Текст книги "Война. Полная энциклопедия. Все битвы, сражения и военные кампании мировой истории с 4-го тысячелетия до нашей эры до конца XX века"

Столетнее противостояние государств Тьямпа и Аннам в XIII в. вновь обострилось. Однако в кратком промежутке между вооруженными стычками они объединились для борьбы с монголами.

1257–1288. Вьетнамское государство, с 1069 г. называемое Дайвьет – Великий Вьет, трижды подвергается вторжению огромных монгольских армий, но отстаивает свою независимость. В борьбе против монголов, охватившей весь народ, выдающуюся роль сыграл полководец Чан Хынг Дао.

1312–1326. Возобновление войны между Тьямпой и Аннамом, закончившейся перемирием.

1377. Тьямпа вторгается в Южный Дайвьет. В обстановке крестьянских восстаний, военных поражений и упадка центральной власти феодальная знать начинает объединяться вокруг Хо Кюи Ли, фактического правителя страны с 1378 г.

1389. Хо укрепляет армию, отбивает нападения Тьямпы и приступает к проведению реформ, в том числе земельной (1397).

1400–1407. Правление династии Хо сопровождается усилением централизации.

Формирование империи кхмеров (камбоджийцев) Камбуджадеша, начавшееся в IX столетии (в дельте реки Меконг), в XI в. завершилось образованием крупнейшего государства Индокитайского полуострова. На протяжении последующих двух столетий кхмерские феодалы не раз покоряли Тьямпу, вели войны с Дайвьетом (Вьетнамом), доходили до границ Пагана. В конце XIII в. империя Камбуджадеша распалась. В конце XIV в. исчезла власть монарха. Основу господствующего класса составляли феодалы, не имевшие поместий и получавшие за службу отчисления от налогов, собираемых с общинников. В связи с ликвидацией в конце XIV в. храмового землевладения развились и укрепились города: Пномпень, Ловек, Пурсат, Уданг и др.

Первая половина XIII столетия оказалась для Бирмы периодом относительного спокойствия, однако усилившаяся миграция шанов с севера вызвала обострение отношений между этими горными племенами и бирманцами. Примерно в этот же период король государства Паган отказывается признать вассальную зависимость от хана Хубилая. Внутренние противоречия и вспыхнувшая война между шанами и бирманцами облегчила монголам завоевание Пагана, а также свержение бирманской династии. До конца периода Бирму разоряли постоянные внутренние междоусобицы.

1271. Бирманцы отказываются признать власть Хубилая. Спустя два года правитель Наратихапат, или Камсу III, отказывается от уплаты дани.

1283. Битва при Каунгсине. Отразив очередное вторжение бирманцев в приграничные районы, монголы разбивают наголову королевское войско в окрестностях Бамо и возводят свои укрепления в верховьях реки Иравади.

1287. Монгольское завоевание. Тимур, внук Хубилая, вторгается на территорию Бирмы, захватывает государство Паган и устанавливает марионеточный режим.

1299. Восстание шанов. Марионеточное промонгольское правительство свергнуто.

1300. Последнее монгольское нашествие. С намерением восстановить власть в Бирму вторгается войско монголов. Осадив укрепленный шанами город Мьинсайн, они так и не смогли его взять. Получив с защитников города большой выкуп, монголы отступили.

1365. Глава шанов Тадоминбья основал новое шано-бирманское королевство в долине реки Иравади и перенес его столицу в город Ава.

На протяжении XIII столетия могущество суматранской империи Шривиджайя было частично подорвано тайцами и частично мятежами и притязаниями соседей. В конце XIII столетия распалось королевство Сингасари на Яве и сложилась империя Маджапахит. Эта империя, консолидировавшаяся вокруг Явы с ее развитыми феодальными отношениями, стала самым крупным общеиндонезийским государством благодаря внутрииндонезийской торговле и превращению Явы в поставщика риса для большинства островов Малайского архипелага.

Почти одновременно с распадом королевства Сингасари на Яву произошло монгольское нашествие, но монголы встретили такое сильное сопротивление от своих прежних союзников, что вскоре ушли в Китай.

1222. Возвышение Сингасари. Государство Кедири на западе Явы пало.

Ок. 1230–1270. Правление Джармараджи Чандрабаму в Лигоре. Он основал могущественную морскую державу.

1275–1292. Правление Кертанагары, установившего контроль над частью Суматры.

1292. Восстание в Кедири. Кертанагара убит восставшими.

1292–1293. Монгольское вторжение на Яву. Принц Виджайя, зять Кертанагары, вступает в союз с монголами и завоевывает Яву. Затем он оказывает своим союзникам сопротивление. В итоге монголы уходят, взяв с Виджайи клятву вассальной верности. Виджайя становится основателем государства Маджапахит.

1295–1328. Восстание на Яве против Виджайи и его сына Джайянагары. Мятежи подавлены талантливым деятелем Гаджа Мадой (1319).

1330–1364. Фактическое правление Гаджа Мады.

XII. От средневековья к новому времени
1400–1500 гг.

Эволюция военного искусства

XV столетие отмечено новыми общественными отношениями, оказавшими влияние на развитие науки, культуры, ремесел и техники, а также положившими начало Ренессансу, иначе называемому Возрождением.

Прогресс в технике, способствовавший усовершенствованию водяного двигателя, привел к повышению качества обработки металла, что не замедлило сказаться на успехах в военном деле. Появился компас, а вместо неповоротливого корабля – легкий парусник. Стало безопасно выходить в открытое море. Европа оказалась на пороге развития торговли, мореплавания, Великих географических открытий и колониальных захватов.

Однако ни одно государство, ни один военный лидер пока еще не могли претендовать на особое положение, хотя упоминания заслуживают несколько выдающихся военачальников: английский король Генрих V, за свое не слишком долгое правление успевший принять участие в Столетней войне и разбить французов в знаменитой битве при Азенкуре; национальный герой чешского народа Ян Жижка, государственный деятель Венгерского королевства Янош Хуньяди, турецкие султаны Мурад II и его сын Мехмед II и Жанна д’Арк, имевшая к военному искусству лишь опосредованное отношение, если, конечно, не принимать в расчет ее умение использовать на войне моральный фактор.

Большинство историков именно с концом XV в. связывает завершение периода Средневековья. Но резкой границы, разумеется, не существует. Конец эпохи символизируют главным образом такие военные события, как падение Константинополя, завершение Столетней войны и Войны Алой и Белой розы, вторжение Карла VIII в Италию.

На эти переломные вехи истории существенное влияние оказало появление огнестрельного оружия, правда, Войны Алой и Белой розы это касается в меньшей степени. Рост эффективности применения огнестрельного оружия становится главным фактором всей военной истории XV в. Однако следует также отметить возрождение (после более чем тысячелетнего перерыва) военного профессионализма и возрастание значимости пехоты, поскольку уже к концу рассматриваемого периода эти направления заложили основу концепции координированного применения конницы, пехоты и артиллерии.

Одним из проявлений профессионализма явилось возобновление изучения основ военного дела, преданных забвению со времен Флавия Рената Вегеция, римского военного историка и теоретика. Можно упомянуть и трактаты о войне и рыцарстве француженки Кристины Пизанской.

Важным военно-политическим событием этого столетия явилось падение утратившей свое былое могущество Византийской империи под напором возродившегося ислама. Мусульманам открылся путь в Южную и Восточную Европу, однако в течение целого столетия эту брешь прикрывали венгерские потомки мадьяр.

Защитное боевое вооружение достигло пика совершенства как раз в тот момент, когда появление огнестрельного оружия сделало броню совершенно бесполезной. Да и вес доспехов делал рыцаря (спешившегося либо конника) неповоротливым; к тому же ни кольчатые доспехи, ни пластинчатые из закаленной стали лучших немецких и итальянских оружейников уже не могли служить надежной защитой. Нечего и говорить, что любому воину требовалась максимальная маневренность как для эффективного ведения боя с пехотой противника, так и для согласованных действий с собственной пехотой.

В итоге к концу века пластинчатые доспехи стали скорее символом престижа, нежели средством реальной защиты. К слову сказать, модификации доспехов – яркий пример невообразимой путаницы, царившей в военном деле. С одной стороны, доспехи утяжеляли в тщетной попытке защититься от ружейного огня, с другой – всадники, стараясь добиться подвижности, всевозможными способами облегчали их.

Полированным пластинам из закаленной стали придавалась форма, способная обеспечить вероятность рикошета. В то же время (иногда на тех же самых доспехах) чеканились или гравировались вычурные узоры, снижавшие прочностные характеристики и отражающие свойства.

Стремление тяжеловооруженных конников воевать спешившись уже в начале века привело к усовершенствованию оружия и к созданию разнообразных его моделей. Меч, например, оставался в ножнах, которые чаще всего приторачивались к седлу, а не к поясу, как раньше. Поскольку пробить мечом прочную броню теперь стало гораздо сложнее, воины предпочитали оружие, обладающее достоинствами тяжелой палицы, но при этом имеющее острую режущую кромку. Палица с шипами еще не вышла из употребления, но еще более популярны стали приспособления, сочетавшие в себе свойства секиры и топора, среди которых широкое распространение получила алебарда.

Но какими бы грозными ни являлись эти орудия нападения и защиты, новое огнестрельное оружие зарекомендовало себя гораздо более эффективным средством. К концу века даже самые консервативные рыцари были вынуждены признать, что на полях сражений особо значимым становится пехотинец с огнестрельным оружием в руках. Ведущая роль знатного рыцарства, поколебленная английскими йоменами (свободными крестьянами) в битве при Креси, а в сражении при Земпахе – швейцарской пехотой, навсегда отошла в прошлое. Мощь и потенциальные возможности нового оружия стали столь очевидны, что его приняла на вооружение вся Европа, несмотря на то что надо было каким-то образом защищать огнестрельное оружие от неблагоприятных погодных условий, что заряжание и выстрел производились несуразно. А это представляло опасность для самого же стрелка.

Как ни странно, две вооруженные организации, которым принадлежит больше всего заслуг в возвращении пехоте главенствующей роли на поле боя, медленнее всего осваивали новое пороховое оружие, подкрепляющее это главенство. Англичан по-прежнему устраивал их длинный лук в рост стрелка, а швейцарцы полагались главным образом на свои смертоносные пики. Французы, славившиеся лучшими по тем временам артиллерией и артиллеристами, почему-то медлили с освоением ручного огнестрельного оружия; лишь сокрушительное поражение при Павии в следующем веке заставит их понять, что рассчитывать только на артиллерию небезопасно. Испанцы подошли к проблеме наиболее рационально. Приняв на вооружение как пушки, так и ручное огнестрельное оружие, они в то же время не отказались ни от мечей, ни от копий, ни от полевых укреплений, то есть свели к минимуму недостатки, присущие новому оружию. В результате к концу XV в. Испания обладала самой мощной и организованной в мире армией.

В начале XV в. артиллерийские орудия и ручное огнестрельное оружие различались лишь по габаритам и способу транспортировки. Железные трубы, достаточно легкие для того, чтобы на поле боя их доставлял сам пехотинец, назывались «огненными палками» или «ручными пушками». В длину они достигали 60–90 см при внутреннем диаметре ствола от 12 до 20 мм, причем стволы часто прикреплялись ремнями к древку копья. Позднее для удобства эти «ручные пушки» стали вкладывать длинными концами в короткие деревянные ложа, которые можно было держать под мышкой или, как чаще и делалось, устанавливать на землю или на любой предмет подходящей высоты: камень, оконную раму, повозку или рогатину.

Порох засыпался в ствол и фиксировался тканевым либо бумажным пыжом. На порох сверху помещалась пуля – железная или свинцовая, шарообразная или неправильной формы. В начале века этот пороховой заряд воспламенялся так же, как это было принято в артиллерии, – с помощью медленно горевшего фитиля (шнура из плотно скрученной тряпицы, пропитанного селитрой и затем высушенного). Подобно огнепроводному шнуру в современных пиротехнических изделиях, это приводило к воспламенению инициирующего пороха на полке – небольшом углублении в стволе, соединенном с основным пороховым зарядом внутри с помощью запала. Нетрудно представить, как приходилось изловчаться, чтобы зарядить такое ружье, прицелиться и произвести выстрел. О точности попадания в цель не могло быть и речи. Таким образом, это оружие не оказывало непосредственного влияния на тактику бовых действий. Ружья дополняли, но никак не заменяли более удобные длинные луки или арбалеты.

Первые аркебузы

Однако благодаря изобретению фитильного замка незадолго до середины XV в. эти так называемые «огненные палки» трансформировались в серьезное оружие. Фитиль, как правило из бечевки, помещался в S-образный механизм, приделанный сбоку к стволу. К пороху на полке и в запальном отверстии (для удобства, а также для защиты от дождя вынесенном на бок ствола) фитиль подносился нажатием на курок. Таким образом, стрелок мог упирать приклад в плечо и вести огонь примерно так же, как из современного оружия. Началом второй половины XV в. датируется еще одно усовершенствование: приклад стали делать изогнутым, что позволяло с большим удобством упирать его в плечо. Отсюда и происходит французское слово «аркебуза», означающее буквально «ружье с крюком». Аркебуза стала первым пригодным к использованию ручным огнестрельным оружием, таким же удобным в обращении, как арбалет или лук, но превосходившим оба этих вида оружия по убойной силе. Правда, дальность стрельбы из аркебузы не превышала 100 м, то есть была меньше дальности полета стрелы. В следующем столетии аркебуза стала обычным оружием пехотинцев.

К началу XV в. артиллерия находилась на вооружении всех европейских армий, а благодаря туркам пушки проникли и в Азию. Изготовлявшиеся из чугуна или кованого железа (а иногда составлявшиеся из железных полос, стянутых обручами), они применялись исключительно при осадных или оборонительных операциях. Пушки или бомбарды транспортировались на запряженных волами повозках, а для стрельбы их вкапывали в насыпные валы или же устанавливали на бревенчатые платформы, собранные прямо на месте. Пушки явно не годились для маневренной войны и поэтому считаться прототипами полевой артиллерии никак не могут.

Ядра изготовлялись из железа либо из камня. Искусство обтесывания каменных пушечных ядер к середине века достигло значительных успехов.

По мере того как росло мастерство оружейников и совершенствовалось умение канониров обращаться с пороховыми смесями, бомбарды становились все более эффективным оружием как для осады, так и для защиты укрепленных крепостей. Их габариты постоянно увеличивались. Так, при осаде Константинополя в распоряжении турецкой армии находились 70 крупнокалиберных бомбард, из них 12 являлись особенно крупными, а одна пушка —19-тонное чудовище – стреляла ядрами около 700 кг, каждое на расстояние более 1,5 км. Из-за сильной отдачи, а также потому, что после выстрела пушку было необходимо возвращать на прежнюю позицию, такие орудия делали в день не больше семи выстрелов. Большинство из них заряжались с дульной части, хотя некоторые и с казенной. Последние, однако, были опасны в обращении, так как не удавалось добиться изоляции, или, говоря языком современных артиллеристов, обтюрации, не допускающей прорыва пороховых газов назад через затвор. Все орудия были гладкоствольными, хотя, если верить некоторым источникам, в Германии в конце XV в. начали экспериментировать и с нарезными.

В течение всего рассматриваемого периода лучшими оружейниками и канонирами считались французы. Начало превосходству французской артиллерии положили около 1440 г. братья Бюро. Именно это преимущество и обусловило неожиданную победу Франции в Столетней войне. Огнем пушек братьев Бюро французы буквально ровняли с землей стены английских замков. Прогресс осадной артиллерии в первой половине XV в. наглядно иллюстрируют длительные осады и в кампаниях Генриха V в Нормандии (пять месяцев – Руан, шесть месяцев – Шербур, в 1418 и 1419 гг. соответственно). В 1449–1450 гг., освобождая эту провинцию, французы брали крепости одну за другой. К концу столетия артиллерия сделала средневековые укрепления малоэффективными – отчасти потому, что замки и окруженные стенами города не нашли способа устанавливать орудийные батареи, чтобы можно было оперативно вести огонь по войскам неприятеля.

Артиллерия также сыграла важную роль в двух важнейших битвах заключительного этапа Столетней войны: при Форминьи и Кастильоне. Следует отметить, что относительно легкие дальнобойные пушки (кулеврины) и бомбарды, облегчившие французам эти победы, изначально занимали осадное положение, а при появлении англичан были развернуты и обращены против них.

В первой половине столетия полевые орудия применял Ян Жижка в Гуситских войнах. Выстраивая кольцом повозки, он устанавливал так называемый вагенбург, между повозками ставил бомбарды, огнем которых в сочетании с огнем ручного огнестрельного оружия пеших воинов отражал атаки неприятеля – немецкой, венгерской, польской кавалерии и пехоты, что создавало почву для завершающей сокрушительной контратаки. Бомбарды всегда заранее устанавливались на огневые позиции, выбранные Яном Жижкой перед сражением. Если противник не шел в атаку, пользы от них не было никакой.

Настоящая полевая артиллерия появилась внезапно и произвела сенсацию. В последнем десятилетии века французы – по-прежнему профессионалы в артиллерии – поставили новые, относительно легкие пушки из литой бронзы на двухколесные лафеты с впряженными в них лошадьми. Пушки без труда можно было снять с передка и, таким образом, ввести артиллерию в бой прямо с марша. Именно в это время французские артиллеристы ввели в употребление цапфу, которая облегчила установление пушки на постоянную колесную подставку и обеспечила относительно точный прицел и дальность полета – резкое отличие от прежних неуклюжих способов подъема и снижения ствола орудия. В значительной степени именно этим изобретением, исключавшим необходимость рыть ямы под лафетом или ставить колеса на подставку, объясняется победа французов при Форнове.

Бомбарда среднего калибра

К артиллерии как совокупности предметов артиллерийского вооружения относятся: пушки, гаубицы, мортиры; все виды стрелкового оружия – винтовки, карабины, пистолеты; боеприпасы всех видов – патроны, снаряды, мины; средства передвижения – самоходные, моторизованные лафеты, тягачи колесные и гусеничные, конная тяга; различные приборы управления огнем и прицельные приспособления; средства разведки и обеспечения стрельбы – бинокли, стереотрубы, дальномеры, гирокомпасы.

Бомбарда среднего калибра

Артиллерия, имеющая многовековую историю, пришла на смену глинобитной и метательной технике, зародившимся в странах Древнего Востока – в Египте, в государствах Месопотамии, Китае, Индии, Иране.

Первые достоверные сведения о появлении огнестрельного оружия относятся к концу XIII – началу XIV в. у арабов. Его чуть позже заимствовали страны Западной Европы.

В начале XIV в. первые образцы огнестрельного оружия появились в Италии, Франции, Германии, Англии.

Наиболее раннее известное нам упоминание о применении артиллерии на Руси относится к 1382 г. – при обороне Москвы от орд хана Тохтамыша.

Самые первые огнестрельные орудия, примитивные по своему устройству, представляли собой железные кованые гладкостенные трубки с глухой казной – задней, более массивной частью ствола, на которой имелось затравочное отверстие для воспламенения снаряда. Заряжались они с дульной части.

Ствол орудия укрепляли в деревянной колоде. Стрельба производилась каменными, свинцовыми, железными ядрами и дробью. Орудия обслуживали те же мастера, которые их изготовляли.

В XIV–XV вв., когда в странах Европы было освоено литье, артиллерийские орудия стали отливать из меди и бронзы, что позволило значительно ускорить и облегчить процесс их изготовления и улучшить конструкцию: появились цапфы, скобы на стволе орудия, а также простейшие прицельные приспособления – мушка и прорезь.

В XV в. в артиллерии всех передовых армий появляются первые станки с колесами, знаменуя тем самым переход от неподвижных деревянных колод к подвижным лафетам. Первые артиллерийские орудия, находившиеся на вооружении городов-крепостей, составляли городскую артиллерию. Затем появились орудия, предназначенные для взятия (осады) крепостей. Они составляли осадную артиллерию. На рубеже XIV и XV вв. часть орудий городской артиллерии стала выделяться для участия в полевых боях, что означало зарождение полевой артиллерии.

В странах Западной Европы артиллерия как самостоятельный вид оружия сложилась во второй половине XIV в.

В XV–XVI вв. происходит укрепление государств, дальнейшее развитие вооружения войск, приобретается боевой опыт в применении артиллерии. Все это приводит к преобразованию артиллерии из вида оружия в род войск, наряду с пехотой и конницей.