Текст книги "Подъем Китая"

Известный американский политолог, советолог и «кремлевед» Збигнев Бжезинский, завершая свою книгу «Большой провал. Рождение и смерть коммунизма в двадцатом веке» (Нью-Йорк, 1989), писал не только о скором крахе КПСС в Советском Союзе, но и о неизбежном крахе Китая как социалистического государства. «Китайские коммунистические лидеры, – писал З. Бжезинский, – окажутся перед фактом, что продуктивный, творческий социоэкономический плюрализм несовместим с системой однопартийного правления, которая его отвергает. Китай почти неизбежно обречен испытать усиление политической напряженности. Действительно, невозможно представить себе долговременный процесс увеличивающегося экономического плюрализма без появления в Китае гражданского общества, которое в конце концов начнет добиваться осуществления своих политических устремлений. Это, вероятно, вызовет трудную, а потенциально даже и бурную конфронтацию. Таким образом, экономический успех Китая может оказаться катализатором политического кризиса, который, в свой черед, может поставить под вопрос этот экономический успех. Китайские лидеры не могут бесконечно долго избегать необходимости взглянуть в лицо факту, что не существует компромисса между централизованным коммунизмом и децентрализованным самоуправляющимся обществом» (с. 234).

С тех пор как в июне 1989 года З. Бжезинский закончил свою книгу, прошло уже больше 20 лет. Мы видим сегодня тяжелый экономический кризис в США, и мы видим непрерывный 30-летний рост и развитие Китая, который сохраняет верность своему социалистическому выбору. Это очень важный пример и не менее важный урок для всех стран и их лидеров.

Работа китайского руководства в последние 30 лет заслуживает самой высокой оценки. Такой сплоченной, компетентной и большой группы лидеров нет сегодня ни в одной из стран мира. Нигде в мире нет на сегодня такой разумной системы ротации руководящих кадров, какая сложилась в Китае в последние 30 лет. Но ни одно государство в мире не решало в последние 25–30 лет столь трудных проблем, какие решал Китай, и особенно в своей внутренней политике. При этом все, кто внимательно наблюдал за событиями в Китае в эти десятилетия, согласны в том, что китайское руководство не допустило в истекший период сколько-нибудь серьезных ошибок. Любая крупная ошибка или оплошность в руководстве столь большой страной, как Китай, может обойтись очень дорого, и не только самому Китаю. В новой России только сейчас – в XXI веке начинает складываться более или менее разумная система ротации власти; в XX веке ее не существовало. Американская система смены политических лидеров и политических поколений хаотична, несовременна и содержит в себе слишком много неопределенностей и рисков. Более разумной является британская система, которая сложилась на Британских островах в течение последних 200 лет. Нет никаких сомнений в том, что и среди нынешнего поколения руководителей Китая существуют разногласия и ведется полемика. Однако она не происходит открыто. Спорные вопросы решаются здесь путем внутрипартийного диалога и на основе консенсуса. Это не пример для других стран, но это необходимо для того Китая, который существует сегодня и для которого устойчивость и стабильность – это одно из самых важных условий выживания страны и нации и их прогресса. Китай не может себе позволить иметь таких лидеров, какими были в России и в СССР Л. Брежнев, М. Горбачев и Б. Ельцин, или таких, как Джордж Буш-младший в США.

VI. Народно-освободительная армия КНР

Китайская армия и китайская революция

Китайская Народная Республика была создана в результате 20-летней гражданской и национально-освободительной войн, и создание сильной народно-революционной армии оказалось здесь не менее важным условием победы, чем создание авторитетной марксистской коммунистической партии. Партийные организации создавались уже в начале 1930-х годов главным образом внутри воюющей армии, а руководители партии являлись одновременно или командирами, или политработниками самой народной армии. Борьба шла многие годы в отдаленных сельских районах и вдали от крупных городов. Верхи партии и армии в те годы практически совпадали, и у Мао Цзэдуна были все основания утверждать, что «винтовка рождает власть». В 1930-е годы лидерство Мао Цзэдуна было основано в первую очередь на его роли главного стратега Китайской Красной Армии, и он заботился о своем положении в армии больше, чем о своей роли в партийных структурах, которые были тогда раздробленны и недостаточно авторитетны.

Еще в 1927 году на V съезде КПК в Ухане был избран новый состав ЦК КПК, а также сформированы Секретариат и Политбюро ЦК КПК. Однако в начале 1930-х годов оказалось невозможным даже собрать пленум ЦК или заседание Политбюро. Руководство КПК было восстановлено только в январе 1935 года на Совещании в Цзуньи во время Великого похода. Это Совещание выполнило роль чрезвычайного и восстановительного съезда КПК, и на нем с правом голоса присутствовали не только немногие члены ЦК КПК, но и руководители политуправления и генштаба Красной Армии, командиры и комиссары крупных соединений, а также руководящие работники Центрального Советского правительства – всего около 40 человек. Руководящее положение в ЦК КПК занял после Совещания в Цзуньи Мао Цзэдун, который проявил себя не только как политик и лидер партии, но и как выдающийся полководец. Его поддержали тогда и такие авторитетные деятели КПК и Китайской Красной Армии, как Чжоу Эньлай, Чень И, Дэн Сяопин и Линь Бяо.

В истории китайской революции история КПК и история НОАК почти неотделимы друг от друга. НОАК была партийной армией, или армией КПК, но и сама КПК являлась в те годы ядром армии. Вся военная подготовка бойцов НОАК соединялась с их общим и политическим образованием и воспитанием. Но и на завершающем этапе гражданской войны в 1946–1949 годах именно народная армия должна была направлять часть своих кадров на формирование политических и управленческих структур в те крупные города и провинции Китая, из которых изгонялись японские оккупанты и марионеточные власти, а затем и гоминдановская администрация. Мао Цзэдун сравнивал тогда полевые армии НОАК, имевшие более чем 2-миллионную численность, со школами и университетами, и призывал именно за счет армии формировать в стране аппарат кадровых работников самой партии и нового государства. При проведении демобилизаций в 1949–1953 годах миллионы военнослужащих направлялись на работу в органы как местного, так и центрального государственного аппарата, образовав здесь дисциплинированный и прочный костяк всей вертикали власти в стране.

Известно, что в богатой Америке основной упор в работе государственных органов делался не на силу оружия, а на финансовые рычаги. Многие наблюдатели еще недавно утверждали, что наиболее влиятельным, хотя и теневым, центром власти в США является не Белый дом или Капитолий, а Уолл-стрит. В большинстве развивающихся стран, возникших в мире в последние 60 лет, при создании государственных структур чаще всего опора делалась на силовые структуры.

В Советской России после Октябрьской революции правительство Ленина опиралось в первую очередь на возникшие в стране структуры Советов, на партию большевиков, а также на поддержку наиболее активной части рабочих и крестьян, воодушевленных программой и лозунгами ленинской партии. В.И. Ленин рассчитывал тогда на мирное развитие революции. Однако очень скоро большевикам пришлось создавать и специальные силовые структуры. В декабре 1917 года была создана Чрезвычайная комиссия – ЧК – для борьбы с саботажем и контрреволюцией. В феврале 1918 года начала создаваться и Красная Армия. Как председателем Реввоенсовета, так и народным комиссаром по военным и морским делам был назначен Л. Троцкий, который стал в составе Советской власти первым Верховным главнокомандующим. Именно это обстоятельство предопределило после смерти Ленина характер и остроту внутрипартийной борьбы. Даже после победы над всеми оппозициями Сталин не слишком доверял высшему командному составу армии. В противовес армии, которую старались уже тогда держать вне политики, Сталин начал создавать мощные структуры органов государственной безопасности, которые по своим правам и по карательным возможностям стояли над армией, а позже и над самой партией. В Китае не было необходимости создавать столь всеобъемлющие органы государственной безопасности, и армия пользуется здесь гораздо большим влиянием, чем разного рода специальные и секретные службы.

Китайская армия и «культурная революция» в Китае

В годы «культурной революции» отряды «хунвейбинов» и «цзаофаней» громили партийные комитеты на разных уровнях как «штабы тех, кто идет по капиталистическому пути». В стране был хаос, и органы власти формировались как ревкомы – на уровнях городов, уездов и провинций. Однако во все ревкомы входили представители армии, которая сохраняла свою структуру и становилась, таким образом, главной опорой власти. Отряды «хунвейбинов» и «цзаофаней» формировались из студенческой и рабочей молодежи, и они не были способны управлять жизнью общества и государства. Армия оставалась опорой власти Мао Цзэдуна и после гибели Линь Бяо. Однако после смерти Мао Цзэдуна именно верхи армии поддержали Дэн Сяопина и обеспечили устранение от власти радикалов из «банды четырех». При поддержке министра обороны маршала Е Цзяньина Дэн Сяопин, который всегда был популярен в армии, был назначен на пост начальника Генерального штаба НОАК. Оба они вошли после XI съезда КПК в Постоянный Комитет Политбюро ЦК КПК, где интеллектуальное превосходство и выдающееся политическое дарование Дэн Сяопина обеспечило ему победу в достаточно острой борьбе за власть в стране, в армии и в партии.

После формирования прочного партийного руководства и ликвидации системы ревкомов полномочия НОАК стали сокращаться, но оставались очень большими. Все наблюдатели отмечали уникально высокий статус в партии Военного Совета ЦК КПК и Центрального Военного Совета – ЦВС, персональный состав которых был одинаковым. Во главе этих органов власти стоял тогда Дэн Сяопин.

Китайская армия и политика в 1980–2010 годах

Во время политического кризиса в Китае в 1989 году именно армия обеспечила в стране порядок и стабильность, хотя в отдельных случаях для этого пришлось применить силу. Китайская армия не отделена и сегодня от политики и от Коммунистической партии, и в ней никогда не проводилось никакой департизации. В современной России в списках 100 ведущих политиков страны можно найти имена многих крупных бизнесменов, но здесь нет имен командующих военными округами, родами войск и вообще представителей генералитета. В Китае мы можем видеть иную картину и иную структуру высшей политической элиты. На последнем, XVII съезде КПК в состав ЦК КПК был избран 371 член ЦК. Из них 41 % – это региональные лидеры, 34 % – это политики из центральных органов власти. 17 % членов ЦК КПК – это генералы и 7 % – это главы корпораций и люди из академических кругов.

В Китае армия и сегодня не отделена ни от мира политики, ни от мира бизнеса. КПК имеет свои аграрные предприятия и предприятия как оборонной промышленности, так и многих других отраслей экономики. Во многих городах именно армия контролирует такую деликатную сферу, как бизнес развлечений и отдыха. Военным структурам могут принадлежать рестораны, коммерческие отели, бюро путешествий, но также предприятия космической отрасли, аэропорты, крупные предприятия, работающие в области технологий двойного назначения. Это тысячи компаний с миллиардными оборотами. По поручению ЦК КПК военным структурам НОАК, а не органам внутренних дел или государственной безопасности было поручено установить контроль над такими коррупционно-емкими сферами, как сфера инвестиций из западных стран и экспорта из Китая.

Рыночная экономика создавалась в Китае под более строгим контролем, и это предотвратило тот разгул криминальных процессов, который сопровождал процессы приватизации экономики в России и во многих странах СНГ, а также в других развивающихся странах. В 1990-е годы рыночные реформы в России сопровождались, как известно, упадком экономики и сокращением ВВП на 45 %. В это же десятилетие Китай удвоил свой ВВП и таким образом обеспечил мощный рывок вперед. Еще в 1989 году Советский Союз по большинству показателей экономического и научно-технического развития обгонял Китай. В 1999 году Китай по очень многим отраслям экономики оказался более развитой страной, чем Российская Федерация. Немалый вклад в этот успех Китая внесла и НОАК.

Военная мощь НОАК

То обстоятельство, что китайская армия не стоит вне политики и вне экономики, не мешает ей исполнять и свои прямые функции по обороне страны. По оценкам всех экспертов, НОАК существенно увеличила в последние 15–20 лет и свою чисто военную мощь.

По общим возможностям и по технической мощи своих Вооруженных Сил Китай на сегодня отстает не только от США, но и от России. У Китая нет пока еще сравнимого с американским и российским военно-морского флота, а также таких, как в США или России, военно-воздушных сил. Китай существенно уступает США и России по мощи ракетно-ядерного оружия и по космической противоракетной обороне. Китай отстает от России и США по силе своих систем ПВО. Китай не имеет пока еще столь значительного военно-промышленного комплекса, какой есть у США и России, а также у стран Европы, входящих в НАТО. Западные страны перенесли многие из своих предприятий в Китай и в другие страны Восточной Азии, но все заводы по производству вооружений они оставили на своей территории. Еще 20 лет назад западные страны ввели эмбарго на поставки в Китай современной военной техники, и это эмбарго сохраняется до сих пор. Советский Союз и Россия такого эмбарго не вводили. Крупные продажи военной техники в Китай были возобновлены еще в 1990–1991 годах. Позднее Борис Ельцин подписал с Цзян Цзэминем широкомасштабное и долгосрочное соглашение, которое охватывало вооружение и боевую технику всех видов вооруженных сил и родов войск. В настоящее время по масштабам экспорта российского вооружения Китай занимает второе место после Индии. Однако Китай закупает российское оружие не только для того, чтобы использовать его для оснащения своих Вооруженных Сил, но и для того, чтобы освоить производство подобного рода оружия и его новых модификаций на собственных заводах.

Китай непрерывно совершенствует и реформирует свои Вооруженные Силы, и это вызывает определенное беспокойство в США. Пентагон ежегодно составляет для конгресса США доклад «Военная мощь Китайской Народной Республики». В докладе на этот счет за 2008 год говорилось, что процесс реформирования НОАК вступил в завершающую фазу и вскоре китайская армия сможет осуществлять не только оборонительные операции, но и проводить наступательные операции за пределами КНР. Первоочередной целью китайской армии, по мнению американских военных экспертов, может стать как Тайвань, так и спорные нефтеносные шельфы в Тихом океане. Китайская печать эти выводы не комментирует. Однако уже сегодня Китай имеет самую большую по численности сухопутную армию в мире. Эта армия дисциплинированна и хорошо вооружена. Китайская армия строится на контрактной основе, но число желающих служить в ней молодых людей намного превышает число вакансий, и потому армия имеет возможность выбирать самых лучших. Китай постепенно, но целенаправленно наращивает мощь своих ВМС и ВВС. Здесь очень сильны подразделения десантных войск, как воздушных, так и морских. Китай успешно и быстро развивает свои космические исследования и программы. Уже сегодня Китай осуществляет большую программу по исследованию Луны и заявляет о планах высадки своих космонавтов на Луну не позже 2020 года. Планируется в Китае и создание собственной орбитальной обитаемой станции на околоземной орбите – в 2011 или 2012 году.

Китайское государство располагает сильной и разветвленной системой специальных служб, а также достаточным для страны числом военных подразделений внутренних войск и органов государственной безопасности.

Наибольшее внимание западной печати привлекло наращивание Китаем военно-морской мощи. Китай явно ускорил строительство крупных кораблей, бесшумных подводных лодок и противокорабельных ракет дальнего радиуса действия. Предполагается, что через 2–3 года Китай получит и свой первый авианосец. Речь идет не только о проблемах Тайваня, но и о защите мировых торговых путей, которые быстро развиваются и в безопасности которых Китай крайне заинтересован.

По открытым бюджетным статьям не всегда можно точно судить о подлинных размерах расходов той или иной страны на нужды обороны. Самый авторитетный в этой области Стокгольмский институт исследований проблем мира определил военные расходы США в 2008 году в 607 млрд долларов. Это очень большая и, по мнению многих экспертов, даже избыточная сумма. Китай в своих военных расходах исходит из принципа разумной достаточности, и стокгольмский институт определил оборонные расходы Китая в 2008 году цифрой в 85 млрд долларов. За последние 10 лет оборонные расходы Китая увеличились на 42 млрд долларов. Бюджет Министерства обороны Российской Федерации на 2009 год составляет около 40 млрд долларов, но в эту сумму не входят расходы на содержание внутренних войск и разного рода спецподразделений ФСБ, а также военных структур ОДКБ. Стокгольмский институт определял общие военные и оборонные расходы России в 2008 году суммой в 58,6 млрд долларов. Это пятое место в мире после США, КНР, Франции и Великобритании.

VII. Китай и распад СССР

Из истории советско-китайских отношений

Крушение КПСС и распад СССР вызвали в руководящих кругах КНР и КПК не только озабоченность, но даже тревогу. Еще в 1920–1922 годах Мао Цзэдун нередко вспоминал старую китайскую поговорку: «Если передняя телега свалилась, второй следует призадуматься». Речь шла тогда о том, что Китай не должен повторить судьбу Кореи, Индокитая, Филиппин или Индонезии. Но теперь «передней телегой» для Китая являлся Советский Союз, и он неожиданно развалился. У Китая сразу появилось много поводов «призадуматься». И во время моего первого посещения Китая в 1992 году, и во время второй поездки в Китай в 2002 году тема «исторического краха КПСС и СССР», а также «уроков распада Советского Союза» была главной темой многих встреч и выступлений в том числе и на очень высоком уровне. Было очевидно, что мало кто из лидеров КПК оплакивал Советский Союз, однако его столь быстрое разрушение явно озадачивало китайскую элиту. В истории самого Китая несколько раз происходил распад единого государства, а времена смуты или даже войн между разными китайскими государствами продолжались годами, нанося огромный ущерб стране и народу. Опасность распада государства возникла в КНР и в 1976–1977 годах после смерти Мао Цзэдуна. Укрепление единства страны и прочности государства стало одним из приоритетов политики Дэн Сяопина и второго поколения лидеров Китая в 1978–1988 годах. Решению этой задачи должна была служить и нормализация отношений между КНР и СССР. Эти отношения, как известно, начали ухудшаться еще после XX съезда КПСС в 1956 году и достигли крайней остроты в 1969–1970 годах. Еще через 10 лет – после китайско-вьетнамского конфликта – Советский Союз и Китай развернули вдоль советско-китайской границы крупные военные группировки.

Еще во второй половине XIX века Российская империя вынудила Китай к подписанию ряда неравноправных договоров, а позднее ввела свои войска в Маньчжурию. Эти договора были демонстративно, хотя и формально отменены после Октябрьской революции. Нет никаких сомнений в том, что пробуждение и развитие национально-освободительной и революционной борьбы в Китае в 1911–1920 годах было связано с революциями 1905 и 1917 годов в России. Китайская коммунистическая партия, как я уже писал выше, была создана в 1921 году при поддержке РКП(б) и Коминтерна. Эта партия приняла в качестве своей идеологии марксизм-ленинизм, а ее Устав был близок к Уставу РКП(б).

После победы в гражданской войне новое китайское государство – КНР создавалось не по каким-либо демократическим моделям, как это было, например, в Индии, а по образцам и моделям Советского Союза – как диктатура пролетариата. Во времена Мао Цзэдуна это было тоталитарное государство. Дэн Сяопин призвал коммунистов Китая «раскрепостить сознание» и проводить политику «открытости», однако и в 1980-е годы Китай оставался авторитарным государством. Либеральные группы и течения развивались в Китае в 1980-е годы среди части интеллигенции и молодежи. Однако они не имели массовой опоры. Было очевидно, что демократические модели западных стран не подходят к условиям такой большой, самобытной, но все еще очень бедной и отсталой страны, как Китай.

События, которые происходили в СССР после смерти Сталина, стали трудным испытанием для КПК, в которой также насаждался режим культа личности – и не только Мао Цзэдуна, но и Сталина. Китайские лидеры не одобрили решений ни XX, ни XXII съездов КПСС, и идеологический конфликт между КПСС и КПК развивался крайне болезненно, отражаясь и на всех других отношениях. Портреты отцов-основателей марксизма-ленинизма, которые можно было видеть в Китае, оставались без изменений – Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, Мао Цзэдун. И во времена Брежнева и еще раньше – во времена Н. Хрущева – СССР никто публично не называл «старшим братом»; это была теперь страна, в которой возобладали «ревизионизм», «оппортунизм» и «гегемонизм». Советский Союз начинали причислять к «врагам Китая», а порой называли даже «врагом № 1».

Отношения между СССР и КНР начали меняться в лучшую сторону только с 1985 года. Инициатива исходила от нового лидера КПСС Михаила Горбачева, но она была поддержана и Дэн Сяопином. Надо сказать, что советская печать уже в 1983 году перестала публиковать грубые антикитайские материалы, и о Китае писали теперь снова как о «социалистическом», а не «социал-империалистическом» государстве. Но и китайская печать начала писать об СССР как о социалистическом государстве, почти не упоминая таких терминов, как «гегеонизм» и «социал-империализм». Не прошло незамеченным в СССР и ускорение развития экономики КНР, и расширение его экономических связей со странами Запада. Новые руководители СССР не раз говорили в 1985 году о своем желании и о готовности изменить к лучшему советско-китайские отношения. В большой речи Михаила Горбачева, которую он произнес в июле 1986 года во Владивостоке, можно было прочесть и такие слова: «Хочу подтвердить: ССCP готов в любое время и на любом уровне обсудить с Китаем вопросы по созданию обстановки добрососедства. Советские люди с пониманием воспринимают выдвинутую Компартией Китая цель – модернизировать страну, построить в перспективе социалистическое общество, достойное великого народа. У нас с Китаем, насколько можно судить, приоритеты сходные – ускорение социально-экономического развития. И почему бы не поддержать друг друга, не сотрудничать в осуществлении своих планов там, где это очевидно пойдет на пользу обоим? Чем лучше будут отношения, тем больше мы сможем обмениваться опытом друг с другом. С удовольствием отмечаем, что наметился положительным сдвиг в экономических связях. Убеждены, что исторически сложившееся взаимодополнение советской и китайской экономик дает большие возможности для расширения этих связей. Некоторые крупные проблемы сотрудничества буквально стучатся в дверь. Мы, например, не хотим, чтобы пограничный Амур рассматривался как «водная преграда». Пусть бассейн этой могучей реки будет объединителем усилий китайского и советского народов по использованию на общую пользу имеющихся тут богатейших ресурсов и водохозяйственного строительства. Межправительственное соглашение на этот счет уже совместно разрабатывается. А официально граница могла бы проходить по главному фарватеру» («Известия», 29 июля 1986 г.).

Горбачев сделал не только важное заявление о готовности признать главный фарватер пограничных рек линией границы между СССР и КНР. Он сказал также о готовности СССР содействовать в строительстве железной дороги между северо-западными районами Китая и Казахстаном, о готовности сотрудничать с Китаем в космических исследованиях и подготовке космонавтов, о расширении связей в области культуры и образования.

Разнообразные переговоры и консультации проводились между Китаем и СССР в 1986–1987 годах. Китай и Советский Союз обменялись большими торгово-экономическими выставками. Начал восстанавливаться обмен студентами, укреплялись научные контакты. В Китае начали проводить демонстрацию советских кинофильмов – особенно большой успех имели фильмы «Белорусский вокзал», «Экипаж», «А зори здесь тихие». Последний фильм стал событием в китайской культурной жизни. В Пекине была поставлена опера по мотивам этого фильма. Позднее китайцы сняли еще раз весь этот фильм, но с китайскими артистами. Был снят и многосерийный фильм по мотивам романа «Как закалялась сталь». Советская культура снова становилась популярной в Китае. Однако китайское руководство в это же время не поддержало лозунга и призыва М. Горбачева к «новому мышлению» и «гласности». Никакого позитивного отклика не имела в Китае и книга М. Горбачева о «новом мышлении». В Китае были уверены в том, что нужно сначала провести экономические реформы и повысить уровень жизни народа, а уж потом проводить демократические реформы. Линия М. Горбачева была другой – сначала демократия и гласность, а потом экономические реформы. Китай эту линию считал ошибочной, но от советов и даже от какой-либо критики воздержался. Та массированная атака на марксизм и ленинизм, которая как бы стихийно стала набирать в СССР обороты в рамках политики гласности, не могла найти в Китае ни понимания, ни поддержки.

В самом начале 1988 года в Советский Союз прибыл с визитом министр иностранных дел Китая Цянь Цичэнь. Он встречался не только со своим советским коллегой Эдуардом Шеварднадзе, но и с Михаилом Горбачевым. С ответным визитом в Китай вскоре вылетел глава МИДа СССР Э. Шеварднадзе. Главной темой этих переговоров была подготовка к встрече в верхах – таких встреч у СССР и КНР не было уже несколько десятилетий.

Наиболее важной в рамках начавшихся переговоров стала встреча Э. Шеварднадзе и Дэн Сяопина, которого в Китае называли обычно просто «Председателем». Он говорил весьма образно, но также очень ясно. «Покончить с прошлым, открыть будущее – такая задача стоит перед нами, – говорил он. – Это чрезвычайно трудная задача, потому что она затрагивает сложные вопросы. Многие из них относятся к прошлому, поэтому, решая их, надо знать прошлое. Но это не означает, что надо ворошить его. Надо знать, помнить, учитывать его уроки, чтобы идти вперед. Главное – открыть будущее.

Как я понимаю, именно наша встреча с советским руководителем должна решить эту задачу» (из архива автора).

Государственный визит Михаила Горбачева в Китай был назначен на май 1989 года. Как раз весной 1989 года внутриполитическая обстановка в Китае, и особенно в Пекине, стала усложняться.