Текст книги "Миссия: Земля «Дело инопланетян»"

И в самом деле, я с моего удобного места обзора даже сквозь снежную пелену увидел внизу, на треке, вспышку красного цвета. Ребята Хеллера, должно быть, в последнюю минуту постарались разгрести снег у него на пути. Я включил свой маленький портативный цветной телевизор. Да, на Хеллере была камера. И она как раз переключилась на других гонщиков.

Эти гоночные «бомберы», насколько их можно было разглядеть под снегом, выглядели полными развалинами: лишенные стекол, сильно обшарпанные уличные машины, подходившие для гонок потому, что от них можно было избавиться. «Кадиллак» среди них, нужно признаться, казался аристократом среди последних алкашей.

У «Кувалды» Мэлоуна в его черной машине имелась некая система усиления мощности. Что это была за машина? Укороченный катафалк? Он орал: «Эй, ты! (...), ты влез на мое место у старта! Ну смотри, уделаю тебя так, что от твоей тачки мало что останется, чтобы довезти тебя до морга!» Что это за штуки торчали у него на втулках? Ножи? А, чтобы вспарывать шины у других гонщиков!

Трибуны неодобрительно закричали и засвистели.

Хеллер занял место за направляющей машиной и впереди других участников. Они собирались сделать круг по треку перед тем, как взять старт. Какой ужасный трек! Вся работа снегоочистительных машин пошла насмарку. Снег лежал на асфальте восьмидюймовым слоем, а порывы ветра наносили его все больше и больше. Колеса машин взрывали его колеями, а образовавшееся месиво моментально превращалось в лед.

Внезапно, пробившись под облаками, сверкнули лучи низко стоящего солнца. А снег все падал. Неожиданно заговорило радио:

«Десять часов! Солнце и снег одновременно. Конец всем ставкам насчет погоды! А вот и они: разворачиваются, заезжают к трибунам. Направляющий отъезжает в сторону. Сигнальщик дает старт. С места срывается... Вундеркинд!»

Хеллер дал полный газ. «Кадиллак» с могучим ревом вырвался вперед.

Одна за другой и остальные машины прибавили свой рев к общему оглушительному крещендо. От этого нарастающего вибрирующего ревущего вала у меня чуть не попадали на пол экран слежения, телевизор и радио.

Трибуны сходили с ума. Вопили что есть силы, размахивали одеялами, подгоняли Хеллера.

Сквозь рев пробился поднявшийся до визга голос радиокомментатора. Он с такой поспешностью произносил слова, словно голосом своим гнал машины. «Номер один прошел полкруга. Другие пытаются сократить разрыв. Номер два, „Кувалда“ Мэлоун, сел на хвост лидера. Номер двенадцать только что обогнал пятый номер. Двенадцатый – это „Бандит“ Брэг. У него специально переоборудованный грузовик корпорации „Дженерал Моторс“! Только посмотрите, как он идет! Вот уже поравнялся с „Кувалдой“ Мэлоуном. „Бандит“ Брэг бросает вызов лидеру!»

Мне со своего места было это видно. Хеллер набирал скорость. Он не давал номеру двенадцатому обогнать себя, удерживая его справа сзади.

Комья снега из-под колес летели в отсутствующие окна, облепляя водителей. Не перестающий падать снег так и хлестал по забралу Хеллера.

И все же видимость была четкой. Я этого не понимал. Тут я сообразил, что забрало его, должно быть, обогревается и покрыто каким-то водоотталкивающим составом. Ага, он уже мошенничал!

«Бомберы» не таранили друг друга. Они вытянулись в цепочку, стараясь нагнать лидера. Тут я понял, что между ними, наверное, существует молчаливое соглашение – сперва разделаться с Вундеркиндом! О, разве я был против такого соглашения! Хеллер завершил первый круг по стадиону. Он держался чуть впереди от «Бандита» Брэга и не хотел гнать настолько быстро, чтобы, оторвавшись на круг, догнать хвост довольно тесно сплоченной стаи.

Цепи и шипы на колесах машин позволяли им не проигрывать в тяге. Но они рвали трек на куски и, пройдя один круг, наскакивали на превратившиеся теперь в лед гребешки. А потому заскользили и завибрировали. Шквальный порыв ветра с воем пронесся по гоночной трассе, сковывая и заволакивая ее снегом, словно мыльной пеной, и пряча под ним колеи.

Ярче заблестело солнце. Снегопад внезапно прекратился.

Хеллеру приходилось тяжело: он стремился держаться на расстоянии от последней машины и вместе с тем впереди «Бандита» Брэга. Шел он не на такой уж высокой скорости. Может, только на сотне. Но когда машины проходили повороты на концах стадиона, их из-за малого наклона трека заносило вбок. Нарастал рев, и водители боролись с управлением, чтобы не вылететь через край.

Но у машины Хеллера колеса хорошо держали дорогу. Поэтому он преодолевал повороты лучше остальных. Хеллер входил в поворот слегка притормаживая, затем давал полный газ и снова вырывался на прямую трека.

Пять кругов!

Пришла пора вступать в действие моему первому снайперу. Я внимательно наблюдал.

Звяк! Рулевая баранка заплясала в руках Хеллера. «Кадиллак» тут же завибрировал.

«Бандит» Брэг стрелой пронесся мимо него!

– Фэнси-Дэнси, – сказал Хеллер в микрофон. – Только что получил одну.

Голос в его наушниках:

– Понял!

– Внимание в боксе, – сказал Хеллер. – Заезжаю. Замените колесо!

Двигаясь по инерции, он одолел последнюю половину круга и заехал в свой бокс.

За считанные секунды его команда поддомкратила машину с одного бока. Завертелись автоматические гаечные ключи. Выкатили другое колесо. У окошка появилось лицо Майка:

– Черт возьми! Полегче! У нас только четыре запасных! – Он взглянул на снимаемое колесо. Нагнулся. – Боже, пулевая дыра!

Уполномоченный инспектор следил, чтобы не было дозаправки горючим. Домкрат оттолкнули, и машина плюхнулась на колеса. Инспектор гонки поднял большой палец вверх.

Хеллер вывел свой «кадиллак» на трек. Теперь машины шли с довольно большим разбросом. Одна нацелилась на таран. Зеленая. Сделала рывок в сторону Хеллера. Тот нажал на тормоз, чтоб его занесло, и тем самым увернулся от столкновения. Зеленая машина промахнулась.

Для Хеллера наступил новый этап гонки – этап уверток. Радио разорялось: «Вундеркинд потерял свое лидерство! Сделав непредвиденную остановку в своем ремонтном боксе...»

Но я немного входил в раж. Пуля калибра 30-06 из винтовки «уэзерби», оснащенной ускорителем, попала в цель довольно точно, и хотя металлизированная «шина» не разлетелась от нее вдребезги, как это случилось бы с обычной, она все же вывела из строя колесо, а поскольку у них только четыре запасных, я был уверен, что мы своего добьемся. Но кто такой был этот «Фэнси-Дэнси» и где он находился?

ГЛАВА 6

Снег прекратился, и на молочно-белом его покрывале поблескивали лучи тусклого солнца. Я высунулся из окошка фургона и, направив бинокль вниз, стал искать.

На склоне холма стояли здания, все выходящие окнами на стадион для скоростных автогонок. Двое моих снайперов должны были находиться на крышах ярдах в трехстах от ближайшего конца ограды гоночного трека. Одному надлежало засесть чуть слева от меня, другому – справа от него на другой крыше.

Увидеть их было очень трудно. Одетые в белые маскхалаты, они сливались со снегом, и различить их можно было только по темным винтовкам с телескопическими прицелами.

А это что такое? Третий снайпер!

Он лежал на крыше, возвышавшейся над двумя другими и гораздо ближе ко мне. Я направил на него свой бинокль. Армейская винтовка М-1. Длинная трубка глушителя. Никакой оптики! Снайпер ухватил зубами кончик рукавицы на правой руке и при этом немного повернулся ко мне.

Бац-Бац!

Я лихорадочно огляделся. Мне не из чего было в него стрелять! Я снова прильнул к биноклю. Бац-Бац отодвинул маленький передатчик, чтобы не мешал, и поводил плечами, как обычно поступают стрелки, устраиваясь поудобней. Я судорожно перевел бинокль на левого своего снайпера. Бац-Бацу его трудней было различить, чем мне. Вероятно, выстрел обнаружил его для бывшего морского пехотинца. Глушитель, конечно, ослабляет звук выстрела, но недостаточно, а моторы ревели далеко.

У моего снайпера слева что-то не ладилось с выбрасывателем. Пустой патрон не вышел после выстрела. Коробка ускорителя подвергается огромному давлению газов, и, возможно, она расширилась. Или, может, на таком холоде ее заклинило. А может, винтовки были не на высоте – ведь я приобрел их сильно подержанными. Они перезаряжались обоймами. Снайпер повернулся на бок, пытаясь выковырять застрявшую обойму ножом.

Мысленно я крикнул ему что есть мочи: «Берегись!»

Слишком поздно.

Магазин винтовки в руках снайпера внезапно взорвался.

Все происходило так быстро, что я едва успевал переводить бинокль с Бац-Баца на моего человека.

Взрывной волной его перебросило через край крыши.

Он упал на проходившую внизу улицу, исчезнув из поля моего зрения и пролетев, вероятно, сотню ярдов, не меньше.

Бац-Бац потянулся к своему радио.

Я резко перевел бинокль на второго своего снайпера.

Он видел это.

А Бац-Бац со своего места не обнаружил его!

Мой стрелок развернулся и тщательно прицелился в Бац-Баца. Выстрелил.

Я мгновенно поймал Римбомбо в свои окуляры. Его отбросило назад. Попал!

Бац-Бац опрокинулся навзничь на покатую крышу. Вместе с небольшой лавиной снега его понесло вниз, и он исчез из поля моего зрения.

Мой снайпер осмотрелся немного, затем повернулся, очевидно, считая, что он слишком уж уязвим сверху, сдвинулся в сторону, и я потерял его из виду. Но вскоре я заметил кончик его глушителя, торчащий из-за вентиляционной трубы в направлении трека.

Слава богам, обрадовался я, у меня в деле еще имеется снайпер! Хеллеру далеко до победы!

ГЛАВА 7

Над снежным ландшафтом метался рев моторов, соперничая с криками и завываниями трибун.

Пятнадцать машин растянулись в цепочку, грохоча и бешено сопротивляясь заносам на поворотах.

Возбужденный голос спортивного радиокомментатора сообщал об их местоположении и маневрах.

Залп снега из-под задних колес идущей впереди машины ударил Хеллеру в лицо, ослепив его. Потом каким-то чудесным образом видимость полностью восстановилась. Хеллер поднял руку и содрал слой пластика с забрала своего шлема. Наверное, забрало состояло из множества тонких листов водоотталкивающего пластика, которые можно было просто отдирать один за другим. Это только лишний раз доказывало его способность к надувательству. Теперь он отчетливо видел колею на треке и заносимые перед ним машины.

И вот он пошел обгонять их одну за другой. Каждый раз, когда Хеллер обходил очередную, голос радиокомментатора заглушался восторженным воем ликующих трибун. Радио вещало: «Для тех, кто запоздало настроился на нашу волну, объясняю: эти состязания в отваге, сообразительности и просто бешеном темпе вождения выиграет первый, кто пройдет тысячу кругов, и последний, кто все еще сможет маневрировать на собственной тяге.

Приз на четверть миллиона долларов будет разделен на две части: половина – за пройденные круги и столько же – последнему, кто удержится на колесах и сможет двигаться самостоятельно. Уже сейчас я вижу, что эти адские водители, каждый из них, стремятся получить оба приза. К сожалению, несмотря на скверное состояние трека, никто еще не угробился. Послушайте, как ревут моторы! Вы слышите металлический лязг – это ослабевшие цепи...» Радиоголос потонул в реве трибун. «Вундеркинд только что обошел „Кувалду“ Мэлоуна!»

Хеллер, мчась со скоростью около 120 миль в час, стрелой прошивал рассеянную по мототреку стаю гонщиков.

Один из них бросил машину вбок, желая долбануть его. Хеллер поднажал, и тот промазал.

Еще одна машина рванула в его сторону, намереваясь ударить, когда он приближался к ней для обгона. Это был номер девятый.

И этот промазал!

Другая, подходившая сзади, резко свернула и долбанула деревяшку. Обе врезались в ограждение. Клубы дыма. Запоздалый звук удара.

«Номера девять и четыре, похоже, выбывают из игры! – прокричал радиоголос. – Какой удар! Нет, простите, я ошибся. Четверка – это „Убийца“

Мак-Ги – еще на ходу. Да, он возвращается на трек! Нет, снова идет на таран девятки! А вместо этого врезается в машину «скорой помощи»! Но вот «Убийца» Мак-Ги опять на треке! Он снова участвует в гонке!»

На место столкновения пробивалась бригада телевизионщиков, чтобы заснять изувеченные тела. Их комментатор говорил: «А вот и мы, друзья. Канал „Шесть и семь восьмых“ всегда с вами! Мы обещали вам сегодня кровь, и вот, пожалуйста, мы ее вам показываем. Тут все залито кровью. Трое мертвых, водитель и двое врачей „скорой помощи“. Смотрите на эту кровь, друзья. Наша реклама: полотенца „Баунси“».

Теперь на треке осталось четырнадцать машин. Желтый флаг вынудил их сбавить скорость. Это позволило им растянуться в цепочку. Вдруг снова дернулась баранка в руках Хеллера.

Его здорово занесло, и он чуть не столкнулся с семеркой. Он притормозил и вывернул руль, чтобы увернуться от тарана сзади.

– Фэнси-Дэнси. Еще один, – сказал он в микрофон.

Ответа никакого.

– Фэнси-Дэнси, – повторил Хеллер, – действуйте, прошу вас.

Никакого ответа.

Я поздравил себя. Мы ему еще покажем!

Колесо «кадиллака» дребезжало Хеллер обошел две машины и юркнул в свой бокс. Ремонтники подвели под «кадиллак» домкрат, и машина накренилась.

– Cogliones!(Олухи! (ит.)) – воскликнул Майк. – Еще одна пуля!

Поставили запасное колесо. Инспектор удостоверился, что в бак не влито ни капли бензина. Трибуны, заглушая радиокомментатора, кричали: «Давай, Вундеркинд!»

Комментатор пояснял: «Теперь Вундеркинд до вольно сильно отстает. У него были два заезда в бокс из-за пробоя колес. Уполномоченные проследили, чтобы он не дозаправился горючим»

Снова Хеллер помчался по треку с рассеянными в беспорядке машинами. Кажется, им еще больше хотелось протаранить его.

Хеллер с заносом прошел часть трассы, чтобы увернуться от шестерки, выровнял машину и пустил ее полным ходом по ближайшей ко мне части трека.

Снова баранку рвануло у него из рук.

Он едва не врезался в ограждение. Но овладел управлением и едва увернулся от одиннадцатого номера. В тяжелых колеях колесо «кадиллака» вибрировало.

– Фэнси-Дэнси, – проговорил Хеллер. – Еще одно!

Ответа не было. Он свернул к боксу.

– Cogliones di Cristo!(Олухи царя небесного! (ит.)) – вскричал Майк. – Еще пуля! Заменим это, и у тебя в запасе останется только одно! Ты там полегче!

Телевидение показало, как Хеллер выезжает из бокса. «Вундеркинд уже точно потерял лидерство. С тремя остановками на ремонт он теперь в хвосте. Он может немного наверстать, когда другие гонщики будут останавливаться на дозаправку, но теперь от него как от гонщика потребуется очень многое...»

Снова шел снег. Радио говорило: «Синоптики Коммерческой палаты Флориды сообщают, что для вас наступил разгар самой скверной, самой паршивой зимы, каких вы давно уже не видели. Снова идет снег, если вы еще не заметили. Сегодня днем в Сприпорте будет снег и еще раз снег. Увидите, пока идут часы, вас просто завалит снегом. Если кто-нибудь из вас после гонок в Сприпорте останется жив и выиграет пари, срочно во Флориду, чтобы потратить там свой выигрыш. Мы любим деньги и обчистим вас так, что вы и не заметите».

Я не различал гоночного трека, но был доволен. Как только кончится снежная канитель и снайперу снова будет все видно, он испортит Хеллеру еще одно колесо. А там последнее – и Хеллер выйдет из игры! Этому «кадиллаку» уже и так изрядно досталось. Вряд ли машина останется целехонькой при езде на пробитом пулей колесе.

И тут вдруг голос. На мне было три звуковых приемника. Какую-то долю минуты я не мог определить, откуда он исходит.

Из наушников Хеллера!

– Извини, Честолюбец. Подбили мою переговорную коробку, но с номером два покончено. – Это говорил Бац-Бац!

Хеллер спросил:

– Вы в порядке?

– Всего лишь синячок, Честолюбец, пустяки. Вперед к победе!

– Эне-бэне ряба, квинтер-финтер жаба! – произнес Хеллер, как заклинание, и уже по-настоящему нажал на дроссель. Дорога под ним помчалась лентой с размытыми очертаниями.

Я оглядел в бинокль раскинувшееся передо мной заснеженное пространство. Где-то в этой промерзшей округе лежал мертвым второй мой снайпер. Вероятно, с торчащим в теле ножом, насколько я знал итальянцев. Я же ничего не мог обнаружить. А может, и никому другому тоже, думал я, никогда его не найти.

Я провел несколько скверных минут. Может, Бац-Бац, заподозрил я, где-нибудь там, наверху, и вынюхивает меня. Я надежно запер двери фургона и достал нож, выданный мне «службой ножа». Но тут до меня дошло: Бац-Бац должен сейчас находиться в ремонтном боксе Хеллера. Ведь ему нужно было туда зайти, чтобы связаться с Хеллером по радио.

Чтоб ему провалиться, этому (...) Бац-Бацу! Чтоб ему, чтоб ему, чтоб ему! Теперь у Хеллера появился шанс одержать победу!

ГЛАВА 8

Шел снег, и бешеные гонки продолжались. Задубевший, и не только от холода, я сидел и смотрел. Теперь оставалось только одно из двух: либо Хеллер разобьется на этом опасном треке, где на всем пути машинам не давали покоя заносы, либо накроется его карбюратор.

Снег то прекращался, то начинался снова – и так бесконечно, пока машины все кружили и кружили по стадиону.

Телевизионный канал «Шесть и семь восьмых» не отставал от машин. «Наверняка наши местные болельщики с восторгом воспримут новость, что Вундеркинд, не раз уже терявший лидерство, снова впереди. Трек в ужасающем состоянии. А, вот и Джэб Тошуа. Ему сто один год.

– ...Джэб, вы помните, чтобы трек когда-нибудь был таким скверным?

– Кажется, это было в восемьдесят третьем, когда я потерял своего кота...

– Спасибо, Джэб...

Номер семь, «Клинок» Дугтан, только что завернул к себе в бокс. Он заправляется горючим... Впрочем, нет, он потягивает «Пиграмз корн виски». Посмотрите, какое блаженство написано на лице «Клинка» Дуггана, пока он осушает свою пинту... А теперь рекламная пауза для наших спонсоров «Пиграмз корн виски»».

Рекламный квартет мальчиков спел песенку:

«Корн виски», «корн виски», «корн виски», ору.

Без «Пиграмз корн виски» я просто помру.

Снова на экране появилась картина автогонок. «"Клинок" Дугган покидает свой бокс. Вот он, видите? Машет вам в объектив камеры. Эй, он свернул направо и оказался на пути у Вундеркинда! Вундеркинд затормозил и ловко обошел его! Номер семь – это „Клинок“ Дугган... Люди! Не может быть! Он только что отскочил от восьмерки! Врезается в ограду! Взлетает в воздух. Машина переворачивается! Она приземляется на защитные дуги! Ее охватывает пламя! Дугган в ней как в ловушке! На нем загорается одежда...

Сейчас мы покажем эти кадры в замедленном повторе».

Замигал сигнал повтора.

Зазвучал низкий хрипловатый голос: «Уберите эти (...) кадры с экрана, или мы закроем ваш счет!» Тут же по кадру со взрывающимся Дугганом пробежала цепочка мигающих букв: «Смоделированная драматизация».

Еще одна машина вылетела с трека и угодила в груды наваленного при расчистке снега. Другая еле заползла в свой ремонтный бокс: у нее порвался ремень вентилятора и перегревался двигатель.

Осталось только одиннадцать машин. Время приближалось к трем. Разбрасывая снег в обе стороны, ухитряясь ловко прошмыгнуть между машинами, Хеллер несся вперед под крики ликующих трибун. Меня от этого просто воротило. Я все время посматривал на часы: теперь уже очень скоро этому карбюратору предстояло выйти из строя, и тогда с Хеллером будет покончено.

Но за последние полчаса он настолько прочно утвердился в положении лидера, что некоторые гонщики стали, очевидно, подумывать, что не видать им победы как своих ушей, если они его не устранят.

Вместо того чтобы накручивать круги, они гнали, заботясь теперь лишь о том, как протаранить проходившего мимо Хеллера.

«Мочила» Бенсон в машине под номером десять, разоборудованном микроавтобусе международного класса, притаился в засаде в ближнем ко мне конце овала. Он собирался, насколько я понимал, сделать бросок в центр трека и долбануть там Хеллера.

«Кадиллак» притормозил, въезжая в зону поворота, затем прибавил скорость, идя юзом в фонтанах разлетающегося снега.

«Мочила» выжал из своей тачки все, что мог, и погнал ее параллельно машине Хеллера, целясь ей в левое переднее колесо.

Сквозь жуткий вой истязаемых двигателей я различил голос «Мочилы»: «На, получай, (...)!»

Микроавтобус коснулся колеса «кадиллака», прежде чем Хеллер успел увернуться.

Вспышка!

Электрический разряд!

Десятка отскочила, словно молнией пораженная!

Ее бросило в сторону, на ограждение!

Гонщик сидел в ней ошарашенный.

Болельщики выли и ревели от восторга!

Телевидение сделало повтор. Это и впрямь была молния! Десятка ткнула Хеллера в левое переднее колесо, и сверкнула электрическая вспышка диаметром не менее пяти футов!

Через эти колеса заземлялось избыточное электричество карбюратора. И любая другая машина, прикоснувшись к ним, пропускала через себя целую молнию.

«Мочила» Бенсон, шатаясь, выбирался из своей десятки. Похоже, он представления не имел, что с ним произошло, но дальше участвовать в гонках ему совсем не хотелось.

Радиокомментатор пытался как-то это растолковать и наконец удовлетворился объяснением, что у Вундеркинда магнетическая личность.

Хеллер и остальные продолжали гонку, рев моторов смешивался с воплями зрителей.

Другие водители толком не знали, что произошло. Когда при столкновении машин металл ударяется о металл, всегда возникают искры.

Снег прекратился, и появилось тусклое солнце.

Еще одному гонщику, в старом «додже», пришла в голову мысль долбануть Хеллера сбоку на дальней от меня прямой. Он ехал рядом с ограждением, и, когда Хеллер стал обгонять, «додж» набрал скорость и резко свернул в его сторону.

Вспышка!

Раздался треск, как при разряде молнии.

Хеллер зацепил-таки его колесом.

«Додж» завертелся, потеряв управление.

Он перевернулся и по инерции проскользил футов пятьдесят на своих защитных металлических дугах.

Народ просто с ума сошел от восторга.

Желтый флаг. К «доджу» поспешил буксирный тягач и зацепил разбитую машину, готовясь уволочь ее с трека. Гонщик постоял в ожидании машины «скорой помощи», а затем попытался забраться в тягач. Он шел так, словно до сих пор описывал круги.

Водители снова разогнали свои машины. Их теперь оставалось девять.

Я сидел как на иголках. Вполглаза я следил за экранами, а остальное внимание сосредоточил на секундомере. Время перевалило за три.

Я всерьез забеспокоился: неужели Хеллер все-таки победит?

ГЛАВА 9

Снеговые облака уже не так тесно прилегали друг к другу. Мутноватое послеполуденное солнце бросало косые лучи на изжеванный колесами трек. Похоже, еще больше похолодало.

Мощный рев «кадиллака» с выхлопной трубой без глушителя перекрывал гул двигателей остальных машин, когда он, набирая скорость, приближался к ближайшему ко мне повороту. Хеллер взялся за гонки всерьез. Уже на двадцать кругов опережая любого своего соперника, он решил теперь показать все возможности своего «кади».

Оставшиеся восемь гонщиков, включая «Кувалду» Мэлоуна и «Бандита» Брэга, вероятно, понимали, что если они не предпримут каких-нибудь мер, то их песенка спета. По-видимому, подстегивало их и то, что время от времени с трибун орали нараспев: «Вун-дер-кинд, Вундер-кинд, Вундер-кинд!»

Брэг, Мэлоун и другие были ветеранами гоночного трека, «бомберами» высшего класса. Они все повидали и поучаствовали во всем и теперь не собирались бесстрастно взирать на свое приближающееся поражение. В стратегию «дерби на выживание» входило и создание группировок. Стоит им всем вместе избавиться от Хеллера, и на протяжении оставшихся кругов они смогли бы помериться силами между собой. Но Хеллер должен уйти.

Я уяснил их замысел по тому, как они согласованно замедляли ход, проходя мимо трибун. Гонщики сделали еще круг, причем Хеллер, ловко петляя, легко обошел всех, как будто их вовсе не существовало.

Хеллер делал свыше полутораста миль в час. Он сидел весь начеку, стараясь предвидеть маневры соперников, чтобы успеть увернуться. Его «кадиллак» казался мне красной чертой, так быстро он проносился мимо. Мотор его непрестанно ревел, словно все время напоминал о своей исключительной мощи. Остальные восемь машин подтягивались друг к другу, образуя нечто вроде неровного круга. Четверо избрали ту сторону прямой, что ближе к трибунам, остальные четыре машины – другую ее сторону. Они отказались от попыток обогнать друг друга и собирались в классически правильный «строй разрушительного дерби».

Комментаторы телевидения и радио возбужденно трещали о том, что предвидится что-то особенное.

Хеллер понял, что готовится какая-то ловушка. Он неожиданно сбавил ход и перешел на более низкую передачу – видимо, хотел обеспечить себя сверхмощным ускорением для внезапного рывка.

«Кади» приблизился к выжидающему кругу машин, которые делали только миль шестьдесят в час, и вошел внутрь своеобразной петли.

Когда машины гонщиков устремились к нему, Хеллер сделал рывок.

Взвыв, «кади» резко набрал скорость.

Удар и скрежет металла!

Это «Кувалда» Мэлоун столкнулся с другой машиной.

«Кади» проскочил ловушку и был таков.

Соперники изменили тактику. Они развернулись так, чтобы на сей раз таранить его задом. Похоже, гонщики заранее обговорили этот маневр, да и чему удивляться – они были совсем рядом и могли легко докричаться друг до друга.

Широкая брешь, оставленная для Хеллера, так и звала проскочить ее одним махом.

И он, очевидно, намеревался проскочить ее снова.

Гонщики дали обратный ход. Цель была уж близка!

Но он вдруг нажал на тормоз и резко вырулил налево.

Машина завертелась на месте.

Гонщики долбанули друг друга.

Хеллера между ними не было.

Он дал полный газ, одновременно выворачивая руль в другую сторону, вывел машину из вращения и молниеносно промчался мимо соперников, едва не царапая отделявшую трибуны ограду.

Он обошел их, воспользовавшись только что освободившейся полосой трека.

Трибуны взвыли от радости.

Гонщики развели свои машины в стороны. Их подбадривали криками, и они вернулись на исходные позиции.

Хеллер заканчивал новый круг.

Но что бы он ни задумал проделать на сей раз, этому не суждено было сбыться.

Когда он преодолел дальний от меня поворот, делая миль семьдесят в час, у него отказал мотор.

До остальных гонщиков ему оставалось всего лишь около сотни ярдов.

Возможно, он думал, что сумеет пройти сквозь строй их машин накатом.

Машина шла по сугробам. Это здорово гасило скорость, и Хеллер ничего не мог поделать.

С заглохшим мотором он въехал прямо в середку готовящейся ловушки. Его скорость составляла в тот момент всего лишь около двадцати миль в час.

Трах!

Восемь машин врубились в Хеллера задом и сгрудились единой массой, сцепившись с его «кадиллаком».

Крышка капота у машины Хеллера становилась вишнево-красной.

Это же короткое замыкание карбюратора!

Резким рывком Хеллер избавился от ремня безопасности.

Просунул руку в окно, ухватился за крышу и вылезая произнес: «Прощай, „кадиллак броэм купе элегант“. В том не было твоей вины!»

Как и подобает гимнасту, коим он был на самом деле, Хеллер подтянулся и вылез в окошко.

Кругом обездвиженные машины.

Ругань водителей.

Из под капота «кадиллака» стал выбиваться дым.

– Полундра! – крикнул Хеллер знакомым мне флотским высоким голосом.

С крыши своей машины он перепрыгнул на другую, затем еще на одну.

Оттолкнувшись, он взлетел в воздух и приземлился на снег. Покатился, вскочил на ноги и пустился бежать к своему боксу.

«Кувалда» Мэлоун и «Бандит» Брэг выбрались из свалки, с треском врубили передачи и вместе рванули за Хеллером.

В груде из шести машин прозвучало два взрыва. Я знал, что это взорвались кислородно-водородные баллоны.

Пламя взметнулось вверх.

Другие водители убегали прочь.

Но «Кувалда» Мэлоун и «Бандит» Брэг уже настигали Хеллера.

Он повернулся, чтобы встретить их лицом к лицу.

Обе машины устремились с двух сторон в одну точку, и этой точкой был Хеллер!

Он руками оттолкнулся от их капотов, взлетел, кувыркнувшись, вверх, еще раз оттолкнулся ногами от крыши машины «Кувалды» Мэлоуна, перелетел через нее и приземлился сзади.

С визгливым скрежетом две долбанувшие друг друга машины отскочили в стороны и завертелись на льду.

Бензобаки «Бандита» Брэга, должно быть, получили пробоину. Остальное доделали искры, высекаемые колесными цепями на льду. Обе машины мгновенно объяло зелено-оранжево-красное гудящее пламя, со свистом рассекшее воздух. Брэг, выскочив из машины, старался отбежать подальше.

На «Кувалде» Мэлоуне загорелась одежда. Он бросился в снежный сугроб, стараясь сбить пламя.

Хеллер бежал к своему боксу.

ГЛАВА 10

Хеллер перепрыгнул через защитное ограждение бокса, и бригада ремонтников засуетилась вокруг него.

Майк Мутационе хлопал по гоночному костюму Хеллера, гася на нем искры.

Трибуны сходили с ума.

Радиокомментатор срывался на крик: «У Вундеркинда заглох мотор, вот так-то, дорогие мои...»

Телевизионный обозреватель спортивных новостей вещал на сильно повышенных тонах: «Загорелось девять машин...»

Разорялись громкоговорители: «У Вундеркинда, наверное, кончилось горючее...»

Видно было, как «Кувалда» Мэлоун выбирается из сугроба. Он помчался назад к своей машине. Сбил огонь с мягкой обивки. Вскочил в кабину. Старая рухлядь завелась. Ей только слегка досталось от взрыва машины «Бандита» Брэга.

Из машин, что пылали в погребальном костре перед трибунами стадиона, не двигалась ни одна.

«Кувалда» Мэлоун повел машину в объезд гоночной дорожки.

На трибунах поднялся рев возмущения.

Из громкоговорителей стадиона кричал уже кто-то другой: «Из-за этого (...) Вундеркинда мы спустили все до последней рубашки!»

Никто не обращал внимания на «Кувалду» Мэлоуна, который со скоростью около двадцати миль в час неуверенно катил по стадиону. Он победил в состязании на сохранность машины и теперь стремился к призу за выносливость в пробеге. Его совсем не замечали.

Громкоговорители надрывались: «Этого чертова Вундеркинда – к ответу!»

Ставившие на Хеллера и проигравшие волной перехлестнули через заграждения и высыпали на трек.

С воплями о мщении они ринулись к его боксу.

Хеллер наблюдал за их приближением.

– Прямо как у Хаклуита в его «Плаваниях», – пробормотал он. – «Очень трудно чувствовать себя в безопасности при высадке на берег среди туземцев Северной Америки!»

Бригада Майка стояла полукольцом вокруг территории бокса.

Толпа угрожающе валила по треку, словно взбесившаяся грозовая туча. Про гонки забыли. Кровь, им нужна была одна только кровь.

Полиция стадиона пыталась остановить их. Те разбрасывали полицейских в разные стороны.

Толпа угрожающе надвигалась. В ней раздавались истерические крики: «Вундеркинда к ответу!», «Ты стоил мне десять тысяч!», «Убить его!» и прочее, похожее на яростный воинский клич.

А Хеллер только посиживал себе да посматривал.

Передние ряды толпы, недовольно рычащие, размахивающие кулаками, приблизились к линии обороны Майка уже на расстояние двадцати футов.

– Давай! – рявкнул Майк.