Текст книги "Подъем Китая"

Сингапур

Особые отношения связывают КНР и такое небольшое, но процветающее, развитое и богатое государство Южной Азии, как Сингапур. Сингапур – это город-государство или остров-государство с населением в 4,5 млн человек. Здесь также живут и работают около одного миллиона «гастарбайтеров» из разных стран Азии. При основании Сингапура он имел территорию в 640 кв. км. Однако остров растет за счет насыпных территорий, и на сегодня его территория приближается к 700 кв. км. Только около 10 кв. км используется для выращивания сельскохозяйственных культур. Остальная территория – это городские кварталы и сады. Это город-сад или город в саду. Другого такого государства в мире нет. История образования и развития города-государства – островной республики Сингапур заслуживает специального изложения, которое в данном случае не входит в задачу автора. В данном контексте следует сказать, что Сингапур также относят к числу «азиатских тигров». При сравнении нынешнего Сингапура и того британского владения, каким Сингапур был 60 лет тому назад, разница столь велика, что других прецедентов такого развития в мире в XX веке просто не было. По многим показателям уровня жизни и уровня развития, а также по роли и месту наукоемких производств в экономике страны Сингапур занимает первое место в мире и существенно опережает Японию, которая считалась до сих пор наиболее развитой из стран Азии. Сингапуру трудно добиться большего, так как он не располагает ни большой территорией, ни большим населением. Поэтому интеграция с Китаем – это сегодня наиболее важное направление, по которому идет развитие Сингапура. Свыше 75 % населения островного государства – это этнические китайцы, и это обстоятельство оказалось едва ли не главным конкурентным преимуществом Сингапура.

Как независимое и суверенное государство, Сингапур был провозглашен в 1965 году. У истоков этого государства стоял Ли Куан Ю, лидер созданной в 1954 году Партии народного действия, которая опиралась на несколько левых организаций и на профсоюзы. Именно эта партия стала тогда и остается до сих пор правящей партией Сингапура. Еще в 1959 году Ли Куан Ю стал премьером «самоуправляющегося государства» Сингапур. С 1965 года и на протяжении почти 30 лет он занимал пост президента Сингапура. 88-летний Ли Куан Ю и сегодня является «министром-наставником» в правительстве Сингапура, а во главе государства стоит его сын и созданная Ли Партия народного действия. Нет никаких сомнении в том, что Ли Куан Ю является одним из самых выдающихся и самых успешных реформаторов XX века. Его популярность и известность в мире не столь велика, как Дэн Сяопина или Нельсона Манделы просто потому, что Сингапур – это небольшое государство, и оно не слишком сильно влияет на общие судьбы мира. Однако если говорить о моделях реформ и о примерах успешной государственной деятельности, то деятельность Ли Куан Ю и созданной им группы государственных руководителей может служить примером государственной мудрости и политического, а также экономического успеха. Дэн Сяопин не раз ссылался на опыт Сингапура. Очень многие успешные начинания Нурсултана Назарбаева были связаны с советами и рекомендациями Ли Куан Ю, с которым лидер нового Казахстана давно уже связан личной дружбой и сотрудничеством.

Интенсивная экономическая интеграция между Сингапуром и КНР происходила уже в конце 1980-х годов – к большой выгоде для обоих государств и при сохранении полного государственного суверенитета Сингапура. Сингапур сохраняет все прежние мировые связи, он входит в ООН и в десятки других международных организаций и во многих отношениях играет роль посредника между западными странами, мусульманским миром и Китаем.

Еще к началу 1990-х годов Сингапур превратился в один из крупнейших финансовых центров мира. Он использовал в данном случае и выгоды своего географического положения. Когда самые крупные банки Швейцарии, Германии и Англии закрываются, финансовые потоки направляются в банки Нью-Йорка. Когда закрываются финансовые площадки Нью-Йорка, начинают активно работать банки Сан-Франциско. Но с того момента, когда закрывались банки Сан-Франциско, и до 9 часов следующего утра (это было время открытия швейцарских банков) в финансовом мире наступало затишье. Именно этот промежуток времени сумел заполнить еще в 1970-е годы не только Гонконг, но и Сингапур. Позднее начали включаться в этот круговорот финансового капитала и банки Шанхая, а также Дубая. Однако, по мнению многих экспертов, сингапурские банки и сегодня работают на более высоком профессиональном уровне, чем другие азиатские банки.

Морской порт Сингапура по многим направлениям портового бизнеса является самым крупным не только в Азии, но и во всем мире. Страна является лидером в судостроении, а также в ремонте морских судов. Сингапур сумел освоить быстрее других приморских стран производство передвижных буровых установок для разработки нефтяных месторождений на морских шельфах. Большая морская территория вокруг Сингапура была превращена в последние 25–30 лет в гигантскую строительную площадку, которая по площади превосходит сам остров Сингапур.

Республика Сингапур сумела найти место для одного из самых больших в мире аэропортов. Это главным образом транзитный аэропорт – крупные лайнеры садятся здесь для дозаправки и отдыха: сотни тысяч людей ежедневно пересаживаются здесь с одного дальнего маршрута на другой.

Сотрудничество Сингапура и Китая постоянно расширяется, и оно осуществляется по очень многим направлениям, которые здесь нет необходимости перечислять. Надо отметить, однако, что Сингапур очень помог Китаю в разработке и внедрении многих наукоемких отраслей промышленности и многих новейших технологий – в том числе и в развитии современной военной промышленности. По состоянию на 2010 год Сингапур как финансовый центр уступает Гонконгу и Шанхаю, но как торговый центр он остается самым крупным в Азии: на территории этого города-государства имеют свои офисы более четырех тысяч отделений самых различных международных корпораций из всех стран мира. Китайский рынок открыт для сингапурских компаний, и ВВП на душу населения в этом городе-государстве еще в 2001 году превысило 30 тысяч долларов – уже тогда это был второй показатель благосостояния в Азии после Японии. Мировой финансовый кризис существенно отразился на экономике Сингапура, но последствия кризиса здесь уже практически преодолены. В рейтингах стран с наилучшими условиями для развития предпринимательства или стран, которые лучше других используют для развития экономики информационные технологии, Сингапур неизменно занимал в последние пять лет или второе, или даже первое место. В Сингапур перебралось для постоянной работы много выдающихся ученых из Европы, из США, из Японии, в том числе врачи и биологи. Сюда едут для учебы и работы также тысячи молодых людей из Китая. Страна осуществляет долгосрочную и широкомасштабную работу по подготовке новых поколений научной элиты, и результатами этой программы может широко пользоваться Китай.

Китай не проводит в отношении Сингапура политики, направленной на объединение государственных систем; Сингапур – это не Тайвань и не Гонконг. Однако происходит постепенное вовлечение экономики Сингапура в общекитайское экономическое пространство и его превращение в важную часть нового «Большого Китая». Министерство транспорта Китая разработало недавно проект самой протяженной в мире скоростной железной дороги, которая свяжет Лондон с Россией, Ираном, Средней Азией, Китаем, Вьетнамом и Сингапуром. Расстояние от Лондона до Сингапура в 11 тысяч километров будет преодолеваться за 3 дня. Пока это проект, в который продолжают вноситься многие поправки. Но через 10 лет такая сверхсовременная железнодорожная сеть может стать реальностью.

Ли Куан Ю не определял социально-экономический строй в Сингапуре как «рыночный социализм». Он говорил о «просвещенном авторитаризме», определяя свой режим как «регулируемый рынок при управляемой демократии». Однако Сингапуром и сегодня продолжает управлять та же социал-демократическая Партия народного действия, которая считается левой партией и по своей политике близка к современной КПК. Это также служит сближению Республики Сингапур и материкового Китая.

Поворот истории

Еще в конце XX века в западных странах появилось множество исследований и предсказаний о судьбе мира в XXI веке. Формулируя свой шокирующий тезис о «конце истории», американский профессор-футуролог Фрэнсис Фукуяма прямо заявлял, что после поражения и распада Советского Союза в мире больше не осталось «жизнеспособных альтернатив западному либерализму, возглавляемому США». Этот вывод был с воодушевлением поддержан большинством американской интеллектуальной и политической элиты. Все цитировали также слова госсекретаря США Мадлен Олбрайт о том, что именно американцы являются «незаменимой нацией», которая обладает естественным правом говорить странам всего мира, что они могут и чего не могут делать. «Мы вправе применять силу, – заявляла М. Олбрайт, – потому что мы Америка. Мы сила, которую никому не позволено игнорировать». «Франция владела семнадцатым столетием, Британия – девятнадцатым, а Америка – двадцатым. И она же будет владеть двадцать первым веком. Ибо Соединенные Штаты вступают в XXI век как страна несравненной мощи и процветания, как опора процветания, как опора безопасности, как благотворная сила. Именно США будут руководить эволюцией мировой системы в эпоху огромных перемен». Я объединил в этой цитате фразы из редакционных статей двух ведущих американских журналов, вышедших в свет в самом начале 2000 года. (В своей книге «Мировой порядок XXI века. Прогнозы, перспективы, предсказания» российский историк Анатолий Уткин приводил подобного рода высказывания на десятках страниц. М., 2002). Эти настроения времен президента Б. Клинтона сохранились и даже укрепились во времена президента Джорджа Буша-младшего. В январе 2001 года, вступая в должность президента, Дж. Буш провозгласил начало «нового американского века».

Мало кто трезво оценивал в те годы возможности и перспективы Китая. По мнению многих западных аналитиков, для сильного и процветающего, а тем более для «Большого Китая» просто не останется места в XXI веке. Еще в 1993 году премьер Сингапура Ли Куан Ю писал: «Размеры изменения Китаем расстановки сил в мире таковы, что миру понадобится от 30 до 40 лет, чтобы восстановить потерянный баланс. На международную сцену выходит не просто еще один игрок. Выходит величайший игрок в истории человечества» («Foreign Affers», New. Dec. 1993, p. 74). Однако многие из американских геополитиков и футурологов не хотели с этим согласиться – они не видели в мире места для нового, да еще сверхмощного, игрока. И если Китай будет играть по каким-то иным правилам, то его будет ждать судьба Советского Союза. Однако подъем Китая продолжается и становится все более уверенным и неудержимым. История не кончилась, но она делает новый поворот. Уходит время стран-гегемонов, и мир становится реально многополюсным. При этом по многим важнейшим показателям экономической, военной и политической мощи, а также по своей «мягкой силе» именно Китай, и прежде всего «Большой Китай», начинает занимать место страны-лидера. Соответственно многим другим претендентам на роль мирового или регионального лидера приходится потесниться.

Соединенные Штаты не уйдут из Восточной Азии, и они будут стремиться к укреплению военно-политического и стратегического союза с Японией. Однако Соединенным Штатам придется и, вероятнее всего, в пределах ближайших 10–15 лет, уйти из Тайваня и соответственно уйти со своих прежних позиций в Южно-Китайском, в Восточно-Китайском и в Желтом морях. Очень трудный выбор предстоит сделать в эти годы и Южной Корее. Китай станет доминирующим государством в Юго-Восточной Азии, и странам этого региона потребуется немало усилий, чтобы установить с Китаем гармоничные, дружественные и взаимовыгодные отношения. Это будет также самой важной частью китайской внешней политики. Наиболее сильными и влиятельными странами этого региона после Китая станут Вьетнам и Индонезия.

Европейский Союз пережил мировой экономический кризис 2008–2009 годов не без больших потерь. Однако эти испытания не привели к распаду ЕС. Все признают, что именно Германия и Франция являются на сегодня ядром Европейского Союза; на экономики этих стран опирается и новая европейская валюта – евро. В целом экономика стран Западной Европы развивалась в последние 10 лет по иным моделям, чем экономика США. В ЕС больше, чем в США, заботились об инвестициях в основной капитал и о развитии экспортных производств. По совокупной стоимости активов страны ЕС к настоящему времени превзошли США. Одним из главных факторов большей, чем в США, устойчивости главных европейских экономик в условиях мирового кризиса многие эксперты называют такие внеэкономические факторы, как богатство исторического опыта стран Западной Европы и прочность их интеллектуальных и культурных традиций. Европейская цивилизация является более глубокой и более богатой, чем североамериканская, и поэтому глобализация в ее американских формах нашла в Западной Европе не слишком много приверженцев.

Между «Большим Китаем», экономическое могущество и влияние которого продолжают расти, и Европейским Союзом, который, как можно с уверенностью полагать, остановил свое продвижение на Восток, лежит огромное евразийское пространство, и страны этого региона начинают создавать свои союзы. Идет процесс консолидации, ядром которого является на сегодня ЕвроАзЭС и недавно созданный Таможенный Союз в составе России, Казахстана и Беларуси. Есть все основания предполагать, что в этот процесс формирования на просторах Евразии Единого экономического пространства включится вскоре и Украина. Не останутся в стороне от этого процесса и почти все другие республики бывшего СССР. У всех этих стран общая инфраструктура и множество общих экономических систем. Попытки переориентировать экономику этих стран на США или какие-либо другие центры формирующегося сегодня многополюсного мира не могут быть успешными. Тот поворот истории, который начал происходить в мире, имеет объективный характер и определяется столь мощными факторами, что попытка противодействовать им неизбежно обречена на провал. Уже давно ушла в прошлое эпоха и идеология «евроцентризма». Теперь уходит в прошлое эпоха и идеология «американского мира» и глобализации. Формирование многополюсного мира вступает в решающую фазу. «Большой Китай» станет одной из самых крупных и самых важных частей этого нового мироустройства.

V. Китайская коммунистическая партия. Проблемы обновления кадров и идеологических основ

Образование КПК и первое поколение лидеров партии

Энергия нации может быть использована по-разному, и ее не раз удавалось, в том числе и в Китае, направлять по ложному пути. Среди факторов, которые способны преобразовать эту энергию в движение, ведущее к успеху страны и нации, едва ли не самым главным является образование сильного, эффективного, популярного и разумного руководства, способного разработать верную и адекватную условиям и возможностям страны политическую программу, определить правильный курс и методы и воодушевить народ страны на осуществление поставленных перед ним задач. Китай, хотя и не без труда, сумел сформировать такую группу лидеров, а также начать создание богатой талантами и интеллектом национальной элиты. Можно с уверенностью сказать, что Китай располагает на сегодня такой группой лидеров, равной которой по силе, сплоченности и интеллекту нет ни в одной из стран мира. Речь идет о руководстве китайской коммунистической партии.

В нашу задачу не входит изложение истории образования и развития КПК. Китайская коммунистическая партия была образована летом 1921 года. Инициатива по созданию КПК принадлежала уже созданным в стране 7 коммунистическим кружкам, но также Коминтерну, представители которого присутствовали на I съезде КПК, который состоялся в Шанхае в июле – августе 1921 года. 13 делегатов этого съезда представляли тогда всего около 60 членов партии. Еще через год, и также в Шанхае, II съезд КПК принял первый Устав партии и резолюцию о вступлении в Коминтерн. На III съезде КПК в г. Гуанчжоу было принято решение о сотрудничестве КПК с Гоминьданом и образовании с этой созданной Сун Ятсеном партией единого революционного фронта.

Уже в 1920-е годы революционная борьба в Китае прошла несколько этапов. Потерпев поражение в крупных городах страны, коммунисты перенесли свою деятельность в отдаленные сельские районы, создав здесь свои вооруженные силы и свои органы государственной власти. На многие годы революция в Китае приняла форму крестьянской партизанской войны, направленной против феодально-компрадорского режима. В этой борьбе к середине 1930-х годов сложилось первое поколение лидеров КПК.

С января 1935 года эту группу лидеров возглавил Мао Цзэдун, который занял руководящее положение и в КПК, и в Китайской Красной Армии. Именно Мао Цзэдун сумел лучше других определить и сформулировать в эти годы весьма радикальную, но адекватную условиям Китая стратегию и тактику КПК и Красной Армии как в условиях гражданской войны, так и в условиях начавшейся вскоре национально-освободительной войны китайского народа против японской агрессии. Эта консолидация первого поколения лидеров КПК была завершена и закреплена на VII съезде КПК, который состоялся в апреле – июне 1945 года в г. Яньань на северо-востоке Китая в провинции Шэньси.

К первому поколению лидеров и вождей Китайской революции принадлежали такие люди, как Чжоу Эньлай и Чжу Дэ, которые работали рядом с Мао Цзэдуном до конца своей жизни. В первое поколение лидеров КПК и КНР вошли и такие люди из верхов партии и армии, как Лю Шао ци, Пэн Дэхуай, Линь Бяо, Га о Ган, которые погибли в разного рода репрессивных кампаниях и внутрипартийной борьбе, начавшейся еще в конце 1950-х годов и продолжавшейся до смерти Мао Цзэдуна. Большой известностью среди первого поколения китайских лидеров пользовались такие люди, как Чень И, Лю Сяо, Ло Фу, Лю Бочэн, Чжан Цици, Хэ Лун, Е Цзяньин, Чэнь Чжежэнь и другие. Видными деятелями первого поколения вождей КПК и НОАК были и такие люди, как Дэн Сяопин и несколько близких ему политиков и военачальников, которые были подвергнуты опале и ссылке, но позже были возвращены в руководство КПК с согласия самого Мао Цзэдуна, который не мог управлять страной и партией, опираясь только на группу молодых, но невежественных радикалов. В целом первое поколение китайских лидеров включало в свой состав не менее 50 выдающихся революционеров и полководцев, которые обеспечили китайскому народу победу в 20-летних войнах и создание независимого социалистического государства. Однако эта группа лидеров не смогла сохранить сплоченность и выработать верную стратегию развития Китая в условиях 1958–1978 годов.

Второе поколение китайских лидеров

После смерти Мао Цзэдуна в 1976 году и в результате непродолжительной, но острой политической борьбы в Китае начало складываться второе поколение лидеров КПК и КНР, руководящее положение в котором с конца 1978 года занял 74-летний Дэн Сяопин. Герой гражданской и национально-освободительной войны, он уже в 1956–1966 годах занимал пост Генерального секретаря ЦК КПК и заместителя премьера Государственного совета КНР. После 10 лет опалы Дэн Сяопин вернулся в Пекин и занял пост заместителя председателя ЦК КПК. Именно он сумел в 1978–1982 годах консолидировать власть в Китае, хотя и воздержался от занятия всех высших постов в партийно-государственной иерархии. В 1983–1990 годах он занимал пост председателя Центрального военного совета КНР и председателя Центральной комиссии советников КПК. В 1990 году Дэн Сяопин ушел со всех государственных постов, но продолжал до своей смерти в 1997 году оставаться фактическим лидером КПК, НОАК, а также самым уважаемым лидером китайской нации.

Основное ядро второго поколения лидеров Китая составили ветераны и активные руководители партии и государства, которые были в годы «культурной революции» сняты со своих постов и сосланы в отдаленные деревни «на перевоспитание». Мао Цзэдун и «хунвейбины» подвергли этих людей многим унижениям и поношениям как «ревизионистов, идущих по капиталистическому пути». Однако эти люди не уничтожались физически, как это сделал Сталин с десятками тысяч опытных большевистских руководителей, закаленных годами революции, Гражданской войны и первыми годами индустриального строительства в СССР. К счастью, в Китае не было массовых расстрелов сталинского «большого террора». В Китае не создавалась советско-сталинская система ГУЛАГа. Сотни и тысячи кадровых работников партии, попавшие в опалу и сосланные в отдаленные деревни Китая «на перевоспитание», были теперь реабилитированы и смогли вернуться к руководству страной и партией.

Средний возраст этой группы лидеров составлял 55–65 лет, и они были еще полны сил и решимости изменить положение в стране. Наиболее известными среди них были Чэнь Юнь, Пэн Чжэнь, Чжао Цзыян, Ху Яобан, Ли Пэн, Цяо Ши, Ху Цили, Яо Илинь, Ли Жуйхуань, Сун Пин и некоторые другие. Эта группа лидеров оказалась более сплоченной, чем это можно было видеть в первом поколении китайских руководителей. Консолидация второго поколения лидеров КПК была завершена и закреплена на XII съезде КПК, который состоялся в Пекине в сентябре 1982 года. Под руководством этих людей в Китае в 1980-е годы были проведены многие реформы и выполнены задания шестой и седьмой пятилеток.

Политический кризис в Китае в 1989 году привел к некоторым перестановкам в группе лидеров. Свое место в группе постоянных членов Политбюро ЦК КПК потеряли Чжао Цзыян и Ху Цили. Еще раньше ушел с поста Генсека ЦК КПК Ху Яобан. На пленуме ЦК в 1989 году Генсеком ЦК КПК был избран Цзян Цзэминь. В группы лидеров КПК вошел в конце 1980-х годов и Чжу Жунцзин.