Текст книги "Свидетельствуя о Христе до смерти… Екатеринбургское злодеяние 1918 г.: новое расследование"

* * *

1 Summers (Anthony), Mangold (Tom). Le dossier Romanov Albin Michel, Paris, 1980, p. 278.

2 Мосолов А.А., генерал. При дворе последнего Императора. СПб., 1992, с. 246–247.

3 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. с. 108.

4 Вопросы истории, М., 1971, № 9, с. 123.

5 Леонтьев, генерал. Открытое письмо Императору Вильгельму. Paris, 1918.

6 Summers, Opt. cit.

7 Енсен Бент. Среди цареубийц. М., 2001, с. 69.

8 Енсен Бент. Указ. соч. С. 70.

9 Иоффе Г.З. Революция и судьба Романовых. С. 140.

10 Les discours de Guillaume II pendant la guerre. Paris, 1918, p. 48.

11 Гиппиус Зинаида. Живые лица. Воспоминания. Тбилиси, 1991, т. 3–4, с. 363.

12 Письма Святых Царственных Мучеников. С. 259.

13 Двуглавый орел. Вестник Высшего Монархического Совета. Париж, 1927, № 11, с. 5.

14 Соколов Н.А. Убийство Царской Семьи. С. 72–73.

15 Вильтон Р. Последние дни Романовых. М., 1999.

16 Красная Нива, 1927, № 31, с. 20.

17 Царь-Колокол, 1990, № 1.

18 Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 298–299.

19 Гиппиус Зинаида. Указ. соч., т. 3–4, с. 354.

20 Цит. по: Кожинов Вадим. «Черносотенцы» и революция. М., 1998, с. 158.

21 Россiйскiй Архивъ, С. 263.

22 Россiйскiй Архивъ. С. 256–257.

23 Вопросы Истории, 1971, № 9, с. 125.

24 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. С. 108.

25 Вопросы истории, 1971, № 9, с. 124.

26 Вопросы истории, 1971, № 9, с. 129.

27 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. С. 115.

28 Буранов Ю.А., Хрусталев В.М. Указ. соч. С. 134.

29 Буранов Ю.А., Хрусталев В.М. Указ. соч. С. 134.

30 Россiйскiй Архивъ. С. 265.

31 Noulens (J.) Mon Ambassade en Russie soviétique 1917–1919, Plon, Paris, 1933, v. second, p.133–134.

32 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. с. 124–125.

33 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. С. 125.

34 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. С. 115.

35 Иоффе Г.З. Крах Российской монархической контрреволюции. С. 110.

36 Alexandrov V. Opt. cit., p. 184–185.

37 Alexandrov V. Opt. cit., p. 185.

38 Кинг Г. Александра Феодоровна. Биография. М., 2000, с. 392–392.

39 Кинг Г. Указ. соч. С. 393.

4 °Cахаров К.В. Белая Сибирь. (Внутренняя война 1918–1920). Мюнхен, 1933, с. 148.

41 Сахаров К.В. Указ. соч. С. 26.

42 Mantoux Paul. Les délibération du conseil des Quatre. 24 mars–28 juin 1919, Paris, 1955, v. 2, p. 27–31.

43 Иоффе Г.З. Указ. соч. С. 72.

44 Иоффе Г.З. Указ. соч. С. 68.

45 Жевахов Н.Д., князь. Воспоминания. М., 1993, т. 1, с. 327.

46 Сахаров К.В. Указ. соч. С. 73–118.

47 Цит. по: Марков Николай. Война темных сил. М., 2002, с. 16.

48 Марков Николай. Указ. соч. С. 18.

49 Марков Николай. Указ. соч. С. 18.

50 Двуглавый орел, 1929, № 29, с. 1387.

51 Двуглавый орел, 1927, № 26.

52 Марков С.В. Покинутая Царская Семья. М., 2002, с. 204.

53 Двуглавый орел, 1927, № 26.

54 Иоффе Г.З. Революция и судьба Романовых. С. 94.

55 Россiйскiй Архивъ. С. 298.

56 Жильяр П. Император Николай II и его Семья. Вена, 1921.

57 Двуглавый орел, 1927, № 26.

58 Двуглавый орел, 1922, 1/14 мая, № 30.

59 Двуглавый орел, 1922, № 30.

60 Двуглавый орел, 1922, № 30.

61 Двуглавый орел, 1922, № 30.

62 Соколов Н. Убийство Царской Семьи. С. 23.

63 Дневники Императора Николая II. М., 1991.

64 Дневники Императора Николая II. М., 1991.

65 Иоффе Г.З. Революция и судьба Романовых. С. 111.

66 Флот в Белой борьбе. М., 2002.

67 Двуглавый орел, 1922, № 30.

68 Марков С.В. Указ. соч. С. 225.

69 Цит. по: Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 203.

70 Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 204.

71 Двуглавый орел, 1927, № 26.

72 Двуглавый орел, 1929, № 29.

73 Заповедь Новая. Архивные материалы и исторические зарисовки к духовному портрету блаженной памяти монахини Марии – в миру Анны Александровны Танеевой (Вырубовой). Составитель Ю.Ю. Рассулин. М., 2003, с. 127.

74 Марков С.В. Указ. соч. С. 335–337.

75 Двуглавый орел, 1927, № 26.

76 Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. С. 58.

77 Мельник Т. Воспоминания о Царской Семье и ее жизни до и после революции. М., 1993.

78 Двуглавый орел, 1929, № 29.

79 Марков С.В. Указ. соч. С. 204.

80 Марков С.В. Указ. соч. С. 204.

81 Марков С.В. Указ. соч. С. 295.

82 Иоффе Г.З. Революция и судьба Романовых. С. 144.

83 Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 207.

84 Фрейлина Ее Величества. С. 244.

85 Фрейлина Ее Величества. С. 246

86 Фрейлина Ее Величества. С. 247.

87 Руднев В. Правда о Царской Семье и «темных силах». Берлин, 1920, с. 22.

88 Николай II в секретной переписке. С. 398.

89 Фрейлина Ее Величества. С. 247.

90 Письма Святых Царственных Мучеников. С. 259.

91 Фрейлина Ее Величества. С. 249.

92 Письма Святых Царственных Мучеников. С. 209.

93 Письма Святых Царственных Мучеников. С. 217.

94 Письма Св. Царственных Мучеников. С. 169.

95 Россiйскiй Архивъ. С. 185.

96 Марков С.В. Указ. соч. С. 248.

97 Фрейлина Ее Величества. С. 250.

98 Цит. по: Иоффе Г.З. Революция и судьба Романовых. С. 95.

99 Марков С.В. Указ. соч. С. 206–208.

100 Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 254.

101 Марков С.В. Указ. соч. С. 208.

102 Двуглавый орел, 1927.

103 Summers A., Mangold Tom. Opt. cit., p. 283.

104 Марков С.В. Указ. соч. С. 273.

105 Гибель Царской Семьи. Материалы следствия. С.495.

106 Платонов О.А. Николай II в секретной переписке. С. 785.

107 Платонов О.А. Николай II в секретной переписке. С. 659.

108 Гибель Царской Семьи. Материалы следствия. С. 496.

109 Россiйскiй Архивъ. С. 185.

110 Россiйскiй Архивъ. С. 182.

111 Россiйскiй Архивъ. С. 185–186.

112 Письма Святых Царственных Мучеников из заточения.

113 Письма Святых Царственных Мучеников из заточения. С. 290.

114 Письма Святых Царственных Мучеников из заточения. С. 131.

115 Россiйскiй Архивъ. С. 169.

116 Гибель Царской Семьи. Материалы следствия. С. 497.

117 Письма Святых Царственных Мучеников из заточения. С. 209.

118 Платонов О.А. Николай II в секретной переписке. С. 794.

119 Соколов Н.А. Убийство Царской Семьи. С.???

120 Россiйскiй Архивъ. С. 248–249.

121 Россiйскiй Архивъ. С. 220.

122 Россiйскiй Архивъ. С. 232.

123 Марков С.В. Указ. соч. С. 314.

124 Марков С.В. Указ. соч. С. 318.

125 Марков С.В. Указ. соч. С. 322.

126 Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. С. 250.

127 Божией Милостию Архиерей Русской Церкви. Три жизни митрополита Нестора Камчатского. М., 2002, с. 328.

128 Русский Вестник, 2003, июль, 15.

129 Взыскующие града. М., 1997.

130 Воспоминания К. Соколова были опубликованы в АРР, т. 17–18, с. 280–292.

131 Новая Юность, 2000, № 4 (43).

132 Минувшее, М., 1991.

133 См., например, статью С.В. Фомина в «Русском Вестнике» «Как они его жгли» об уничтожении останков Г.Е. Распутина и книгу О. Шишкина «Распутин. История преступления». М., 2004.

134 АРР. Т. 17–18, с. 286.

135 Божией Милостию архиерей Русской Церкви. С. 39.

136 Иоффе Г.З. Крах российской монархической революции. С. 101.

137 АРР. Т. 15.

138 АРР. Т. 15.

139 Вопросы истории. М., 1971, № 9.

140 Вопросы истории. М., 1971, № 9.

141 Вопросы истории. М., 1971, № 9.

142 Россiйскiй Архивъ. С. 264.

143 Россiйскiй Архивъ. С. 272.

144 Вопросы истории. М., 1971, № 9.

Глава 5
Миссия комиссара Яковлева

Личность комиссара Яковлева

Личность комиссара Яковлева долгое время была окутана тайной. В. Александров так и назвал соответствующую главу своей книги: «Таинственный Яковлев». О самом комиссаре и о цели его миссии ходили разные легенды. Самой первой была версия, выдвинутая следователем Н.А. Соколовым: Яковлев был посланником немцев, и его целью был вывоз Царя в Москву – для осуществления планов германского правительства по использованию России в своих интересах.

В своем расследовании личности Яковлева и обстоятельств его приезда в Тобольск в апреле 1918 года Соколов допускает ряд неточностей, что, впрочем, вполне понятно: ему приходилось опираться лишь на косвенные свидетельства, полученные в ходе следствия. Соколов не знал и не мог знать, кто скрывался за фамилией Яковлева.

Вслед за Соколовым и В. Александров считал Яковлева иностранным агентом. «Кем был Василий Яковлев? – вопрошает Александров. – Хотел ли он действительно, как это утверждали, как в среде монархистов в изгнании, так и среди большевиков, "бежать" Царя и Царицу? Был ли Яковлев секретным агентом западной державы, желающей спасти Царя?»¹ На эти вопросы Александров отвечает категорично: Яковлев был иностранным агентом, но скорее не германским, а английским.

Даже современные авторы продолжают считать Яковлева ставленником германцев. «Силой, стоявшей за Яковлевым, – пишет А. Уткин, – был Мирбах»².

Большевики о личности Яковлева упорно молчали, приводя о нем только одно свидетельство – предатель. Одним из первых о Яковлеве заговорил бывший член Уральского областного Совета П.М. Быков. Быков, хотя и признает, что Яковлев был посланцем ВЦИКа, пишет, что Яковлев вел двойную игру и на самом деле был предателем.

Известный советский фальсификатор М.К. Касвинов в своей книге «Двадцать три ступени вниз» пишет о Яковлеве: «Личность последнего остается неясной до сих пор. Туманны, противоречивы данные и о его жизни, и о его конце»³. Касвинов выдвигает несколько версий личности Яковлева, не настаивая ни на одной из них. По первой версии Касвинова, комиссар Яковлев – это уфимец Константин Мячин, бывший участник ряда известных в России начала XX века экспроприаций государственной казны. По второй, Яковлев – якобы сын некоего киевского торговца Москвина, который лишь волею судьбы был втянут в серьезнейшие события Октября и Гражданской войны. Третья версия: Яковлев – прибалт, уроженец Риги, сын инженера Зарина (или Зариня).

Касвинов пытается представить действия Яковлева как авантюру. О том, что он был послан в Тобольск по личному приказу Свердлова, Касвинов не упоминает вовсе. Наоборот, он подбрасывает версию, что на назначение Яковлева уполномоченным ВЦИК оказала влияние партия левых эсеров! При этом не будем забывать, что Касвинов выполнял политический заказ, когда писал свое псевдоисторическое исследование. Значит, его заказчикам, а ими могли быть только высокопоставленные деятели советского руководства, было необходимо, чтобы в широком сознании утвердилась именно эта версия о действиях Яковлева.

В советское время о Яковлеве больше всего сообщил Г.З. Иоффе. Он же впервые утвердительно назвал его подлинное имя – Константин Мячин⁴. В своей второй книге о судьбе Царской Семьи, вышедшей в 1992 году, Иоффе дал еще более широкие сведения о Яковлеве-Мячине⁵.

Но наиболее полно биография Мячина изложена в книге А.Н. Авдонина «В жерновах революции». Эта работа окончательно признала, что за именем комиссара Яковлева скрывался большевик-подпольщик Константин Алексеевич Мячин[15]15
  Хотя все-таки в вопросе идентификации личности Яковлева продолжают оставаться неясности. Так, жена Мячина О.И. Алексеева, вспоминая о своем знакомстве с будущим мужем, так описывала его внешность: «Познакомилась я с Мячиным К. А. весной 1917 года. По внешности он был высоким. Волосы русые с сединой, хотя ему и было в то время 32 года». (Авдонин А.Н. В жерновах революции. С. 57). Сравним эти воспоминания с показаниями Кобылинского: «Наружность Яковлева такова: ему на вид 32–33 года, жгучий брюнет, волосы на голове большие, косые рядом, причем он имеет привычку встряхивать головой и рукой поправлять волосы спереди назад. Усы черные, подстриженные по-английски, борода бритая, глаза черные, нос прямой, тонкий, лицо белое, но со смугловатым оттенком, длинное, чистое. Лоб прямой, средний, подбородок острый, уши средние, не торчащие, глаза черные, жгучие, южного типа». (Гибель Царской Семьи. С. 300). Как видим, разница между русым и седым человеком и «жгучим брюнетом» разительная. – П.М.


[Закрыть].

Мячин вступил в РСДРП в 1904 году и был членом Боевой Дружины, действовавшей на Урале. На счету этих дружин десятки убитых и ограбленных людей, множество терактов, «эксов» и других насилий. О том, какими методами пользовался Мячин и ему подобные в борьбе «за светлое будущее народа» хорошо говорят слова самого Мячина: «По отношению к врагу все средства были хороши и беспощадны, и его мнение о нас было безразличным»⁶.

Возглавлял эту террористическую деятельность Я.М. Свердлов, известный под псевдонимом «товарищ Андрей». Таким образом, Мячин и Свердлов знали друг друга с давних пор, причем первый выполнял прямые приказы второго. Для нашей темы это обстоятельство имеет крайне важное значение.

После подавления революции 1905-07 годов Мячин переходит на нелегальное положение и живет по поддельному паспорту на имя Василия Васильевича Яковлева. По этому паспорту в 1908 году Яковлев ездил в Женеву, где участвовал на совещании боевиков.

В 1910 году Яковлев организует и осуществляет ограбление почтового отделения в г. Миассе. В ходе вооруженного налета было убито несколько полицейских, похищены ценности на десятки тысяч рублей. Яковлева усиленно ищет полиция. Сам Яковлев в это время встречается с ангажированным адвокатом А.Ф. Керенским, и тот обещает ему всяческое содействие в случае ареста. Этот факт также для нас чрезвычайно важен.

Кроме того, Яковлев по фальшивому паспорту едет на Капри к Максиму Горькому и вместе с ним участвует в подготовке обращения «прогрессивных» писателей, в том числе и самого Горького, «к честным людям мира», в котором речь идет о защите революционеров. Факт личного знакомства Яковлева и Горького также имеет большое значение для нашего повествования.

После февральского переворота Яковлев оказывается в Петрограде и участвует в поездке Масловского в Царское Село! Яковлев – активный участник Октябрьского переворота. Выполнял личные распоряжения Ленина. Он захватывает Центральный телеграф, а после создания ВЧК Яковлев – член ее президиума, один из ближайших помощников Ф.Э. Дзержинского (Яковлев даже заявлял, что был первым заместителем Председателя ВЧК)⁷. Л.Д. Троцкий, когда пишет о переговорах с немцами в Брест-Литовске, упоминает, что в составе советской делегации был некто Яковлев. Велика вероятность, что это был именно Мячин. Сам Яковлев пишет о своем участии в организации переговоров в Брест-Литовске.

Яковлев недолго пробыл в высших структурах советской власти. Вскоре он тяжело заболел, а когда выздоровел, был направлен на Урал, который он хорошо знал. Но затем его снова вызывают в Петроград, по некоторым сведениям, он поехал туда за оружием, и Свердлов лично дает ему поручение особой государственной важности – вывезти Царя из Тобольска.

Таким образом, личность Мячина-Яковлева вполне определенна: это был террорист, убежденный большевик, никогда не изменявший движению, личный знакомый Свердлова, человек, находившийся если не в большевистском руководстве, то, во всяком случае, очень к нему близкий. При этом Яковлев, так или иначе, соприкасался со многими людьми, которые сыграли в судьбе Императора Николая II зловещую роль. Мог ли такой человек стремиться спасти Царскую Семью? Ответ на этот вопрос очевиден: он мог это сделать только в том случае, если бы такую задачу ему поставили бы в центре. Но центр ставил Яковлеву совершенно противоположные задачи.

Задание Свердлова

Как Яковлев оказался на приеме у Свердлова? Бытует версия, поддерживаемая рядом историков, что Яковлев оказался у Свердлова случайно, так сказать, проездом. Вот что пишет в своей книге уральский историк И.Ф. Плотников: «С начала 1918 года Мячин работал в Уфимской губернии. В начале апреля 1918 года, будучи в Москве (возвращался из служебной командировке по поручению руководства Уфимской губернии в Петроград), зашел к Свердлову, старому революционному сподвижнику. От него и получил неожиданное задание, связанное с судьбой Семьи Николая Романова»⁸.

Вывод о «случайном» заезде Яковлева в Москву можно сделать и из только что процитированных воспоминаний самого Яковлева. Но в так называемом «Перечне эпизодов моей жизни», которые Яковлев написал в Соловецком лагере в 1931 году для своих партийных товарищей, Яковлев указывал: «Перевозка 25 миллионов руб. из Петрограда в Уфимский банк. Вызов тов. Свердловым в Москву. Поручение Совнаркома и ВЦИКа перевезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург»⁹ (выделено нами. – П.М.). То есть Яковлев вернулся в Уфу и был специально вызван Свердловым в Москву, где и было дано ему задание о перевозке Царской Семьи.

Яковлев вспоминал, что при встрече Свердлов задал Яковлеву шутливый вопрос: «Ну что, много людей перестрелял?», а затем сообщил о задании государственной важности. При этом Свердлов задал Яковлеву еще один вопрос, весьма характерный: «Ты заветы уральских боевиков не забыл еще? Говорить должно не то, что можно, а то, что нужно»¹⁰. Запомним эти слова Свердлова, они очень важны в понимании миссии Яковлева.

Куда приказал Свердлов перевезти Царскую Семью? Сам Яковлев на этот вопрос отвечает категорично: Свердлов приказал отвезти Царскую Семью в Екатеринбург. Яковлев приводит слова Свердлова: «Совет народных комиссаров постановил вывезти Романовых из Тобольска пока на Урал». Об этом же пишет и Быков: «ВЦИКом было решено перевезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург»¹¹.

Зачем? А.Н. Авдонин пишет: «В записках Яковлева отсутствует причина вывоза Царской Семьи из Тобольска. Может, Свердлов ему этого не раскрыл, но, вероятнее всего, Яковлев вынужден был умолчать об этом. Даже сейчас, когда документы, связанные с этой перевозкой, стали известны, причина перевозки по-прежнему остается неясной»¹².

Мы все-таки постараемся осветить эти неясные причины. Наиболее вероятной из них нам представляется желание германского руководства забрать у большевиков контроль за Царской Семьей в свои руки. По-видимому, в германских военных кругах, которые к концу войны играли все большую роль в правительстве Германии, пришли к выводу, что, независимо от будущего государственного устройства России, нахождение Императора и Наследника в их руках будет соответствовать интересам Германии. Генерал М.К. Дитерихс писал: «Во второй половине 1917 года и первой половине 1918-го политика Германии почти всецело сосредотачивается в руках "Верховного Командования". В министерстве иностранных дел порой совершенно не было известно о тех политических задачах, которые задумывались и приводились в жизнь командованием»¹³.

Кроме того, здравомыслящая часть германского генералитета могла начать действовать в отношении вывоза Царской Семьи самостоятельно, без оглядки на правящую верхушку. Тем более что к концу войны германский генералитет становился все более самостоятельным. Генерал Мосолов в цитированных выше мемуарах пишет, что именно германские военные пытались помочь ему и другим русским монархистам организовать помощь Царской Семье. «Герцог Лейхтенбергский, – пишет Мосолов, – был нашим посредником в сношениях с германскими властями. Двоюродный брат баварского кронпринца, он имел свободный доступ к генералу Эйхгорну, начальнику оккупационных войск, и к генералу Тренеру, начальнику штаба.

Немцы оказались очень предупредительными. Открыли нам кредиты и обещали предоставить в наше распоряжение пулеметы, ружья и автомобили»¹⁴.

Как мы помним, намерения германских военных вошли в противоречие с планами германской дипломатии, которая в лице графа Мумма отказала Мосолову в какой-либо помощи.

В начале 1918 года никто не знал, куда качнется маятник истории. Немецкие военные, скорее всего, располагали какой-то весьма важной информацией об иностранных связях части большевиков, в том числе и на территории рейха, которые делали их крайне опасными для императорского строя в Германии. Допрошенный Соколовым в Париже, А.И. Гучков показал, что в 1919 году в Берлине он встречался с рядом лиц, «принадлежащих к числу высших военных начальников Германии и, между прочим, с генералами Людендорфом, Гофманом и адмиралом Гопманом. Как известно, генерал Людендорф играл у немцев выдающуюся роль как непосредственный помощник главнокомандующего всеми вооруженными силами Германии; генерал Гофман был начальник штаба командующего русским фронтом Леопольда Баварского и главным представителем Германии при заключении Брест-Литовского мира; адмирал Гопман командовал германской эскадрой в Черном море. В беседах со мной все названные мной лица высказывались, что к весне 1918 года, увидев воочию характер деятельности большевиков в России, они ясно поняли опасность, угрожающую самой Германии, если большевики останутся долее у власти. Они настаивали перед своим правительством на необходимости свержения большевиков и создания в России правительства порядка, не враждебного Германии»¹⁵ (выделено нами. – П.М.).

Заметим время выработки этого плана германских военных – весна 1918 года, т. е. время экспедиции комиссара Яковлева. То, что подобный план мог существовать у военных, подтверждает и генерал Дитерихс: «Конечно, если такой план существовал, то он исходил исключительно из недр различных политиканствующих бюро германского военного командования»¹^.

К этому же времени относится еще одно весьма важное показание П.Н. Милюкова: «Я не могу Вам ничего сказать по поводу того, что у немцев было определенное лицо, кандидатуру которого они желали бы видеть на русском Престоле. Но в результате всех обсуждений, всех переговоров с ними и в результате бесед моих с Гурко у меня отложилось тогда в памяти, что немцы или желали, или даже пытались реально спасти Царя и Наследника, причем я лично усматривал тогда в этом и политическое значение – их нежелание, чтобы какие-либо элементы, враждебные им, воспользовались личностью Николая Александровича и Его Сына. <…> Припоминаю, тогда говорилось, что с таким "требованием" обращался к большевикам или должен был обратиться Мирбах. Слухи о желании Мирбаха спасти Царя и Наследника шли из Москвы»¹⁷.

Упоминание Москвы в данном контексте чрезвычайно важно. Именно отправкой в Москву будет объяснять Яковлев вывоз Царской Семьи из Тобольска.

В этой связи интересны также показания члена «Союза русского Народа», одного из соратников Маркова 2-го, В.П. Соколова, сделанные им своему однофамильцу, следователю Соколову в 1921 году. В.П. Соколов рассказывал, что летом 1918 года в Киев прибыл посланник императора Вильгельма граф Альвенслебен, на которого было возложено дело спасения Царской Семьи¹⁸. Мы еще будем говорить о миссии этого Альвенслебена, здесь же отметим, что германский граф был в Киеве давно, с момента образования гетманства Скоропадского, и сочувствовал русской монархии. Альвенслебен уже весной 1918 года, то есть в тот момент, когда Яковлев выехал из Тобольска, был обеспокоен судьбой Царской Семьи.

Принимая во внимание все вышеизложенное, можно сделать следующий вывод: большевики вывозили поспешно Царскую Семью не из-за пресловутой опасности ее «побега» или освобождения «монархистами» (и то, и другое было невозможно), но по чьему-то приказу. Единственной силой, способной приказывать большевистскому руководству в 1918 году, были немцы.

Здесь следует еще раз сказать, что понятие «немцы» слишком общее. Необходимо помнить, что 1918 год был последним годом существования кайзеровской Германии, внутри которой революционные подпольщики готовили такой же переворот, как и в России в феврале 1917 года. В Германии сильно активизировалась деятельность масонских лож. Сам Вильгельм II, уже в эмиграции, писал: «Мне сообщали, что большую роль в подготовке направленных против монархических центральных держав мировой войны и революций сыграла политика, какую в течение долгих лет сознательно вели международные ложи "Великого Востока"»¹⁹. По словам кайзера, две крупные немецкие ложи «втайне поддерживались «Великим Востоком» в Париже». С масонством самым тесным образом было связано германское социал-демократическое движение, в лице Августа Бебеля, Клары Цеткин, Карла Либкнехта, Розы Люксембург и других. У революционеров были свои влиятельные союзники – как в рейхстаге, так и в правительственных кругах. Скорее всего, масонство проникло и в германскую армию.

Безусловно, что между германскими монархистами и германскими революционерами было противостояние. В этих условиях и те, и другие пытались найти себе союзников в России. Наиболее монархически настроенными в Германии были военные. Последние были крайне недовольны политиками, заключившими союз с большевиками, которые, по мнению военных, представляли собой огромную опасность для германской монархии. Между военными и политическими кругами Германии шла настоящая борьба по вопросу будущего России. Этот видно из приведенных выше сведений. Совершенно очевидно, что германские военные хотели бы видеть в России союзника монархической Германии. Восстановление в России порядка воспринималось военными и монархическими немецкими кругами как чрезвычайно важная задача. В этих условиях для этих кругов было не безразлично, в чьих руках останутся русский Император и его Сын. Вот почему представляется более чем вероятным, что весной 1918 года большевистское правительство получило от германского командования, имевшего в Москве огромное влияние, приказ вывезти Императора Николая II и Цесаревича Алексея Николаевича в Москву, с последующей, вероятно, целью вывезти их в Германию.

В принципе, для большевистского правительства, с точки зрения политической выгоды, передача Царской Семьи в руки немцев не представляла большой опасности. Мы уже писали о том, что большевики были готовы восстановить в России карикатурную монархию и, воспользовавшись этим, спокойно скрыться с награбленным. Как говорил Лев Троцкий, «если мы кому и сдадим власть, то только монархистам».

Сомневаться в том, что СНК, получив от немцев приказ перевезти Царскую Семью в Москву, выполнил бы его, практически не приходится.

Если предположить, что немцы отдали приказ о перевозе Царя в Москву, то, скорее всего, они адресовали бы его Ленину как главе Совета народных комиссаров, так как, во-первых, из всех большевистских руководителей Ленин был наиболее тесно связан с немцами и имел хорошие личные отношения с Мирбахом, а во-вторых, Ленин представлял исполнительную власть, то есть силу, способную к действию. Если предположить, что Ленин получил такое распоряжение от немцев, он должен был создать отряд для перевозки Императора под руководством надежного человека и снабдить его мандатом.

Здесь мы вынуждены остановиться и сказать два слова о мандате комиссара Яковлева. До сих пор неизвестно, что было написано в этом мандате и кем он был подписан? История об этом умалчивает, непонятно, существует ли сегодня сам подлинник этого документа. По поводу подписей в мандате Яковлева вообще много непонятного. Так, сам Яковлев в письме к И.В. Сталину от 15 марта 1928 года писал, что мандат был подписан «товарищем Лениным»²⁰, а в перечне необходимых документов без даты, но не позднее того же 1928 года, Яковлев пишет об имеющейся у него копии мандата «за подписью Ленина, Свердлова и Аванесова»²¹; полковник Е.С. Кобылинский свидетельствует, что мандат Яковлева был подписан Свердловым и Аванесовым²². Можно предположить, что Кобылинский не помнил все обстоятельства предъявления Яковлевым своих мандатов. Но странно, что Кобылинский забыл фамилию председателя Совнаркома Ленина, но запомнил фамилию секретаря ВЦИК Аванесова.

Между тем главной действующей фигурой в перевозке Царской Семьи в Екатеринбург стал не Ленин, а Свердлов. Весьма интересные сведения приводятся в книге австрийского исследователя Э. Хереш «Николай II». Несмотря на то, что труд Хереш изобилует ошибками и неточностями, касающимися русской истории, исследовательница обнаружила весьма ценные находки в архивах Германии и Австрии. Поэтому для нас чрезвычайно важно утверждение Хереш, что весной 1918 года граф Мирбах встречался со Свердловым. Мирбах заявил Свердлову, что «хочет увидеться с бывшим Царем». Далее Хереш начинает рассуждать за Мирбаха, почему тот хотел встретиться с Государем, якобы кайзер Вильгельм хотел, чтобы Николай II поставил свою дополнительную подпись под Брестским миром. Но нам важен сам факт: Мирбах требовал встречи с Императором Николаем II и притом в Москве, так как Хереш дальше продолжает: «Свердлов пошел навстречу желанию Мирбаха и сказал, что распорядится доставить Николая II в Москву»²³.

Таким образом, получается, что Ленин и Свердлов выполняли приказание Мирбаха, когда ставили перед Яковлевым задачу отвезти Императора и его Семью в Москву или в Петроград. Но здесь есть неточность. Мирбах прибыл в Москву 29 апреля 1918 года, то есть тогда, когда Николай II, Государыня и Великая Княжна Мария подъезжали к Екатеринбургу. Поэтому Мирбах мог требовать доставить Государя в Москву уже из Екатеринбурга. Но это вовсе не исключает той возможности, что и из Тобольска Царская Семья перевозилась по приказу германской стороны.

Тем не менее вместо Москвы и Петрограда Царская Семья была доставлена в Екатеринбург, где была убита. Более того, Свердлов изначально приказывал Яковлеву везти Императора в Екатеринбург. В чем же заключается причина этого противоречия?

Говоря о вынужденной подчиненности большевиков германскому генштабу, было бы наивно предполагать, что они слепо шли у последнего на поводу. Нет, внешне выполняя все германские требования, большевики вели свою собственную игру, используя, в свою очередь, немцев в собственных интересах. Безусловно, это касалось и судьбы Царской Семьи. Среди самих большевиков также не было единства. Были свои группы и течения, опиравшиеся на различные, не всегда полностью друг с другом согласные, заграничные силы. Безусловно, особняком в большевистском руководстве стоял Я.М. Свердлов. О нем еще будет отдельный разговор. По нашему глубокому убеждению, Свердлов был представителем интересов тайного заграничного сообщества, или сообществ, чьи структура и роль в русской революции до конца не известны. В своей деятельности Свердлов руководствовался в первую очередь не интересами большевистского правительства, а интересами тех сил, которые поставили его у власти. Передача немцам Царской Семьи была даже в какой-то степени выгодна для большевиков, так как делала из них «гуманных спасителей» Царской Семьи и давала им прекрасную возможность после своего поражения скрыться в той же Германии, да и в любой другой стране.

Но то, что было выгодно для большевиков как правительства, было совершенно противно той части большевиков во главе со Свердловым, которую можно условно назвать «сектантами». Для «сектантов» главной целью было не удержаться у власти любой ценой, а нанести любой ценой максимальный вред православной России. Россия издавна рассматривалась «сектантами» как самый ненавистный и опасный враг. Главой этой России был Царь. Поэтому передача его в руки германцев, которая, безусловно, означала бы сохранение ему жизни, вовсе не входила в планы «сектантов» и их иностранных руководителей.

Как мы увидим ниже, стремления части большевистского руководства убить Царскую Семью существовали изначально. Именно поэтому перевод Царя в Москву был крайне невыгоден Свердлову. Ведь одно дело убить Царя в каком-нибудь отдаленном городе, а другое – в центре, в Первопрестольной. Последнее становилось практически невозможным, ибо Царь и его сын оказывались в центре внимания всей России, да и всего мира.

Между тем Свердлов давно стремился перевезти Императора Николая II из Тобольска в какой-нибудь подконтрольный ему город. Первые пробные шары были запущены большевиками еще до их прихода к власти. 2-го ноября 1917 года Петроградский Военно-Революционный Комитет заслушал сообщение Э.К. Дрезена «О содержании семьи Романовых в Тобольске». Вскоре по Петрограду с явно провокационной целью стали распространяться слухи о том, что «Николай Романов бежал из Тобольска». Большевикам пришлось даже давать опровержение этих слухов, в частности опровержение давал В.Д. Бонч-Бруевич²⁴.