Текст книги "Память призраков"

– Ох, ребятки, – причмокнул он после очередного глотка, и с бархатистой любовью просмотрел на свет все блики янтарного напитка, – при таком раскладе вам не заявы в стол писать, а частную охрану нанимать нужно.

– «Титаник» или «ФАС-С», кого порекомендуете, как эксперт? – закинула удочку Ангела. Круглов посмеивался, опустив голову.

– Рекомендую просто не испытывать судьбу. – ответил он, резко подняв голову. – Вероятно, вы уже наслышаны о том, что охранные фирмы, укомплектовываются в основном бывшими сотрудниками. Только, прежде всего они оберегают финансовые и не совсем законные структуры своих владельцев. В каждом городе есть свои монополисты, которые поглощают, вытесняют, и вот куда не глянь, везде наклейка с бульдожьей мордой или корабликом, объект охраняется и бла-бла-бла. Есть, конечно, и масса других, но у тех, что вы отметили действительно особые связи и карт-бланш. Правда, долгой и спокойной жизни не обещаю, если вы не из своих, если вы против своих. Тогда и хлопнуть могут запросто. Когда-то давно… – тоном дядюшки Римуса затянул Круглов свою сказку с плохим концом: – Когда вы ещё под стол пешком ходили, этот бизнес рвали между собой первые охранные акулы. Были предательства, подставы, заказухи. Лицензированной стражей обзаводились, как отставники, геройские ветераны, так и лидеры преступных группировок. Абсурды лихих 90-х. Доходило даже до того, что юридические адреса бандитских фирм совпадали с адресом городского управления по борьбе с оргпреступностью. – публика изумлённо усмехнулась, – Да, было дело. Помимо милицейского спецназа и бандитов, свою стражу лоббировали, конечно, бывшие фээсбэшники и гэрэушники, которые бывшими не бывают. Крутой замес сами понимаете: битва титанов и гражданская война. Даже отстреливали виповскую клиентуру противника, переводя при этом все подозрения на конкурента посредством ресурса в Главке, вроде такой кровавой антирекламы: «нанимаете данных телохранителей – подумай и о телохоронителях». Между прочим именно этот головоногий моллюск Главк выдавал разрешительные лицензии всем фирмам, равно, как и сейчас. А нуворишам без секьюрити и дня прожить было нельзя, так опасна и тяжела была шапка Мономаха с гранатами. Перестройка, разложение внутренних органов, либерализация рынка и традиционная дань, короче, от одних бандитов могли защитить только другие, лицензированные. Клин клином вышибает. У нас в городе так вышло, что охранный бизнес ещё на заре возглавили терминаторы, вернувшиеся из горячек точек, нашедшие поддержку в лице генералов во власти и мафиозных кланов. Потому что развал и безработица, но появился частный бизнес, как спасательный круг. С другой стороны формировался более продвинутый эскорт для элиты, где весь процесс устраивался по западному образцу. Только, блин… Этот кабинетный блатняк всё время старался обособиться, выделиться на фоне простых, бывалых мужиков. Ещё бы, бл*, это же настоящие офицеры, герои, вашу мать, а не крысы тыловые! – градус настойчиво стучался в голову Круглова и просил личные мысли на выход: – Сначала, впереди всех был нормальный, грамотный ЧОП «Заслон», из спецназовцев, знавших запах пороха. За спину его омоновского бати, спряталась орда уволенных по разным обстоятельствам сотрудников, в том числе и тех, кто знал только запах бабла. Вот эти м*даки жар загребали и быстренько отделялись. Их конторки брали под охрану муниципальное предприятие или иной прибыльный объект, начальник охраны выискивал слабые точки, проталкивал своего человека в дирекцию, объект банкротился и захватывался этими самыми архаровцами. И все чисто, все легально по законам нового времени.

– Лихо, – прокомментировал Лео и решил конкретизировать беседу, – Я так понимаю, начало таким традициям ваши древние криминалитеты, вроде Титыча и Ильича положили, да? Нам уже рассказывали.

– Не только. – хмыкнул инсайдер. – Полно было этих Рабиновичей, да и Петровичей, выжимавших свой блат по максимуму. Было дело, ещё один охранный козырь помоложе, урвавший самые жирные гранты по увольнению в запас, лет десять, пока не заказали, генералов в Главк назначал и увольнял. Другой того хуже, накосячил в ОБХСС, а потом заграбастал себе половину Заслоновских достижений. Целый охранный холдинг открыл на готовых барышах, шёл рука об руку с «Титаником» старого поджигателя Шутмана, гори он в аду…

– А после ареста и смерти, кому ЧОП и активы этого пиромана отошли?

– Да там прямых наследников тьма! Но основное отошло сыновьям, строительной фирме «Питер-Скаут», кстати, той самой, где вы мошенника своего Негодина нашли. – любезно напомнил майор то, о чём никто и на минуту не забывал, – Она с арестом большого папы в 2001 появилась. Слыхали, как Титыча 5 лет посадить благодаря корешам в следствии и судах не могли? – белобрысая молодёжь с готовностью закивали, – Какие умнички! Это была эпохалка. Окончательно в закрыли его в 2006, а ментовско-судейскую свиту барина поругали и сослали в провинции Центрального округа. Только судейскому шишкарю Сухоруку удалось на равные позиции в Подмосковье перебраться. С ним ещё одному вёрткому следаку со вторым богословским образованием Коновницыну свезло, министром юстиции стал.

– Зашибись, всем бы такое наказание! – возмутилась Ангела, и Круглов одобрительно хохотнул, объяснив этот парадокс покровительством свыше, только высоты это были не небесные, а совбезовские высоты всё того же «белогвардейца» Николая Чуднова. Майор заверил, что каждый уважающий себя питерский репортёр знает об этой протекции набожного министра и о влиянии на нашего президента со стороны контрразведчика. Лео себя уважал не как репортёр, но неожиданно удивил всех полезной справкой о том, что в штате министра Коновницына некоторое время числился подозреваемый псевдокнязь Трубецкой. И достоверные сведения о работе липового князя над регистрацией различных религиозных организаций и фондов парень получил часами ранее из уст московского следствия. От подобных открытий у синеглазой сыщицы зашлось сердце, и она почти на ощупь вписала в свой блокнот ещё и странного чиновника-богомола Коновницына.

Исходя из этого уравнения с несколькими неизвестными, истинный расследователь согласился с дилетантами, уличивших Чуднова в связи с Шутманом, но прямого компромата выдавать не стал, загадочно щуря осоловевшие глаза.

– Не наседайте, – скривился от потока вопросов захмелевший собкор, – Всё по порядку. Между прочим, Шутмана именно питерский президент посадил. Лично! У него с Титычем ещё со времён службы в Смольном при мэре Сотнике контры были. Шутмана в губернаторскую семью старый друг Ильич провёл, оба еврейских авторитета лезли во власть и к городским сокровищницам ещё до перестройки. Но вот, лидер страны со своей разведкой не подкачал, и врага выпроводил, за что Титыч посмел в 99 году президента обвинить в немецком шпионаже. Совсем берега попутал мафиози и дал отмашку на собственное уничтожение. Спустя несколько месяцев по нему закрутилось межведомственное следствие. Тот быстренько общак свой прятать начал. Об отпрысках своих позаботился. Вообще, и без того ежу понятно, что «Питер-Скаут» фирма левая и прикрывает совсем другие, криминальные интересы. За 15 лет пару комплексов и одну гостиницу сдали, – усомнился Круглов, многозначительно покосившись на собеседников, – Я в курсе, Дальний раскопал, что в «Скаутов» было вложено шальное бабло «Балтстройлеса». Но бандитский папаша Груниных зверь покруче будет, потому капитал там замурован бешеный.

Владимир пообещал поискать что-нибудь горяченькое на охранную контору с корабликом, и подошёл черёд братьев наших меньших.

– Почему эмблема собачья? – задумчиво переспросил отставник, оттеснив третью стопку на выжидательную позицию, – А пёс его знает. Наша служба и опасна и трудна, а порою вовсе не видна, надо понимать. Как сторожевые и охотничьи псы ребята работают, это я знаю точно.

– Тоже бойцы спецназначения или затравленные молодые спортсмены? – прощупал почву профайлер.

– Спортсмены с отбитыми кукушками на выселках таможни промышляют… – почему-то разозлился майор, повышая голос. – А в городе всё серьёзно и работает спецназ! – с привычным профессионализмом отрезал он, и ближайшая часть клаберов застыла в испуганном стоп-кадре, – Шутка, шутка! – отмахнулся со смехом Владимир. – Пляшите дальше!

– А какого рода спецназ в бульдожьей страже? – уточнила Ангела.

– Спецназ, он, детонька, всегда мужского рода. А так вроде из фсиновского «Тайфуна» набирали. Специально перед отправкой в первую чеченскую командировку.

– А, как расшифровывается это странное название, ФАС-С? – спросил Лео, уже в полной уверенности того, что фирмой этой теперь распоряжается некто Седелов.

– Что-то вроде Федеральной Ассоциации Секьюрити Санкт-Петербурга…

– А может «С» это всё-таки фамилия владельца?

– Да не знаю, не я им разрешение выдавал… – снова взбрыкнул Круглов, – Вы ещё спросите, почему «Тайфун» их «Тайфуном» зовётся.

– В натуре, интересно, как это на северо-западе восточный ливень мог появиться? – не отставала девочка-индиго, обворожительно улыбаясь Владимиру, – Неужели вы не в теме?

– Я?! – блеснул глазами бывший опер, – Я везде и всегда в теме! Наше жизненное кредо – всегда! – отрапортовал он и, шутливо глянув по сторонам, зашептал красотке на ухо, – Всё потому что этот спецназ организовывался на сопках Маньчжурии, на базе Хабаровского разведпункта, – взяв себя в руки, мужчина отодвинулся и продолжил свой экскурс для обоих собеседников. – Туда многие питерские в тренировочные командировки ездили, ну там, квалификацию повышать, запрещённое ещё каратэ и другие восточные единоборства постигать ездили. Это те, кто в спецназовских разведротах служил, десантура в основном. Их славный рязанский командир Шалов потом главным Хабаровским воротилой стал, а соколики его разлетелись, кто куда. Кто в бандиты, кто в офицеры подался, – Круглов запнулся, удивившись ажиотированной реакции молодежи, а в блокноте девушки появилась фамилия Шалова вкупе с вопросительным знаком. – В Питере секретных бойцов перекинули в конвой. Дело ведь тоже особо важное, да и своего рода прикрытие. В миссии разведчика прикрытие, ребятушки, это основа основ. Поэтому вшивых тюремщиков снаряжают в первую Чеченскую компании от специально созданного тогда фонда.

И снова был потревожен дух Идальго. По наводящему вопросу молодого человека майор Круглов подтвердил сведения о том, что именно после военного похода геройские спецназовцы заполонили Главки силовых ведомств. Был среди орденоносцев и тот самый Синицын с верной братией сослуживцев.

– Я тогда ещё только начинал, одно точно помню – плохо кончила эта бригада «С». Разваливали следствие, бадались со старожилами, будто война для них не заканчивалась, в общем, вместе с последними патриотами власть пытались вернуть, только быстро спалились на махровых оборотах. Но обогатиться и сшить кучу дел против конкурентов успели. И потому нынче крупными бизнесменами и чинушками стали…

– Так вот почему ЧОПы больше ОПГ напоминают! – заметил Лео. И не успел Владимир кивнуть в сторону парня, как внимание перетянула его любопытная сестра.

– Интересно, кто же был кукловодом этого спецназовского театра? Самая оригинальная версия была может? – Ангела уже поняла, что в фантастическом деле о мумиях и живых мертвецах из петербургского управления опираться надо именно на самые бредовые, с первого взгляда, идеи. И банальная мысль о простых клановых войнах, развязанных тогда спецназовским начальником Главка Поживилко, не рассматривалась, как основная.

– О, Господи… Всю душу из меня вытрясти сегодня собрались?! – вредничал хмельной майор.

– Всего лишь воспоминания.

– Ну, была одна из версий, – спустя минуты сонливых размышлений отвечал он, – будто авторитету Ильичу эти лихие подвиги спецназовских оперов были выгодны. Заказухи и рейдерские захваты его, как надо стая обтяпывала, когда он порты и топливно-энергетический комплекс захватывал. Поживилко его кореш, сослуживец по разведке, да шулер такой же. А то, что устроены под его крыло были и тайфуновские ветераны, так это заслуга их боевого команданте Кривозуба, прославившегося штурмами чеченских сёл в первую войну. Он стал любимым стражников после Афгана, а после и совладельцем активов. Даже Мариинский дворец от ГКЧП с бойцами в 91 защищал по приказу Трухера. Я кажется, сегодня уже говорил, тот еврейский клоп питает страсть не только к антиквариату, но и к топливу. Держит нефтянку Выборга и Приморска. Вот, как его давний дружбан и опальный олигарх Борзовский спровоцировал первую Чеченскую войну ради нефтяной наживы, предложил Ильичу с Кривозубом мародёрствовать. И часть его охранки, тайфуновский десант, с крепкими рекрутами снаряжается от лица какого-то левого фонда в Грозный. Вернулись в серебре и основной трофей законсервировали в Приморском нефтеналивном терминале, в «Выборг-Топливе», и «ФАС-С» укрепил свои позиции.

– А ЧОП этот так сразу и назывался? В смысле с инициалами «С»?

– Нет, сперва были попроще, просто «Секъюрити СПб»…

– Тогда вообще получается «С»», ничосе попроще. – с долей сарказма заметил въедливый парень, но Круглов не любил, когда его перебивали всяческой ерундой и, заглушая, рассказывал дальше:

– А уж много позже, побратавшись с резервными федералами из крупного концерна «Фёст-С», который сейчас охраняет «РосГаз» и «РосГазНефть» они стали «Федеральной Ассоциацией Секьюрити СПб», никаких инициалов. Это, чтобы антимонопольщиков наших не смущать букву «С» добавили. Хотя, кто их разберёт! – нахмурил брови рассказчик, – Про тот концерн всё же были слухи, что «С» от фамилии их основного владельца Бориса Смирнюка, такого крутого дядьки… – Круглов описал глазами мёртвую петлю. Но Ангелу и так взбудоражила эта знакомая до дрожи в потрошках фамилия, а майор с хитрой ухмылкой отсрочил разоблачение прочих её носителей, фигурировавших в деле многоликого псевдокнязя, – После убийства первого учредителя «Фёста» его друзья из Главка перевели активы в партнёрскую Ассоциацию Секьюрити. После слияния в конторе всем официально заведовать стал отставной, но титулованный гэрэушник, а псковский воротила Смирнюк остался кардиналом. В своё время этот непростой фрукт за бугром здорово пошустрил, обзавёлся связями с западными инвесторами и нашим бессменным лидером. Потом, когда уже питерское восхождение началось, думал даже любимым соседом президента стать, в известном дачном кооперативе, который на Озерской земле организовал им Резцов, тоже древний кэгэбэшник, да вы не знаете. – напрасно махнул рукой Владимир, – Только вот незадача. Просочилось, что охранял славный кооператив наряду с чоповцами из спецназа ещё и бандиты «тамбовских».

– Как это может быть? – поразился Лео, а сестра, просвещённая часом ранее на тему тёмных связей питерской разведки с провинциальной бандой, знала ответ наперёд.

– Запросто может, – с паузами молвил боевой репортёр, – Если знать на чём вся легендарная разудалось волков и пауков держалась. Ныне, как раньше грабят богачей, крышуют нелегалку Питера и таможенную контрабанду.

– Владимир, подождите! – вклинилась Ангела, и, сдерживая дурацкий смех, решилась спросить: – Вы сказали про банду пауков…

– Да клички это…

– Я поняла, просто была информация, что в подмосковный таун-хаус вламывалась бригада грабителей, замаскированных под ремонтников, возглавлял её некто Стас Смирнюк по кличке «Паук».

Круглов и бровью не повёл, утопая расслабленным телом в клубном диване. Только коварно ухмыльнулся:

– Ну, вот тебе и однофамильцы уранового разведчика, а может не только однофамильцы… Есть такой антигерой из круга Кума, который успел накосячить на охране Смирнюковских объектов в Коврове. Вообще, эта членистоногая тварь – опасный рецидивист, позорно уволенный офицер спецвойск, удачно пристроившийся в бандитские секьюрити. Глядя на таких гнусных офицеров, простые подонки причислили себя к героям разведки.

– Не знаю, но этот лысый уголовник нас преследует, это он ломился в туалет с ножом.

– Может просто сполоснуть хотел, да двери перепутал? – неуклюже пошутил бывший коп, и смех его надломился от пронзительного взгляда девушки. – Если всё так серьёзно, то дела ваши дерьмо, ребятки. У нас-то, как вы знаете, пока прецедента с ножом в спине не случится – не возбудятся, в аптеку не ходи. Подумаешь, разыскиваемый псих таскается по пятам. Этот наркозависимый гопник по молодости от имени местных ультраправых экстремистов диверсии против этнических устраивал: взрывы, убийства, похищения. На всю братву, как догадываетесь, кипы досье с портретами имеются, только большие чины своих отморозков неизменно выпускают. Если только Москва не вмешивается, как в деле о перфораторщиках, грабанувших московского фээсбэшника. Вот и сейчас… – Круглов подался поближе к Евангелине и тон его сделался заговорческим, – Мне птичка в Главке шепнула, что возня какая-то Московская в местном СК начинается по поводу банды из области. Говорят, десант со дня на день ожидается, от упоминания о котором у наших зубы обычно сводит! – засмеялся он, – Так, что доживём до понедельника. Ходите, оглядываясь, сидите тихо, а лучше валите домой. И мне пора. Спасибо этому дому пойдём…

После свежего инцидента Лео был полностью солидарен с бывшим правоохранителем, отчитавшись, что завтра тот бородатый диджей отвезёт всю экстремальную компанию восвояси. И обвинения в малодушии от спутницы никто не воспринимал.

– Да послушайте вы! – повысила голос Ангела, вцепившись в плечо равнодушного собкора, и он удивлённо оглянулся, прищурив один глаз, – А если бандосы и дальше будут преследовать, а потом нападут? Они уже нас на тачках с чёрными метками пасут!

– Барышня, не кричите так, пауки разбегутся! – спокойно придержал он поток отчаяния и вернулся на диван полный напряжённых раздумий. Под «чёрными метками» имелся ввиду комбинированный автопарк преступников, – Так-так, а номер хоть один запомнили? – уже более деловито осведомился майор, и пара юных детективов быстро переписала все данные автохвостов на листок блокнота. На эту шумную возню прибежал и стрингер Альберт, бросив обхаживать богему ради скандалов, интриг и расследований.

Папарацци восхитился неожиданному продвижению частного расследования, не зная, каких трудов это стоило индигетам. А тем временем, невзирая на выпитое подношение, заинтересованный детектив Круглов оставался в фокусе и, даже в расплывающихся знаках разглядел кое-что существенное:

– Так-с, ну номера конечно блатные, закос под ведомственные непроверяйки, а проверим – липа будет. К тому же регионы, 47 – область, 60 – Псковщина, а 68 вообще Тамбов, и снова здрасьте!

– А что там? – сунул свой пронырливый нос Трикстер.

– Палёные номера тут, вот что! – отрезал чуть протрезвевший опер, недоверчиво оттесняя внештатника «Злобы дня», – Я знаю эту шарашку. Через своих транспортных оборотней, в частности, с благословления нынешнего Выборгского мэра Патракова, молодняк банды угонами помимо рэкета, промышляет. Если не сожгут, так угонят обязательно. Номера перебивают, и как перчатки меняют. В наружке этот же автопарк конспирируется под другие, но связанные регионы или Прибалтику со Скандинавией. Но бывает, и Кавказ мелькнёт, это этническое подкрепление группировки.

– Сори, это вы за питерский «Балтик-групп» или МС-47 толкуете? – снова навязчиво влез папарацци и, уколовшись о взгляд старшего коллеги, неожиданно компетентно оправдался, – Просто недавно обсуждал с нашими областными нашумевшую банду «молодых спортсменов», которые то рубятся за Выборгскую дань с местными кавказцами, то оказываются сообщниками.

– Да, слышали, – перебил его Круглов, опрометчиво отвечая за всех и укладывая во внутренний карман бумажку, содержимое которой предстояло пробить по своим каналам, – У каждой из этих банд есть своё охранное предприятие. Схема одна, да и владельцы тоже. ЧОПом «молодых спортсменов» Патраков на самом деле владеет, это такой уволенный из питерского Главка на транспорте оборотень с обширными криминальными связями. Летопись роднит его с тамбовцами, воркутинцами и, конечно, с доном Ильичом. Патраков дружен с его тюремной свитой.

– Случаем, не из Выборгского села Советского? – с усмешкой справилась Ангела и напомнила о вояже своего смартфона. И, словно только что, проникшись проблемой гостей Петербурга, Владимир вызвался помочь с этой насущной проблемой. Он выразил уверенность, что дорогая штучка скоро всплывёт на нелегальном рынке Северной столицы, а чистую трубочку моделью попроще он мог предоставить ребятам прямо сейчас, но для этого нужно было заехать в его офис. Трикстер посмеивался, что офисом ещё один частный детектив репортёрского агентства зовёт свои редакционные 9 квадратов, заваленные грязью и бутылями, но увязался с ними.

– А мне тоже кое-что в своём компе взять надо. И ещё Метла, то есть, Георгий Эдуардович, – осёкся Трикстер, – меня просил ребятам всячески помогать! – огрызнулся он в лицо Круглову, традиционно выражавшему пренебрежение к мутному и официально неоформленному молодняку. Таковых вечный майор насмешливо именовал «писунами». О том, как выгодливый писун раньше увиливал от расследовательской миссии, индигеты великодушно не стали напоминать.

Путь в репортёрскую ставку оказался недолгим. До белых ночей было гораздо дальше, чем до злободневного офиса, но центр хорошо освещали красивые искусственные огни. И Круглов по многочисленным просьбам снова углубился в криминальные хроники своего города, поведав, что приграничное село Советское не такое простое, как кажется. Вся значимость этой бывшей шведской деревни для Ильича, а затем и другого авторитета Саботажа состояла в целлюлозном комбинате, который прославился в 99 году, когда на испытывающем кризис заводе вспыхнула постановочная стачка рабочих. Ленинский спектакль был наверняка спланирован любителем исторических игр Трухером. Он и выступил в своё время крёстным отцом алкогольного мафиозо Саботажа, объединяла коих также символическая принадлежность к морпеховской братии спецназовцев.

Потому со знанием дела Ильич подошёл к захвату порта и таможенных пунктов, чтобы пустить через них контрабандные каналы. Среди них Круглов вдруг мимоходом упомянул наркотрафик из Эквадора и ЮАР, маскируемый бананами, что был гораздо соблазнительнее целлюлозных опилок, превращаемых в фирменную сивуху. Отбивал завод у постановочного стачкома Саботаж при поддержке чеченских героев из «Тайфуна», один из которых был позже вознаграждён должностью главы поселения.

Только не об Андрее Никитине пошла речь, когда полуночники вторглись в тёмный холл редакции. Взломщики замешкались на пороге – ментовский собкор не мог нащупать свет, и в кромешной темноте Ангелу приспичило справиться про афро-американский наркотраффик и обезглавленного офицера Нгобе.

– Нгобе?! – испуганно переспросил Круглов, и наконец-то вспыхнувшие лампы с треском перегорели. Все замерли в немом испуге, а Евангелина и вцепилась в локоть брата, ложно ощутив себя в паре метрах от Тарантула с острым ножом, – Мать его за ногу! – вопреки всему прозвучало успокаивающее ворчание майора, – Долбаная проводка опять отсырела. Коротит и коротит, зараза! – объяснял он, продвигаясь на ощупь дальше, и упорно не замечая никакой мистики в происходящем. Истерический поток жутких домыслов про призраков Трикстера мужчина решительно перебил, открывая свой кабинет благодаря подсветке телефона, – Да был такой арап Петра Великого, блин. Что только не звездели про это чудо света в курилках Главка, благо недолго, хлопнули его ещё при царе Горохе.

– Скинхэды, да? – нашёлся Алик, только его скромного мнения никто не искал.

– Ага, Ку-клукс-клан… Питерский филиал, блин! – огрызнулся Круглов, – Шальная пуля красно-чёрных войн. Не в том смысле, что коммуняк с мигрантами, конечно. Так повелось в этом мире, что «красной» называют ментовскую крышу, а «чёрной» бандитскую. Только чего-то с лихими девяностыми всё больше полосатых стало, или, если хотите, комбинированных, – с выразительным намёком сказал спецкор Круглов, и на всякий случай глянул в окно, смотревшее в самое сердце города. Эксклюзивных машин поблизости не наблюдалось, и Владимир мысленно похвалил себя за то, что в пеших прогулках всегда окольными путями, коих знал великое множество. С довольной ухмылкой он вернулся к своему столу с сейфом, – Что ж, начнём помолясь, да разбежимся по кроваткам скорее…

– Подождите! А голова куда делась?! – вскинулась Ангела, и трепетавший в сумерках Трикстер издал идиотский смешок.

– Барышня, вы вроде трубку новую, а не голову заказывали? – низко отозвался старый опер, – Охотникам за головами прямая дорога в морг, проводить?

– Не надо, я про вашего чернокожего коллегу, засушенную голову которого обнару…

– А ну цыц! Я помню вашу предысторию, сейчас всех домовых мне тут пораспугаешь! – в шутку прикрикнул на девушку Круглов, обведя подсветкой комнатку, – Ещё лучше я помню, что простреленные останки арапа, с головой или без, отправили грузом 200 в Йоханнесбург.

– Это же в Южной Африке… – подметил Лео и понимающая его с полуслова сестра тут же выдала экзотическую версию «индигетов».

– Да-а-а… – кряхтя усаживаясь в кресло, протянул Круглов, – Рассказывали, с виду обычный опер был, разве что чернее других, и не только снаружи. В остальном обычный парень, а не патлатый шаман с тотемами и косячком. Говорил чисто, без акцента, мутил, реализовывался грамотно. Странность состояла лишь в тайне появления сего чуда в серьезном русском ведомстве, это ж не стриптиз-клуб, и не цирк, хоть и перестроечная лихорадка в разгаре. Рассказывал, что, как и остальные интуристы, в 80-х приехал из ЮАР учиться в Советский Союз. В Лумумбу не поступил, так отправился в Ленинград, учёба, спорт, подработка всякая. В городе в милицию не взяли, а в областной глуши в кризисный период пригодился. Там якобы так пошустрил, что был с почётом переведён в центральное управление. Только всё это липа! – усмехнулся бывший майор, – Большие покровители были. Про Нгобе говорили, что хлопотали о его переводе с Выборгской земли, точнее из портовой ментовки, люди Ильича. Говорили, крутая подготовка у него была, владение особыми техниками боя – всё характерно для ветеранов спецподразделений. Мол, наши резиденты в ЮАР вербанули. С большим человеком сдружился, был переговорщиком и охранником при советских дипломатах. Да так понравился, что взяли арапа к себе домой, в Петембурх до самой царицы… – шутливо заговорил Круглов, – Так вот Нгобе, вернувшись с нашими офицерами из Африки, у знати телохранителем устроился и банановую схему наркотраффика расписал. Его не то, чтобы не чмарили за другой цвет кожи, он авторитетом среди своей банды оборотней пользовался немыслимым. Корешился с бандами, через тамбовского Бабуина. По легенде, эти африканцы обезьяну ему живую и подарили.

– А близкими шаман в Питере обзавёлся? – спросила Ангела.

– Почём мне знать, – как всегда увильнул майор, перед тем, как выдать порцию оперданных, – Преемников думаете его найти? С одной стороны жена белая и мулатики были, а с другой куча любовниц от крышевания борделей, конечно.

– Как всегда у вас, мент он и в Африке мент! – хохотнул Трикстер и увернулся от газеты, брошенной в него уязвлённым опером, пусть и бывшим, – Что это было?!

– Это тебе «привет» от колдуна Вуду. А вам, ребятки, скажу, что в криминальной хронике по наркоте мелькал его темнокожий брательник по кличке «69»… – молодой газетчик захихикал в ладошку, смеха не сдержали и москвичи, но Круглов объяснил этимологию неоднозначного прозвища специализацией его обладателя на интим-бизнесе, – От старшего Нгобе такой себе семейный бизнес остался. Экзотические бордели в центре с африканочками. Надо же было устраивать судьбу бедных соплеменников в Питере. Клубы этих парней гремел в середине девяностых. Странно, но после смерти своего вождя они только развернулись. Оттяпали элитный особняк на Невском под свои африканские дискотеки с коксом и проститутками.

– Это «Сафари», где убийства девочек были? – ввернул неожиданный вопрос Лео.

– Нет, но рядом. Тогда клуб «Элефант»«назывался.

– Ну, вот и секрет успеха, – хлопнул руками профайлер, – Это значит «слон». Нгобе всё-таки работал в связке с Потрошителем, то есть с этим… Седеловым-Никитиным.

– Не исключаю. – проявил вдруг солидарность Круглов, – Я же сказал, двойные спецбойцы под Ильичём ходили. Сначала в охранниках перекантовались, а затем папа для собственных целей начал этих терминаторов в ведомства продвигать. Только свести с сородичами и сослуживцами я вас не смогу, злой рок не пощадил, – с усмешкой сказал инсайдер, – Сидят прочно, или лежат надежно, на кладбище. Слишком много воды утекло, но за год службы чёрный опер оставил неизгладимый след…

– Кровавый? – любопытствовал Алик, уже прокручивая в голове самые громкие заголовки для своих статеек о злом духе африканского шамана в погонах, по сей день третирующего Петербург, – Кровавый же, ребятки инфу добыли, зашибись! Потрошитель по ходу воскрес…

– Да тихо ты! Стреляные жмуры всегда кровавые следы оставляют… – нахмурился на него Владимир, и продолжал: – Потрошилово уж после его убийства стартовали.

– Но было дело? Не байки это? – частил папарацци, испытывая терпение Круглова.

– Персонально для тебя – байки. Чиркнешь об этом, клоп малолетний, и башку твою любопытную вообще никогда не найдут! – пригрозил он столь убедительно, что в давящей тишине было слышно, как громко сглотнул Трикстер. Он кивнул с рукой на сердце, и майор репортерского фронта продолжил доклад: – Было дело. Пару девок из притона ночью вскрыли. Точно, как в английской легенде, но этот страшный сон нашего Главка постарались скорее забыть, как только нашли подходящего козла отпущения из числа несдержанных клиентов. Доказуха разваливалась, кое-что указывало на мафиозную и даже ментовскую крышу, но…

– Поймай меня, если сможешь, – в тему процитировал слова британского прототипа Трикстер, – Подражатель наверняка развлекался.

– Трескунов! – оборвал полёт мысли Круглов, выдав настоящую фамилию молодого коллеги, – Не знаешь, не мели. Подражателей, дебилов много, только они так профессионально улики никогда не заметут. Держу пари, там, в Лондоне тоже не простой врач из Африки бабочек почикал, а коп, точнее криминалист из полиции нравов. Вот и у наших версия была подобная. В команде этих спецназовских волков, ну уже без Нгобе, такие непростые эксперты работали. – Стелеры одновременно вспомнили рассказ модели о странном фотографе Никоне, но перебивать ценного информатора не стали, – А второй татарин, скользкий типок. Оба из горячих точек вернулись с вывихом мозга. На досуге фотоателье держали, и непонятно, как там оказались фотосессии тех девок, а после вдруг исчезли из материалов дела. Замялось и знакомство путан с ментами района.