Текст книги "Аркус. Маг из низшей касты"

Под ногами завибрировала земля. От неожиданности я едва не упал. Странно заколыхалась вода, из-под земли послышался страшный стук, словно подземный великан стучал в гигантский барабан. Я поднял голову и увидел, как дрожит маяк. Синяя госпожа застыла с маской ужаса на лице.

В нашей деревне землетрясений не было, но я читал о них и знал, что это страшное стихийное бедствие. «Почему она медлит? Она не знает заклинания кокона или хотя бы простого щита?» – лихорадочно соображал я, со всех ног летя к Синей.

Да, я бежал изо всех сил. Я бежал очень быстро, несмотря на вязкий песок и дрожащую землю. Синяя госпожа едва стояла на ногах и никуда не двигалась.

Выступ скалы расчертила трещина, и вниз полетел целый дождь камней. Я, представив самые сильные и действенные мыслеобразы, прокричал:

– Скуутум!

И, несмотря на дьявольское жжение браслета, прижал правой рукой к себе женщину, а левую выставил над нашими головами. И как раз вовремя. Камни отскакивали от невидимой крыши, раскалывались и падали вокруг нас. Когда камнепад кончился, возле меня и Синей госпожи выросла целая насыпь по пояс. Я упал без сил, думая, что сейчас умру от истощения. Держать щит, спасаясь от многотонной бомбардировки, и одновременно сопротивляться Радужному жезлу – вряд ли такое совершал хотя бы один Фиолетовый за всю историю Аркуса.

Землетрясение прошло, я с трудом дотянулся до фляги и сделал пару глотков отвара мяты и подорожника. Немного полегчало, и я поднял себя на колени.

– Ты спас меня, – констатировала женщина. На вид она была старше Анны, но младше мамы. – Ты можешь идти? Как тебя зовут?

– Могу. Марк, – сказал я и неуверенно, словно годовалый ребёнок, поднялся на ноги.

– Карина, – представилась она. – Я благодарна тебе, Марк… До сих пор не верится. Фиолетовый бросился ко мне и поставил щит…

– Почему вы, – начал я, сделал пару глубоких вдохов и закончил: – не колдовали?

– Я полностью опустошена! Полночи работала со сложными заклинаниями, решила прогуляться около моря… и вот. Пойдем.

Мы дошли до центра города. На Карину тоже накатывало оцепенение, но она, похоже, справлялась с ним легче меня. То ли сказывалась привычка, то ли то, что она Синяя. Мы зашли в роскошный дом, и Карина сразу разразилась криком:

– Папа! Ты любишь дочку?! Что бы ты сделал, если б узнал, что её убило рухнувшим камнем?

К нам навстречу вышел смуглый мужчина в дорогой мантии и ответил:

– Я бы не знал, зачем жить дальше.

– И как бы ты отблагодарил человека, который спас твою дочь от мучительной гибели?

Отец Карины с сомнением посмотрел на меня.

– Он рискнул жизнью, чтобы спасти меня.

– Здравствуйте, – сказал я, перебарывая силу Радужного жезла и причиняемую им боль.

– Смотри! Он может говорить с Синими! Ты видел когда-нибудь такого Фиолетового?

– Вообще-то, это преступление, – буркнул мужчина. – Отправить запрос бургомистру?

– Зачем эта канцелярщина? – взвилась Карина. – Отправляй прошение в резиденцию Белого! Этот парень сильнее нас двоих вместе взятых!

Я не совсем понимал, о чём Карина просила отца. Потом она пересказала всё, что случилось на берегу, так красочно и душераздирающе, что я сам почувствовал себя героем, заслуживающим высшей награды.

– Напиши-напиши о мощнейшем щите! – возбужденно советовала Карина. – О бесцветные, почему у этого парня фиолетовый браслет? Он заслуживает большего!

– Надеюсь, ты пощадишь Белого жреца, если он не выполнит нашу просьбу? – засмеялся мужчина.

– Он наш отец и хранитель. Ему видней, – ответила Карина и обратилась ко мне: – Будешь нашим гостем, пока мы не узнаем, что решил Белый. Если тебя не сможет отблагодарить он, отблагодарю я.

Мы вошли в комнату, посредине которой стояла большая кровать. В углу возвышался шкаф, а под окном – стол и два стула.

– Одна из комнат для гостей.

– Спасибо, госпожа.

– Располагайся.

Карина вышла, а я ещё несколько минут стоял около входа, не веря, что это происходит со мной. Синий будет просить у Белого сделать меня ярче! Я мечтал об этом, искал возможность, но кто знал, что она придёт вместе с землетрясением? Я осадил себя. Пока ещё ничего не произошло. Я по-прежнему Фиолетовый, а Белый может и вовсе не ответить. Дадут мне тогда горсть монет да отправят на все четыре стороны.

Я сел на краешек кровати и поразился её мягкости. В такой постели можно и два дня проспать! Вскоре в комнату вошёл пожилой, но ещё крепкий Фиолетовый мужчина с тазом воды.

– Здравствуйте, – сказал я.

– Здравствуйте, – ответил он, ставя таз на стол.

Слуга Карины поставил мыльницу с куском бежевого мыла на стол, а полотенце оставил на кровати. Я опустил руки в тёплую воду и тщательно их вымыл, затем умылся и очень аккуратно помыл голову. Вода в тазе стала чёрной, как уголь в горне Брута. Через четверть часа Фиолетовый принёс ломящийся от еды поднос и забрал таз.

– Это всё мне? – на всякий случай уточнил я.

– Да, – ответил слуга и вышел.

Салаты, овощи, рыба, хлеб, сладкие булки, три стакана разных напитков… Я старался себя сдерживать, но еды было много, и она была такая вкусная, что к концу трапезы я едва мог дышать. На подносе ещё оставался бутерброд с ломтиком солёно-копчёной красной рыбы и сладкая булка. Гай, наверное, доел бы и это. И лопнул бы. Я, придерживая распухший живот, лёг на кровать. Почему-то перед глазами предстал образ валяющейся на мягкой траве свиньи, которая только что съела мешок зерна.

Я начал проваливаться в дрёму, но тут же остановил себя. А как же Анна? Я завернул бутерброд и булку в салфетку и отправился к колодцу, возле которого обычно встречался с сестрой.

– Откуда такие вкусности? – спросила Анна.

Я рассказал, что живу теперь в доме Синих и они меня так кормят, но сестра, похоже, ничему не поверила. Анна и раньше не воспринимала меня всерьёз.

По утрам я ходил к кузнецу и пекарю, радуя их бесплатной помощью, после обеда носил вкусную еду Анне, затем до вечера бродил по городу, а после ужина ложился на кровать невероятной мягкости.

На четвёртый день мне показалось, что слуга посмотрел на меня враждебно, когда я заворачивал еду в салфетку. Я решил сразу поговорить с Кариной, боясь, что он скажет про меня что-то нелицеприятное. Хотя была ещё одна причина, по которой я хотел поговорить с Синей госпожой.

Я зашёл в гостиную, где Карина проводила много времени с книгами, и мой браслет засветился. Я опустил голову, застыв около входа.

– Говори, – разрешила Карина, увидев меня.

– Госпожа, я не хочу, чтобы вы думали, будто я ворую еду. Вы даёте мне её так много, потому я…

– Еду, которую дали тебе, твоя, – перебила меня Карина. – Распоряжайся с ней, как пожелаешь. Хочешь – ешь сам, а хочешь – скорми собакам.

– Спасибо, просто моя сестра…

– Извини, Марк, но твои родственники меня не интересуют. Я смогу спокойно жить, только когда подарю тебе новую жизнь. Я это делаю не для тебя, а для себя. Ты меня спас, я тебя благодарю. Вот и всё.

Моя надежда, что Карина сможет помочь и Анне, рассыпалась при ударе о её холодную логику.

– Спасибо, госпожа, – сказал я и понёс еду сестре.

На следующий день во время обеда Карина вошла ко мне сама.

– Пришёл ответ на прошение, – сказала она.

Я вскочил из-за стола и поднял голову. Браслет услужливо напомнил мне, что я Фиолетовый, хорошенько поджарив мою руку.

– Белый назначил ритуал Просветления на завтрашнее утро! – радостно сказала Карина, словно это её пообещали сделать ярче. – Получилось!

Моё сердце заколотилось так, что я готов был услышать хруст собственных рёбер. Я плюхнулся обратно на стул. Мне не хватало воздуха, будто я провёл несколько часов рядом с горном кузнеца. Завтра мне исполнялось шестнадцать лет. Разве можно Фиолетовому парню желать подарок лучше этого? Смена цвета!

Скоро я смогу поговорить с хозяином Анны! Я думал об этом и сам себе не верил.

Осталось дождаться утра.

* * *

До башни Белого нас довезли на повозке. Возле дома жреца собралось не меньше полусотни человек. Я и Карина сразу впали в оцепенение. Кто-то стоял на коленях, кто-то лежал ничком, кто-то прогуливался вокруг башни, бормоча что-то под нос.

– Почитатели и просители, – объяснила Карина, когда мы ступили на винтовую лестницу.

Дверь в приёмную жреца распахнулась, стоило нам на неё взглянуть. Мы вошли и встали на пороге, опустив головы. Мы никого не видели, но что-то произносить или пялиться, пытаясь высмотреть Белого, не смели.

– Доброе утро, – сказал мужчина, выходя из-за книжного стеллажа. – Можете поднять головы, ярче вас здесь никого нет.

Я ожидал увидеть согбенного старца с бородой до пупа. Мужчина был одет в белый балахон с капюшоном, и я видел только его рот, нос и глаза, но всё равно было понятно, что жрец не старше моего отца.

Приёмная Белого, которая в моём представлении должна быть бриллиантовым дворцом, не отличалась изысканным богатством. Здесь было всё нужное и ничего лишнего. Столы с приборами, стулья, диван, книжные стеллажи, люстра из магических камней.

Белый вперил взгляд в Карину, словно предлагая ей что-то сказать.

– Отец и хранитель, спасибо, что согласились принять и вознаградить героя, который не побоялся рискнуть жизнью ради спасения Яркого, – высокопарно поблагодарила Белого Карина.

– Я рад, что красивая женщина и дочь нашего высокоуважаемого Синего слуги осталась в живых. Не забывайте о всеведенье Радужной сферы, которая дала силы спасти вас, и великодушии Белых жрецов, отцов и хранителей, которые откликнулись на вашу просьбу.

– Никогда, – улыбнулась Карина, сделала реверанс и вышла из приёмной.

Дверь сама захлопнулась, и жрец сел за стол, а меня движением руки пригласил сесть напротив. На стене над головой Белого висела большая картина Радужной сферы. Половина шара была разделена на семь широких полос – каждая своего цвета радуги. А вторая половина сферы была кипенно-белой, как свежевыпавший снег. Не нужно быть гением, чтобы понять метафору – Белые сильны так же, как остальные люди всех цветов вместе взятые.

– Неплохой день рождения, правда? – спросил жрец с улыбкой.

В моей голове словно что-то щёлкнуло – со мной говорил Белый!

– Почему нет оцепенения? – спросил я поражённо.

– Белые на то и Белые, что могут говорить с людьми из любой касты. Но это большая тайна, – жрец усмехнулся. – Хотя, если ты проболтаешься, тебе вряд ли кто-то поверит.

Здесь он был прав. Скажи я в своей деревне, что говорил с Белым, и меня поколотят за святотатство и снова объявят преступником. Встретиться с Белым жрецом, нашим отцом и хранителем – это уже из области невероятного. Да, синий браслет после фиолетового – бесспорное доказательство встречи с Белым и прощение всех предыдущих грехов, но разговор… В это Гай точно не поверит!

Я понимал, что, возможно, больше никогда в жизни не увижусь с Белым, и, собрав всю смелость, сказал:

– Я слышал, что для смены цвета браслета собираются все Белые жрецы, наши отцы и хранители, и проводят сложный обряд.

– Я и не вспомню, когда все жрецы собирались вместе. Большинство Белых и правда живут в храме рядом с Радужной сферой, но многие разбросаны по всему миру и, как я, оберегают Аркус от Хаоса и вознаграждают героев, – рассказал жрец. – А сменить фиолетовый на синий не так сложно. Для низших каст ритуал Просветления прост. Ты сам не почувствуешь разницы по запасу сил. Твой фиолетовый браслет сильно перенасыщен. Зато почувствуешь, что мир не так беспросветен, когда у тебя есть подчиненные. Есть те, кто тебя боится и кто будет беспрекословно выполнять твои приказы. Это помогает жить, мой мальчик.

Я хотел сказать, что не очень-то хочу кому-то приказывать, а просто хочу, чтобы меньше приказывали мне. Но вовремя спохватился. Сказать такое Белому! Ведь это основа нашего общества! Каждый приказывает низшей касте и подчиняется высшей.

Белый продолжал:

– Смена цвета – ответственное дело. В первую очередь для тебя. Конечно, ты захочешь перетащить всех своих друзей и родственников в синюю касту. Тебе будет больно видеть, что они ниже тебя. Потому мы не любим ритуал Просветления, он выбивает всё окружение просветлённого из равновесия. Понимаешь? Зависть, злоба, желание тоже стать ярче… Люди несовершенны и не могут просто порадоваться за успех другого. Но знаешь ли ты, что даже Фиолетовых сейчас слишком много? Стоит вопрос о появлении ещё одной касты – Бесцветной. Так что известное ругательство не так уж безосновательно. Думаю, некоторые Фиолетовые могут лишиться браслетов и получить прозрачное обручье.

– Жуть, – прошептал я.

– Потому я увеличиваю твоё вознаграждение: твоих родственников это не коснётся.

Я испугался, что останусь Фиолетовым, но перечить не смел. А благодарить пока что было не за что.

– Когда меняешь цвет, становишься другим человеком, – продолжил объяснять Белый, и я немного успокоился. – Ты должен забыть прошлое и смотреть только вперёд. Ты готов к этому? Близкие никогда не смогут относиться к тебе так, как раньше.

Я не хотел забывать Алису, Гая, Анну, родителей… Я, если честно, не до конца понимал, о чём говорит Белый. Неужели он думает, что я откажусь стать ярче? Конечно, в общении с Фиолетовыми появятся какие-то неудобства, но, думаю, это мелочи.

– Я готов, я хочу стать Синим, – твёрдо сказал я.

– Я сам прошёл через это, – поделился жрец. – Всего три года назад я был Красным, у которого было много близких друзей. Теперь я Белый, и мои единственные друзья – Аркус и Радужная сфера.

– Я готов, – повторил я.

– Будь по-твоему, – улыбнулся жрец и что-то шепнул.

По приёмной пролетел странный предмет, напоминающий закрытый со всех сторон металлический коробок с единственным отверстием сбоку.

– Просунь туда левую руку, – сказал жрец.

Было ощущение, что я засовываю руку в трубу. Когда скрылся локоть, Белый сказал:

– Достаточно.

Жрец встал из-за стола, положил обе ладони на ящик и прочитал сложнейшее заклинание из двух десятков слов. Я слышал отчётливо каждый звук, но не смог запомнить и слова.

Комнату осветила яркая, как молния, белая вспышка. Мою руку обожгло, а затем на миг сковало льдом.

– Можешь вытаскивать, – разрешил жрец.

Я взглянул на браслет и задрожал всем телом. Я стал Синим.

Глава седьмая
Старая жизнь по-новому

Я вернулся в деревню без всякого страха. То, что было в фиолетовой жизни, теперь не имело значения, потому первым делом я отправился в дом управляющего, чтобы он снял обвинения. Дверь открыл его помощник. По привычке хотелось опустить перед Синим голову, но я сдержался. За спиной слуги появился Рэй и сказал:

– Заходи, Марк. Я читал о твоём подвиге в газетах и снял все обвинения.

– Спасибо, Рэй.

Я ждал, что браслет меня обожжёт, но он по-прежнему оставался холодным и тускло-синим. Управляющий принял меня как равного. По крайней мере, он сильно постарался показать это. Несмотря на то что мне шестнадцать, он говорил со мной очень почтительно. Ещё бы – я был отмечен самими Белыми.

– Я рад, что наше маленькое недоразумение улажено, – сказал Рэй.

– Осталась единственная, но большая проблема, – возразил я. – Вы знаете, как живёт Анна?

Управляющий нахмурил лоб, словно не сразу понял, о ком идёт речь.

– А, твоя Фиолетовая сестра? Прислуживает, как ей и положено, Синему господину.

– Я был у этого Синего господина, он наотрез отказался отдать мне Анну. Сказал, что за неё заплачено больше, чем она стоит.

– Торговать людьми из низших каст запрещено, ты же знаешь, – приторно улыбнувшись, заявил Рэй. – Он забрал её сам, а я не возражал. За это он сделал мне подарок.

– А вы никак не можете повлиять, так сказать, в обратном порядке? Вернуть подарок, например? – спросил я. – Или…

– Марк Фостер, ты стал Синим, но я по-прежнему твой управляющий! Будь счастлив, что тебе удалось избежать каторги! Мальчишка, вчерашний Фиолетовый, будет со мной торговаться! – Рэй вышел из себя. – Если ты стал Синим, то веди себя как Синий. У тебя нет больше сестры или родителей. Они Фиолетовые, низшая каста, забудь о них, как о кошмарном сне!

– Ну уж нет! – вскакивая, сказал я. – Прошу вас, помогите мне! Жизнь у Анны – сплошной ад. Её даже не кормят нормально! Неужели она этого заслуживает?

– Она – Фиолетовая, он – Синий. Всё, что он делает, для неё закон.

– Не для меня!

– Марк, я не могу тебе помочь, – Рэй решил показать слабость, чтобы успокоить меня. – Этот человек мог забрать её у меня или у вас без всяких подарков. Он положил на неё глаз ещё три года назад, когда был здесь в гостях.

Я понял, что ничего не добьюсь от Рэя, и сказал:

– Я пойду.

– С возвращением. Наслаждайся жизнью до следующего приезда Голубых. Они и тебе подыщут задание.

– Я получил его ещё в городе, – сдержанно улыбнулся я. – Мне поручили сделать реестр всех книг в местных библиотеках.

Я вышел и, стуча сапогами по родной земле, направился к дому родителей. Здесь, вдали от моря, поздняя осень была готова перевоплотиться в раннюю зиму, я чувствовал на себе её холодные пальцы. Я усмехнулся. Неужели достаточно месяца около моря, чтобы так разнежиться?

Я увидел родителей, стоявших около двери в наш маленький дом. Новость о том, что я приехал в деревню, уже дошла и до них. Мой браслет засветился синим, их – фиолетовым. Мне было неловко, но начать встречу пришлось со слов:

– Вы можете всегда со мной разговаривать и смотреть на меня, как это было, когда я был Фиолетовым. Мама, папа, я вернулся!

Это избавило родителей от жгучей боли, которой обязано было их наказать фиолетовое обручье, если они захотели бы на меня просто взглянуть.

– Марк! Сынок! – воскликнула мама.

Я подошёл ближе, и моё сердце защемило от тоски. Я редко обращал внимание на возраст взрослых. Взрослый он и есть взрослый. Либо парень, либо мужик, либо дедушка. Девчонка, женщина, бабушка…

Но я не видел отца чуть больше месяца, и не заметить, как он сильно постарел, было невозможно. Волосы на висках тронула седина, глаза потускнели, а две морщины на лбу стали глубокими, как весенняя колея. Мать тоже сильно осунулась, под глазами темнели круги. Но при виде меня мама засияла так, словно после месяца чёрной ночи небо раскрасило рассветное солнце.

Я крепко обнял маму и папу. Родители молчали, словно боялись мне что-то сказать.

– Я нашёл Анну, она жива и здорова, – сказал я, решив пока не говорить об условиях, в которых ей приходится существовать.

Мать бросилась обнимать меня снова.

– Слишком много радости для одного дня, – сказал отец, с опаской хлопнул меня по плечу и наконец улыбнулся. – С возвращением.

Я зашёл в дом и сразу услышал окрик деда:

– Молчи!

Он нахмурился, словно у него защемило поясницу, а затем улыбнулся. Дед часто улыбался и раньше, но сегодня я впервые увидел его по-настоящему счастливым.

– Как видишь, я даже с фиолетовым браслетом могу говорить с Синим. Ум, концентрация, специальные упражнения… и Радужный жезл над тобой не властен! Но ты обошёл всех, Марк! Не зря мы с тобой тратили время на учёбу и разговоры, ох не зря! Герой! Мой внук – герой!

– Мой сын лишь наполовину исправил твою оплошность для себя и своих детей, – сказал отец деду.

Я понял, что отец не выдержал и всё-таки упрекнул деда за ошибку сорокалетней давности, что тот пал с Голубого до Фиолетового. Мать с недоумением посмотрела на папу, но ничего не спросила.

– Сейчас это неважно, – махнул рукой дед. – Главное, Фостеры теперь не Фиолетовые!

– Марк, как ты решился броситься под камни из-за какой-то Синей женщины? – спросила мама.

– Без меня она погибла бы, – просто ответил я.

Мама несколько раз кивнула с серьёзным лицом, затем улыбнулась и сказала:

– Мой руки и живо за стол!

Потом она посмотрела на светящийся синим браслет и немного смутилась. Мне это не понравилось, и я, представив, как день переходит в ночь, произнёс:

– Обскурум!

Наши браслеты стали тусклыми, словно мы вновь были в одной касте. Магическая лампа тоже погасла, но после прикосновения моего браслета снова стала дарить свет.

За последние сорок дней я ел лесную пищу медра, питался в пути, как говорится, подножным кормом, проглатывал стряпню Брута, перебивался моллюсками и зачерствевшим хлебом, объедался изысканными блюдами в доме у Синего чиновника, но ничего из этого не могло заменить привычную и родную еду, приготовленную мамой.

Час мы просидели за столом, болтая о разных пустяках и запивая разговоры чаем.

– Марк, мне нужно поговорить с тобой наедине, – сказал Фостер-древний, когда в беседе наступила пауза. – На улице выглянуло солнышко, посидим на скамейке?

Отказать деду я не мог. Почему он не хочет говорить при родителях? Снова секреты? Мы встали из-за стола, поблагодарили маму за вкусное угощение и вышли из дома. Дед захватил старую фуфайку, расстелил её на скамье и сел.

– Садись, Синий, – улыбнувшись знакомой щербатой улыбкой, сказал Фостер-древний. – Ты сделал самое сложное – выбрался из фиолетовой бездны.

– Мне просто повезло, – сказал я.

– Если б ты не хотел этого, тебе бы никогда не повезло. Ты наращивал колдовскую силу, оттачивал заклятия, не побоялся пойти в город. Это не везение, а результат. Когда люди смотрят на чужой успех, они всегда думают, что основную роль здесь сыграла удача. Не вздумай делать так сам с собой, – попросил дед. – Удача – закономерный этап пути к успеху, ступенька, по которой можно забраться выше, к поставленной цели.

Я кивнул с широкой улыбкой: я очень соскучился по проповедям деда.

– Теперь я раскрою последний секрет, о котором не стоило и говорить, пока ты не стал Синим, – чуть понизив голос, произнёс Фостер-древний. – Начиная с Голубой касты у людей есть личные документы. Ты же не забыл, что меня зовут Марк Фостер?

Я только начинал догадываться, к чему ведёт дед, но мне уже стало не по себе.

– Поменяй обручье, а документы у тебя будут, – без долгих предисловий заявил дед.

– Дед, я не пробыл дома и двух часов, а ты уже говоришь о голубом браслете?! Ведь я только что стал Синим! – я не верил своим ушам. – И почему ты сам так не сделал? Ведь столько лет прошло! Про тебя давно все забыли!

– У меня две причины, – вздохнул дед. – На моём браслете стоит вечное заклятье-клеймо, я никогда не смогу изменить цвет. И, даже если б я стал ярче, мои дети и внуки остались бы Фиолетовыми. Меня это не устраивает. Потому я посвятил последние шестнадцать лет тебе. – Дед улыбнулся. – Думаешь, легко было уговорить твою маму назвать тебя Марком?

– Ты об этом думал уже тогда?

– Я думал об этом, когда твои мать с отцом ждали первого ребёнка. Но родилась Анна, и пришлось отложить план до рождения мальчика.

Я был обескуражен. Я смотрел на деда и не мог понять: гений он или сумасшедший.

– И что нужно делать? – всё-таки спросил я, чтобы узнать план Фостера-древнего полностью.

– Ты подашь прошение и приложишь к нему мой документ. В нём всё правильно: место рождения, имя, только вот с браслетом незадача вышла. Он сам поменял цвет на Синий! Ну и спросишь у Белых, что делать.

– Ты заставляешь меня солгать Белым жрецам!

– У тебя и так должен быть голубой браслет! Ты просто попытаешься вернуть то, что у тебя украли шестнадцать лет назад при рождении! – горячо сказал дед.

– Как бы меня за такие выкрутасы снова Фиолетовым не сделали, – с сомнением произнёс я. – А как же родители? Друзья? Все Фиолетовые из-за меня будут в оцепенении ходить! Смогу ли я говорить с Алисой, Гаем, родителями, с тобой?!

– Те Яркие в Траектусе не собирались с тобой говорить. И ты сам рассказывал, что научился ходить под их взглядами! А если ты захочешь поговорить с Фиолетовыми и они постараются, то всё будет хорошо. Я уверен. Неужели у Голубого не хватит сил поболтать с Фиолетовым?

Я пожал плечами.

– Неужели ты откажешься от единственной возможности стать ярче? Марк! Это совсем другая жизнь и возможности! – дед так разошёлся, что начал брызгать слюной. – Ты узнаешь сотню новых заклинаний, а колдовать сможешь по пятьдесят раз на дню!

– Сомнительно, что такое дело выгорит, – скривив губы, сказал я. Мне не хотелось расстраивать Фостера-древнего, но я считал, что дед чересчур увлёкся с продвижением меня по радужной лестнице.

– Ты так же говорил и про переход в синюю касту!

– И как же мы подадим это прошение? – не выдержал я.

– Отправим по почте. Так дольше, но безопасней, – ответил дед быстро. Кажется, у него были ответы на все мои вопросы. Что ж, времени подумать у деда было предостаточно.

– Посылать в Траектус нельзя, – возразил я. – Жрец сразу заметит подвох.

– Такие вопросы решают в Храме. И у меня есть в столице Зелёный друг среди чиновников, он проследит, чтобы прошение попало к кому надо.

– Что же мы напишем? Сделайте меня Голубым? – я с иронией хмыкнул.

– Я давно составил это прошение, – махнул рукой дед. – Завтра должна прибыть почта, вот и отправишь сразу, деньги я тебе дам. Только надо попросить Рэя прислать почтальона к нам.

– Дед, ты не даешь мне и дня спокойно пожить.

– Когда станешь старым, как я, тогда и поживёшь чуток спокойно, – пообещал Фостер-древний и усмехнулся.

Какая-то часть меня сопротивлялась желанию стать ярче, а другая просто кричала, что чем ты выше и могущественней, тем лучше. Я начинал верить, что с новой силой смогу придумать, как общаться с Фиолетовыми.

Я направился к дому управляющего. Те люди, которые раньше со мной здоровались, теперь при встрече опускали головы. И, кажется, боялись, что я заставлю их работать. Я здоровался и быстро шёл дальше.

В этот раз дверь открыл Рэй. Он удивлённо приподнял брови.

– Извините, что беспокою, – быстро сказал я. – Скажите, пожалуйста, а когда приходит почта?

– Завтра, – ответил Рэй.

Я изо всех сил старался быть вежливым и непринуждённым.

– Пришлите, пожалуйста, почтальона ко мне. Мне нужно отправить письмо.

– Что ещё за надобность? – нахмурился Рэй.

Мне пришлось соврать управляющему:

– Белый приказал отослать письмо в столицу, а в городе у меня не было денег.

– Ладно, пришлю, – пообещал Рэй. – Всё?

– Спасибо большое, – кивнул я и пошёл прочь.

На обратном пути я встретил Гая. К нему я собирался пойти после встречи с Алисой, но судьба распорядилась по-своему. Гай, с которым я полтора месяца назад весело болтал, при виде меня склонил голову.

– Гай, – позвал я.

– Да, господин.

– Какой я тебе господин?! Мы же с пелёнок друзья! А ну-ка подними голову!

– Да, господин.

Гай смотрел на меня, словно на слепящее солнце. На глаза у него навернулись слёзы.

– Гай, что с тобой? – обеспокоенно спросил я.

– Жжётся, господин, – ответил Гай хрипло. – Сильно.

– Я разрешаю тебе заговаривать со мной первым, спрашивать меня, смотреть на меня, общаться со мной, как раньше. Ты понял?

– Да. Но браслет всё равно жжётся, – сказал Гай и опустил голову.

– Обскурум, – сказал я, гася наши браслеты.

– Прошло, господин, – улыбнулся Гай.

– Ещё раз назовешь меня господином, и я отправлю тебя к бесцветным! – я вышел из себя. – Меня зовут Марк! Понял?!

– Да, госпо… конечно, Марк, – спохватился Гай. – Поздравляю, ты теперь большой человек.

– Как у тебя дела?

Гай потускнел ещё сильнее.

– Синие дети, Синие взрослые, мама – все меня ругают. Ещё и ты пропал, а с Алисой мы так и не подружились.

– Изучи боевые заклинания, – предложил я Гаю. – Почувствуешь себя увереннее. Тренируй заклятье щита скуутум, оно сделало меня Синим.

– К бесцветным эти боевые заклятья! – повысил голос друг. – Нам всё равно ими нельзя пользоваться! Синие издеваются над нами, как хотят! – затем Гай посмотрел на мой браслет, побледнел и добавил тихо: – Простите, господин.

– Гай, ты мой друг! За что ты извиняешься?

– Марк, ты Синий, – из его уст это прозвучало как: «Марк, ты мой враг». – Мне можно идти?

– Можно, – механически ответил я.

Гай зашагал очень быстро, словно боялся, что я передумаю и заставлю его вернуться. Я стоял на месте, пока пухлая фигура не скрылась среди домов. Не так я представлял встречу с другом. В этот момент мне вспомнились слова Белого о друзьях. А дед хочет сделать меня Голубым! Хотя какая уже разница?

Следующей встречи я ждал больше всего. Не проходило и дня, чтобы я не вспомнил об Алисе. Но после разговора с Гаем я начал немного нервничать, не представляя, как она меня примет. Тем более мы так давно не виделись.

Я шёл к деревне Алисы и знал, что не уйду оттуда, пока мы не встретимся. Я волновался так же, как в первый раз, когда предложил ей вместе ходить в школу.

Спустя полчаса я подошёл к калитке и сразу увидел Алису. Она играла с Лайлой. Собака тявкала, мотала хвостом и бегала с палкой в пасти. Я вошёл во двор, наши браслеты засветились. Алиса повернулась, увидела меня и легонько вскрикнула: её обожгло обручье. Она поспешно опустила голову.

– Алиса, я разрешаю тебе говорить со мной, смотреть на меня и поступать со мной так же, как раньше, – быстро сказал я, а потом добавил: – Я безумно рад тебя видеть… Я сильно скучал.

Девушка подняла глаза, и я утонул в этом чистом взгляде голубых глаз.

– Я не знала, что ты будешь делать. Я сильно испугалась, когда тебя объявили преступником, приговорённым к каторге… – медленно произнесла Алиса.

– Я задавал слишком много вопросов, – засмеялся я.

– И вот ты Синий, – улыбнулась Алиса. – Я тоже скучала и не знала, увидимся ли мы когда-нибудь.

Я заключил её в объятия.

– Как я мечтал об этом, – прошептал я ей на ухо.

– Да, долго же мне пришлось ждать тебя в гости, – укорила Алиса. – С прошедшим днём рождения, Марк! Подарок тебе сделали что надо!

– Спасибо! Только, оказывается, у Синих жизнь тоже не так безоблачна, как кажется. Голубые такие задания дают!

– Только не говори, что жалеешь, что стал Синим, – засмеялась Алиса.

– То, что я стал Синим, всё равно не помогло мне вернуть сестру, – с горечью произнёс я. – Синий старик, у которого работает Анна, заупрямился и не хочет её отпускать.

– Деньги изменили бы его решение, – уверено сказала Алиса.

– Или приказ Голубого, – ответил я, думая о прошении, которое собирался завтра отправить в столицу.

Лайла стояла рядом с палкой в зубах и переводила взгляд с меня на Алису, не понимая, почему весёлая игра так внезапно кончилась. Я потрепал её по холке и отправился с Алисой к причалу. Сидеть было холодно, потому мы прогуливались вдоль реки, рассказывая друг другу всё, что произошло за те недели, пока мы не виделись. Иногда мы заходили на кухню погреться и выпить чаю.

Домой я отправился только поздним вечером. Я шёл, не обращая внимания на холод и сгущающуюся тьму, и перебирал в голове каждый миг, проведённый с Алисой. Я был счастлив. В городе я скучал по Алисе, но только после сегодняшней встречи понял, насколько сильно.

Да, сегодня я был счастлив.

* * *

Меня разбудил почтальон. Дед сидел за столом, на котором лежали конверт и горстка монет. Отправить письмо стоило одну монету, но, чтобы его точно не потеряли, надо заплатить ещё пять. Синий почтальон запечатал конверт сургучом, сделав оттиск печатью для ценных писем.