Текст книги "Ненавидеть нельзя любить"

Он резко вскочил и охнул, схватившись за ушибленное колено.

– Замолчи! О чем ты говоришь? Неужели ты не понимаешь, какую подлость мы совершили? Мы предали твою сестру!

Дина медленно встала, стряхнула с себя песок, гордо подняла голову и, покачивая бедрами, пошла к воде, как будто не слыша его гневного голоса. У самой кромки она остановилась, обернувшись к нему. В свете луны, на фоне переливающихся волн, с распущенными волосами она была очень красива. И все же Валерка подумал, насколько Ольга совершеннее. Ее фигуру природа обтачивала любовно и по крупицам, Динка была сложена грубее. Сейчас она смотрела на него с вызовом.

– А мне понравилась наша подлость! И никого мы не предавали. Думаешь, твоя святая Олечка тоскует с малярной кистью в руках? Послушал бы ты, с каким восторгом она рассказывала о парнях, которые едут с ней на эту стройку. У нее слюни текли от вожделения. Неужели ты думаешь, что, если ты первым трахнул ее в десятом классе, она хранит тебе верность? Да она ноги раздвигает для каждого, кто…

– Заткнись! Закрой свой грязный рот!

Он одним прыжком оказался рядом с ней и в гневе занес руку, чтобы ударить наотмашь по лицу.

– Бей! Я от тебя все приму: и поцелуи, и побои. Я люблю тебя. С того самого дня, как ты переступил порог нашей школы. Я ждала, я знала, что ты будешь моим! – Она рассмеялась, запрокинув голову.

Валерий опустил руку и, подхватив одежду, пошел прочь. Уже уйдя с пляжа, понял, что идет абсолютно голый. Натянув джинсы, вернулся к душевым кабинам, встал под ледяную воду, пытаясь прийти в себя.

Эта девчонка будила в нем самые низменные чувства – похоть, гнев. Его захлестывало ощущение вины. Простояв под душем минут десять, он закрыл кран. Вытираться было нечем. Обтерев замерзшее тело футболкой, он вышел из кабинки и остановился, не зная, что делать дальше. «Она еще ребенок. Испорченный, недобрый, но ребенок. Ей нет восемнадцати. Она может наделать глупостей. Нужно вернуться…»

И Валерий направился в сторону пляжа. Чем дальше он шел, тем более страшные мысли появлялись в его голове. «А вдруг Динка от отчаяния надумает утопиться! Ольга всегда говорила, что сестра очень капризная и неуравновешенная девочка». Последние метры он почти бежал. Дины нигде не было. Не было и ее одежды. Валерка обежал место, где они остановились, несколько раз по кругу. Он звал ее, вглядываясь в темную воду, и ужас охватывал его, мешая думать. Наконец Немировский остановился и замер, пытаясь сосредоточиться. «Она могла уйти к себе в домик. Плачет, наверное, я обидел ее».

Он бросился бегом, перепрыгивая через камни, думая лишь об одном: «Нужно успеть, она не должна наделать глупостей». В ее домике не горел свет, дверь была закрыта на ключ. Валерий стучал, заглядывал в темноту окон. Когда же, наконец, понял, что ему никто не откроет, побежал к своему жилищу. Оставалась последняя надежда найти Дину там. Он буквально ворвался в комнату и увидел, что девушка сидит на кровати, поджав под себя ноги. Она обнимала подушку и, как ему показалось, плакала. Валерий остановился в дверях, пытаясь рассмотреть в темноте ее лицо. На щеках блестели влажные дорожки слез. Он без сил опустился на краешек кровати, с трудом переводя дыхание после бега.

– Прости меня. Я чувствую себя подонком. И перед тобой, и перед Ольгой.

– Не нужно у меня просить прощения. Передо мной ты ни в чем не виноват. Сегодня я была самой счастливой на свете. Я мечтала об этом много дней и ночей. Даже с тренером легла в постель, чтобы не быть неопытной дурочкой, когда придет долгожданный миг. Валера, я люблю тебя. Мы должны быть вместе. Поверь, я твоя судьба.

Он был растерян и подавлен.

– Подожди, Дина, остановись, ничего не говори. Я люблю Ольгу.

– Она никогда не простит тебе!

Голос ее звенел, глаза сверкали в темноте.

Валерка опустил голову и застонал от бессилия.

– Ты ни в чем не виноват и перед ней. Она сама сделала выбор, она бросила тебя одного, она, в конце концов, отказалась выйти за тебя замуж. Видишь ли, наша принцесса еще не готова посвятить свою жизнь мужу! А я вот готова. Я готова стирать твое белье, ждать тебя день и ночь. А знаешь, я ведь прекрасно готовлю. Специально для тебя ходила на кулинарные курсы. А какие я пироги пеку, какие торты! Валерка, ты не переживай. Я не буду путаться под ногами. Я буду ждать. Она все равно тебя бросит. Потому что не любит так, как я. – Дина говорила горячо, с напором. Она уже поменяла позу и теперь походила не на невинную жертву, а на подраненную птицу: сидя на коленях, девушка жестикулировала, то и дело вскидывала голову, небрежным движением отбрасывая спутавшиеся волосы.

Валерка не знал, как себя вести дальше. Ее признание больно отдавалось в сердце. Он загнал себя в угол, уступив минутному порыву. Ситуация казалась неразрешимой. В пору было самому топиться. Он встал. Дина тут же соскочила с кровати и оказалась в опасной близости. Оба замерли. Она первая пошевелилась, подавшись ему навстречу. Он успел выставить руки. Взяв девушку за плечи, Валерий развернул ее и осторожно направил к выходу. Они вместе вышли на освещенную одиноким фонарем веранду.

В природе царил покой. Где-то в траве надрывались сверчки, звеневшие свои странные монотонные, но столь звучные и берущие за душу песни. Слышался спокойный шелест волн. Огромное звездное небо раскинулось, как черный покров ночи. Казалось, что весь мир создан для любви и радости. Дина вопросительно заглянула Валерке в глаза. Он вздрогнул, как от удара. Ее взгляд молил о пощаде, о жалости и милосердии, о снисхождении к чувствам, о которых она только что рассказала. Немировский покачал головой.

– Наверное, я сволочь, но я никогда не полюблю тебя. Потому что я люблю твою сестру. Думаю, она не простит меня. Но даже если Ольга и не узнает о том, что произошло сегодня, я сам никогда не прощу себя. Если сможешь, забудь обо мне. Пойдем, я провожу тебя.

Он взял ее за руку и решительно направился к домику, где еще недавно разыскивал пропавшую девушку. Дина покорно шла за ним, не отрывая глаз от тропинки.

Когда они оказались на ее веранде, Немировский тут же развернулся и быстро пошел обратно. Уже из темноты до нее донеслось его глухое: «Прости». Дина молча отомкнула дверь и вошла в комнату. Свет зажигать не стала. На ее губах играла победная улыбка. Пока все шло по плану.

Рано утром Валерка уехал на первом же автобусе. Дома он, ничего не объясняя родителям, собрал вещи и уехал к бабушке, жившей в глухой деревне. До конца отпуска он чинил забор, латал крышу на сарае и помогал по хозяйству, стараясь работать до полного изнеможения. Только после тяжелого физического труда, которым он пытался заполнить весь световой день, ему удавалось сразу заснуть. Сон был похож на забытье, зато помогал избежать тяжелых мыслей и угрызений совести.

На учебу он прибыл физически и морально вымотанным, с потухшими, как после долгой болезни, глазами.

Глава 9

Тот сентябрь выдался дождливым и слякотным. Обычно Ольга любила это время года. Ей нравились солнечные, но уже не жаркие дни, прохладные звездные ночи, запах первых костров, в которых сгорали желтые жухлые листья и сухие срезанные ветки – какой-то неповторимый витавший в воздухе аромат арбузных корок. Но в этом году любимый месяц запомнился бесконечным нудным дождем и чувством необъяснимой тревоги, мучившей ее днем и ночью. Она все списывала на свое новое физическое состояние, – Ольга ждала ребенка. Когда она заподозрила, что беременна (случилось это в первый же месяц в стройотряде), мысль была изгнана как абсолютно безумная. Но шло время, подозрения становились все более обоснованными, поэтому, вернувшись в Ростов, в студенческую поликлинику она шла, заранее зная ответ. Гинеколог, пожилая женщина с добрыми глазами, после осмотра глянула на нее внимательно и произнесла доброжелательно:

– Ну что ж, деточка, срок достаточно большой. Если хочешь в будущем иметь детей, аборт делать не рекомендую.

– Да нет, я не собиралась, – растерянно проговорила Ольга, которой такая мысль даже не приходила в голову. Она путалась в одежде: хотелось побыстрее покинуть кабинет врача.

– Вот и хорошо, – улыбнулась доктор. – Значит, не пить, не курить, больше витаминов, свежего воздуха и положительных эмоций. Девочка ты здоровая, двадцать лет – возраст нормальный для деторождения. Думаю, что все у тебя сложится замечательно. – И напоследок спросила: – Отец ребенка в курсе? Не бросит?

– Что вы?! – рассмеялась Ольга. – Он меня уже звал замуж, да я не хотела спешить с семейной жизнью.

– Ну теперь соглашайся, не задумываясь. Малышу отец нужен.

Женщина проводила ее доброй улыбкой.

Окрыленная Ольга сразу же помчалась на вокзал, купила билет до Рязани на следующий день. Она решила сделать Валерке сюрприз и всю дорогу в поезде размышляла над тем, насколько прав был ее жених, предлагая жениться в августе.

«Он словно предчувствовал, что все случится именно так. Ведь если бы мы сыграли свадьбу, как предлагал Валерка, все были бы довольны. И родители в том числе. А теперь придется отказаться от торжественной церемонии, банкета и фаты. Ну и ладно. Я не расстроюсь. Я себя в роли невесты в свадебном наряде во главе стола никак не вижу. Это не для меня. Распишемся скромно, возьмем в свидетели Костю, приедет Динка, а всем остальным сообщим позднее. Родители, наверное, обидятся, но потом простят, ведь они скоро станут бабушками и дедушками».

Посматривая на подаренное колечко, она представляла себя в нежно-зеленом костюме, с распущенными волосами, украшенными маленькими белыми цветочками. Картинка ей нравилась, и Ольга довольно жмурилась в предвкушении реакции своего жениха. Валерка обожал, когда она распускала свои шикарные волосы.

Даже не разобрав сумку, Ольга сразу же отправилась в училище. Еще дома она решила, что если Немировский окажется на учениях, она его дождется во что бы то ни стало. Бабушка, которой она уже сообщила радостную весть, пообещала полностью профинансировать ее поездку и предстоящее торжество, включая покупку золотых обручальных колец.

– Солнце мое, обязательно найдите хорошего гравера и сделайте надписи на кольцах. Продумайте церемонию и ужин в ресторане. Все должно быть красиво, ты этого достойна. Я так счастлива, – всхлипнула она напоследок.

Дежурным в наряде по КПП был Костя. Ольга очень обрадовалась, увидев друга детства. И тут же удивилась, глядя на его растерянное, почти испуганное лицо, вытянувшееся, стоило ей переступить порог.

– Что-то случилось, Костя? – разволновалась она, чувствуя, как безотчетный страх охватывает ее.

Костя справился со своими эмоциями и, выдавив бледную улыбку, поцеловал ее в щеку:

– Все хорошо, Русик. Валеркин взвод в лесах, завтра к вечеру должны вернуться. А ты почему без предупреждения? Он не ждал…

– Есть причина, – засмеялась она, чувствуя, что нелепые предчувствия исчезают так же быстро, как и появились. – Ты когда сменяешься?

– Вечером.

– Тогда я жду тебя в гостинице, приходи пить чай. Получится, старшекурсник? – спросила, не переставая улыбаться. – Я твои любимые рогалики привезла, фруктов всяких. Традиции соблюдаю свято.

Костя все-таки был каким-то странным в этот день. Он пообещал прийти через час, но просил ее никуда не выходить из номера.

– Понимаешь, я прибегу на полчаса. Не хотелось бы разминуться.

Он явно нервничал.

Ольге стало не по себе. Она знала Потанина с детского сада и видела, что с парнем происходит что-то не ладное.

– Костя, у тебя неприятности?

– Да нет, все нормально. Подождешь в номере? Обещаешь?

– Ну хорошо. Как скажешь.

На улице снова шел дождь. Ольга не любила ходить с зонтиком. В Армейске всегда осенью и весной дули сильные ветра, зонты выворачивало, ломало, поэтому народ привык обходиться без них. Вот и теперь Ольга натянула капюшон и перебежала через дорогу. До гостиницы было пять минут ходу. Следующий час она раскладывала вещи и накрывала на стол, стараясь не думать о том, что Костя вел себя необычно.

В дверь постучали.

– Да-да. Заходи, – обрадовалась она, увидев друга в дверях. В руках у него был букет желтых мокрых кленовых листьев.

– Ты прелесть, – теперь уже она его чмокнула в щеку и задумалась, куда поставить букет. Тут же сообразила и воткнула его в маленькую бутылочку из-под «Колы», обернув ее своим шелковым шарфиком.

– Красиво? – Костя кивнул. Он остался стоять у входа, наблюдая за ее хлопотами. – Ну чего ты стоишь, как неродной? Сам говорил на полчаса, давай чай пить, я вскипятила и уже заварила. Проходи!

– Мне нужно поговорить с тобой.

Костя прислонился к стенке. Ольга поняла, что чаевничать он не собирается, и опять ощутила все тот же приступ непонятного страха, но постаралась не впадать в панику, стараясь выглядеть спокойной, села на стул.

– Говори, – Ольга посмотрела ему прямо в глаза. И испугалась. В них плескались отчаяние и мука. – Говори, – повторила она дрогнувшим голосом.

– Я думал, Валерка сам объяснится с тобой, – начал он, запинаясь. – Он собирался. Но все никак не мог решиться. Все тянул. А теперь ситуация вышла из-под контроля. Он приедет завтра вечером, а она уже неделю живет в этой гостинице. И вы можете встретиться. – Костя растерянно замолчал.

– Я почти ничего не поняла. Кто она?

Ольга не отводила от его лица глаз.

– Дина. Твоя сестра, – выдавил он с трудом.

– Динка? – удивилась Ольга. – Она же заболела гриппом, отпросилась с учебы и уехала в Армейск, к родителям, лечиться. Что она здесь делает?

Костя собрался с духом и выпалил на одном дыхании:

– Она приехала к Валерке. Летом он по пьяни переспал с ней, и она беременная.

Ольга замерла не в силах оторвать глаз от его лица. Костя видел, как она побледнела, сильно, почти до синевы.

– Она была на УЗИ, привезла справку от врача, какие-то там анализы. Все правда, у нее шесть недель. Уже семь, – закончил он убитым голосом. – Оль, тебе плохо?

Вопрос она услышала откуда-то издалека, будто через ватную стену. Перед глазами беспорядочно замелькали маленькие черные точечки. Усилием воли ей удалось удержать сознание.

– Все нормально.

Непослушными руками Ольга поднесла чашку с горячим чаем ко рту и сделала большой глоток. Обожглась. Но стало легче, физическая боль на мгновение затмила боль, причиненную словами Кости.

– И что он собирается делать?

Ольга сама не узнала своего голоса. Она задала вопрос лишь бы не молчать. Что ответит Костя, было не важно. Ее жизнь рухнула в одночасье.

– Он в отчаянье. Он любит тебя. Когда вернулся из отпуска, ребята его не узнали, очень переживал свою измену… – Костя виновато замолчал.

– Судя по всему пережил и будет жить дальше. Бред какой-то.

Ольга сделала еще один глоток и поморщилась от боли, вкуса она не чувствовала.

– Как же ему удалось переспать с моей несовершеннолетней сестрой, ей же нет еще восемнадцати?

– Он рассказывал мне… Это случилось один раз на турбазе, они оба были пьяные. Больше он ее не видел, уехал к бабушке в деревню. – Костя говорил, запинаясь, не поднимая глаз.

– Значит, мой будущий племянник – дитя пьяной похоти, – усмехнулась Ольга. Она видела и слышала все словно со стороны, будто и не присутствовала при этом разговоре. – Однако силен Немировский. Как он разом двоих… Бык-осеменитель…

Ольга оборвала себя на полуслове, встала и подошла к окну. Она не хотела, чтобы Костя видел ее лицо, искаженное гримасой боли, не хотела проговориться при лучшем друге о том, что ситуация еще более ужасная, чем ему видится. Посмотрев невидящим взглядом на качающиеся макушки деревьев, на заплаканные дождем стекла, обернулась:

– Костя, Немировский не должен знать, что я приезжала. Я сегодня же уеду обратно.

Костя смотрел на нее испуганными глазами. В первый раз за все время разговора он пошевелился, подавшись вперед.

– Что ты собираешься делать?

– Жить. Хотя очень хочется удавиться прямо здесь и сейчас. Но не переживай, я девушка сильная, справлюсь.

– А как же Валерка? – Потанин беспомощно развел руками.

– Тоже будет жить. В любом случае, придется жениться на Динке, иначе ему грозит исключение из училища и уголовный срок. Это ведь совращение малолетней. А зная хватку своей маленькой сестренки, я не сомневаюсь, что она его не отпустит. Может представить все как изнасилование. Так что выбора у твоего друга нет. Женится, станет папой…

Ольга замолчала. Она сама себе удивлялась. Хотелось выть по-волчьи, биться головой о стены, но глаза оставались сухими, а голос ровным.

– Знаешь, Кость, я только прошу тебя, не соглашайся быть свидетелем на их свадьбе. Хоть ты меня не предавай. Я и так потеряла сестру и любимого.

Слушая ее, Потанин обхватил голову руками и застонал, покачиваясь из стороны в сторону:

– Я убью его! Идиот! Дурак! Скотина!

Ольга подошла к нему, тронула за рукав:

– Не нужно, Костя! Думаю, ему и без того тошно. Ты же друг, должен поддержать его. Я тут только что придумала, как немного разрулить ситуацию. Чтобы меньше страданий и слез было. И чтобы твой друг руки на себя не наложил. А то прыгнет в следующий раз и передумает парашют открывать. Сядь в кресло, подожди минутку.

Костя послушно сел на край кресла, продолжая смотреть на Ольгу глазами побитой собаки. Девушка достала чистый лист и ручку и начала что-то быстро писать. В комнате повисла напряженная тишина. Ольга протянула исписанный до половины лист и велела другу:

– Вложи это в конверт моего последнего письма к тебе. Ты должен был получить неделю назад.

Костя согласно кивнул, не понимая, чего она от него хочет.

– Покажешь Немировскому. Может, ему легче и не станет, зато я смогу достойно уйти со сцены, и этот фарс будет продолжаться без меня. Да ты хотя бы прочитай, не смотри на меня, как на умирающую.

Костя послушно опустил глаза:

«Костик, много писать некогда. Моя жизнь круто изменилась. Я встретила любовь всей моей жизни и на днях собираюсь замуж. Прошу тебя, сообщи об этом Валерке. Мне тяжело с ним говорить на подобную тему. Не осуждай меня. Я очень счастлива. Целую. Ольга».

– Зачем? – Он посмотрел на нее изумленно. – Зачем эта ложь?

– Я только что тебе объяснила. Он женится. А я не хочу, чтобы меня бросили, чтобы меня жалели окружающие. Я прошу тебя передать ему это письмо, когда он вернется завтра. Пусть не мучается, пусть думает, что не только он, но и я ему изменила.

– Ты написала, что на днях выходишь замуж…

– Какая разница! Мало ли, передумала. Немировский тоже в августе планировал жениться на мне, а в сентябре женится на моей сестренке. Зато их обоих не будет терзать чувство вины. Костя, я прошу тебя: сделай это для меня. Не мучай своими расспросами и непониманием. Мне уже на поезд собираться пора, иначе опоздаю.

Костя молча свернул листок и спрятал его во внутренний карман, встал, направился к двери, остановился, посмотрел на Ольгу пристально, потом хриплым голосом произнес:

– Я всегда любил тебя и сейчас люблю. Я никогда не говорил об этом, но думаю, что ты знала, – он жестом руки остановил Ольгу, попытавшуюся перебить его. – На выпускном вечере, после нашего выступления, я пошел за тобой, хотел поговорить, объясниться, но увидел, что меня опередил Валерка, и не стал вам мешать. Когда вы вышли оттуда, стало ясно, что у меня шансов не осталось. Хотя, наверное, их не было с того момента, как вы встретились в первый раз. Мне больно говорить это, особенно сейчас, но вы созданы друг для друга. Валерка совершил страшную глупость, и уже ничего не изменить.

Ольга сидела, не в силах поднять глаза. Признание Кости не было для нее новостью, но от него стало еще хуже.

– Наверное, то, что я говорю, звучит нелепо. Выходи за меня замуж. Хочешь, прямо сейчас, хочешь, позже, когда придешь в себя. Я никому и никогда не позволю обижать тебя. Я сделаю тебя счастливой.

Он молчал, понимая, что на его предложение последует отказ, и все-таки надеясь на чудо. Ольга покачала головой. Она с трудом заставила себя посмотреть ему в лицо.

– Нет, Костя, нет. Я очень люблю тебя как друга, как брата, но брак со мной не принесет тебе счастья. Наверное, ты когда-нибудь встретишь девушку, которая сделает твою жизнь праздником. Ты достоин этого, ты очень хороший. Я верю, что так и будет.

Она не знала, что еще сказать Косте. Было странно, что даже в такой момент ей приходится придумывать слова утешения, пусть даже и для лучшего друга, признавшегося так некстати в любви. Костя неловко переминался с ноги на ногу, слушая, что она говорит ему. Когда Ольга замолчала, он кивнул ей:

– И все-таки мое предложение остается в силе. Я сделаю все, как ты просила. Письмо покажу, свидетелем конечно же не буду. Обещай, что с тобой ничего не случится, что ты действительно со всем этим дерьмом справишься.

– Обещаю. У меня тоже нет другого выбора. До встречи. – Она подошла к нему и быстро поцеловала в щеку, улыбнулась. – Колючий. Иди, мне уже пора собираться в дорогу.

Когда за Костей закрылась дверь, Ольга без сил опустилась на кровать. Ей и впрямь нужно было собираться, поскольку она решила уехать сегодня же. Но тело отказалось ее слушаться. Она сидела не шевелясь.

«Где-то здесь моя сестра. Она ждет ребенка от Немировского, поэтому ему придется на ней жениться. Я тоже жду от него ребенка, но об этом никто не должен знать. У нас с Динкой будут дети от одного мужчины. Кошмарный сон какой-то. Абсурд. Мой жених женится на моей сестре. Этого не может быть… Мы встречаемся с ним четыре года и даже ни разу по-настоящему не ссорились. Мы созданы друг для друга. Даже учителя называли нас очень гармоничной парой. Только учительница биологии на выпускном сказала мне, что я сделала неправильный выбор, мне нужно было встречаться с Костей. Но она не в счет, ей просто нравилось, как мы танцевали. Мы чуть не поженились с Валеркой в августе. Если бы я не уехала в стройотряд, он бы не встретился с Динкой.

Как он мог заниматься любовью с моей младшей сестрой? И как она могла, зная, что я люблю его и собираюсь за него замуж? Теперь она станет ему женой, у ее ребенка будет законный отец, а я буду матерью-одиночкой… Этого не должно быть, так не бывает…»

Ольга медленно поднялась и словно во сне начала бросать вещи в сумку. Она не помнила, как сдала номер, как купила билет и села в поезд. Забравшись на верхнюю полку, всю дорогу пролежала молча, не смыкая глаз и ни о чем не думая.

Она не знала, что ее сестра видела, как она покинула гостиницу. Узнав у администратора, что Ольга выписалась через два часа после регистрации, Дина обрадовалась: первый раунд она выиграла на пляже, второй здесь – сестра сдалась без боя. По-прежнему все шло по плану.