Текст книги "Серая зона. Жизнь на руинах"

Глава 16

Шумилы. День. Дом на берегу реки.

Юра Бешеный – глава воровской общины Шумил, да и Белореченска, проживал в роскошном трёхэтажном особняке, расположившемся на берегу Роси. Это был внушительного вида дом из бордового кирпича с чёрными вставками, выделенный ему подопечными, потому как Бешеный был «вором в законе» и своего жилья иметь не мог. Впрочем, нельзя сказать, что мужчина соблюдал все без исключения воровские законы. Он начинал свою деятельность в девяностые годы, когда власть и положение в обществе завоёвывали по большей части грубой физической силой, зачастую пренебрегая установленными в воровской среде правилами и понятиями.

Но, тем не менее, авторитет Юры Бешеного был беспрекословным. С его мнением считались все без исключений, и его слово было законом для всех на Шумилах. Немного находилось смельчаков, которые решались оспаривать мнение Юры, и некоторые из них время от времени находились в соседствующем с Шумилами лесу. Остальных прикапывали лучше.

И вот в этот пасмурный день мысли авторитета были такими же хмурыми, как и неприветливое весеннее небо. Он уже несколько дней раздумывал над одним вопросом, и всё никак не мог дать на него однозначный ответ. А именно – предстоящая в четверг встреча с мэром Белореченска Станиславом Пугачем. О том, какова цель этой встречи, догадаться было несложно, а вот детали заставляли задуматься.

Поэтому сегодня он решил расставить все точки над «и» в этом вопросе и вызвал к себе двух человек, которым доверял больше всего. Это были Коля Клык и Витя Сибиряк. С обоими мужчина был знаком уже больше двадцати лет. В девяностые они втроём состояли в одной группировке и вместе наезжали на базарщиков, ставили «крыши» коммерсантам, выламывали руки за долги и занимались прочими свойственными рэкетирам делами. Оба мужчины зарекомендовали себя еще тогда надёжными партнёрами, и, по мере того, как авторитет Бешеного рос, он старался протягивать их за собой.

Мужчины были негласными советниками «вора в законе». Поэтому встречу этой троицы сходкой назвать было нельзя. Скорее, это было что-то наподобие закрытого совещания.

Комната на втором этаже особняка, где Бешеный проводил такого типа совещания, была исполнена в строгом деловом стиле. Посередине стоял длинный стол из тёмного лакированного дерева, окруженный оббитыми зелёным ситцем стульями. Сама же комната была оклеена изумрудного цвета обоями, а нижняя её часть отделана деревянными панелями такого же благородного цвета, как и стол. Помимо этого из мебели здесь был комод, бар и зеркало довольно изысканного вида. Всё это создавало обманчивое впечатление, что хозяин дома должен быть всесторонне развитым человеком и хорошо разбираться в искусстве. На самом же деле Юра Бешеный был человеком весьма не глупым, но к миру искусства относился абсолютно равнодушно. Мужчина жил в совершенно другом мире – мире быстрых денег, опасностей и рисков, неограниченных возможностей и высоких ставок.

По левую руку от него за столом сидел Коля Клык. Чем-то он был даже похож на Бешеного внешне. Физически довольно хорошо сложенный, короткостриженый, с колким взглядом и довольно массивной физиономией. Кличку свою мужчина получил из-за неправильно выросшего нижнего зуба, который был хорошо заметен, когда тот открывал рот.

Витя Сибиряк, сидевший по правую руку от Юры, значительно отличался от Клыка, как внешне, так и характером. Кличка Сибиряк была дана ему не без причин – он переехал вместе с родителями в Белореченск из Красноярска, когда был еще пятнадцатилетним парнем. В отличие от Коли, у мужчины было более худощавое телосложение и немного резковатые черты лица. Серые глаза настороженно смотрели из-под слегка подёрнутых сединой бровей, на лбу поблёскивала залысина.

Одевался Сибиряк в отличие от своих коллег, так и не отвыкших от моды девяностых на спортивные штаны и кроссовки, в костюмы и рубашки, из-под рукавов которых выглядывали тюремные татуировки. Пальцы мужчины были повсеместно облеплены «перстнями». Воровские «перстни» присутствовали и на пальцах Бешеного и Клыка, но в куда меньшем количестве.

На столе перед мужчинами стояли бокалы с коньяком «Арарат» и закуска в виде лимонной нарезки. Но, пока разговор не начался, никто из них не притрагивался к угощению.

– Так, мужики, по поводу чего мы здесь сегодня собрались? – взял слово Бешеный, – Оба вы знаете, что наш мэр забил мне «стрелку» на завтра. О чём речь пойдёт, не объяснял, но догадаться, думаю, не сложно. По любому, предложит сотрудничество. Вопрос только в чём. И я вот думаю, что они нам могут предложить? И что потребуют взамен? И нужно ли оно нам вообще? Вы как думаете?

– Ну, вообще, тема интересная, – покрутив в руке бокал, произнёс Клык, – можем и на новый уровень выйти. Думаю, возможностей побольше станет.

– Да, а что взамен? – недовольно поморщился Сибиряк, – Откуда ты знаешь, что у этого Пугача на уме?

– Не думаю, что он нас чем-то прижать хочет. Если сам стрелку «забил», значит, припекло уже. А если у нас помощи ищет, значит сам слаб.

– Ага, а может, он только пыль нам в глаза этим хочет пустить? А вместо него на встречу мусора или СБУ-шники придут и тупо без разбора шмалять начнут? Им же Шумиллы, как кость в горле, стоят. Ну сам посуди, Юра.

– Может, и так, – покачал головой Бешеный, – то, что это может быть засада, тоже отбрасывать нельзя. Мы им мешаем, это факт. Вот только вопрос в том, насколько им сил хватит, чтоб нам засаду устроить. Да и смелости тоже.

Мужчина замолк и сделал небольшой глоток коньяка. Собеседники последовали его примеру и тоже надпили из своих бокалов, как будто только и ждали команды к действию. Но среди троицы не было чётко выраженной субординации – по крайней мере, когда они собирались вместе без посторонних глаз, и это произошло только потому, что проблема, стоявшая на их рассмотрении, была действительно серьёзной.

– Так или иначе, смысл нам с ними корешиться? – нарушил минутное молчание Сибиряк, – Мы воры, а воры с государством не сотрудничают.

– Да какое государство? – махнул рукой Клык, – После войны, считай, нет уже здесь никакого государства. Правительство на запад сбежало, пол Украины русские отжали, а то, что осталось – так, только территория.

– Я говорю не о том, что есть, а о принципе…

– Да какой к чёрту принцип?! Сейчас беззаконие – каждый выживает, как сможет. Так что, либо мы будем все законы соблюдать, и в конце хер его знает, что с нами будет, либо возьмём эту корову за вымя и будем её доить. Не своими руками, конечно, но лавьё то нам на карман капать будет.

Бешеный наблюдал за спором мужчин с интересом и даже не думая их перебивать. Иногда он затевал такие совещания больше для того, чтобы понаблюдать за процессом, а не получить результат. И хоть сегодняшняя повестка дня была более чем серьёзной для них всех, он не мог отказать себе в удовольствии немного отвлечься от неё и понаблюдать, как спорят между собой Клык и Сибиряк. Мнение мужчин на различные вопросы порой отличалось кардинальным образом, и на этой почве обычно вспыхивали такие споры, как сейчас. Сам процесс напоминал собой нечто наподобие работы вечного двигателя – стоило Бешеному кинуть своим друзьям хоть каплю противоречивой информации, как они начинали перебрасываться аргументами каждый в пользу своего мнения, одновременно стараясь убедить оппонента в его неправоте, и так могло продолжаться очень долго.

– Так, братва, погодите, – наконец, прервал спорщиков Юра, – смотрите, что я вижу – в чём-то вы оба правы. Как и всегда. Но нам нужно найти золотую середину, чтобы побольше выиграть и поменьше проиграть. С одной стороны работать с Пугачем нам на руку – будем уверены, что нас никто трогать не станет. Какие еще плюсы? Я вот думаю, расширяться в дальнейшем нужно. Кто стоит на месте, тот потом вымрет, как мамонт. Мой вариант – надавить на Пугача, и ввести в администрацию своих людей. Сами подставляться, понятное дело, не будем. Конкретно нам эта политика ни к чему – будем заниматься тем, чем и сейчас. Только уже под прикрытием. Найдём кого-нибудь побашковитее, и приставим к нашему мэру. Какие от этого выгоды в дальнейшем – не мне вам объяснять. Но это сильно хороший вариант. Думаю, он прокатил бы еще пару дней назад, но теперь… После того, что эти пидарасы из «Трезуба» устроили позавчера в центре, за Пугачем стоят еще и вояки. Их немного, но, как мы все знаем, это пока. И это меня очень напрягает. Теперь Пугач осмелеет и будет уже говорить по-другому. Он может попытаться на нас надавить. Мы, понятное дело, под него гнуться не будем, но что тогда он сделает дальше? Натравит на нас вояк? Тогда начнётся война. А война никому из нас не выгодна.

– По-моему, Юрка прав, – одобрил его слова Сибиряк, – Пугач, как пить дать, теперь попробует на нас нажать.

– Ну и чё с того? – с насмешкой кинул Коля, обнажив при этом свой клык, – Сколько с ним этих вояк? И пятидесяти нет, а у нас, считай, почти каждый может оружие в руки взять, – возразил Клык, – так что, кому еще войны бояться нужно.

– От войны теряют все. Так всегда было.

– Не согласен. Всегда есть те, кто от войны только выигрывает.

– Так нам один хер своих людей под пули ставить.

– Людей у нас больше, так что с этим проблем не будет.

– Да херня это всё! За что ты вообще воевать будешь? Они из центра будут идти, мы с Шумил, и так до бесконечности.

– Значит, нужно захватить Центр.

– Нет, это уже нам точно на хер не нужно, – вставил своё слово Бешеный, – мы и на Шумилах нормально стоим.

– Ну, тогда, хотя бы Дунай, – снова возразил Клык.

– О, да там и захватывать никого не нужно – они сами к нам прибегут. Только на хера нам нужны новые люди и территории? За что их кормить? – развёл руками Сибиряк, – Шумил вполне хватает нашей общине. Полезем дальше – может начаться передел, кто-то обязательно самоуправством начнёт заниматься.

– Если всё держать под контролем и нужных людей на места ставить, то никакого самоуправства не будет, – возразил Бешеный. Он страх, как не любил, когда кто-то подвергал его авторитет и влияние малейшим сомнениям, – а вот на счет Дуная нужно подумать. В чём его плюсы? Дунай выше остального города, и, если нужно будет, то есть, если нас реально захотят штурмовать, мы можем заблокировать несколько дорог – и всё. А мост, если уж на то пошло, можно и подорвать. Так что, это удобно. Еще и потому, что тогда мы сможем не пустить их на Шумилы. Ай, ладно, надоел мне этот разговор. Давайте лучше проголосуем, чё дальше делать будем – с Пугачем корешиться или сами по себе?

Второго приглашения не потребовалось. Ответ мужчин созрел еще до окончания разговора и, проголосовав, они приняли окончательное решение.

Глава 17

Киевский район. Белореченская тюрьма. На следующий день.

Станислав лично прибыл в тюрьму за Зинченко. Ни один из задержанных членов «Боевого трезуба» на допросах не подтвердил связи между Владом и руководством их организации. Кроме того, Журавлю, несмотря на все его отговорки, всё же удалось проверить правдивость слов бывшего министерского чиновника. Это и на самом деле оказалось довольно сложно, но, в конечном итоге, у подполковника практически получилось выйти даже на куратора данного проекта в Новороссии.

Собравшись вечером дома у Пугача, мужчины недолго совещались за бутылкой «Мартеля». Помимо всего, Журавель узнал, конечно, очень неточно, цифры, которые им светили за успешное выполнение задания, но и этих весьма размытых чисел хватило, чтобы из него испарились весь патриотизм и чувство долга перед Родиной. Сидя у камина на втором этаже роскошного особняка мэра города, он и сам уже расхваливал предложение Зинченко. Пугач, глядя на него, лишь молча улыбался. До этого момента его порядком раздражала несговорчивость подполковника, его показушное чувство офицерской чести и готовности защищать уже фактически несуществующую страну. Теперь же, убедившись в том, что Журавель такая же продажная сволочь, как и те, с кем ему обычно доводилось работать, Станислав остался доволен.

Войдя во внутренний двор тюрьмы, мужчина почувствовал некоторое беспокойство. Весьма неприятные ощущения вызывало у него это место, его заборы и стены с облупившейся местами до кирпича штукатуркой, решетки на окнах, колючая проволока поверх забора и вооруженные автоматами солдаты на вышках. Где-то на подсознательном уровне Станиславу хотелось побыстрее покинуть территорию тюрьмы.

Заключённых в Белореченской колонии строгого режима оставалось немного. Большую часть перевели в Галичину либо выпустили по последней амнистии. Оставались только осужденные за особо тяжкие преступления. Компанию им составляли те немногие, кого удавалось поймать полиции за последнее время.

Конвойный провёл Станислава по внутреннему двору к единственному действующему корпусу, и они вошли внутрь. Поднялись на второй этаж и, постоянно останавливаясь, чтобы открыть решетчатые двери, продвигались по коридору в нужном направлении. Внутри Станиславу понравилось еще меньше, чем снаружи. Тесные коридоры, освещённые тусклым желтым светом круглых потолочных ламп, спёртый воздух, пропитанный запахом старой штукатурки, краски, цвели и грибка и зловещая тишина, нарушаемая лишь звуками их шагов – всё это давило на психику, как вода на барабанные перепонки ныряльщика.

Наконец, конвойный остановился у одной из камер и стал открывать дверь ключом.

Заглянув в камеру, он кивнул и кинул лежащему на нарах у окна Зинченку:

– На выход.

Мужчина лениво потянулся и без малейшей тени удивления на лице встал и направился к выходу.

– Могли бы и побыстрее подсуетиться, – сказал он Пугачу, оказавшись рядом с ним.

– И так нормально, я считаю. Мне нужно было тебя проверить. Сам должен понимать – тут ты мне предлагаешь с русскими работать, а на следующий день эти дебилы из «Трезуба» ко мне заявляются. Тут разве что дурак не заподозрил бы.

Станислав старался говорить непринуждённо, показывая, что не чувствует никакой вины за то, что Владу пришлось около двух суток провести в камере. Мужчина очень не любил перед кем-то оправдываться.

– Да-да, – усмехнувшись, произнёс освобождённый Зинченко и кивнул. На щеках и подбородке его красовалась двухдневная щетина, под глазами были заметны тёмные круги от недосыпания на жестких нарах.

– Я так понял, вы всё же решили согласиться на моё предложение, – сказал он, когда мужчины спускались на первый этаж.

– Не сейчас, – кинул ему Пугач.

Влад лишь снова усмехнулся.

Наконец, они оказались за воротами. Здесь, как казалось Станиславу, даже дышалось свободнее, не говоря уже про дискомфорт, который создавало внутренне убранство и атмосфера тюрьмы.

– Я вижу, вы недолго за своим «Ниссаном» горевали, – сказал Влад, заметив припаркованный напротив ворот «Шевроле Тахо» цвета бежевый металлик, – да, неплохо живут народные избранники в пережившей войну стране. Только не говорите, что это жены или сына.

– Всё сказал? – спросил, остановившись и бросив на него строгий взгляд Станислав.

Влад, понимая, что у его собеседника сегодня нет настроения шутить, просто кивнул.

– Тогда садись в машину, – сказал мер и, обойдя внедорожник, открыл заднюю дверцу и сел внутрь.

– Ого, вы еще и охраной обзавелись, – заметив двух крепких мужчин лет тридцати – тридцати пяти на передних сидениях, произнёс с лёгкой насмешкой Влад, – это после того, как пришлось через тайный ход из кабинета дёру давать?

На этот раз Станислав не ответил ничего, а только кинул на мужчину беглый укоризненный взгляд и уставился в окно.

Разговорившийся после двух суток, проведённых в одиночестве, Влад понял, что разговора не получится и тоже откинулся на мягком кресле, которое, безусловно, было в разы комфортнее тюремных нар.

Ехали недолго. Свернув из переулка на улицу Киевскую, названную так потому, что она вела к выезду из города, который выходил на столичную трассу, джип проехал полкилометра и свернул в узкую улочку за кирпичным заводом. Дальше шла серая и унылая промзона. В виду того, что большинство предприятий обанкротилось либо успели закрыться до этого, сейчас на улице Заводской не было ни души.

Это вызвало у Влада смутные сомнения по поводу того, с какой целью они сюда приехали.

«Вывезли меня сюда, чтобы застрелить? Да ну. Это можно было сделать и в тюрьме. Да и Пугач сказал, что проверял меня. Блефует? Маловероятно. Так это или нет, нужно быть готовым к любому развитию событий».

Влад бросил беглый взгляд на дверцу возле себя и с некоторым облегчением заметил, что та не закрыта на центральный замок, а, следовательно, он сможет при надобности быстро открыть её и выпрыгнуть наружу. Мужчина осторожно посмотрел на Станислава, а затем на его охранников спереди, но внешне сложно было определить, что у них на уме.

Тем временем «Шевроле» съехал на грунтовую обочину перед закрытыми гаражами, где еще не так давно был шиномонтаж, и, подняв тучу рыжей пыли, остановился. Охранники вышли из машины.

Влад напрягся, следя за их действиями, но мужчины просто стали чуть поодаль и закурили.

– Ну что? С освобождением, – слегка улыбнувшись, сказал Станислав.

– Сказал бы спасибо, но, помня, что это вы меня в тюрьму засадили, промолчу.

– Говорю второй и последний раз – мне нужно было перестраховаться и тебя проверить. Как по мне, в таких условиях, для тебя это еще и неплохой вариант был. Могли бы просто пристрелить там же в части.

– Ну теперь уж точно спасибо. Вы очень великодушный человек, Станислав Александрович. Что-то вы, я вижу, без настроения сегодня. Никак случилось чё?

Пугач смерил его не особо доброжелательным взглядом, думая, стоит ли сейчас рассказывать о своих проблемах, решил, что Влад всё равно, рано или поздно о них узнает, поэтому всё же ответил на его вопрос.

– Если помнишь, у меня на сегодня с Юрой Бешеным встреча назначена была. Как видишь, я здесь, вместо того, чтобы сейчас к нему ехать.

– Только не говорите, что из-за меня не поехали.

– Не из-за тебя. Вчера он прислал ко мне одного из своих и передал вместе с ним послание. Говорит, ни на какую встречу не поедет, так как не видит смысла со мной говорить. Они типа со своими проблемами сами разбираются, вот и мы сами должны со своими.

– И это его отказ вас так расстроил?

– Нет. Еще он добавил, что Шумилы теперь нам не подчиняются.

– Ха, это уже серьёзно. Ну и что с того? Меньше земель, меньше ответственности.

– Если бы. На Шумилах бандитов больше, чем у бродячей собаки блох. И куда они, по-твоему, лезть будут? А мы их после того, получается, достать не можем, потому что будет война.

– Не любите, когда что-то выходит из-под контроля?

Мужчина опять смерил Влада весьма недружелюбным взглядом.

– Ладно, не будем сопли жевать. Перейдём лучше к делу. Значит так, предложение твоё я изучил. Проверил, что нужно. Даже удалось на твоих кураторов выйти и примерно узнать расценки.

– Ха, так зачем же я вам тогда? – усмехнулся Влад, – Если и сами всё можете, могли бы и правда меня пристрелить.

– Всегда успеется, – нахмурил брови Станислав. Он понял, что его собеседник тоже не промах и просчитывает ситуацию до мелочей. Как и все руководители, считающие себя умными, он не любил таких же умных рядом с собой. Но, хочешь-не хочешь, а теперь с этим придётся смириться, – но, думаю, до этого не дойдёт. Нам с тобой обоюдно удобно оставаться в живых. Иначе ты бы ко мне и не пришел, – нашел мужчина адекватный ответ на выпад Зинченко.

– Ну да-ну да, – улыбнулся Влад какой-то хитрой кошачьей улыбкой, – а по поводу кураторов это вы, конечно, блефуете.

– Не угадал. У меня есть люди, которые смогли это проверить.

– Ладно, как хотите. Но правда одна – ЭТИХ кураторов никто из ваших людей и в жизни не нашел бы. Просто он просчитали ситуацию и вложили вашим людям нужную им информацию через третьих лиц…

– Ладно, – перебил его Станислав, стараясь не показывать, что признаёт наивность своей версии. Мужчина ох, как не любил, когда его выставляли за неосведомлённого дурака, говорящего о том, в чём совершенно не разбирается, и поэтому он отлично научился обходить такие «острые углы», – важно не это. Важно, что я решил вступить в игру. Поэтому давай лучше скоординируем наши действия.

– Я так понимаю, вы уже успели обдумать ситуацию, и у вас есть своё видение.

– Правильно понимаешь. У меня есть некоторые свои условия, – произнёс Станислав и пристально посмотрел на собеседника, ожидая его реакции. Не заметив на лице Влада заинтересованности, он продолжил:

– Думаю, мои условия будут вполне понятны и приемлемы для тебя. Во-первых, кто бы не подкинул эту идею, так как я мэр, то и главным во всём этом остаюсь я. Без меня не принимаются важные решения, и, если я с чем-то категорически не согласен, от такого варианта отказываются. Во-вторых, ты сводишь меня со своими кураторами.

– Ну, первый пункт мне понятен и, в принципе, я ничего против не имею. А вот второй… вы что, хотите меня в дальнейшем убрать и работать напрямую?

– Нет, просто хочу знать всё, о чём будет идти речь на встречах с нашими партнёрами.

– Но так никто не делает. Работа через третьих лиц – это главный принцип любого нелегального бизнеса. Вы же сами понимаете, что, даже если мы и поедем вместе, нас там не генералы встречать будут, а мелкие сошки, типа капитанов или лейтенантов. Ну, в лучшем случае, майоры.

– Влад, когда ты начинаешь юлить, у меня создаётся впечатление, что ты мне что-то недоговариваешь. А я очень не люблю, когда кто-то хочет выставить меня дураком.

– Ну ладно, как хотите. Пусть будет по-вашему. Но я вам как человек с высшим экономическим образованием говорю, что начальник, не делегирующий полномочия своим подчинённым, в конечном итоге не справляется и со своими обязанностями.

– А я тебе как мэр этого города говорю, что не нужно меня учить, как делать дела. Мы здесь не план по продажам пылесосов на следующий квартал составляем, а серьёзными делами занимаемся. Поэтому я должен быть уверен, что всё пройдёт нормально, – говорил теперь Пугач твёрдым, безапелляционным тоном. Влад понял, что его последняя фраза задела мужчину за живое. Так уж случилось, что Станислав считал себя профессионалом своего дела и не нуждался ни в чьих советах.

– Ну ладно. Как хотите. Я же говорю – мне не сложно согласиться с вашими условиями.

– Вот и отлично. Это было основное, а о деталях поговорим позже. Думаю, ты после двух дней на нарах не против немного отдохнуть. Как насчет сауны и холодного пива с раками?

– Не откажусь, – улыбнулся, глядя в окно, Влад, – вижу, вы умеете располагать к себе людей.

– А то! Как-никак, десять лет в политике, – произнёс, впрочем, без какой-либо гордости в голосе, Станислав и постучал костяшками пальцев по стеклу.

Охранники, стоявшие неподалёку, оглянулись на стук и направились к джипу.