Текст книги "Кукловод"

– Но вы меня опоили… – вновь слабо возразила я.

– Еще один совет, – мы остановились рядом с постелью. Я почувствовала, как его ладони скользят по моему телу, расстегивая платье и ослабляя корсет. – Внимательно смотри, что пьешь.

Я нервно усмехнулась:

– Поздно.

– Не беспокойся, то, что я тебе дал, не опасно.

Его руки уже ослабили мою одежду, что было верхом наглости. Я чувствовала, как платье спадает с тела, и, собравшись с силами, попыталась оттолкнуть лорда Берта от себя.

– Не трогайте мое платье.

– В платье и корсете будет неудобно спать, – пояснил он, словно я была глупым ребенком.

Вцепившись в сюртук мужчины, я сжала ткань в руках. Взгляд остановился на губах советника. Из-за смеси вина и успокоительных капель разум словно заволокло туманом.

– В чем же тогда будете спать вы?

На его губах появилась веселая улыбка.

– Я буду спать совершенно обнаженным. – И, приблизив ко мне свое лицо, лорд Берт добавил: – В своей постели.

Поддавшись порыву, я прильнула к его губам. Они имели солоноватый привкус, и я не сразу поняла, что это вкус моих слез.

Руки советника мягко заскользили по моему телу, и платье упало на пол. Поцелуй внезапно прекратился, а меня мягко подтолкнули к кровати. Упав на одеяло, я посмотрела на советника. Его силуэт раздваивался, а комната кружилась.

Лорд Берт поправил сюртук, наклонился и коснулся моего лба невинным поцелуем.

– Спи, – произнес он.

А возможно, мне это только показалось.

Опустив голову на подушку, я уже не могла сопротивляться и закрыла глаза. Пустота разом поглотила все мысли и тревоги.

Глава четырнадцатая

Проснувшись, я почувствовала себя отдохнувшей, только ясность ума не принесла радости. Растерянно осмотрев свой внешний вид, я заметила платье, валяющееся у постели, и вспомнила вчерашнюю ночь в мельчайших подробностях. Соленый поцелуй и мои руки, бесцеремонно скользнувшие под сюртук советника. Это ведь не было сном?

– Боже мой… – простонала я, падая лицом в подушку.

Что бы ни подсыпал мужчина в бокал, это точно повлияло на мои действия. Однако дальше был провал. Он ведь ушел? Или нет? Что было сном, а что реальностью? Все, начиная с момента, как мы покинули комнату лорда Берта, было как в тумане.

Выбравшись из кровати, я взяла халат и, подпоясав его, подошла к зеркалу. Лицо немного опухло, но синяки под глазами исчезли. В целом выглядела я неплохо. Сняв повязку с руки, я увидела, что опухоль спала. Следуя указаниям знахарки, я снова наложила на запястье мазь, но перебинтовывать не стала.

Вызванная ранее служанка вошла в комнату и сразу подобрала с пола платье, а затем начала застилать постель.

– Ты заходила ко мне ночью? – осторожно спросила я.

– Нет, ваше высочество.

– Кто стоит на страже у моих покоев? Вистан?

– Вистан сейчас отдыхает, миледи. Его сменил другой гвардеец.

Затянув халат потуже, я вышла в гостиную и застыла, увидев пустой мольберт. На месте, где должна была быть картина, лежал сложенный листок. Взяв его, я развернула послание и увидела почерк лорда Берта: «Я унес ее, чтобы вы не расстраивались. Картину повесят в детской».

Я смутно помнила, как поделилась своими переживаниями с советником, но кто позволил ему забирать мою картину?! Злость и раздражение росли. Не хотелось признаваться себе в том, что причиной тому было смущение. «Как я могла поддаться ему? Зачем выпила тот злосчастный бокал?!» Бросив записку на стол, я упала в кресло рядом с мольбертом и сжала голову руками. Не успела я всласть предаться самобичеванию, как дверь в покои открылась и на пороге появилась Фрейя.

– Алис, как хорошо, что ты уже не спишь. Нам нужно поговорить.

Отняв руки от лица, я посмотрела на женщину, поражаясь ее лжи. О том, что я проснулась, королеве доложили еще несколько минут назад. Говорить с ней сейчас мне хотелось не больше, чем видеть лорда Берта.

– Я еще не до конца проснулась, Фрейя, – предприняла я вялую попытку отложить разговор.

– От нашего разговора не зависит судьба королевства, так что это не страшно, – приблизившись, она приторно улыбнулась мне. – Я лишь хотела сказать: я понимаю, как ты вчера устала, поэтому прощаю тебе все резкие слова.

Фрейя остановилась рядом, глядя на меня в ожидании ответа. А я как наяву видела все фальшивые улыбки, адресованные Изольде, и хладнокровие, с которым королева встретила ее смерть. Мой ответ вышел грубым:

– Однако я не прошу прощения.

Королева-мать выглядела удивленной. Она пыталась разглядеть во мне ту безвольную куклу, которую приказала подобрать для своего сына. Но мне больше не хотелось притворяться. Я устала улыбаться и делать вид, что все в порядке.

– Ты же понимаешь, что я действовала во благо королевства? Королева обязана принимать сложные решения с холодной головой. Что бы ни происходило, главное – удержать власть.

Ее слова меня не убедили.

– Мы в первую очередь семья, – поднявшись с кресла, я обогнула его и замерла. Воздвигнув между собой и Фрейей эту условную преграду, я почувствовала себя готовой к битве.

– Мы королевская семья, – поправила она меня, не уступая позиций.

Возможно, я зря завела этот разговор. Препираться с королевой было плохой идеей, но менять тему даже не потребовалось. Взгляд Фрейи опустился вниз, и, прежде чем я успела опомниться, в ее руках оказалась записка лорда Берта. Я сжала спинку кресла, в то время как она быстро прочла косые строчки. Королева не могла не узнать почерк своего любовника. Когда она посмотрела на меня вновь, в ее глазах плескался огонь. Я удержала себя от порыва броситься к ней и выхватить записку. Это уже ничего не изменит.

– Что ж, – Фрейя скомкала бумагу в руках, вымещая на ней свой гнев, – теперь ясно, почему ты так самоуверенна. Что еще Арен сделал для тебя?

Я не сразу поняла, о ком говорит женщина, позабыв, что именно так зовут лорда Берта.

– Он ничего для меня не делал.

– Не держи меня за дурочку. – Фрейя стала огибать кресло, приближаясь, и я подавила в себе желание отшатнуться. – «…Чтобы вы не расстраивались», – едко процитировала она, – с чего вдруг он так внимателен? Ты с ним спишь?

– Нет.

Моя честность оказалась пустым звуком. В записке не было ничего особенного, так почему же я оправдывалась, а Фрейя нападала?

– Глупая девчонка! Думаешь, сможешь управлять таким мужчиной, как он?

Королева больше не собиралась быть со мной милой. Она окончательно сняла маску. Представив, как она покажет эту записку Галену, я запаниковала. Что он сделает? Но моя паника быстро утихла, как только я еще раз взглянула на Фрейю. Она не просто злилась, она ревновала. Королева не расскажет об этом, поскольку лорд Берт все еще ей необходим. Эта мысль придала мне уверенности.

– Им никто не способен управлять, даже вы.

– Откуда тебе это знать? – ее голос теперь походил на шипение змеи. – Я попросила найти Галену покладистую пару, и он выбрал тебя. Я велела позаботиться о том, чтобы мой строптивый сын сделал тебя женщиной и законной женой, Арен справился и с этим.

Я замерла в ожидании продолжения, но его не последовало. Неужели это все? Все, что он сделал? Не похоже, чтобы королева-мать знала о моем кратковременном побеге из дворца, Вистане или угрозах Ивет.

Доказывает ли это, что я могу доверять лорду Берту?

– Это все? – озвучила я свое сомнение.

На фоне эмоционального всплеска Фрейи мое спокойствие действительно выглядело самоуверенно.

– Все? – ее негодование усилилось. Она считала, что этого достаточно, но мне так не казалось. Чтобы быть уверенной в советнике до конца, я решила разозлить королеву-мать сильнее.

– Он сделал для вас только это? Всего лишь? – я наблюдала за ее реакцией. Мне требовалось совсем немного – деталь, о которой знаем я и лорд Берт, но не должна знать Фрейя. Это докажет, что советник не переставал играть со мной.

Но королева-мать молчала, и я решила, что надавила недостаточно сильно.

– Для меня он сделал гораздо больше.

Рука Фрейи, в которой она все еще сжимала скомканную записку, задрожала. Королеве нечего было сказать в ответ. В какой-то момент я даже подумала, что она готова меня ударить.

– Правильно принимай решения, дорогая, – Фрейя попыталась надеть маску дружелюбия обратно, но она уже не могла скрыть истинную сущность, – если ты намерена перейти мне дорогу, я не спущу это с рук. Ничто не мешает заменить тебя другой, более покладистой девочкой, которая понравится моему сыну.

На этом в нашем разговоре была поставлена точка. Лишь когда королева покинула комнату, я отпустила обивку кресла. Пальцы болели. Рука потянулась к столику, где стоял графин. Выпивка, оставшаяся с тех времен, когда Гален проводил здесь ночи, была как нельзя кстати.

Сделав глоток вина, я поставила бокал на место и вернулась в спальню, где оставалась притихшая служанка. Записку лорда Берта Фрейя так и не вернула. Вероятно, советнику предстоит неприятный разговор. Разозлить королеву уже не казалось мне хорошей идеей. Вместо ответов – одни вопросы. Поверить в то, что лорд Берт действительно что-то утаил от королевы, все равно было трудно.

Служанка помогла одеться и сделала мне прическу. Все это время я не прекращала думать о последних событиях. Я хотела узнать новости, но совершенно не знала, к кому за ними обратиться. Идти к лорду Берту я не собиралась, Фрейя – тоже не вариант. Оставался только Гален, на голову которого свалилось целое королевство на грани войны. Стоило хотя бы попытаться.

Покинув покои, я посмотрела на застывшего у дверей гвардейца. Он был широкоплеч и смугл, с коротким ежиком волос и щетиной на щеках. Один из тех, кого для меня отыскал Вистан.

– Как тебя зовут? – обратилась я к стражнику, так и не сумев вспомнить его имени.

– Норман, ваше высочество.

– Ты знаешь, где сейчас принц, Норман? – спросила я у него.

– Он в зале заседаний, – ответил гвардеец.

– Покажи мне дорогу.

Он уверенно двинулся вперед. Мы перешли в другую часть дворца. Воздух здесь был холоднее, а людей больше. Впереди показались придворные. Завидев нас, они прекратили шептаться и замерли в ожидании. Как только я приблизилась, мужчины склонились в поклоне.

– Ваше высочество.

Я смутно помнила лица обоих, но не могла назвать ни титулов, ни имен. В ближайшее время придется это исправить.

У дверей, за которыми скрывался Гален, стояли два гвардейца. Мое появление заставило их забеспокоиться.

– Пропустите принцессу внутрь, – велел мой провожатый, когда стражники не двинулись с места.

– Принц просил, чтобы его никто не беспокоил, – последовал неуверенный ответ.

– Вероятно, он говорил о королеве Фрейе, – не растерялась я.

Мне удалось убедить стражу отступить. Неожиданностью оказалось то, что Гален был не один. Войдя в зал для заседаний, я оказалась в самом разгаре беседы. Разговоры немедленно стихли, и лица присутствующих обратились в мою сторону. Ближе всех к двери оказался лорд Берт. Скользнув по мне безразличным взглядом, он отвернулся. К счастью, мне не потребовалось нарушать эту неловкую тишину.

– Сделаем перерыв. Оставьте нас, – тут же велел Гален. – И ты тоже, – он обернулся и посмотрел на застывшего рядом с ним гвардейца.

Когда мы остались одни, принц устало откинулся на стуле и прикрыл глаза.

– И как мой брат заседал целыми днями в этой душной комнате? Мне уже хочется плюнуть на все и прогнать советников.

Огибая стол, я попутно разглядывала разложенную на нем карту.

– Я отправил письмо в Эрест, твоему брату, и сообщил, что ты в порядке, – Гален открыл глаза, вновь обретая сосредоточенность. Вероятно, как и я, он всячески старался держать себя в руках, боясь проявить даже малейшую слабость при посторонних. Но я не была посторонней, и сейчас мы были одни.

– Есть новости о Сергуне?

Гален отрицательно покачал головой.

– Если он мертв, то мы на грани войны. Айнон Третий сделал свой шаг. Богемия пытается захватить нас и присоединить к себе, став империей. – Подавшись вперед, он положил руки на стол. – Если нет, то я должен его освободить, но и тут без войны не обойтись. Я загнан в угол.

Подойдя к Галену, я положила руку ему на плечо. Мышцы его тела были так напряжены, что казались каменными. Чувства супруга было легко понять. Сначала его всячески пытались отстранить от дел королевства, а теперь просят решить проблему войны и мира. Я просто стояла рядом и молчала, не зная, что сказать.

– Мне нужно продолжить совещание, – нарушил он тишину через какое-то время.

Ничего не говоря, я убрала руку и направилась к дверям.

– Алис, – остановил он меня, прежде чем я ушла.

– Что? – я замешкалась, обернувшись.

– Если соберешься покинуть дворец, сообщи об этом гвардейцам. Не смей никуда уходить без охраны. – Подумав, он добавил: – Всей охраны.

Можно было не уточнять. Рука была свежим напоминанием об этой ошибке.

– Хорошо, я больше не буду сбегать от охраны, – пообещала я.

В коридоре толпились советники, ожидая, когда можно будет вернуться к обсуждению. Лорд Берт все еще был среди них. Наши взгляды встретились, и мужчина улыбнулся. Я почувствовала, как к моему лицу приливает краска от вспыхнувших в голове воспоминаний, и поспешила покинуть коридор, чтобы не выдать себя.

В жилой части дворца было так же тихо, как и раньше. Вместо своих покоев я направилась в сторону спальни Изольды и Сергуна. Детская располагалась рядом. На пороге я ненадолго замешкалась, прежде чем войти.

Первым, что я увидела, был портрет Изольды. Он висел на стене напротив детской кроватки. Лицо моей единственной подруги выбивало почву из-под ног. Сейчас я была благодарна советнику, что он убрал портрет сюда. Увидев лицо Изольды на рассвете, я не уверена, что смогла бы сдержать слезы. Вот и сейчас в горле появился ком.

Я поспешно отвела глаза и заметила кормилицу. Держа на руках ребенка, она сидела в кресле возле окна, раскачиваясь взад и вперед.

– Ваше высочество, – она встала, и из кулька у нее на руках послышалось хныканье.

– Как она? – я не решалась приблизиться, оставаясь у двери.

– Хорошо. Лекарь ушел час назад. Он сказал, что девочка достаточно крепкая и родилась крупненькой, так что ей ничего не грозит. Видимо, это и погубило ее матушку. Наша королева была хрупкой женщиной.

– Возможно.

«Или ее погубила эта безумная семья». Я подошла ближе.

– Хотите взять ее на руки, ваше высочество?

Я нерешительно посмотрела на сверток в руках женщины. Оттуда виднелось маленькое личико. Ребенок казался таким хрупким, что я боялась коснуться его и пальцем.

– Сложите руки вместе и придерживайте девочку за головку, – прежде чем я успела возразить, женщина передала мне ребенка. Подхватив легкое тельце, я посмотрела на дочь Изольды в поисках знакомых черт лица.

– Кто-нибудь еще приходил? – спросила я, вглядываясь в девочку.

– Только лорд Берт, ваше высочество.

– Лорд Берт? – не сдержав удивления, я посмотрела на кормилицу. – Чего он хотел?

– Он пришел удостовериться, повесили ли картину.

– Он трогал ребенка?

– Нет, ваше высочество, но он говорил с лекарем.

Я вновь посмотрела на девочку. Стоило ли запретить пускать сюда советника? Мне не хотелось, чтобы он затронул судьбу этого ребенка. Все, чего он касается, становится отравленным.

– Очень красивая картина, ваше высочество, – кормилица отвлекла меня от мрачных мыслей.

– Спасибо.

Я передала ребенка обратно, почувствовав, как в горле снова встает ком. Нельзя давать волю чувствам.

– Присматривайте за ней как следует.

– Конечно, ваше высочество.

Я поспешила покинуть детскую. Норман, ожидавший меня у дверей, двинулся следом. Достигнув своих покоев, я остановилась и посмотрела на него.

– Когда Вистан отдохнет, пусть зайдет ко мне.

– Он должен сменить меня через час, ваше высочество, но я могу позвать его сию минуту.

– Не стоит, это может и подождать.

Войдя в гостиную, я застала служанку, которая до сих пор не покончила с уборкой. Я сразу подумала о том, что она может шпионить для Фрейи или лорда Берта, потому и не торопится выполнять свою работу. Придется быть осторожной со словами, Дина пока в пути и вряд ли вернется раньше сегодняшней ночи, а значит, чужого присутствия не избежать.

– Уходи, – возможно, чересчур резко обратилась я к служанке, – здесь достаточно чисто.

– Вам кое-что принесли, ваше высочество, – девушка взяла со столика конверт и передала его мне.

С удивлением я посмотрела на незнакомый герб. Как правило, почта приходила только из дома, но это письмо скрепляла совсем другая восковая печать. Если это не от Томаса или сестер, то кто мог написать мне? Помимо имени получателя, другие надписи на конверте отсутствовали.

– Иди, – бросила я застывшей рядом служанке. Как только она покинула комнату, я сломала печать и открыла письмо.

«Ваше высочество, соболезную Вашей утрате. Если Вас душат стены дворца и требуется глоток свежего воздуха, мои двери всегда открыты.

Селия»

В конверте лежала карточка с адресом. Я задумчиво повертела ее в руках. Предложение было заманчивым. Мне действительно нужно проветрить голову, чтобы избавиться от мрачных мыслей, и общество Селии для этого подходило лучше всего. С другой стороны, мне сейчас никого не хотелось видеть.

Все еще думая над предложением, я отобедала в своих покоях, борясь с чувством тошноты при виде еды. Нужно было черпать откуда-то силы, и, хотя сон помог телу справиться с усталостью, слабость все еще присутствовала.

Отодвинув от себя поднос, опустевший лишь наполовину, я откинулась в кресле и посмотрела на пасмурное небо за окном. Меня охватила апатия. Я поняла, что готова просидеть весь день, не двигаясь с места. Какой смысл в любых действиях, если это не воскресит Изольду или не вернет Сергуна? Чем дольше я сидела, тем сильнее мне казалось, что все случившееся – просто кошмарный сон и подруга вот-вот переступит порог комнаты.

Стук в дверь застал меня врасплох.

– Да! – взволнованным голосом откликнулась я, выпрямляя спину.

В комнату вошел Вистан.

– Ваше высочество, вы желали меня видеть?

Сердце в груди стало биться чуть ровнее.

– Хотела. Закрой дверь.

Я поднялась с кресла и подошла к Вистану. Пришло время положиться на себя, а не на лорда Берта.

– Ты уверен в каждом гвардейце, которого подобрал для меня?

– Каждый из них не лишен чести и свято соблюдает клятву оберегать королевскую семью, – незамедлительно ответил Вистан, – вы можете доверять им.

– Что тебе сказал лорд Берт, когда просил охранять меня? – не выдержала я.

– Он велел защищать вас.

Вистан отвечал односложно. Ему нелегко давалась ложь, поэтому он предпочитал недоговаривать.

– Расскажи мне все, – потребовала я. – Я хочу знать каждое слово.

– Он сказал, что вам угрожает опасность. Велел внимательно следить за окружением, включая семью.

Гвардеец по-прежнему увиливал. Ему не хотелось выкладывать все, но, помолчав, он продолжил:

– Лорд Берт сказал: если я допущу, чтобы с вами что-то случилось, то он лично позаботится о моем наказании.

Наверняка угроза имела конкретную форму. Я на своем опыте знала: лорд Берт умеет мягко и в то же время твердо убедить в том, что если не получит желаемое, то возьмет это сам и за определенную плату.

Но теперь у меня напрашивался еще один вопрос:

– Поэтому ты защищаешь меня?

– Нет! – с жаром возразил гвардеец. Подобную реакцию нельзя было подделать. Именно поэтому выбор лорда Берта пал на Вистана.

– Скажи, гвардейцы которых ты выбрал, придерживаются тех же взглядов? Они готовы защитить меня от любой опасности? Даже от королевской семьи?

– Норман, Боул и я, для каждого из нас на первом месте всегда будет ваша безопасность, независимо от угрозы.

– Почему? Вы присягнули королю, а значит – Лэрдам.

– Теперь вы тоже часть семьи Лэрд. И даже если вы этого не замечаете, многие во дворце очарованы вашей добротой и силой духа. Они на вашей стороне.

Его слова смутили меня. Испытывая неловкость, я сменила тему:

– Я хочу покинуть ненадолго дворец. Подготовь для этого охрану.

– Слушаюсь, ваше высочество.

Вистан покинул мои покои, а я снова посмотрела в окно. Не так уж и необходим лорд Берт, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Дом Селии находился недалеко от дворца. Моя охрана не ограничилась тремя гвардейцами, имена которых назвал Вистан. Такое количество стражи сковывало, но приходилось признать ее необходимость.

Селия и ее родители встретили меня на пороге. Когда я приблизилась, они склонились в поклоне, после чего девушка произнесла:

– Добро пожаловать, ваше высочество. Мы скорбим о случившейся утрате. – После небольшой паузы она продолжила: – Позвольте представить вам моих родителей: граф и графиня Адерлей.

– Добро пожаловать, ваше высочество, – граф выступил вперед, – мы приносим свои соболезнования.

– Благодарю.

– С вашего позволения, мы откланяемся и оставим вас в обществе Селии.

Я кивнула, и граф и графиня ушли. Официальное приветствие было позади.

– Итак, ваше высочество, боюсь, теперь я не могу позволить себе фамильярностей в ваш адрес.

– Боюсь, в таком случае я почувствую себя неуютно, – в том же полушутливом тоне ответила я. Селия свободно общалась со всеми, и слышать из ее уст формальную речь было странно.

– Значит, я могу позволить себе и дальше наедине называть вас Алис?

– Да.

– Пойдемте, Алис, на улице сегодня прохладно.

Селия потянула меня в дом. Часть гвардейцев двинулась следом.

– Как там Гален? Боюсь, такая напряженная атмосфера может пробудить не самые приятные черты его характера.

– Он отлично справляется, – не покривила я душой.

– Что предпочтете: экскурсию по дому или чай в гостиной?

– Лучше чай, – я стянула с рук перчатки и проследовала за Селией. У дверей в гостиную я обернулась и остановила стражу: – Мне хватит и одного гвардейца внутри.

Без лишних слов Вистан вышел вперед.

– Ваша охрана выглядит устрашающе, – сказала Селия, как только дверь закрылась, – было бы неловко секретничать при целой толпе мужчин.

Вистан неподвижно замер у дверей, напоминая статую. На его лице не дрогнул ни один мускул. Присев на диван, я продолжала с любопытством наблюдать за Селией. Сейчас она держала себя с достоинством, но вместе с тем казалось, что девушка в любой момент может скинуть туфли и забраться в кресло с ногами.

– Не ожидала, что мое приглашение будет принято. Вы, Алис, производите впечатление человека, который редко покидает пределы дворца.

– Сейчас мои покои навевают на меня мрачные мысли, – честно призналась я.

Дверь приоткрылась. Сначала показался поднос, и лишь затем – служанка. Как только она поставила свою ношу на столик перед нами, Селия отослала ее, сказав:

– Уходи, мы справимся сами, – и, когда служанка вышла, вновь заговорила: – Дворец навевает мрачные мысли, когда единственная компания в нем – королева Фрейя. Вам стоит пригласить фрейлин. Удивлена, что вы приехали без них; даже Изольда прибыла со своими подругами.

– Но у Изольды не было фрейлин, – удивилась я. Такое трудно было не заметить. Не прятала же она их?

– Две девушки удачно вышли замуж, а одна умерла, – пояснила Селия, – королева Изольда так и не пригласила к себе новых фрейлин. И неудивительно: Фрейя на дух их не переносит.

– Почему?

– Еще одна причина необходимости фрейлин. Кто еще будет распространять по дворцу слухи? – девушка заговорщицки улыбнулась, но быстро вернулась к серьезному тону. – Отец Галена был падок на женскую красоту и не очень-то любил свою жену. Зато ее фрейлин он любил, ни одной не пропустил. Взрослые думают, что дети ничего не видят, но мы все подмечаем. В детстве я часто бывала во дворце и играла с принцем. Мы любили прятки. Во время этой игры часто становишься свидетелем разных сцен. Тогда во дворце было куда веселее, чем сейчас. После смерти короля Фрейя превратила это место в настоящий склеп.

– Фрейлины общаются с тобой не потому что хотят, а потому что служба такая. Разве подобная дружба может быть искренней? Дома я привыкла проводить время с сестрами, потому фрейлины не были мне нужны.

– И вашим сестрам тоже?

– Нет, у них были фрейлины.

– Значит, вы не похожи на своих сестер? – с интересом принялась расспрашивать меня Селия.

– Мы похожи внешне, но не характерами.

– Я бы хотела иметь сестру, но, к сожалению, я единственный ребенок.

– Здесь не о чем сожалеть, сестры бывают невыносимы.

Я поняла, что наша беседа плавно уходит в совершенно другое русло, но прежде чем я вернула ее к интересующей меня теме, Селия сделала это сама.

– С фрейлинами необязательно дружить, Алис, достаточно просто питать к ним симпатию. Если выбрать хороших девушек, они могут стать для вас способом утвердить свое положение и выйти из-под влияния королевы Фрейи. Не позвольте ей погубить вас, сделав пленницей во дворце. Скажите, каких фрейлин вы хотите, и я с легкостью назову парочку подходящих имен.

– Почему вы мне помогаете?

До сих пор всякая услуга имела цену. Мотивы лорда Берта еще можно было угадать, но чего хочет Селия?

– Гален – мой друг, и он в уязвимом положении. Не секрет, что он поддается влиянию своей любовницы. Помогая, я делаю вас сильнее. Делая вас сильнее, я подрываю ее влияние. Я ничего не смыслю в политике, это удел мужчин, но я неплохо разбираюсь в отношениях между мужчиной и женщиной. Вы – женщина, на которую Гален сможет опереться, она – женщина, которая может погубить и его, и королевство из-за своего тщеславия.

Я не успела ответить. Дверь снова открылась, и на пороге появилась служанка.

– Извините, что прерываю, ваше высочество, – робко обратилась она ко мне.

– Что тебе нужно? – недовольно спросила Селия.

Девушка неуверенно замялась. В руках у нее была какая-то бумага. Я узнала новостную страницу, которую рассылали во все дворянские дома в случае важных вестей.

– Это принесли только что.

Служанка пересекла комнату и подошла к Селии. Забрав лист, девушка быстро пробежала текст глазами. Брови ее взметнулись вверх от удивления. Бросив на меня мимолетный взгляд, она вернулась к чтению.

– Отнеси это графу, – она вернула бумагу служанке, а потом обратилась ко мне: – Кажется, Алис, нам с вами предстоит кое-куда съездить.

– Съездить? Куда? – Служанка покинула комнату. – Что там было?

Селия встала с кресла и задумчиво посмотрела на меня, что-то оценивая.

– Лучше это будет сюрпризом. Вы мне доверяете?

После смелого заявления Селии о том, что она всячески хочет поддержать меня в борьбе против Ивет, ответить отрицательно было невозможно. Я ограничилась легким кивком.

– Отлично. В таком случае нам потребуется ваш экипаж.

На городской площади собралась целая толпа. Не будь траура, я бы решила, что сегодня праздник. Как только мы покинули карету, гвардейцы обступили нас плотным кольцом. Селия продолжала хранить молчание и лишь уверенно задавала направление движения. Увидев нашу процессию, народ взволновался. Гомон стал громче, но в океане слов невозможно было разобрать что-то определенное. Обойдя площадь, мы двинулись к той части, где стояла городская знать.

– Я хочу знать, что происходит.

Происходящее настораживало, и я больше не желала оставаться в неведении.

Поднявшись по лестнице на трибуну, мы оказались перед креслами, подготовленными для важных зрителей. Взяв меня под руку, Селия подошла ближе и тихо сказала:

– Не позволяйте им догадаться, что вы ничего не понимаете.

Я бросила на нее недовольный взгляд. У меня появилось предчувствие, что сюрприз Селии мне не понравится.

Наше появление на трибунах вызвало оживление не только в толпе горожан, но и среди знати.

– Ваше высочество, – слышалось, когда я проходила мимо. – Ваше высочество…

Селия шла рядом с невозмутимым видом, а мне больше всего хотелось провалиться сквозь землю или же хотя бы понимать, что происходит.

Мы опустились на жесткие кресла. Гвардейцы рассредоточились, внимательно оглядывая окружающих. Вистан занял позицию позади меня, но даже присутствие стражи не действовало успокаивающе. Положив руки на подлокотники, я окинула взглядом толпу. Каждый простолюдин разглядывал меня с интересом. Им еще не доводилось видеть принцессу Алис, без пяти минут королеву, и каждый сравнивал мой образ с тем, который уже успел нарисовать в своем воображении.

– Сейчас начнется, – Селия удобнее устроилась в кресле, – не будут же они заставлять вас ждать.

Ее слова словно были услышаны, и на помост в центре площади выбежал глашатай с бумагой в руках. Следом за ним двое стражей втащили тяжелый предмет, и я тут же поняла, какой сюрприз приготовила для меня Селия.

Стоило сказать ей, что я не люблю сюрпризы. По крайней мере с этой минуты.

Внимание толпы переместилось с меня на помост. Все приготовились к страшному представлению. По ступеням поднимались двое гвардейцев, практически неся на себе ослабевшего узника. Он выглядел так, словно весь путь до дворца его волочили волоком, привязав к движущимся лошадям. Учитывая, как быстро преступника доставили в столицу, это было маловероятно.

Глашатай ударил в колокол, и площадь огласил звон. Мгновенно воцарилась тишина, прерываемая лишь редким сдавленным кашлем в толпе.

– Сим указом Его Высочества принца Галена и Королевского Совета Один Нут приговаривается к казни путем отсечения головы за измену короне! Привести в исполнение немедленно!

За спиной глашатая на эшафот поднялся палач с топором в руках, при виде которого по моему телу побежали мурашки. Руки сжали подлокотники кресла, но, опомнившись, я постаралась ослабить хватку. Ни один мой жест или взгляд не должны выдать жалости или отвращения к тому, что происходит. Но как найти в себе силы смотреть на это беспристрастно?

Гвардейцы поставили преступника на колени. Толпа одобрительно кричала, желая кровавого представления; я же боролась с желанием отвернуться или закрыть глаза, как только палач поднял топор. А когда полилась кровь и голова откатилась к краю помоста, к горлу подступила тошнота. Я почувствовала, что руки начали дрожать, и резко поднялась с места. Гвардейцы зашевелились, выполняя свою работу; я же была сосредоточена лишь на том, чтобы быстрее покинуть площадь, пока еще могу держать лицо.

Людей оттесняли с моего пути, расчищая дорогу к карете, но, даже оказавшись внутри, я сохраняла маску безразличия. Надеюсь, никто не заметил, как дрожали мои ладони.

Спустя несколько секунд в карете появилась и Селия.

– Вы отлично держались.

Карета тронулась, выезжая с площади.

– Я больше не желаю получать таких сюрпризов, – отрезала я, выплескивая эмоции на Селию. Страх перерастал в гнев.

– Очень даже зря, – девушка отнюдь не была смущена моей реакцией, – мы только что пресекли множество слухов.

– Слухов? Каких еще слухов?

– Которые ползли по столице. Казнь за измену? Все знали, что это была казнь за нападение на вас. Каждый, кто был на площади, теперь либо прикусит язык, либо подтвердит, что будущая королева жива, здорова и не получила никаких повреждений, более того, явилась посмотреть на свершение правосудия. Раньше вас жалели, теперь, если не будут бояться, то по крайней мере начнут уважать.