1.1994. С. 100–101; Самороднов О.В. Эталоны духовно-мировоззренческого уровня саморегуляции – как главные детерминанты мотивации человека //Формирование университетских комплексов и инновационная деятельность вузов на современном этапе реформирования высшей школы. – СПб: Госуниверситет Сервиса и Экономики. 2007.-с.111-11з]. Как оказалось, такой подход вполне согласуется с представлениями о динамических регулятивных системах (ДРС), проявляющих себя как в отдельных базисных процессах саморегуляции (мотивация, целеобразование, планирование, целедостижение), так и в процессах становления, развития и совершенствования самой личности субъекта любого регуляторного управленческого процесса [Корнилова Т. В. Саморегуляция и личностно-мотивационная регуляция принятия решений // Субъект и личность в психологии саморегуляции/под ред. В. И. Моросановой. – М.-Ставрополь, 2007, – с. 181–194]. Отсюда встаёт очень серьёзная задача рассмотрения личностных особенностей самого руководителя в аспекте безопасности организации на современном этапе развития общественно-производственных отношений.
Тема 3.2. Теория решений в управленческой деятельностиПодход к управленческой деятельности в аспекте категорий принятия решения постепенно оформился в самостоятельное направление – на стыке теории организации, экономики, социальной психологии, математического моделирования – было названо как «школа принятия решений». Необходимо подчеркнуть, что это направление западной экономической мысли во многих своих узловых постановках повторяет теорию функциональных систем П.К. Анохина. Те же категории «анализ ситуации», «процесс принятия решения», «осуществление принятого решения», «системность в принятии решений», соответствие или несоответствие происходящего процесса тому идеальному образу-цели, который был означен заранее… Самой основной задачей данного направления явилось акцентирование на чётко сформулированном целеполагании.. Наличие чётко сформулированной цели (подлежащей как максимизации, так и минимизации), критериев её достижения, а также чётко формулируемого до начала процесса принятия решений. Существенным достижением явилась также формулировка математической модели оптимального программирования и разработка широкого арсенала методов динамического программирования для оптимизации в решении поставленных задач. Однако, как пишут Планкетт и Хейл (авторы первых пособий по отмеченному выше сложившемуся исследовательскому направлению), «парадокс состоял в том, что при значительном развитии теории и методов принятия оптимальных решений, реальные ситуации их поиска и сами решения, найденные точными методами, далеко не всегда находили воплощение в деятельности руководителей и в тех решениях, которые они принимали на практике. Поверхностные попытки объяснить это лишь неподготовленностью руководителей, недостатком квалифицированных специалистов, неразработанностью моделей и методов принятия решений и преодолеть эти трудности за счёт расширения подготовки кадров и активизации научных исследований по соответствующим направлениям успеха не имели» [Планкетт Л.,Хейл Г. Выработка и принятие управленческих решений. Опережающее управление. – М.: Экономика. 1984. С. 8–9]. Причиной такой несуразности была принята гипотеза об ограниченности исходных предпосылок. «Я уверен, – писал в связи с этим один из основоположников теории статистических решений профессор А. Шлайфер, – что нормативная теория решений никогда не будет частью теории управления, поскольку она не включает основные предпосылки о человеке и об организации» [SchleiferA. Decision theory and management theory. – «Toward a unified theory of management». N. Y., 1964, p.69]. Именно эта неполнота сведений о человеческом факторе его социальной поведенческой обусловленности, отсутствие взгляда на интегральность рациональных методов оценки с реальными проявлениями в принятии решений управляющими не могли не привести к серьёзному разрыву между теоретическими установками и практикой измерения в цифрах приёмов и методов в принятии решений. Как показали данные прикладной методологии системного анализа, необходимость принятия решений осуществляется (в подавляющем количестве случаев производственного управления) – в условиях полной или частичной неопределённости. Ближе всех к успешному подходу к решению этих проблем подступили те исследователи, которые стали применять модель так называемого ««административного человека» (Simon H), который, естественно в условиях ограниченных эмпирических данных просто не в состоянии принимать оптимальных решений в виду частичной или полной неопределённости в сложившейся ситуации. Среди основных причин такого положения стали следующие:
«1. Реальные цели управления, с которыми приходится сталкиваться руководителям при принятии решений, многосложны; свести их к однозначно измеримым количественным критериям выбора наилучших решений зачастую практически невозможно.
2. Объективно существующее множество альтернатив достижения целей намного больше того набора альтернатив, который известен руководителю и который может быть им охвачен при принятии решений, к тому же ряд альтернатив заведомо исключается из рассмотрения в силу консервативности мышления (выделено нами – С. О. В.), по организационным, социальным, идеологическим и другим причинам.
3. Информационные, вычислительные, аналитические и другие возможности организаций и отдельных руководителей почти всегда сильно ограничены по сравнению с потоком реально возникающих проблем управления, что снижает возможность выработки наилучших решений, даже если это достижимо с научно-методической точки зрения» [цит. по: Планкетт Л., Хейл Г. Выработка и принятие управленческих решений. Опережающее управление. – М.: Экономика. 1984. С.11]. Мы позволим себе добавить в этот перечень ещё и почти не рассматривающийся ранее —
4. Аспект личностного развития и сформированности механизма антиципации (предчувствия, предъощущения, прогнозирования) того события, которое должно произойти с некоторым временным опережением того, что произойдёт на самом деле.
Иными словами, те концептуальные модели, сложившиеся в сознании личности руководителя управленческого звена, (описанные нами подробно в предыдущей совместной работе: [Литош А. А., Петров А. А., Самороднов О. В. Антикризисное управление организацией. Психологический аспект – СПбГА-СУ… – СПб., 2018.-176 с.], с иерархически скреплёнными уровнями эталонов саморегуляции, с особенностями нелинейной интегративности в работе пейсмекерного механизма выбора решения, выходят на поверхность в виде эмоционально обусловленного (больше, чем рационального) императива у каждого конкретного управляющего производственным процессом! Дальнейший путь исследований в этом магистральном направлении не заставил себя долго ждать.
Можно проследить за тем – кто же становился лауреатом Нобеля за последнее десятилетие в аспекте знаний по поведенческой экономике. Оказывается – такие случаи не так уж и редки. Это, как мы отмечаем, есть отражение в среде специалистов по экономике понимания того факта, что люди в общем-то далеко не всегда поступают рационально, а потому ранее доминировавшие у экономистов теории ментального выбора, основанного на жёстких рациональных основах и эффективного рынка как самодостаточной категории хозяйствования нуждаются сегодня в серьезной корректировке. Нобелевскую премию по экономике 2017 года присудили 72-летнему американцу Ричарду Талеру, профессору Чикагского университета, – «за исследования в области поведенческой экономики». По комментариям Нобелевского комитета, исследования Талера посвящены проблемам интеграции экономики с психологией. «Ричард Талер ввел психологические и эмоциональные факторы в анализ принятия индивидуальных решений в области экономики», – отмечается в заявлениях Нобелевского комитета. Сообщается, что Р. Талер, изучая структуру ограниченной рациональности в аспекте наступавших после этого последствий, выбираемых социальных предпочтений и полного отсутствия самоконтроля, сумел доказать, какое серьёзное искажающее влияние эти опорные точки несут на выработку стратегии дальнейших действий и на принятие руководством экономических структур решений, меняющих ситуацию на рынке.
В Нобелевского комитете разработанную Р. Талером теорию называют «умственной бухгалтерией», которая способна объяснить, каким образом люди стремятся упростить принятие решений в финансово-экономических сферах, создавая при этом в своем воображении искусственные «счета», предпочитая акцентироваться на узком воздействии на каждое отдельное решение, а не их общий кумулятивный эффект. Он также переосмыслил ситуацию, в которой опасение приобрести непредвиденные потери вполне может объяснять, почему вдруг какой-то конкретный объект, или взятая за основу доктрина имеют в глазах принимающего решение преобладающую ценность тогда, когда они им владеют, чем когда этих ценностей в наличии нет (Талер назвал этот феномен «эффектом собственности»). Если субъект приходит к выводу о необходимости приобрести абонемент, значит у него есть набор аргументов в пользу того, что посещение в будущем выбранного им клуба просто ему необходимо. Когда же факт покупки абонемента свершился, то решение – идти в этот клуб или нет – принимает уже как будто другое лицо, хотя де-факто им остаётся один и тот же человек. Из этого следует вполне объяснимое: субъект, просыпающийся в понедельник утром, лежав постели, размышляет, идти ему в тренажерный зал или не идти? С одной стороны, он будет настойчиво уговаривать себя поспать подольше, а с другой – думать: «Ну как же так, я ведь заплатил за абонемент!»
Что касается изучения вопросов некоего нравственного плана, применительно к экономическим проблемам современности, то Талер показал, что, например, люди воспринимают вполне «справедливым» повышение цен на товары в периоды расходов самой компании, а также – отказ компаний от повышения цен в периоды ажиотажа и повышения спроса на некоторые товары и услуги. И эти факты сыграли свою существенную роль в понимании некоторых социально-психологических закономерностей в аспекте рассмотрения их через спектральный анализ экономического развития. Компании, как стало ясно из контекста, удачно научились получать прибыль, эксплуатируя некие иррациональные, подсознательные мотивы и установки потребителей. Например, бутылка минеральной воды в розничной продаже при дорогом отеле будет стоить существенно дороже, чем в каком-нибудь летнем кафе, расположенном недалеко от пляжа. И такое распределение цен считается «справедливым», потому что полностью отвечает представлению клиентов о неких трудно уловимых закономерностях в ценообразовании. А ещё внимательное наблюдение приводит к выводам о том, что многие покупатели – постоянному снижению цен предпочтут систему скидок, потому что оплата товаров и услуг удовлетворяет лежащее в основе человеческих желаний приобретение новинок по системе дискаунтов и чем гибче такая система скидок, тем она привлекательнее. Талер, в результате своих исследований, приобрёл убеждение, что поведение инвесторов очень часто обусловлено факторами, на которые экономист просто не обращает внимания (например – эмоциональный настрой покупателя, вызванный погодой на улице или даже тем, голоден он или сыт на момент принятия решения). Изучая такой феномен, как слабое, «плавающее» контролирование самих себя при покупке тех или иных товаров, например, в канун Нового года, Ричард Талер связывает с тем, что сиюминутные соблазны гораздо сильнее влияют на процесс финансового планирования, чем систематический рациональный расчёт.
«В общей сложности вклад Ричарда Талера создал мост между экономическим и психологическим анализом индивидуальных решений. Его эмпирические выводы и теоретические идеи сыграли важную роль в создании новой и быстро расширяющейся области поведенческой экономики, которая оказала глубокое влияние на многие области экономических исследований и политики», – отмечается в заявлении Нобелевского комитета. [http://www.forbes.ru/biznes/351237-potrachu-1-mln-irracionalno-nobelevskuyu-premiyu-po-ekonomike-dali-za-teoriyu. Обращение 05.05.2018].
Исходя из реалий времени, в центре изучения отмеченных проблем – любая организация должна рассматриваться как познающая и самообучающаяся сложная система. Теперь, вместо принятия конкретных управленческих решений по «латанию» возникших «пробоин» (сменить кадровый состав, улучшить поставки, усилить требования к регулярным отчётам) нужно ставить вопрос в совсем другом ракурсе: выяснить, каким образом организация выявляет свои собственные проблемы и какими путями она собирается эти проблемы преодолевать. Нелишне напомнить, что термин проблема с точки зрения саморегулирования системы – это разрыв между желаемым состоянием (в первую очередь намеченными целями) и её фактическим наблюдаемым состоянием. Решение – это средство преодоления такого рода разрыва, выбор одного из многих имеющихся вариантов дальнейшего курса, который позволит в дальнейшем перейти от наблюдаемого состояния к желаемому. Главной задачей осуществления такого рода задач является установление критериев выбора наилучшего решения, о соотношении объективных расчётных данных и субъективных умозаключений при оценке возникших стоящих альтернатив, о вариантах выбора методов принятия решений в зависимости от характера перед организацией задач на будущее.
Проблемы, с которыми сталкивается в своей деятельности конкретный управляющий, не существуют в отрыве от других проблем и от окружающей их действительности. Как только было обнаружено нарушение процесса производства в одном звене и даже выявлена, казалось бы, чисто техническая причина, как тут же возникает необходимость устанавливать «причину установленной ранее причины». Выявление на первом витке «спирали» наиболее вероятной, на первый взгляд, причины сбоя, непременно даёт толчок ещё одному витку установления причины, включающими новые уточняющие детали, стороны, ракурсы рассмотрения. И так продолжается неопределённое количество витков, пока заинтересованные лица, наконец, не удовлетворяются фактом установления истинных причин сбоя. Необходимость обнаружения искомой первопричины и ведёт к построению причинных цепей иерархически взаимосвязанной спирали поиска, путём прямых (прогноз) и обратных (контроль) связей причин и следствий.
Сложность здесь порой заключается в том, что управляющему необходимо фиксировать своё собственное местоположение в этой самой причинно-следственной спирали. Такой процесс анализа причинной цепи аналогичен процедуре причинно-следственного анализа (рис. 1), который в своих общих положениях является калькой с тех основных этапов, хорошо представленных в теории функциональных систем П. К. Анохина, и достаточно подробно описанных нами в предыдущей монографии [Литош А. А., Петров А. А., Самородное О. В., 2018].
Рис. 1. Взаимосвязь процессов опережающего управления (контуром в центральной части выделена схематически зона формирования «концептуальной модели»)
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.