Текст книги "Война. Полная энциклопедия. Все битвы, сражения и военные кампании мировой истории с 4-го тысячелетия до нашей эры до конца XX века"

В полевой (называемой иногда временной) фортификации в этом столетии не произошло никаких значительных изменений. Долговременным усовершенствованием, имевшим большое значение, стало строительство навесных каменных бойниц на высоких крепостных стенах замков и укрепленных городов. Построенные взамен деревянных, эти бойницы позволяли защитникам обстреливать осаждавших, а во время штурма лить на них сверху кипящее масло.

Оснащение армий огнестрельным оружием оказало влияние на развитие искусства возведения фортификационных сооружений и повышение прочности устаревших укреплений с применением различных приспособлений: многоэтажных осадных башен, крытых подступов, а также подкопов под сооружения, когда для подрыва стен использовался порох. Эффективность новых методов использования пороха в технике осады видна на примере взятия турками Константинополя. В стенах города, вне всякого сомнения обветшавших, сохранялись массивные укрепления, с помощью которых в течение многих веков удавалось отражать атаки. Однако артиллерия турецкого султана Мехмеда II, а также подрыв стен позволили сровнять укрепления с землей и привели осаду к успешному для турок завершению всего за пятьдесят пять дней.

К середине столетия широкое распространение огнестрельного оружия и пушек при осаде оказало большое влияние на проектирование крепостей и ведение осадных операций, особенно во Франции. Огнестрельное оружие использовалось и нападающими, и защитниками, так как мощные крепостные стены и укрепления позволяли стрелкам перезаряжать оружие в относительной безопасности, притом что низкая боевая скорострельность являлась здесь не таким серьезным недостатком, как на поле сражения.

Стремление увеличить боевую скорострельность оружия повлекло за собой появление автоматического оружия.

Замки и укрепленные города строили либо переделывали с учетом применения пушек, для использования которых сооружали площадки на нижних этажах башен. Более мелкие орудия устанавливали на вращающихся приспособлениях верхних уровней. С целью уменьшить разрушения от пушечной стрельбы стены делали толще у основания, наружные укрепления возводили на значительном расстоянии от основных стен. Эти новшества не являлись повсеместными, в основном они применялись во Франции и Италии. Французская осада города Бордо, вслед за поражением англичан у Шатильона, выполненная полной мощью французского артиллерийского обоза во главе с Жаном Бюро, продолжалась более 10 недель. Турецкая осада Константинополя, длившаяся около 8 недель, объяснялась в основном мощью оттоманского осадного обоза и слабой подготовкой византийцев к применению пушек и огнестрельного оружия.

Значение хорошо обученной и дисциплинированной пехоты продолжало расти. Пехота могла теперь предпринимать успешные наступательные действия против кавалерии, а также против пехоты неприятеля, как самостоятельно, так и во взаимодействии с конницей, как, например, в случае с превосходно обученными и дисциплинированными швейцарскими пикинерами, а также их немецкими подражателями – ландскнехтами. Успешная наступательная тактика пехоты ни в малейшей степени не зависела от метательных орудий. Пешие воины напоминали воинов македонской фаланги. К концу века для усиления ударной мощи они стали прибегать к помощи аркебузеров. Те, кто пользовался услугами подобных наемных частей, максимальной выгоды добивались при сочетании пеших копейщиков и аркебузеров с тяжелой и легкой конницей.

К концу века французы разработали тактику пехотно-кавалерийско-артиллерийской команды, которая стала господствующей в сухопутных боевых действиях на последующие четыре столетия.

В начале столетия превосходство, как фактическое, так и моральное, оборонительной английской пехотной тактики над континентальной рыцарской кавалерией было подтверждено непрерывной цепью успехов Генриха V и его брата Девона Бедфорда. Последующий успех Жанны д’Арк не повлиял на техническое превосходство дисциплинированных, тяжеловооруженных пикинеров, конных либо спешившихся, действовавших при гибкой поддержке мощных метательных орудий против средневековой тяжелой кавалерии.

Победа французов в Столетней войне на деле подтвердила преимущество хорошей пехотной оборонительной тактики при мощной поддержке метательными снарядами.

Братья Бюро лишь увеличили силу снарядов, заменив новыми артиллерийскими орудиями большой лук и арбалет.

Тот же самый урок преподали германскому и восточноевропейскому рыцарству Ян Жижка и его гуситы. Жижка, вероятно, сталкивался с результативностью применения русскими и литовцами обозов при защите от татарской, польской и тевтонской конницы. Он, разумеется, обратил внимание, насколько беспомощными становились защитники лагеря, если противнику удавалось прорвать кольцо заграждения из обозов, и создал одну из наиболее эффективных оборонительных систем. Гуситы стали передвигаться колоннами на повозках или в фургонах, запряженных лошадьми. Большинство повозок были защищены броневыми плитами с отверстиями-бойницами по бокам. Внутри этих бронированных фургонов или на открытых четырехколесных повозках везли небольшие бомбарды. Войска Жижки состояли в основном из пехоты, весьма дисциплинированной вследствие интенсивного обучения и жесткого контроля, который установил Жижка у себя в лагере на горе Табор. Некоторые из них были вооружены ружьями, большинство составляли пикинеры. Кроме того, он располагал небольшим отрядом легковооруженных конников, служивших для разведки и контратак. Всегда успешно действовавший во время осад Жижка избегал открытых сражений.

Стратегия его состояла в том, чтобы, как можно глубже проникнув на вражескую территорию, выбрать удачную оборонительную позицию и расположить укрепление из фургонов. Вылазки гуситов из-за фургонного укрепления неизбежно побуждали врага к атаке, приводившей к катастрофе. Боевые повозки были построены лагерем и соединены цепями.

Перед лагерем выкапывали ров, лагерная обслуга подносила снаряды. В промежутках между повозками Жижка расставлял бомбарды – возможно, на четырехколесных телегах, но скорее всего – на земляных насыпях или тяжелых деревянных платформах. В этих промежутках, а также у бойниц располагались пушкари и арбалетчики. Тут же находились пикинеры, на которых возлагалась задача защищать бомбарды и не позволять вражеской пехоте разрубать цепи, соединяющие фургоны. Им, однако, редко приходилось выполнять эту миссию, потому что чаще всего нападающих останавливала стрельба из вагенбурга. Едва отразив атаку, пикинеры и конница Жижки бросались в контратаку и закрепляли победу.

Хотя Жижка и не ввел в военную практику полевую артиллерию и не попользовался огнестрельным оружием для тактического наступления, он самым незаурядным способом использовал полевые укрепления. Однако вагенбург сложно было расположить, если вражеская армия отличалась бдительностью и агрессивностью. После смерти Жижки его преемникам не удалось удержать стратегическую инициативу. К тому же укрепление из фургонов оказывалось чрезвычайно уязвимым для полевой артиллерии и ружей. Так что очень скоро система вагенбурга перестала применяться.

Именно швейцарцы впервые после римского легиона снова стали использовать пехоту в наступательной войне. Малоимущий горный народ, не имеющий лошадей, легковооруженный, в легких доспехах, швейцарцы были вынуждены сражаться за независимость против Габсбургов, используя наилучшим образом в этой борьбе местные ресурсы и труднопроходимость гористой местности. В ходе борьбы они обнаружили преимущества подвижности и вновь открыли прием, который использовали еще древние греки, – атаки отряда пикинеров с горы вниз, приводящие противника в состояние шока. Швейцарцы также убедились, что тот же принцип действует и на ровной местности, если удастся сохранить свой строй без прорывов и не дрогнуть перед лицом несущейся в лоб конницы. Когда же им самим удавалось ринуться в атаку стремительно и энергично, пики приводили в панику лошадей и всадников, точно так же как конница – пикинеров. Осуществление такой операции требовало безупречной организации, бесконечных тренировок и железной дисциплины, подобных которым не было со времен Древнего Рима. Решительным швейцарцам оказалось под силу справиться с этими задачами, они создали войска, не уступавшие македонским фалангам по маневренности, монолитности и ударной силе. Вследствие этого к середине столетия эти войска, по всеобщему признанию, не имели себе равных в мире.

Как и у македонян, основным оружием швейцарцев была 6-метровая пика, состоявшая из 5-метрового древка, заканчивающегося железным наконечником длиною 1 метр. Пика отражала удары меча нападающих всадников. Впервые после римлян швейцарцы передвигались в ритме каданса, часто под музыку.

Как и македоняне, они прибегали к разным построениям – линия, клин, квадрат. Они могли внезапно перестраиваться в системе и в порядке. Однако большей частью они передвигались и сражались в тяжелых колоннах с фронтом, редко превышавшим тридцать человек, зато достигавшим 50—100 человек в глубину. В дополнение к составлявшим основу войска пикинерам в отряды включали нескольких арбалетчиков – позже с ружьями или с аркебузами, с целью внести панику в ряды противника.

Главнейшей задачей алебардистов было сбивать отдельных всадников с коня в рукопашной схватке после того, как пикинеры останавливали или отбивали кавалерийскую атаку. При малейшей возможности швейцарцы вступали в бой прямо с марша. Они не тратили времени на перестраивание. Обычно они сражались тремя колоннами или фалангами, эшелонированными по левому или правому краю. Если позволяла местность, отдельные колонны шли маршем по параллельным дорогам или по пересеченной местности в таком же порядке, в каком предстояло сражаться. При наличии только одного маршрута первая группа сразу вступала в бой, а остальные отходили направо или налево и быстро пристраивались во фланг первой колонны.

Швейцарцы пренебрежительно относились к пушкам и в течение всего XV столетия так и не уяснили, насколько уязвимы их массированные колонны для артиллерийского огня, скорее всего потому, что тогда не было еще подлинной полевой артиллерии. Герцог Бургундский Карл Смелый понял это раньше других, но его неосмотрительность не позволила ему использовать свои выдающиеся для того времени тактические идеи.

Ни одна пехота в Европе не могла противостоять швейцарцам, и к концу столетия их моральное и тактическое превосходство было абсолютно. Хотя они и проявляли неразборчивость при наборе наемников, тем не менее именно они чаще всего обеспечивали основной контингент французской пехоты конца XV в. Максимилиан Габсбург, пытаясь компенсировать превосходство швейцарской пехоты, создал ее германский вариант – ландскнехтов. Организованные, обученные и экипированные точно по швейцарскому образцу, эти наемники вскоре стали цениться не меньше, чем сами швейцарцы. Но когда швейцарцы и ландскнехты сталкивались друг с другом в яростном и кровопролитном бою, швейцарцы неизменно побеждали.

Значительные отряды профессиональных воинов наряду с феодальными ополчениями появились в Италии, Франции, Германии. С конца XV – начала XVI в. наемные армии и наемные флоты становятся в ряде стран основной военной силой. Как правило, вербовались горожане и свободные (незакрепощенные) крестьяне, разорившиеся рыцари и сыновья городской знати, а также иностранцы – швейцарские и шотландские наемники, немецкие ландскнехты.

Для формирования наемных армий, которые состояли из полков – по нескольку тысяч человек – и нанимались главным образом на время войны, глава государства выдавал военачальнику патент на право набора войск определенной численности и нужную сумму. Военачальник приглашал на службу военных специалистов в качестве полковников, которые подбирали капитанов, формировавших роты. Капитаны имели лейтенантов (заместителей), непосредственно ведавших вербовкой. Дисциплина наемников определялась главным образом регулярностью выплаты жалованья и поддерживалась физическими методами принуждения. На жалованье наемники обязаны были приобрести оружие, снаряжение, одежду и продовольствие. С созданием в XVI в. феодально-абсолютистских государств страны Западной Европы – Испания, Нидерланды, Франция, Пруссия – перешли от наемных армий, создававшихся на время войны, к постоянным наемным армиям, в которых офицерский корпус состоял в основном из дворян.

В России и, например, в Швеции наемных армий не было никогда.

Удар, который получила западноевропейская тяжелая конница в борьбе с английской пехотой в XIV в., стал еще ощутимее с появлением швейцарской тактической системы и огнестрельного оружия. Однако к концу века из этого упадка так и не сделали никаких выводов. Тяжелая конница оставалась основной составляющей всех западноевропейских армий, так как в сочетании с другими родами войск она по-прежнему была эффективна в контратаке против врага, расстроившего свои ряды в результате артиллерийского обстрела или предыдущей стычки с пехотой. Дисциплинированные французские жандармы (от фр. gens narmes – букв, люди оружия) были лучшей частью европейской тяжелой кавалерии.

Тяжелая кавалерия появилась во Франции как род рыцарской королевской гвардии с середины XV в. Эти отборные части дворянской тяжелой конницы славились своей ударной силой.

С распространением огнестрельного оружия и появлением легкой кавалерии функции тяжелой кавалерии переходят к кирасирам, а жандармы в XVI–XVII вв. теряют свое боевое значение. Сохранявшиеся во Франции и Пруссии немногочисленные части жандармов использовались главным образом для военно-политических целей.

Что касается рыцарской кавалерии, то с появлением и развитием огнестрельного оружия и усилением роли пехоты она постепенно утратила свое значение. Защитное вооружение всадников облегчалось, и в конце XVI в. на первый план выдвинулась легкая кавалерия, вооруженная огнестрельным оружием. Одновременно менялась тактика кавалерийского боя. Глубина развернутого кавалерийского строя была доведена до 8—10 и более шеренг. Вместо атаки в конном строю и удара холодным оружием стала применяться стрельба с коня шеренгами, которые поочередно выдвигались из глубины боевого порядка. Все это лишало кавалерию возможности использовать способности к стремительному удару.

Однако был найден компромисс: в Западной Европе появились конники, легко вооруженные и с облегченными доспехами. Некоторые западноевропейцы в войнах, которые вела Турция в Восточной Европе, обратили внимание на эффективность венгерской, турецкой и албанской кавалерии, сочетавшей дисциплину и ударную силу с мобильностью и гибкостью легкой кавалерии. Это были смешанные отряды конных лучников и пикинеров, напоминавших по организации, вооружению и тактике византийскую катафракту (конницу), правда с более легкими доспехами. Венецианцы, по-видимому, ввели албанскую конницу такого образца, так называемых страдиотов, во время войн в Северной Италии, происходивших в конце столетия. Их примеру вскоре последовали французы. Термин «страдиоты» стал использоваться в Западной Европе для любой кавалерии, независимо от того, являлись они албанцами или нет. Примерно в это же время в Италии появились напоминавшие страдиотов испанские генитуры. Это был первый шаг в серии важнейших преобразований в европейской кавалерии, которая по-настоящему эффективной стала только в следующем столетии.

В начале века лишь у англичан и турков-османов были армии, напоминавшие регулярные войска. И те и другие добились этого, преобразовав модель набора в армию.

Английские армии набирались на условиях, установленных Эдуардом III. Каждый рыцарь или влиятельный дворянин, имевший средства и возможности, заключал договор с королем, обязуясь собрать войско определенной численности для иноземных кампаний. Английские короли и крупная знать обычно имели достаточное количество английских ратников, способных участвовать в локальных конфликтах во Франции, а также вдоль шотландской границы. Это привело к росту в Англии резерва профессиональных солдат, готовых встать под знамена короля.

Османские султаны взяли за правило наделять вновь завоеванной землей в Европе и Азии самых достойных своих воинов. Таким образом, вельможа, собравший крупное войско для султана, мог рассчитывать на свою долю в распределении захваченных земель. Точно так же и не очень состоятельные воины, проявившие себя в боях, имели возможность нажиться на войне. Вследствие этого султан не испытывал трудностей в наборе полных энтузиазма войск.

Турецкие войска состояли главным образом из кавалерии, тогда как в феодальных ополчениях служили конные лучники либо пикинеры. Постоянный военный опыт обеспечивал компетентность. Ядром турецких войск являлись хорошо обученные и дисциплинированные янычары – пехотные соединения и конные гвардейцы султана. Турецкие войска включали в себя большое число конных войск и легкой пехоты, пригодных для разведки и преследования, но почти бесполезных в решительных сражениях.

Западная Европа

Тридцатилетний Парижский мир (1396) был задуман королем Англии Ричардом II и Карлом VI, королем Франции, для прекращения войны. Внутренняя нестабильность в обеих странах способствовала возникновению мятежей, подавление которых поощряло аристократию к жестокостям. В Англии центральная власть вскоре укрепилась при властных королях Генрихе IV и Генрихе V, однако во Франции приступы безумия у больного Карла VI подогревали борьбу за власть между герцогами Орлеанским и Бургундским, которая вскоре переросла в гражданскую войну.

1402. Поддержка Францией Шотландии. Французские войска, в основном орлеанцы, оказывают помощь шотландцам, вторгшимся в Англию.

1403. Набеги французов на английское побережье. Разграблены Плимут и другие порты Ла-Манша. Генрих V в это время занят подавлением мятежей.

1405. Поддержка Францией Уэльса. Французские войска оказывают помощь восстанию в Уэльсе под предводительством Оуэна Глендоуэра.

1406. Французы нападают на английские владения во Франции.

1407. ноябрь, 24. Бургиньоны убивают герцога Людовика Орлеанского, что приводит к полномасштабной войне между бургиньонами и арманьяками. Арманьяков возглавляет граф Бернар Арманьякский, бургиньонов – бургундские герцоги.

1411. Арманьяки и бургиньоны ищут поддержки у Генриха IV.

Молодой король Генрих V, один из наиболее сильных и энергичных правителей в английской истории, воспользовался царившей во Франции анархией, чтобы попытаться закончить войну на принципах, предусмотренных его прадедом Эдуардом III. Обеспечив с помощью искусной дипломатии нейтралитет Иоанна Бесстрашного, герцога Бургундского, Генрих V вторгся во Францию и в октябре 1415 г. наголову разгромил превосходящие силы французской армии при Азенкуре. Французы потеряли 5,5 тыс. человек. Победа при Азенкуре позволила англичанам надолго получить перевес в войне.

После осады (1418–1419) и взятия Руана англичане с помощью вступившего с ними в союз герцога Бургундского овладели всей Северной Францией и вынудили французов подписать договор в Труа (1420), по которому английский король Генрих V (зять Карла VI, лишившего наследства своего сына, дофина Карла, и объявившего своим наследником Генриха, за которого выдал замуж свою дочь Екатерину) становится регентом Франции и наследником (его потомки тоже) французского престола. После смерти Карла VI (1421) и Генриха V (1422) англичане и герцог Бургундский объявили королем Англии и Франции малолетнего Генриха VI (сына Генриха V), а регентом Франции – герцога Бедфорда (младшего брата Генриха V). Дофин Карл тоже провозгласил себя королем. Франция оказалась расчлененной. Вскоре Бедфорд разгромил объединенные армии дофина и герцога Бретонского у Авранша, тем самым устранив всякую оппозицию английскому контролю над Северной и Западной Францией. Затем он возобновил приготовления к вторжению в провинцию Берри, к югу от Луары, для того чтобы уничтожить последний оплот сопротивления Валуа.

1413, май. Союз Генриха V и Иоанна Бургундского. Иоанн обещает нейтралитет в обмен на увеличение своих владений Генрихом, который соглашается и начинает подготовку к вторжению во Францию.

1415, апрель. Генрих V объявляет войну Карлу VI и 10 августа отплывает в Нормандию с войском численностью в 12 тыс. человек.

1415, август, 13 —сентябрь, 22. Осада Гафлера.

Генриху удается взять город после того, как его армия едва не погибла из-за потерь в бою и болезней.