Текст книги "Ангелы Миллениума. Игрушка на удачу"

21

Валентин перешел улицу и неспешным шагом двинулся вдоль Первомайского проспекта, прислушиваясь к переговорам оперативников, жужжавших в его ушной раковине.

– Херувим на подходе. Пока все спокойно.

Стажер подивился мастерству профессионалов. В искусстве маскировки ему до них было далеко. Он был уверен, что его плотно прикрывают, но никого из группы прикрытия вокруг не наблюдал.

– У второго подъезда машина «скорой помощи».

– Пробить номера по базе, связаться с БСМП на предмет вызова, – услышал стажер голос Стаса.

– Снайперы на позициях. Цель не видна. Окна плотно зашторены.

– Продолжать наблюдение. Ждать удобного случая, – приказал начальник отдела.

– Седьмой, включить тепловизоры, картинку на экран. – Валентин узнал голос одного из техников, оставшихся на конспиративной квартире.

– Сделано.

– Изображение пошло.

– Вызов есть. Женщина. Сердечный приступ.

– Квартира наша?

– Нет. Квартира тридцать пять.

– Ситуация во дворе?

– Пока спокойно. Ничего подозрительного нет.

– Херувим, путь свободен. Даю добро.

– Мерси, Папа, – пробормотал Валентин, входя во двор, освещенный тусклым светом одинокого фонаря, и направился прямиком ко второму подъезду, около которого стояла машина «скорой помощи».

В кармане вновь завибрировал мобильник.

– Да?

– Молодец, мальчик. Даже раньше времени пришел. Мы все видим. Ты чист в своих намерениях. Это радует. Поднимайся. Ждем.

Валентин сунул телефон обратно в карман.

– Наблюдателя засекли? – потребовал отчета Стас.

– Пока нет. Из квартиры тридцать пять поступил еще один вызов в БСМП. Звонил врач. Заказывал реанимационную. Женщина в критическом состоянии. Сами не справляются. Машина выехала. Пропустить?

– Не нравится мне все это. Голос врача в больнице опознали?

– Кто ж знает! Но вопросов не возникало. Диспетчер разговаривала как со знакомым. И потом, в тридцать пятой квартире действительно живет больная с врожденным пороком сердца. Мы уже проверили.

– Проезду не препятствовать.

Валентин обогнул машину «скорой помощи», вошел в подъезд и начал медленно подниматься по лестнице. Похоже, недавно здесь проводили уборку. Ступеньки были влажные, а на лестничных площадках вообще стояли лужи.

На душе было скверно. Мучили дурные предчувствия, но он упорно, ступеньку за ступенькой, отсчитывал шаги. Перед мысленным взором всплыл Христос, взбиравшийся на Голгофу с тяжеленным крестом на спине. «А не дурак ли я? – мелькнула в голове паническая мысль. – Может, следовало Дашку послушаться?»

На лестничной площадке четвертого этажа, около распахнутой двери в тридцать пятую квартиру, топтался плотный мужичок в докторском халате. В руке его подрагивала дымящаяся папироса.

– Реанимация подъехала? – нервно спросил он Валентина.

Юноша пожал плечами:

– Стоит там машина «скорой помощи».

– Одна?

– Одна. У подъезда.

– Потеряем, – покачал головой врач, – как пить дать, потеряем. Что они телятся? Время позднее, пробок уже нет.

Со стороны двора послышались звуки сирены.

– А может, и не потеряем, – приободрился врач.

– Вы позволите, мне сюда, – показал Валентин на дверь тридцать шестой квартиры.

– Конечно, конечно, – посторонился врач.

Стажер взялся за ручку двери и толкнул ее от себя. Он был уверен, что его ждут и запирать не станут. Юноша не ошибся. Дверь легко распахнулась, и Валентин, внутренне собравшись, вошел. Еще из прихожей он увидел в глубине комнаты две человеческие фигуры с мешками на головах, примотанные веревками к стульям. Что-то кольнуло стажера сзади в шею, и он начал оседать. Вампирьи способности проснуться в нем так и не успели. Уже теряя сознание, заваливаясь назад, Валентин почувствовал, как его подхватили руки заботливого «врача», поволокли в соседнюю тридцать пятую квартиру, где кто-то на ходу начал напяливать на него женский парик…

* * *

– Из подъезда выносят тело на носилках.

– Кто там ближе, проверить!

Знахарь, старательно изображая пьяного, проходя мимо суетившихся врачей, качнулся, чуть не сбив одного из санитаров.

– Уберите этого пьяного идиота! – сердито рявкнул санитар.

– Прошу прощения, – икнул Знахарь и двинулся дальше своей дорогой.

Носилки закатили в машину. Врачи и санитары запрыгнули внутрь. Завопила сирена, и машина «скорой помощи» с надписью «Реанимация» на боку начала выруливать, объезжая припаркованные машины, спеша выехать со двора.

– Женщина, – отрапортовал Знахарь. – Херувим еще внутри.

Из подъезда вышла еще одна группа из трех человек в белых халатах с медицинскими чемоданчиками в руках. Вид у них был усталый. Они неспешно загрузились в машину «скорой помощи» и тоже уехали, правда, уже не включая сирены.

– Папа, что-то не так, я чувствую!

– Черная Вдова, не засорять эфир!

Несколько минут прошло в напряженном молчании, которое вскоре прервал чей-то злой голос:

– У нас проблемы. Не могу проникнуть внутрь.

– Некрон, это ты?

– Я.

– В чем дело?

– Подъезд и окна святой водой обрызганы.

– Некрон, да ты же свой!

– Свой-то свой, а божественные законы еще никто не отменял. Без приглашения войти не могу, а тут еще эта вода!

– Херувим тебя не позвал?

– Нет.

– Не позвал… и святая вода… Всем группам, штурм! Мобильные группы, на перехват реанимации и «скорой»!

Стас отдавал команды, хотя уже прекрасно понимал, что этот раунд проигран, и не ошибся. В квартире номер тридцать шесть штурмовые группы обнаружили связанных врачей бригады «скорой помощи» с кляпами в зубах, в квартире тридцать пять – бригаду реаниматоров в том же состоянии и перепуганную насмерть больную, которой от пережитого стресса действительно стало плохо. Четы Селивановых ни там, ни там не было. Не было и Валентина. О том, что он здесь был, напоминал лишь его мобильный телефон, сиротливо лежащий на стуле поверх грубых серых мешков в квартире номер тридцать шесть, и диктофон, издевательски оставленный похитителями стажера, в котором крутилась одна и та же запись:

– Валечка, не ходи сюда! Это они Мишеньку убили!!!

22

Дарья с почерневшим лицом, слегка покачиваясь, сидела на стуле, баюкая телефон стажера. Глаза ее бездумно смотрели вперед и явно ничего не видели.

– Накапайте ей успокаивающего, – приказал Полковник.

Знахарь достал из холодильника бутылку водки, покосился на рюмку и решительно взялся за стакан.

– Ну чего столпились? – рявкнул на остальных членов крыла Полковник. – Делать больше нечего? Чтоб через две минуты план оперативно-розыскных мероприятий был готов! С учетом профессиональной специфики каждого! Иначе за каким хреном вас здесь держат?

План-перехват, как обычно и бывает в таких случаях, ничего, кроме брошенных машин «скорой помощи» в двух кварталах от места похищения, не дал, а потому настроение у всех было траурное. Со стороны спальни до них доносился гневный голос Эльгарда, отчитывавшего их начальника.

– Впервые сталкиваюсь с таким непрофессионализмом! Стас, что случилось? Я тебя не узнаю. Об артефактах такой мощности необходимо докладывать сразу! Немедленно, в аварийном порядке!

– Так я и доложил сразу, как о нем узнал, – оправдывался Стас. – Вопрос – где вас все это время носило?

– У меня были дела в другом измерении. Речь не о том. Почему не подключили местные кадры? Хотя бы того же Тора? Он же в этой области специалист высшей категории! А вместо того чтобы изучать артефакт, этот контрабандист с корешами устроил пикник на природе.

– Черт его знает, почему не подключил, – честно сказал Стас, виновато вздыхая. – Словно затмение какое нашло.

– Я даже догадываюсь какое, – донесся до девушки бархатистый голос Некрона. – Это затмение сейчас стоит на столе в гостевой комнате, и над ним издевается Тор. Может, чем искать крайнего, поинтересуемся, что он там накопал? Пока мальчик жив…

– Он жив? – В голосе Стаса звучала надежда.

– Видите ли, он когда-то добровольно принял мою кровь. А свою кровь я чувствую на любом расстоянии. Она еще живая, а значит, и ее носитель жив. Только без сознания. Как только ваш стажер очнется, я буду знать, где его искать. Ах, как подвела меня святая вода в том подъезде! Весь нюх отшибло! Впрочем, хватит о грустном. Давайте лучше разберемся с артефактом. Ведь именно в нем источник зла.

– Он жив… – Дарья залпом выпила стакан и ринулась в гостевую комнату, где вокруг стола с артефактом сидели Тор, Варг и Диор.

Разобиженные эксперты конторы топтались за их спиной со своей аппаратурой. Гном, оборотень и друид сидели, взявшись за руки, образовав вокруг артефакта живой треугольник, и напряженно смотрели на пылающий крест. В комнату тихо вошли Стас, эльф и Некрон.

– Ему подчиняются ветры, – тихо прошептал друид, – земля и вода.

– Ему подчиняются звери, – провыл оборотень, – и все живые существа.

– Ему подчиняются горы, – просипел гном. Лицо его перекосилось от дикого напряжения и покрылось капельками пота. – Я ощущаю первозданный Хаос… это игрушка предтеч!

Они разом расцепили руки и с огромным облегчением выдохнули, словно сбросили с плеч неимоверно тяжелый груз.

– Предтечи… – прошептал потрясенный Эльгард. – Вот это влипли!

– Фу-у-у… ну и работенка, – вытер со лба пот гном.

– Блохастый, у нас в скляночке еще что-то осталось? – простонал друид. – Если сейчас не выпью – помру! Силы высасывает, зараза, спасу нет!

– Крутой артефакт… – Оборотень извлек из-под стола пластиковую бутылку «Толстяка», на дне которой еще что-то плескалось.

– Предтечи, – повторил эльф, – вот теперь надо звонить во все колокола.

– Не надо, – махнул рукой гном. – Я ж говорю: игрушка. Добрая игрушка, только поверх аура злая наложена. Надо придумать, как ее нейтрализовать, и этой игрушке цены не будет.

– Мой дедушка мне как-то рассказывал про одну такую добрую игрушку, которую ему пришлось вытаскивать из этого мира, – скептически хмыкнул Эльгард.

– Вытащил? – спросил Стас.

– Вытащил, только последствия выпущенного зла вы ощущаете на себе до сих пор.

– И как эта игрушка называлась? – поинтересовался Полковник.

– Ящик Пандоры, – ответила за эльфа Дарья, и тут телефон стажера в ее руке завибрировал. – Валька, это ты? – не соображая, что делает, заорала девушка в трубку.

Стас поспешил отнять у нее телефон и нажал на кнопку приема вызова.

– Валентин? – послышался из трубки запыхавшийся голос отца Никодима.

– Нет, это его начальник. Мы с вами недавно виделись.

– Станислав Николаевич? Верно. Голос узнаю. А где Валентин?

– Временно отсутствует. У вас что-то произошло?

– Нападение на церковь. Подкатили на трех машинах. Ваш наряд, что вы мне в охрану приставили, вырезан. Грузили из церковных подвалов мешки. Полагаю, наркотики. Перевалочная база… ы-ы-ы…

– Вы ранены?

– Пощекотали немножко перышком ребрышки. Бесшумно хотели сработать, сволочи. Двоих я лично оприходовал, только вот отпевать не хочется. «Скорую» подошлите. Я тут, за ризницей. Найдете потом.

– Срочно в Николо-Дворянскую церковь две группы захвата! – крикнул Стас Полковнику. – И «скорую» туда же!

– Да не к спеху уже группы, – простонал в трубку отец Никодим. – Уехали все. Те, кто по мою душу приходили, перед смертью что-то насчет заброшенного кладбища говорили. Сектанты, мать их! Прости, Господи, душу мою грешную! Жертвоприношение там будет.

– Они ж кодированные, – насторожился Стас. – Как сказать такое могли?

– Молитвой, словом Божьим, святой водой да кадилом тяжелым любую кодировку снять можно, сын мой. Все как на духу сказали… а потом померли.

– Надеюсь, не в церкви?

– Что ты, сын мой! Кто ж в церкви такие непотребства творит? Это я уж потом сюда за ризницу заполз. А эти там, около оградки, в кустиках лежат.

– Ясно. Что за кладбище? Они сказали?

– На Засечной. Деревушка есть такая в Снежинском районе. Она давно уже вымерла. Там сейчас никто не живет.

– Отлично. Ждите. Помощь уже едет.

– Пусть едет. Вы, главное, войсковую операцию не затейте. Агнцев жертвенных так не спасете. Послушайте старого спецназовца. Был я как-то проездом в тех местах. Там к кладбищу лесок примыкает. Хорошая мобильная группа профи без шума сработает.

– Ясно. Спасибо за совет, святой отец. Так и сделаем.

– Какой я святой? Еще две души на мне. Хоть и богомерзкие, гнилые, но все равно души! Ох, не отмолить мне грехов моих! Не примет Господь!

В трубке зазвучал отбой.

– Все всё слышали? – хмуро спросил Стас.

– Кто не слышал, тот догадался по контексту, – успокоил его Некрон. – Знахарь вон уже «скорую» вызывает. Батюшка, – повернулся он к Константину, – у вас случайно святой воды при себе нет?

– Есть. – Батюшка выудил из бокового кармана своего пиджака маленькую склянку.

– Будь добр, одолжи на дело богоугодное.

– Да не вопрос.

Некрон проверил, достаточно ли плотно запечатана крышка, и засунул склянку в карман.

– Диор, – повернулся он к друиду, – ты эту Засечную знаешь?

– Как свои пять пальцев, – успокоил его друид.

– А я – как свои четыре лапы, – добавил оборотень.

– А у меня под окнами «лексус» на ходу, – сообщил Тор, поднимаясь из-за стола, – а уж в багажнике чего только нет!

– Стоять! – рявкнул Стас. – Вы уже один раз нашего стажера прикрыли. Доверился вам на свою голову! Хватит. Своими силами справимся.

Эльгард посмотрел на наливающиеся кровью глаза вампира, перевел взгляд на огненный крест на столе и поднял руку, призывая всех к молчанию.

– Это то, о чем я подумал? – спросил он Некрона.

Вампир, заскрежетав зубами, кивнул.

– Как генеральный инспектор полицейского управления шестого сектора измерений, беру командование на себя и утверждаю план Некрона.

– Какой план? – возмутился Стас. – О каком плане речь? Он уже один раз прошляпил…

– У него есть план, – оборвал начальника отдела Эльгард, – а еще у него есть опыт в проведении такого рода операций. Не забывайте, что она пройдет на кладбище. Крылья ангелов Миллениума в этой операции выполняют только функцию групп поддержки и прикрытия. Не больше и не меньше. Все ясно?

– Все, – пробурчал начальник отдела.

– Не обижайся, Стас, но твой разум сейчас замутил артефакт. Мне свежим взглядом со стороны виднее. Я около него мало терся. Так что прими это спокойно и, как говорят у вас на Руси, – по коням!

23

Сознание медленно возвращалось к стажеру. Легкий ветерок холодил тело. Что-то щекотало грудь. Он попытался пошевелиться, но не смог двинуть ни рукой ни ногой. Их что-то держало. С трудом разлепив глаза, Валентин увидел на фоне звездного неба склонившуюся над ним фигуру в темном балахоне, рисующую что-то кисточкой на его груди. На голову незнакомца был надвинут капюшон. Левой рукой «художник» держал чашу, в которую периодически макал кисточку. Валентин, скосив глаза, осмотрелся и понял, что лежит абсолютно голый, распятый на деревянном кресте. Вокруг него стояли люди в таких же капюшонах с факелами в руках, и со всех сторон частоколом торчали покосившиеся ржавые оградки и кресты. Похоже, он находился на небольшой площадке в центре кладбища. «Вот и моя Голгофа, – с каким-то странным спокойствием подумал стажер. – Хорошо, хоть не гвоздями прибили». Руки и ноги его были плотно притянуты к кресту веревками. Он еще раз посмотрел на «художника», разрисовывавшего его грудь. «Как удобно сидит, гад. Сейчас бы врезать с разворота!» Перед глазами поплыл туман, подступила дурнота. «Что они мне вкололи?» Юноша попытался напрячь мышцы, но феноменальные способности, переданные Некроном, несмотря на экстренную ситуацию, не просыпались. А они бы сейчас ох как пригодились! «Артефакт меня все-таки достал, – сообразил юноша, – явно его работа. А почему я ничего не слышу?» Организм словно ждал этого вопроса, и в него тут же ворвалось море звуков: шелест травы на ветру, ритуальный напев «художника», бормотавшего по ходу работы заклинания, стоны и всхлипывания женщины, которую уговаривал крепиться слабый мужской голос. Голоса были знакомые. «Селивановы! Родители Мишки!» Юноша скрипнул зубами, рванулся. Веревки впились в кожу, но выдержали.

– Очухался? – радостно спросил «художник», прекратив песнопения. – Это хорошо. Я хочу, чтобы ты чувствовал, как горит твоя плоть. А знаешь, чем я рисую каббалу? Кровью людей, породивших предателя! Они тоже будут принесены в жертву, но достанутся не огню, а порождениям сил тьмы, которых я сейчас вызову. Когда твое тело будет корчиться в очищающем огне, геенна огненная соединится с этим миром. Радуйся. Это великая честь – быть проводником для исчадий ада.

– Могу тебе эту честь уступить.

– А ты веселый мальчик. И смелый. Жаль, что выступаешь не на нашей стороне, а на стороне сил зла.

– Дядя, я сразу понял, что ты больной. Я, значит, на стороне сил зла, а ты, вызывая демона, на стороне добра?

– Основы христианства разрушены! – брызгая слюной, завопил «художник», да так энергично, что с него слетел капюшон, и Валентин сразу узнал «немого» дворника. – Без зла нет добра! Чтобы возродить веру, мы… – Дворник осекся, стрельнул глазами в сторону своей паствы с факелами и вновь начал бормотать заклинания.

– Психи! – Понимая, что это бесполезно, Валентин опять рванулся, да с такой силой, что затрещали веревки.

Дворник был откровенно удивлен.

– Факел сюда! – резко сказал он.

Один из сектантов с факелом поспешил исполнить приказание. Дворник поднес его к руке Валентина и что-то начертал кистью на ладони юноши.

– Недооценил я тебя. Думал, латентному вампиру обычного снотворного на серебряной воде будет достаточно. Видать, большую дозу ты принял. Ну что ж, тем лучше. Взойдешь на костер не как человек, а как вампир. Силенок порвать путы у тебя все равно не хватит. Они прошиты серебряными нитями. Я все предусмотрел.

Валентин был потрясен. Обычный сатанист без химических анализов и специальной аппаратуры почувствовал в нем кровь вампира! Более того, он знал о ней заранее и подготовил ловушку по всем правилам. Теперь стажер понял, почему способности Некрона не хотят просыпаться. Ионы серебра, попав в его кровь, сделали свое дело. Значит, действительно придется умирать. В горле пересохло.

– Вижу, Господь послал тебе избавление от немоты, – прохрипел юноша, – а ты его дар во зло…

Дворник с размаху влепил ему пощечину.

– Что ты знаешь о Всевышнем, сопляк?! Какое право от его имени… – дворник хищно улыбнулся. – Хотя говори, мой мальчик, говори. Чем чаще ты это будешь делать, тем больше удовольствия нам доставишь. Тем более что сделать ты теперь уже ничего не сможешь, нечисть поганая. Как говорил один мой знакомый хирург, хорошо зафиксированный больной в анестезии не нуждается. А лечить мы тебя будем огнем и без анестезии.

– Старье. Анекдоты твои плесенью поросли. Методы тоже.

– Может, и старье. Но старые методы – они надежные. Нас еще ни разу не подводили.

Тут у Валентина резко обострилось зрение. Он стал прекрасно видеть в темноте, и факелы сектантов ему даже мешали. Неужели способности возвращаются? И тут до юноши дошло. Похитители не учли, что в нем кипит кровь не обычного, а высшего вампира. Вопрос только – справится он с серебряными путами или нет. Стажер вновь осмотрелся. Теперь он видел за крестами и оградками лес, вплотную подступивший к кладбищу. Между деревьями мелькнула неясная тень. Валентин еще сильнее напряг зрение и засек еще один бросок неизвестного. Тот быстро выскочил из-за одного дерева и мгновенно спрятался за другим, переместившись ближе к кладбищу. За его спиной юноша успел увидеть огромные крылья. Губы стажера тронула улыбка.

– Улыбаешься? – удивился дворник. – Надо же, первый случай в моей практике. Люблю веселых людей. Так и подмывает нарушить ритуал и отправить тебя на костер под песни и пляски.

Перед глазами Валентина вдруг опять все поплыло, зато рывком обострился слух. Словно организму не хватало энергии включить сразу все феноменальные способности стажера и он в стартстопном режиме переключал их по очереди. Теперь он слышал не только сопение сектантов, но и все шорохи и шаги в траве где-то на кромке леса за кладбищем.

– Слышь, собака страшная, отними у Диора бутылку.

– Да он уже давно не пьет.

– Я занюхиваю, чтоб в форме быть.

– Нашли время!

– Да ладно тебе, борода. Раз Некрон сказал, что все будет путем, значит, все будет путем. Расслабься.

– Расслабишься тут, – волновался Тор, – чего он ждет?

– Я тоже не пойму, – булькнул, занюхивая бутылку, Диор. – Все ведь на виду. Борода своей киянкой их один разгонит… или расплющит. Никто даже пикнуть не успеет.

– Хвост, дай ему по шее или укуси за зад, – попросил Тор.

– Зачем?

– Чтобы протрезвел. А то сигнал прозевает и не успеет сектантам глаза отвести.

– Я ему укушу! Уйди отсюда, хвостатый. Еще блох напускаешь.

Валентин улыбнулся еще шире. Эту троицу не перепутаешь ни с кем. Ну раз они все здесь, то ночка веселая будет обеспечена не ему, а его мучителям. К тому времени дворник нарисовал на теле юноши последний знак и начал любоваться своим творением.

– Лепота. Может, в бодиарты пойти? Буду женские тела расписывать. Все ловчее, чем мужские, и гораздо приятнее.

Дворник поднялся, и Валентин сразу увидел свою скомканную одежду неподалеку от креста, которую раньше скрывало тело «художника». Рядом с одеждой лежал женский парик и выпавший из кармана черный футляр – подарок Некрона.

Дворник надвинул на глаза капюшон, и тут в свете факелов Валентин еще раз узнал его. Это был тот самый бородач из бежевой «девятки», отшатнувшийся от него в глубь машины. «Неужели он уже тогда меня почуял? Они же вроде за матерью Мишки следили…»

– Дети мои! – заунывным голосом начал вещать бородач. – Настал наш час. Сейчас мы вселим в это тело того, кто давно жаждал вырваться в наш мир. Да придет тот, кто даст свободу ему. Да придет тот, кто превратит кладбища в города, а города в кладбища…

– Диор, мать твою! Отводи глаза!

– Не пихайся, уже отвожу.

Некрон подкрался так тихо, что даже Валентин его не сразу заметил, хотя ему глаза никто не отводил. Вампир улыбнулся стажеру, приложил палец к губам, призывая к молчанию, и поднял с земли футляр. Сектанты восторженно внимали своему предводителю, ничего не замечая вокруг, хотя некоторые из них смотрели прямо сквозь вампира. Некрон вынул шприц, склонился над юношей и вонзил иглу в икру его ноги.

– Так надо, брат мой. Терпи, – еле слышно прошептал вампир.

Некрон аккуратно убрал опустевший шприц обратно в футляр, проскользнул меж двух сектантов и исчез в темноте так же бесшумно, как и появился, немало озадачив этим Валентина. Действия вампира озадачили не только его.

– Слышь, борода. Теперь я совсем ничего не понимаю, – провыл Варг.

– Я тоже, – буркнул Диор, – может, добьем эту бутылку, а потом настучим по кумполу Некрону, ну и сектантам заодно.

– Не надо, – тихо ответил гном. – Теперь я понял, что он задумал. Наш бледнолицый брат прав. Иначе нельзя.

– Да его же сожгут!

– Действуем строго по плану, – жестко сказал Тор. – Все команды Некрона выполнять безоговорочно, что бы с мальчиком ни случилось.

По телу Валентина прошлась огненная волна, и он понял, что в нем забурлила кровь высшего вампира. «Может, Некрон считает, что я должен освободиться сам?» Юноша напряг мышцы, но серебряные нити впились в кожу, вызвав мучительную боль, и не дали порвать путы.

– …Так призовем же его, а потом принесем в жертву тех, кто породил предателя, дабы возрадовался он и наградил нас своей благодатью! Водрузите крест пред алтарем!

Сектанты, фанатично подвывая, воткнули факелы в землю подхватили крест с привязанной к нему жертвой, подтащили к заранее вырытой в земле яме, опустили в нее основание креста, предварительно поставив его вертикально, и засыпали его землей и камнями. Как только крест укрепился около жертвенника, роль которого играл массивный, вросший в землю валун, его начали обкладывать со всех сторон сухим хворостом, поливая сверху маслом.

«Некрон! Сволочь! – мысленно завопил Валентин. – Ты что творишь?! Меня же сейчас сожгут!!!» «Доверься мне, брат мой, – тут же раздался в его голове сочувственный голос вампира, – ты уже слышишь меня. Это хорошо. Значит, все идет по плану. Верь мне…»

– Дети мои! – Дворник выудил из складок своей сутаны книгу в черном кожаном переплете. – Торговля белой смертью принесла свои плоды! Этому древнему фолианту нет цены! Теперь наша миссия обречена на успех! Я начинаю, братия! Сомкните вокруг жертвенника круг, чтобы Великий Падший чувствовал каждого из вас и осенил своей благодатью, явившись в этот мир!

Сектанты, взявшись за руки, сомкнули вокруг жертвенника круг. Их пастырь раскрыл книгу и начал что-то читать на незнакомом Валентину языке.

– Латынь, – услышал юноша взволнованный голос Тора. – И книга древняя. Отсюда чую. Некрон, а мы успеем?

– Успеем, – успокоил гнома вампир.

Читая заклинания, дворник периодически склонялся к чаше, стоявшей уже на жертвеннике, окунал в нее пальцы и брызгал свежей кровью в будущий костер.

– Они действительно вызывают демона! – прошипел Тор. – Смотри, трижды по шесть макает!

– Некрон, ты мне сейчас ухо сжуешь! – не по-волчьи тявкнул оборотень.

– Извини, хвостатый, рефлекс. Знали б вы, как надоели концентраты. А из той чаши так вкусно пахнет! И ветер, как назло, в нашу сторону!

– Уйди от меня!

– Нашел время развлекаться! – шикнул на них Тор. – Ну почему они не поджигают?!! Заклинание вот-вот заработает!

Почувствовал неладное и Валентин. Скосив глаза вниз, он увидел призрачный черный туман, заклубившийся у его ног, перевел взгляд на дворника. Глаза предводителя сектантов расширились, и юноша понял, что тот и сам до конца не верил в успех ритуала.

– Поджигайте! – рявкнул дворник. – Великий Падший должен почувствовать тепло, явившись в этот мир из геенны огненной!

Сектанты выдернули из земли факелы и дружно швырнули их в костер. Обильно смоченный маслом хворост вспыхнул сразу. Пламя высоким столбом взметнулось вверх, объяв фигуру стажера со всех сторон.

– Некрон, давай!

– Рано.

– Чего еще ждать? Он горит!

Валентин стиснул зубы, чтобы не заорать. Ему не хотелось доставлять такого удовольствия своим мучителям. В нос ему ударил запах собственной горящей плоти, кожа пузырилась, волосы на голове горели. Нестерпимая боль заставила исказиться лицо.

– Точно как на артефакте! Теперь давай, Диор! Отводи глаза!

По всем законам, он должен уже был загнуться от болевого шока, но кровь Некрона, бурлившая внутри, не давала сознанию померкнуть и разорваться бешено молотящему сердцу. Внезапно он почувствовал, что кто-то рвет когтями на нем горящие путы. Сильные руки подхватили соскальзывающее с креста обожженное тело, захлопали крылья, и в ушах стажера засвистел ветер.

– Прости, брат мой, но ты должен был пройти через огонь. Это был единственный способ избавить тебя от игрушки предтеч.

Вампир резко пошел на снижение и на бреющем полете запетлял между деревьями.

– Давай, Диор, начинай! – крикнул он, опуская тело Валентина на мягкий мох перед друидом.

Тот уже ждал его с огромной банкой мази наготове и тут же начал втирать пахучую смесь в обожженную плоть стажера, практически полностью лишившуюся кожного покрова.

– Терпи, мальчик, терпи, – приговаривал он, – скоро будешь как новенький. Кожа, волосики – ерунда, отрастут, главное – то, что между ног не сгорело, это уже труднее отрастить. Было бы нам тогда от Дарьи Николаевны на орехи…

Валентин смотрел в изумрудно-зеленые глаза друида, борясь со слабостью, разливающейся по всему телу. Он второй раз видел Диора в истинном обличье. Это был благообразный седобородый старец в коричневом балахоне. На его шее качалась золотая цепь с медальоном, на котором был выгравирован согнутый под напором ветра лес. Из-под руки друида высунулся волчий нос и обнюхал стажера.

– Ну чё, братан, все нормально?

– Уйди, блохастый, – оттянул Варга за хвост Тор. – Заразу еще занесешь. Некрон, не пора сигнал ушастому давать? А то эти придурки и впрямь нечистого вызовут.

– Не вызовут. Я успел костерчик святой водой побрызгать. Так, мальчики, пока я буду с этими недоносками разбираться, ты, Варг, и ты, Тор, доставьте сюда стариков. Как бы от потери крови не загнулись. Диор подлечит их. Ну я пошел. Сейчас начнется развлекуха.

– А как же Эльгард? – опять спросил Тор.

– Подождет, – облизнулся Некрон. – Это кладбище – моя поляна, и я ее ни с кем не хочу делить. Эти отморозки все равно не жильцы, а я так соскучился по свежей крови! А Эльгарду передайте, что я порядки знаю. Никто из них не будет обращен в вампира. Отправятся прямиком по назначению – прямо в ад! Они же так мечтали о нем! Я помогу им осуществить мечту.

Некрон взмыл в воздух и понесся в сторону огромного факела, в который уже превратился крест. Диор расстарался. Восторженно воющие сектанты до сих пор видели на нем обугленное тело стажера, которого там уже давно не было. Вампир набрал высоту, дождался, пока с его поляны не уберут посторонних, и, убедившись, что Варг с Тором отволокли постанывающие тела стариков под прикрытие деревьев, камнем рухнул вниз. Теперь он не стеснялся, напропалую применяя всю доступную ему магию. Горящий крест отлетел в сторону, пламя вспыхнуло в последний раз и погасло, явив сектантам «демона». На жертвенном камне посреди пепелища возвышалась бледная, обнаженная по пояс, мускулистая личность с горящими глазами, медленно расправляя черные крылья.

– Свершилось! – прокатился над кладбищем мягкий, завораживающий голос Некрона.

– Не может быть… – прошептал трясущимися губами дворник, и стало ясно, что он действительно до конца не верил в этот ритуал.

Не верили, похоже, в это и сектанты, так как они, тихо подвывая, теперь уже не от восторга, а от ужаса, упали ниц и стали стучаться лбами о землю.

– Собака страшная, ты воздух испортил? – сердито спросил друид Варга.

– Не, это, по-моему, кто-то из них обделался. Ветер просто в нашу сторону.

– Так, стажера мы вытащили, заложников тоже, – сердито сказал друид, обрабатывая раны четы Селивановых. – Операция, можно сказать, закончена. Надо спускать на них контору.

Учитывая присутствие около них посторонних, вся троица приняла обычный человеческий вид.

А вампир тем временем продолжал играть свою партию.

– Дети мои, – шелестел над могильными крестами его колдовской завораживающий голос. – А почему не все на коленях?

Дворник выронил книгу, трясущимися руками выхватил из-за пояса серебряный кинжал, схватил его за лезвие и выставил крестообразную рукоятку перед собой как щит.

– Изыди, сатана!!!

– Что, сын мой, ты не верил, что я приду? – мягко спросил Некрон. – Крестом от меня закрываешься? Когда торговал героином и продавал его детям, во что верил: в меня или в Создателя всего сущего?

Валентин приподнял голову, сел. Волшебное зелье друида творило чудеса. Боль уже почти прошла, и он чувствовал, как под слоем мази нестерпимо чесалась зарождающаяся новая кожа.

– Куда вскочил? – шикнул на него Диор.

– Тихо, – мотнул головой стажер. Он почувствовал волну магии, исходящую от вампира, и понял, что тот читает мысли прямо из головы дворника. Кровь Некрона бурлила в нем, обострив все чувства. Стажер без малейшего напряжения слышал каждое слово кровного брата.