Текст книги "Обнаженный Бог: Финал"

– Что они все говорят? – спросил капитан у Оски.

– Я пустила в ход программу словарного распознавания. По образцам, пока что полученным, это примерно то же самое, что уже было. Они все хотят, чтобы мы совершили посадку на территории их диска, и каждый претендует на то, чтобы получить больше всего ресурсов, так же как и информации.

– Какие-то угрозы?

– Пока что нет.

– Продолжай наблюдение.

«Леди Макбет» заколыхалась над городом и начала снижать скорость.

Во время фазы приближения на Тоджолте-ХЛ медленно выстроились спутники, давая экипажам «Леди Макбет» и «Энона» ясное представление о том, как был построен массивный город-диск. Осевой лист, который сам по себе образовывал этот диск, представлял собой слияние плотных тканей, сделанных из трубчатых структур от двадцати до ста метров в диаметре. Хотя их уложили тесно, они не соприкасались друг с другом, кроме соединений на концах; промежутки между ними были закрыты листами фольги, они препятствовали проникновению света красного гиганта и ослабляли тени, рисунок в основном был кругами, варьирующимися по размеру, и отдельные детали заходили одна на другую кривыми узлами. Спектрографический анализ определил, что составные трубки были большей частью металлическими; на протяженной поверхности встречались также детали из силикона и угля; около пяти процентов были из хрусталя, отражающего слабый фосфоресцирующий свет в туманность. На темной стороне иногда встречались области, где переплетение трубок вырастало в сложные абстрактные узлы шириной в несколько километров. Это выглядело так, как будто эти трубки поддерживали прочные поперечные устройства, хотя радарное изображение не показывало никаких трещин.

В плотной тени неосвещенной стороны неукоснительно властвовало регулирующее температуру машинное оборудование. Излучающие панели, вделанные в конусы километровой высоты, стояли рядом со скругленными вентиляционными башнями из слабо поблескивающих торчащих пластин, минареты из спиралевидных стеклянных трубок с циркулирующими по ним нагретым газам завершали пространство оснований инкрустированными черными колоннами, похожими на острые кристальные растения, их острые концы флюоресцировали розовым. Извивающиеся ряды образовывали нечто вроде горных хребтов, которые могли соперничать с каким угодно ландшафтом, созданным планетной геологией, и они тянулись на сотни километров вдоль поверхности. В долинах между ними на длинных мостиках располагались гигантские промышленные предприятия. Машины и предметы оборудования яйцевидной и трапециобразной формы из темного металла, внешняя поверхность которых представляла собой прочное кружево из труб и кабелепроводов, поднимались к рассеивавшим высокую температуру стабилизаторам или панелям (прямая линия происхождения этих машин могла быть прослежена до промышленных предприятий на «Танжунтик-РИ»). Хотя внешний вид города-диска был задан рисунком сети-плоскости, служившей его основанием, ни один район, ни одно здание не повторяли друг друга, технология каждой из построек была так же неповторима, как форма. Стандартизация и совместимость, бывшие синонимами у тиратка, явно изменились в доминионах еще миллионы лет назад.

Чем больше они приближались, тем отчетливее становилось для них видно движение по всему городу. Поезда, имевшие километры в длину, составленные из сотен цистерн, медленно скользили вдоль долин и набережных, между терморегулирующими системами. Участки местных железных дорог шли по открытому пространству, рельсы поддерживались трубами и покрытыми амальгамой листами в форме диска, эти рельсы извивались, словно в аттракционе «русские горки», углубляясь на уровень более крупных труб, позволяя поездам заезжать в них, а затем подниматься на стойки индустриальных предприятий и проезжать прямо через них.

– Да кто же тут такое построил, мать его за ногу? – в невероятном удивлении спросил Эшли, когда серые контуры преобразовались в ясно различимые образы у него в нейросети. – Айзамбард Кингдом Брунел?88
  Айзамбард Кингдом Брунел (1806 – 1859) – выдающийся английский инженер, особенно известный строительством железных дорог.


[Закрыть]

– Если эта дорога хорошо работает, не пытайся ты ничего выяснять, – посоветовал Джошуа.

– Даже более того, – сказал Самуэль. – На Тоджолте-ХЛ не отвергают технику. Они избрали самую простую инженерную технологию, которая может им служить. В то время как люди, без сомнения, совершали бы прогресс, развивая до конца Дайсонову сферу более пятнадцати тысяч лет, тиратка усовершенствовали нечто такое, что может поддерживаться с наименьшими затратами. Оно даже в своем роде элегантно.

– Но оно то и дело подводит, – заметила Болью. – По всему диску можно видеть десятки мертвых участков. И каждая неудача стоит им миллионы жизней. Любое разумное существо попыталось бы усовершенствовать свое жизненное окружение до чего-то, менее грозящего катастрофами. Верно ведь?

Самуэль пожал плечами.

Доминион Анти-КЛ начал посылать «Леди Макбет» инструкции касательно своих координат для их посадки. Светокопия программы, которая была получена, указывала определенный участок на границе, бортовой компьютер справился с тем, чтобы перевести ее в зрительный образ. Доминион Анти-КЛ желал, чтобы гости приблизились к станции за два километра от похожего на причал строения, выступающего с краю.

– Как продвигается последняя программа перевода? – осведомился Джошуа у Оски. – Знаем ли мы уже достаточно, чтобы разговаривать напрямую?

– Она интегрировала все новые термины, какие нам до сих пор встречались: сравнительный анализ подпрограммы отвечает, что уже можно достигнуть уровня понимания. Я бы сказала – можно попробовать с ними поговорить.

Работа двигателя «Леди Макбет» равномерно ослабевала по мере того, как корабль выравнивался с диском. По сравнению с пустынной, прочно устроенной темной стороной, край казался чем-то незавершенным. Он весь ощетинился стройными шпилями и протяженными платформами, опутанными кабелями. Кучи всевозможных резервуаров для жидкостей были сосредоточены возле различных решеток.

– Наконец-то, – обрадовалась Сара. – Там должен быть какой-то корабль.

Судно находилось в сотне километров от того места, которое было назначено гостям для свидания. Профиль его был простым пятиугольником из пяти громадных шаров, искрящихся мягкими золотым и красным, переливающихся под газовым освещением этого гиганта, каждый имел по крайней мере два километра в диаметре. Они окружали горло продолговатого раструба, изготовленного из сетчатого угольно-черного материала; его открытое отверстие имело в поперечнике восемь километров. С позиции, занимаемой теперь кораблем «Леди Макбет», не было видно какой-то территории жизнеобеспечения.

– Улавливаю массу очень сложных магнитных флюктуаций от этой штуки, – сообщил Лайол. – Что бы она ни делала, в этом участвует громадное количество энергии.

– Наверное, – ответил Джошуа. – Это была отличная идея в эру до Пространственных Системных Прыжков (ПСП), межзвездные атомные двигатели. Использовать магнитную дугу, чтобы собрать межзвездный водород и скормить его непосредственно двигателям. Дешевый и легкий путь межзвездных путешествий, можно не беспокоиться о том, чтобы брать с собой на борт какое-нибудь горючее. К сожалению, оказывается, плотности водорода недостаточно, чтобы заставить его работать.

– В нашей части галактики – возможно, – поправил его Лайол. – А какова плотность водорода в космосе, между красным гигантом и туманностью?

– Хороший вопрос. Это могло бы означать, что они находятся в контакте с ближайшими колонизированными звездами.

На самом деле Джошуа в это не верил, какой-то фактор здесь отсутствовал. Какова могла бы быть причина, чтобы предпринять путешествие к ближайшей звезде? Невозможно вести торговлю сквозь межзвездные расстояния, во всяком случае со скоростью меньше световой. А если в месте назначения будет такая же техника и такое же устройство общества, как и в месте отбытия, чем тогда можно торговать? Любыми различиями или техническими усовершенствованиями, которые возникнут в течение миллионов лет, можно поделиться с помощью коммуникационного лазера.

– Эй! – воскликнул он. – Паркер!

– Да, Джошуа? – откликнулся тот.

– Мы-то считали, что причина, из-за которой «Танжунтик-РИ» потерял контакт с Мастрит-ПД, – в упадке здешней цивилизации. Но это не так. Тогда почему они поднялись в воздух?

– Представления не имею. Возможно, один из колонизированных миров посылал сигналы из коллапсирующей туманности?

– Общество тиратка пришло в упадок? Неужели на это хоть немного похоже?

– Или его просто перебили, – предположила Моника. – Мне бы хотелось думать, что ксеноки, превращенные в рабов, в конце концов восстали и уничтожили их.

– Возможно, – однако Джошуа не был в этом уверен. – Мне не хватает чего-то очевидного.

«Леди Макбет» упала на поверхность диска. Это было преднамеренное падение, позволяющее им увидеть солнечную сторону Тоджолта-ХЛ. Здесь они наконец обрели неизменную согласованность, какой все время ждали от тиратка.

На этой половине диска все секции труб были изготовлены из стекла; триллион складок держались вместе благодаря черным укрепляющим петлям, подобно крыше оранжереи Господа Бога. Свет, излучаемый фотосферой внизу, был достаточно мощным, чтобы создавать малиновую дымку; она поднималась над городом-диском только для того, чтобы снова быть отброшенной отполированной поверхностью в виде волн медного оттенка, остававшихся там дольше, чем планетарный полумесяц.

Это слегка напоминало, как выглядел бы солнечный закат, если бы он появился над океаном вечности.

– Вот это да, – проникновенно произнес Джошуа. – Я думаю, это может компенсировать потерю «Танжунтика-РИ».

В течение нескольких минут они оставались в той же позиции, причем все датчики были настроены на этот пейзаж; затем Джошуа неохотно зажег вторичные двигатели, чтобы вернуть их к плоскости диска и снова к краю. Он закрепил положение «Леди Макбет» на тех координатах, которые дали ему с Анти-КЛ, и начал вращение. Термопанели корабля вытянулись во всю длину, сверкая вишнево-красным, даже когда поворачивались в тень.

Как только Сара подтвердила, что тепловые обменники на борту могут выдерживать солнечный жар, Джошуа открыл прямой коммуникационный канал на доминион Анти-КЛ. Он сказал:

– Я бы хотел говорить с Квантук-ЛОУ.

– Я гогорю, – почти немедленно послышался ответ.

– Я еще раз благодарю доминион Анти-КЛ за то, что вы приняли нас. Мы собираемся начать успешный обмен и надеемся, что он будет первым из многих между нашими уважаемыми видами.

«Заставь их поверить, что следом прилетят другие, – подумал он, – это предполагает, что любое насильственное действие с их стороны должно будет в конце концов встретить то же самое. Не очень-то похоже, чтобы до такого дошло, но они-то этого не знают».

– И у нас тоже такое предчувствие, – сказал Квантук-ЛОУ. – Какой интересный этот корабль, на котором вы летаете, капитан Калверт. Мы прежде ничего похожего не видели. Те из нас, кто спорил с вашими притязаниями, теперь умолкли. Это вспомогательный летательный аппарат, или вы на нем преодолели межзвездное пространство?

Джошуа бросил на своего брата обескураженный взгляд:

– Даже если эта программа перевода работает творчески, они отвечают совсем не так, как подобает тем тиратка, о которых я слышал.

– Это весьма существенный вопрос, – предостерег Самуэль. – Если ты подтвердишь, что мы пролетели вокруг Туманности на «Леди Макбет», они поймут, что скорость наших путешествий выше световой.

– И они захотят захватить ее, – продолжила Болью. – Если мы правы насчет нехватки местных ресурсов, этот корабль поможет их бегству за пределы окружающих колонизированных миров.

– Нет, это не так, – возразил Эшли. – Я жил во время Великого Расселения, не забывайте. Мы не могли переселить и пяти процентов земного населения, когда это понадобилось. ПСП – вовсе не путь к спасению, даже при всей индустриальной мощности города-диска. Все относительно. Они могли за год построить достаточное количество кораблей, чтобы транспортировать биллионы состоящих в браке пар прочь от Мастрит-ПД, но у них все равно останутся еще тысячи или миллионы тех, кто будет жить в городах-дисках. И все они будут заняты производством новых яиц.

– Это может не разрешить проблемы, но уж они принесут массу головной боли в те звездные системы, где предполагают поселиться, – сказал Лайол. – Мы уже навидались, что они могут сделать с местным населением, занимающим те территории, которые им нужны.

Джошуа поднял руку:

– Картину я себе представляю, спасибо вам. Хотя я считаю, что мы должны пересмотреть технику ПСП как главную приобретенную нами силу для того, чтобы проникать в местопребывание Спящего Бога. Геспери-ЛН тиратка уже имеют ПСП, они могли бы за десятилетия достигнуть Мастрит-ПД, но со временем они появятся и здесь.

– Попытайся не выдать, – твердо сказала Моника. – Очень попытайся.

Джошуа выдержал ее взгляд, снова открывая прямой канал к Квантуку-ЛОУ.

– Устройство нашего корабля требует одной из отраслей знаний, которую мы можем обсудить с вами в качестве части нашего обмена. Вероятно, вы захотите составить список тех отраслей науки и техники, в приобретении которых вы больше всего заинтересованы.

– В каких областях вы наиболее продвинуты?

Джошуа нахмурился.

– Не то, – шепнул он своей команде. – Это не тиратка.

– Согласен, это не тот ответ, какого я ожидал бы от них, – кивнул Самуэль.

– Что же тогда? – спросила Сара.

– Давайте выясним, – предложил Джошуа. – Квантук-ЛОУ, я думаю, начнем потихоньку. В качестве жеста доброго доверия я бы хотел сделать вам подарок. И тогда мы могли бы начать делиться друг с другом своей историей. Когда мы получим представление о сути друг друга, мы сможем лучше понять, какой полезный обмен может быть предпринят. Вы согласны с этим?

– В принципе да. Каков же ваш подарок?

– Электронный процессор. У людей это обычный рабочий инструмент; вас может заинтересовать его замысел и устройство. Если так, то дублирование будет простым делом.

– Я принимаю ваш подарок.

– Я вам его доставлю. Мне не терпится взглянуть на внутренность Тоджолта-ХЛ. У вас тут просто потрясающие достижения.

– Благодарю вас. Вы сможете посадить ваш корабль в одном из наших космопортов? У нас нет подходящего судна, чтобы вывести вас из вашего теперешнего положения.

– Все более и более странно, – откомментировал Лайол. – Они умеют строить обиталища размером с целые континенты, но не пригородные такси.

– У нас есть небольшой челнок, в котором мы можем долететь до порта, – объяснил Джошуа. – Мы останемся в скафандрах, пока находимся внутри Анти-КЛ, чтобы избежать биологического заражения.

– Разве прямое физическое соприкосновение между нашими видами опасно?

– Нет, если приняты соответствующие меры предосторожности. Мы имеем большой опыт в этой области. Пожалуйста, не тревожьтесь.

Джошуа сам пилотировал космический катер, игнорируя язвительные замечания Эшли о правилах таможенного союза. Приходилось тесниться в крошечной каюте: вместе с ним поехали Самуэль и Оски, а кроме того – один из сержантов (на всякий случай). Остальным капитан вынужден был пообещать составить расписание для посещения города-диска: каждому хотелось его осмотреть.

Тот порт, который предназначил им Квантук-ЛОУ, представлял собой большое круглое помещение из серовато-белого металла в четыреста метров в поперечнике, которое постепенно расширялось на конце одной из труб. Его крыша была приоткрытым круглым люком в семьдесят пять метров диаметром, сквозь отверстие виднелся слабый свет внутри.

– Похоже, что там, внутри, большое пустое помещение, – сказал Джошуа.

Он аккуратно подобрал опоры и направил суденышко внутрь. Мягкое красноватое освещение шло от длинных узких лент, которые извивались по стенам, точно светящиеся жилки. Между ними располагались груды машин и аппаратов, почти таких же, как у людей. Джошуа это напомнило причальные кратеры в космическом порту Транквиллити.

Прямо напротив главного внешнего люка они увидели приземистую цилиндрическую сетку, на дальнем конце было еще большое количество люков. Джошуа направил туда катер.

– Твой датавизатор начинает выходить из строя, – доложила Сара.

– Этого следовало ожидать, хотя хороший хозяин предложил бы нам постоянный источник связи. Но начнем волноваться только тогда, когда они захлопнут этот люк.

Катер долетел до верхушки цилиндрического сетчатого устройства. Джошуа вытянул один из рычагов, чтобы закрепиться.

– Мы в целости, – доложил он, используя тот канал, по которому он уже говорил с Квантуком-ЛОУ.

– Проследуйте, пожалуйста, в тот люк, который видите перед собой. Я жду на другой стороне.

Джошуа и все остальные прикрепили свои космические шлемы. Они считали, что у тиратка нет силикона с программным управлением, так что они ничего не поймут насчет скафандров. Их космические скафандры и были настоящим оружием, уменьшая риск обидеть своих хозяев и в то же время обеспечивая им некоторую степень защищенности. Все четверо вышли из каюты катера.

В конце помещения, возле решетки, было три люка. Открыт был только один из них, самый большой. За ним помещалась сфера шести метров в поперечнике.

– Остальные люки слишком малы для использования здешним населением, – заметил Самуэль. – Интересно, имеет ли хоть один представитель вспомогательной касты более высокий умственный коэффициент; безусловно, раньше они не были способны на искусную инженерную работу.

Джошуа не ответил. Он как раз поставил ногу на то, что могло быть полом этого помещения, и тут же там начал шипеть атмосферный газ. Датчики скафандра сообщили ему, что это смешение кислорода, нитрогена, двуокиси углерода, аргона и различных составляющих углеводорода с очень высоким уровнем влажности; и это соединение содержало еще несколько видов органических частиц. Джошуа изо всех сил постарался убрать руку подальше от невинного на вид цилиндра у себя на поясе, который на самом деле был лазером.

Странно, в этот момент он не чувствовал никакого волнения. Казалось, после слишком долгого пути ему невозможно было предпринимать что-то иное, кроме просто объективного взгляда. И это хорошо, решил он.

Открылся внутренний люк, обнажая широкие трубы обиталища Тоджолт-ХЛ, которые уходили далеко, к плоской металлической перегородке, находящейся на расстоянии километра отсюда. В этом интерьере преобладали два цвета: красный и коричневый. Джошуа улыбнулся в респираторную трубку своего скафандра, когда увидел столпившуюся в ожидании его группу ксеноков. Они не были тиратка.

Первое впечатление, произведенное ими, – что это стая морских коньков размером с человека, осторожно выплывшая на открытый воздух. Их тела плавно подергивались, как будто бы они всегда находились на старте соревнований по бегу. Цвет – почти черный, хотя Джошуа подозревал, что это происходит из-за постоянного красного освещения; спектральный анализ датчиков показывал, что их размеры на самом деле были тенями темного серо-коричневого оттенка, очень близким по внешнему виду к тиратка, из чего можно было предположить их общее происхождение с Мастрит-ПД. Головы, напоминающие драконьи, с длинным клювообразным ртом и двумя широко расставленными глазами. Голова держалась почти под прямым углом к туловищу при помощи тяжелой морщинистой шеи, по-видимому, гибкой. На остальной части тела виднелся поперечный яйцевидный отросток, сходящий на нет к основанию, хотя тут не было никаких признаков хвоста. Он слегка загибался в виде буквы S (если смотреть сбоку). На одинаковом расстоянии друг от друга располагались три пары конечностей, все они имели одинаковый основной профиль: первое сочленение длинное, отходящее от некоего аналога плеча и кончающееся гибким запястьем. Ладонь была удлиненной, с девятью трехфаланговыми пальцами. На самой высокорасположенной паре конечностей пальцы были длинными и проворными: на средней паре они были меньше и толще, в то время как третья пара ладоней отличалась толщиной, все пальцы одинаково напоминали большие пальцы ног.

У большинства ксеноков задняя пара конечностей казалась недоразвитой, они вроде бы стали просто чем-то вроде ласт из плоти, как будто эти существа произошли от водоплавающих созданий.

Это было подходящей классификацией. Из каждой поверхности внутри трубы произрастали очень длинные, покрытые листьями эластичные ленты растений, все они тянулись вверх к геометрическому центру. Даже те из них, которые были посажены в стеклянном сосуде, росли вдали от света, некоторые виды Джошуа никогда не приходилось встречать ни в каких напоминающих землю местах, где он побывал, при всей странности флоры и биохимии многих из них.

Однако постоянное переплетение растений внутри трубы позволяло этим ксенокам легко передвигаться. Они, кажется, легко, без малейших усилий, скользили через эту поросль, причем нижняя половина их тел погружалась в коричневую листву, а конечности мягко подергивались, направляя их движения. Само действие выглядело на удивление грациозным, а в результате него получалась совершенно невероятная комбинация мягких ударов дельфиньих плавников и движений человеческой руки, хватающейся за кольца.

Джошуа восхищался этими движениями с доброй завистью, в то же время дивясь тому, как долго должна была эволюция добиваться подобного устройства. Это был почти симбиоз, который означал, что листва этих растений должна быть весьма многочисленной.

Джошуа не мог сомневаться, что эти ксеноки по развитию превосходят любых представителей касты служителей тиратка, каких довелось встречать членам Конфедерации. Они, как одежду, носили электронные системы. В большинстве именно верхние части их тел покрывали одеяния, которые рубашку из отдельных полос сочетали с патронташами, куда были приколоты и прикреплены отдельные устройства, перемежающиеся с инструментами и маленькими сосудами. Они нуждались также и в некоторых увеличивающих приспособлениях: на глазах у них виднелись линзы, и многие снабдили ладони верхних конечностей кибернетическими когтями.

Джошуа перемещал фокус своего датчика, пока не нашел одного представителя, который, кажется, был снабжен электроникой лучшего качества, чем остальные. Устройство его приспособлений было более изящным, с элегантными кнопочными панелями и дисплеями. На некоторых из его инструментов была сделана чеканка рисунка под мрамор. Быстрый спектрографический осмотр определил, что металл был железом. Странный выбор, подумал Джошуа.

– Я капитан Джошуа Калверт, и я приношу извинения Квантуку-ЛОУ, – заявил он. Коммуникационный блок преобразовывал его слова в свист и подвывание речи тиратка, это было единственное, что он мог воспроизвести сквозь приглушающий силикон скафандра. – Мы считали, что эту территорию занимают тиратка.

Создание, на которого Джошуа предварительно сфокусировал свои датчики, раскрыло узловатый клюв и громко прочирикало:

– Хотели ли вы улететь сразу, когда обнаружили, что это не так?

– Вовсе нет. Мы счастливы узнать о вашем существовании. Не можете ли вы мне сказать, как вы сами себя называете?

– Мой народ называется моздва. Во время всей истории тиратка мы были у них в подчинении. Их история закончилась. Мастрит-ПД теперь наша звезда.

– Пора уходить, – сказала Моника на частоте общей коммуникации.

– Давайте не будем делать поспешных выводов, – предостерегла Сиринкс. – Они происходят явно из той же эволюционной цепочки.

– Это только важное наблюдение, – сказал им Джошуа. – Я имею в виду – надо ли нам вообще продолжать? Мы можем подипломатничать с ними часика два, а затем улететь к ближайшей вероятной колонизированной звезде тиратка, чтобы получить то, что нам нужно.

– У них тот же язык и они происходят с той же планеты, – сказал Паркер. – И довольно высока вероятность, что они живут по тому же звездному календарю. Мы должны очень много всего узнать прежде чем даже подумать о том, чтобы улететь.

– О'кей, – Джошуа перевел свой коммуникационный блок на переводческую функцию. – У вас здесь много разных достижений. Мой народ никогда не строил таких зданий, как мы видим на Тоджолте-ХЛ.

– Зато вы построили интереснейший корабль.

– Благодарю вас, – Джошуа снял процессорный блок с пояса. Медленно и бережно. Это был тот, который он нашел в инженерной мастерской «Леди Макбет»; блок устарел на четверть столетия и был загружен вышедшими из употребления вспомогательными программами (оттуда было стерто любое упоминание о звездных перелетах). Общее его употребление могло бы представлять интерес для этих ксеноков, особенно судя по тому, что он мог увидеть из их электроники. На самом деле, возможно, это даже слишком ценный подарок: хотя добрая половина их модулей считалась бы архаикой даже в двадцать третьем веке. – Для вас, – сказал он Квантуку-ЛОУ.

Один из моздва ловко проскользнул вперед по листве и робко взял блок, а затем заспешил назад к Квантуку-ЛОУ. Распределитель ресурсов внимательно осмотрел прибор, прежде чем засунул его в карман возле подола своего одеяния.

– Я благодарю вас, капитан Джошуа Калверт. Взамен я покажу вам ту секцию Анти-КЛ, которой вы так заинтересовались.

– Это что, цинизм? – спросил Джошуа своих людей.

– Не думаю, – покачала головой Оски. – Язык тиратка, насколько нам известно, не имеет такого нюанса. Его и не может быть, потому что у них нет цинизма.

– Возможно, будет хорошей идеей заставить аналитическую программу понаблюдать, не появилось ли здесь нечто такое.

– Я поддерживаю это предложение, – высказался Самуэль, – они бомбардировали нас своими датчиками с той секунды, как открылся люк. Они явно ищут, чем бы поживиться. Такое меркантильное поведение определить довольно легко. Это делает их почти человечными.

– Потрясающе. Шестнадцать тысяч световых лет – и все, с чем мы можем встретиться, представляет из себя местный вариант Торговой Ассоциации Кулу.

– Джошуа, в первую очередь ты должен точно понять, какое положение занимает этот Квантук-ЛОУ в их социальной структуре, – посоветовал Паркер. – Выяснив это, мы сможем быстро принять решение. Их цивилизация развивалась явно по иной линии, чем у тиратка, хотя я счастлив заметить, что основы торговли, очевидно, остаются главными.

– Да, благодарю, господин директор, – («интересно, понятен ли ему цинизм», – подумал Джошуа) – Я считаю, что мне будет оказана большая честь, если вы покажете мне доминион, – обратился он к моздва.

– Тогда сопровождайте нас. Я вас просвещу.

Вся группа моздва в унисон повернулась и начала скольжение вдоль растительности. Джошуа, который считал себя в высшей степени ловким в условиях невесомости, был просто зачарован этим маневром. В таком движении участвовала масса вращения и инерции, средние конечности должны были с силой сжимать листву. А сами листья должны были быть куда более прочными, чем выглядели – попробовать только так потянуть ладонь земного человека, вы рисковали бы разорвать ее пополам.

Джошуа снял специальные подушечки со своих ботинок и устремился за моздва. Вообще-то он блефовал, пользуясь холодными газовыми горелками из пакета своего маневренного вооружения, кроме того, он карабкался по растениям, как по веревке. Когда он добрался до верхнего уровня растений, листва применяла все усилия, чтобы поддержать его продвижение; как только листья оставляли одного из моздва, они сплетались в эластичную сетку для Джошуа. Он нашел, что лучший способ – это оставаться над их верхушкой и спускаться вниз, так, чтобы можно было раскачиваться. Датчики у Джошуа в перчатках показали, что эта растительность – губчатая, но с твердым скелетом.

Из всех четверых Джошуа проявил себя как самый подвижный, хотя ему трудно было угнаться за Квантуком-ЛОУ. И за передвижением сержантов было тяжело наблюдать, оно казалось слишком болезненным. Он никогда не осмеливался слишком часто заглядывать в секции с нулевым ускорением на Транквиллити.

Моздва замедлили скольжение, чтобы посмотреть, как продвигаются люди, и позволить им догнать себя.

– Вы не летаете так же быстро, как ваш корабль, капитан Калверт, – заметил Квантук-ЛОУ.

– Наши родичи живут на планетах. Мы привыкли к среде большой силы тяжести.

– Мы знаем о планетах. У моздва есть много историй о мирах Мастрит-ПД, где мы жили до того, как экспансия сожрала нас всех. Но на файлах Тоджолта-ХЛ нет картинок о тех временах – и о последующих тоже. Они для нас – легенды.

– У меня в корабле есть много картинок о жизни на планетах. Я охотно поменяю их на любые, какие у вас имеются относительно истории Мастрит-ПД.

– Хороший первый предмет для обмена. Нам повезло, что мы вступили с вами в контакт, капитан Джошуа Калверт.

Джошуа повис на кончике листа, ожидая, чтобы его догнал сержант; теперь он почувствовал, что растение слегка извивается. Ветра, чтобы так его раскачивать, определенно не было.

– Листья движением создают для нас ветер, – объяснил Квантук-ЛОУ, когда капитан спросил об этом.

Все растения на Тоджолт-ХЛ гнулись мягко, потому-то их первоначально и выбрали, тщательное разведение укрепило эту черту. В области свободного падения воздух должен двигаться, иначе образуются застойные складки, наполненные газом, что весьма неприятно и потенциально смертельно, одинаково для животных и растений. У моздва все еще имелись механические веера и вентиляционные каналы, но они были во многом системами второстепенной важности.

– Не совсем согласно эденистским уровням, – заметила Сара.

– Они понемногу двигаются к биологическим решениям, – сказал Рубен. – Понемногу оставляя позади механизмы.

– Здесь невозможно использовать полностью биологические системы, только не в этой среде: она слишком враждебна.

– И тут имеется драгоценный маленький признак использования генинженерии, – сказал Самуэль. – Квантук-ЛОУ сказал нам, что эти растения вырастили. Перекрестное опыление – это почти потерянное искусство в человеческом обществе как у адамистов, так и среди эденистов. Мы здесь должны соблюдать большую осторожность, чем могли ожидать сначала, и в том, что мы говорим, и в том, чем будем с ними обмениваться. Общество статично, и оно выживает именно поэтому. Вводить в него изменения, даже в форме концепций, может означать его разрушение.

– Или спасение, – не согласилась Сара.

– От чего? Мы – единственная постижимая для них угроза.

Они продвинулись дальше вдоль трубы, по пути встречая все больше моздва. Все ксеноки останавливались, чтобы посмотреть на людей, когда те следовали мимо, медленно и неуклюже по сравнению с их окружением (Джошуа предпочитал не называть это эскортом). Дети моздва носились кругом среди листвы, невероятно подвижные. Мягкими движениями ныряльщиков они погружались вглубь поросли, потом выскакивали повсюду, убеждаясь, что посмотрели на людей со всех возможных углов зрения. Как и взрослые, они носили на верхней части торса одежду вроде упряжи, содержащей массу электронных приспособлений и приборов, но ни у кого из них не было кибернетических имплантов.