Текст книги "Поединок Разумов"

Робот вложил в удар вес всего тела.

Антон поднырнул под кулак, но в этом не было необходимости – растяпа промахнулся бы по меньшей мере на дюйм.

Ударив, робот шатнулся вперед. Он изо всех сил пытался восстановить равновесие, удерживаясь на кромке обрыва. С такой задачей легко справился бы любой нормальный человек или робот, но только не машина, предрасположенная к несчастным случаям. Горе-помощник рухнул ничком, разбив себе при этом последнюю глазную ячейку, и покатился вниз.

Антон высунулся было, желая придать роботу ускорение, но тотчас снова втиснулся в нишу. За него управился камнепад – все уменьшаясь, черный комок катился вдаль по белому рыхлому склону и в конце концов оказался погребен под многими тоннами камней.

Персеверал вдоволь посмеялся, любуясь гибелью робота. А потом спросил себя, чем он, собственно, занимается.

И тут его затрясло.

Спустя несколько месяцев Антон Персеверал стоял на сходнях корабля «Кухулин» и глядел, как из шлюза под зимнее солнце Теты выходят колонисты. Каких только цветов кожи, каких только возрастов тут не было!

Все эти люди надеялись начать здесь жизнь с чистого листа. Каждый из них был исключительно важен – по крайней мере, для себя самого. И каждый имел право на шансы в борьбе за выживание, вне зависимости от того, какими способностями он обладал.

А он, Антон Персеверал, на собственном опыте выяснил, сколь суровые требования предъявит Тета самым слабым и неприспособленным из этих людей. Ведь этим «человекоминимумам» тоже хочется жить.

Он отвернулся от вереницы переселенцев, поднялся по заднему трапу, прошел по коридору и отворил дверь в каюту Хаскелла.

– А, мистер Персеверал, – поприветствовал его заместитель директора по кадрам. – Что скажете об этих людях?

– Вроде неплохие ребята.

– Еще какие неплохие! Антон, вы для них отец-основатель. Они хотят, чтобы вы остались. Останетесь?

– Я считаю Тету второй родиной, – ответил Персеверал.

– Значит, с этим решено. Я лишь хотел…

– Погодите, – сказал Антон. – Я не закончил. Да, я считаю Тету второй родиной. Конечно, хотелось бы здесь поселиться, жениться, растить детей. Но не сейчас.

– Не сейчас?

– Мне пришлась по душе работа исследователя, – сказал Антон. – И не хочется с ней порывать. Разведать бы еще одну-две планеты, а потом можно и на Тете осесть.

– А ведь я боялся, что вам этого захочется, – грустно вздохнул Хаскелл.

– Что же тут плохого?

– Вы знаете, кто нам нужен. Личности с минимальным потенциалом выживания, чтобы создавать новые колонии. Но как бы я ни напрягал воображение, мне уже не представить вас в этой роли.

– Так я же нисколечко не изменился! – воскликнул Антон. – Ну да, немножко окреп. Но ведь вы были к этому готовы, потому-то и приставили ко мне робота – ради компенсации. Правда, в конце…

– Да, как насчет этого?

– В конце меня понесло. Пьян был, что ли? Не могу понять, как я это проделал.

– Однако проделали.

– Верно. Но постойте! Я ведь чудом все пережил! В смысле, мои приключения на Тете. Чудом! Разве это не доказывает, что я по-прежнему личность с минимальным потенциалом выживания?

Хаскелл задумчиво пожевал губами:

– Антон, вы меня почти убедили. И все-таки подозреваю, что вы кривите душой. Скажу со всей откровенностью: для меня вы больше не человекоминимум. Пожалуй, вам следует угомониться и обосноваться на Тете.

У Антона поникли плечи. Он печально кивнул, пожал Хаскеллу руку и повернулся к двери.

При этом он задел рукавом чернильницу и сбросил ее со стола. Антон успел ее поймать – и со всего размаху шарахнул ею об стол. Его забрызгало чернилами. Он отшатнулся, наткнулся на кресло и рухнул.

– Мистер Персеверал, – сказал Хаскелл, – прекратите спектакль.

– Проклятье! – буркнул Персеверал. – Это не спектакль.

– Гм… Любопытно. Ладно, Антон, не буду вас обнадеживать, но, возможно… Я всего лишь сказал «возможно».

Хаскелл впился взглядом в залившееся румянцем лицо Персеверала, а потом расхохотался:

– Ну и хитрец же вы, Антон! Едва не провели меня. А теперь извольте убраться отсюда. Вас ждут колонисты. Они намерены установить вашу статую и, конечно же, будут рады, если вы при этом поприсутствуете.

Пристыженный, но ухмыляющийся, Антон Персеверал пошел встречать свою новую судьбу.

Дипломатическая неприкосновенность

– Входите, господа, входите. – Посол обвел рукой весьма и весьма специфическую комнату, куда его поселил Государственный департамент. – Прошу располагаться.

Полковник Серси занял кресло и впился изучающим взглядом в индивидуума, из-за которого весь Вашингтон уже сгрыз ногти до мяса. Внешность посла не показалась ему опасной. Среднего роста, субтильного телосложения, стиль одежды консервативный – коричневый твидовый костюм из госдеповских запасов. Умное, с правильными чертами лицо непроницаемо.

На вид самый настоящий землянин, подумал Серси, пытаясь оценить пришельца с бесстрастной рациональностью.

– Чем могу служить? – с улыбкой поинтересовался посол.

– Президент поручил мне разобраться с вашим делом, – сообщил Серси. – Я ознакомился с докладом профессора Дэррига, – кивнул полковник на сидящего рядом ученого, – но хотелось бы услышать всю историю из первых уст.

– Ну разумеется. – Инопланетянин зажег сигарету.

Очень похоже, что его обрадовал вопрос, отметил полковник. Интересно почему? Он уже неделю на Земле, и все ведущие специалисты страны занимаются его персоной. Но каждый раз, когда ситуация заходит в тупик, на помощь зовут армию, напомнил себе Серси.

Он принял непринужденную позу: откинувшись в кресле, руки в карманах. Правая ладонь сжимает рукоять пистолета сорок пятого калибра, и предохранитель снят.

– Я прибыл к вам, – заговорил инопланетянин, – в качестве чрезвычайного и полномочного посла. Империя, которую я представляю, раскинулась на пол-Галактики. Мне поручено распространить на вас гостеприимство моего народа. Мы будем счастливы, когда вы присоединитесь к нашей организации.

– Понятно, – хмыкнул Серси. – Кое у кого из наших ученых возникло подозрение, что отказ от этого предложения не предусмотрен.

– Вы присоединитесь, – кивнул посол, выпустив дым через ноздри.

Серси краем глаза заметил, как напрягся и закусил губу Дэрриг. Полковник поправил оружие в кармане, чтобы легче было выхватить.

– Как вы нас обнаружили? – спросил он.

– Каждому из нас, чрезвычайных и полномочных послов, выделен неисследованный сектор космоса, – ответил пришелец. – Каждую звезду в своих секторах мы проверяем на наличие планет, а каждую планету – на наличие разумной жизни. Вам же известно, что разумная жизнь – редкость в Галактике?

Серси только сейчас это стало известно, но все же он кивнул.

– Найдя такую планету, дипломат высаживается и готовит обитателей к их роли в нашей империи.

– А как ваш народ узнаёт о том, что отыскалась разумная жизнь? – спросил Серси.

– У посла есть вживленный передатчик, – ответил пришелец. – Он включается при достижении обитаемой планеты. Радиус действия – несколько тысяч световых лет, сигнал повторяется снова и снова. Вдоль границ посольских секторов постоянно курсируют корабли, и как только один из них поймает сообщение, к планете направится экспедиция для колонизации. – Он аккуратно постучал кончиком сигареты по краю пепельницы. – Это гораздо удобней, чем посылать и разведчиков, и колонизаторов вместе. Поиск может длиться десятилетия, а большие силы требуют больших ресурсов.

– Разумеется. – У Серси лицо оставалось бесстрастным. – А какого рода эта ваша связь, не скажете?

– Едва ли вам будет прок от подробностей. Вашими средствами несущий луч не засечь, а следовательно, нельзя заглушить передачу. Она продолжается, пока я жив.

Дэрриг резко втянул воздух и глянул на Серси.

– Но если вы прекратите передачу, – ровным тоном произнес тот, – империя может никогда не узнать о нашей планете?

– Сектор космоса снова будет разведан, – сказал посол, – однако это случится не скоро.

– Отлично. На правах личного представителя президента Соединенных Штатов я требую прекратить передачу. Мы не намерены стать частью вашей империи.

– Сожалею, но вынужден отказать, – небрежно пожал плечами инопланетянин.

Интересно, сколько раз он разыгрывал эту сцену на других планетах, подумал Серси.

– То есть не прекратите?

– Это невозможно. С момента включения передатчика я его не контролирую. – Дипломат повернулся и направился к окну. – Тем не менее кое-что сделать для вас я могу. Мой долг посла – по возможности смягчить шок от подчинения. Как только вы ознакомитесь с имперской доктриной…

Когда посол достиг окна, у полковника вынырнул из кармана пистолет. Шесть выстрелов грянули почти как один, пули летели в голову и спину. А затем полковник содрогнулся – посол исчез!

Серси и Дэрриг в ужасе переглянулись. Ученый что-то пробормотал о привидениях.

И так же внезапно пришелец появился снова.

– Неужели вы верили, что это будет так просто? – спросил он. – Нам, послам, никак нельзя без дипломатической неприкосновенности. – Он обвел пальцем края пулевого отверстия в стене. – Внесу ясность: вам меня не убить. Вы не в силах даже понять физические принципы моей защиты.

Он посмотрел на собеседников, и только теперь Серси ощутил, насколько чуждое существо стоит перед ним.

– Хорошего дня, джентльмены, – попрощался посол.

Дэрриг и Серси возвращались в молчании. Они и правда не ждали, что инопланетный посланник окажется легкой мишенью. Но то, что его пули не берут, – крайне неприятный сюрприз.

– Мэлли, ты все видел? – спросил полковник, войдя в зал управления.

Худой лысеющий психиатр грустно кивнул:

– И видел, и заснял.

– Интересно, что собой представляет эта их доктрина, – пробормотал Дэрриг, ни к кому не обращаясь.

– Что бы ни представляла, делать на нее ставку было бы нелогично. Отправляя посла с такой миссией, едва ли можно надеяться, что его не прикончат. Если только…

– Продолжай.

– Если только он не обладает чрезвычайно эффективной защитой, – уныло договорил психиатр.

Серси пересек зал управления и остановился перед видеопанелью. Да, у посла и впрямь очень необычные апартаменты. Их в спешке соорудили за два дня, после того как он высадился и дал знать о себе. Стальные стены облицованы свинцом и нашпигованы под завязку видео– и кинокамерами, звукозаписывающими и иными устройствами.

Камера смертника, оборудованная по последнему слову техники.

Экран показывал посла, сидящего в кабинете и печатающего на портативной машинке, которую предоставил Государственный департамент.

– Эй, Гаррисон! – позвал Серси. – Переходим к плану Б.

Гаррисон вышел из соседнего помещения, где он проверял провода, что уходили в комнату посла. Методично осмотрел манометры, покрутил ручки приборов и взглянул на Серси.

– Пора? – спросил он.

– Пора, – ответил Серси, не сводя глаз с экрана.

Инопланетянин по-прежнему печатал.

Едва щелкнул тумблер, кабинет заполнился огнем. Пламя било из потайных отверстий в стенах, лилось с потолка и фонтанировало с пола. Помещение уподобилось доменной печи.

Серси дал огню побушевать две минуты, затем жестом велел Гаррисону прекратить.

Конечно, они надеялись увидеть изжаренный труп. Но посол возник около стола и уставился на обугленную пишмашинку. Он был совершенно невредим.

– Нельзя ли заменить устройство? – спросил он, глядя точно в объектив скрытой камеры. – Должен же я напечатать доктрину империи для вас, неблагодарные вы дикари.

Он опустился в изувеченное кресло и, похоже, мигом уснул.

– Ладно, рассаживаемся, – сказал полковник. – Нужен военный совет.

Мэлли выбрал стул подальше. Гаррисон, усевшись, сунул в рот трубку, неторопливо раскурил.

– Итак, – заговорил Серси, – эту проблему правительство взвалило на нас. Посла придется убить, другого выхода нет. Руководить операцией поручено мне, – похоже, выше не нашлось желающих нести ответственность в случае неудачи. А я выбрал вас троих, вы – мой штаб. Нам предоставят по первому требованию любую материальную или консультативную помощь. Вот так. Прошу делиться идеями.

– Как насчет плана В? – спросил Гаррисон.

– Можно попробовать, – кивнул полковник. – Но что-то мне не верится, что будет толк.

– Я тоже сомневаюсь, – поддержал его Дэрриг. – Ведь мы абсолютно не представляем себе, чем защищен дипломат.

– И это наш первый приоритет. Мэлли, все данные, что мы собрали, введи в анализатор Деричмана. Ты знаешь, что нужно выяснить: какими свойствами обладает Икс, если Икс может делать то-то и то-то.

– Ясно. – Мэлли встал и отошел, что-то бормоча о превосходстве естественных наук над прочими.

– Гаррисон, – спросил Серси, – все ли подготовлено по плану В?

– Разумеется.

– Ну так приступай.

Пока Гаррисон выполнял последние настройки, Серси наблюдал за Дэрригом. Пухлый низкорослый физик задумчиво глядел в пустоту и что-то бубнил. Может, предложит что-нибудь наконец, подумал полковник. От этого человека он ждал помощи, как ни от кого другого.

Серси знал, насколько тяжело управлять большими коллективами, а потому количеству предпочитал качество. И в этот раз помощников выбирал с особой тщательностью.

Первым он выбрал Гаррисона. У коренастого смурного инженера были золотые руки – любое устройство соберет, если получит хотя бы отдаленное представление о принципе его действия.

Психиатр Мэлли попал в команду по той причине, что твердо верил: убийство посла – это чисто психиатрическая проблема.

Дэрриг, специалист по математической физике, обладал неуемным любопытством; он постоянно вторгался с занятными теориями в другие области науки. Единственный из четверых, он интересовался личностью посла как сугубо интеллектуальной загадкой.

– Металлический Старец, – произнес вдруг Дэрриг.

– Кто-кто?

– Вы что, не слышали о Металлическом Старце? Ладно, расскажу. Это было чудовище, закованное в броню из черного металла. Однажды он повстречался с Губителем Чудовищ, фольклорным героем апачей. После многочисленных попыток Губитель Чудовищ убил Металлического Старца.

– Каким образом?

– Выстрелил под мышку. Это место не было защищено.

– Прекрасно, – ухмыльнулся Серси. – Попросим нашего гостя поднять руку.

– Все готово! – сообщил Гаррисон.

– Вот и отлично. Действуй.

Невидимый источник гамма-лучей затопил кабинет посла смертельной радиацией.

Но она не нашла свою жертву. Дипломат опять скрылся.

– Достаточно, – произнес вскоре Серси. – Такой дозы хватило бы на стадо слонов.

Посол вернулся лишь через пять часов, когда полностью сошла радиация.

– И долго еще мне ждать пишмашинку? – спросил он.

– Вот отчет анализатора. – Мэлли вручил полковнику кипу бумаг. – А это окончательный вывод.

Серси прочитал вслух:

– «Самый простой способ защититься от любого оружия – стать частью этого оружия».

– Здорово, – сказал Гаррисон. – И что это означает?

– Это означает, – объяснил Дэрриг, – что, если мы пытаемся сжечь посла, он становится огнем. Стреляем в него, и он трансформируется в пулю. А когда угроза минует, возвращается в прежнее состояние. – Ученый взял из рук Серси листы и зашуршал ими. – Гм… Может, есть исторические параллели? Хотя вряд ли… – Он поднял голову. – Этот вывод не является неопровержимым, но он выглядит достаточно логичным. Любой другой способ защиты требует, во-первых, идентификации оружия, во-вторых, оценки его потенциала и, наконец, основанного на этой оценке противодействия. Защита посла действует гораздо быстрее и надежнее. Не нужно выяснять, чем тебя пытаются убить. Полагаю, тело само как-то выполняет задачу идентификации при возникновении прямой угрозы.

– А не подсказал ли анализатор, как можно справиться с этой защитой? – спросил Серси.

– Анализатор со всей определенностью заявил: если исходные данные верны, то никак, – хмуро ответил Мэлли.

– Этим утверждением можно пренебречь, – сказал Дэрриг. – Анализатор – всего лишь машина.

– Но у нас по-прежнему нет способа остановить посла, – возразил Мэлли. – Его передатчик все еще работает.

Серси поразмыслил над этим.

– Привлеките любых экспертов, кого удастся найти. Мы в порошок сотрем этого пришельца. Знаю, – кивнул он, заметив сомнение на лице Дэррига, – но мы должны попробовать.

В течение нескольких дней на инопланетянине были испытаны все мыслимые способы умерщвления. Его попотчевали бесчисленными видами оружия, от каменных топоров до современных сверхмощных винтовок, с ручными гранатами вместо перца, с кислотами вместо соусов и с ядовитыми газами вместо ароматных приправ.

А посол знай пожимал философски плечами и тарахтел клавишами пишмашинки, которую ему в конце концов принесли.

По трубкам в его кабинет вдували бактерий – сначала возбудителей известных болезней, а затем и мутантов.

Дипломат хоть бы разок чихнул.

Электрический ток, радиация, оружие из дерева, железа, меди, бронзы, урана – полковник поставил себе целью перебрать абсолютно все возможности.

Инопланетянин не получил ни царапины. Но его жилище выглядело как кабак, в котором лет пятьдесят не прекращалась потасовка.

Мэлли работал по собственному плану, так же как и Дэрриг. Физик лишь ненадолго отвлекся, чтобы рассказать Серси миф о Бальдре. На Бальдра с каким только оружием не нападали, а тот оставался невредим, потому что все сущее на земле поклялось не причинять ему вреда. Все, кроме омелы. Когда в него метнули омеловый прутик, он умер.

Выслушав, Серси раздраженно фыркнул. Но все же распорядился доставить омеловых веток – чем черт не шутит.

Проку от них было не больше, чем от разрывных снарядов и арбалетных стрел. Разве что они придали изувеченной комнате слегка праздничный вид.

Не добившись за неделю никакого результата, экспериментаторы велели послу перебраться в новую, более просторную и прочную камеру смертника. В прежнюю они бы уже не рискнули войти из-за радиационного и бактериального заражения.

Дипломат против переселения не возражал. Он уселся за пишущую машинку – все прежние плоды его труда были сожжены, или разорваны в клочья, или разъедены.

– Давайте поговорим с ним, – предложил Дэрриг спустя еще день.

Серси не возражал. У его команды напрочь иссякла фантазия.

– Входите, входите, джентльмены, – пригласил дипломат так бодро, что Серси затошнило. – Уж не обессудьте, что нечем угостить. По чьему-то недосмотру я десятый день не получаю пищи и воды. Хотя, конечно, мне от этого ни жарко ни холодно.

– Вот и славно, – буркнул полковник.

По внешности посла нельзя было сказать, что он на собственной шкуре испытал земное насилие во всем его разнообразии. Совсем напротив, это Серси и его помощники выглядели так, будто побывали под бомбежкой.

– Шикарная у вас защита, – искренне похвалил Мэлли.

– Рад, что вам понравилось.

– Может, расскажете, как она работает? – невинно спросил Дэрриг.

– А вы еще не поняли?

– Есть одно предположение… Вы становитесь тем, что угрожает вашей жизни. Правильно?

– Абсолютно, – подтвердил дипломат. – Видите, у меня нет от вас секретов.

– Что мы можем вам предложить, – обратился к нему полковник, – чтобы вы прекратили передачу?

– Предлагаете взятку?

– Ну да, – кивнул Серси. – Все, что пожелаете…

– Ничего, – ответил посол.

– Будьте благоразумны, – вступил в разговор Гаррисон. – Вы же не хотите с нами воевать? Земные нации сейчас едины, мы вооружены…

– Чем?

– Атомными бомбами, – ответил Мэлли. – И водородными. И если понадобится…

– Сбросьте на меня такую бомбу, – предложил посол. – Я выживу. С чего вы взяли, что она способна причинить вред моему народу?

Четверо землян промолчали. Почему-то никто не предположил, что и ядерное оружие окажется бесполезным.

– Военные средства планеты, – назидательно заговорил посол, – соответствуют занимаемой ею цивилизационной ступени. На первой создаются примитивные физические орудия. Вторая ступень – это контроль на молекулярном уровне. Вы сейчас близки к третьей ступени, но по-настоящему атомные и субатомные силы покорятся вам еще не скоро. – И с вкрадчивой улыбкой он добавил: – Мы уже перешагнули пятую ступень.

– И что это вам дало? – спросил Дэрриг.

– Скоро узнаете, – пообещал посол. – Вы, наверное, гадаете, насколько мощным арсеналом я располагаю? Уверяю, он крайне скуден. Это необходимый для выполнения миссии минимум. Есть встроенные ограничители, позволяющие мне только пассивные действия.

– А какой в этом смысл? – спросил Дэрриг.

– Он очевиден. Будь я способен на активные действия, мог бы в приступе гнева уничтожить вашу планету.

– Рассчитываете, что мы в это поверим? – спросил Серси.

– А какие причины не верить? Неужели так трудно предположить существование сил, еще не открытых вашей наукой? Есть и другое объяснение моей пассивности. Наверняка вы и сами успели догадаться.

– Пытаетесь сломить нашу волю? – спросил Серси.

– Вот именно. Но мое признание ничего не меняет. Мы, чрезвычайные и полномочные послы, работаем по одной схеме. Обнаружив планету, предъявляем ультиматум населяющей ее расе – молодой, дерзкой и дикой. Далее следует бешеное сопротивление, отчаянные попытки убить посла. Но все они проваливаются, и туземцы падают духом. Прибывшим колонизаторам достается пустяковая задача – быстренько провести идеологическую обработку. – Помолчав, инопланетянин добавил: – Большинство планет с благодарностью приняли нашу доктрину. Поверьте, она очень серьезно облегчит процесс подчинения. – Он протянул несколько листов с машинописным текстом. – Может, хотя бы ознакомитесь?

Дэрриг взял бумаги и запихал в карман:

– Гляну на досуге.

– Настоятельно советую, – сказал посол. – Вы уже у критической точки. Не пора ли сдаться?

– Не будем с этим спешить, – бесцветно произнес Серси.

И земляне двинулись к выходу.

– Обязательно ознакомьтесь с доктриной, – напутствовал их посол.

– А ведь кое-что мы еще не применяли, – сказал Мэлли, когда они вернулись в зал управления. – Как насчет психологии?

– Применяй все, что угодно, – согласился полковник, – хоть черную магию. Что у тебя на уме?

– Судя по увиденному, – ответил Мэлли, – посол имеет свойство мгновенно реагировать на любую угрозу. Это защитный рефлекс «все или ничего». Предлагаю попробовать нечто такое, что не вызовет срабатывания этого рефлекса.

– Например?

– Гипноз. Может, с его помощью удастся что-нибудь выяснить.

– Валяй, – одобрил Серси. – Пробуй все, что в голову придет.

Сгрудившись перед видеопанелью, Серси, Мэлли и Дэрриг следили за происходящим в комнате посла, куда только что проникла мизерная до необнаружимости порция слабого гипнотического газа. Одновременно в кресло ударил мощный электрический разряд.

– Это чтобы его отвлечь, – объяснил Мэлли.

Посол исчез, на микросекунду опередив молнию, – и вот он снова в кресле, в прежней уютной позе, с книгой в руках.

– Достаточно, – шепнул Мэлли и закрутил вентиль.

Они ждали. Через некоторое время посол положил книгу и уставился в пустоту.

– Как странно, – проговорил он. – Погиб Альферн. Бедный мой друг… Просто нелепая случайность – и ни единого шанса ее избежать. Но такое бывает крайне редко.

– Мысли вслух, – прокомментировал Мэлли шепотом, хотя посол никак не мог подслушать. – Наверное, он уже давно думает об этом своем друге.

– Конечно же, рано или поздно Альферну предстояло умереть, – продолжал посол. – Мы пока еще не бессмертны. Но чтобы вот так подвела защита… Проклятый космос! В нем беда всегда рядом, только и ждет своего часа, чтобы наброситься на тебя…

– Его тело не реагирует на газ как на угрозу, – тихо заключил Серси.

– Обычно, – продолжал беседовать сам с собой посол, – организующий принцип работает безупречно, все улаживает, снимает противоречия…

В следующий миг он взвился на ноги, от лица отлила краска. Дипломат явно пытался вспомнить только что сказанное. А затем он рассмеялся, оглядывая пустые стены:

– Хитро! Этот трюк ко мне еще не применяли, но, поверьте, больше он не сработает. Джентльмены, ваши ухищрения бесполезны – даже я сам понятия не имею, как можно меня убить. А кроме того, – добавил дипломат, – колонизационные войска наверняка уже знают направление. Вас найдут и без моей помощи.

Улыбаясь, он сел.

– Есть результат! – воскликнул Дэрриг. – Защита небезупречна. Его друг Альферн от чего-то погиб.

– Это случилось в космосе, – уточнил Серси. – Вот бы выяснить…

– Дайте подумать, – попросил Дэрриг и стал размышлять вслух: – Организующий принцип. Наверное, это закон природы, о котором нам ничего не известно. А в его основе… Что может лежать в его основе?..

– Посол утверждает, что колонизационные войска все равно нас разыщут, – напомнил Мэлли.

– Сначала о главном, – вмешался Серси. – Предположим, он блефует… хотя мне это кажется маловероятным. И тем не менее посла необходимо убрать.

– Кажется, я понял, что лежит в основе! – воскликнул Дэрриг. – И это сущее чудо! Возможно, новый закон природы.

– Ты о чем? – спросил Серси. – Мы сможем это как-нибудь применить?

– Думаю, да. Но нужно поработать над этим. Вернусь-ка я, пожалуй, в гостиницу, загляну в кое-какие книги. Прошу несколько часов меня не беспокоить.

– Будь по-твоему, – уступил полковник. – Но все-таки что ты…

– Не будем спешить, я ведь могу и ошибаться, – перебил его Дэрриг. – Дайте мне время. – И поспешил к выходу.

– О чем это он? – спросил Мэлли.

– Понятия не имею, – пожал плечами Серси. – Ладно, попробуем еще что-нибудь психологическое.

Для начала они залили кабинет посла водой. Не до потолка, а лишь на несколько футов, поскольку ставили себе цель не утопить, а причинить неудобство.

К этому добавили иллюминацию. Несколько часов кряду в жилище инопланетянина полыхали лампы. Яркие – чтобы сияние проникало сквозь веки. Тусклые, постоянно меняющие интенсивность свечения, – чтобы не мог расслабиться.

Затем настала очередь звуков. Все вперемешку: визг и скрип, вопль и стон. И скрежет человеческих ногтей по стеклу, усиленный в тысячу раз, и отвратительное хлюпанье, и рев, и шепот…

А еще запахи. И все прочее, способное, по мнению полковника и его помощников, свести с ума.

Все это время посол крепко спал.

– Вот что, – потребовал полковник на следующий день, – давайте-ка напряжем наши несчастные мозги.

Сказано это было хриплым, сорванным голосом. Психологические пытки не сломили посла, зато не прошли бесследно для его палачей.

– Где Дэрриг, черт бы его побрал?

– Все еще работает над своей догадкой, – ответил Мэлли, потирая щетинистый подбородок. – Обещал вот-вот закончить.

– Будет ли от его догадки прок, неизвестно, – проворчал Серси. – Самим надо думать. Ну-ка, приступили! Если посол способен превратиться во что угодно, во что он превратиться не способен?

– Хороший вопрос, – хмыкнул Гаррисон.

– Вопрос на засыпку, – кивнул Серси. – Что толку бросать копье в того, кто может в это копье превратиться?

– У меня идея, – произнес Мэлли. – Если он способен превращаться в оружие, которым его атакуют, давайте создадим ситуацию, когда он будет снова атакован сразу после превращения.

– Я весь внимание, – заинтересовался полковник.

– Предположим, возникает опасность для жизни. Он трансформируется в угрожающий ему предмет. Что, если этот предмет сам под угрозой? И источник угрозы, в свою очередь, тоже в опасности? Что предпримет посол в такой ситуации?

– И как же ты собираешься это реализовать? – спросил Серси.

– А вот так. – Мэлли взял телефонную трубку. – Алло? Соедините с вашингтонским зоопарком. Это срочно.

Посол оглянулся на шум. В дверной проем втолкнули голодного, злого, упирающегося тигра. Дверь с лязгом закрылась.

– Весьма оригинально, – похвалил инопланетянин.

Его голос привел тигра в бешенство. Зверь прыгнул – будто стальная пружина разжалась. И приземлился там, где только что находился посол.

Снова отворилась дверь, в комнату загнали другого тигра. Он гневно зарычал и набросился на первого. Тот прыгнул навстречу, и они столкнулись в воздухе.

В нескольких футах появился пришелец. Он понаблюдал за схваткой – и попятился, когда в комнату вошел с гордо поднятой головой еще один зверь. Лев прыгнул на посла и едва не перекувырнулся, вместо добычи встретив пустоту. Оглядевшись и не обнаружив человека, он атаковал одного из тигров.

А посол уже сидел в своем кресле, курил и смотрел, как хищники убивают друг друга.

Через десять минут комната уподобилась скотобойне. К этому моменту послу наскучило зрелище, он перебрался на кровать и раскрыл книгу.

– Сдаюсь, – произнес Мэлли. – Это была моя последняя блестящая идея.

Глядевший в пол Серси не ответил. Гаррисон сидел в углу, он уже успел потихоньку напиться.

Зазвонил телефон.

– Ну что? – буркнул в трубку полковник.

– В основе – хаос, – ответил Дэрриг и отключился.

Дожидаясь его, трое расхаживали по залу. Полчаса, час… Дэрриг появился через три часа после своего звонка.

– Привет, – буднично произнес он.

– Привет, черт бы тебя побрал! – зарычал полковник. – Мы тут заждались.

– По пути сюда я читал доктрину посла, – ответил Дэрриг. – Поверьте, это нечто!

– Так долго читал?

– Да. Велел водителю несколько раз объехать парк.

– Эту часть пропусти. Как насчет…

– Пропустить не получится, – произнес Дэрриг незнакомым, напряженным голосом. – Похоже, мы сильно заблуждались. Эти инопланетяне – не враги. Нет ничего плохого в том, что они будут нами править. Напротив, я считаю это абсолютно правильным и совершенно естественным. Честно говоря, с нетерпением жду их прибытия.

Но сказано это было без уверенности. Дэрриг запинался, по лицу катился пот. Он с силой сплетал пальцы, будто его что-то мучило.

– Это нелегко объяснить, – продолжал ученый. – Но для меня все стало ясно, как только я приступил к чтению. Я понял, до чего же мы были наивны, пытаясь жить независимо в нашей взаимозависимой Вселенной… Серси! Хватит заниматься чепухой, давайте наконец примем посла как друга!

– Успокойся! – рявкнул Серси на совершенно спокойного физика. – Сам не понимаешь, что говоришь!

– Странно, – произнес Дэрриг. – Кажется, я помню, как относился к проблеме раньше – совсем иначе… Но это не важно. Я догадываюсь, что с вами не так. Вы не ознакомились с доктриной. Как только прочтете, сразу станет ясно, что я имею в виду.

Он вручил бумаги полковнику, и тот поспешил поднести к ним огонек зажигалки.

– Не поможет, – сообщил Дэрриг. – Я выучил наизусть. Вот послушайте. Аксиома номер один: все народы…

Получив хорошо поставленный короткий удар, Дэрриг обмяк и повалился на пол.

– Должно быть, в тексте содержится семантический код, – сказал Мэлли. – Специально для нас предназначенный, чтобы запустить определенные реакции в сознании. И на каждой планете посол вынужден дорабатывать доктрину, подстраивать ее под мировоззрение обитателей.

– Вот что, Мэлли, – сказал Серси, – это уже твое поприще. Дэрриг узнал ответ – ну или считает, что узнал. Этот ответ надо из него вытащить.

– Задачка не из легких, – вздохнул Мэлли. – Если Дэрриг его скажет, потом будет считать, что предал все, во что верил.