Текст книги "История государственного управления в России"

Таким образом, за период монгольского владычества утвердилось новое представление о боярской службе как обязанности. Это напоминало принцип «связанной службы», закрепленный в Великой Ясе Чингис-хана. Бояре должны были участвовать в организации и управлении великокняжескими вотчинами наряду с лично зависимыми от князя представителями дворцовой администрации. Им поручались важнейшие направления княжеского вотчинного хозяйства (пути). Такие бояре назывались путными. Они входили в боярский совет при князе, который включал в себя также ближний круг больших бояр-советников или введенных (допущенных в княжеский дворец) бояр. Здесь были также московский великий наместник и главный церемониймейстер (окольничий). Все они становились слугами великого князя. Характерно, что народ никогда не выступал против князя, несмотря на то, что князь порой подавлял антиордынские восстания горожан, а антибоярские выступления имели место (Москва 1357 г.). Это парализовало любые попытки боярства добиваться политических прав в Московском княжестве.

Параллельно с прикреплением к службе старшей дружины, которая составила высшую боярскую аристократию Московского княжества, сходные перемены коснулись и младшей дружины. Наряду с лично несвободными слугами князя (челядь) они вошли в состав великокняжеского двора. Уже в домонгольский период во Владимиро-Суздальском княжестве «слуги поддворским» стали именоваться дворянами. Они были лично свободными и за службу наделялись землей. Это был зародыш поместной системы, которая приобретет столь большое значение в последующем. Близким к дворянам был статус детей боярских (термин впервые встречается в новгородской летописи под 1259 г.), вероятно, представителей обедневших боярских фамилий. Они владели мелкими вотчинами и наряду с дворянами составляли корпус низших военачальников. Княжеский двор становился важнейшим органом не только вотчинного, но и государственного управления.

Административная деятельность русских князей в монгольский период существенно сократилась. Князья подлежали суду хана. Вообще монгольский суд был высшей инстанцией по отношению к суду княжескому. Поэтому неизбежны были заимствования норм монгольского права. Так на Москве появилась смертная казнь и телесные наказания (в киевский период применялись лишь к рабам). В Новгороде и Пскове появление смертной казни объясняется западными влияниями. Система наказаний в Англии, Германии и Франции в эту эпоху была даже более суровой, нежели монгольская. Преступникам не только отсекали головы и вешали, но и сжигали на костре, хоронили заживо, топили, колесовали, четвертовали, сажали на кол. Таким же образом появились пытки, которые уголовному праву Киевской Руси были неизвестны.

Княжеский суд сохранялся для местных внутренних дел. Князь лично судил лишь по важным вопросам. Менее значимые дела разбирал княжеский наместник. Уже в монгольский период наместники в городах и волостели в сельской местности имели штат помощников – тиунов (судьи) и доводчиков (докладчиков). Судебные пошлины были важным источником княжеского дохода, но княжеская казна не могла содержать штат местных чиновников. Поэтому в монгольский период сложилась система кормления, при которой назначенный чиновник должен был кормиться с территории, которой управлял.

Административная власть наместников и волостелей не распространялась на великокняжеские владения, боярские и церковно-монастырские вотчины, которые управлялись боярами и церковными властями. В княжеском домениальном хозяйстве были созданы специализированные отделения дворцового управления – пути (соколиный, конюшенный, овчарный, продовольственный и т.п.). Ведавшие путями бояре подчинялись не дворецкому, а непосредственно князю и впоследствии заняли видное положение в Боярской Думе. Они также были кормленщиками и оставляли себе до половины доходов со своего пути.

Самое сильное впечатление на русских людей, да и на всех европейцев, произвела монгольская армия. Свое превосходство монголы демонстрировали на полях сражений. Они обладали лучшей в мире конницей, которая осуществляла невероятно длинные и молниеносные переходы. Уже Даниил Галицкий после визита в Сарай переодел свои войска по татарскому образцу. Русские люди в большом числе служили в рядах ордынского войска, участвовали в походах и битвах. Они перенимали стратегию и тактику, боевые построения, доспехи и оружие. Ярким примером использования татарской тактики против самих татар является битва на р. Воже 1378 года, в которой московское войско под командованием великого князя Дмитрия Ивановича (будущего Донского) разгромило карательный экспедиционный корпус мурзы Бегича.

Старокиевские порядки комплектования войска (дружина и ополчение) ушли в прошлое. Старшие дружинники превратились в бояр и сами располагали отрядами боевых слуг. Младшие дружинники образовали княжеский двор и стали основой военной организации. Но в отличие от гридей киевского периода, дворяне были не товарищами, а слугами князя. Был использован и монгольский принцип всеобщей воинской повинности, что позволяло при необходимости быстро мобилизовать значительные людские ресурсы (например, накануне Куликовской битвы).

Ясно, что всеобщая воинская повинность (посоха) была возможна лишь при условии государственного контроля над всеми категориями населения. Такую возможность давала ордынская система сбора дани, основанная на переписи населения (число). С переходом права сбора ордынского выхода к московским князьям в руках последних оказалась и система контроля, с которой князья не расстались и после освобождения от монгольского владычества. Великий князь контролировал всю торговлю, на него трудились ремесленники в поднимавшихся городах, даже переезды крестьян должны были санкционироваться великокняжеской властью («пожилое» Судебника 1497г.). Отсюда такая небывалая централизация и концентрация власти в руках великого князя Московского, необычная для послов европейских монархов в XVI столетии.

При всех вынужденных и добровольных заимствованиях монгольских порядков московское государство формировалось на основе русской государственности. Прежде всего, сохранялся духовный стержень русской цивилизации – православие. Монголы не делали попыток обратить Русь в свою веру. Даже исламизация Орды при хане Узбеке не повлекла за собой гонений на православную церковь. На всем протяжении монгольского ига она пользовалась особыми привилегиями. Ко времени решающей схватки с поработителями религиозное чувство в народе достигло высшего накала. Москва сделалась резиденцией митрополита всея Руси. Русские люди обрели духовного вождя в лице игумена Троицкого монастыря святого старца Сергия Радонежского. Художественным воплощением всенародного порыва к государственному единству и освобождению православных стала великая икона Троицы гениального художника Андрея Рублева.

По-иному стали вести себя русские князья. Если раньше они помогали монголам в подавлении городских восстаний, то теперь все чаще они становились на сторону своего народа. На протяжении первой половины XIV столетия московские князья монополизировали ханский ярлык на великое Владимирское княжение, получили право сбора дани со всех русских земель, подвластных Орде, с завидной последовательностью и упорством из поколения в поколение расширяли пределы своего княжества, неотступно следуя завету своего великого пращура Александра Невского.

Во второй половине XIV столетия в Орде началась «великая замятня», и московский князь Дмитрий Иванович решился на открытое выступление против татар. К середине 70-х годов он уже был верховным сюзереном всех восточных русских княжеств, за исключением Рязани. Войско московское под командованием талантливого воеводы Дмитрия Боброка-Волынского взяло Булгар, а затем сам великий князь одержал первую решительную победу над ордынцами в полномасштабном сражении на реке Воже (приток р. Оки). Кульминацией этой эпохи стала великая победа на Куликовом поле в 1380 году.

Куликовская битва, в которой отказались участвовать рязанский и тверской князья и особенно разрушительный поход Тохтамыша на Москву, после которого все князья кинулись за ханским ярлыком и забыли прежние клятвы в верности Москве, были самым убедительным аргументом в пользу создания на Руси централизованного унитарного государства. Федерация княжеств киевского типа, созданная Дмитрием Донским накануне Куликовской битвы, в решающий момент оказалась недееспособной. Преемники Дмитрия Донского взяли курс на полное подчинение и государственную инкорпорацию всех русских земель в Московское княжество.

Новый подход к государственному строительству нашел свое выражение, прежде всего, в эволюции верховной власти.

В самом общем виде эта эволюция состояла в переходе от родового принципа легитимации великокняжеской властиксемейному. Семья в некоторой степени была отрицанием древнего родового строя как высшего и единственного способа организации общественно-экономической жизни, производства и распределения богатства и власти. Уже в киевском периоде мы видим как великокняжеская власть, будучи общим достоянием исключительно рода Рюриковичей, стала делиться между отдельными ветвями их родового древа. В течение монгольского периода возник удельный порядок, при котором князь, получивший ханский ярлык на великое Владимирское княжение, предпочитал жить в своем (Тверском, Суздальском или Московском) княжестве и стремился закрепить великокняжеский титул за своей семьей. Затем титул «великий» обрели с согласия хана князья Рязанские, Тверские, Московские и др. Местный великокняжеский стол, в отличие отвсе более и более утрачивавшего свое былое значение великого княжения Владимирского, никогда не выходил за пределы определенной княжеской семьи.

Смена родовой парадигмы верховной власти на семейнуювполне соответствовала представлениям народа о способах организации его жизни и управления, поскольку аналогичный процесс происходил во всех слоях: у крестьян, горожан, купцов, бояр. Всюду формировались общины, чьей фундаментальной ячейкой становилась семья. Глава семьи по праву старшинства осуществлял верховную власть. Православная церковь освятила этот порядок христианским семейным кодексом под наименованием «Домострой». С этого времени семейная жизнь великого князя (тем более – царя!) стала привлекать пристальное до болезненности внимание народа. Природным (законным) государем мог быть признан лишь прямой наследник (сын) почившего великого князя (царя). Именно в семейном укладе коренилась идея русской монархической власти, а не в традициях восточного деспотизма.

Семья не была полным отрицанием родовых связей. Более того, семья через несколько поколений могла создать новый род. Главное для нас в том, что система властвования, усвоенная великим князем, была основана на принципе родства. Монарх был отцом для всех своих подданных.

Решающим этапом в становлении московской государственности как общерусской было великое княжение Ивана III Васильевича (1462—1505). Н.М.Карамзин считал его создателем нового государства, которое стало называться Россией. Действительно, при Иване III произошли важнейшие события: падение ордынского ига, подчинение Новгорода Великого и Твери, возвращение западнорусских земель в ходе «странных» войн с Литвой, создание первого общерусского Судебника и становление нового административного строя. Безусловно, всё это было подготовлено трудами нескольких поколений предшественников, но и личный вклад самого Ивана Васильевича был громаден.

Еще при жизни отца, Василия Темного, Иван активно участвовал в государственных делах, проявляя незаурядные дарования. На его глазах разворачивалась завершающая стадия кровавой схватки за московский великокняжеский трон, в ходе которой галицко-звенигородские князья пытались восстановить старый родовой принцип наследования от брата к брату. С оружием в руках пришлось юному Ивану отстаивать московское единодержавие. Вступив на трон в двадцать два года, он всю свою жизнь добивался государственного суверенитета над всеми русскими землями. Из всех потомков Александра Невского он оказался самым последовательным и основательным строителем Российского государства.

Иван III усвоил себе новый титул – «Государь всея Руси». Эта титулатура появляется в официальных дипломатических документах. Дополнение «всея Руси» к московскому великокняжескому титулу встречается со времени его деда Василия I Дмитриевича, но оно еще не имело официально принятого статуса. Титул «государь» появляется в переписке с новгородцами, причем, по инициативе последних. Этим титулом великокняжеская власть ставилась выше новгородского суверенитета, выраженного титулом «господин». Таким образом, в новой титулатурезвучали властные притязания Москвы на все земли Древней Руси, и великого князя Московского – на самодержавный государственный суверенитет над всем княжеским родом Рюриковичей, ГедиминовичейиОльгердовичей, а также татарскими царевичами, переходившими на русскую службу.

Внешнеполитический аспект новой титулатуры заключался в достижении полной независимости от Орды, возвращение исконно русских земель, оказавшихся во власти Литвы, Польши и Ливонского Ордена и в международном признании Российского государства.

Фактическое падение ордынского ига произошло еще при Василии Темном, лет за тридцать до 1480 года. Поход Ахмата, хана Большой Орды, был последней попыткой восстановить былое владычество на Руси. Заняв ханский трон, Ахмат отправил посла в Москву с требованием покорности и дани. В «Казанской истории» приводится рассказ о том, как Иван растоптал ханскую басму (портрет хана). Этот эпизод, скорее всего, вымышлен позднее. Видимо речь идет о специальной золотой пластинке с изображением либо льва, либо сокола (пайцза), которую обычно хан посылал покорному князю. Иван отказался признать власть Золотой Орды, и посол должен был возвратить пайцзу хану. Отступая от Угры, Ахмат с угрозой требовал не только дани, кстати, весьма умеренной (примерно 4 200 рублей) по сравнению с данью, взятой в 1382 году Тохтамышем (85 000 рублей), но и чтобы Иван носил «знак Батыя» на своем колпаке (шапке Мономаха).

Иван III топчет ханскую басму

Отражение нашествия Ахмата было достигнуто не только демонстрацией силы русской армии на реке Угре, но и искусной дипломатией Ивана. Ему удалось парализовать союзника Ахмата, польско-литовского короля Казимира, с помощью своего союзника Крымского хана Менгли-Гирея. После отступления из Руси Ахмат подвергся нападению ханов Тюменской и Ногайской орд, в ходе которого Ахмат был убит. Золотая Орда была поделена между его наследниками и не могла больше организовать общемонгольский поход на Русь. Вместо дани (выхода) Москва отправляла различным татарским ханствам (Крымскому, Казанскому, даже служилому Касимовскому ханству) так называемые «поминки» (подарки), хотя сам сбор дани в интересах великокняжеской казны продолжался.

В обеспечении международного суверенитета на востоке первостепенное значение приобрели Крымское и Казанское ханства. Крым с 1375 года стал вассальным ханством Османской империи. Турки уничтожили в Крыму генуэзские торговые центры и захватили Таманский полуостров, где в прежние времена существовало Тмутараканское княжество Руси, крепость Аккерман (Белгород) в низовьях Днестра, а в устье Днепракрымцы построили крепость Очаков, которая после захвата ее турками служила базой для вторжения в украинские земли. Активность Турции вынудила Ивана установить с султаном дипломатические отношения. Тогда же грузинский царь Александр обратился к Ивану за защитой.

Менгли-Гирей совершал частые набеги на Польшу и Литву с целью грабежа и потому становился естественным союзником Ивана III. Через старшую жену Крымского хана Нур-Салтан (вдову Казанского хана Ибрахима) Иван III оказывал влияние на дела Казанского ханства, а в 1487 году посадил на Казанский трон сына Нур-Салтан вассального царевича Мухаммед-Эмина. Некоторое время даже переписка Казани с Крымом шла через Москву.

Западнорусские земли, на которые претендовал государь всея Руси, были под властью Литвы и Польши. Иван стремился создать их дипломатическую блокаду путем переговоров с Молдавией и Валахией, Венгрией, а также с германским императором. С валашским княжеским домом был заключен династический брак: сын Ивана III Иван Молодой женился на дочери князя Стефана Елене (Волошанке). В Венгрию было направлено посольство дьяка Федора Курицына, который собрал подробную информацию о положении и взаимоотношениях европейских государств. Германский император Фридрих III направил в Москву своего официального посла Николая Поппеля с предложением королевской короны. Знаменитый ответ государя всея Руси гласил: «Мы, Божиею милостию государь на своей земле изначала, от первых своих прародителей, и поставление имеем от Бога, как наши прародители, так и мы, и просим Бога, чтоб и вперед дал Бог и нам и нашим детям до века так быть, как мы теперь есть государи в своей земле, а поставления ни от кого не хотели и теперь не хотим». В дальнейшей переписке и обмене посольствами германским императором применялись по отношению к Ивану III титулы царя, цезаря и даже императора. Сам Иван писался и царем всея Руси, но чаще: «государь всея Руси, великий князь».

Антипольская коалиция на западе так и не состоялась. Поэтому единственным реальным союзником Москвы был Крымский хан. Более действенным способом возвращения русских земель оказалась затяжная необъявленная война, которую вел, как бы, не Иван III, а его сын Иван Молодой и брат Андрей Большой. Они владели западными уделами – Тверью, Угличем и Можайском. Активно вели себя некоторые русские волостели.

Владения Литвы по договору 1449 года доходили до верховьев Оки. С 1487 года начались постоянные наезды русских отрядов на ржевские и торопецкие волости. Часть крестьянского населения было выведено и размещено в московских владениях. Начался отъезд знати на русскую службу. Так поступили князья Воротынские и Белевские. Иван утверждал, что никакой войны нет, а между тем борьба усиливалась. Объектом стали верховские города Мценск, Любутск, Серпейск, Мезецк.

В это время династические узы Польши и Литвы резко ослабли. В 1492 году умер Казимир, и сыновья его разделили Польшу и Литву. Новый великий князь Литовский Александр Казимирович в 1494 году заключил с Москвой договор о дружбе и взаимопомощи. Впервые в официальных документах переговоров с иностранным государством был применен титул «Государь всея Руси». Он вызвал долгие споры переговорщиков, так как литовский великий князь также именовался русским, но, в конце концов, договор был подписан. В Литве также рассчитывали на брак Александра Казимировича с дочерью Ивана Еленой. Ради достижения прочного мира Литва пошла на уступку Вязьмы, открыв московитам путь на Смоленск.

В мае 1500 года Иван объявил Литве войну. Русские заняли Брянск, Мценск, Стародуб, Гомель и вышли на Днепр, к Великим Лукам, Дорогобужу. В июле 1500 года литовское войско было разгромлено на реке Ведроше, а осенью 1501 года – у Мстиславля. Союзник Литвы Ливонский орден был разгромлен в районе Дерпта воеводой Даниилом Щеней. Весной 1503 года был заключен мир. В итоге к Москве присоединились территории по течению рек Сож и Десна с городами Черниговом, Стародубом, Гомелем, Новгород-Северским и Рыльском, а также Мценск, Любутск и др. Смоленск и Рязань вошли в состав России уже при преемнике Ивана Василии III (1514 и 1521 гг.). К этому времени Менгли-Гирей окончательно разрушил Золотую Орду. Внешнеполитическая программа титулатуры «государь всея Руси»была решена: суверенитет российского государства над своими территориями получил международное признание.

Вхождение в состав Московского государства крупнейших самостоятельных княжеств и городов – Новгорода, Пскова, Вятки, Твери и Рязани – следует считать все-таки внутрироссийской объединительной задачей. Несмотря на то, что тверской князь и новгородские бояре пытались призвать на помощь литовского великого князя, а вятчане-казанского хана, борьба за эти земли не вызвала иноземного вмешательства. Исторической инициативой владел московский великий князь. Теперь он мог обвинить своих противников в предательстве общерусского дела и даже в отступничестве от православной веры. В 1471—1478 гг. было покончено с независимостью Новгорода. Его вечевой колокол был вывезен в Москву. Причем, новгородцы были искусно спровоцированы на нарушение старого судебного порядка, по которому князь не мог вершить суд за пределами Новгорода и вызывать ответчиков в Москву. После грозного и справедливого суда, устроенного Иваном во время пребывания его в Новгороде в 1478 году, в Москву потянулись просители и искатели управы на новгородских бояр. Они-то и применили впервые титул «государь» вместо прежнего «господин». В Москве этому обращению сразу же придали официальный характер. В Новгород были направлены послы великого князя с соответствующим запросом. Вече протестовало, настаивая на сохранении прежнего титулования «господин», но было поздно. Окончательный удар был нанесен в 1480 г., когда вскрылся заговор бояр и архиепископа. Последовали жесткие меры против явных противников подчинения Москве, а затем и массовые выводы землевладельцев в иные районы государства и замена их московскими служилыми людьми. Присоединение Новгородской республики резко увеличило территорию государства и сделало Московию приморской державой на Балтике и Северных морях.

Сходный характер имели действия великого князя по отношению к Твери (1485 г.) и к Вятской республике (1489 г.). Хотя на Тверь и Хлынов (столицу Вятской земли) и направлялись войска, покорение их произошло практически мирно и бескровно. Во всех случаях Иван Васильевич придерживался принципа постепенности. Он не ломал сразу местных устоявшихся порядков и отношений и удовлетворялся поначалу назначением своих бояр-наместников, как бы приучая население к московской власти. Однако, рука Москвы постепенно становилась всё тяжелее, а возможностей к сопротивлению и даже к жалобам на притеснения великокняжеских ставленников становилось всё меньше. Характерной в этом отношении была судьба Пскова, который никогда не сопротивлялся Москве открыто и старался заслужить расположение великого князя своей безусловной покорностью. Иван хотя и щадил Псков, но гнет свой усиливал и постепенно лишил псковичей всякой внутренней самостоятельности. Василий III же обошелся с ними и вовсе грубо и бесцеремонно, что стало для прямодушных и верных великому князю псковичей настоящей трагедией.

Личные качества и черты характера первого государя всея Руси Ивана Васильевича оказывали большое влияние на ход дел его правления. К сожалению, сведения об этом весьма скудны. Он вступил на трон в 1462 году, двадцати двух лет от роду. Он был уже достаточно опытен в государственных делах, так как Василий II провозгласил его своим соправителем еще в 1449 году. Мать его была дальней родственницей его отца и принадлежала к потомкам Даниила Александровича, первого московского князя. По отцу он был потомком Гедиминовичей, поскольку бабка его, супруга Василия I, была дочерью литовского великого князя Витовта.

Детство Ивана было омрачено кровавой схваткой за московский трон между великим князем Василием II и его дядей Юрием Дмитриевичем, а затем с сыновьями последнего Дмитрием Шемякой и Василием Косым. Малолетний княжич был свидетелем расправы над его отцом, которого враги ослепили, и даже сам был схвачен Шемякой. Еле отмолил его у мятежников рязанский епископ Иона. Затем вместе с отцом боролся он с нашествиями казанского хана и ордынского царевича Мазовши. В двенадцать лет он возглавил первый самостоятельный поход против Шемяки. В том же году Василий II женил Ивана на десятилетней тверской княжне Марии Борисовне.

Несмотря не жестокие уроки детства и юности, Иван вырос и сложился как вполне благополучный и уравновешенный человек. Ему чужды были излишние внешние эффекты. Он не увлекался военными подвигами, предпочитая превратностям фортуны трезвый расчет, тщательную подготовку и нескорый, но прочный успех. Если его нельзя считать творцом политической программы московского единодержавия (она определилась при его предшественниках, и он лишь принял эстафету), то стратегия ее реализации была, несомненно, его заслугой. Он выступил блестящим дирижером восточноевропейского дипломатического оркестра, в котором почти без сбоев вели свои партии ближайшие соседи Московии – Польша, Литва, Крым и Казань. В результате вековое иго Орды рассыпалось как бы само собой. С замечательной последовательностью и минимальными жертвами он утвердил безраздельную власть в Новгороде, Вятке, Твери, подготовил возвращение Смоленска, ликвидацию остатков автономии Пскова и поглощение Рязани. Всюду он тонко улавливал и использовал, а иногда и намеренно генерировал внутренние конфликты и умело противопоставлял «у вечьи кричанью» жесткую и эффективную московскую централизацию. Всюду он поначалу показывал себя мягким и добродушным покровителем вновь приобретенных земель и подданных, готовым сохранить местные старинные порядки и вольности. Однако, по прошествии непродолжительного времени повсеместно утверждались московские порядки, против которых

С гениальной прозорливостью он разглядел в дворянстве будущую прочную основу московского царства и приступил к созданию поместной системы землевладения и дворянской конницы как опорного рода войск в вооруженных силах России.

Иван III чрезвычайно высоко ставил свой титул «Государя всея Руси». Он подчеркивал божественное происхождение власти московских великих князей как наследников князей киевских и владимиро-суздальских. Он решительно отверг предложения германского императора и папы римского принять от них королевский титул, заявив, что московские государи никогда ни от кого поставления не имели и теперь не желают такового. Все русские земли, в том числе и пребывавшие еще под властью соседних государств, он считал своей семейно-родовой отчиной. В своем государстве он имел власть старшинства, т.е. власть отеческую, по отношению к которой все подданные были младшими, т.е. детьми неразумными. Отсюда его самовластное распоряжение судьбами людей, не стесненное какими-либо договорными нормами. Даже докончания (договоры), заключаемые с удельными родственниками, не гарантировали последних от посягательства на личность и имущество. Власть личная, семейная в понимании Ивана была неотделима от государственной. В конце жизни он произвел небывалые манипуляции с наследниками престола. Сначала короновал внука Дмитрия Ивановича, а затем свел его с престола, бросил в темницу и передал права на трон сыну Василию Ивановичу. При всей значимости придворных интриг для этих решений важно отметить свободу распоряжения престолом. Причем, некоторое время Дмитрий-внук оставался великим князем владимирским и московским, а Василий был объявлен великим князем Новгородским и Псковским. Это разделение власти вызвало протест псковичей, желавших остаться под юрисдикцией великого князя московского. Василий затаил обиду и после прихода к власти жестоко отомстил несчастным псковичам.

Так же как и отец, Иван выступал защитником православия, тем более что ко времени его вокняжения Константинополь был захвачен турками, и русская церковь стала самостоятельной. Москва отвергла унию с римско-католической церковью, принятую восточным патриархом на флорентийско-феррарском церковном соборе 1439 года. Митрополит-грек Исидор, принимавший участие в этом соборе и признавший унию, по возвращении в Москву был брошен в темницу, а затем бежал из России. Великий князь с собором епископов избрали в митрополиты русского иерарха – рязанского епископа Иону.

Вместе с тем, Иван III не был религиозным фанатиком. Русское духовенство этого времени разрывалось в ожесточенномспоре«иосифлян» и «нестяжателей», в Новгороде открылась «ересь жидовствующих». Великий князь занял весьма мягкую позицию и даже позволил еретикам занять кремлевские соборы. Лишь под давлением одержавшего верх Иосифа Волоцкого, лидера иосифлян, великий князь (или его взрослый уже сын Василий) санкционировал казнь еретиков. На задачи церкви Иван Васильевич смотрел скорее с политической, нежели с религиозно-догматической точки зрения. Ему нравилась позиция Нила Сорского, лидера «нестяжателей», отрицавшего монастырское землевладение, поскольку земли монастырей могли послужить резервом для развития поместной системы. Но, в конце концов, он уступил яростным доводам сторонников сильной национальной церкви как верного союзника великокняжеской власти и даже вынужден был просить о прощении за свое потворство еретикам.

Прямых личностных характеристик Ивана III очень мало. Видевший его в 36-летнем возрасте итальянский путешественникАмброджоКонтарини писал, что он «был высок, но худощав, вообще он очень красивый человек». По свидетельству Холмогорского летописца, Иван сутулился. Отсюда прозвища Великий и Горбатый. Князь был физически крепок и любил посещать различные области своего государства. Он обладал эстетическим вкусом, что проявилось в современной ему архитектуре. Он смело доверял иноземным мастерам строительство православных соборов и государственных зданий в московском кремле. Так, итальянцы по его плану построилиновый Успенский собор и особую Грановитую палату для официальных великокняжеских приемов. В то же время, русские мастера-псковичи создали великолепный кремлевский Благовещенский собор.

Иван не выделялся среди своих современников особой жестокостью, хотя и был способен на резкие и крутые меры. В его окружении были талантливые государственные деятели и полководцы. Иван прислушивался к их советам и даже допускал противоречия с собственным мнением («стречю любил»). Однако, их судьба была в руках великого князя, который мог без совета с боярской думой подвергать их опале и даже казни. Когда ближние князья Иван Патрикеев и Семен Ряполовский попытались слишком вольно трактовать дипломатический курс Ивана III по отношению к Литве, он обвинил их в предательстве. Ряполовский был казнен, а Патрикеевы были пострижены в монахи.

Семейная жизнь Ивана III не была вполне благополучна. Он любил свою первую жену, тверскую княжну Марию Борисовну, от которой имел сына ИванаМолодого. Любимая жена скончалась в возрасте 25 лет (1467 г.). Иван Молодой уже в 1470 году был объявлен соправителем и наследником. Казавшаяся простой и ясной картина престолонаследия вдруг обернулась острым династическим кризисом. Виной всему второй брак Ивана Васильевича с Софьей Палеолог. От нее он имел сыновей Василия, Юрия, Дмитрия, Семена и Андрея. Брак с наследницей византийских императоров, воспитанной при папском престоле, был продиктован чисто политическими соображениями и должен был возвысить титул Государя всея Руси. Но ситуация резко обострилась, когда неожиданно заболел и вскоре умер официальный наследник Иван Молодой. Началась смертельная схватка двух женщин и двух придворных группировок, стоявших за ними. Сначала успех был на стороне Елены Стефановны (Волошанки). После раскрытия заговора и ареста Софьи и Василия, Иван Васильевич короновал сына Елены и своего внука Дмитрия Ивановича на великое княжение Московское и Владимирское. Однако, через год всё перевернулось: Василий стал соправителем государя, а Елена и Дмитрий отправились в тюрьму на смерть. Такие импульсивные решения не вяжутся со спокойным и расчетливым доселе стилем правления Ивана Васильевича. В конце жизни он выглядел удрученным. Дух холодного соперничества и изощренных интриг, привнесенный в великокняжескую семью и двор византийской принцессой Софьей, видимо, угнетал его. Он всё больше отдалялся от своего окружения и оправдывал прозвание Грозный. Его уважали как «державного» государя, но вряд ли любили. На пирах он становился неумеренным в питии и засыпал на глазах гостей, не смевших пошевелиться, дабы не потревожить сон деспота.