Текст книги "Шуттовская рота"

– Ничего нельзя придумать?

– Ну, мы могли бы попытаться сжечь это заведение, чтобы остановить приток денег от игорных столов, но тогда придется заново отстраивать казино, когда оно попадет к нам… и вдобавок придумывать, как избежать ущерба для нашей репутации в связи с пожаром. Кроме того, у него наверняка найдется кое-что на случай «непредвиденных обстоятельств», так что даже это его не остановит.

– Мы и не собираемся заходить так далеко, – сказала Максина, слегка улыбнувшись. – Нет, я склонна согласиться с тобой, Лаверна. Видишь ли, я вчера тоже пришла к такому выводу.

– Правда? – Ее консультант даже не пыталась скрыть удивления в голосе. – Тогда почему ты заставила меня…

– Я могла проглядеть какой-то выход, – объяснила Макс. – Это и еще то, что мне очень не хотелось произнести все это вслух. Меня не в первый раз обставили, но это не значит, что мне приятно выбрасывать белый флаг. – Она поднялась и подошла к окну. – Наверное, больше всего меня раздражает то, – сказала она, глядя вниз на бесконечный поток туристов, – что я не могу вычислить, как он ухитрился этого добиться.

– Довольно просто, – заметила Лаверна, собирая разбросанные записи. – Этот человек использовал свои деньги лучше, чем ты свои.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ясно же, что он довольно успешно раздавал взятки служащим – по крайней мере успешнее, чем мы. Он никак не мог бы провернуть все это без достаточной информации изнутри.

– Ты так думаешь? Это интересно. Я предполагала, что всей необходимой информацией его обеспечил Хьюи Мартин.

– У-гу. Но у него значительно больше сведений, чем мог продать ему Хьюи. Наверняка должны быть и другие информаторы, и я не имею в виду охранников.

– Кстати, – вспомнила Максина, – слышно что-нибудь о бармене, который так эффективно убрал со сцены мистера Стилмана?

– Нет пока, – ответила Лаверна. – Такое впечатление, скажу я тебе, что этот человек растворился в воздухе. Он не покидал Лорелею ни на одном из кораблей, ни в качестве пассажира, ни как член экипажа. Об этом нам доложили наблюдатели из космопорта. Но он не появлялся и ни в одном из отелей на Полосе или вне ее.

– Странно, – задумчиво произнесла Максина. – Во всяком случае, что-что, а этот его мотолет, должно быть, сложно спрятать.

– Должно быть, – согласилась помощница. – Единственное, что я могу предположить, – он забился в какую-нибудь дыру у кого-то, кто умеет прятать лучше, чем мы искать.

– Например, у молодого мистера Шутта?

Лаверна секунду смотрела на хозяйку.

– Прости за вопрос, Макс, но теперь он всегда будет в ответе за все наши неприятности?

– Я не страдаю паранойей или навязчивыми идеями – пока, во всяком случае, – улыбнулась Максина. – Подумай вот над чем, Лаверна. Это имеет смысл. У нас сеть осведомителей по всей космической станции. Мы имеем возможность отыскать любого человека в относительно короткое время, и все же этот джентльмен, весьма примечательной наружности, избежал этой участи. Далее, где в настоящее время наша мертвая зона – или, скажем так, где наша паутина тоньше всего?

– Здесь, в «Жирном куше», – признала Лаверна.

– Правильно, – сказала Макс. – А теперь прибавь к этому наши подозрения о случайностях нападения на мистера Стилмана, о том, что существует какая-то связь между нашим беглецом и подчиненными мистера Шутта.

– Кажется, он сказал тебе, что ничего общего с этим не имеет.

– Может, солгал, – заметила Макс, – хотя я почему-то в этом сомневаюсь. Но ведь он только сказал, что ничего об этом не знает. Скорее всего, один из его подчиненных предпринял небольшую акцию по собственной инициативе, так же как мистер Стилман организовал то нападение по своей. Как бы то ни было, учитывая оба эти обстоятельства – отсутствие у нас информации о происходящем внутри «Жирного куша» и возможную связь нашего пропавшего бармена с кем-то из охраны казино, – думаю, разумно прийти к выводу, что он может скрываться прямо тут, в этом комплексе.

Лаверна задумалась.

– Возможно, – признала она. – Но меня все же беспокоит, что они не сами занялись Стилманом, а прибегли к посторонней помощи. Это непонятно.

– Может, им хотелось остаться с чистыми руками на тот случай, если дело не выгорит, – сказала Макс. – Кроме того, молодой мистер Шутт и прежде не брезговал приглашать специалистов со стороны. Вспомни этих компьютерных ревизоров, которых он на нас напустил.

– Это правда, – сказала помощница. – Знаешь, меня еще кое-что беспокоит.

– Что именно?

– Ну, в отдельных случаях, как тот, с компьютерными спецами, они прибегали к посторонней помощи, но команда, обслуживающая сцену во время эстрадных шоу, состоит из их собственных людей. Думаю, было бы логично и для этого нанять профессионалов. – Она покачала головой. – А, ладно, наверное, у них в Легионе есть люди из шоу-бизнеса, но нет никого, кто разбирался бы в компьютерах.

– Погоди-ка, Лаверна, – неожиданно насторожилась Макс. – Повтори это еще раз.

– Что? Что в Космическом Легионе нет специалистов по компьютерам?

– Нет, предыдущее. Ты сказала, что в роте, наверное, есть люди из шоу-бизнеса.

– Правильно. И что?

– А то, что, возможно, не вся служба безопасности состоит из легионеров. Что если некоторые их них – актеры?

– Ты говоришь о подмене? – Лаверна нахмурилась. – Интересно. Если это так, то возникает вопрос, где те легионеры, которых они заменили?

Максина глядела куда-то вдаль.

– Помнится, Стилман говорил о том, что на него не произвели большого впечатления охранники, но что в комплексе самый крутой обслуживающий персонал, с которым ему приходилось сталкиваться. Что, если молодой мистер Шутт, прикинув, что охранники в форме ограничены в действиях, решил замаскировать часть своей роты под служащих казино – официанток или поваров?

– Или барменов! – подсказала Лаверна. – Это объяснило бы поведение того парня, что наехал на Стилмана!

– Скорее всего, он не ограничился внедрением своих людей в штат комплекса, – задумчиво продолжала Максина. – У него могут быть свои люди где угодно, в том числе и среди гостей. – Она вдруг щелкнула пальцами. – Разве ты сама не говорила только что, что он располагает большей информацией о нас, чем мог предоставить ему мистер Мартин? С кем мы недавно делились своими планами? Подробно.

– Джонеси! – ахнула помощница. – Ты хочешь сказать… проклятие! Притворился членом якудзы! Ну, это круто!

– Недостатком дерзости молодой мистер Шутт не страдает – так же, кстати, как и его подчиненные, – мрачно произнесла Макс.

Женщины погрузились в молчание, анализируя новую гипотезу.

– Ну, – наконец произнесла Лаверна, – похоже, так оно и есть. Не представляю, что мы можем предпринять за такой короткий срок.

– О, нам, вероятно, придется отказаться от попыток захватить это заведение, – вздохнула Максина, – но это не означает, что я готова покинуть поле боя. Пока, во всяком случае.

Помощница нахмурилась:

– Не понимаю тебя.

– Я уже обдумываю запасной план отступления. Чтобы по крайней мере возместить наши затраты и иметь шанс отплатить молодому мистеру Шутту за его вмешательство. Теперь, по-видимому, настал подходящий момент для его осуществления.

– И что это за план?

– Просто перебросим наши силы с охраняемого объекта на ту цель, которая не охраняется. В сущности, Лаверна, это отчасти твоя заслуга. Ты сама подала мне идею еще тогда, когда мистер Шутт прибыл на Лорелею вместе со своей ротой.

– Я?

– Конечно. Я хорошо помню, как ты указала мне на то, что мистер Шутт – из очень богатой семьи.

Сон Бикера резко прервало дребезжание телефона рядом с кроватью. Затуманенным взором он взглянул было на часы, чтобы посмотреть, сколько же он проспал, но тут же осознал, что не помнит, когда лег. Уже не в первый раз его раздражал распорядок дня на Лорелее, вернее его отсутствие, что делало почти невозможным придерживаться какого бы то ни было расписания.

Телефон зазвонил снова.

Вместо того чтобы сразу же взять трубку, дворецкий дал себе несколько секунд прийти в себя. Возможно, воротилы бизнеса и могут функционировать в условиях, когда их все время подгоняют и торопят, но для человека в его положении это никуда не годится.

Телефон снова задребезжал.

– Бикер слушает.

– Бикер, что, черт возьми, у вас там происходит?

Голос удивил его, не столько произнесенными словами, сколько тем, кому он принадлежал. Несмотря на взволнованный тон, дворецкий без труда узнал Пола Шутта, отца своего босса.

– К сожалению, сэр, не могу ответить на этот вопрос – по крайней мере пока вы не успокоитесь настолько, чтобы должным образом представиться.

– О! Простите. Это Пол Шутт, Бикер, и…

– А, да. Добрый вечер, мистер Шутт. Чем могу быть вам полезен?

– Можете начать с рассказа, что происходит там у вас на Лорелее.

Дворецкий в отчаянии поднял глаза к небу. Он надеялся, что заданный им официальный тон заставит его собеседника разумно обсудить то, что его взволновало. Однако это явно не удалось.

– События на Лорелее подробно освещаются средствами массовой информации, сэр, – ответил он. – Или вас интересует что-то конкретное?

На другом конце провода воцарилось продолжительное молчание.

– Послушайте, Бикер, – наконец раздался голос, мрачный, но спокойный. – Вы просто пытаетесь острить или действительно не знаете, что происходит? Мне только что позвонила старая дракониха, которая говорит, что захватила Уилларда и что если я им не выплачу сто миллионов, они зарубят его топором, или засунут в воздушный шлюз, или черт знает что еще там у вас делают, чтобы убить человека.

– Понятно, – отозвался дворецкий. – Нет, мистер Шутт. Уверяю вас, я впервые об этом слышу.

– Думаете, это будет честная сделка?

– Да, сэр. Полагаю, я знаю ее участников, и они не кажутся мне людьми, способными блефовать настолько крупно. Боюсь, довольно велика вероятность как того, что ваш сын у них, так и того, что они убьют его, если вы не заплатите выкуп.

– Проклятие, Бикер! Как это могло произойти? Ведь он должен был быть окружен целым подразделением солдат. Впрочем, что я говорю. Это же Космический Легион! Я бы не доверил им охрану даже свинарника. Но вы! Как вы могли это допустить, Бикер? Я всегда считал вас одним из лучших в вашем деле!

– Я стараюсь, сэр, – невозмутимо ответил Бикер. – Мы все стараемся. Однако ваш сын имеет собственную голову на плечах и вдобавок, к несчастью, склонен к неортодоксальным поступкам. Принимая все это во внимание, уверен, вы понимаете, как трудно уследить за ним.

– Мне хорошо известна его независимость, – мрачно проворчал старший Шутт. – Кажется, я ждал, что рано или поздно это случится.

– Простите за вопрос, мистер Шутт, – сказал дворецкий, воспользовавшись паузой, – но компания «Шутт-Пруф мьюнишнз» и вы лично по-прежнему придерживаетесь правила, по которому деньги вымогателям не выплачиваются ни при каких обстоятельствах, независимо от того, кто или что находится под угрозой?

– Правильно, – подтвердил голос. – Если уж начнешь платить, этому нет конца. Мы платим правительству налоги, чтобы оно нас защищало, и этим должно все исчерпываться. Если бы больше людей соглашалось противостоять преступникам и террористам…

– Да, я знаком с этими доводами, – перебил его Бикер. – Скажите, мистер Шутт, будет ли для вас большим отступлением от принципов, если вы повремените немного с отказом – скажем, в течение сорока восьми часов?

– Нет. Они сказали, что перезвонят, и прервали связь раньше, чем я успел вообще что-то сказать. Если они перезвонят, могу попытаться потянуть время, но…

– Прекрасно, – сказал дворецкий, снова прерывая старшего Шутта. – Тогда, если вы будете так любезны освободить линию, я посмотрю, что в таком случае можно сделать для успешного разрешения проблемы.

– Хорошо… и, Бикер?

– Да, мистер Шутт?

Голос на другом конце линии внезапно стал очень усталым, словно прежде один лишь гнев придавал ему силу и теперь, когда гнев испарился, не осталось ничего.

– Постарайтесь действовать осторожно и не… я хочу сказать… я знаю, у нас были разногласия, но он все же мой сын, и…

– Понимаю. Я постараюсь, сэр.

Как только связь прервалась, дворецкий тут же сбросил с себя маску невозмутимости.

Его лицо посуровело, и он поспешно пошел к двери, ведущей из его спальни в главную гостиную номера. Там на диване спал Шоколадный Гарри, упорно отказывавшийся перебраться на одну из нескольких кроватей этого номера, и Бикер двигался тихо, чтобы его не разбудить. Он намеревался проверить спальню шефа в тщетной надежде, что все это какой-то чудовищный розыгрыш, но кое-что бросилось ему в глаза еще до того, как он подошел к двери в спальню. Там, на стуле у двери, ведущей в коридор, лежали оружие командира легионеров, которое он всегда носил при себе, и его командный наручный коммуникатор.

Дворецкий несколько мгновений смотрел на эти предметы, потом рухнул в кресло и включил лампу.

– Эй, Бикер! – воскликнул Гарри, разбуженный светом. – Что происходит?

Бикер не обратил на него внимания, склонился над собственным коммуникатором и нажал кнопку вызова.

– Это вы, Бикер? – донесся голос Мамочки. – Что это вы не спите в такой час? Я думала…

– Открой мне канал к лейтенантам Армстронгу и Рембрандт, – кратко приказал дворецкий. – И еще, Мамочка. Я хочу, чтобы ты тоже послушала. У нас критическая ситуация, и нет смысла терять время на повторение информации.

Глава 14

Дневник, запись № 245

Насколько я могу предположить, Максина Пруит либо проигнорировала роль в этом деле собственно роты Космического Легиона под командованием моего шефа, либо действовала, основываясь на старом предположении, что если отрезать голову, то тело умрет.

Она ошиблась в своих расчетах, если не сказать больше.

Лишившись лидера, рота не только не пала духом и не сдалась на милость победителя, а, напротив, сплотилась и стала действовать еще энергичнее. То есть эффект оказался таким, будто сняли аварийные тормоза у локомотива и пустили его под откос.

Один из конференц-залов «Жирного куша» поспешно отвели для проведения чрезвычайного военного совета роты, но даже в нем становилось слишком тесно. Пытаясь удержать собравшихся под контролем, из зала попросили удалиться всех, кроме кадровых легионеров и офицеров, от сержантов и выше, и нескольких заинтересованных лиц вроде волтона Клыканини, сдвинуть с места которого, а тем более выгнать ни у кого не нашлось ни сил, ни мужества. Большая толпа легионеров, однако, бурлила в соседнем холле, мрачно перешептываясь и ожидая указаний относительно дальнейших действий.

Все легионеры-разведчики были отозваны, хотя не у всех хватило времени переодеться в форму Легиона, что придавало сборищу вид вечеринки, обслуживаемой приглашенными официантами, а никак не военного совета. Впрочем, это впечатление исчезало при одном взгляде на мрачные, без единой улыбки лица собравшихся.

В центре внимания легионеров были оба лейтенанта роты, которые стояли у стола для заседаний и просматривали поэтажные планы, мужественно игнорируя физиономии, время от времени нетерпеливо заглядывающие им через плечи.

– Все равно не понимаю, что это нам даст, Ремми, – проворчал Армстронг, беря очередной лист из пачки. – Мы даже не знаем наверняка, находится ли он все еще в этом здании.

Хотя Армстронг и происходил из семьи военных и, следовательно, имел больше опыта в составлении планов – то же самое происхождение сделало его приверженцем соблюдения протокола и субординации. Лейтенант Рембрандт поступила в Легион раньше его, что ставило ее по отношению к нему в положение старшего офицера и командира, и он уступал ей первенство как по укоренившейся привычке, так и из вежливости.

– Будем для начала исходить из этого, ладно? – резко бросила ему Рембрандт. – Мне просто кажется, что мы не должны разносить на куски всю космическую станцию, раздробив при этом наши силы, пока не удостоверимся, что они не держат его где-то здесь. Больше всего шансов за то, что он совсем рядом, так как я не думаю, чтобы они, рискуя быть замеченными, попытаются вывести его из комплекса. Это значит, что мы должны обшарить каждый угол в этом здании, прежде чем начнем прочесывать окрестности, а таких углов здесь уйма.

– Это уж точно, – заметил Армстронг, хмуро рассматривая лист, который держал в руках. – За все время пребывания здесь мне и в голову не приходило, сколько в этом здании служебных входов и зон обслуживания.

– Эй! Глядите, кто пришел!

– Ш. Г.! Как дела, парень?

Офицеры подняли головы и увидели ротного сержанта-снабженца, пробирающегося в комнату сквозь толпу ожидающих. Он улыбался и размахивал рукой в ответ на несущиеся со всех сторон приветствия.

– Давай сюда, Гарри! – позвала его Рембрандт. – Приятно снова видеть тебя в мундире.

Действительно, Шоколадный Гарри снова облачился в свой мундир легионера, включая – или исключая, как уместнее сказать в данном случае, – оторванные рукава, что было его личным отличительным знаком.

– Приятно снова быть на месте, лейтенант, – ответил могучий сержант. – Эй, Старша`я! Хорошо смотришься!

Он помахал рукой Бренди, все еще одетой в форму служащей отеля, которая беседовала с Усачом в другом конце зала и в ответ с улыбкой ему подмигнула.

– Простите, сержант, – произнес Армстронг, – но, по последним данным, вы числитесь в списке выбывших из строя. Разве вам не положено сейчас лежать и выздоравливать?

– Что? Из-за этого? – Гарри указал на бинты вокруг туловища, выглядывающие из пройм мундира. – Чушь, я почти уже и не помню, что пострадал… разве что кто-нибудь захочет меня как следует обнять.

Он понизил голос, но сохранил на лице улыбку, хотя его глаза мрачно блеснули при встрече со взглядом Армстронга.

– Кроме того, я не собираюсь пересидеть в уголке эту заварушку, да еще когда командир попал в беду, и при всем уважении к вам, лейтенант, советую не пытаться меня переубедить. У вас для этого не хватит сил – и совести тоже.

Он подождал, пока Армстронг неохотно слегка наклонил голову в знак согласия, затем снова повысил голос.

– А еще я принес несколько штучек, просто для того, чтобы гарантировать себе радушный прием. То есть они уже должны быть… а вот и они! Несите все сюда, мальчики!

Несколько клерков из группы снабжения Гарри, они же известные в роте жулики, ловкачи и мошенники, как раз вошли в зал, таща за собой или толкая впереди себя большие ящики на воздушной подушке. Об их содержимом легко можно было догадаться по одному внешнему виду, и по толпе пробежал радостный ропот.

– Ставьте вон у той стенки! – скомандовал сержант-снабженец, хватая один из ящиков и манипулируя пультом управления на нем, пока ящик не опустился на ковер. Затем Ш. Г. небрежно набрал комбинацию цифр, и крышка со скрежетом открылась.

– Угощайтесь! – заявил он, но тут же передумал. – Нет… отставить. Становитесь в очередь! Ясон! Я хочу, чтобы они расписывались в получении! Нам нужно точно знать, кто что берет, чтобы потом было с кого спросить за неисправное оружие.

Как и следовало ожидать, в длинных плоских ящиках лежали винтовки и другое длинноствольное оружие, захваченное при отлете с прежнего места службы на болотах. В квадратных ящиках хранились боеприпасы.

– Ну, полагаю, это решает проблему вооружения, – сказала Рембрандт, хмуро глядя на раздачу стволов, но не делая попыток пресечь этот стихийный процесс. Легионеры расхватали оружие и, рассевшись по залу, принялись его протирать, осматривать и заряжать.

– Просто я решил на всякий случай иметь под рукой несколько лишних средств убеждения, – подмигнул Гарри, затем лицо его стало серьезным. – Ладно, и что мы имеем на данный момент?

– Не так много, – призналась старший лейтенант. – Пока не вычислим, где его держат, не можем начать действовать. Беда в том, что всем хочется находиться здесь. Нам едва удалось заставить дежурных охранников остаться на своих постах, пока мы совещаемся… Да, кстати…

Она поднесла к губам наручный коммуникатор и нажала кнопку вызова.

– Мамочка слушает! – быстро раздалось в ответ.

– Говорит Рембрандт, Мамочка, – произнесла лейтенант. – Как ты там держишься?

– Скажу честно, если бы каждый мамочкин сынок или дочка в этой роте не требовали докладывать обстановку им лично каждые пятнадцать минут, то дышать было бы легче.

Лейтенант не могла сдержать улыбки.

– Нужна помощь?

– О, не берите в голову, это я так. Пока, во всяком случае, справляюсь. А вы думайте над тем, где наш капитан и предоставьте мне самой отбиваться от этих волков.

– Хорошо, Мамочка. Только дай знать, если тебя слишком достанут. Рембрандт закончила.

Она снова занялась поэтажными планами.

– Ну, я думаю так – наиболее вероятные места здесь и здесь. – Она указала пальцем на две точки. – Нам надо послать туда кого-нибудь и быстро проверить… Бренди?

– Здесь, лейтенант, – ответила старший сержант, выступая вперед.

– Как ты думаешь, мы можем…

– Прошу прощения!

В дверях стоял дворецкий командира.

– Что такое, Бикер?

– Я… я не хотел вторгаться, – произнес дворецкий, и вид у него был непривычно смущенный, – знаю, что не имею официального статуса в Легионе, но меня тоже заботит благополучие моего шефа, и я, как мне кажется, располагаю некоторой информацией, необходимой при составлении ваших планов.

– Пусть вас не волнует ваш официальный статус в Легионе, Бик, – ответила Рембрандт. Как и все в роте, она относилась к дворецкому с большим уважением, даже с бо`льшим, чем остальные, с тех пор как он помогал ей при наборе актеров на замену легионерам. – Что там у вас?

– Я… я знаю, где держат мистера Шутта.

– Вы?

– Да. Могу с уверенностью сказать, что он сейчас у Максины Пруит – номер 4200. По крайней мере пятнадцать минут назад он был там.

Рембрандт нахмурилась:

– Эй, Суси! Кажется, ты сказал, что номер пуст!

– Никто не подошел к телефону, когда я звонил, – ответил тот. – Но сам я там не был.

– Понятно… Ладно. Бренди? Используй свой универсальный ключ и посмотри…

– Прошу прощения… Возможно, я недостаточно ясно выразился, – немного резко перебил лейтенанта Бикер, – я сказал, что мой босс определенно содержится в этом номере. Никакой необходимости проверять это нет. Любая попытка проникнуть туда может поставить под угрозу жизнь мистера Шутта и того, кого туда пошлют.

Лейтенант вытянула губы трубочкой, потом бросила взгляд на Армстронга, который слегка пожал плечами.

– Ладно, Бикер, – наконец произнесла она. – Не то чтобы я вам не верила, но не расскажете ли, почему вы так уверены в том, что он там?

Высокомерие дворецкого вмиг улетучилось, и он смущенно оглядел столпившихся вокруг легионеров.

– Это… ну, это секретный метод, который я разработал, чтобы облегчить себе задачу наблюдения за перемещениями моего босса. Я бы попросил, чтобы вы все хранили это в строжайшей тайне, как я всегда хранил в тайне секреты, которые некоторые из вас иногда доверяли мне.

Он снова оглядел собравшихся, и те в ответ дружно закивали.

– Очень хорошо. Я взял на себя смелость вшить маленькие датчики в каждый предмет одежды босса, как гражданской, так и военной. Это позволяет заранее узнавать о его приближении и определять его местонахождение в любой момент.

Армстронг ахнул.

– Вы вшили «жучки» в одежду капитана? – Пытаясь подавить приступ смеха и поверить в невероятное, он произнес это на всю комнату.

Бикер передернулся:

– Можно сказать и так, сэр. Я лично предпочитаю считать это необходимым средством для обеспечения того исключительного обслуживания, которое оправдывает мою зарплату, значительно превышающую обычный для представителя моей профессии оклад.

– Да называйте как угодно! – сказала Рембрандт, роясь в разбросанных поэтажных планах. – Главное, вы уверены в том, что его держат в номере этой старой драконихи!

– Да, мэм, – ответил дворецкий. – Могу еще добавить, что у ее двери несет охрану довольно мускулистый джентльмен. В этом легко может убедиться любой, кто не поленится туда сходить.

Он бросил испепеляющий взгляд в сторону Суси, который виновато пожал плечами.

– Один охранник? Он мой! – заявила Бренди. – Надо же найти какое-то применение моему наряду горничной, прежде чем я сброшу его навсегда.

– Помощь нужна, сержант? – вмешалась Супермалявка.

– С одним-то охранником? Имея легальную возможность приблизиться к нему вплотную, не вызвав подозрений? – Амазонка в звании старшего сержанта согнула мощную правую руку, сжала кулак и широко улыбнулась. – Не думаю.

– Ладно, в таком случае нам известен район боевых действий! – заявила Рембрандт, изучая лист бумаги, который наконец-то нашелся. – Посмотрим… так-так… большая гостиная, по бокам две спальни… одна дверь… К черту все это!

Она повернулась к стене и с минуту рылась в сумке у пояса. Достав оттуда тюбик губной помады, начала набрасывать ею более крупный вариант поэтажного плана размашистыми, широкими линиями прямо на стене.

– Давайте все сюда! – позвала она через плечо. – Вот здесь проходит коридор, параллельно этим трем комнатам. Суси, ты не знаешь, они передвигали мебель или все так, как изображено на плане?

– Дайте взглянуть, – сказал Суси, становясь рядом с ней, чтобы получше разглядеть план. – Я видел только гостиную, но…

– Что здесь происходит?

В дверях стояла полковник Секира. Все еще одетая в черное платье с крыльями, как у летучей мыши, она в гневе казалась выше своего маленького роста и походила на демона из оперного спектакля, только своим видом и грозным голосом подавляя присутствующих.

Легионеры замерли. Хотя все они слышали, что полковник находится в комплексе, но никто не ожидал ее появления на этом совещании.

– Боже мой! Это похоже на ярмарку оружия! Я затрудняюсь узнать и половины всего этого вооружения!

Не было секретом, что Уиллард Шутт снабжает роту оружием на собственные средства, но мало кто знал, что он использует связи своего отца – оружейного магната ради поставок новых типов оружия, еще находящегося на стадии испытания и неизвестного на рынке вооружения.

– Неужели я должна вам напоминать, что вы – солдаты Космического Легиона и обладаете лишь ограниченной возможностью применять силу к гражданским лицам и только в крайней необходимости?

Легионеры нервно переглянулись, но никто не двинулся с места.

– Ну, это шоу времен Дикого Запада следует прекратить НЕМЕДЛЕННО! Приказываю вам сдать все оружие, кроме пистолетов, и…

– Минуточку, полковник!

Это вмешалась лейтенант Рембрандт, краснея и выпрямляясь во весь рост. Подобно водам Красного моря толпа расступилась, образовав коридор, на противоположных концах которого оказались эти две женщины.

Стоящий у дальней стены рядом со Стрелком Лекс наблюдал за этим противостоянием с профессиональным любопытством и интересом. Хотя ни Секира, ни Рембрандт не кричали, но обе они воспользовались так называемым «командирским голосом», для которого требовался такой поток воздуха от самой диафрагмы, которому позавидовал бы любой театральный актер.

– В отсутствие капитана Шутника, – заявила Рембрандт, – именно я являюсь исполняющей обязанности командира этого подразделения. Что дает вам право отдавать приказы моим подчиненным?

– Вы сошли с ума? – возмутилась Секира. – Я – полковник и старший по званию офицер…

– …который находится в отпуске и в данный момент не входит в число командиров! – перебила ее Рембрандт. – Мы получили приказ непосредственно от генерала Блицкрига и не подчиняемся вам при выполнении этого задания! Для меня лично вы просто еще одно гражданское лицо.

– ЧТО?

– Устав Легиона гласит, что я должна выполнять обязанности командира до назначения должной замены, а вас я не считаю должной заменой!

Полковник секунду в ярости смотрела на нее, раскрыв рот, потом закрыла его, щелкнув зубами.

– Интерпретировать Устав Легиона не входит в вашу компетенцию, лейтенант!

– Так отдайте меня под трибунал! – заявила Рембрандт. – Но пока меня не признают виновной и не отстранят официально, это подразделение находится под моим командованием, а не вашим!

Секира отшатнулась, затем оглядела собравшихся. На лицах легионеров были написаны разные чувства, от ужаса до удивления. Однако было ясно, что рота на стороне Рембрандт и никто ее не поддерживает.

– Понятно, – произнесла она, сжав зубы. – Очень хорошо. Хотите получить официальный приказ – что ж, звонок генералу Блицкригу это уладит. Советую вам не предпринимать никаких поспешных действий, пока я не вернусь.

Она направилась к двери, но резко остановилась, когда нависшую тишину прорезал голос лейтенанта Рембрандт.

– Ладно! Все будьте свидетелями! А сейчас я своей властью объявляю военное положение!

– Что? – взвизгнула Секира, позабыв в ярости о всяком достоинстве, – Вы не можете этого сделать! Никто в Космическом Легионе никогда…

– Я это уже сделала, – сурово ответила Рембрандт, – и оно действует, пока его кто-нибудь не отменит. Тот, у кого больше огневой мощи, чем у меня!

– Но…

– Лейтенант Армстронг! – внезапно скомандовала Рембрандт, поворачиваясь к полковнику спиной.

– Есть, сэр!

– Здесь присутствует гражданское лицо, мешающее проведению операции. Уведите ее и держите под стражей до последующих распоряжений.

– Есть, сэр!

– Вы все сошли…

– Сержант Бренди!

– Ясно, сэр. Гарри?

– К вашим услугам, сержант.

Снабженец, прищелкнув пальцами, ткнул одним из них куда-то в сторону. В ответ его подчиненный бросил ему помповое ружье, которое Гарри поймал в воздухе. На фоне его массивного торса оружие казалось почти игрушечным.

Секира остолбенела и снова обвела взглядом комнату. На этот раз никто не улыбался.

– Вы что, всерьез все это затеяли? – спросила она.

Вместо ответа Шоколадный Гарри передернул затвор ружья, резкий звук эхом отразился от стен комнаты, и оружие в руках сержанта перестало быть похожим на игрушечное.

– Полегче, Гарри, – приказала Рембрандт, голос ее все еще звучал напряженно. – Послушайте, полковник. Никто не сможет нам помешать идти на выручку капитану. А теперь или оставайтесь, или пошли с нами, выбор за вами.

– Да будет вам известно, они, скорее всего, его убьют, если вы попытаетесь применить силу. – Голос Секиры прозвучал неожиданно мягко.

– Такая возможность существует, – признала лейтенант. – Но столько же шансов и за то, что они убьют его, если мы этого не сделаем. Видите ли, его отец отказался заплатить выкуп.

– Это ничего не меняет, – вмешался Шоколадный Гарри.

– Что вы хотите этим сказать, сержант?

– Возможно, вы, ребята, и разбираетесь в военном деле лучше меня, – произнес Ш. Г., – но позвольте мне рассказать вам кое-что о преступном мире. Им грозит серьезное обвинение теперь, когда они пошли на похищение. Они не захотят оставлять живых свидетелей, а самым серьезным свидетелем для них является капитан. Им придется его убить, заплатят за него выкуп или нет.

– Мы – единственный шанс для капитана Шутника остаться в живых, – спокойно продолжила Рембрандт. – И должны по крайней мере попытаться. Если будем просто сидеть и ждать… – Она покачала головой, голос ее замер.