Электронная библиотека » Роберт Скотт » » онлайн чтение - страница 24


  • Текст добавлен: 22 ноября 2013, 19:41


Автор книги: Роберт Скотт


Жанр: Зарубежные приключения, Приключения


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Как только мы устроились в лагере, выглянуло солнце, воздух потеплел. Неприятные впечатления, оставленные тяжелым переходом, мгновенно изгладились. Стало тихо и хорошо. Когда мы доберемся до лагеря Одной тонны, который расположен всего в 17–18 милях отсюда, мы лучше уясним себе как и что, но сейчас я очень беспокоюсь о наших лошадях. Не таких нам нужно было бы брать. Если наши лошади выдержат до конца, в этом будет заслуга Отса. Только бы улучшились погода и поверхность пути. В настоящую же минуту и та и другая – отвратительны.

3 ч пополудни. Уже несколько часов, как снег валит без перерыва, прибавляя дюйм за дюймом к и без того рыхлому покрову. Что бы значила такая погода? Для того чтобы это объяснить, очевидно, нужно найти внешнюю причину такому избытку осадков, как, например, открытое море. Ветер и облачность на NE и необычно высокая температура воздуха как будто указывают на это. Если, на наше несчастье, такое исключительное положение продолжится, – будет поистине ужасно.

В лагере очень тихо, настроение у всех удрученное – верный признак, что дела не ладятся. Сегодня утром, когда светило солнце, в центре нашей палатки было 50° [+10 °C]. На воздухе -10° [-23 °C].

Вторник, 14 ноября. Лагерь 11. Дорога немного улучшилась. Идти было несколько легче, и все повеселели. На полпути солнце ярко засветило, потом на время скрылось, но теперь опять выглянуло. Воздух прогрет насквозь. Тихо, не шелохнет. Снежный покров глубиной в три-четыре дюйма должен быстро убывать. Все же тяжело пробиваться через этот снег, хотя лошади пока держатся молодцами. Кристофер уже три раза давал себя запрячь без фокусов. За следующим лагерем (где оставлена тонна припасов, почему он и назван лагерем Одной тонны) Кристоферу нужно будет давать в полночь остановку, чтобы облегчить длинные переходы. Идти почти 12 миль без остановки для животных, идущих в арьергарде, тяжело. До лагеря Одной тонны всего 7 миль. Сегодня мы прошли мимо двух гуриев, поставленных Эвансом, и мимо одного прошлогоднего, поэтому склад найти будет нетрудно.

Хотя мы прошли уже черную полосу утесистого выступа Блэфф, но признака земли уже четыре дня не видим. Я не считал возможным, чтобы туман мог продолжаться так долго в этом районе. Прежде мы, бывало, неоднократно видали землю. Или все небо было ясным, или нависшие тучи время от времени приподнимались и раскрывали нижнюю часть скал. Если б мы руководствовались единственно близостью земли, нам пришлось бы плохо. Расставленные вдоль пути ледяные гурии – очевидно, наилучшие путеводители на этой необозримой снежной равнине. По обыкновению, Мирз и Дмитрий с собаками подоспели вскоре после того, как мы разбили лагерь.

Приток теплого, влажного воздуха в это время года, вызывающий увеличение снежного покрова, представляет, несомненно, интересное метеорологическое явление. По-видимому, этим объясняются крайне резкие перемены погоды на Барьере на границе весны и лета.

Среда, 15 ноября. Лагерь 12. Безо всякого труда нашли наш лагерь Одной тонны. Он отстоит от мыса Эванса в 130 географических милях, от последнего лагеря – в 7–8 милях. Чайнамен, пройдя 5,5 мили до привала, на котором мы завтракали, сильно устал. Отдохнув, дальше он пошел хорошо. Остальные лошади проделали это расстояние шутя, впрочем, и поверхность пути значительно улучшилась. Мы решили дать всем лошадям отдохнуть здесь день, а потом уже требовать от них перехода по 13 географических миль в день. Лошади вывезут, думает Отс, но находит, что они начали худеть и утомляться скорее, чем он ожидал. Учитывая обычный пессимизм Отса, этот отзыв можно считать благоприятным. Я лично смотрю на дело с большей надеждой. По моему мнению, сейчас многие лошади даже в лучшем виде, нежели когда выступали в поход, исключая, конечно, слабых, на которых мы всегда смотрели с сомнением. Надо ждать, как пойдут дела.

Оставленная Эвансом записка от 9-го числа извещает, что их группа дошла до 80°30 , имея с собой четыре ящика с сухарями. В 2,2 дня они прошли с лишком 30 миль – белее чем удовлетворительно. Только бы они поставили побольше ледяных гуриев.

Вчера был чудесный день, светило яркое солнце, но около полуночи небо постепенно заволоклось и вокруг солнца образовались очень красивые кольца. Четыре отдельных кольца обозначались совершенно четко. Уилсон различил даже пятое, оранжевое с синим ободком. Получался красивый контраст. Мы теперь ясно видим отражение кольца на снегу. На небе собралась масса слоистых облаков. Вокруг всего горизонта небо было свободно, а над нашими головами с утра накопилась было смесь слоистых и кучевых облаков, которые унесло сначала к югу, а потом к востоку. Эта сбившаяся масса кучевых облаков медленно превратилась в однородные слоистые, которые теперь, по мере того как солнце приобретает больше сил, как будто редеют. Идет очень редкий кристаллический снег, но на земной поверхности снег, по-видимому, убывает, не дожидаясь процесса испарения. Снежные кристаллы, оседая на наши вещи, держатся не больше мгновения, поэтому сани со всем, что на них находится, быстро сохнут. Пока небо было ясно над горизонтом, мы отчетливо видели очень далекую землю на западе от нас, в том числе белые горные массивы, милях в 120 от нас к WSW. Эребус уже с неделю, как не виден. В этом направлении постоянно громоздятся тучи. Очень интересно наблюдать за изменениями погоды на Барьере, но все же солнечные дни лучше сегодняшнего, когда кругом – одна пустынная белизна, удручающе действующая на настроение.

Вчера к ночи при ясном небе температура воздуха упала до -15° [-26 °C], но как только небо затянуло тучами, поднялась до 0° [-17,5 °C]. Сейчас она дошла до +16, +20° [-8, -6 °C]. Многие из нас носят очки со стеклами зеленоватого цвета. Мы находим этот цвет очень спокойным для глаз. Через очки можно все видеть, даже яснее, чем незащищенными глазами.

Твердые заструги здесь наблюдаются главным образом в WSW-м направлении. Очевидно, были большие ветры, сносившие снег к югу. Это явление мы наблюдаем от самого Углового лагеря – свидетельство того, что вдоль всего берега ветер дует с земли. Оставленный здесь минимальный термометр пока показывает -73° [-58 °C]. Это несколько меньше, чем мы ожидали. Он был поставлен на открытом месте, и, очевидно, его ни разу не заносило снегом.

Не нахожу овса, который я тут рассыпал. Возможно, его занесло, хотя по разным приметам видно, что снежные наносы были очень небольшие.

Четверг, 16 ноября. Лагерь 12. Отдыхаем. Весь день дул упорный небольшой южный ветер, ослабевший к вечеру. Температура воздуха -15° [-26 °C]. Лошадям, укрытым теплыми попонами и за снежным валом, неплохо. Мы переложили грузы так, чтобы наиболее сильные лошади везли по 580, а слабые – по 400 фунтов.

Пятница, 17 ноября. Лагерь 13. Аткинсон поднялся около 8 ч 30 м, мы же, т. е. все остальные, – около 11 ч. Привал для кормежки сделали, пройдя 7,5 мили. Аткинсон в это время как раз уходил дальше. Он часом раньше нас прибыл и на место следующего лагеря, отстоящего в 13,25 географической мили от последнего. Лошади вообще шли недурно, принимая во внимание вес их грузов, хотя поверхность тоже была сравнительно хороша. Кристофер собрался было поупрямиться, но его задобрили, и он спокойно дал пристегнуть постромки. На полозьях его саней образовался лед, поэтому тащить ему было тяжело. Придя на место, нам пришлось много с ним повозиться. Оказывается, и груз у него был тяжелее других.

Еще рано соображать, выдержат ли маленькие животные до конца. Пока на это можно только надеяться, хотя слабая порода и возраст некоторых лошадей уже сказываются. С другой стороны, даже плохие лошади пока удивительно показали себя, поэтому трудно догадываться, на сколько и надолго ли хватит тех, что получше.

Последний переход мы совершили при странно холодном ветре. Температура воздуха -18° [-28 °C]. Солнце светило, но от него было мало пользы. Оно и теперь ярко светит, при -11° [-24 °C]. Лошадям за снежным валом как нельзя более уютно и тепло.

Суббота, 18 ноября. Лагерь 14. Лошади что-то плохо везут. Дорога как будто стала хуже, но впредь лучшего вряд ли можно ожидать. Мне пришло в голову – не много ли мы везем съестных припасов? После совещания решили, что один мешок продуктов можно оставить здесь. Прошли обычные 13 географических миль. Вчера вечером, когда разбивали лагерь, было -21° [-29 °C], а теперь -3° [-19 °C]. Наши клячи удивительно держатся. Отс думает, что Чайнамен продержится еще дня три, а Райт говорит – неделю. И то хорошо. Но во сколько раз было бы лучше, если б у нас был десяток настоящих, здоровенных, благонадежных животных! Мы висим на волоске: доберемся ли до глетчера или нет? Пока что плетемся с грехом пополам. Во всяком случае, при солнечном свете все хоть выглядит веселее!

Воскресенье, 19 ноября. Лагерь 15. Попалась истинно ужасная дорога. Сани еще легко скользят поверху, но лошади глубоко вязнут. В результате Джию совсем выбился из сил. Может быть, он выдержит еще один переход, но едва ли больше. Остальные лошади сегодня справились недурно, хотя передние ноги иногда наполовину уходят в снег, а у маленького Майкла еще глубже. К счастью, погода стоит дивная, и лошади на солнце спокойны и довольны. Заструги перемешаны; нижние твердые слои, по-видимому, как и прежде, образованы WSW-м ветром, но поверх них нанесены другие, волнообразные заструги, указывающие на недавний SE-й ветер. Снимали фотографии.

Понедельник, 20 ноября. Лагерь 16. Поверхность пути получше. Заструги все определеннее идут с SE. Напали на твердые места, возбудившие во мне надежды, но ненадолго. Клячи все еще плетутся. Джию как будто тянет пободрее, чем вчера, наверно, еще на один переход его хватит. Чайнамен сначала тащился через силу, но потом подбодрился и он. Собакам было тяжело. Я решил облегчить их груз на один мешок корма. Во время перехода небо было пасмурно, но теперь опять чисто и ясно. Температура: ночью -14° [-26 °C], теперь +40° [+4 °C]. Легонький южный ветер, от которого животные хорошо защищены снежными валами. Я уверен, что долгий день отдыха на солнце будет всем на пользу. Наши лошади шли вчера очень бодро. Им как будто стало легче преодолевать рыхлый наст и трудную, рыхлую поверхность. Лошади теперь не так быстро худеют, как было замечено нами в лагере Одной тонны. Один Виктор страшно отощал. Нобби же, наоборот, кажется сильнее и здоровее, чем был, когда мы выступили. Он один готов есть во всякое время и сколько угодно. Остальные едят недурно, но и получают значительно усиленную порцию. Я начинаю смотреть на них с большей надеждой. Кристофер вчера разбил весь передок саней. Значит, в нем еще хватает прыти.

Вторник, 21 ноября. Лагерь 17. 80°35 ю. ш. Дорога значительно улучшилась, поэтому лошади шли бодро и степенно. Переутомления ни у одной не заметно, так что нельзя было не отнестись оптимистически к ближайшему будущему. (Температура ночью была -14° [-26 °C].) Опасно одно, как бы не ухудшилась дорога. Мы отправились к нашему постоянному лагерю и увидели впереди большой ледяной гурий. На 80°32 ю. ш. мы нагнали моторную команду. Оказывается, они уже шесть дней, как ожидают нас на этом месте. Вид у них прекрасный, но жалуются на голод. Это свидетельствует о том, что количество пищи, вполне достаточное для людей, провожающих лошадей, совершенно недостаточно для людей, везущих на себе большие тяжести. Следовательно, меры, принятые нами в отношении продовольствия в связи с предстоящим переходом через горные вершины, правильны. Я и то не сомневаюсь в том, что мы скоро проголодаемся. Дэй очень похудел, можно сказать, отощал, но вид у него здоровый. Погода прекрасная, только бы она продлилась. Температура воздуха в 11 часов +6° [-14 °C].

Решено, что моторная команда пройдет с нами еще три дня; потом Дэй и Хупер пойдут обратно. Мы надеемся, что Джию хватит еще на три дня; дальше он не выдержит ни в коем случае. Тогда его придется убить на мясо для собак. Забавно, что Мирз ждет не дождется возможности накормить собак. Он этого ждал со дня на день. С другой стороны, Аткинсону и Отсу ужасно хочется довести беднягу дальше того места, где Шеклтон убил свою первую лошадь. Вести о Чайнамене очень благоприятны. Теперь как будто есть надежда, что лошади в самом деле исполнят то, что от них ожидается.

Среда, 22 ноября. Лагерь 18. Все более или менее в прежнем положении. Лошади худеют, но не очень слабеют. Даже клячи еще держатся. Джию теперь называется «Чудо Барьера», а Чайнамен – «Громобой». Еще два дня, и мы будем значительно дальше того места, где Шеклтон убил первую лошадь.

Нобби продолжает отличаться перед всеми лошадьми, хотя груз у него фунтов на 50 тяжелее, чем у других. У большинства лошадей груз менее 500 фунтов и, надеюсь, будет и в дальнейшем сокращаться. Собаки все еще в хорошем состоянии и сегодня утром без особенных усилий своевременно прибежали. Ночью было -14° [-26 °C]. По всему видно, что мы должны дойти до глетчера без особых затруднений. Погода чудная. Отдых в самые теплые часы дня идет лошадям впрок, но ночные переходы в одном отношении для них невыгодны. Путь для саней гораздо лучше, когда нагрет солнцем; часа же за три до и на столько же после полуночи трение полозьев заметно усиливается. Вопрос в том – что лучше для лошадей: отдых в тепле или лишние усилия при движении в ночное время? В настоящее время мы продвигаемся хотя не быстро, но с равномерной скоростью, с немногими задержками. Лошади, по-видимому, привыкают к неустанной, равномерно тяжелой работе и на глубоких местах уже не так артачатся. Ночью образуется особый вид наста, который кажется твердым, пока животное не наступит на него всей своей тяжестью. В этот момент кора вдруг ломается и копыта проваливаются дюйма на три-четыре. Для бедных животных это очень неприятно. В ночное время больше встречается мест, где проваливаются и люди, так что движение вообще затрудняется. Впрочем, этот наст сравнительно мало беспокоит, да и дорога вообще лучше, чем была. Если жаркое солнце и дальше будет пригревать, то обстановка улучшится еще больше. Не видно, почему бы этому положению измениться за какие-нибудь сто миль. Температура воздуха +2° [-16 °C].

На западе местами видна земля. Боуэрс указывает на постоянную темную полосу. Может быть, это выходы базальта?

Четверг, 23 ноября. Лагерь 19. Подвигаемся. Я думаю, что лошади дойдут. До глетчера теперь 150 географических миль. Все же сказать наверно еще нельзя. Если бы какая-нибудь из лошадей вдруг отказалась, было б плохо. Дорога, кажется, такая же. После кормежки лошади шли гораздо лучше, что, вероятно, объясняется уменьшением трения. На юге собираются тучи. Температура воздуха +9° [-12 °C]. Как бы не было метели. Только бы не пришлось нам задержаться, а то не хватит корма.

Пятница, 24 ноября. Лагерь 20. Весь день вчера дул холодный ветер, переходивший с S на SE при пасмурном небе. Было сумрачно, когда мы выступали, но тучи быстро рассеялись; с востока на запад прорывались полосы ясного неба, и вскоре остатки туч разбежались. Теперь солнце светит ярко и жарко. Мы легко прошли обычное расстояние по весьма недурной дороге. Лошади шли свободно. С тех пор как мы соединились с моторной командой, порядок установлен такой, что те, которые везут тяжесть на себе, отправляются впереди кляч, остальные выходят часа через два-три. Сегодня мы подошли не так скоро, из чего видно, что клячи шли весьма недурно. Но приговор уже был произнесен, и, когда мы пришли на место, бедного старого Джию отвели на некоторое расстояние назад и пристрелили. После того как мы сомневались, дойдет ли он до мыса Хижины, нельзя не подивиться, когда подумаешь о пройденных им восьми переходах дальше нашей прошлогодней границы. А вообще Джию мог бы пройти еще. Правда, к концу он уже мало тащил, и прикончить его надо было, в сущности, из милосердия. Чайнамен как будто поправляется и, наверно, пройдет еще несколько дней. Остальные не выказывают упадка сил и голодают в меру.

Поверхность пути утомляет нас, так как почти все время снег оседает на два-три дюйма. Пора кончать. Дэй и Хупер сегодня в ночь уходят от нас.

Суббота, 25 ноября. Лагерь 21. В первую половину перехода дорога была обильно покрыта ледяными кристаллами, очень затруднявшими движение; во вторую половину пути было намного лучше, а к концу стало совсем хорошо. Температура +2° [-16 °C]. Для ночи это очень тепло, так что желательно перейти на дневные переходы. Сегодня мы выступим на два часа позже, то же самое сделаем завтра.

Вчера с нами простились Дэй и Хупер. Мы продолжаем путь по новому расписанию. Температура воздуха -8° [-22 °C]. Выступили вместе. Эдгар Эванс, Лэшли и Аткинсон везут на себе десятифутовые сани; они вышли вперед. За ними – Чайнамен и Джемс Пигг. Остальные партии отправились минут десять спустя. На привал для завтрака мы пришли одновременно и оттуда отправились в том же порядке. На переходе Чайнамен и Джемс немного отстали, но на место стоянки, как полагалось, мы пришли вместе. Возчики нашли первую половину перехода очень утомительной. Температура воздуха +2° [-16 °C].

Солнце светило всю ночь, только к полуночи набежало легкое облако, почти заслонив идущую впереди нас партию. Почти прямо по нашему курсу смутно виднелась земля. Лошади постепенно теряют силы. Завтра мы опять уменьшим груз, устроив еще один склад. Мирз сейчас подошел к нам с сообщением, что Джию он скормил собакам в четыре приема. Мясо коня оказалось достаточно жирным. Мирз говорит, что еще одной лошади им хватит до глетчера. Это очень хорошо. Люди подталкивают сани лыжными палками и находят в этом большое облегчение. Я думаю довести лошадей до глетчера. Джию, несомненно, превзошел все ожидания, а Чайнамен, по-видимому, сослужит еще большую службу. Несколько переходов, и мы благополучно достигнем нашей первой цели.

Воскресенье, 26 ноября. Лагерь 22. Привал для завтрака. Дошли довольно легко по сравнительно хорошей дороге. Выступили в 1 ч ночи (в полночь по местному времени). Мы теперь ухитряемся делать по 2 мили в час – весьма недурно. Небо сначала было слегка облачным, а к трем часам пал сильный туман. Мы потеряли из виду людей с санями, ушедших всего на 300 метров вперед. Теперь солнце пронизывает туман. Здесь, на 81°35 широты, мы покидаем наш склад в центральной части Барьера. Каждой возвращающейся партии дается, так же как партии, ушедшей от нас у горы Хупер, одна неделя на обратный путь.

Лагерь 22. В первой половине перехода пошел снег. Ветер с WSW, силой 2–3 балла. В общем, нечто вроде летней метелицы, напоминающей нашу апрельскую неустойчивую погоду. Вторую половину перехода лошади совершили хорошо. Завтра мы выступим на два часа позже, т. е. в 3 ч утра. Температура воздуха +13° [-10 °C]. Скоро сможем перейти к дневным переходам и будем тянуть сани сами. Заструги как будто становятся чаще. Ходьба по ним утомительна: на каждом шагу ноги проваливаются на два-три дюйма. Чайнамен и Джемс Пигг нисколько не отставали от прочих. Обычно скучновато идти по необозримой снежной равнине, когда небо и поверхность снега сливаются в один саван мертвой белизны, но отрадно находиться в такой прекрасной компании, и все идет гладко и хорошо. Собаки подошли, когда мы остановились лагерем. Мирз говорит, что дорога была лучше, чем когда-либо.

Понедельник, 27 ноября. Лагерь 23. Температура воздуха в полночь +8° [-13 °C], в 3 ч утра +2° [-16 °C], в 11 ч утра +13° [-10 °C]; в 3 ч пополудни +17° [-8 °C]. Самый тяжелый переход из всех совершенных доныне. В начале перехода дорога была очень скверной. Мы несколько раз нагоняли передовой отряд. Это сбивало лошадей с усвоенного ритма и задерживало нас. Небо снова заволокло, хотя после вчерашней легкой метели наступило улучшение. Выступив в 3 ч утра, мы немногим раньше 9 ч дошли до места привала для завтрака. Вторая половина перехода была еще хуже. Передовой отряд отправился на лыжах. Ориентиров никаких нет, и лыжники с величайшим трудом могли придерживаться даже приблизительного курса. Вдруг повалил тяжелый снег. Температура воздуха поднялась. Лыжи облепило снегом. Впечатление в основном такое, что эта отвратительная погода надвигается на нас с NE. Мы вышли в 4 ч утра, и я думаю, что и впредь всегда будем выходить в это время. Дорога к этому времени сделалась просто невозможной. Тащить по ней сани было страшно тяжело, но вдруг подул южный ветер, и тотчас же мы ощутили облегчение.

Мы прошли положенное число миль, но в самых тяжелых условиях. Животные сильно умаялись. Опять пошел сильный снег, и бог знает, когда перестанет.

Если бы не отвратительная дорога и плохое освещение, было бы еще не так худо. Заструг опять стало меньше, глубокого снега тоже немного. Ноги людей и животных проваливаются на три-четыре дюйма в мягкий снег, упираясь в твердую ледяную кору. Для людей это утомительно, но не столько для животных, потому что в целом-то дорога пошла ровнее. Сейчас подошел Мирз и сообщил, что поверхность пути из рук вон плоха. Завтра мы выступим еще часом позже. Наличность фуража такова, что мы во что бы то ни стало должны делать те же 13 географических миль в день. Одна надежда, что обстановка улучшится. Уже несколько дней, как не видали земли, отчего становится еще труднее. Когда животное устает, устает и сопровождающий его человек, поэтому в конце дневного перехода мы все не особенно веселы, хотя все время спим вволю.

Вторник, 28 ноября. Лагерь 24. Выступили при ужаснейшей погоде. Снег стоит перед нами стеной, падает, крутит; дует сильный южный ветер. Чайнамен и Джемс Пигг выступили в 3 ч 15 м утра. Мы последовали в 4 ч 20 м, и все сошлись на привале в 8 ч 30 м. На полпути стало немного лучше. Небо как будто собиралось проясниться, но теперь, пока мы завтракаем, опять потемнело. Когда будет конец этой противной метели? Для животных дорога лучше, чем для людей. Почти везде под снегом на глубине от 3 до 6 дюймов – твердая ледяная кора. К концу перехода нам пришлось перебираться через ряд высоких, твердых, широко разбросанных в юго-восточном направлении заструг. Совсем не понимаю, откуда они взялись.

Вторая половина перехода мало чем лучше первой. Стоило только сильному ветру с юга повернуть к SE, как на нас нагрянула метелица. От крутившегося и коловшего лица снега почти ничего не было видно.

Последние несколько переходов дались нам нелегко, но все же мы довели их до конца, и хотя лагерь пришлось разбить среди метели, небо как будто светлеет. Лишь бы утих хоть на время ветер и засияло солнце. Тогда рассеется мрачное настроение, нагнанное на нас тягостными переходами.

Сегодня застрелили Чайнамена – «Громобоя». Молодец конь, хотя не из сильных, но выдержал дольше, чем мы ожидали, и кончил жизнь всего несколькими днями раньше своих товарищей. У нас осталось всего четыре мешка корма (по 130 фунтов каждый). Их должно хватить для оставшихся лошадей на семь переходов, а до глетчера меньше 90 миль. Боуэрс говорит, что во время последней и предыдущей пург барометр стоял феноменально низко. Эти пурги, несомненно, неожиданны; в летнее время таких не испытывали в здешних местах. Единственная надежда, что с ними мы покончили. Оставшиеся у нас лошади все довольно-таки плохи. Нобби и Боунз еще посильнее других, Виктор же и Кристофер – самые слабые, но все, должно быть, дойдут до цели. Земли все еще не видно.

Среда, 29 ноября. Лагерь 25. 82°21 ю. ш. Стало много лучше. Вчера поздно вечером показалась земля. Неожиданно близко появилась великолепная трехглавая гора Маркхэма и мысы Литлтон и Голди. Мы своевременно совершили переход, выступив около 4 ч 20 м утра и дойдя сюда в 1 ч 15 м пополудни – приблизительно за 7,5 ч. Наша средняя скорость равняется, в общем, двум милям в час.

Земля неясно виднелась на всем пути, иногда удивительно близко. Во время первой половины перехода белые слоистые облака нависали над нашими головами, но теперь небо проясняется, солнце ярко светит и жарко греет. Землю видим уже почти перед собой; лошадям идти осталось меньше 70 миль. Они устали, но я уверен, что в состоянии проработать еще дней пять, а некоторые и много больше. Чайнамена хватило собакам на четыре раза; полагаю, что так будет и со всеми остальными лошадьми. Стало быть, собаки смогут проработать сколько нужно, отдохнуть и на обратном пути долго будут сыты. Собственно говоря, мы и теперь уже могли бы пробиться с их помощью и при этом без особой задержки, но по всем соображениям желательно как можно дольше щадить людей. Поэтому я от всей души надеюсь, что нам удастся пройти остальные 70 миль в том же порядке, как теперь. Сниппетс и Нобби теперь идут сами по себе и хорошо держат след. Обе лошади постоянно внимательно поглядывают на своего погонщика, готовые остановиться при первой же его остановке. Они ежеминутно едят снег.

Людям гораздо легче идти, когда не надо вести лошадь. Это пустяк, но он утомляет. Раздражают маленькие проказы животного, вроде беспрестанных попыток грызть веревку и т. п. Притом у каждого животного свой, весьма определенный характер. Когда-нибудь надо будет написать о них и их особенностях.

Возчики со своими санями выступили на полтора часа раньше нас и пришли в лагерь прежде нас на добрый час, пройдя все расстояние без особого труда. Поверхность пути хороша, когда солнце ее подогревает. Этим я оправдываю свое решение постепенно перейти от ночных переходов на дневные. Нехорошо, когда дорога не гладкая, а покрыта хрупкими ледяными корками, которые проламываются под ногами людей и лошадей. Таких было немного с того дня, как мы покинули лагерь 12 Одной тонны, но они опять стали появляться, особенно вчера и сегодня. Заструги замечаются все больше со стороны SE, должно быть, вследствие того, что ветры постоянно обметают берег. Мы снова напали на поверхность «проламывающегося наста» – территории, на которой наст проламывается с громким треском. С момента нашего выхода из лагеря Одной тонны он нам попадался редко. Только вчера и сегодня он нам опять встретился. Вообще метеорологические условия в центре Барьера совсем не те, что ближе к морю. Здесь гораздо лучше, поэтому все в наилучшем настроении. Мирз мерил дыры, пробитые копытами лошадей, и установил около 8 дюймов в поперечнике при глубине нередко в целый фут. По этому можно судить о трудности работы.

Вчера Боуэрс приготовил рагу из вырезки от Чайнамена и, говорят, очень вкусное. Поваром в настоящее время состою я. Обсуждали вопрос о лыжах для лошадей. Очень хотел бы, чтобы животные ходили в них, – это избавило бы их от лишней траты энергии при переходах по такой дороге, как эта.

Четверг, 30 ноября. Лагерь 26. Приятный день, но путь был тяжелый для бедных животных, которые все, за исключением одного Нобби, день ото дня заметно слабеют. Вчера мы опоздали больше чем на полчаса. Несмотря на то что груз облегчился и лошадей осталось еще восемь, дела обстоят не слишком хорошо. Впрочем, до нашей первой цели теперь, должно быть, меньше 60 миль. Дорога сегодня ужасная. Лошади то и дело проваливались по колена. Только к концу перехода местами было потверже. Вообще же и солнце мало помогало. Собаки работают прекрасно и, несомненно, окажут нам большую подмогу. Земля задернута белым туманом. Во время нашей дневки она показывалась лишь порою, и я сделал несколько фотографий.

Пятница, 1 декабря. Лагерь 27. 82°47 ю. ш. Лошади быстро теряют силы. Вопрос в днях для всех, кроме Нобби. У них хватило бы сил еще на несколько времени, но корм на исходе, и сегодня вечером, вопреки мнению некоторых моих спутников, я решил, что Кристофера надо прикончить. Он застрелен. О нем мы жалеем меньше, нежели о других, памятуя все неприятности, которые он нам причинил. Здесь мы также оставляем склад (Южный склад), так что лошадям не прибавляется тяжести, а скорее даже убавляется. За три перехода мы должны дойти до глетчера Бирдмора. С остальными семью клячами и собаками помехи не предвидится. Но на сани, которые везут люди по такой дороге, не следует давать тяжелых грузов.

Моему Нобби сегодня примеряли лошадиные лыжи. Он чудесно прошел в них около 4 миль, но лыжи оказались дрянными и полопались, так что пришлось снять. Нет сомнения, что это именно то, что требуется для лошадей. Если б наши кони могли носить их с самого начала, они бы далеко не так изнурились. Мне кажется, что вид земли их немного оживил, но не очень.

Мы выступили пригреваемые солнцем. Справа удивительно ясно прорисовывались горы. К концу перехода с востока набежали тучи и растянулись по небу тонким слоем, через который все еще виднелась земля, хотя и смутно. С горы Лонгстаф спускается красивый глетчер. Он прорезал глубокую долину, стены которой стоят под углом по крайней мере в 50°. Помимо этого, хотя на более низких грядах имеется много промоин, сами горы мало изрезаны ущельями. Горы представляются округленными громадами. Как раз против нас поднимается утес желто-бурого цвета, а по бокам его другие, темные или совсем черные. Любопытно бы знать, какая это порода. В следующей гряде тоже много голых скал.

Суббота, 2 декабря. Лагерь 28. 83° ю. ш. Выступили при очень неблагоприятной погоде. Недаром вчера с SE набежали облака, посулив недоброе. Сегодня мы весь день шли со снегом и при самом плохом освещении. Лошади сначала двигались вяло, глубоко проваливались. Ветра почти не было; температура воздуха высокая. Я предложил Отсу взять на себя общий надзор над всеми лошадьми, но он предпочел взять одну под уздцы. Я с большим удовольствием предоставил ему Сниппетса, а сам побежал на лыжах. Идти было очень легко, и я несколько раз сфотографировал лошадей на ходу. В 3 ч освещение (по актинометру Уоткинса) было очень хорошее. Вторую половину перехода лошади шли значительно лучше. Я шел впереди и, чтобы не отстать, должен был ускорить шаг. На место мы пришли в блестящем состоянии.

Грустно, но надо произносить Виктору смертный приговор, чем бедный Боуэрс очень огорчается. Виктор в прекрасном состоянии, и его хватит собакам на пять раз. Лошадей волей-неволей надо убивать, потому что кончается корм.

Мы достигли 83-й параллели и, наверно, дойдем до глетчера. Сегодня вечером небо проясняется, и метеорологические условия вообще улучшились. Невольно падаешь духом, когда пробиваешься вперед сквозь сплошную белую стену снега. Не будь передового отряда, который указывает нам курс, было бы очень трудно. Собаки держатся великолепно, и с завтрашнего дня мы несколько увеличим их грузы. Завтра вечером придется убить еще одну лошадь. Тогда корма для остальных пяти хватит как раз на три дня. Насколько можно судить, все будет хорошо, если только погода дозволит нам добраться до глетчера, не сбиваясь с пути. В своем дневнике спутник Шеклтона Вильд записывает 15 декабря, что в этот день он в первый раз за месяц не может отметить великолепную погоду. У нас же, наоборот, хороший день до сих пор был исключением. Все же мы еще не потеряли ни одного дня. Когда мы разбивали лагерь, было тепло, и снег, падая, таял. Все вещи у нас промокли насквозь. Отс вчера переселился ко мне в палатку, он поменялся местами с Черри-Гаррардом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации